Текст книги "Ада (СИ)"

Автор книги: Аня Меньшикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Глава 15. Ада

Мне так херово, что хочется выть.

Смотрю тупо в одну точку и в голове на повторе звук закрываемой двери.

Он ушел.

Конечно же, бл@ть, он ушел, если я сама его выгнала. Мягко, но выгнала.

Жаль, это ебучее разочарование из груди не выгнать.

Жалею ли я? Нет. Абсолютно.

Если бы я знала, что все у нас закончится вот так, то все равно забрала бы себе нашу ночь. Ни за что бы на свете ее не променяла.

За окном ураган, как и на душе. Осень подкралась незаметно. Хотя, возможно, это просто я ничего вокруг не замечала. Была ослеплена.

Молния. Начинаю отсчет. Один. Два. Три. Раскатистый гром. Где-то совсем рядом.

Настроение такое, что в голове проскакивает больная мысль "лучше бы в меня попала".

Вздрагиваю, когда телефон начинает вибрировать.

–Да, Щуплый?

–Ада, слушай, что у вас произошло?

–А что произошло? – не буду же я всем налево и направо рассказывать нашу драму.

Даже если это кто – то мой самый лучший друг.

–Адам пришел весь нервный. Матом ругается. И засел с бутылкой в кабинете своем. А он, как бы и не пьет то....

–Лука, это же у него случилось что-то, у него и спрашивай.

–О как...У тебя все хорошо у самой?

Ох@енно, бл@ть...лучше всех...

–Да, все норм.

–Слушай, мы тут с ребятами в клуб собрались, я обычно, не любитель по таким заведениям мотаться так часто, но от такого Адама, пожалуй, сбегу. Гоу с нами?

Сперва хочется отказаться. Я тут вроде как страдаю. Вроде как мне плохо, и я планировала позалипать в стену...

Но почему-то страдать расхотелось.

Ну серьезно.

Ну влюбилась. Ну запал мне в душу и сам же выдернул её с корнем. Не кончилась же жизнь на этом.

–Хорошо. Недолго только, у меня котятки.

–Полчаса тебе хватит на сборы?

–Щуплый, я оденусь за 5 минут. Я же тебе не гламурная чика, которая только носик пудрит полчаса.

Вообще не заморачиваясь, напялила черные джинсы и белую футболку, черный бомбер и, погладив забеспокоящегося Айка, вышла на улицу. В общем, это я ждала Щуплого, а не он меня.

Щуплый...хм...нарядился.

Темно-синие джоггеры, футболка с котами, белые кедосики. Часы на руке размером с будильник, наверное, они не только время показывают, но и ими можно управлять самолетом. Причесочка – волосок к волоску.

–И че ты так долго? – спрашиваю просто, чтобы подколоть.

–Так это...собирался я, – ну смешной такой, растерялся парнишка, – такси вызывал, через две минуты подъедет.

–Ммм.

В душ, наверное, ходил, вдруг секс перепадет.

Пока едем в такси, Лука рассказывает мне про странное поведение братца своего. Стараюсь не слушать, но не получается. Такое ощущение, что не только уши мои слушают, но и вообще все органы. Тело напряглось так, что тремор начинается.

–Он же тебя не обидел, Ада?

–Щуплый, ты же меня уже знаешь. Ну разве меня можно обидеть? Я сама кого хочешь обижу.

Лука смотрит на меня и мою выдавленную улыбку, открывает рот что-то сказать, но передумывает. Молодец парень. Понял, что все равно ничего не скажу.

К клубу подъезжаем довольно быстро. Так что я даже почти не успела передумать, а уже начинала.

Первый раз я была в клубе сразу после выпуска. Тогда почти все девчонки напились в хлам и мне пришлось разгонять любителей пьяненького секса. Оказывается, так много неуверенных в себе парней, которые подбивают клинья только к тем, кто уже не в адеквате.

Тыц-тыц-тыц-тыц. Почему-то у меня все нутро дребезжит под ритмы клубных битов. Не очень приятное ощущение.

