Текст книги "Дочь лучшего друга (СИ)"

Автор книги: Антонина Евдокимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 25 страниц)

ГЛАВА 16

Рита

Улететь в Москву я смогла только на следующий день. Эти сутки показались мне вечностью, наполненной отчаянием, слезами и молитвами. Ресторан остался на Мартине.

Все время перелета меня не отпускал страх. Страх, что уже поздно. Что я прилечу в Москву, а мне скажут, что Игоря больше нет. Это сводило с ума. Лишало мыслей. Заставляло сердце почти останавливаться.

– Он в тяжелом состоянии. Врачи борются за его жизнь, – кажется, это сказала мама.

Господи, теперь я знаю, что чувствовал Игорь, когда умирала его дочь. Как он смог с этим справиться?!

В Москве было солнечно. Погоде было невдомек, что где-то сейчас, возможно, переставало биться сердце моего любимого человека.

Нет, не думать об этом! Нельзя! Не допускать даже мысли! Игорь сильный. Он обязательно справится!

– Рита? – встретил меня дома удивленный вопрос мамы. – Что ты здесь делаешь?

– Где он? В какой он больнице? – сумка с вещами выпала из моих рук. Я даже не помнила, что кидала в нее, собираясь.

– Рита, с ним все будет хорошо. Там твой отец. Он найдет лучших врачей. Не стоило тебе приезжать.

Она не понимала.

– Мама, в какой он больнице?

– В Склифе.

Это все, что мне нужно было знать.

– Потерпи, прошу тебя потерпи. Только дождись меня. Скоро я буду рядом. И все будет хорошо, – я твердила это всю дорогу, как магическую мантру. Она помогала мне не сойти с ума.

– Рита? – отец был удивлен не меньше мамы. Он отвлекся от разговора с незнакомым мне мужчиной и направился ко мне. – Что ты здесь делаешь?

– Как он? Что с ним? Что случилось?

– Игорь еще не пришел в сознание. Операция закончилась несколько часов назад. Он в коме.

– Господи, – мне не хватало воздуха. – Он… Он… Он будет жить?

– Врачи не дают никаких прогнозов.

– Я хочу его увидеть, – решительно заявила я. Возражения не принимались.

– Рита, он без сознания.

– Я хочу его увидеть.

– Послушай, уже вечер. Давай приедем завтра, – пытался уговорить меня отец.

– Я хочу увидеть его сейчас.

– Хорошо, – сдался он.

Это был не мой Игорь. Это был совершенно другой, незнакомый мне человек. Чужой. И безжизненный. Повязка на голове. Паутина проводов. Вены капельниц. И мерный писк приборов. Именно он доказывал, что Игорь еще жив.

Я боялась подойти. Мне было страшно прикоснуться к нему. И больно смотреть.

– Он… Как он? – спросила я медсестру. Она снимала показания с приборов.

– У него разрыв селезенки. Черепно-мозговая травма. Сломаны ребра и позвоночник.

– Позвоночник? – вскинула я на нее испуганный взгляд.

– Вам лучше поговорить с врачом.

Я подошла ближе.

– Я могу… Могу взять его за руку?

– Конечно. Ему это не повредит.

Кожа Игоря была горячей и сухой.

– Почему он такой горячий?

– У него высокая температура. Мы пытаемся ее сбить.

– Он слышит?

Медсестра остановилась на пороге.

– Не знаю. Но поговорите с ним. Иногда это помогает.

Я не знала, что сказать. Мне хотелось сказать так много, что я не знала с чего начать. Слезы душили, прорываясь через все мои усилия. Я не хотела плакать. Не хотела, чтобы Игорь видел мои слезы. А они все не прекращались.

– Я люблю тебя, – это все, что я смогла сказать. – Люблю тебя, слышишь. Прошу тебя очнись. Пожалуйста.

У меня начиналась истерика. Я задыхалась, чувствуя в груди острую боль.

– Рита, нам пора уходить, – мне на плечо легла рука отца.

– Я не уйду.

– Рита, мы не можем остаться. Мы ничем не можем ему помочь. Надо ждать.

– Я не могу его оставить одного здесь.

– Он не один. Здесь врачи и медсестры. Они присмотрят за ним. Пойдем.

– А что, если… Если он…, – я не могла произнести этого вслух.

– Все будет хорошо. Игорь справится. Просто ему нужно время. Пойдем.

– Не хочу.

– Рита, пойдем. Ты не можешь здесь остаться. Мне и так пришлось договариваться с врачом, чтобы тебя пропустили. Это же реанимация. Сюда никого не пускают. Завтра мы приедем. Обещаю. Идем.

