Текст книги "Великий поход хомяка и жабы. Часть 1 (СИ)"

Автор книги: Антон Стариков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 59 страниц) [доступный отрывок для чтения: 21 страниц]

– Передавал. Сказал: дела делаются, подробности при личной встрече. —

Тем временем парочка миновала изрядно покоцанные, но все же не сломанные окончательно ворота и попала на территорию взятой с помощью легионеров крепости, которая защищала самый удобный из подходов к руднику и двинулась к ее противоположному концу, где на вершине надвратной башни, что охраняла вход в здоровенную долину, располагался штаб Таурохтара.

– Все, мне пора – мои меня ждут, – Синьагил кивнула в сторону замахавшей руками группы игроков, увидевших идущую в сопровождении фейри девушку.

– Иди, – отпустил магиню Дримм, сам же на одном дыхании взбежал на вершину надвратной башни, где и обретался сейчас изрядно поредевший ''штаб'' Таурохтара, занимавшегося операцией в долине. Помимо самого рейнджера, который сейчас перекрикивался с вышедшей из ворот Синьагил, его ''штаб'' составляли два скучающих спецназовца – охранники, они же гонцы-посыльные и пет – здоровенный медведь-гризли по кличке Агамемнон, так же скучавший и почти что заснувший как и накрывшийся плащом и пребывающий в объятьях Морфея Вар, чьему сну ничуть не мешал раздававшийся буквально в двух метрах громкий, на грани крика диалог Таурохтара и Синьагил. Дримм, потрепав по голове пета и завистливо посмотрев на сладко дрыхнущего полуорка, уселся на парапет и не особо прислушиваясь к тому о чем орали рядом эльфы, обвел взглядом долину. На первый взгляд огромная и открытая как на ладони долина производила мирное, можно даже сказать пасторальное впечатление, и казалась мечтой художника, решившего написать сельский пейзаж в горах, но вот если приглядеться и особенно если знать, что это за небольшие мураши передвигаются между отсюда казавшимися игрушечными поселениями, то вся пастораль сразу проходила и становилось понятно почему после того как группы точек-мурашей покидает очередное поселение, дымы над ним резко прекращаются или наоборот становятся много гуще и черней.

– А, Дримм, – только заметил его наконец закончивший свое через-чур уж громкое общение Таурохтар и тут же обеспокоенно спросил: – Что-то случилось? -

– Да нет, а у тебя? – Дримм обвел рукой пустую площадку. – Куда народ подевал? -

– Туда! – Таурохтар махнул рукой в сторону долины и быстро удалявшегося от крепости рейда Синьагил. – Все по плану: наши беспредельщики (игроки-наемники) ушли час назад и до вечера будут резвиться, заодно послал с ними Тралла с отрядом в полсотни рыл, пусть пощупают земли Глоткогрызов за долиной, поторопят зелененьких, а то уже день война идет, их главную кормушку отобрали, массу их собратьев перебили, а они все не чухаются – непорядок! -

– А если Тралл их спровоцирует и они попрут? -

– Так и прекрасно! Игроки, что резвятся в долине, их хоРРошо прорядят, а как подойдут поближе и мы навалимся всей силой, включая отреспанившихся игроков, результат – когда людоеды все же прочухаются, армии Глоткогрызов у них уже не будет. —

– Толково, – похвалил рейнджера Дримм, – но все же когда что-то такое задумаешь, ставь меня в известность, а то я ни сном, ни духом. Могло ведь очень плохо получиться – ты спровоцируешь Глоткогрызов, они попрут, а войск-то и нет, все другими делами занимаются и именно потому, что ты действовал никому ничего не сказав. – Вежливая и достаточно легкая выволочка возымела действие – Таурохтар смутился и начал оправдываться:

– Сам гляди, все видно, – он обвел рукой действительно просматриваемую почти на всю глубину долину, – если гоблины двинут на рудник, у нас будет минимум два часа для подготовки, и это если они будут идти без остановки, а ведь им нужно сначала зачистить долину от наемников – еще 3–4 часа. —

– И все-таки предупреждай, – Дримм не стал ругаться или как-то по-иному давить на Таурохтара, но его тон не допускал двойных толкований, да рейнджер и сам был не дурак и вполне осознавал свою ошибку. Фейри же, убедившись что его слова дошли куда надо, вернулся к орудующим в долине игрокам: – Ты хорошо им объяснил, что к вечеру нужно вернуться? -

