Текст книги "Дочь лучшего друга (СИ)"

Автор книги: Антонина Евдокимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 25 страниц)

ГЛАВА 19

Рита

Я вернулась домой в разодранных чувствах. В гостиной было темно. Родители давно спали. Никто не мешал мне наслаждаться тишиной и вести немой диалог с самой собой.

Зря я приехала в Москву! Это было моей очередной ошибкой. Смотреть в его глаза оказалось все также больно. Не знаю, как мне в тот момент удалось совладать с собой и сохранить лицо. И почему я сразу не ушла? Решила поиграть в судьбу. Поиграть с ним. А в итоге проиграла сама.

Дверь за спиной хлопнула, заставив меня оглянуться.

– Рита? – удивилась мама моему присутствию. – Ты уже вернулась? Так рано? Еще даже часа нет.

– Лера плохо себя почувствовала. Пришлось уехать.

– Как она?

– Уже все хорошо. Просто переутомилась. А ты почему не спишь?

– Встала взять воды. Как прошел вечер?

– Нормально, – мне не хотелось вдаваться в подробности.

– Завтра ты возвращаешься в Вену? – в голосе мамы послышалось сожаление.

– Нет. Отъезд придется отложить. Завтра у меня ужин с таинственным незнакомцем.

– С кем? – удивилась она. – С каким незнакомцем?

– Все это благодаря Лере и ее неуемной энергии, – с раздражением бросила я. – Оказывается, она записала меня на участие в аукционе. Ужин со мной обошелся какому-то парню в двадцать две тысячи рублей.

– Может, все не так плохо?

– Я совершенно не хочу ни с кем ужинать. Все, чего я хочу, так это вернуться в Австрию.

– Ты совсем заперла себя в Вене, – вздохнула мама. – Ты хотя бы с кем-нибудь встречаешься?

– Мама, я устала. Пойду к себе.

– Что между вами произошло два года назад, Рита?

– Я не хочу об этом говорить. Это уже в прошлом, – ответила, не глядя на нее.

Дверь спальни отрезала меня от обеспокоенного взгляда мамы и оставила один на один с личным адом. Дышать становилось все труднее. Я расстегнула платье, и, когда оно скользнуло на пол, просто перешагнула через него. Мне было душно. Из груди рвались рыдания, но пока я держала их внутри. Прохладное покрывало приятно коснулось кожи. Тело вытянулось на постели, пытаясь найти облегчение. Но ничего не получалось. Перед глазами стояла одна и та же картина. Его глаза напротив. За короткий миг, что мы смотрели друг на друга, мне так и не удалось понять, что было в них: равнодушие, злость, желание. А потом он поднялся на сцену. Как же мне хотелось броситься на улицу, сбежать, спрятаться, только бы не смотреть на него! Всю речь моего прошлого я просидела каменным изваянием. Кажется, даже не дышала. Лера коснулась моей руки, желая поддержать.

– …Когда меня самого мучила боль, я делал больно тем, кто был мне очень дорог…

Я рывком села на постели, зарываясь пальцами в волосы. Что значили эти слова?

– … Надеюсь, что эти люди найдут в себе силы понять меня и простить.

Тело дернулось в попытке удержать слезы. Не получилось. Такое невозможно простить. И невозможно забыть. Два года ада. Разрушенная жизнь. Растоптанное сердце. Нет, Игорь Владимирович, Вам нет и никогда не будет прощения!

Я ладонью стерла слезы со щеки и поднялась на ноги. Мне нужно продержаться всего один день и вечер. Послезавтра я вернусь в Вену.

Утро я растягивала так долго, насколько это было возможно, притворяясь спящей. Не хочу расспросов, сочувствующих взглядов и советов. Мне вчера хватило их сполна. Телефон хранил непрочитанное сообщение от Леры: «Ты все еще дуешься на меня?» Дуешься – это слабо сказано! Я до сих пор в бешенстве. Так меня подставить! Господи, я чувствовала себя вещью, которую оценивали и продавали. Ситуацию усугубляло знание того, он все это видел. Хорошо, хоть сам не принял участие в аукционе. После танца со своим «покупателем» я полчаса пряталась в туалете, борясь с собственным унижением. Пока меня не нашел Сашка и не сообщил, что Лере плохо. Это стало отличной возможностью убраться с этого проклятого приема. Будь он неладен!

– Я не дуюсь, я злюсь, Лера, – без приветствия выпалила я в трубку.