В клубе мы встречаемся с двумя друзьями Щуплого – Алексеем и Виктором. Они так представились, я так к ним и обращаюсь – из-за чего бесится Лука, потому что к нему я обращаюсь только "Щуплый".

Они такие же стильные и модные, как и Лука и я на их фоне чувствую себя отщепенцем. А еще они точно не пропускают качалочку, мышцы у обоих развиты что надо.

Ребята мне нравятся, веселые, но пьют много. А я не очень люблю выпивших людей, но радует, что Лука не пьет. И это ему абсолютно не мешает веселиться.

Попробовав три безалкогольных коктейля, поспорив с ребятами на тему "люди и мат", где ребята со мной согласились, что порой без крепкого словца тебя не поймут и не услышат, я отправляюсь танцевать.

Танцевать в толпе то еще удовольствие. Все время кто-то тебя касается, толкает или тычет локтями и другими конечностями. И мне сразу думается, что они лишние, но я себя сдерживаю и не кидаюсь их отрывать. С каким-то непониманием смотрю, как девушки разрешают незнакомым парням прижиматься к ним и тереться об их тело.

Две минуты назад, когда я почувствовала чью-то руку на своей талии и убедилась, что эта рука не Луки, Алексея или Виктора, мне так было неприятно, что невольно вылетело слово "сломаю". И, уверенна, по моему взгляду было понятно, что это совсем не флирт.

Танцую я около часа точно, и что меня радует – ничьи руки меня больше не трогают. Иногда ко мне присоединяются ребята из моей сегодняшней компании, но они тоже держатся на расстоянии.

Музыка, точнее, биты, которые сперва будоражили все нутро, теперь уже радует тем, что под нее невозможно сосредоточится, невозможно думать... и вспоминать одного голубоглазого придурка тоже невозможно.

Я устала и очень хочу спать, но чувствую, что мне удалось растрясти свою грусть. Так что довольно весело прощаюсь с ребятами. Меня ждут котятки. Щуплый порывается поехать со мной, но я его отговариваю – вдруг ему сегодня перепадёт. Аргумент, кстати, сработал очень быстро.

В такси прошу сделать музыку погромче, тем самым поднимая себе настроение. И напевая очередной хитовысер, поднимаюсь на свой этаж.

Я его сразу замечаю. Да и как можно не заметить этого дровосека? Он даже сидя на лесенках – огромный.

Останавливаюсь и смотрю на него.

–Я ненавижу пьяных людей, – говорю и подхожу к двери.

Мне неинтересно зачем он пришел. Мне интересно, смогу ли я устоять? Не говорить с ним. Не пускать в свой дом. Не бередить душу.

–Я тоже, милая, я тоже...

–Что ж тогда напился? – слабачка. Раз говорю с ним.

–Оказывается, так можно...ммм...не уйти от проблем-нет, но на пару шагов отступить.

–Смотри не съ@бись совсем от проблем то. Это будет слишком, – вдыхаю поглубже воздух. -Адам, зачем ты пришел?

Глава 16. Ада

-Сам не знаю, Сливка, – встает на ноги. -Был дома и хоп, уже у тебя под дверью. Я понимаю, что ты можешь послать меня к черту...

–На х@й я могу послать тебя, Адам, – спокойно перебиваю его.

–Ага, – соглашается с улыбкой, как будто другого и не ожидал от меня, – но я не мог не прийти. Прости, что разочаровал тебя и, скорее всего, не оправдал надежд. Ты маленькая такая...я так не хотел быть тем, кто заставит тебя разочароваться в отношениях с противоположным полом...

Я вижу, как сильно ему хочется подойти ко мне, прикоснуться... его рука то и дело пытается дотянуться до меня, но он ее опускает.

–Пожалуйста, Сливка, не гони меня? Я завтра уйду утром. Правда. Но сегодня не прогоняй.

Ну куда я его?

Мозг машет перед глазами транспарантом "В СОСЕДНИЙ ПОДЪЕЗД", но кто ж его слушает то, мозг этот?