Я позволила отцу увести себя, но мое сердце осталось там, рядом с Игорем.

– Подожди меня здесь. Мне нужно поговорить с врачом Игоря, – отец оставил меня в коридоре и скрылся за поворотом.

– Маргарита Максимовна?

Я вздрогнула и оглянулась. Передо мной стоял мужчина, которого я видела в фойе рядом с отцом.

– Да.

– Мое имя Андрей Скворцов. Я – начальник службы безопасности Игоря Владимировича.

– Что с ним произошло?

– Он разбился на машине.

– А его водитель? Что с ним?

– Он сам был за рулем.

– Сам? – ни за что не поверю. Игорь не садился за руль с момента смерти дочери.

– Да. В ту ночь он сам вел машину.

– Куда он ездил? Я знаю, что у него была назначена какая-то встреча. Куда он ездил?

Скворцов не спешил отвечать на мой вопрос.

– Можно кое-что спросить у Вас? – наконец, произнес он.

– Да, конечно.

– Вы встречались с Игорем Владимировичем. Верно? Я имею в виду, вы были … Вы были любовниками.

– С чего Вы взяли? – раздраженно бросила я.

– Маргарита Максимовна, так не убиваются просто по другу отца.

– Он очень близок нашей семье.

– Безусловно. Но еще ближе он был с Вами.

– Что Вам нужно?

– Вы знали, что Игоря Владимировича шантажировали?

– Что? Первый раз слышу. Кто? Зачем?

– В ресторане у Громова были сделаны компрометирующие фотографии Вас и Игоря Владимировича.

– Какие фотографии?

– Вашего свидания в кабинете управляющего.

Мне стало не хорошо.

– Давайте присядем, – предложил Скворцов.

– И чего хотели от Игоря? – вспомнила я желтый конверт. – Игоря Владимировича.

– Денег. Много. В ночь аварии он встречался с шантажистом.

– Кто он?

– Мы не знаем. Игорь Владимирович оставил деньги там, где указал шантажист.

– Это он подстроил аварию?

– Нет. Авария произошла случайно. Шел сильный дождь. Видимость была почти нулевая. Водитель грузовика не заметил машину Игоря Владимировича. Грузовик занесло. Машина вылетела с дороги. Он был не пристегнут и чудом остался жив.

– Почему он ничего мне не рассказал?

– Наверное, не хотел беспокоить.

– Рита, ты готова идти? – отец появился настолько внезапно, что я испугалась, не услышал ли он лишнего.

– Да. Я готова, – кивнула я и повернулась к Скворцову. – Я могу рассчитывать на Вашу помощь?

Он меня понял.

– Конечно. Все, что угодно.

В машине я бездумно смотрела в окно на проносящиеся мимо фонари и вывески.

– Он будет жить? – негромко спросила, вытирая слезы.

– Врачи делают все, что могут.

– Медсестра сказала, что у него сломан позвоночник. Он не будет ходить?

– Пока неизвестно. Надо, чтобы Игорь очнулся. Я ничего не смыслю в медицине, но врач говорил о какой-то гематоме в позвоночнике. И они подозревают сдавливание какого-то нерва.

– Но это лечится? – я с надеждой повернулась к отцу.

– Пока врачи ничего не могут сказать. Нужны дополнительные обследования. Но шансов мало, что Игорь будет ходить.

– О, Господи, – выдохнула я, отворачиваясь.

– Будем надеяться на лучшее. Тебе не стоило приезжать. Я бы не оставил Игоря.

– Папа, я не могла не приехать. Игорь… Игорь Владимирович – часть нашей семьи. Он мне… как дядя.

– Я понимаю. Но кто остался в ресторане?

– Мартин. Он за всем присмотрит.

Вернувшись домой, я ушла в свою комнату и забралась на кровать. Слез больше не было, а внутри меня поселился леденящий холод. Его щупальца медленно расползались по моим венам, замораживая эмоции, чувства, страхи.

– Рита, – мамин голос вернул меня к реальности. – Хочешь поесть? Я попрошу Олю разогреть ужин.

– Я ничего не хочу, – не двинулась я с места.

Она подошла ближе и опустилась рядом со мной на постель.

– Он знает?

– Что? – не поняла я.

– Игорь знает о твоих чувствах к нему?

Я молчала.

– Значит, знает. И давно вы… Давно у вас отношения?

– Как ты узнала? – я подняла на нее голову.