– Ну, прости, Рита. Я не думала, что ты так отреагируешь. Это же была всего лишь шутка!

– Почему же ты сама не стала себя продавать?

– Потому что там участвовать должны были только незамужние девушки.

– И непременно девственницы, – съязвила я.

– Нет, такого условия не было. Да и где их сейчас найдешь? Что мне сделать, чтобы ты меня простила?

– Не знаю, Лера. Ты могла бы хотя бы спросить у меня? Или предупредить заранее.

– Если бы я предупредила тебя заранее, ты бы ни за что не приехала.

– Вот именно. Ты хотя бы знаешь кто он, этот Кирилл Михайлов?

– Нет, – вздохнула она. – Никогда раньше его не видела. Сашка тоже его не знает.

– Прекрасно, – пробормотала я недовольно, устраиваясь поудобнее на подушках. – А если он – маньяк?

– Ой, Рита, не придумывай! Это всего лишь ужин. В ресторане, где вокруг будут люди. К тому же, его имя есть в фонде. Как-то же он расплачивался. Поэтому все будет хорошо.

– Мне бы твою уверенность.

– И … Рита… Я, правда, не знала про Левинского. Не думала, что он – член фонда.

– Забудь, – я ответила резко. – Ничего страшного не произошло.

– Но ты была сама не своя. Я же видела.

– Все уже в порядке, – пальцы сжали одеяло.

– Пообедаешь со мной?

– Не могу, – не хотелось выходить из квартиры. Где-то там был Игорь. Не факт, что я смогу выдержать еще одну встречу с ним. – Я обещала маме помочь разобрать старые вещи. А вечером… Сама знаешь, что у меня вечером.

– А как насчет завтра?

– Завтра я возвращаюсь в Вену.

– Но, Риииитааа! Когда еще ты сюда приедешь?

Надеюсь, что никогда!

– Не знаю. У меня куча дел в ресторане.

– Почему мне кажется, что ты меня избегаешь?

– Тебе только кажется. Это все гормоны, – я откинула одеяло и спустила ноги на пол.

– Хорошо. Если ты не хочешь оставаться в Москве, я прилечу к тебе. И тогда ты от меня уже не отделаешься, дорогая!

– Как ты себя чувствуешь? – надо было срочно менять тему.

– Нормально. Просто вчера в зале было душно. И я переволновалась из-за показа. Кстати, как он тебе?

– Отлично. По-моему, всем понравилось.

– Жаль, что ты не согласилась пройти по подиуму.

– Мне было достаточно того, что я стояла на сцене.

– Все было не так страшно. Ты отлично смотрелась.

– Да уж, как товар на выставке.

– Не преувеличивай!

– Ладно, Лера, мне нужно идти. Как-нибудь созвонимся.

– В каком столетии? – я представила, как она закатила глаза, и улыбнулась.

– В ближайшем. Обещаю.

– Ловлю тебя на слове.

– Пока.

За окном уже вовсю царствовал день. Осеннее солнце щедро одаривало город последним в этом году теплом. Сейчас бы пройтись по парку, утопая по щиколотку в золоте листвы, но нет. Опасно! Нам двоим в этом городе было слишком тесно.

Время до вечера прошло в томительном ожидании. Большую часть из него я провела в своей комнате, ссылаясь на головную боль. Мама что-то подозревала, но молчала. А отца занимали рабочие дела, поэтому с самого утра он закрылся в кабинете. Надо было наплевать на этот аукцион! Бред какой-то! Почему я должна за деньги ужинать с человеком, которого совершенно не знаю?

– Чтобы помочь тем, кто не может ходить, – напомнил мне внутренний голос.

И снова в памяти всплыла речь Игоря. Какое благородство! Не мужчина, а просто мечта. Интересно, есть ли у него женщина? На приеме он был один.

– Тебе это интересно?

Нет! Совсем неинтересно!

– Что же тогда пальчики не сразу застегнули платье?

Это просто неловкость.

– Хотела бы ты, чтобы на месте этого Михайлова оказался Левинский?

Нет! Никогда!

Мы договорились, что «покупатель» заедет за мной в начале седьмого. Вниз предпочла спуститься одна. У подъезда ждала машина. Черная. Дорогая. С распахнутой задней дверью и высоким незнакомцем, ожидающим, когда я подойду.

– Здравствуйте, – поздоровалась неуверенно. – Вы от господина Михайлова?

– Да, это так, – кивнул он.

