Текст книги "Великий поход хомяка и жабы. Часть 1 (СИ)"

Автор книги: Антон Стариков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 59 страниц) [доступный отрывок для чтения: 21 страниц]

Великий поход хомяка и жабы

Пролог

1977 год.

Научно-исследовательский Институт Байкал 111, местонахождение засекречено.

Кабинет начальника особого отдела.

Действующие лица: трое ведущих ученых института, начальник особого отдела, он же номинальный глава института, трое высоких гостей из Москвы.

Посреди большого, казенно-обставленного кабинета вытянулись трое пожилых мужчин, почти что стариков, но тем не менее несмотря на свой почтенный возраст застывших подобно школьникам на линейке, один из них по старой лагерной привычке ссутулился, завел руки за спину и опустил голову, упершись глазами в пол, а двое других глупо хлопали глазами, не зная куда деть нервно теребящие одежду руки. Перед стоящими взад-вперед ходил такой же немолодой человек, которого однако же в отличие от них язык не поворачивался назвать старым – энергии кипевшей в нем хватило бы на всех стоящих в ряд и еще бы осталось. Так вот, этот ''энергичный мячик'', мучивший в руках снятые очки, несколько раз порывался что-то сказать, но останавливался на полуслове и вновь начинал свое дефиле, с каждым разом все более и более гневно смотря на застывшую и нервничавшую в ''предвкушении'' его слов троицу. Кроме стоящих на ногах в комнате также присутствовало еще трое людей, в отличии от них уже сидевших за длинным столом, вернее двумя столами, поставленными буквой Т: сидевшие оккупировали ножку и с интересом рассматривали развивающееся в центре кабинета действо. Хотя чистый интерес был лишь у двоих в гражданском, от которых впрочем за версту разило строевой выправкой, а вот третий, оплывший на стуле подобно беременной бабе, так же нервничал и был скорее похож на проворовавшегося или проштрафившегося бухгалтера, которого поймали на''горячем'', и это несмотря на то, что он то как раз был в мундире, да еще и в не простом, а в генеральском.

Наконец очки в руках ходившего не выдержали столь грубого обращения и треснули, разделившись на две части, мужчина с изумлением уставился на половинки у себя в руках, затем отвернулся от вздрогнувшей от звука треснувшей оправы троицы и раздраженно бросил два теперь уже бесполезных предмета на стол. Все же испорченная вещь сыграла и положительную роль, поскольку хозяин очков сумел более-менее взять свои эмоции под контроль и начал говорить:

– Доигрались … (непереводимая игра слов на чеченском и украинском языках с вкраплениями отдельных слов из иврита), уроды!? – он на несколько мгновений замолчал, будто бы ожидая ответа, а затем продолжил: – Вы хоть понимаете, ЧТО вы сделали или МОГЛИ сделать?! И дело даже не в том, что лет двадцать назад вас бы тут же поставили к стенке и за меньшее – это как раз таки мелочь(!), а в том ЧТО вы едва не сотворили со всеми нами! – Тут до этого дня больше двадцати лет не позволявший себе такого мужчина взорвался и опять несколько минут демонстрировал глубокое знание полудюжины языков, на этот раз не забыв и про ''Великий и могучий''. Троица понуро стояла и не делала ни единой попытки оправдаться или как-то возразить: у одного из стоящих и слушавших обращенные к ним не самые добрые слова, начала дергаться бровь, а второй побледнел и у него заболело сердце.

Немного отведя душу и напоследок просверлив в каждом из стоящих персональную дырку взглядом, полиглот махнул рукой:

– Молчите?! Правильно молчите – что вы теперь можете сказать! После дела…, – и повернувшись к распекаемым спиной, сказал напоследок лишь одно только слово: – Вон! – Проштрафившиеся не заставили его повторять дважды, а тут же чуть ли не отталкивая друг друга локтями поспешили покинуть ''место порки'', впрочем далеко они не ушли, оставшись ожидать своей судьбы под охраной шестерых здоровенных царапающих макушкой потолки молодцев в цивильных строгих костюмах, смотревшихся на них как на корове седло.