Как бы мне хотелось, чтобы между мной и Адамом исчезла эта проблема... и сама же себя последними словами крою, ведь ребёнок – это не проблема.

Уверена, что любая бы на моем месте тоже искала бы лазейки...Адам же расстался со свой -а кто она ему? – до "нас" и как бы я важнее уже... Но не могу я просочиться мимо своей совести. Не такая я.

Тем не менее, надо что-то решать...

Разворачиваюсь к дери и понимаю, что мои руки дрожат. Ключом в замочную скважину попасть с первого раза не смогла. Слышу через дверь цоканье когтей Айка – встречает меня мой мальчик.

–С утра чтоб тебя не было, – бросаю через плечо и прохожу в квартиру.

Адам заходит следом и сразу оказываюсь в кольце его рук, его подбородок на моей макушке. Мы стоим так в полной тишине. Без упреков и обвинений. Без резких и грубых слов. Мы вот стоим, и я понимаю, что такого в моей жизни больше не будет. Я умею учиться на своих поступках...

–Ты же знаешь, что я тебя люблю, Ада? Маленькая моя...

–Я тоже тебя люблю, Адам. Мне жаль, что вышло так, как вышло.

–Моя ты слива лиловая, ты необыкновенная. Уникальная. Не кричишь и даже не вмазала мне, – слышу улыбку в его голосе.

Разворачиваюсь к нему лицом. Адам лбом своим прижимается к моему.

–Ну хочешь, я закачу скандал? Тебя задевает, что я не реву в три ручья, не разбиваю вазы и не размазываю тушь по лицу, и не икаю от плача?

–Нет, – во все тридцать два.

–Правильно, потому что мне некогда. Мне котят кормить надо, – и разрываю наши объятья.

Накормить котят – миссия, которая выполняется на автомате и уже не занимает много времени. Но я его специально тяну, время это. В надежде, что, когда закончу, Адам будет уже спать. Потому что он молчит. Я не знаю, о чем нам разговаривать.

Да, наши отношения зашли в тупик, и мы оба это понимаем. Еще, возможно, не до конца принимаем, но понимаем точно.

Отношу на кухню остатки молока, шприц. Мою тару. Мою руки. Меняю воду на свежую Айку, хотя перед походом в клуб уже делала это.

Но Адам все равно не спит. Как только захожу в комнату, тону в его взгляде.

Я не расстилаю постель, не переодеваюсь в пижаму, я даже не иду умываться. Просто бросаю подушки, и мы ложимся, как есть, в джинсах и футболке. Сразу придвигаюсь к Адаму, он меня обнимает, а я кладу свою голову ему на плечо.

–Прости меня, маленькая?

–Ладно.

–Спой мне?

–Что?

–Что угодно, что на ум первое пришло...

Набираю в легкие воздуха ииии...

-Вечером, на лавочке, парочка сидит.

Слышен звон тальяночки, вся деревня спит.

-Вань, о чем ты думаешь?

-Мань, о чем и ты.

-Ох, какие пошлые у тебя мечты!

Начинаем оба смеяться. Потом тихонько поем песни, какие на ум приходят.

Я засыпаю первая, уткнувшись в шею Адаму и вдыхая его запах. Под утро просыпаюсь от того, что слышу, как Адам кормит котят, что-то им шепчет. Но виду не подаю, что не сплю.

Я не хочу с ним прощаться.

Чувствую, сквозь закрытые веки, что он подошёл к кровати и замер. Долго стоит, уже устала глаза закрытыми держать.

Садится на краешек дивана и рукой убирает мне волосы с лица. Ведет подушечками пальцев по щеке. И я едва не сдаю себя с потрохами, когда мое лица пытается устремиться за его рукой.

–Спи, моя маленькая, – шепчет мой большой мужчина, потом наклоняется, целует меня в щеку...

И уходит из моей жизни.