– А где он сам? – я бросила взгляд внутрь салона, но ничего не смогла там разглядеть.

– Он будет ждать Вас в ресторане.

Не нравилось мне все это. Почему не приехал сам? В каком ресторане он меня ждет? Ну, и удружила мне Лера!

Ехали не спеша, останавливаясь на всех светофорах и пропуская другие машины. Это заставляло нервничать еще сильнее. Желание сбежать стало просто непреодолимым, когда машина, наконец, остановилась и мне помогли выбраться в сгущающиеся осенние сумерки, а после проводили до дверей и остались снаружи.

А внутри было пусто. Легкий полумрак. Накрытый в центре зала стол. И тишина. Я остановилась в растерянности. Это что еще за шутки? Где «покупатель»? В очередной раз помянула Леру нелестным словом.

Прошло несколько минут, но никто так и не появился. Я отошла к окну, наблюдая за жизнью снаружи. Москва зажигала огни, готовясь к предстоящей ночи.

Я не слышала его шаги. Я увидела его в отражении. Резкий разворот и надежда, на то, что мне показалось, разлетелась вдребезги. Передо мной стоял Игорь Левинский. Уверенный в себе. Не терпящий отказа. И нерушимый, как скала.

– Ты? – полетело в него мое удивление. – Что ты здесь делаешь?

– Жду тебя. Здравствуй! – голос ровный, ни тени эмоций.

– Какого черта? Где Кирилл Михайлов?

– Он не придет.

– Почему? Ты перекупил у него этот ужин?

– Нет. За этот ужин заплатил я. Он был лишь способом его получить.

– Что? – я ничего не понимала. – Ты не участвовал в аукционе.

– Участвовал. Под видом начинающего актера Михайлова.

– Зачем? – только и смогла я выдавить из себя.

– Хотел увидеть тебя.

– Я ухожу, – тело рвануло к выходу. Не останусь с ним наедине ни секунды!

– Ты не доверяешь мне? Или себе?

Рука, потянувшаяся к металлической ручке двери, застыла. Это был вызов, который я приняла.

– Чего ты от меня хочешь? – медленно развернулась к Игорю. Он даже не двинулся с места.

– Просто поужинать.

– Мне устроиться на столе, на полу или мы сделаем это сидя?

– Достаточно просто сесть за стол, – он отодвинул для меня стул и замер в ожидании.

Я не торопилась. Лучшим решением сейчас было уйти, сесть на самолет и встретить утро в Вене. Но мои ноги сделали шаг, потом еще один и еще. Я совершала очередную ошибку, но любопытство оказалось сильнее. Что ему нужно?

Игорь устроился напротив.

– Вина?

– Нет. Зачем весь этот театр?

Он разлил прозрачное вино по бокалам, не взирая на мой отказ. Как всегда!

– Я же сказал, что хотел просто тебя увидеть.

– Ты видел меня вчера вечером.

– Да. И ты была прекрасна в том платье. Кстати, тебе очень идет эта прическа.

– Давай оставим все эти комплименты. Ты снова ищешь себе любовницу?

Игорь сделал неспешный глоток вина и вернул бокал на стол.

– А ты бы хотела ей стать?

Как же мне хотелось сейчас вцепиться ногтями в его лицо!

– Ты зря потратил время, – я поднялась из-за стола, намереваясь уйти.

– Рита, прошу тебя, сядь, – мягкая просьба, завуалированный приказ. Какого черта я подчиняюсь? – Я, правда, просто хотел тебя увидеть и поговорить. Вчера как-то не получилось.

– О чем нам разговаривать? Мне кажется, наш последний разговор был очень исчерпывающим.

– Да, – Игорь бросил взгляд в сторону. – Более чем. Я причинил тебе боль.

– Не бери в голову, – махнула я рукой. – Это уже вошло у тебя в привычку.

– Я – идиот.

– Самокритично.

– Это правда.

– Даже спорить не буду.

– Мы можем все вернуть?

Я ослышалась? Пожалуйста, скажите, что да.

– Что? – сорвалось с моих губ и следом смех.

– Я понимаю, что это будет непросто, но мы можем попробовать все вернуть.

Нет, я не верила в то, что слышала.

– Вернуть? Что мы можем вернуть? Секс? Твое лицемерие? Что именно ты хочешь вернуть?

– Тебя.

– Я ухожу, – решение было окончательным и бесповоротным.

– Рита, постой, – Игорь догнал меня у самых дверей.

