Текст книги "Морозный ветер (СИ)"

Автор книги: Артём Бухтин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

ГЛАВА 23

Габриэлла

– Ну, не уходи. – За одну ночь Кингстон овладел искусством надувать губы.

Когда мы вернулись к нему домой прошлым вечером, он показал свой большой сюрприз. Кингстон очистил для меня часть своего шкафа, ящик и весь шкаф в своей ванной, а также часть своего холодильника, и купил игровую систему. Он признал, что, возможно, никогда не превзойдет меня в рыбной ловле, но был уверен, что сможет победить меня в «Модельере» и в «Неделе высокой моды». И оказался прав.

Мы целовались на его диване до полуночи, а затем парень отнес меня в свою кровать, где мы провели остаток ночи, прижавшись друг к другу под простынями.

К сожалению, все хорошее когда-нибудь заканчивается, и я пытаюсь уйти на работу с восьми часов утра. Он убедил меня остаться, подкупив грязным сексом и оргазмами. Затем шантажировал кофе. Теперь, когда у него нет выбора, прибегает к надуванию губ.

– Я бы осталась, если бы могла, но мне нужно работать. – Я надеваю туфли и хватаю сумку.

– Оставь свои вещи здесь. Я постираю и положу в твои ящики. – Он выглядит таким милым и сексуальным, когда сидит без рубашки на краю своей кровати, выпятив нижнюю губу и строя щенячьи глазки.

– Прекрати это. Ты делаешь невозможным уход. – Наклоняюсь и целую эту нижнюю губу. – И я уже говорила тебе миллион раз, что не перееду к тебе.

– Уф… – Он откидывает голову назад. – Хорошо.

Такой ребенок.

– Я позвоню тебе позже.

Парень удерживает мою шею на месте и целует меня, на этот раз проскальзывая языком между моими губами.

– Нет. – Отстраняюсь. – Я знаю, что ты делаешь.

– Черт!

– Я ухожу. – Поворачиваюсь и направляюсь в коридор.

– Подожди, Би. Стой. – Кингстон вскакивает с кровати и встает передо мной.

– Лучше бы это было что-то важное. Я уже опаздываю.

– Так и есть. – Он изучает мое лицо, переминается с ноги на ногу и нервно облизывает губы. – Я хочу кое-что попробовать.

– Ты невозможен!

– Пожалуйста, только одно, и клянусь, что оставлю тебя в покое, хорошо?

Серьезность в его глазах заставляет мой желудок сжаться. Что бы ему ни захотелось попробовать, мне это обязательно понравится. Но я просто не могу наслаждаться этим слишком сильно, если собираюсь прийти на работу вовремя.

Кингстон делает шаг ближе. Руками скользит по моей шее сзади и зарывается пальцами в волосы на затылке. Потом прижимается своим лбом к моему, но его глаза остаются открытыми, и он смотрит на меня.

– Би… – Он сглатывает. Карие глаза его вблизи кажутся почти желтыми. – Я люблю тебя.

Воздух в моих легких вырывается наружу.

Он одновременно втягивает воздух, затем ухмыляется.

– Да, – говорит парень, словно разговаривает сам с собой. – Я люблю тебя. – Он прижимается губами к моему лбу, а затем отстраняется достаточно, чтобы видеть мое лицо, продолжая держать меня за затылок. – Черт, как приятно это озвучить, – признается он, посмеиваясь. – Я чертовски люблю тебя, Би. Я влюблен в тебя. – Его улыбка становится еще шире. – Я не знал, каково это будет сказать… Эй, ты в порядке? Ты становишься странного цвета. – Кингстон хмурится, и в его глазах появляется паника. – Дыши, Габриэлла!

Я делаю судорожный вдох.

Он прижимает меня к своей груди.

– Ты пытаешься убить меня? – Его сердцебиение учащенное у моей щеки. – Что за черт?

– Извини, кажется, я покинула свое тело на минуту.