– 101 раз, к тому же кроме как контрабандистам на руднике им больше негде сдать хабар, да и затариться нужным снаряжением, – Таурохтар с облегчением сменил тему и отчитывался об уже запланированных действиях, а не о своей самодеятельности, – да и Синьагил присмотрит, чтобы все было окей. —

– Что по остальным направлениям? -

– Светлана с Шутником и Робокопом орудуют на рудничных тропах (те самые тропы, на которых Дримм когда-то и распробовал гоблинское серебро и благодаря которым не считал каждый медяк как многие игроки-новички). Светлана с рейдом в охранении, а Шутник и Робокоп со своими делают тропы непроходимыми. Галивартан и Стас ушли зачищать высокогорные заставы – хоть там и немного воинов, и подкреплений они не получат, потому как кроме рудника им нет другого пути, но все равно не хотелось бы получить удар в спину, – тут Таурохтар прервал отчет и вроде бы повинился, но таким ерническим тоном, что стало ясно – никакого раскаяния за это свое решение он не испытывает: – Это тоже мое самостоятельное решение, если что – предупреждаю. —

– Хорошо, – кивнул головой Дримм, принимая сообщение к сведению, – дальше. —

– Все остальное ты знаешь – сам приказал: Лаирасул и Менелтор, каждый во главе нескольких рейдов, ушли брать дальние укрепления, торить путь туда, куда мы завтра отправим шуршать наших беспредельщиков, – рейнджер кивнул на раскинувшуюся перед ними долину, в которую через ворота устремилась в очередной раз только что отреспанившаяся партия в четверть сотни игроков.

– Тогда все, – Дримм соскочил с парапета, – пойду проверю что там в шахтах. Если что, посыльного ко мне, особенно если твой план удастся и попрут Глоткогрызы. —

– Аха, – через плечо ответил Таурохтар, используя магический артефакт – аналог подзорной трубы, и вовсю рассматривающий что-то в долине. Уходивший Дримм еще успел увидеть, как принюхивавшийся к решившим перекусить заготовкам Агамемнон, с сожалением отвернул башку и потрусил к хозяину, который немедленно на него вскарабкался и даже заставил встать на задние лапы, видимо рассчитывая что с получившейся вышки будет лучше видно.

Дримм же разминувшись с очередной партией возродившихся на точке игроков (зачистка ''мирных'' гоблинских поселений в долине проходила не так уж и легко) вышел из крепости и миновав несколько узких улиц со все еще красной мостовой и витавшим над ними запахом тухлятины, вышел на главную площадь рудника. Площадь, буквально день назад кипевшая жизнью (и смертью), была даже как-то неестественно тиха и пустынна, лишь редкие группки мимоходом тревожили ее пустоту, да двойки дозорных эльфов-стрелков на башнях иногда бросали на нее мимолетный взгляд. Фейри не стал использовать обычные пути вниз, а воспользовался самым быстрым и появившимся лишь волей случая и разгулом безумной фантазии нескольких магов-огневиков. Яма-провал сэкономила Дримму как минимум двадцать минут и еще в течении нескольких минут поблуждав в таких же тихих как площадь наверху жилых подземельях рудника, Дримм вышел к здоровенному подъемнику, что спустил его еще на пару сотен метров вниз.

Морнэмира внизу не оказалось, зато в остальном жизнь кипела, будто и не было ''мертвых'' коридоров над головой. Главу клана сразу взял в оборот Октарон и чуть ли не силой устроил экскурсию по своим ''владениям'',беспрерывно компостируя ему мозг о дополнительных бойцах в охрану. Дримм похвалил его (не жалея лестных эпитетов) за хорошую, просто отличную организацию охраны, впечатлился живым морем гоблинов в пещере, где они содержались, одобрил организацию их кормежки и набор бук в качестве дополнительного персонала, но в подкреплениях отказал, единственное: пообещал прислать на время десяток друидов, чтобы немного привести в порядок худющих как узники Освенцима бук, которые в буквальном смысле шатались под тяжестью не таких уж и тяжелых трофейных доспехов. Покинув разочарованного Октарона, Дримм вернулся к подъемнику и вместе с очередной партией тащивших руду заготовок поднялся наверх, а затем идя в след за буквально сгибающимися под тяжестью сумок грузчиками, нашел наконец того, кого и искал.

