Текст книги "Колдовские ворота"

Автор книги: Антон Антонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 29 страниц)

Вот самурай, а вот гейша. А вот их сегун

Рубит их на сотню частей.

Белый цвет Минамото и красный цвет Тайра —

Не больше чем краски для наших кистей.

БГ

1

О том, что у хозяина похитили дочь и теперь требуют выкуп, знали все до уборщиц включительно. Хотя считалось, что это тайна, о которой не должен быть осведомлен ни один посторонний.

Похитители особо напирали на то, что если в дело вмешаются милиция и пресса, то отец не увидит свою белокурую дочурку больше никогда.

Белокурой дочурке как раз только что исполнилось восемнадцать, и выкрали ее прямо с праздника по поводу этого события.

Случилось это, когда все уже перепились до такой степени, что именинница полезла на стол танцевать неприличные танцы. Ее отец, напротив, норовил свалиться под стол и дальнейшие события не отпечатались в его памяти.

Нападение неизвестных пришлось на тот момент, когда у половины присутствующих был перерыв в биографии. Но даже безупречно трезвая охрана впоследствии путалась в показаниях и не могла толком объяснить, откуда взялись эти бандиты, одетые на манер ниндзя – так, что не видно лиц, зато видны мечи за плечами.

На лужайку, где веселился народ, они выскочили из дома, который в этот час был пуст. И глядя на их облачение и экипировку, охранники естественным образом предположили, что это просто часть шоу. Сюрприз для именинницы.

Правда, когда эти типы в маскарадных кимоно схватили девчонку, она визжала так натурально, что охрана решила вмешаться. Но ниндзя уже затащили именинницу в дом.

И вот тут странности достигли апогея. Охранники гонялись за меченосцами по всему зданию, но не поймали ни одного. А крики дочери олигарха тем временем стихли, и больше ее никто не видел.

Ниндзя возникли из воздуха и растворились в воздухе вместе с добычей.

Однако начальник службы безопасности был не идиот и понимал прекрасно, что так не бывает. Чтобы проникнуть в дом, злоумышленники должны были преодолеть внешнюю ограду виллы. А там – новейшая сигнализация, которая почему-то не сработала.

А еще там видеокамеры понатыканы на каждом шагу, и за пультом сидит человек, который должен, не отрываясь смотреть на экран. И не один сидит, а с напарником.

Вот они-то и проворонили проникновение похитителей на охраняемую территорию.

Но еще хуже то, что охрана упустила злоумышленников на обратном пути. И тут уже виноваты все.

Вместо того, чтобы оцепить дом и территорию, охранники стали бегать по коридорам, наступая друг другу на ноги, и добились только того, что чуть не зашибли гостей, которые занимались любовью на втором этаже.

Ребят ввела в заблуждение гостья, которая, заслышав топот около двери и не в силах быстро собрать детали одежды, разбросанные по всей комнате и части коридора, завернулась в какую-то темную бархатную тряпку.

Черное кимоно эта драпировка напоминала весьма отдаленно, но очумелые гориллы в панике все равно чуть не открыли огонь на поражение, вынудив любвеобильную даму выпрыгнуть из окна в направлении бассейна.

Скандал мог получиться изрядный, потому что дама оказалась молодой женой крупного бизнесмена, который безмятежно веселился на лужайке. А крупные бизнесмены не любят, когда их жены голыми выскакивают из чужого окна.

Но похищение дочери олигарха затмило все прочие неприятности. Случайному любовнику жены бизнесмена даже не набили морду. В суматохе он успел одеться и раствориться в толпе, так что остальные не узнали даже, кто он такой.

Никому это было неинтересно. В том числе и начальнику службы безопасности, который устроил подчиненным разнос по кочкам, не дожидаясь, пока протрезвеет хозяин.