Парень вздыхает и прижимает меня сильнее.

– Я ожидал какой-то реакции, но точно не такой.

Я держусь за его пояс, чтобы не упасть.

– Я не ожидала, что ты скажешь… это.

– Нет? – Он целует меня в макушку. – Ты не слишком наблюдательна, да?

– Я очень наблюдательна. – Я прижимаюсь чуть ближе.

– И не заметила, что я влюблен в тебя? Я подумал, что после того четвертого оргазма…

– Хорошо, необязательно вдаваться в детали. – Мое лицо вспыхивает от прикосновения к его коже. – Сексуальная химия не всегда приравнивается к любви. Ты из всех людей должен это знать.

– Я из всех людей знаю это. – Кингстон отстраняется и хватает меня за подбородок, чтобы заставить посмотреть на него. – Я знаю, что чувствую. Не сомневайся в этом ни на секунду.

– Я…

– Не говори этого в ответ, пока не будешь иметь этого в виду.

– Я собиралась сказать, что мне может понадобиться какое-то время.

– Бери столько времени, сколько нужно. – Он нежно целует уголки моих губ. – Я никуда не уйду, – шепчет мне в губы.

Мы целуемся, стоя в его коридоре, пока оба не начинаем тяжело дышать и нетвердо стоять на ногах.

– Такси ждет.

Выражение его лица искажается неодобрением.

– Я действительно хочу, чтобы ты позволила мне отвезти тебя домой. Мне кажется неправильным отправлять женщину, которую я люблю, домой на такси.

Ухмыляюсь, мне действительно нравится то, что я чувствую от его слов.

– Мне вообще не кажется правильным отсылать тебя.

– Я напишу тебе из машины и позвоню позже.

– Приходи сегодня вечером.

– Мне нужно работать.

– Тогда я приду к тебе.

– Кингстон. – Я прижимаю ладонь к его груди, и его пульс учащается. – Мы разберемся с этим, хорошо? Я не собираюсь исчезать.

Парень кивает и тянет мою руку от своей груди к своим губам, оставляя поцелуй на внутренней стороне моего запястья.

– Ладно. Поговорим позже.

– Позже. – Я поворачиваюсь, чтобы направиться к двери, и парень следует за мной к лифту.

– Что? – спрашивает он, когда слышит, как я хихикаю. – Не могу проводить тебя до улицы?

– На тебе нет рубашки.

– Мне все равно. – Он переплетает наши пальцы вместе и тащит меня к лифту. Большим пальцем не перестает водить по моим костяшкам, как будто наслаждается каждой возможностью прикоснуться ко мне. – Я сегодня работаю, но можешь звонить мне в любое время.

– Уже десять часов. Разве вы корпоративные акулы не начинаете рано?

Он пожимает плечами.

– Если бы ты не убегала, я бы провел с тобой весь день в постели, к черту работу.

– Звучишь, как подкаблучник, Кингстон Норт.

Парень хихикает. Звук глубокий, темный и такой манящий.

– Больше, чем ты думаешь.

В вестибюле своего здания он привлекает внимание, как мужчин, так и женщин. Не часто мужчина, который выглядит так, словно только что сошел с подиума, проходит мимо топлес. Даже мой водитель такси, Маркос, кажется, ошеломлен, когда видит, как Кингстон во всей своей мускулистой красе приветствует его у обочины.

– Позаботься о моей женщине, Маркос, – говорит Кингстон, затем смотрит на меня сверху вниз. – Доставь ее домой в целости и сохранности.

Я хотела, чтобы поцелуй был быстрым и целомудренным, но в тот момент, когда наши губы соприкасаются, мы погружаемся друг в друга, и мир вокруг нас словно растворяется.

– Иди, или нас арестуют за секс у машины такси, – рычит он мне в ухо.

Мое тело словно наполнено электричеством, которое ему удается включить простым прикосновением.

– Увидимся.

Парень ухмыляется.