– Первые подозрения возникли у меня еще на празднике Громовых. Но я отмела их сразу. Это было бы слишком невероятно. Ты и Игорь? Никогда бы не поверила. Так что? Как давно вы встречаетесь?

– Несколько недель.

– Значит, это правда. А я до последнего надеялась, что нет, – тяжело вздохнула она.

– Папа тоже знает? – села я, обнимая колени.

– Нет, конечно, нет. Думаю, он бы тебя уже выпорол, несмотря на твой возраст.

– Я люблю его, – прошептала я, чувствуя на губах соль.

– Рита, но он ведь тебе в отцы годится.

– Мне плевать на это.

– Я видела, что ты влюблена в него, когда тебе было еще четырнадцать или шестнадцать. Но я не обращала на это внимание. Думала, что с возрастом все пройдет.

– Не прошло, – оперлась я спиной о подушки.

– Ты представляешь, что будет, когда узнает отец?

– Не говори ему ничего, пожалуйста.

– Не буду. Но он тоже не дурак. И может все понять.

– Я буду осторожна.

– Рита, Рита. Ну, как же ты так? Ты изменяла Косте с Игорем?

– Нет, – ужаснулась я. – Мы начали встречать уже после того, как Костя мне изменил, и мы расстались.

– Я не могу в это поверить. Я так надеялась, что ты встретишь хорошего парня, выйдешь за него замуж.

– Боюсь, что твоим мечтам не суждено сбыться, мама.

– Может, еще пройдет?

– Нет. Я люблю его. Ты не представляешь, как сильно я его люблю. Иногда мне кажется, что я не в себе от любви к нему.

– Да, у меня тоже есть такие подозрения. Может, все-таки поешь?

– Не хочу.

– Чаю?

– Нет. Я хочу побыть одна.

– Хорошо, – мама погладила меня по коленке и вышла, тихо прикрыв дверь. В сумке негромко замурлыкал телефон. Лера.

– Привет, – шмыгнула я носом.

– Привет. Похоже, ты уже все знаешь.

– Если ты про Игоря, то да.

– Рита, мне так жаль. Я узнала сегодня. Не знала, как тебе сказать. Ты в Вене?

– Нет, я в Москве. Не могла там оставаться.

– Как он?

– Плохо. Врачи не дают никаких прогнозов. Лера, он умирает, – я снова разревелась.

– Постой. Может, еще все наладится. Ведь чудеса случаются.

– Мне только и остается, что верить в чудо, Лера. Я заставляю себя верить в чудо. Видела бы ты его. Весь в проводах, трубках. Это ужасно.

– Хочешь, я приеду к тебе?

– Нет. Я никого сейчас не хочу видеть. Прости.

– Я понимаю. Но если нужна будет моя помощь, ты знаешь мой номер.

– Спасибо.

Я не сомкнула глаз до самого рассвета, прислушиваясь к тишине в квартире. Всю ночь я боялась телефонного звонка из больницы. Я знала, что не переживу, если Игорь умрет.

– Рита, доброе утро! – первой меня увидела мама. Они с отцом завтракали в столовой.

– Ты такая бледная, – заметил папа.

– Съешь что-нибудь?

– Нет, я не хочу есть.

– Ну, выпей хотя бы кофе.

– В меня ничего не лезет. Папа, когда ты поедешь в больницу?

– После обеда. Сейчас у меня дела. Я звонил недавно. Игорь без изменений. Меня известят, если он придет в себя.

Мама бросила на меня предупреждающий взгляд. Пришлось оставить все комментарии при себе.

– Я буду у себя в комнате, – сообщила я. – Голова раскалывается.

– Я попрошу Олю принести тебе таблетку.

– Не надо. Я просто полежу, и все пройдет.

Из комнаты я вызвала такси. Пункт назначения – Склиф.

Возле палаты Игоря сидел мужчина в строгом костюме. При моем приближении он поднялся.

– Эмм, я бы хотела пройти в палату.

– Маргарита Воронцова?

– Да, – растерялась я.

– Вы можете войти, – расслабился он.

– А Вы, простите, кто?

– Охранник Игоря Владимировича. Мое имя Алексей.

Видимо, это Скворцов постарался. Значит, все серьезнее, чем казалось.

Игорь с вечера, действительно, не изменился. Я бросила взгляд на мониторы. Ничего в них не понимаю. Радовала только кривая, бодро бегущая по экрану. Значит, его сердце еще билось.

Я пододвинула стул ближе к кровати. Сумку поставила на пол. Сегодня Игорь был уже не таким горячим. Надеюсь, что это хороший знак.