Морнэмир носился по немалых размеров залу полному разнообразного металлургического оборудования и с помощью мата, команд и личного примера руководил приведением этого оборудования в рабочее состояние. В зале стоял беспрерывный лязг и грохот, крики общающихся между собой рабочих-заготовок (к удивлению Дримма тоже во всю матерившихся, причем на великом и могучем – что тут скажешь, плохой пример заразителен), что-то куда-то тащили, что-то ломали, где-то наоборот клепали здоровенную идущую под потолком трубу, несколько черных от копоти заготовок, целиком залезли в жерла здоровенных печей и долбились передавая наружу куски металла – в общем мастерская бурлила как котел и сразу становилось ясно, кто занят''настоящим делом'', а кто только и может мечами махать.

– Здорово, – Дримм хлопнул по плечу увлеченно распекавшего одного из заготовок эльфа.

– Здорова, – на секунду обернулся тот и поручкавшись с фейри попросил: – Минуту. – Дримм не возражал, и Морнэмир вновь повернул к терпеливо ждущему подчиненному. – Ты?! Косорукий шуруп в толчке! Куда ты лупишь п….с на…й, в……т?! Всех нас хочешь на тот свет отправить и дело загубить у…к… пи…..к, ж……ч и в…..к!? -

– Так вы же сами, господин, приказали съе…ть эту деталь к е….ой матери на фиг (ругательства на русском, все остальные слова на общем).

– Конечно приказал, а ты что делаешь?! Не видишь, что здесь резьба и ее надо просто и аккуратно скрутить? Зачем же ты, жертва аборта, ее кувалдой лупцуешь, когда у нас уже новенький вентиль, спасибо гоблинам, на это место есть?! Ты раз…й у….ок! Иди в …. на…сь! И голову за…..ь в толчке, а потом жопу свою …. и засунь туда ….. и еще …… а следом ….. …… понял?!

– Что мне сделать, господин? – несколько растерянно спросил несчастный и посланный на страшные слова заготовка, явно не понявший и десятой части того, куда его послал и чего ему пожелал эльф-матершинник.

– О, Господи! – всплеснул руками Морнэмир и постарался разъяснить свои слова: – Берешь вон там в инструментах ключ в три ладони и аккуратно. Ты понял, негораздок? Аккуратно развинчиваешь резьбу и если там все в порядке, берешь такую же деталь, только целую, и навинчиваешь ее на это же место, если же там повреждения, зовешь или меня, или кого-то из кузнецов, но сам ничего не трогаешь и ни в коем случае не хватаешься за молоток. Теперь все понятно микроцефал г….ый?! -

– Да, господин! – радостно кивнул заготовка и с энтузиазмом побежал за нужным инструментом, а Морнэмир, проводив его тяжелым и недовольным взглядом и мельком глянув на остальное помещение, обернулся наконец к терпеливо ждущему его Дримму.

– Ну что? Что случилось? – Морнэмир сорвал вопросы с языка у желавшего спросить тоже самое Дримма и не дожидаясь ответа заорал куда-то ему через плечо: – Ровнее, дети вы….о в жопу ежика! -

Дримм понял, что Морнэмиру не до него, но и уходить не соло нахлебавши он не собирался.

– Скоро запустите оборудование? – спросил Дримм, устремляясь вслед увидевшему очередной непорядок Морнэмиру.

– Да вроде, тьфу-тьфу, через несколько часов должны запуститься, – неожиданно оптимистично заявил тот, залезая в печь, где и без того уже шуровали двое заготовок. Если бы не эти штопаные ган…ны, мордофили-уроды с дерьмом вместо мозгов, мы бы уже запустились, а так работает только походная плавильня в соседнем зале, – тут он взорвался, на чем свет костеря прошедших ломающим все вихрем игроков-наемников: – Е….е х….сы, ну зачем, зачем было ломать оборудование?! Или пихать дохлых гоблинов в вперемешку с оружием и породой в печи?! Дерьмоголовые вые…цы! Левее! – последнее слово было адресовано одному из работавших с ним вместе заготовок, а Морнэмир продолжал изливать что накипело и что объясняло его очень уж ''богатый'' лексикон. – Представляешь, эти безбашенные межеумки повредили газовую систему плавилен и чуть не взорвали всех нас! Совсем чуть-чуть, одна искра и пол рудника крякнулось бы – ямка, что огневики сотворили, показалась бы кроличьей норкой по сравнению с нормальным лет так 30 копаным каменным карьером! Нет, ну не с…..и ли? – задал риторический вопрос совершенно чумазый эльф, выбираясь из печи.