Обрушивая на головы охранников справедливую критику, шеф секьюрити то и дело тянулся рукой к огнестрельному оружию, и ощущение было такое, что с минуты на минуту полетят пули. Тем более, что шеф подкреплял это ощущение словесно, прозрачно намекая, что лучше бы охранникам застрелиться самим. А то когда хозяин придет в себя, их смерть будет гораздо более мучительной.

Охранники во главе со старшим смены стояли перед ним навытяжку, как нашкодившие дети, вздрагивая каждый раз, когда рука шефа оказывалась особенно близко к пистолету. И только один из них, который за порядок на вилле не отвечал, а занимался в службе безопасности выполнением особо деликатных поручений, отреагировал на эти намеки резко.

– Тебе надо, ты и застрелись! – сказал он спокойно и вышел, хлопнув дверью.

Сотрудник этот по фамилии Барабин не без оснований полагал, что без него шеф и хозяин все равно не обойдутся. Похищенную Веронику Десницкую кому-то придется искать и вызволять, а для таких дел специалиста лучше Романа Барабина во всей корпорации нет. И за ее пределами таких тоже немного.

И он оказался прав.

Когда господина Десницкого откачали от сердечного приступа, слабость не позволила ему собственноручно урыть всю охрану по самые уши в цементный пол. Но диспозицию он изложил предельно ясно.

Охранники живы, пока жива Вероника. Если же будет найден ее труп, то в первые полчаса после этого у службы безопасности еще останется шанс коллективно утопиться в Москве-реке. Но горе тому, кто не успеет.

Охрану на вилле и своих личных телохранителей олигарх немедленно сменил – благо, кадровый резерв у него был большой. А тем, кто проворонил нападение, Десницкий вменил в обязанность найти этих черных гоблинов с большими ножиками и снять с них головы. В буквальном смысле слова.

Но тут черные гоблины отыскались сами.

Никто, в общем, и не сомневался, что Веронику похитили ради выкупа. Так что звонка ждали. И когда он прозвучал, проштрафившиеся гориллы, как кони, храпели от возбуждения и рыли копытами землю, готовые броситься на перехват, как только электронщики засекут, откуда идет сигнал.

Но хозяин так и не дал отмашку.

Во-первых, электронщики ничего не засекли, и это могло свидетельствовать, что похитили Веронику настоящие профессионалы, которые знают все эти штучки не хуже, чем служба безопасности гигантской корпорации.

А во-вторых, в качестве выкупа они запросили миллион долларов, и это, в свою очередь, могло означать, что похитители – просто везучие лохи.

Хоть господин Десницкий и не принадлежал к первой десятке олигархов, и имя его не светилось в списке миллиардеров, но за родную дочь он без особого ущерба для бизнеса мог выложить на порядок больше.

Услышав про миллион баксов, Десницкий немедленно распорядился не делать резких движений. Поиски похитителей приостановить, милицию за километр не подпускать и готовить выкуп.

Миллион – не деньги, и сейчас главное – вернуть дочь. Разобраться с профессионалами, которые ведут себя, как лохи, или с лохами, которые выдают себя за профессионалов, можно будет потом.

Если Десницкий спустит на них всю свою свору, никуда они не денутся.

А пока надо спокойно, без суеты отдать им этот зеленый лимон и забрать девочку.

Вот тут-то хозяину и понадобился Роман Барабин.

2

– Поедешь с выкупом, – сказал Роману хозяин, оставшись с ним в кабинете наедине. – Они хотят, чтобы ты был один и сел к ним в машину. Без оружия.

– Мне это не нравится, – сразу сказал Барабин. – Слишком похоже на кидалово. Если я сяду в их машину с деньгами, ничто не помешает им пристукнуть меня, забрать деньги и убить Веронику.

– Поэтому я и посылаю тебя, – поморщившись, как от зубной боли, сказал Десницкий. – Тебя не так просто пристукнуть. А еще я надеюсь, что у них все-таки есть мозги.

– Будь у них мозги, они бы обходили этот дом десятой дорогой, – покачал головой Барабин.