А у меня перед глазами проносится время, проведённое вместе. Как мы поначалу пытались выйти то в кино, то в кафе. Я смущалась и отнекивалась сперва, но потом шла с ним. Мне очень-очень льстило, что такой красавчик рядом со мной. Бесили все те лица женского пола, кто откровенно строил глазки моему спутнику. И кто просто улыбался ему. Хотелось подойти и вырвать им клок волос, лучше два. Но я старалась на людях себя контролировать, быть девочкой-лапочкой. Даже речь пыталась фильтровать.

Но все наше совместное время упиралось в кормление котят. Это потом мы поняли, что проще заказать доставку домой или приготовить разных вкусностей самим. И под фильмец на ноутбуке уплетать только что вынутые из духовки булочки, курочку или наслаждаться вкуснейшими, сочными отбивными, приготовленными Адамом.

Мне такие вечера нравились гораздо больше. Когда мы были наедине. Когда спокойно могли украсть друг у друга из тарелки вкусняшку. Когда могли устроить маленькую перестрелку кусочками еды. Когда могли на "кто быстрее" всасывать в себя спагеттинку. Или, когда специально пачкали друг друга мукой.

Обожала, когда мы вместе шли гулять с Айком по вечерам. Бегали, бесились как дети. Пытались вырвать из зубастой пасти палку, ухахатывались над выражением морды Айка, когда он эту палку сам отпускал, типа "глупые люди, возьмите уж..."

Наши походы по магазинам. Из каждого мы приносили вкусняшку для меня, которую я еще никогда не пробовала...

Только через десять секунд я понимаю, что по щекам скатываются слезы.

Глава 17. Ада

Сижу в кресле в кабинете у Тамары Петровны.

Охренеть какие новости.

Ее сестра решила продать квартиру и переехать на ПМЖ к дочери.

А мне надо съехать. Желательно еще вчера, но можно и завтра. Потому что уже нашли покупателя. Как так быстро и не приезжая? Так она племяннику продает, обо всем по телефону договорились....

Тупо смотрю перед собой. Ну че, пойду к Щуплому. Отдам ему себя на передержку. Айк в комплекте. И котятки. Представила, как Лука нам обрадуется, даже уголки губ в улыбку растянулись.

Взгляд упирается на дверь, куда вход запрещен строго-настрого. Комната, в которую кроме директора, никто не заходит. Комната, в которой лежит и пылится жизнь нескольких сотен детей. Комнатка с личными делами.

Тамара Петровна явно о чем -то переживает, раз оставила ключи на своем столе...

Мои мысли далеко.

А тело здесь. И оно встает, подходит к двери в кабинет, закрывает на замок. По пути в тайную комнатку, беру ключ.

Щелчок.

Нащупываю свет.

Куча ящиков с датами выпуска. Мое личное дело в ящике с папками выпускников за последние пять лет.

Руки дрожат, но я упорно перебираю карточки в поисках своей.

Фокина Ада Кирилловна.

Мозг не цепляется за ненужную информацию.

Зато на подкорке впечатывается адрес.

Захлопываю папку, запихиваю, не стараясь даже положить на место, в ящик, выхожу. Едва успеваю открыть дверь и сесть обратно в кресло, как возвращается Тамара Петровна.

–Ой, Адочка, прости, что так надолго оставила. Вчера мальчика привезли, родители погибли у него, пожар в доме случился, он сам с ожогами, после лечения вот. Кушать отказывается второй день. Переживаю.

–Оставьте его, Тамар Петровна. Вряд ли он сейчас сможет кушать, ближайшую неделю. Хлебушка с компотом оставьте на тумбочке, ему пока будет этого достаточно.

–Ты, Адушка, может, ко мне пока переедешь? Ну пока не найдем тебе новое жилье? Прости, милая, что так вышло.

–Ну вы не при чем. Да и я уже нашла, где перекантоваться. Не переживайте! Ладно, пойду я, – хлопнув по коленкам, встаю. – Мне еще вещи собирать. Хорошо, что их немного.

Уже, когда еду домой в автобусе, приходит сообщение от Тамары Петровны.

*Я знаю, что ты заходила в архив. Ада, зачем?*

*В чем прокололась?* пишу в ответ

*Свет не выключила*

*Смайл Рука-Лицо*.