– Не прикасайся ко мне, – прошипела я, вырывая у него свою руку.

– Хорошо. Я не прикоснусь к тебе. Пока ты сама этого не захочешь.

– Уверяю тебя, я никогда этого не захочу.

Он молча достал из внутреннего кармана пиджака телефон и кого-то набрал, продолжая удерживать меня в плену своих глаз.

– Отвези госпожу Воронцову, куда она скажет, – произнес Игорь в трубку, после чего распахнул передо мной дверь.

Он отпустил меня. Радоваться бы, да не получалось. Меня разрывало на части. Там, в ресторане, мне до чесотки на губах хотелось, чтобы он поцеловал их. Да, безусловно, я бы ему этого не спустила, но желание от этого меньше не становилось. Одновременно внутри меня горела ярость. Он прошелся по мне танком два года назад, уничтожая то, что я к нему чувствовала. А теперь так просто хочет все вернуть назад? Я все еще была для него игрушкой. И какая-то часть меня соглашалась ею остаться. И за это я презирала себя.

– Оля, закажи мне билет на самолет, – бросила я, врываясь в квартиру. Домработница как раз подавала маме чай. – На первый же рейс.

– Рита, что случилось? – мама поднялась мне навстречу.

– Я возвращаюсь в Австрию.

В дверях кабинета появился отец.

– Что происходит?

– Она снова сама не своя.

Не хочу никому ничего объяснять. Я снова заперлась в спальне. Какое-то дежавю. Также было два года назад.

– Рита, открой, – обеспокоенный голос мамы приглушала дверь.

– Мама, оставь меня. Я хочу побыть одна.

– Рита, что произошло? Он тебя обидел?

Мне хотелось рассмеяться.

– Мама, все в порядке. Я хочу побыть одна.

Я сорвала с себя жакет и бросила его на кровать. Серьги полетели на туалетный столик. Платье приземлилось на пол. Я забралась в душ прямо в нижнем белье и чулках. Медленно сползла по гладкому кафелю вниз. И отпустила на волю собственную боль.

Ночь длилась долго. Мне так и не удалось уснуть. Закутанная в длинный махровый халат, я лежала на кровати и смотрела в окно. В голове не было ни одной мысли. А душа словно застыла, уснула, как куколка в коконе. Вот только бабочкой ей уже не стать.

Поздно вечером от Леры пришло сообщение: «Как прошел ужин?» Не ответила. Придется многое объяснять. А я не была к этому готова.

За стеклом еще царили стылые сумерки, когда я привычными движениями собирала сумку. Предстояло еще пережить прощание с родителями. Снова будут вопросы, на которые я не захочу давать ответы.

Они уже ждали. Мама сидела в кресле. Отец с суровым видом стоял у окна.

– Я требую объяснений, – заявил он.

– Я ничего не хочу объяснять, папа. У меня все в порядке. Просто ужин прошел неудачно.

– Он, что…, – мама замолчала, подбирая слова. – Он приставал к тебе? Он … Что он сделал, Рита? Почему ты не хочешь нам об этом рассказать?

– Нечего рассказывать, мама. Просто мы не смогли преодолеть некоторые разногласия. Вот и все.

– Вот и все? – взвился отец. – Ты возвращаешься сама не своя, запираешься в комнате и снова улетаешь в Австрию. Точно так же, как и два года назад. Вы уже были знакомы? Он бросил тебя два года назад?

Я тяжело вздохнула, собирая остатки самообладания.

– Папа, никто меня не бросал. Я сама приняла решение вернуться в Вену.

Его очередной вопрос прервал настойчивый звонок в дверь.

– Кого это принесло в такую рань? – удивилась мама.

– Рита, я хочу знать правду, – отец оперся ладонями о спинку дивана, пока Оля открывала дверь. – Что с тобой происходит?

– Доброе утро.

Боже, как же я ненавижу этот голос и эту самодовольную улыбку!

– Игорь?

– А я боялся вас разбудить. А вы уже не спите. Что ж, оно и к лучшему.

Мама бросила на меня вопросительный взгляд. Но у меня не было ответа. Единственное, чего мне хотелось, так это убраться отсюда подальше.

– М, Рита, ты уезжаешь? – Игорь развернулся ко мне. – Или сбегаешь?

Я вонзила в него ненавидящий взгляд.

– Значит, второе. Мы можем поговорить?

– Нет. У нас нет общих тем, – процедила сквозь зубы.