Как и все в окружении Десницкого, Роман не сомневался, что в конечном итоге похитители Вероники будут найдены, и тогда их участи не позавидуют даже грешники в самом страшном круге ада. Но вот оптимизма в отношении девушки Барабин не разделял.

Он не исключал даже, что Вероника уже мертва – хотя отец слышал ее голос по телефону.

Профессионалы редко оставляют свидетелей, а лохам свойственно психовать и паниковать.

Но у Десницкого не было другого выхода. По телефону ему сказали ясно:

– Или ты делаешь, как мы скажем, или ищи девочку в реке. А мы пойдем к твоим соседям. Не подскажешь, у кого из них дочери клевые? Или жены на худой конец?

Эти злодеи были наглые, как сто китайцев, и отнюдь не стремились поскорее закончить разговор. Они словно были уверены, что их не засекут. И как выяснилось, эта уверенность имела под собой основания.

Их и правда не засекли.

Но все-таки был какой-то шанс, что они действительно собираются отдать девчонку за миллион. И Десницкий не хотел его упускать.

А у Барабина тоже не было выхода. Служба безопасности находилась сейчас в таком положении, что уволиться из нее можно было только на тот свет. А ослушаться приказа означало получить уведомление о таком увольнении немедленно.

И вдобавок ко всему для поднятия настроения хозяин напутствовал Романа такими словами:

– Без Ники не возвращайся. Если деньги пропадут, а девочка не вернется, я буду считать, что ты убит. И если вдруг окажется, что это не так, придется исправить недоразумение.

Понятно, что от такого напутствия Барабину стало совсем хорошо, и на операцию он отправился преисполненный энтузиазма.

Главной его радостью было то, что сумка с деньгами оказалась не такой большой и тяжелой, как это обычно бывает.

Похитители почему-то забыли упомянуть про мелкие купюры, бывшие в обращении – поэтому сумку набили сотенками, а они занимают меньше места. Всего сто пачек, по десять тысяч долларов в каждой.

В условленном месте Барабина высадили из джипа и оставили на дороге одного. Точно по инструкции – никакого наблюдения, никаких посторонних машин поблизости.

Все под контролем, а если что – ищите девочку в реке.

Хозяин не рискнул даже повесить маячок на Барабина или сумку с деньгами. Сейчас есть такая электроника, что «жучок» за версту учует. А последствия могут быть непредсказуемы.

Если это лохи, то они запросто могут пристрелить Веронику в панике, решив, что их раскрыли. А если профессионалы, то они в наказание могут ее изувечить.

Стоя на обочине с полной сумкой денег, Барабин чувствовал себя примерно как Брюс Уиллис в Гарлеме в одних трусах и с плакатом «Ненавижу черномазых». Только Роману было еще хуже.

Ему даже теоретически неоткуда было ждать помощи и поддержки.

Ночь, пустынное шоссе далеко за городом, вокруг ни души и мертвые с косами стоят.

Последнее, конечно, преувеличение, но если бы из-за кустов вылез кто-нибудь в белом и с косой, Барабин нисколько бы не удивился.

Однако вместо этого к нему просто подъехал темный микроавтобус «Газель» без окон, и оттуда высунулся человек со словами:

– Деньги привез?

Человек был в черном и без косы, зато с двумя мечами за спиной.

– Где девушка? – спросил у него Барабин – просто чтобы потянуть время и оценить расклад сил.

– Ждет тебя с нетерпением, – ответил меченосец в черном кимоно, усмехнувшись.

– Где? – повторил Роман с нажимом, рискуя нарваться на грубый ответ.

Но человек в черном ответил вежливо:

– Там, куда мы сейчас поедем. Садись в машину.

В салоне было темно, но Барабин все равно был рад. Все-таки просторнее, чем в легковушке, и если дойдет до драки, есть где развернуться.