– Привет, – поздоровалась я, чувствуя себя немного неловко. Странно разговаривать с тем, кто молчит и вряд ли слышит меня. – Не думала, что наша встреча состоится вот так. Но ты обещал мне ужин. И я его все еще жду.

Цифры на мониторах менялись, то взлетая, но снова уменьшаясь.

– Я скучаю по тебе, Игорь. Почему ты мне ничего не рассказал? Опять не хотел, чтобы я волновалась? Глупый.

Дверь за спиной открылась, впуская медсестру.

– Время укола.

Я отошла к окну, чтобы не мешать.

– Как он?

– С этим вопросом к врачу. Мое дело – укол.

Закончив, полноватая женщина в белом халате ушла. Я снова вернулась на стул.

– Знаешь, мама нас с тобой раскусила. Но, кажется, она не сильно против наших отношений. Хотя и не одобряет.

Я помолчала. Игорь тоже. Так мы и провели вместе весь день. Я рассказывала ему обо всем, что приходило мне в голову. А он молча слушал. А так хотелось услышать его голос. Мне казалось, что я не слышала его вечность.

Когда я вышла в коридор, чтобы взять кофе, то обнаружила там отца.

– Рита? Ты здесь?

– Да. Вот заехала проведать Игоря. Ты разговаривал с врачом?

– Да. Только от него. Температуру удалось сбить. Это хорошо.

– Он поправится?

– Врач осторожен в прогнозах. Ты плохо выглядишь, Рита. Ты ела сегодня что-нибудь?

– Я выпила кофе.

– Это не еда. Поехали домой.

– Папа, я хочу остаться.

– Рита, не понимаю, чем ты можешь ему помочь? Что изменится от того, что ты будешь сидеть рядом с ним?

– У него нет никого, кроме нас, папа.

– Да, но Игорь сейчас без сознания. И в любом случае ничего не слышит и не чувствует. Вот когда очнется, тогда и будешь сидеть возле него. А сейчас поехали домой. А-то ты сама скоро окажешься на больничной койке.

– Папа…

– И не смей мне возражать. Ты бросила ресторан. Примчалась сюда, словно это могло что-то изменить, а теперь еще и собираешься жить в больнице. Рита, я не понимаю.

Он отчитал меня, как маленькую девочку в присутствии охранника Игоря.

– Игорь Владимирович для меня… для меня как дядя, – произнесла я тихо.

– Я понимаю. Для меня он тоже как брат. И я сделаю все, чтобы помочь ему. Почему бы тебе не вернуться в Австрию?

– Я не вернусь туда, пока он не очнется, – процедила я сквозь зубы.

– Рита…

– Папа, я уйду сейчас с тобой. Но завтра я снова сюда вернусь. И ты не сможешь мне помешать.

– Да что с тобой происходит?

– Я заберу сумку.

Игорь лежал в том же положении. Что не удивительно. Как же мне не хотелось уходить. Я коснулась губами его лба. Чуть горячее, чем надо, но уже не так пугающе. Игорь не шелохнулся. Его грудь также мерно вздымалась, а мониторы отсчитывали пульс и что-то там еще.

– Я вернусь утром, – прошептала я, погладив Игоря по щеке. – Надеюсь, увидеть твою улыбку.

До самого дома я молчала. Там сразу ушла в свою комнату. Слова отца больно ранили меня. Не знаю, как мне удалось сдержать слезы в тот момент. А сейчас меня просто обуревала злость. Может, стоило рассказать ему правду? И будь что будет?

В дверь неуверенно постучали.

– Да.

– Отец очень зол, – сообщила мама, перешагивая порог. – И он не понимает твоего отношения к Игорю.

– Да, я уже наслушалась.

– Ты понимаешь, что если он все узнает, то точно по головке не погладит ни тебя, ни Игоря.

– Мама, но мы живем не в Средневековье, – возмутилась я.

– Но знаешь, это очень необычно… когда твоя дочь спит с мужчиной, который старше нее на много лет. Да еще и друг ее отца.

– И что в этом такого, мама? Я люблю его.

– Это я поняла еще вчера. А он тебя? Он тебя тоже любит?

Я не знала, что ответить на это, потому что… Потому что у меня не было ответа.

– Рита, в тебе говорит простая подростковая влюбленность. Да, Игорь – весьма интересный мужчина. Я даже не буду с этим спорить. Он хорошо выглядит. Следит за собой. И я прекрасно могу понять твои чувства к нему. Страсть плюс его опыт. Но, Рита, это все проходит рано или поздно. На одной только страсти далеко не уедешь. И что тогда?