И тут я понимаю, что проезжаю как раз мимо того комплекса, адрес которого перед глазами стоит.

Зачем-то вышла из автобуса.

Зачем-то вбиваю в 2гис номер дома.

Зачем-то иду по проложенному маршруту.

Мне часто снится мой двор. Ну сейчас, пореже, конечно, но раньше чуть ли не каждую ночь я возвращалась туда.

Чем ближе я подхожу к нужному дому, тем громче стучит мое сердце. Я уже не сравниваю свой путь с картой. Я просто вспоминаю, куда идти.

Тот же серый дом. Те же старые качели. Новая большая горка. Огороженная баскетбольная площадка. Деревья, которые уже подпирают небо.

Во дворе почти нет никого, сиеста, мать ее.

Иду целенаправленно к качелям, сажусь и начинаю раскачивать себя.

Надо же, уже не скрипят.

Надо же, снова плачу.

Если поверну голову вправо, то там мой подъезд. Окна на третьем этаже. Это нас с Ладой часто выручало – бухие в хламину родители не могли быстро сбегать по лестнице за нами.

Зажмуриваюсь, что есть силы, чтобы остановить поток слез. Или чтобы не повернуть голову направо.

Интересно, живы они? Бухают ли до сих пор? Узнала бы их?

Нет, не интересно.

Тут же попыталась представить свою реакцию, если бы они сейчас вышли из подъезда.

Да ну нах такой исход событий!

Делаю глубокий вдох. Решаю просто посмотреть на окна. По ним же можно что-то понять, да? Открываю.

Рядом с качелями стоит девочка, и смотрит на меня своими огромными глазами.

Ей года три.

Она похожа на мою Ладу. У нее тоже светлые волосики, а кончики тугими спиральками закручены. А еще у Лады тоже был немного курносый носик, как у матери нашей.

–Здлатуте! – здоровается со мной. – Пластите, а вы долго исё будете кататься? – лепечет девочка.

Мысленно зачем-то продолжаю искать различия между ней и моей Ладушкой. Начинает болеть голова.

Встаю, уступаю ей место.

–Пасибо! – и с довольной улыбкой садиться на качели.

Отмечаю на подсознании ее опрятные волосы. Чистую, новую одежду. И даже колечко на пальчике замечаю. Пластмассовые вишенки.

Я бы за такое колечко в детстве убила бы.

– Как тебя зовут? И где твои родители?

–Вон моя мамотька, – показывает в сторону малышка. – А меня зовут Ева.

–Приятно познакомиться, Ева, – и поворачиваюсь в сторону матери девочки.

...Моей матери...

Глава 18. Ада

Женщина идет в нашу сторону, о чем-то эмоционально говоря по телефону.

Она точно перестала бухать.

У нее, бл@ть, кольцо на пальце с камнем, больше чем мой самый большой ноготь!

Айфон... хер знает какой он там по счету, с тремя камерами...

Маникюр и ресницы.

Мать моя женщина.

Нормальная такая женщина. Не опухшая. Не воняет бомжом. Наоборот, приятный аромат, я бы, пожалуй, в другой жизни, пиз@ила у нее эти духи.

Чем ближе она подходит, тем медленнее начинает шагать.

Че, гири на ногах материализовались? Это, бл@ть, совесть называется...

–Я перезвоню, – говорит хрипло в трубку и сбрасывает вызов.

Молча смотрим друг на друга.

Оооо нет-нет-нет. В уголках ее глаз появляются слезы.

–Ада, – на выдохе, едва различимо.

Я всегда думала, что я, если встречу ее, непременно просто пройду мимо.

А еще думала, что обложу ее такими матами, что не выберется из них. Будет бесконечно плавать, как на надувном.

А еще...я просто смотрю на нее и молчу. И сил нет ни отвернуться, ни уйти. Ни сказать ничего.

–Адушка, как же так? Ты здесь... а мне сказали, что тебя увезли в другой город, – первая слеза скатывается по ее щеке.