Но люди в черном тут же осложнили ему задачу на случай драки.

– Ты только не волнуйся, – сказали ему. – Мы тебе сейчас шапочку наденем.

Это была обыкновенная вязаная шапка, которую натянули до подбородка, так что Барабин вообще перестал что-либо видеть.

Конспирировались эти ребята как-то даже чересчур. Мало того, что сами в масках и «Газель» без окон, так и его еще ослепили.

Понятно, что Роман сразу напрягся, готовый мгновенно сорвать шапку, если начнется заваруха.

Но все было спокойно. Машина ехала по шоссе, потом свернула и затряслась по колдобинам. Барабин прикинул пройденное расстояние и решил, что сможет найти этот поворот по карте.

Его спутники молчали и сидели как-то очень тихо. от этого Барабину стало немного не по себе, и он нарушил тишину, сказав:

– Молчаливые вы ребята.

– А нам с тобой разговаривать не о чем, – ответил ему все тот же ниндзя, но этим ничего не объяснил.

Роман хотел знать как раз, почему из четырех ниндзя в машине голос подает только он один, а остальные молчат, как статуи. И потому задал следующий вопрос:

– И между собой вам не о чем разговаривать?

Ему не ответили, но на этот раз молчание длилось недолго.

– Гвере ис ве? – произнес знакомый голос.

– Вейс оут, – отозвался другой, незнакомый. – Соон виль коме.

Тут многое сразу прояснилось. Ниндзя были нерусские.

«Кавказцы?» – машинально подумал Барабин, но тут же отмел это предположение.

Кавказцы ни за что не стали бы рядиться в этот маскарад. Да и язык был непохож на горские наречия.

Но что-то этот язык неуловимо напоминал.

Мелькнула мысль о японском или китайском. В этом случае были бы объяснимы кимоно и мечи. Но китайский Барабин представлял себе совсем иначе, а азы японского он изучил еще в юности, в школе карате.

Там, правда, по-японски произносились только ритуальные фразы и названия позиций и ударов – но этого было достаточно, чтобы навсегда запомнить звучание японской речи.

Язык, на котором говорили эти странные ниндзя, звучал совсем по-другому.

Но Роману так и не удалось разгадать эту загадку до того момента, когда машина остановилась и кто-то из людей в черном лаконично объявил:

– Аль. Хаве комет.

3

Барабина подхватили под руки и куда-то повели. Он не сопротивлялся и только внимательно следил, чтобы с сумкой ничего не случилось, готовый в любую секунду броситься в бой.

Короче – все в точности по Пушкину. Зачем он сумкой дорожит? Затем, что в ней лимон зашит.

Сумка у него висела на ремне по-почтальонски, и сорвать ее одним движением было трудно. Но ее никто и не срывал.

Пока что люди в черном ни на йоту не отклонялись от договоренности, которая гласила, что сумку он должен отдать только в обмен на Веронику.

А потом Романа протолкнули в какую-то дверь и сорвали с него шапку.

«Агорафобия у них что ли?» – подумал он первым делом, обежав взглядом полутемное помещение без окон.

Можно было подумать, что это подвал, однако Барабин точно помнил, что они никуда не спускались. Даже если бы они съехали вниз по пандусу на машине, Роман бы это почувствовал.

Но самое главное – в этом помещении не было электрического света. Горели открытым пламенем светильники на стенах, и в их неверном свете Барабин увидел в дальнем конце довольно просторного зала девушку, которую он пришел спасать.

Она была прикована за руки к стене, и не было на ней ни единого клочка одежды.

И еще пару деталей Барабин отметил сразу же.

По крайней мере трое мужчин в этом помещении были с открытыми лицами – а это нехороший симптом.

Обычно похитители не любят показывать жертвам свои лица. А если показывают – это верный признак того, что их не собираются отпускать.