– Ничего не пройдет, – упрямо заявила я.

– Какие у него на тебя планы?

– Что?

– Тебе нужно выходить замуж, рожать детей, а он готов к этому?

– Мама, я не хочу говорить об этом. Сейчас главное, чтобы Игорь поправился.

– Безусловно. А потом? Что потом?

– Давай мы с Игорем сами во всем разберемся, хорошо, мам?

– Я боюсь, что ты будешь страдать.

– А если нет? Что если у нас с Игорем все будет хорошо.

– Не уверена. Но понимаю, что переубеждать тебя бесполезно. Ты влюблена и слепа. Как я в свое время.

– Мы с Игорем не обязаны повторить вашу с папой судьбу.

– И я очень на это надеюсь. Но когда он очнется, у нас будет очень серьезный разговор.

– Мама, я прошу тебя не вмешиваться.

– Хорошо, – как-то слишком легко согласилась она. – Но при одном условии.

– При каком? – напряглась я.

– Ты что-нибудь поешь.

– Я не хочу.

– Это не обсуждается. Я попрошу Олю принести тебе чай и суп. Ты должна есть. Или хочешь, чтобы Игорь, очнувшись, увидел перед собой полумертвую девушку, валящуюся с ног?

– Хорошо. Неси свой суп.

– Обожаю, когда ты не споришь, – улыбнулась мама. Я закатила глаза и отвернулась.

Наверное, суп был вкусным. Я этого не чувствовала. Слишком устала. Слишком расстроена. И слишком напугана. Ночью мне удалось немного поспать. Но лучше бы я этого не делала. Мне снились похороны Игоря. Проснувшись, я едва успела добежать до туалета, где меня вырвало.

– Господи, Рита, ты такая бледная, – забеспокоилась мама, увидев меня в гостиной. – Ты не заболела?

Она потрогала мой лоб.

– Нет, просто мне всю ночь снились кошмары. Папа уже встал?

– Да, он уехал в больницу.

– Что-то случилось? – напряглась я.

– Игорь пришел в себя, – улыбнулась мама.

– Почему мне не сказали?

– Отец так решил. Он беспокоится за тебя. И не зря. Он хотел, чтобы ты хорошенько отдохнула. И в этом я его полностью поддерживаю.

– Мама, мне нужно в больницу.

– Нет, нет, нет, – она поймала меня за руку, не давая уйти.

– Сначала завтрак. Полноценный. И ты съешь все, а не как вчера две ложки.

– Мама, я не хочу есть.

– Ничего не хочу слышать. Марш за стол.

– Мама…

– Не мамкай! Оля, положи Рите кашу. И добавь туда фруктов.

Наша домработница молча кивнула и отправилась исполнять указания. Не возвращалась она долго. Целую вечность. Вечность, которую Игорь проводил в больнице без меня.

Я с трудом запихивала в себя овсянку под неусыпным надзором мамы. Влезло только три ложки. И то я не была уверена, что последняя останется в желудке.

– Все, я больше не могу.

– Но ты почти не поела.

– Мама, я, правда, не хочу. Мне надо увидеть Игоря. Иначе я сойду с ума.

– Оля, вызови для нас такси.

– Ты тоже поедешь? – удивилась я.

– Да. Хочу взглянуть Игорю в глаза. И заодно проследить, чтобы твой отец ничего не заподозрил.

– Мама, ты же не собираешься ни в чем обвинять Игоря?

– Нет. По крайней мере пока, – «успокоила» она меня.

Как же медленно сегодня все двигались! Оля с завтраком. Мама со своими сборами. И еще эта бесконечная пробка! Словно весь мир восстал против моей встречи с Игорем. Утешало лишь одно – он был жив. А, значит, все у нас будет хорошо.

Игорь

Я отчаянно пытался вырваться из темноты. И мне даже казалось, что на какой-то миг у меня получилось. А потом я снова куда-то провалился. И стало легче. Но меня постоянно тянуло назад. Туда, где было также темно, но не также хорошо.

Сейчас здесь было светлее. Я словно лежал на плоту или лодке, дрейфующей в море. Качание на волнах успокаивало, погружая меня в сон. Да, сейчас это был обычный сон.

Пробуждение было тяжелым. Голову разрывала боль, которая медленно растекалась по всему телу и пульсировала в такт странному противному звуку. Затуманенный взгляд уперся в белую пелену. Ее сменило лицо. Размытые черты не позволяли понять, был ли это мужчина или женщина. Мысли путались. Мне сложно было остановиться на какой-то одной из них. Боже, выключите этот чертов звук!