А в кабинете хозяин сломанных очков вернулся на отобранное им на сегодня место во главе стола и усевшись прямо под портретом нынешнего генерального секретаря, оглядел оставшихся, которые в свою очередь очень внимательно смотрели на него.

– Ну что скажете, Георгий Артемович, Федор Григорьевич? – Названные не первой молодости, но еще достаточно крепкие мужчины в гражданском переглянулись и тот, кого сидящий во главе стола упомянул вторым, пожав плечами, сказал:

– А то и скажу, Юрий Владимирович, повезло нам! Верил бы в бога – перекрестился! Бракоделу, что ту детальку сварганил, – Ленинскую премию, Звезду Героя и четырехкомнатную квартиру с окнами на Кремль! -

– Все шутишь, Федор? – неодобрительно покачал головой временный хозяин кабинета, все же против воли улыбнувшись спичу старого друга. —

– Все же я считаю, что вина научного персонала и конкретно ведущих ученых проекта не так уж и велика, – постарался вернуть разговор в конструктивное русло второй из людей в гражданском, – они сразу же все сообщили, когда поняли что сделали и не пытались скрыть произошедшее, а могли бы… -

– Да нет, не могли бы, – прервал его тот, кого называли Юрием Владимировичем и обратился к единственному в комнате человеку в форме: – Василий, когда тебе сообщили о том, что они выяснили по результатам эксперимента? -

– Через час! После того, как все было перепроверено! – подскочил генерал, вытянувшись перед тем кто занимал его место во главе стола и через секунду повинуясь жесту опустился на стул.

– Так что все уже было известно. Мы уже знали, и если бы они не успели сообщить о том что обнаружилось по результату эксперимента до того как информация пошла ко мне или бы тем более попытались все скрыть, разговор с ними был бы уже совсем другой. —

– Но ведь сообщили, – не сдавался Георгий Артемович, пытаясь отстоять по крупному проштрафившуюся троицу. – Да и кто знал, что произойдет такое… -

– А должны были знать! – сорвавшись прервал его и хлопнул по столу Юрий Владимирович. – Сколько мы средств вбухали в эту вашу с Емохоновым лабораторию: и материалы, и лучшие кадры, включая этих троих, – тут говоривший едва сдержал ругательство, заменив его на нейтральное слово, – экспериментаторов, и любое оборудование что вы запрашивали! Все, буквально все, что вы хотели, вы получали и что в результате?! Наши же чуть ли не облизанные ученые нас же едва не уничтожили вместе со всей планетой! И что нас спасло? Чудо! Бракованная деталь! – сорвавший на этой вспышке голос Юрий Владимирович в полной тишине налил себе в стакан воды, выпил и продолжил: – А если бы установка сработала бы как запланировано и выдала полный импульс, а не одну тысячную от мощности? Вы представляете что бы было?! – вопрос был риторический и на него не требовалось ответа, но все же Федор Григорьевич попытался ответить и выручить побледневшего коллегу, попавшего под гнев начальства, и заодно обратить все в шутку:

– Тогда бы у нас не было никаких проблем и нам не пришлось бы лететь сюда из Москвы. —

Несколько мгновений покрасневший человек во главе стола недоуменно смотрел на попытавшегося пошутить подчиненного, стараясь осмыслить то, что было сейчас сказано, а затем из него как будто выпустили воздух, и он рухнул на место.