Другой верный признак заключался в том, что кроме троих типов с открытыми лицами в этом подвале было еще с десяток ниндзя в масках. Но больше всего Романа поразили двое громил в железных шлемах с витыми бараньими рогами.

Тут Барабин окончательно понял, что это не просто какие-то бандиты решили поиграть в японскую мафию.

Человек, которого Роман сразу же принял за главного, видом своим походил не на мафиози, а, скорее, на сектантского пророка. И Барабин грешным делом подумал, что угодил в логово фанатиков, которые путем похищения дочери олигарха решили поправить свои финансовые дела.

Но к свите этого черного брата явно не принадлежали бараны в красных плащах – двое в шлемах и один без.

Вид у них был совершенно клоунский, и выражение мрачной серьезности на лице того, что был без шлема, только усиливало эффект.

– Может, я не вовремя? – вежливо осведомился Барабин. – У вас тут, кажется, бал-маскарад. Или черная месса?

– Шут уп! – зашипел на него один из людей в черном.

– Сам ты шут, – не угомонился Барабин, и тогда русскоязычный ниндзя расставил все точки над «(«.

– Заткнись и давай сумку! – потребовал он.

– Девочку вперед, – напомнил об условиях сделки Роман.

– Ты слепой? – удивился ниндзя и ткнул пальцем в сторону Вероники. – Вон твоя девочка.

– Неплохо бы еще ее отвязать и одеть, – сказал Барабин.

– А я думаю, неплохо бы сначала посмотреть на деньги, – возразил на это ниндзя, и тут случилось то, к чему Барабин готовился с момента посадки в машину.

Сумку у него попытались отобрать. Причем очень профессионально. Двое в черном схватили его сзади за руки, а русскоязычный рванул сумку через голову.

Но Барабин тоже был не лыком шит. Он резко бросил свое тело назад, и те, кто его держал, влепились спинами в закрытую тяжелую дверь.

Русскоязычного Роман достал в прыжке ногой, но другие люди в черном уже выхватывали мечи, а люди в красном отступили к противоположной стене. Бараны в шлемах сомкнулись, прикрывая своего босса – но Барабину было не до них.

Он еще успел сломать кому-то руку и отобрать меч, и даже достал одного ниндзя клинком, но все было безнадежно.

Роман был один против дюжины, и противник имел убойный козырь – заложницу.

Когда рухнул первый располосованный ниндзя, черный главарь решил, что это уже слишком. И сам взялся за меч. Но не бросился в бой, а с элегантного разворота тронул клинком горло Вероники. И остановил бритвенно острую сталь в доле миллиметра от гладкой кожи.

Девушка судорожно всхлипнула.

Протестующе вскрикнул бородатый тип в красном плаще без шлема, но черный человек перекричал его, обращаясь ко всем сразу:

– Аль! Стоп ит!

И тут на Барабина снизошло озарение. Он понял последнюю фразу. Тем более, что она возымела точно такой эффект, какой и следовало, если Роман перевел эти слова правильно.

«Стоп ит!»

«Stop it!»

«Хватит!»

Как только главарь произнес эти слова, ниндзя мгновенно повиновались и по-кошачьи отскочили от зажатого в угол Барабина.

– Лай доун ан сворт! – потребовал главарь, обращаясь теперь уже непосредственно к Роману. – Ор ме киль ше.

– Брось меч или он ее убьет! – перевел русскоязычный, но Барабин уже не нуждался в переводе.

Черные гоблины говорили по-английски. Только очень непривычно – как по-писаному. То есть как если бы немец или испанец, не зная английских правил чтения, стал читать англоязычные фразы по простым и ясным правилам своего родного языка.

«I love you» – «И лове йоу».

И еще не было в их речи набившей оскомину американской жвачки во рту. Все звуки произносились четко и мелодично. Гласные выпевались протяжно, а «р» звучало раскатисто – как в слове «арривидерчи» в устах коренного итальянца.

– Дзей ис гоот варриор, – усмехнувшись, произнес главарь ниндзя. – Бут ме хавенот тиме то вар.