– Ага, – согласился с очевидным и не требовавшим доказательств тезисом Дриммм (то что на руднике используют природный газ не стало для него новостью – благодаря прочитанным воспоминаниям он прекрасно был об этом осведомлен, а вот то, что он не предусмотрел возможный взрыв, было просчетом и сильным – а если бы взрыв произошел…?!). – Значит когда пойдет руда из шахт, вы сможете ее плавить? -

– Конечно, – самодовольно ответил эльф, вытирая лицо и руки от копоти. – Да мы уже ее плавим – говорю же походную плавильню уже запустили, эту через пару часов тоже запустим, а затем еще три и медные тоже будем восстанавливать. —

– А зачем медные-то и вообще на все людей-то хватит? – впечатлился размахом Морнэмира Дримм.

– Медные тоже под серебро – это ведь для местных косоручек плавилен хватало, а там такие монстры в шахты пошли – засыпят нас рудой, боюсь и этого-то не хватит. А людей хватит, с лихвой хватит! – самоуверенно ответил алхимик-металлург и тут же разъяснил причины своей уверенности: – Я тут покумекал и решил взять на вооружение опыт Октарона и привлечь к работе местный персонал. —

– Какой еще местный персонал? – изумленно вытаращился на него Дримм. – Наемники же вырубили всех подчистую? -

– Ну и что? – явно наслаждался изумлением Дримма эльф. – А Королева Мертвых у нас на что? Так что первые тупые вонючки с необходимыми навыками будут через полчаса. Ты ведь знаешь, у нее зомби хорошие, крепкие получаются и побашковитей обычных трупаков, так что как минимум сначала носильщиков заменим, а то непорядок – таскают руду вместо того чтобы добывать. Может и как кузнецы и плавильщики сгодятся, но тут смотреть на них надо будет – знаешь ведь зомби сильный жар плохо переносят. —

– Ты в курсе, что Анариэль собирается выписать белок из цитадели? – поделился новостью Дримм, вместе с Морнэмиром и еще шестью заготовками ворочая здоровенный, сорванный с направляющих желоб, по которому должен был течь очищенный от шлака жидкий металл.

– А то, – кивнул изо всех сил напрягавшийся Морнэмир и поделился коварным замыслом, – я у нее половину белок, того, скоммуниздю! -

– Так она тебе их и отдала?! – утиравший выступивший пот фейри усомнился в том, что у ушлой Анариэль можно вообще хоть что-то ''скоммуниздить''.

– Поделится, – без тени сомнений усмехнулся Морнэмир, – она девочка умная, считать лучше нас всех взятых умеет – вот и посчитает, что с серебром возиться выгоднее, чем с медью. —

– Может быть, – согласился Дримм, – но именно поэтому тебе тоже придется поделиться и плавильщиками, и одной из плавилен – думаю, она захочет самородную медь плавить в слитки – выгодней. —

– Договоримся, – махнул рукой эльф и видимо собирался что-то спросить, но не успел – к Дримму протолкался неуместный здесь спецназовец и сообщил, что Таурохтар срочно вызывает его наверх.

***

Граница Великого леса и Гоблинских гор. Крепость Фкох-шу (в просторечном гоблинском разговоре – Срака).

Срака была уникальным местом – крепость, вроде бы не так уж и далеко расположенная от густо населенных земель, но в тоже время в такой глухомани, что наименование задница для этой в общем-то большой крепости было слишком мягким (и уже занятым, сразу несколькими кандидатами), потому и Срака – самое поганое место ссылки, проштрафившихся или чем-то не угодивших начальству воинов. Причин, по которым эта крепость имела столь''жизнеутверждающее-гордое'' название, было много, но главными из них были две: ущелье, оно же единственный проход к населенным местам, половину года служившее руслом бурных потоков, несущихся с вершин гор; и случавшиеся набеги неизвестных тварей, что приходили иногда из самой середины Великого леса, после которых гоблинскому начальству приходилось полностью заменять гарнизон, благо смутьяны, дебилы и воры никогда не переводились среди Избранного народа. Соответственно и гарнизон крепости был таков, что убыль от ''случайных'' смертей (шел, упал на ровном месте, сломал шею или сам(!) сорок раз прыгнул на нож) до четверти гарнизона в год считалась нормальным делом. Никакой караульной службы не велось (последний кто пытался ее наладить внезапно решил''поплавать''в самый пик большой воды), и обитатели Сраки занимались своими нехитрыми привычными делами: драками, бездельем, азартными играми,''заимствованием'' имущества на секунду отвернувшихся (больше и не надо было) товарищей по несчастью, то есть по гарнизону.