Интересно, что она оплакивает?

Мое детство?

Или свою новую клевую жизнь? Думает, что буду лезть теперь к ней?

Я вижу, что ее рука тянется ко мне и делаю шаг назад.

–Не тронь!

–Прости... Ты уже познакомилась со своей сестренкой?

–Ева. Миленькая девочка. На Ладу похожа... Ты помнишь Ладу?

–Прости...– она медленно, но как-то резко встает передо мной на колени. -Прости меня, Ада. Мне нет оправдания. И гореть мне в аду. Но я искренне прошу у тебя прощения.

Молча задыхаюсь. Пытаюсь сделать ртом вдох, но воздух не проходит.

–Мамотька! Мааама! Ты упала? – к нам бежит Ева. -Мама, где больно? -девочка падает на коленки рядом со своей мамой.

Я в ахуе.

Это что за херота происходит сейчас?

Я хочу отсюда уйти.

Почему же, сссука, я не могу отсюда уйти???

–Все хорошо, Ева. Мне не больно, милая. Просто я хочу попросить прощение у Ады.

Ева поворачивает ко мне голову, ротик буквой О вытянут.

–Ты моя сестла Ада? Мама мне говолила, что у меня есть сестра Ада. Но я думала, ты в длугом голоде живешь. А у меня тоже будут такие фиолетовые волосы, когда я выласту? А ты же мамотьку плостишь? Я не знаю, как она тебя обидела, но мама наша самая лучшая. Плости ее? – и всю эту тираду произносит, сидя на земле, рядом м матерью.

Чувствую себя долбаным пупом земли, поэтому просто сажусь перед ними на задницу.

–Мне надо пару минут, чтобы все осознать, – говорю, обхватываю голову руками и опускаю лицо в колени.

Я не знаю, сколько так сижу. Долго. Когда мать начинает говорить, поднимаю голову и вижу, что она тоже сидит на попе, а на руках у нее спит Ева.

–Твой отец умер почти шесть лет назад. Примерно полгода у меня ушло, чтобы вообще начать что-то понимать, – слезы снова катятся по ее щекам. – Я даже не сразу вспомнила, что тебя забрали у меня, а Ладушка...что ее больше нет. Я искала тебя, Ада. Я оббила все пороги. Я нашла работу – сперва мыла подъезды, потом в магазин устроилась, потом на склад. Четыре года назад я случайно встретилась со своим теперешним мужем. Потом вот Ева появилась. Но даже его связи не помогли мне найти тебя. Я ходила в наш приют, наверное, сто раз. Но каждый раз мне говорили, что тебя тут нет, что тебя сразу же в другой город отправили, а куда не говорили – тайна.

Встаю на ноги, черт, затекли. Тысяча иголок. Протягиваю руку женщине, на руках у которой спит моя сестренка. Кое как она тоже встает, морщится, видать, тоже колется.

–Пожалуйста, Ада. Не уходи сейчас. Пойдем к нам. Там... там все изменилось... посмотришь...– лучше бы она отвела взгляд или смотрела себе под ноги. Но она смотрит прямо мне в глаза. И я виду в ее глазах столько боли и раскаяния.... – Пожалуйста... – шепотом.

Делаю глубокий вдох и иду в сторону подъезда. Мать так крепко прижимает к себе маленькую Еву и в голове у меня не укладывается, как эти руки, которые били так больно, хлестко... могут быть такими нежными. Как глаза, которые никогда не могли сконцентрироваться на чем-нибудь дольше трех секунд, теперь так ласково смотрят на весь мир.

Возле подъезда мешкаемся, надо достать ключи, но дверь как раз открывается, выпуская какого-то мальчика с собачкой.

–Здравствуйте, тетя Лиза, – здоровается звездюк, придерживая дверь.

–Здравствуй, Матвеюшка. Спасибо!