«Какой еще товар?» – не понял сперва Барабин, но тут же сообразил, что это тоже по-английски. «To war» – воевать. «Warrior» – воин. А все вместе: «Хороший воин, но у меня нет времени воевать».

Только слово «дзей» осталось непонятным, но это было неважно.

Английский язык Барабин знал сносно. И письменный даже лучше, чем устный. Надо было только приноровиться к необычной манере речи, и присутствующие дали ему такую возможность.

Пока рядовые ниндзя пересчитывали деньги в сумке, между главарями завязался неспешный спокойный разговор. Такой неспешный и спокойный, что Роман без напряга понимал половину слов, а о другой половине догадывался.

Правда, о некоторых вещах догадаться было трудно. Попробуй пойми, что такое «поунтс о квейн» или почему собеседники называют Веронику гейшей.

После того, как слова «поунтс о квейн» были повторены несколько раз, Барабин пришел к выводу, что это какие-то деньги. Может быть, «pounds of queen» – «королевские фунты»?

А «гейша» так и осталось загадкой.

Сам же разговор Барабин рискнул бы передать примерно так.

– Знаете, что это такое? – спросил черный человек, взяв в руки пачку стодолларовых купюр.

– Кто же не знает! – ответил бородач в красном, слегка оскорбившись – мол, не считают ли его здесь за идиота. – Это трусты. Терранские деньги.

«Дзат ис трустес. Терраниан монейс».

Возможно, эту фразу можно было перевести и как-то иначе. Но Барабин не знал, как.

Зато именно в этот момент он понял, какому буквосочетанию соответствует в речи черных и красных гоблинов звук «дз». Это старое доброе «th», над которым в мучениях бьются миллионы людей, изучающих английский язык.

А черный человек тем временем продолжал:

– И вам известно, во что ценятся эти деньги?

Тут бородатый обиделся еще больше, и черный человек поспешил его успокоить.

– В таком случае вы легко можете убедиться, что этот воин принес сюда по меньшей мере 240 золотых королевских фунтов, – сказал он, указав рукой на Барабина. И добавил: – Его хозяин платит эти деньги, чтобы выкупить гейшу, которая вам так понравилась.

– Двести сорок фунтов золотом за дикую гейшу?! – возмутился бородатый. – Да ей полфунта красная цена.

«Вилт гейше», – сказал бородач, и для Романа это был новый повод удивиться. До сих пор он не подозревал, что гейши бывают дикими.

– Даже не будь она дочерью терранца, который богаче всех в его стране, я никогда не продал бы ее за полфунта, – заявил в ответ черный человек. – Гейша, которая может стать жемчужиной гарема, стоит дороже. Но ее отец платит 240 фунтов . И она достанется вам, только если вы заплатите больше.

Отец Вероники Десницкой не был богаче всех в его стране – но какой продавец говорит правду о своем товаре, который он хочет во что бы то ни стало всучить покупателю?

Впрочем, удивление бородатого вызвало совсем не это.

– Зачем отцу опозоренная гейша? – спросил он. – У него что, нет чести? Почему он не вызвал тебя на поединок?

– У этих терранцев вообще нет понятия о чести, – сказал черный человек презрительно.

И тут у Романа появилось серьезное сомнение, что он правильно понимает разговор.

Сначала собеседники назвали доллары «терранскими деньгами», и Барабин, естественно, решил, что «терранский» на их языке значит «американский».

Но потом черный человек дважды обозвал терранцем отца Вероники. А Лев Яковлевич Десницкий – такой же американец, как Азазелло – архиерей.

Эти двое что, не знают, у кого украли дочь? Или они вообще не в курсе, в какой стране находятся?

За то время, какое ниндзя и Барабин провели в микроавтобусе, можно было удалиться от Москвы максимум километров на сорок. Сомнительно даже, что они покинули пределы области, не говоря уже о стране.