– Да, так и будет. – Он открывает передо мной дверь и наклоняется внутрь, чтобы поцеловать меня еще раз, прежде чем закрыть ее.

Я смотрю в окно, пока мы отъезжаем, а парень стоит там, похожий на статую Спартака, а затем машины скрывают его из виду.

Я всего в квартале от него, когда получаю сообщение.

«Я имел их в виду. Все три слова».

Кингстон

Один шаг от лифта, и ассистентка моего отца, мисс Вогул, зовет меня по имени. Она быстро встает со своего места, где, судя по ее пустой кофейной кружке и банановой кожуре, сидела уже некоторое время.

– В чем дело?

– Мистер Норт хочет немедленно тебя видеть. – Ее глаза широко раскрыты, словно она беспокоилась, что не сможет выполнить прямой приказ своего босса. – Он сказал мне забрать тебя, как только ты приедешь, что, по словам мисс Коулман, должно было быть около восьми часов.

– Да, что ж, кое-что произошло. – Этим чем-то была моя чертовски сексуальная подружка, спящая рядом со мной. Я ни за что не встану с кровати раньше нее. – Он в своем кабинете?

– В конференц-зале. – Она улыбается во все зубы, как бы извиняясь за то, что ей приходится сообщать плохие новости.

Я знал, что это только вопрос времени, когда Коулман выдаст меня. Она достаточно угрожала мне, и не производит впечатления женщины, которая не доводит дело до конца.

– Понял, – бормочу я и направляюсь к тому, что наверняка будет унизительным увольнением.

Когда подхожу к конференц-залу, сотрудники «Норт Индастриз» уже собирались и шепчутся по углам. Предполагаю, что они слышали, какой взрыв произошел, когда я не появился вовремя этим утром.

Я отказываюсь от стука и толкаю дверь. В конце концов, что мне терять? Я все равно буду уволен.

– Йо, папаша! – приветствую Августа, который выглядит испуганным моим приветствием. – Хотел меня видеть?

Александр, Хадсон, Хейс, стерва и Август сидят, собравшись вокруг конца длинного стола. Все взгляды устремляются на меня, кроме Александра, который уткнулся носом в свой ноутбук.

Август встает, глаза устремлены на меня, челюсти плотно сжаты.

– Садись. Сейчас. – Он скрещивает руки во главе стола, ожидая, что я подчинюсь.

Я выдвигаю стул и опускаюсь на него. Ссутулившись, барабаню пальцами по столешнице и оглядываю комнату.

– Кто-то умер?

– Мисс Коулман пришла ко мне сегодня утром с очень интересной информацией, – говорит Август голосом кипящем от ярости.

– Даже не сомневался. – Я подмигиваю ей.

Она хмурится.

– Господи, Кингстон, как ты, блядь, мог! – рычит Хейс.

– Как я мог… что?

– Знаешь что, ты, избалованный маленький су…

– Остынь, Хейс. Господи, – говорит Хадсон. – Дай ему шанс объясниться. – Брат смотрит на меня, и я вижу в его глазах одновременно разочарование и искренность.

– Кто-нибудь хочет просветить меня, о чем, черт возьми, вы, ребята, говорите?

– Я рассказала им, Кингстон, – усмехается она. – Я рассказала им все.

– Итак, ты рассказала им, как шантажировала меня компроматом на Августа, чтобы разоблачить его и захватить «Норт Индастриз»?

Она смотрит на Августа.

– Что я тебе говорила.

Август продолжает свирепо смотреть на меня.

– Просто скажи правду, – говорит Хадсон. – Ты просил мисс Коулман помочь тебе убрать Августа? Уличить в скандале, который разрушит его репутацию и приведет к краху компании?

– Аааа… Я вижу, что ты сделала, – говорю змее. – Ты была права. Они поверят тебе, а не мне. Думаю, мне не стоит удивляться…

– Все кончено. – Голос Августа дрожит от ярости, лицо багровеет. – Уходи. Сейчас же.