Дома, начиная от двери, все новое. Абсолютно все поменялось. Вместо стертого до дыр линолеума красивые светлый ламинат. Вместо пугающих грязных обоев, свисающих местами, красивые серые. Причем по всей квартире одинаковые. И нет ни одной паутины по углам. И тараканов, которых Лада боялась до ужаса, тоже не видно.

Красивая светлая мебель. Все красивое. Ничего не намекает на то, что здесь происходило меньше десяти лет назад.

Мать относит Еву на кровать в спальню, а я продолжаю исследовать квартиру.

Маленькая двушка. Хорошо, что тут настолько все другое. Боюсь, я бы не выдержала...

Зал практически пустой – большой угловой темно-синий диван, стеклянный стол, стеклянный шкаф и огромный телевизор.

Заглядываю в спальню. Ева спит в детской кроватке с балдахином, как принцесса... рядом широкая кровать и небольшой шкаф-купе.

А потом я своим взглядом натыкаюсь на себя. На маленькую себя, мне на этой фотографии восемь. Я помню тот день – наша соседка, не помню, как зовут, но помню, что жила она прямо над нами, в тот день отмечала свой день рождения. Она взяла меня и Ладу и повела в парк. Это был первый раз, когда мы были в парке. У нее не было детей, не было родни в этом городе, и она решила провести свой праздник с нами.

Я не знала, что она давала фотографии матери. По крайней мере, я не видела такую...

Рядом с моей фотографией моя Лада. В тот же самый день. Помню, как она смущалась перед камерой, а я хохотала над ее робостью.

Следующая фотография – Ева. Сразу видна разница в качестве. Разделённые временем, уровнем, событиями.

–Ирина отдала мне ваши фотографии пять лет назад, – сзади меня стоит мать, а я и не услышала, как она подошла. – Сказала, что пришло их время вернуться домой. Ты прости, что я все время плачу – просто я невероятно счастлива и очень напугана.

–Чем? – зачем я с ней разговариваю?

–Что ты меня никогда не простишь... Пошли пить чай, – и выходит из комнаты.

Обалдеть, какая кухня. Блин, ее как будто Викинг мой делал. Черт, о нем какого хрена подумала?

–Тут очень красиво, – говорю, чтобы что-то сказать. – Но как-то слишком... необжито, что ли.

–Да, понимаю, о чем ты. Мы тут не живем. Это вообще удивительно, что мы встретились – и ты пришла именно сейчас, и мы приехали. Мы живем за городом, тут остаемся в те дни, когда Еве надо к врачу. Потом за нами приезжает мой муж. У Евы больное сердечко, поэтому часто приходится наблюдаться у врача...

Боже, сколько информации.

Я когда-то думала, что вырасту и постараюсь хоть что-то узнать о матери, но сейчас этого всего слишком много.

Хочу сказать этой женщине, что мне пора уходить... немного теряюсь, не зная, как обратиться к ней.

Поэтому просто встаю из-за стола.

–Мне пора, – и иду в сторону выхода.

Моя мать встает и идет за мной. Я слышу, как она пару раз набирает воздух, будто хочет сказать что-то, но не говорит.

Сама не понимаю, почему обуваюсь так долго, а потом дошло – я даю ей шанс сказать мне что-то такое, чтобы я не ушла сейчас навсегда.

–Пожалуйста, Ада... не исчезай. Это очень эгоистично с моей стороны, но я прошу тебя, не вычеркивай меня из своей жизни.

–Ты знаешь, где похоронена Лада?

–Да...

–Завтра я приду сюда к 10 утра. Съездим, ты мне покажешь. До свидания.

Выхожу и сразу наушники в уши. Максимально громко, что бы мозги вскипели.

Не думать– не думать– ни о чем не думать.

Домой захожу с полностью пустой головой. Поставила блок на два события. Собираю вещи в сумку, естественно, не помещаются все.

–Щуплый, привет! – звоню ему

Обрадовать то надо.

–Привет, Ада. Рад, что ты позвонила, думал, что ты злишься на нас.

–На тебя то с ху...ээээ...за что? – Молчит. Правильно, лучше помолчи. -Я что звоню то... Мне помощь твоя нужна.