Упавшие на крепость грифоны с многочисленными седоками не стали даже громом среди ясного неба (кстати не такого уж и ясного – магический туман надежно скрыл пернатые транспорты) – их просто никто не заметил, за исключением находившихся на воздухе ''счастливчиков'', что не успели даже закричать, когда кривые грифоньи когти принялись рвать их ''на ленточки для бескозырок''.Оставив свой пернатый транспорт резвиться и контролировать двор и вершины башен, седоки и пассажиры стремительно проникли внутрь помещений и с энтузиазмом принялись вдалбливать в тупые гоблинские мозги непреложную аксиому – караульной службой пренебрегать нельзя. Практически не вооруженные (ножи и кинжалы все же были у всех) гоблины гибли во множестве – воины кромсали беззащитную плоть мечами и топорами, раскалывали черепа и кости булавами, сбрасывали орущих и неспособных себя защитить гоблинов с лестниц, а то и просто сворачивали шеи и выбивали дух небрежными ударами щитов и закованных в сталь кулаков и налокотников, чтобы потом дробить упавшим ребра также подкованными металлом сапогами. Маги не отставали от воинов и обрушивали на несчастных обитателей крепости все что могли: огонь, вода, воздух и земля, а также другие школы от магии Света до Некромантии собирали кровавую дань и не было предела тем страданиям, что испытала в тот день искореженная магией плоть. Почти не у дел оказались лишь рейнджеры – тесные и постоянно изгибающиеся коридоры были не самым лучшим местом для их основного оружия, но даже они, отставив луки прочь и взявшись за мечи, собрали богатую и кровавую дань. Вызванные хозяевами петы и маунты также внесли немалый вклад в сокращение поголовья обитателей крепости и обильно оросили свои клыки, когти, шипы и бог знает что еще свежей и только что пролитой кровью. Но все же гоблинов было слишком много и постепенно многотысячная крепость начала восставать от слишком дорого обошедшегося ее обитателям сна – жуткая бойня первых минут постепенно превращалась в не менее жестокий бой: нашлись шаманы и те кто умел, а главное мог сражаться, и пусть большинство из обретавшихся в Сраке шаманов не блистали какими-то талантами, а те кто умел сражаться были по большей мере спившимися алкашами, но сражались они за свою жизнь и сражались хорошо. Глядя на своих бьющихся не на жизнь, а на смерть товарищей и остальные гоблины начали вспоминать, что они все же воины, а не тот опустившийся сброд, что сотворила из них Срака и перестав убегать, вступали в бой (не все, но многие) – бездоспешные и почти безоружные они немногое могли, но даже с голыми руками серьезно осложнили жизнь нападающим – ведь их были тысячи, а тех, всего лишь сотня.

– Наддайте парни! – заорал Иван, с трудом стряхивая с клинка очередного насадившегося чуть ли не до рукояти гоблина. Если бы не товарищи, что бились рядом и маги вовсю ''плевавшиеся'' заклятьями из-за их спин, ему пришлось бы плохо, итак, прежде чем он сумел освободить свой клинок, ножи озверевших гоблинов дважды царапнули маску шлема, а гоблинский топор обрушился ему на наплечник и почти прорвал прикрывавший его щит. Как некоторые умудряются в таких мясорубках считать поступившие с убитых мобов очки, читать сообщения и распределять уровни, он честно сказать не очень понимал – все на что его хватало, так это остаться в живых и убить врага, а все подсчеты потом. – Отлезь, гнида! – Иван стряхнул с ноги вцепившегося в поножье зубами и руками настырного гоблина, благодарно кивнул прикрывшему его от очередного удара орку, и использовав спец-навык Нога-таран нанес мощный удар, убивший принявшего его на себя гоблина и поваливший полтора десятка за ним. Настырный гоблин на полу вновь попытался вцепиться руками в ногу и заверещал, когда подкованный сапог Ивана наступил ему на поясницу, и эльф перенес всю свою массу и тяжесть доспехов на в буквальном смысле ввинчиваемую в плоть ногу. Но не хрипевший под сапогом гоблин был основной целью воина, а один из гоблинских командиров, сбитый при применении спец-навыка и еще не успевший встать. Потоптав трех или четырех упавших, Нелюбитель добрался до почти уже вставшего гоблина в хороших доспехах и с умным лицом – мощный удар ногой (без спец-навыка) и гоблин опять на спине, неуклюже пытается закрыться, но все бесполезно – поднявший меч над головой эльф использовал всю свою силу, помноженную на Мощный удар и радостно захохотал, когда почувствовал что пронзившее плоть лезвие звенькнуло о камень пола. – Сдохни, чмо! И ты тоже! – Иван еще успел отрубить одному из встающих гоблинов голову и смазанно, больше плашмя, ''приласкал'' по боку другого, а затем живая волна врагов втолкнула его обратно в строй, чиркнув напоследок копьем по животу и ответно ''приласкав'' брошенным ножом, что едва не выбил отступающему Ивану глаз, лишь чудом не войдя по рукоять в глазную прорезь шлема. Ну а бой между наступавшими сверху игроками и решившими биться до конца гоблинами все набирал и набирал обороты.