Я хлопаю ладонями по подлокотнику своего кресла и встаю.

– С удовольствием.

– Начинай искать место, где можно было бы жить. Считай это уведомлением о выселении.

Я замираю на полушаге.

– Ты больше не получишь от меня ни цента. Это ясно?!

Я поворачиваюсь к человеку, ответственному за мою жизнь, и удивляюсь, почему он не может найти даже капли доверия ко мне, своей собственной плоти и крови.

– Громко и ясно.

– Кингстон, – окликает Алекс. Его взгляд напряжен и в равной степени разъярен, но направлен на Августа, а не на меня. – Ты можешь жить со мной.

Его слова заставляют что-то глубоко в моей груди сжаться.

– Спасибо, братан.

Я подхожу к двери и хватаюсь за ручку, но не могу уйти вот так. Не могу уйти, оставив так много недосказанного. Делаю глубокий вдох и, повернувшись спиной к своей семье, признаюсь.

– У меня неспособность к обучению. Дислексия, я думаю. Хотя не уверен. Мне жаль, что я разочаровал всех вас, но хочу, чтобы вы знали, что это не потому, что я не пытался. – Сжимаю ручку двери, пока за моей спиной нет ничего, кроме тишины. – Я знаю, что ты больше поверишь ей, чем мне. Но она хочет захватить «Норт Индастриз» и пригрозила разоблачить меня, если я не предоставлю ей информацию. – Я толкаю дверь. – Я не могу расположить файлы в алфавитном порядке, но вы верите, что я могу организовать ликвидацию многомиллиардной компании?

Когда ухожу, я не слышу, как меня зовут. Никто не гонится за мной и не говорит мне подождать.

Мой телефон зажат у меня в руке, когда я захожу в лифт.

– Алло?

– Привет, Би. Ты готова к небольшому празднованию завтра вечером?

– Зависит от обстоятельств. Что мы празднуем?

– Свободу.

ГЛАВА 24

Габриэлла

– Я люблю тебя.

Уткнувшись языком в свое мороженное, я смотрю через стол на ухмыляющегося Кингстона.

– Не смотри на меня так. Это правда. – Он зачерпывает ложку радужного шербета и кладет в рот.

– Ты, Кингстон Норт, романтик. – Несмотря на то, что его слова вызывают у меня бурю эмоций, я не могу не быть реалистом. И здравый смысл подсказывает, что парень недостаточно хорошо меня знает, чтобы любить.

– В отличие от большинства мужчин, я не боюсь своих чувств. – Его взгляд следует за проходящими мимо людьми. Это случайный взгляд, расслабленный и непринуждённый. Влюбленный?

– Хм… Это может быть правдой, но что произойдет, когда ты обнаружишь во мне что-то, что тебе не понравится?

Кингстон качает головой.

– Это невозможно.

– О, да? Ну, а что, если я скажу тебе, что мне нравится спать в носках?

– Я позабочусь о том, чтобы у меня их было достаточно, когда ты будешь ночевать у меня.

– А если я решу, что ненавижу этот город?

– Я найду место за городом.

– Что, если я захочу отправиться в поход…

Его глаза расширяются.

– С палаткой…

Он съеживается.

– Только с тем, что мы сможем унести в наших рюкзаках.

Парень хмурится и качает головой.

– Тогда мне придется сменить свою дизайнерскую пижаму на длинное теплое нижнее белье. – Он съедает еще ложку своего шербета. – По-моему, Жан-Поль Готье шьет такие из кашемира.

– У тебя есть ответ на все. – Я засовываю кончик своего рожка в рот и стараюсь не выглядеть полным неандертальцем, пока жую его.

Он хмурится и тычет пальцем в свое мороженое.

– Не на все.

Я глотаю и запиваю это небольшим количеством воды.

– Меня вчера уволили. – Кингстон отодвигает от себя остатки десерта и откидывается на спинку стула.