– Серьезное же дело, Федор, а ты все в смех превращаешь. -

– Мне плакать что ли? Все закончилось хорошо, за пределами института никто ничего не знает, да и здесь картину в целом видят только эти трое, – тут говоривший кивнул на дверь в соседнее помещение, где маялись в ожидании приговора трое ученых, хотя нет, уже двое – у одного из них не выдержало сердце, и вызванный медик только что констатировал смерть. Беспокоить высокое начальство не стали, и оставшиеся в кабинете только после совещания узнали, что у них на одну проблему меньше. – По моей линии все прекрасно – двойка способна предотвратить любую возможную утечку. По словам Георгия Артемовича ничего даже отдаленно похожего у американцев нет, да и не может быть, поскольку необходимые для проекта кристаллы встречаются только у нас, да еще и в настолько мизерном количестве, что никакая серьезная разработка просто невозможна, и если не знать для чего они нужны, просто невыгодна. Так что считаю нужно ликвидировать этих троих, остальной персонал жестко проверить, не прошедших проверку – также, а остальных разогнать по шарашкам под жесткий контроль до конца жизни. Это по людям, а по остальному: установку разобрать, все детали уничтожить, уничтожить все оборудование и запасы готовых кристаллов, ну и документацию по проекту, документацию обеспечения так же подчистить и создать убедительную липу, ведущую в никуда, а еще лучше в ловушку. Все это мое управление способно сделать в течении недели, тебе только нужно отдать приказ, Юрий Владимирович.

– Ликвидировать! – не выдержал и взорвался все это время молча слушавший Георгий Артемович. – Верных, преданных людей!? Ученых такого класса!? С кем мы останемся, если всех будем ликвидировать по малейшему поводу?! А оборудование – миллионы долларов, труд сотен агентов и сочувствующих нам на западе, не говоря уж о запасе кристаллов – у нас ведь здесь 9/10 всего, только вдумайтесь, ВСЕГОнайденного материала, и это все уничтожить?! -

– Да, – на этот раз Федор Григорьевич был предельно серьезен и без шуток, аргументированно обосновал свою позицию. – Если уничтожать, то все – мы не можем позволить кому бы то ни было провести подобный эксперимент, и этим мы спасем не только Советский Союз, но и весь мир. —

– Юрий Владимирович, да что же такое?! – чуть ли не перейдя на крик обратился к хозяину кабинета противник зачистки. – Еще ведь год-два и можно будет приступить к производству опытной партии приборов! Вечная проблема того что нас могут прослушать или засечь по сигналу уйдет в прошлое. Пусть каналов будет и немного, но только представьте, их НИКАКАК нельзя будет ни засечь, ни прослушать – вот оно почти рядом, только руку протяни – мечта! И все это на слом?! – Яростная и страстная речь произвела немалое впечатление, и сидящий во главе стола даже на секунду заколебался, но веские слова главы второго управления били точно в цель, заставляя морщиться главу восьмого и подтверждая правильность решения, уже принятого временным хозяином кабинета:

– Рано или поздно, не через год, так через десять, они узнают, обязательно узнают, что у нас есть что-то такое, а потом лишь вопрос времени, когда они добудут схемы и материалы, затем непременно попытаются сделать подобие, – тут Федор Григорьевич поднял руку, останавливая возрождения. – Я помню про редкость материала и в свою очередь напоминаю, что пусть это и очень дорого, но его все же можно создать искусственно. Да и вы не можете дать гарантию, что где-нибудь не существует других его месторождений и их когда-нибудь не найдут. А затем, – тут говоривший сделал драматическую паузу, усиливая эффект, – они проведут такой же эксперимент, и у них ничего не сломается, а установка проработает до самого конца, – говоривший остановился и убедился, что все прониклись его словами, а затем закончил, как гвоздь забил, – нашего и их! -

Возразить на эти аргументы его оппонент не смог и мрачно уставился в стол, но потом все же не удержался и попробовал:

– Судя по предварительным расчетам, волна искажений, созданная экспериментом, не даст повторить его как минимум четверть века, а может и больше… Какие еще четверть века?! Если эта технология будет известна, то над ней будут работать и улучшать и мы, и американцы, а через 25 лет неизвестно кто еще, те же японцы, например – так что нужно позаботиться о том, чтобы никто и никогда не то что не мог использовать, но даже и не знал, что такое может быть на свете. —

Некоторое время все находившиеся в кабинете молчали.