Это мог быть какой-то подмосковный новорусский поселок. Подвал особняка. Или заброшенный военный объект. А маскарадные костюмы, светильники, мечи и странный язык – чтобы сбить гостя с панталыку и заставить думать о глупостях, забыв о главном.

Но слово «терранский» никак не давало Барабину покоя. Где-то он уже слышал это слово – вот только никак не мог вспомнить, где.

И хотя принципиального значения это не имело, Роман продолжал ломать голову над таинственным словом, потому что уж очень не любил неизвестности.

Он привык придерживаться принципа: «Информация – половина победы». А сейчас ему этой самой информации не хватало катастрофически.

И вот ведь что характерно. Барабин и в самом деле, задумавшись о мелочах, пропустил главное. А именно – момент, когда бородатый в красном плаще сдался под натиском черного человека и согласился заплатить за дикую гейшу 256 золотых королевских фунтов.

Из принципа.

Просто потому, что не хотел уступать девушку терранцу, который не имеет понятия о чести.

А у Барабина в голове все никак не связывались 256 фунтов и миллион долларов. По всему получалось, что 256 фунтов – это больше чем лимон баксов, но тогда вырисовывался какой-то совершенно фантастический курс валют.

Может, он не так понял чужой язык, и речь шла про 256 тысяч?

Барабин стал лихорадочно вспоминать курс фунта стерлингов к доллару. Если один к четырем, то все сходится.

Но кажется нет. Не один к четырем.

Один к полутора или что-то около того.

Нестыковочка.

А в каких странах еще употребляются фунты? Может, в Африке или у арабов?

Бородатый был точно не африканец и, пожалуй, не араб. Но он покупал девушку для гарема. И имел какие-то особые понятия о чести, которые не совпадают с понятиями терранцев, кем бы те ни были.

И вот что странно еще.

Роман не видел, чтобы бородатый отдал черному человеку деньги – те самые пресловутые 256 фунтов . Или тысяч – без разницы.

Он не заплатил ничего – только пообещал на словах. И тем не менее его люди в рогатых шлемах по-хозяйски подошли к Веронике, которая вела себя подозрительно тихо, и стали возиться с цепями.

Им помогли ниндзя, и через полминуты бараны в красных плащах уже заломили тонкие девичьи руки за спину, сковали их до боли крепко и, ухватив Веронику под локти, вознамерились увести ее за дверь.

Между тем, деньги, принесенные Романом, были в наличии и лежали на столе рядом с сумкой. Однако никто уже не обращал внимания ни на них, ни на Барабина.

И он решил напомнить о себе.

– А как же уговор?! – воскликнул он и даже умудрился скроить целую фразу на понятном для похитителей языке: – Контракт ис море дзан моней.

В смысле – уговор дороже денег.

Черный человек воззрился на него так, словно заговорила каменная статуя. И обратился с недоуменным вопросом к своим ниндзя:

– Ор хим талк друйдан?

– Ме кноу нот, – с не меньшим удивлением ответил русскоязычный ниндзя. И сквозь зубы спросил у Барабина по-русски:

– Ты откуда знаешь этот язык?

– А не надо держать меня за идиота. Надо быть совсем тупым, чтобы не понять ваш исковерканный английский.

Ниндзя выдохнул, как показалось Барабину, с облегчением, а черный главарь, сощурив глаза, произнес иронически:

– Гоот варриор. Клевер варриор. Бут ме кан нот гиве то дзей ан майден. Ит ис ауктийон. Ан сир гиве море мани монейс[1]1
  Good warrior. Clever warrior. But me can not give to thee an maiden. It is auction. An sir give more many moneys – Хороший воин. Умный воин. Но я не могу отдать тебе девушку. Это аукцион. Тот господин заплатил больше.


[Закрыть].

И, тигриным рыком раскатив в воздухе букву «р», добавил с откровенной издевкой:

– Сорри!