Голоса. Где-то вдалеке. Свет стал ярче. Но лишь на мгновение, достаточное, чтобы в голове разорвались все сосуды. Именно так я это ощущал. Как же больно! Меня словно пропустили через мясорубку и собрали в случайном порядке. Уйдите. Оставьте меня в покое. И выключите этот звук! Как хорошо, что можно уснуть. И не чувствовать!

Когда я снова проснулся, боль была не такой острой. Тело словно набили ватой. А мысли плавали в моей голове, как рыбки в аквариуме. Но те хотя бы могли управлять собой. Противный звук никуда не делся, но уже не причинял таких страданий. К нему добавился другой. Потом еще один.

– Игорь Владимирович?

Знакомое имя.

– Игорь Владимирович, Вы слышите меня? Моргните, если Вы меня слышите.

Веки медленно опустились. Поднять их было не просто.

– Попробуйте сжать мою руку.

Пальцев коснулось что-то теплое. Что ему от меня нужно?

– Хорошо. Это очень хорошо, – похвалил голос. Не понимаю, о чем он. – Вы помните, что с Вами произошло?

В голове пусто. Ни одной картинки.

– Ничего страшного. Память к Вам скоро вернется. Это обычное явление при таких травмах. Отдыхайте, Игорь Владимирович.

Его слова медленно погружались в мое сознание, словно в вязкое болото. И я тут же забывал о них. Сильно клонило в сон. Противный звук убаюкивал. Вскоре я перестал его слышать.

Голоса вернулись. Теперь я слышал их отчетливее. Мог различать слова. И, кажется, даже понимал. Хотя не совсем.

– У него сохранились рефлексы верхней части тела, – негромко произнес первый голос. – Это хорошо. Правда, он не помнит, что случилось. Но это не проблема. Так бывает после травмы черепа. Память восстановится. Возможно сразу, а, может, на это понадобится какое-то время. Не ждите быстрых результатов, Максим Владимирович.

– А что с его позвоночником? Он будет ходить? – спросил второй голос. Смутно знакомый. Но мне никак не удавалось вспомнить, откуда.

Тишина.

– Не могу ничего сказать пока. Не хочу Вас обнадеживать. В данный момент чувствительность ног отсутствует.

– С этим можно что-то сделать? – знакомый голос был раздражен. – Не знаю, массаж, уколы, таблетки. Операция, в конце концов.

– Безусловно, мы сделаем, что в наших силах, Максим Владимирович. Но травма серьезная и крайне неудачная, – первый голос был осторожен.

– Что это значит?

– Образовалась гематома. К тому же, перелом со смещением позвонков. Гематома совсем рядом и оказывает дополнительно давление на позвонки. Задет спинной мозг.

– Гематому можно как-то убрать?

– Нам удалось ее купировать. Сейчас мы пробуем убрать ее консервативно. Но проблема в том, что позвонки могут сдвинуться, когда уменьшится гематома.

– И что это значит?

– Они зажали нервные окончания. Поэтому у Игоря Владимировича отсутствует чувствительность ног. Если позвонки сдвинуться, нерв будет зажат сильнее. Это может привести к полной инвалидности.

– Но что Вы предлагаете? Почему вы не можете его прооперировать и вправить эти чертовы позвонки?

– Это рискованно. Сегодня соберется консилиум врачей. Операция может только все усугубить.

– То есть Вы предлагаете сидеть, сложа руки? – знакомый голос злился.

– Давайте не будем торопиться с выводами.

Снова тишина. О ком они говорили?

– Игорь, ты меня слышишь?

Взгляд остановился на лице. Мужчина. Немолодой.

– Игорь?

Челюсти поддались с трудом. Сказать что-либо так и не получилось.

– Тихо, тихо, не напрягайся. Все будет хорошо. Обещаю. Я найду лучших врачей. Мы поставим тебя на ноги. Ты у нас еще бегать будешь!

Смех был невеселым.

– Яяяя…, – воздух выходил из легких. Боль снова возвращалась.

– Не говори ничего. Ты еще слишком слаб, Игорь.

– Яяяяя…. Ггггдддде?.. – эти два коротких звука, даже не слова, отняли у меня последние силы.

– Ты в больнице, Игорь. Не волнуйся. Все будет хорошо. Просто ты попал в небольшую аварию. Но скоро поправишься.