– Значит решено, – подвел итог разговора Юрий Владимирович. – Делаем все по-твоему, – он кивнул в сторону довольного начальника второго главного управления, ставшего после последующих слов чуть менее довольным, – но никаких ликвидаций без крайней нужды: раскидать по разным проектам и под жесткий колпак, раз в год проверки, не пройдут – ты знаешь что делать. – Федор Григорьевич кивнул. – Если суетой заинтересуется Цвигун, направляй его ко мне, я его укорочу, но лучше бы он ничего не узнал – лишние уши нам в этом деле не нужны. – Тут говоривший перевел взгляд на посветлевшего лицом после известия о том, что ученые останутся в живых, Георгия Артемовича. – Это вас тоже касается: Николай Павлович должен узнать только то, что эксперимент закончился неудачно и поставил под угрозу жизни людей и ВСЕ! Ученые должны сказать ему при личной встрече тоже самое – эта ответственность на вас! -

– Я вас не подведу, Юрий Владимирович! Спасибо! -

– Вот и отлично. Василий. – Генерал, все это время потевший и сидевший как мышь под лавкой, на которой спит кошка, снова вскочил. – Начинай срочно готовить объект к ликвидации! -

– Есть! – вытянулся генерал и с явно читаемым на лице облегчением поспешил поскорей покинуть кабинет.

– Георгий Артемович, у вас тоже есть дело, даже три. – Начальник восьмерки кивнул и тоже вышел.

– Что? – задал вопрос оставшийся в кабинете Федор, хорошо, еще с Венгрии, знавший своего в свое время неофициального, ну а теперь вполне себе официального патрона.

– Василий не должен пережить эту неделю, пусть это будет сердечный приступ. —

– Сделаем в лучшем виде. А за что ему такая нелюбовь? Ученых ты ведь пожалел? -

Кому другому Юрий Владимирович не стал бы отвечать, но старый и верный товарищ пользовался его полным (ну насколько это возможно при их общей профессии) доверием, и он решил поделиться с ним мотивами принятого решения:

– Да не надежен он стал: еще с его прошлого места службы пришел сигнал, что он слишком часто бывает в доме Сахаровых и с ними на дружеской ноге, особенно с этой истеричной сучкой Бонэр – по службе приказа не было, значит личная инициатива. Зачем? Мы не можем рисковать – не сейчас! -

– Понял, – кивнул другу-начальнику Федор Григорьевич и попрощавшись вышел.

Последним покинул кабинет Юрий Владимирович, уже на самом пороге ему в голову неожиданно пришли две мысли. Одна про портрет бровястого и мордастого бодрячка, висящий над креслом владельца кабинета – интересно, что с ним будет и уничтожат ли его как и все остальное имущество базы? Другая про то, что он сегодня приказал безвозвратно похоронить самую настоящую машину времени, пусть и ущербную и способную отправлять в прошлое лишь не управляемую и разрушительную энергию, а потом ржаветь, бездействуя десятки лет, но все же…! Затем будущий Генеральный Секретарь в последний раз взглянул на портрет ныне действующего и со вздохом вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Через пять дней никто бы и не подумал, что совсем недавно здесь располагался один из самых передовых и развитых в техническом отношении научных центров планеты. Уже в середине девяностых непонятные развалины с остатками коммуникаций в земле обнаружили этнографы, но не заинтересовались ими, а прошли дальше, приняв поросшие лесом руины за развалины заброшенного лагеря или военной базы – и того, и другого на1/7-ой суши было сколько хочешь и еще немного.

***

Упоминаемые исторические личности:

Андропов Юрий Владимирович – председатель КГБ СССР.

Григоренко Федор Григорьевич – начальник 2-го Главного Управления КГБ СССР.

Усиков Георгий Артемович – начальник 8-го Главного Управления КГБ СССР.

Емохонов Николай Павлович – председатель Научно-Технического Совета при КГБ СССР.

Цвигун Семен Кузьмич – первый заместитель председателя КГБ СССР.