Шумная группа людей, спотыкаясь, проходит мимо нас, и я жду, пока они успокоятся, чтобы спросить: – Что случилось?

Кингстон рассказывает историю, которая столь же приводит меня в бешенство, сколь и разрывает душу на части.

– Никто из них не принял твою сторону? – Я могла бы отшлепать каждого из этих парней Норт, но лучше всего я провела бы время, надавав пощечин Хейсу. – Это ужасно.

Он пожимает плечами.

– Хорошая новость в том, что теперь они знают. Больше никаких секретов. – Его взгляд опускается на колени, пытаясь скрыть хмурый взгляд.

– Это необязательно должно быть плохо. Наконец-то ты свободен делать любую карьеру, какую захочешь.

– Верно, – говорит он, но не похоже, что парень на самом деле со мной согласен.

– Я могу тебе помочь.

– Не нужно. Я могу сделать…

– Кингстон, – тихо говорю я. – Прими мою помощь.

Он застенчиво улыбается и кивает.

– Ладно. О, еще кое-что? Начиная со следующей недели…

– Кингстон, мать твою, Норт, это ты!

Все тело Кингстона превращается в гранит. Единственная часть, которая движется – это его глаза, когда его взгляд поднимается ко мне.

Я не выдерживаю его взгляда, а вместо этого смотрю на мужчину, приближающегося к нашему столику. На вид он примерно одного возраста с Кингстоном, с темными, почти черными волосами и короткой бородкой.

– Срань господня, – говорит мужчина, останавливаясь в футе от нашего столика. – Это ты!

Как робот с ржавыми суставами, Кингстон поворачивается к парню и неловко улыбается.

– Реми. Давно не виделись, чувак.

Они громко приветствуют друг друга.

– Сколько прошло? – спрашивает Реми. – Три года?

– Что-то в этом роде, да. – Кингстон бросает на меня быстрый взгляд, но не представляет незнакомцу.

– Я тут выпиваю с друзьями. Ты должен пойти с… – Реми смотрит на меня, и его слова замирают у него на языке.

– Нет, спасибо, но, – Кингстон встает и жестом показывает парню отойти вместе с ним от стола, – может быть, в другой раз.

Реми все еще смотрит на меня. Изучает мое лицо. В основном мои шрамы.

– Было приятно повидаться с тобой, – говорит Кингстон, теперь физически направляя Реми за плечи, чтобы он отвернулся.

Реми позволяет повернуть себя, словно он слишком ошеломлен, чтобы сопротивляться.

– Чувак… это…

– Позвони мне через пару недель, и мы выпьем пива, – говорит Кингстон, уводя Реми подальше от стола.

Реми бросает на меня еще один быстрый взгляд через плечо.

И видение врезается в мою память.

Двое мужчин.

Бар.

Они повернулись ко мне спиной.

Реми – один из них. Другой расплывчатый. Туманный.

Как только я тянусь к изображению, оно исчезает.

Черт возьми!

Я прижимаю пальцы к векам, тру и моргаю, надеясь, что видение вернется, но так же неожиданно, как появилось, оно исчезает.

Я наблюдаю, как Кингстон и Реми стоят близко и разговаривают почти яростным шепотом. Взгляд Реми несколько раз скользит в мою сторону, пока Кингстон не меняет позу и не встает передо мной барьером.

Они пожимают друг другу руки, и я ожидаю, что появится еще одно видение, но ничего не происходит. Никакого видения. Никаких образов.

– Эй, извини за это, – говорит Кингстон, возвращаясь на свое место за столом.

Я смотрю, как Реми присоединяется к своим друзьям, и ловлю его взгляд в последний раз, прежде чем парень исчезает на улице.

– Старый друг?

– Да, мы вместе ходили в школу. – Он избегает моего взгляда, глядя куда угодно, только не прямо на меня. – Он агрессивный пьяница. Я не хотел, чтобы он сказал тебе что-нибудь грубое.