Хруст. Шипение. Стук. Реальность медленно растворялась. Мужское лицо поднималось вверх, истончаясь. Я больше не слышал его слов. Я больше ничего не чувствовал.

Где-то внутри меня пульсировала боль. Как бомба замедленного действия. Лишь это говорило о том, что я все еще был жив. Хотя полной уверенности не было. Я попробовал пошевелить пальцами правой руки. Они поддались, но не сразу. Что-то сдавливало мою шею и мешало повернуть голову. Оставалось любоваться белым потолком. И слушать это «бип… бип… бип…». Пахло лекарствами. Раньше я этого не замечал.

Где-то совсем рядом хлопнула дверь. Мягкие шаги приблизились ко мне и замерли.

– О, Вы пришли в себя, – надо мной склонилась девушка. Симпатичная. И совсем юная. – Ну, и как у нас дела?

– Ччччто… ссо… мммной? – каждое слово колючим ежом продиралось через мое горло.

– Вы попали в аварию. Признаться честно, никто не ожидал, что Вы так быстро очнетесь. Голова болит?

Я прислушался к ощущениям.

– Ддда.

– Это понятно. Мы даем Вам обезболивающие. Следующий укол только через час. Придется потерпеть.

Я был согласен потерпеть. Тем более, что боль была не сильной.

– Кккак… ддддаввно?…

– Как давно Вы здесь? – догадалась она. – Два дня. Вам что-нибудь нужно?

Я закрыл глаза, собираясь с силами.

– Кккак… аввва…рия?…

– Это лучше спросить у полиции. Я подробностей знаю. Вас привезли под утро. А сейчас Вам лучше отдохнуть. Еще успеете наговориться.

Она заглянула мне под одеяло, улыбнулась и ушла.

Не помню. Совершенно ничего не помню. Спать больше не хотелось. Боль больше не пульсировала. Она расцветала огненным цветком, выворачивая наизнанку все мои внутренности. Час. Еще час. Он растянулся для меня в бесконечность, медленно погружая в ад. А потом пришлось ждать, когда лекарство подействует. Я стиснул зубы, чтобы не стонать, хотя хотелось орать во весь голос. На этот раз медсестра была молчаливой. Только тяжело вздохнула перед уходом.

Тело медленно расслаблялось. Боль никуда не делась, но ее словно накрыли непроницаемым колпаком. А вот с мыслями стало хуже. Думать получалось с трудом. К запаху лекарств добавилось что-то еще. Приятное. Мне понравилось.

Показано 38 из 39 страниц

< 1 2… 36 37 38 39 >

< 1 2… 37 38 39 >

Шаги замерли, так и не дойдя до меня. Я не видел гостя. Наверное, кто-то из медперсонала.

– Возьми себя в руки! – женский голос был строгим, но мягким.

Быстрый топот ног и звук хлопнувшей двери. Почему я не могу поднять голову? Что не так с шеей?

Приятный легкий запах вернулся нескоро. Мне так хотелось увидеть его обладателя. Но он оставался вне поля моего зрения.

– Кккто… зздесссь?

Короткий всхлип. Осторожный шаг. Нет, не вижу!

– Кккто?…

Она появилась перед моими глазами стремительно. Красивая. Заплаканная. Зажимающая рот ладошкой. Я не узнавал ее. Почему она плачет? Кто она мне?

– Игорь, – вырвалось из ее груди вместе с рыданием.

Моей руки коснулись теплые пальцы. Осторожно. Словно она боялась причинить мне боль.

– Господи, как я за тебя испугалась!

Я не знал, что ответить. Может, это моя дочь? Не могу вспомнить.

– Я так рада, что ты очнулся, – она через силу улыбнулась. – Теперь все будет хорошо. Ты обязательно поправишься.

– Кккктто … Вввы?

Мой вопрос заставил ее отшатнуться и перестать плакать.

– Ты меня не помнишь?

– Нннет.

– Это же я, Рита.

Яснее не стало. Имя никак не откликалось внутри меня.

В палате появился кто-то третий. Строгий и непреклонный.

– Время посещения окончено.

– Позвольте остаться еще немного, – умоляла она, отпуская мои пальцы. Стало неуютно.

– Пациенту нужен отдых. Приходите завтра.

– Я могу прийти вечером?

– Он еще слишком слаб. Лишние потрясения ему ни к чему.

– Я просто посижу рядом.

– Спросите лучше у Кирилла Андреевича. Если он разрешит, то ради Бога. Без его согласия никаких посещений. А теперь на выход.