Часть 1
Горы Силы

Первая глава

Конец 2017 года по земному летосчислению.

Серединный мир.

Цитадель Клана Красного Дракона. Третий уровень. Личные покои главы клана.

Следующая ночь после разговора Эленандара и Дримма.

– Вот так тогда все и закончилось, – оглядывая внимательно слушавших его членов клана, продолжил рассказывать про свою реальную жизнь раскрывший свои настоящие данные Эленандар, – не буду вас утомлять описаниями того, как нас после закрытия лаборатории мурыжила контора, но на большую землю мы с Дмитрием выбрались только в 93-ем, а до этого или Дальний Восток, или Сибирь. В городах, даже маленьких, считай 15 лет не были. Дмитрий все же умудрился и женился на прапорщице из отдела связи, замечательная женщина оказалась, а мне не свезло – так и холостяковал, а потом уже поздно было. Нам очень повезло – никто так и не узнал о нашей роли в проекте: ''бонзы'' так и не сознались, что нарушили инструкции и посветили тех кого не положено во все детали, расчеты мы делали в свободное время, имен наших на чертежах не стояло, – тот кого члены клана знали как эльфа-рейнджера Эленандара прервался и оглядел многочисленных и внимательных слушателей, – а по документам мы шли обычными инженерами, каких на объекте было больше двух сотен, ну и отнеслись к нам соответственно. Так что несмотря на то что вся техническая документация была уничтожена, все осталось вот здесь, – рассказчик похлопал себя по голове и горделиво оглядел слушателей, – через семь месяцев мы уже все восстановили, – тут он досадливо поморщился, – по крайней мере теоретическую часть – материалов-то у нас не было, да и собирать установку было бы опасно, не говоря уж о том, что пока не прошли бы колебания почти бесполезно. Но все что могли мы сделали и наработали столько материала, что нам было чем заняться на пенсии, а потом к нам присоединился Димкин внук и вывел наши исследования на новый уровень. —

– Получается машина времени на самом деле возможна и работает? – хриплым от волнения голосом Вар озвучил читающийся почти на всех лицах присутствующих в помещении вопрос. – И можно путешествовать в прошлое? -

– В привычном понимании к сожалению нельзя, – отрицательный ответ вызвал общий разочарованный вздох. – Материя не может совершить переход, только энергия, и то она вызывает такие возмущения в поле, что чем дальше в прошлое мы посылаем энергетический импульс, тем больше колебания и тем дольше нам приходиться потом ждать, чтобы снова его послать – после первого раза прошли десятилетия.

– А разве нельзя послать, например, что-то вроде радиосигнала год так в 50-80-й? – задал осторожный вопрос Альдарон, все это время сидевший с каменным лицом и бешеной бурей противоречивых эмоций и устремлений в душе.

– Нет, к сожалению нет – самый поздний период, в который и можно было проделать канал, оказался в 1908, теперь он недоступен навсегда – по нашим предположениям и выкладкам Вселенная сопротивляется воздействию и поле там, – тут Эленандар на полминутки задумался, – как бы попроще объяснить: огрубело что ли, и больше в этот временной период ничего не послать, как и лет двадцать до этой даты. Да и сигнал, что может туда послать установка, не примет ни один радиопередатчик – это вам все– таки не радио, совсем другой принцип действия – его просто не услышат, даже если бы в 1880-90 и было бы кому слушать, и они могли понять и сохранить принятую информацию. Не забывайте, прокол существует настолько крохотный период, что зептосекунда по сравнению с этим – это просто океан времени. – Увидев непонимающие лица, ученый, отыгрывающий эльфа-рейнджера, со вздохом пояснил: – Зептосекунда – это очень мало. —

– Значит пользы никакой не извлечь, и каждый раз как вы посылаете сигнал в прошлое есть риск уничтожить всю планету, как у вас чуть не произошло в первый раз? Правильно вас тогда закрыли, и вообще всех вас нужно было убрать! – сделала неожиданный и жестокий вывод необычно серьезная и сосредоточенная Людмила. Эленандара прямо подбросило от этих слов, и он яростно принялся возражать:

– Ничего правильного! Они просто испугались, прямо как ты сейчас! Если уж мы двое, ну трое, с присоединившимся семь лет назад Юрием смогли добиться таких результатов, то что бы было, если бы работали сотни ученых с поддержкой государства….!? -

Ситуация в помещении резко накалилась, все заговорили разом, выражая свое отношение и согласие, и несогласие со словами Людмилы или Эленандара. Фейри резко хлопнул в ладоши – усиленный магией звук прокатился по комнате и заставил всех умолкнуть и повернуться к главе клана. Дримм осуждающе взглянул на вскочившую с места и наполовину вытащившую из ножен меч паладиншу (Людмила не собиралась никого рубить, но инстинкты виртуальных тел часто работали независимо от сознания), а затем также взглядом попросил помощи в этом вопросе у Светланы.

– Тише, дайте ему дорассказать, а потом уже задавайте вопросы! Людмила, успокойся! – Дождавшись пока успокаиваемая подругой эльфийка сядет на место, Дримм повернулся к ученому. – Продолжайте. —

Эленандар кивнул и как ни в чем не бывало вернулся к рассказу:

– Так вот, до того как меня столь невежливо прервали, я хотел рассказать про то, что мы добились за несколько последних лет. Но прежде скажу для всех: мы были очень аккуратны и осторожны и никогда бы не допустили того, что произошло в 77-ом, да и наши теоретические и технические возможности к тому времени как мы собрали новую установку выросли на несколько порядков. —

– И что? Вам удалось послать сигнал в пока что доступное вам прошлое и не вызвать катастрофу? – скептически-разочарованно вновь прервал ученого Альдорон и иронично усмехнувшись закончил: – Это конечно ''большое'' достижение. —

– Не такое уж и маленькое, – неожиданно в свою очередь усмехнулся Эленандар, ничуть не задетый иронией, прозвучавшей в голосе главного безопасника клана. – Благодаря нашим исследованиям и более совершенной установке, это было только началом. Мы смогли, спасибо современным компьютерам и нашей многолетней работе, производить гораздо более точные и учитывающие все факторы расчеты, – рассказчик окинул всех торжествующим взглядом, – теперь поле колеблется лишь несколько месяцев и участки огрубевшего времени, – ученый замер, катая на языке понравившийся ему термин, – да – участок огрубевшего времени – неплохо! Так вот такой участок сократился до двух лет в обе стороны и мы можем повторить эксперимент всего через два-три месяца. —

– А смысл!? – не выдержала и вмешалась в разговор Анариэль. – Что вы хотели этим добиться!? -

– Я как раз к этому и подхожу, но начну немного издалека. Дело в том, что по разработанной тогда в 77-ом теории времени, то что происходит сейчас в настоящий момент, это как бы импульс, устремленный в будущее. Он находится в постоянном движении и существует в неком поле, продвигаясь в котором он оставляет за собой след – это и есть прошлое, как бы шрам, оставленный импульсом настоящего, и чем дальше в прошлое, тем сложнее нам послать уже свой импульс, так что пока доступный нам временной зазор не так уж и велик – 16-19-ый век. Но это лишь частности, технические детали – главное в другом: это уже не наше настоящее, ну не то настоящее, которое было до первого эксперимента – в 1908-ом был создан новый импульс, – увидев вокруг непонимающие глаза, ученый попробовал предельно упростить: – По нашей теории, взрыв в 1908 так называемого Тунгусского метеорита был лишь мелким побочным эффектом из-за несовершенства оборудования и недостатка информации, а главное событие заключалось в том, что возник новый импульс, как бы ожививший часть следа импульса первоначального времени, и он, этот новый импульс, двинулся вперед вслед за старым и возможно как бы слился с ним, сохранив изменения и преобразовав и нас, и весь окружающий мир, хотя повторюсь, все это только наши недоказанные теории, и все может быть совсем иначе. —