– 28, 29, 30, 31, – считала зарубленных ей в этом бою Людмила. Гоблины шли сплошной волной и несмотря на подавляющее превосходство в уровне ее отряда, уже начали помаленьку теснить совсем еще недавно забивавших их как скот игроков. Горящий оранжевым пламенем меч паладинши кромсал все вокруг, не делая разницы воздух ли перед ним, или живая орущая от ненависти и боли плоть, кожа и бронза доспехов, или железо и сталь мечей и топоров – священному оружию Трооатэны все было едино, и он хорошо служил своей хозяйке и заодно богу, чьей волей он был сотворен. – 37, 38, 39, 39, 3…! – Несколько сбившуюся со счета паладиншу прервал огненный шар, брошенный в нее одним из шаманов. Гоблин, что почти стал ее очередной жертвой, но вместо этого послужил щитом, заверещал, корчась на сжигающем его заживо огне, его соседи так же не очень хорошо восприняли вспыхнувшую на них одежду и вовсю метались, пытаясь сбить пламя, совсем забыв об оставшейся невредимой эльфийке. – На-аа! – стремительный выпад и меч Людмилы молнией снес голову горящему страдальцу, а затем с утроенной силой и скоростью прошелся по временно неспособным сопротивляться гоблинам. Людмила пошла, нет, рванула вперед, совсем забыв о счете и мечтая лишь добраться до глотки шамана, готовившего для нее очередной огненный ''подарок''. Внутри девушки словно бы что-то лопалась и рвалось, давно (уже несколько месяцев) копившиеся чувства выплеснулись наружу и в очередной раз разметав гоблинские тела, она захохотала и ей словно вторил кто-то как в вышине, так и внутри каждого из игроков. А затем над крепостью сверкнула молния, чьи отблески метались в засиявшей синим и белым небесным огнем глазах паладинши, и всех игроков наполнил восторг и упоение битвы, гоблины же почувствовали дикий животный ужас и боль, что сковывала их члены и не давала дышать.

Безумие битвы – первая из великих способностей дарованных Трооатэной своим последователям, тем из них кто одновременно служил ему и как паладин, и как жрец (второй класс Людмилы), вот что эльфийка обнаружила в своих системных закладках после битвы. Пока же хохочущая Людмила одним гигантским прыжком добралась до неспособного из-за спазма даже бежать шамана и с маху опустила на него меч. Бойня, да, снова именно бойня, а не какая не битва, продолжилась с еще большим ожесточением, но теперь до самого ее конца среди гоблинов не нашлось никого, кто смог бы остановить получивших божественную помощь нападавших. Последних из гоблинов вошедшие в раж игроки (Безумие битвы к этому моменту уже давно закончилось) добили спустя несколько часов – уж больно много было в древней крепости мест, где могли спрятаться спасающие свою жизнь гоблины. Некоторые из проигравшего гарнизона попытались бежать, но все попытки закончились неудачей – слишком легко их было заметить с парящих над абсолютно голым и выглаженным водой ущельем грифонов.

Ради истины следует упомянуть, что два обитателя крепости все же спаслись, пересидели в дыре под самым носом захвативших крепость Драконов и вылезли после их ухода. Впрочем счастья и долгой жизни спасение им не принесло – их очень быстро сожрало то Лихолетье, что со скоростью падающего с двадцатого этажа холодильника надвигалось на эти края.