– Мне он показался довольно трезвым.

Кингстон прочищает горло.

– Да, ну, он хорошо это скрывает.

– Тебе не нужно защищать меня. Я могу постоять за себя. – Я не могу избавиться от ощущения, что что-то упускаю.

Его глаза, наконец, встречаются с моими.

– Я знаю, что можешь. Но хочу защитить тебя.

В одно мгновение я получаю вспышку видения, которое было раньше.

– Эй, ты в порядке?

– Да, в порядке. – Я смотрю на то место, где Реми стоял у нашего столика. – У меня такое чувство, что я встречала его раньше, или, может быть… – Качаю головой. – У него, наверное, просто типичное лицо. – Медленно выдыхаю и пытаюсь избавиться от жуткого дежавю.

– У него определенно одно из тех лиц. Давай. – Кингстон встает и протягивает мне руку, чтобы я взяла. – Пойдем, повеселимся. Мне нужно начать совершенно новую жизнь, и я хочу сделать это сегодня вечером. С тобой.

И вот так просто.

Жуткое дежавю исчезает.

Кингстон

Не знаю, как я понял, что Габриэллы не было со мной в постели. Может быть, почувствовал, как она встала с матраса посреди ночи. Все, что знаю, это то, что в ту секунду, когда мои глаза открываются в темной комнате, я знаю, что ее нет со мной.

Я отбрасываю одеяло и поднимаю свои штаны с пола, куда Габриэлла бросила их прошлой ночью, когда стянула с моего тела.

– Би? – Я проверяю ванные и комнату для гостей и бегу к входной двери, готовый выбежать на улицу и выследить ее.

И резко останавливаюсь, когда вижу тень у окна. Она отодвинула стул от обеденного стола и поставила его лицом к городу. Ее подбородок покоится на коленях, которые подтянуты к груди.

– Эй, – тихо говорю я, подходя к ней сзади. – Что происходит?

Девушка мне не отвечает.

Мой пульс, который уже бьется в два раза быстрее, ускоряется. Я присаживаюсь на корточки рядом с ней и наклоняюсь, чтобы оценить выражение ее лица. Ее глаза безжизненны и холодны, когда она невидящим взглядом смотрит вперед.

– Поговори со мной.

И снова никакого ответа.

Мой желудок переворачивается.

– Пожалуйста, Би, ты пугаешь…

– Это имя, – шепчет она.

Я не доверяю ни своему голосу, ни своим словам… Не доверяю себе, чтобы сказать правильные вещи, поэтому ничего не говорю.

– Реми. Увидев его, я… – Ее глаза расширяются, как будто она снова видит его, прямо перед собой. – Я думала, что это просто кошмары. Но, кажется это сны о воспоминаниях, – тихо признается Габриэлла. – Я была на лодке. Он был там. Я ударилась о воду.

Эмоции сдавливают мое горло. Мои ноги теряют силу, чтобы удерживать меня в вертикальном положении. Я падаю на задницу и беспомощно смотрю на нее в темноте.

– Когда проснулась, я не могла дышать.

Тишина заполняет пространство, где должны быть слова. Я должен что-то сказать. Она этого заслуживает. Но страх потерять ее сковывает мою челюсть.

– Это не было случайностью. – Габи не задает мне вопроса, а констатирует факт. – Ты вырубился у здания хосписа. И точно знал, где находишься, не так ли? Ты знал, кого пришел туда увидеть.

Я сглатываю, преодолевая отек в горле, сухость во рту, тревожный узел в животе.

– Да.

Я ожидаю, что мой ответ потрясет ее, высвободит дикую ярость, которую она более чем вправе испытывать, и все же девушка остается неподвижной. Спокойной. Тихой.

Ее брови сведены вместе.