– Это что же получается? – спросил ошарашенный Вар, – мы все живем в перекроенном вами тогда мире, а настоящий уже давно тю-тю? -

– В какой-то степени да! Хотя мы так пока до конца и не разобрались, как взаимодействуют первоначальный импульс и порожденный нами, – пожал плечами Эленандар и еще больше ошарашил присутствующих, – Только это новое время, уже не то, что было создано в 70-е, а созданное нами во время нашего последнего эксперимента два года назад, и если отсчитывать от самого первого эксперимента, то уже пятнадцатое.

– Ну вы совсем охерели! – высказал общее мнение Морнэмир и залпом выдул бокал вина, к которому вопреки собственному обыкновению до этого ни разу не приложился. То что было написано на лицах услышавших ТАКИЕ НОВОСТИ, можно было охарактеризовать одним словом – ШОК!!! Все они, все люди и возможно все мироздание оказались лишь подопытными мышами пары пенсионеров от науки – переварить такое было сложно, и большинство здесь присутствующих не знало, как на это реагировать.

– Рассказывайте дальше, – поторопил ученого Дримм, видя что у многих закипают мозги от полученной информации, а на языке вертятся вопросы, и они еле сдерживают себя лишь только из желания дослушать все до конца.

– А затем Дмитрий уже перед самой смертью, пять лет назад, высказал теорию, показавшуюся сначала безумной, но в конце концов подтвердившуюся на практике. Не буду, как говорит внук Дмитрия Юрий, грузить вас подробностями, суть ее заключалось в том, что в импульс, посылаемый нами с помощью установки, можно заложить информацию в виде матрицы, и когда большой импульс времени возникнет и начнет свое движение, эта матрица как бы встраивается в него и обретает материальное воплощение. Первый раз мы попробовали уже после смерти Дмитрия – результат был – хоть и не совсем тот, на который мы рассчитывали: смоделированная информационная матрица разнообразных по размеру и составу контрольных предметов не смогла полностью стать частью мира, что привело к ее разрушению, – тут Эленандар поднял палец кверху и помахал им, как бы грозя кому-то, – но теория-то оказалось верной, просто смоделированная матрица была несовершенна – мы нашли остатки запрограммированных материалов в виде пыли и крохотных кусочков металла именно там, куда мы их перебросили, радиационные маркеры исключили ошибку. —

– Переходите, пожалуйста, к сути и покороче, – в очередной раз поторопил ученого Дримм, который уже слышал все это в многочисленных подробностях и хотел чтобы и остальные поскорей оказались в курсе, а то терпение многих было уже на пределе.

– Ладно, – осуждающе посмотрел на Главу клана Эленандар, – покороче, так покороче. Два с половиной года назад, когда появилась технология ''Основы'', Юрий предложил использовать их, как он сказал, ''невозможно нереально достоверные'' матрицы, предназначавшиеся для игры, то есть для Серединного мира, а поскольку он родственник одного из членов правления и даже привлекался для какой-то работы в самом конце, то он не без труда, но все же смог раздобыть несколько таких матриц, разного вида, которые мы и отправили в середину 19-ого века в одну из давно выработанных и никому ненужных шахт. – Ученый обвел затаивших дыхание слушателей торжествующим взглядом и похвастался: – Все получилось! Матрицы, созданные по этой технологии, прижились, и мы забрали их со дна той шахты в целости и сохранности! Но об этом вам может рассказать Дримм, и те, кого он посылал проверить мои слова в реальности. – В ответ на обращенные на него вопросительные взгляды глава клана кивну и обратил свой взор на двоих из присутствующих в комнате:

– Куэ, Ниэллон, расскажите всем, что вы видели. – Под изумленным взглядом Людмилы, и не подозревавшей о миссии родственников, парочка эльфов вышла на середину помещения и наслаждаясь всеобщим вниманием, громко и четко отчиталась о том, что произошло с ними вчера, и что они видели своими глазами, своими реальными глазами, в реальном мире.