– Что происходит? – отец попытался найти ответ у мамы, но она упрямо прятала глаза. – Игорь?

– Макс, все очень просто. Я люблю твою дочь.

Мои глаза распахнулись от ужаса. Что он творит?!

– Я знаю, что ты ее любишь, как дочь. Но причем тут это?

– Ты не понял, Макс. Я люблю ее не как дочь. Я люблю ее как женщину.

Мне хотелось провалиться сквозь землю.

– Ты что, Игорь? – переспросил отец.

– Я люблю Риту.

– Замолчи! – выкрикнула я в сердцах.

– Нет. Я долго молчал. Хотя нет. Я сказал слишком многое в свое время и ненужное. Но больше я не буду молчать, Рита. Я не хочу ничего и не от кого скрывать.

– Замолчи!

– Что здесь происходит? – недоумевал папа.

– Игорь, тебе лучше сейчас уйти, – произнесла мама.

– Нет, Марина. Я уйду, только если Рита меня об этом попросит, – он снова повернулся ко мне. – Ты хочешь, чтобы я ушел? Одно твое слово и я уйду из твоей жизни, Рита. Навсегда. Ты хочешь этого?

– Ты не можешь вот так просто снова врываться в мою жизнь и устанавливать свои правила, – по моим щекам текли слезы. Я бросила сумку на пол и бросилась обратно в свою комнату. Но и там мне не удалось спрятаться.

– Давай установим их вместе, малыш.

– Не смей меня так называть! – сорвалась я на крик. – Ты не имеешь права!

– Хорошо. Не буду.

– Я не стану твоей любовницей, – перешла на шепот. – Не стану. Ты зря теряешь время.

– Мне не нужна любовница. Мне нужна жена.

Господи, я не выдержу всего этого!

– Уходи, – шаг назад. – Уходи.

– Рита, я безмерно перед тобой виноват. Я был идиотом, что не принял твою помощь и твои чувства два года назад. Я хотел, как лучше. Я хотел, чтобы ты была счастлива. Думал, что ты пострадаешь несколько недель и все. Начнешь жизнь заново. Однажды у тебя это получилось. И я думал, что также будет и в этот раз. Господи, каким же я был идиотом!

– Ты думаешь, что можешь вот так просто попросить прощения, и я все забуду? Твои слова и то, что ты со мной сделал? – меня била дрожь.

– Нет, я так не думаю. Я готов сделать все, что угодно, лишь бы ты меня простила. Что я должен сделать? Скажи. Хочешь, я встану перед тобой на колени. Хочешь, заявлю всему миру, что люблю тебя. Чего ты хочешь, Рита? Просто скажи.

– Верни мне моего ребенка, – слова сорвались с губ прежде, чем я поняла, что сказала. В глазах Игоря отразилось недоумение.

– Какого ребенка?

Я отвернулась к окну, вцепившись зубами в руку.

– Рита, о чем ты говоришь? Какой ребенок?

Я молчала, глотая слезы.

– Рита.

– Я была беременна, – мой голос был едва слышен. – Два года назад.

– Но… как это может быть?

– Я не знаю. Так… получилось, – вспоминать это было невыносимо.

– И… где… ребенок?

– Его нет, – слова упали в тишину.

– Ты, что, сделала аборт?

Я стиснула зубы, собираясь с силами перед признанием.

– Я потеряла его… На восьмой неделе… Из-за тебя, – я медленно повернулась к Игорю. – Ты убил во мне не только чувства, но и ребенка. Единственное, что могло придать моей жизни хоть какой-то смысл. И после этого ты просишь меня простить тебя?

У него не было ответа.

– Уходи, Игорь. Я прошу тебя, уходи.

– Нет. Я не уйду. Я понимаю, что не имею никакого права на твое прощение. И все же я умоляю тебя простить меня и дать мне еще один шанс. Я сделаю все, что ты захочешь. Я приму любое твое требование. И я прошу тебя стать моей женой. Я не требую от тебя дать ответ сейчас. Ты можешь думать столько, сколько захочешь. Я буду ждать.

Это было похоже на страшный сон. Захотелось ущипнуть себя и проснуться. Но вместо этого я бросилась к дверям. В гостиной подхватила с пола брошенную сумку. Сейчас главное – не останавливаться. Внизу ждало такси. А в аэропорту – самолет. Добраться до Вены. Запереться в квартире. И снова вычеркнуть его из своей жизни. Это был отличный план!