Она снова повернулась ко мне. Ее глаза что-то искали на моем лице. И не нашли.

– Я постараюсь договориться с врачом и прийти вечером. Я люблю тебя, Игорь. И не оставлю. Мы справимся. К тому же, – она ненадолго замолчала. Уголки ее губ чуть приподнялись, – ты должен мне ужин.

Я готов с ней не только ужинать. Совместные завтраки привлекали меня куда больше. Но не сейчас. Сейчас мне снова хотелось спать. Не помню, когда ушла прекрасная незнакомка. Но она забрала с собой свой запах и уютное тепло. Боль победоносно вернулась на старое место.

Свет медленно уходил из палаты. Промежутки между сном стали больше. Я начинал медленно вспоминать. Обрывки. Рваные куски, не имеющие смысла и связи. Как нарезки из разных фильмов. Но ее не было ни в одном. Кто же она, эта девушка с изумрудными глазами?

Медсестра сделала последний на сегодня укол. Уходя, погасила свет. А я все ждал. Таинственную незнакомку с приятным запахом. Но сон настиг меня раньше.

…Я падал. Разбивал колени. Срывал кожу на руках. Но продолжал лететь вниз…

Утром меня осмотрел врач. Быстро. Деловито. Без лишних слов. По его сжатым губам и напряженному лбу было ясно – дело дрянь. Я и сам это понимал. Мне казалось, что в моем позвоночнике засела большая заноза, которая мешала двигаться и причиняла сильную боль. На шее был специальный воротник. Вот почему я не мог поворачивать голову.

– Ккак мои … дела? – говорить сегодня было легче.

– Идете на поправку, Игорь Владимирович. Память не вернулась?

– Не ззнаю. Пппомню только… об… рывки.

– И это уже не плохо. Голова болит?

– Не сссильно.

– А еще что-нибудь чувствуете?

– Спина.

Врач кивнул.

– Это… надол… го?

– Поговорим об этом, когда Вам станет лучше.

– Яяя… не буду… ххходить?

– Давайте не будем торопиться с прогнозами, Игорь Владимирович. Сейчас я пришлю к Вам медсестру. Она сделает Вам перевязку. И там за дверью…, – врач неуверенно замолчал, – девушка. Она очень к Вам рвется. Вчера я не пустил ее вечером. Но сегодня, боюсь, не справлюсь. Она настроена решительно.

Сердце зачастило, что не укрылось от внимания врача.

– Хорошо, – бросил он взгляд на мониторы и сдержанно улыбнулся. – Я пущу ее после того, как Вам сделают перевязку, Игорь Владимирович.

Она вошла неуверенно. Выглядела немного растерянно. Но сегодня не плакала. Медсестра проверила капельницу, забрала использованные бинты и вышла. Мы остались одни. Я не знал, что сказать. Она тоже молчала.

– Привет, – красивые губы, чуть тронутые бледно-розовым блеском улыбнулись. Захотелось ощутить, какие они на вкус. Как странно в моем положении думать об этом. Незнакомка подошла ближе. – Как ты?

– Ггговорят, иду на … поппправку.

– Это хорошо. Тебе больно?

– Неммного, – ложь, наглая ложь. Мы снова замолчали. Она явно чувствовала себя неловко, не зная, что делать со мной. – Ппрости, я… не помню… тебя.

– Врач предупреждал. Ничего страшного. Ты все вспомнишь. Мое имя Рита.

– Рита, – повторил я.

– Да. Мы… встречались, – как-то неуверенно произнесла она.

– Встречались? – не могу в это поверить. – Ты… оччень молодая.

– Спасибо за комплимент, – съязвила Рита. – И да, нам это нисколько не мешало. Правда, о наших встречах мало кто знал.

– Почему? – стало мне интересно. Я поймал себя на мысли, что мне нравится смотреть на ее улыбку и то, как она смущается.

– Дело в том, что ты… друг моего отца. И… старше меня на двадцать лет.

Рита ждала моей реакции. А я обдумывал услышанное.

– Я… любил тебя?

Видимо, вопрос был некорректным. Она отвернулась. Ее улыбка померкла.

– Нам было хорошо вдвоем, – ответила слишком быстро. На одном дыхании. Словно боялась, что сама не поверит в эти слова.

Я смотрел на нее и пытался понять, что между нами общего? Что могло нас сблизить? Почему она выбрала меня, а не своего ровесника?

– Хочешь чего-нибудь? – спросила Рита, пытаясь заполнить неловкую паузу. – Может, хочешь чего-нибудь поесть?