Первой начала рассказывать Куэ, и начала она с самого начала: как Дримм вызвал их к себе, дал номер телефона и приказал позвонить по нему в реале, договориться о встрече, а потом сходить туда, куда им скажут и внимательно посмотреть на то, что там будет, затем вернуться в вирт и рассказать ему. Они с братом так и сделали: позвонили, договорились и съездили на электричке в Подмосковье на частную дачу, где не выспавшийся, красноглазый парень по имени Юра показал им то, чего они уж никак не ожидали увидеть, по крайней мере в реальном мире…

– Представляете, настоящий ралгун, светлячок (один из самых дешевых амулетов, используемый в качестве фонарика, доступный к использованию всеми классами), серебряные монеты, нож с бонусами к силе и даже жук-колдун! Вы представляете!? Живой жук-колдун в Подмосковье! Я чуть не описалась, когда он поле врубил! – от переизбытка чувств эльфийка размахивала руками, как бы подчеркивая свои слова. – Пришлось правда его зажженной горелкой пугануть, но самое настоящее магическое поле! Мы все осмотрели, попробовали и пощупали, а этого дурачка даже жук за палец цапнул! -

– Сама такая! – обиделся на незаслуженную характеристику Ниэллон.

– А че это за ралгун? Я че-то не понял? – нахмурившись уточнил Иван, не испытывавший теплых чувств к зеленым обитателям болотных кочек.

– Травка здешняя, в чай добавляют для здоровья и вкуса, – покровительственным тоном пояснил спросившему сидящий рядом Морнэмир и с чувством превосходства добавил: – Сразу видно, что ты не любитель чаи погонять – все, кто понимает толк, давно уже оценили. —

– Самое классное, конечно, эта трава, – перехватил инициативу у сестры Ниэллон. – Я так хорошо себя только здесь чувствовал, в эльфийском теле, а была-то всего щепотка, но у меня даже зрение скакнуло. Я два часа, пока мы до дома добирались мог нормально видеть без очков, потом правда стало проходить и когда мы в капсулы загружались, уже все вернулось как было. Но все равно просто чудо!

– Точно так и было! – поддержала восторги брата Куэ. – У меня два прыщика на плече сошли, как не было! -

У присутствующих в комнате вновь наступил период обсуждений, сомнений и споров – игнорировать факты они не могли, не доверять Куэ и Ниэллону тоже не было никаких оснований, а значит все или хотя бы часть сказанного здесь было правдой, и это следовало осознать, впрочем психика людей, прочно связавших свою жизнь с виртуальным миром, была более гибкой чем у обычных обывателей, а значит им было проще принять изменившуюся реальность.

– А теперь можно спрашивать, – Дримм решил подстегнуть обсуждение и направить его в более конструктивное русло. Тут же на едва успевавшего вертеть головой Эленандара со всех сторон посыпалось множество самых разных вопросов:

– Что происходит с первоначальным миром, ну тем, до сигнала, импульса или какую вы там хрень шлете? Наверно много энергии жрет ваша установка, как вы ее в домашних условиях питаете? Изменяется ли прошлое каждый раз? Как вас до сих пор Фэ-эС-Ба не зацапала? Какие конкретно вещички вы отправили? – и множество других в таком же духе, но большинство из них были различными вариациями уже названных.

– Что происходит с первоначальным импульсом мы все еще точно не знаем, как и то, как происходит слияние, и происходит ли оно вообще, – начал отвечать в порядке очереди Эленандар, каждый его ответ вызывал новую волну шушуканий и споров. – Энергии установка потребляет не так уж и много: сам прибор – ну примерно как стиральная машина. Почему так говорю? У меня там же, на даче, немецкая стиральная машина стоит, вот она столько же и потребляет – совпадение до киловатта. А импульс, что мы туда посылаем, еще меньше – скажем, даже сотовый телефон зарядить не получится. —