Игорь

Побег Риты оставил меня разбитым и опустошенным. Что это? Она взяла время на размышления? Или сказала свое окончательное «Нет»?

Ребенок! Боже, она была беременна! Не понимаю, как такое могло случиться. Рита же принимала таблетки. Мою голову разрывали сотни вопросов и сомнений.

– Потрудись объяснить, что здесь только что произошло, – голос Макса, полный плохо сдерживаемой ярости, вернул меня к реальности.

– Я потерял ее. Макс, я ее потерял, – вслух это звучало страшнее, чем в мыслях.

– Я хочу знать всю эту историю сначала.

– У тебя есть коньяк? Он сейчас будет очень в тему.

Мы устроились в кабинете.

– Ну? – поторопил он меня, когда Оля вышла, прикрыв за собой дверь. – Я жду.

– С какого момента ты хочешь знать, Макс? – коньяк обжег горло.

– С самого начала. Что это за спектакль? Какая любовь, Игорь? Рита годится тебе в дочери. Она и была для тебя как дочь. Что ты удумал на старости лет?

– Да, она была для меня, как дочь. Но не всегда, – я старался не смотреть на друга. – Ровно до той поры, пока мы…

– О Боже! Между вами, что, была связь?

– Впервые это произошло восемь лет назад. Мне казалось, что все прошло, закончилось. Мы совершили ошибку, но…, – я сделал большой глоток.

– Что «но»?

– Не стоило тебе приглашать меня на открытие ресторана в Вене, Макс. Не стоило. Я честно хотел держаться от Риты подальше. Я собирался вернуться в Москву и все забыть, но… Она застала жениха с любовницей. И случайно упала под колеса моей машины. Черт, Макс, это словно было предопределено злым роком! Я бежал от нее, а она сама упала мне в руки.

– И ты не смог удержать свой член в штанах?! – взорвался он.

– Не смог, – выкрикнул я в сердцах. – Черт побери, Макс, я не смог!

– Ты – скотина!

– Знаю. Знаю. И я уже не смог так просто уйти. Мы встречались. Созванивались. Переписывались. Рита… Она была для меня… лучом света в темном царстве, – я горько усмехнулся, вспомнив цитату из Островского.

– Что ты собирался делать с ней дальше?

– Я не собирался на ней жениться. Я сказал ей об этом прямо в надежде, что она уйдет сама. Но нет, глупая девочка, любила меня. И готова была на все. А меня затягивало все сильнее и сильнее. Я уже не представлял своей жизни без нее. А потом случилась эта авария и приговор врачей. Я сделал все, чтобы Риту ушла, забыла меня, начала жизнь заново, с другим. Знаешь, Макс, я даже думал найти ей хорошего парня.

– Вот почему она примчалась из Вены и наотрез отказывалась уходить от твоей постели, – догадался Макс. – Я что-то подозревал, но думал, что это Рита влюблена в тебя. А ты… Черт возьми, вы оба меня одурачили!

– Я не хотел становиться для нее обузой. У нее впереди была вся жизнь.

– Что ты ей сказал? Что, я тебя спрашиваю, Игорь? Мы с Мариной думали, что она сошла с ума. Рита не ночевала дома, а под утро вернулась вся в слезах, собрала вещи и уехала в Австрию. Никому ничего не объяснила. Даже ее подруга Лера ничего не знала. Она стала другой. Жалкой тенью моей дочери.

– Это моя вина, – я допил коньяк. – Я был слишком жесток в своих высказываниях и представил все так, словно Рита была для меня… игрушкой. Но это было не так, Макс. Я любил ее уже тогда. Только не понимал. Хотел как лучше, а получилось… Как обычно, через жопу. Я даже понятия не имел, что Рита была беременна.

Я снова щедро плеснул себе коньяка. Макс к своему так и не притронулся.

– Беременна? – потрясенно переспросил он.

– Мы… Мы предохранялись. Я не планировал больше заводить детей. Но, видимо, что-то пошло не так. Черт возьми! Не представляю, что она пережила.

– И где же… Где ребенок? Рита приезжала в Москву редко. Пару раз я летал в Вену, но я не видел ее беременной.

– Она его потеряла. Полагаю, из-за всех переживаний, связанных со мной. Я снова повел себя, как форменный козел, Макс! Я снова причинил ей боль. Что мне теперь делать? Как мне вымолить у Риты прощение?