– Как я могла этого не видеть? – Одинокая слеза скатывается с ресницы и течет по покрытой шрамами щеке. – Все пялятся. Спрашивают, что случилось. Ты… – Она тяжело сглатывает. – Ты никогда не спрашивал. Потому что… – Ее нижняя губа дрожит, и еще одна слеза стекает из ее глаз. – Ты уже знаешь.

За последние пару недель я обдумал все возможные варианты развития наших отношений. И надеялся, что она никогда не узнает правду обо мне, что мы сможем прожить остаток наших жизней, никогда не вспоминая прошлое. Но Габриэлла умна, и я знал, что, в конце концов, она во всем разберется. Приготовился к ее гневу. Был уверен, что смогу справиться с ее разочарованием, даже с ее недоверием.

Но боль. Боль запечатлена в каждом уголке ее лица. Слезы, которые льются несколькими потоками. Я никогда не готовил себя к ее боли или к тому, как глубоко ее боль повлияет на меня.

– Ты был там. – Она шмыгает носом, но не делает попытки вытереть слезы со своего лица. – В ту ночь, когда я умерла. Несчастный случай, который я даже не могу вспомнить. Ты все об этом знаешь, потому что сам там был. – Она поворачивает голову, и эти холодные, злые глаза впиваются в мои. – И ты мне не сказал!

В мгновение ока она вскакивает со своего места. Бросается прочь от меня к входной двери. Я спешу встать и перепрыгнуть через диван, чтобы поймать ее. Хлопаю ладонью по двери над ее головой.

– Не уходи. Не так, как сейчас.

– Ты солгал мне! – Теперь она сильно плачет. Рыдания вырываются из ее груди, и этот звук разрывает меня на части.

– Позвольте мне объяснить. Пожалуйста.

– Мне насрать, что ты хочешь сказать. – Она поворачивается и прижимается спиной к двери. – Я не помню, почему мы оба оказались на той лодке, но вижу тебя на ней. И не знаю, как я оказалась в воде, как я… – Она сжимает горло, как будто воспоминание о том, как ее легкие наполняются водой, возвращаются.

– Я был там. Ты права. Я был с тобой на лодке. И я могу все объяснить.

– Почему я должна тебе доверять? Ты лжец. Ты манипулировал мной и моими чувствами к тебе. Зачем ты это делал? – Ее голос становится истеричным. – Что ты имеешь против меня, что бы воспользоваться моей потерей памяти только для того, чтобы трахнуть!

Я отшатываюсь и отступаю назад, пока не натыкаюсь на диван.

– Это то, что, по-твоему, я сделал?

– Думаю, чертовски очевидно, что ты сделал. Я здесь лишь в твоей футболке!

Мои глаза горят.

– Мне нужно уйти. Я просто… Мне нужно убираться отсюда прямо сейчас. – Ее глаза безумны, а страх в выражении ее лица глубоко проникает в меня.

– Я принесу твои вещи.

Когда возвращаюсь из своей спальни с ее одеждой и сумочкой, я почти ожидаю, что она уже ушла. Вместо этого Габриэлла расхаживает по кухне. И вздрагивает, когда видит меня.

Я оставляю ее вещи на кухонном островке.

– Я собираюсь пойти принять душ. Переодевайся и вызови такси. Я пробуду там некоторое время, и тебе не придется меня видеть. – Ее глаза широко раскрыты, как будто она прикоснулась к электрическому проводу. – Ты в безопасности, Би…

– Не называй меня так!

Я поднимаю руки.

– Прости. Мне так чертовски жаль.

С этими словами я направляюсь в ванную и запираюсь внутри.

Я не могу обещать ей, что буду держаться подальше от ее жизни навсегда – или продолжать лгать и скрывать наше прошлое, – но я могу дать ей это. Двадцать минут времени, чтобы уйти от меня. Чтобы вернуться домой. Чтобы снова почувствовать себя в безопасности.

Если бы только я с самого начала играл по правилам. Если бы только послушался своего внутреннего голоса, то смог бы спасти нас обоих от всей этой боли.