– Ты спрашиваешь об этом у меня? Я до сих пор нахожусь в шоке, – он опрокинул в себя коньяк. – Моя дочь и ты. Это уму непостижимо!

– Я не хочу ее потерять, Макс. Не хочу.

– Не жди от меня совета. Не могу сказать, что я в восторге от услышанного. И по хорошему, я должен набить тебе морду, Игорь, за все.

– Так сделай это.

– А это что-то исправит? Ты заставил Риту страдать. Ты … Ты спал с моей дочерью. Твою мать, она сама могла быть твоей дочерью!

– Но я не могу ничего изменить. Я не могу изменить своих чувств к ней. Они мне неподвластны. И я не виноват в том, что люблю ее, Макс. Я не просил об этом. Я просто влюбился в нее, как мальчишка. Хотел бы я это исправить? Не знаю. Может, выгони я Риту восемь лет назад, и все было бы иначе. Но я этого не сделал. Я воспользовался ее слабостью. И не смог сам себе сказать «Нет!».

– Мне надо все обдумать, Игорь. Это все… Это все непросто. Ты был для меня, как брат. Я готов был доверить тебе жизнь. А ты… Ты отобрал у меня дочь.

– Я не отбирал ее, Макс. Рита по-прежнему остается твоей дочерью.

– Что ты собираешься делать дальше?

– Я собираюсь жениться на Рите, – заявил я уверенно. – Но не хочу на нее давить.

– А если она откажется?

– Я больше ее не побеспокою. Но я собираюсь любыми способами добиться ее согласия.

– Боюсь, тебе придется постараться. Из того, что я увидел сегодня и услышал, Рита тебя ненавидит.

– Она злится, обижена. И есть на что! И все же я надеюсь, что… Что я убил не все ее чувства ко мне.

– Сейчас тебе лучше уйти, Игорь.

– Ты меня выгоняешь?

– Я просто прошу тебя уйти. Мне надо время, чтобы подумать и определиться со своим отношением к случившемуся. Риту я поддержу в любом случае, но все же надеюсь, что она скажет тебе «Нет».

Похоже, я терял не только любимую женщину, но и лучшего друга. Что ж, вот она расплата!

Рита вернулась в Вену и уже два дня не давала о себе знать. Я не звонил ей и не писал сообщений, решив дать моей девочке время привести в порядок свои мысли и чувства. На третий день попросил Альберта завести ей в ресторан цветы. Не приняла. На четвертый я встретился с Лерой. Она тоже ничего не знала о подруге. Или не хотела говорить. На пятый я все же решил набрать мою девочку. Ответила, но узнав мой голос, тут же отключилась и заблокировала номер. Нет, хватит!

– Оксана, отмени на завтра после обеда все встречи, – попросил я свою помощницу.

– Но, у вас там совещание с инвестиционным комитетом, – попыталась она возразить.

– Пусть идут к черту всем комитетом. Позвони Кропотову. Пусть готовит самолет.

– Куда летите?

– В Вену.

– В пятницу?

– Желательно.

Оксана кивнула, но, судя по ее взгляду, засомневалась, все ли у меня в порядке с головой.

Вылететь в пятницу не получилось. Разрешение на вылет дали только на субботнее утро. Еще один день без моей девочки. Это было невыносимо.

Вена встретила меня хмуро, словно была не рада встрече. Город только просыпался, готовясь к выходным. Надеюсь, Рита была дома. Где же еще ей быть? Я не хотел об этом думать.

Она не открывала долго. Стоило приставить к ней Генриха. Наконец, в замочной скважине шевельнулся ключ. Рита была в халате и выглядела, мягко говоря, не очень. Красные глаза, бледная кожа, осунувшееся лицо. Ненависть к себе усилилась.

– Что ты здесь делаешь? – зло спросила она.

– Устал ждать твоего ответа, поэтому прилетел услышать его лично, – шагнул я в квартиру. Моя девочка сделала шаг назад, запахивая халат. Она мне совсем не нравилась.

– Я не собираюсь давать тебе ответ. Мне нечего тебе сказать.

– Еще не решила?

– Тебе лучше уйти.

Рита говорила в нос. Моя ладонь коснулась ее лба, заставив отшатнуться.

– Да у тебя температура. Ты, что, простыла?

– Тебя это не касается.

– Мне нужна здоровая невеста.

– Я не твоя невеста, – огрызнулась она.

– Пока ты не дала мне никакого ответа, я априори буду считать тебя своей невестой. И не спорь! Чем ты лечишься?

– Не твое дело!

– Боюсь, что мое, дорогая. А теперь марш в постель.

– Что? – опешила Рита.

– Лечить тебя буду.

– Не стоит. Я справлюсь и без твоей помощи.

– Это, конечно, похвально, – я подтолкнул Рита в сторону спальни. Она тут же вывернулась из моих рук. – Но когда есть кому подать стакан воды, это намного лучше. Так что давай, укладывайся в постель.

– Мне не нужна твоя помощь, – пятилась моя девочка от меня, но неизменно в сторону спальни, что радовало.

– Я так и подумал. Но прости, я не могу уйти, оставив тебя в таком состоянии.

– Когда-то ты успешно с этим справлялся.

– Это в прошлом. Все, хватит разговоров. Какая у тебя температура?

Вместо ответа Рита чихнула и шмыгнула носом.

– И ты еще будешь со мной спорить? Ложись в постель. Тебе это сейчас необходимо.

– Если я лягу в постель, ты уйдешь?

– Нет.

Она кивнула своим мыслям и покорно скрылась в комнате. Я убедился, что моя девочка забралась под одеяло, а после набрал Альберта и попросил его привезти что-нибудь от простуды. Пока изучал содержимое холодильника, дополнил список покупок курицей и овощами. Из спальни доносился кашель Риты.

– Чай с медом, – я остановился возле кровати. Моя девочка натянула одеяло до самого подбородка. Что ж, если тебе это поможет. – Лимона пока нет. Альберт скоро привезет все необходимое.

– Зачем ты это делаешь? – не торопилась она принимать бокал.

– А ты не догадываешься? Ну же, пей чай. Уверяю, ни яда, ни афродизиаков там нет. Только чай и мед. Теплый. То, что тебе сейчас нужно.

Рита выстрелила в меня злым взглядом. Ее тонкие пальцы обхватили бокал. Пить не спешила.

– Скоро вернусь. Ты должна выпить весь чай.

Промолчала. Уже хорошо. Но пустой бокал спустя полчаса порадовал меня больше. Рита лежала на боку и старалась не смотреть на меня.

– Хочешь есть?

– Нет.

Альберт привез продукты и лекарства. Я опустил курицу в воду и поставил на огонь, добавив туда морковь и лук.

– Тебе надо это выпить, – протянул я Рите таблетку.

– Что это?

– Лекарство. Оно собьет температуру и снимет неприятные симптомы.

Она недоверчиво протянула руку. Ее пальцы вскользь коснулись моей ладони. Двухлетнее воздержание тут же дало о себе знать, но я продолжал хранить невозмутимость. Не хочу оттолкнуть этим мою девочку. Тем более, сейчас она была не в лучшей форме.

– Тебе не стоит тратить на меня время, – произнесла Рита негромко, запив таблетку и ставя стакан на тумбочку.

– Давай заключим перемирие? – предложил я. – На время твоей болезни. Забудем все наши разногласия. И представим, что ты – пациентка, а я просто врач.

– Ролевые игры?

– Хм, если ты хочешь, мы может поиграть после того, как ты поправишься.

– Иди к черту!

– Далековато. Лучше пойду на кухню. Отдыхайте, больная Воронцова.

Я прикрыл дверь спальни. Внутри затеплилась надежда на то, что все будет хорошо. Мне показалось, что Рита начала немного расслабляться в моем присутствии. Хотя, возможно, в этом была виновата ее болезнь.

Я дал курице немного потомиться, чтобы она смогла отдать бульону весь свой вкус и полезные свойства. А пока сделал гренки. Когда вернулся в спальню, Рита разговаривала по телефону.

– Лера, я перезвоню тебе… Да, обещаю… Завтра… Пока.

Я присел на край постели и протянул ей чашку с бульоном.

– Я не хочу есть, – заупрямилась она.

– Это не еда. Это всего лишь куриный бульон с гренками.

– Что сказал мой отец, когда узнал все?

– Давай заключим сделку, – предложил я. – Ты выпиваешь весь бульон, а я расскажу тебе о нашем разговоре с Максом.

– А если я не хочу?

– Тогда так ничего и не узнаешь.

Внутри Риты шла борьба. Я видел это. И все же она протянула руки, принимая у меня чашку.

– До дна, – напомнил я.

Моя девочка стойко и упрямо справлялась с бульоном, периодически бросая в мою сторону напряженные взгляды. Я наблюдал молча.