Текст книги "Эволюционер из трущоб. Том 7 (СИ)"

Автор книги: Антон Панарин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Глава 18

Что испытывает скульптор, когда берёт в руки свои инструменты? Прилив вдохновения или страх облажаться, сделав неловкое движение? Если честно, я понятия не имею. Зато я могу вам рассказать о своих чувствах.

Тускло горел огонь в кузнечном горне. Только он и освещал помещение. Пахло махоркой, а ещё двумя старыми засранцами, которые ожидали моей похвалы. Я же не сводил взгляда с молота, лежащего на столешнице. Двуручный красавец. Литой, от рукояти до навершия. Как я и просил, Семёныч сделал на ударных поверхностях выступающие шипы для улучшения пробивающей способности.

                                                               

С придыханием я положил руку на гладкую поверхность молота. Прохладный металл приятно скользил под пальцами. Молот блестел, словно специально для меня его отполировали. А золотой отлив стал ещё насыщеннее.

Старики правы, с таким оружием я привлеку внимание всех на свете. Но что поделать? Это издержки производства. Не могу ведь я из-за завистников отказаться от своей волшебной палочки? Взявшись за рукоять обеими руками, я поднял молот над головой… и чертовски удивился.

– Это как? – спросил я, уставившись на Семёныча.

– А я откуда знаю? Ты приволок руду. Вот такая вот она. Лёгкая, как хрен пойми что, но прочная, сука. Прочнее тех зубов, что ты приносил. Петрович, а ну-ка покежь руки, – попросил Семёныч, и Петрович тут же продемонстрировал ладони, покрытые кровавыми мозолями. – Что б эту красоту навести, пришлось напильником поработать. – Семёныч кивнул гривой в сторону десятка испорченных напильников, лежащих в мусорке.

– Я компенсирую, – прошептал я, пытаясь понять, стоит огорчаться или нет.

Молот фактически ничего не весил. Огромная железяка, которая должна быть не меньше двадцати килограммов, хорошо, если весила три кило. Да и то, основной вес сосредоточился в навершии. Признаюсь честно, это озадачивало… Молот тем и хорош, что он тяжелый. Таким можно и броню проломить, и любой клинок раскрошить. Благо, силы у меня сейчас предостаточно, чтобы молотком орудовать. А тут такое…

– Чё скуксился? – спросил Петрович, подойдя ближе. – Лупани по вон той железяке, да сделай выводы, нравится наша работа или нет. – Он указал на проржавевшую стальную кирасу, лежащую на наковальне. – Ты на рыжину не смотри. Сталюга там лютая. Я тебе отвечаю.

Спорить я не стал. Подошел к наковальне, взял молот в правую руку, замахнулся и ударил вполсилы. Приятное ощущение. Молот обрушился на кирасу и ожидаемо пробил её шипом насквозь. Стальная броня вогнулась внутрь так, словно была сделана из тонкой жести.

– Лютая сталюга, говоришь? – нахмурился я, повернувшись к Петровичу.

– Ага. Она самая. На вот, обычной кувалдой лупани. Почувствуй разницу. – Петрович протянул мне кузнечный молот.

Вот он уже весил, как положено. Килограммов пятнадцать – точно. Взяв его двумя руками, я размахнулся и опустил его на кирасу. Искры полетели во все стороны и… И всё. Кираса не согнулась, просто на стали появилась пара царапин.

– Бред какой-то… – прошептал я.

– Ага. Я тоже так подумал. А потом к Шульману заглянули. У него весы грузовые имеются. Короче, Семёныч уронил обычную кувалду на них. Весы, как положено, показали полтора килограмма. А потом уронил твою дуру; и знаешь, чего они показали? – прищурившись, спросил Петрович и выпустил облако дыма.

– Два килограмма? – предположил я.

– Хрена с два. Шестьдесят не хотел?

– Петрович, я тебя на нормальную работу определил, не зарывайся. Я ведь и в рыло могу дать, – предупредил я, почувствовав, что старик начал переходить черту.

– Константиныч, да он сдуру ляпнул. Не обращай внимания, – вступился за подмастерье Семёныч.

– Да не, я ж со всем уважением, – примирительно сказал Петрович и протянул мне мой новый молот.

– Если с уважением, то ладно, – улыбнулся я, принимая оружие.

– Не знаю, где ты Михал Константиныч нашел эту руду, но ежели будет ещё, забирай всё без остатку. Чертовски занятный материал, – вставил свои пять копеек Семёныч. – Мы, кстати, завтра будем ружьё делать. Как там его окрестили? Оторва? Хе-хе. Так вот, нам бы Слёзок пару штук. А ежели побольше дадите, то мы и испытание проведём.

Я тут же достал из кармана и высыпал на стол два десятка белых жемчужин.

– Смотрите, чтобы пальцы не оторвало.

– Да мы чё, дураки, что ли – из рук палить? Ружжо к палке привязал, верёвочку к спусковому крючку, отошел на почтительное расстояние и дёрнул. Вот и вся любовь. Я технику безопасности не люблю, но с головой всё-таки дружу, – заулыбался Семёныч и ткнул пальцем в потолок.

Разговор прервала зашипевшая рация, лежащая в кармане.

«Ш-ш-ш. Барбоскин вызывает Михаила Константиновича. Михаил Константинович, на связь».

Я нажал тангенту рации.

– Слушаю вас, Тимофей Евстафьевич.

«Ш-ш-ш. Михаил Константинович, могли бы вы подойти в администрацию? Есть разговор».

– Через десять минут буду, – сказал я и отрубил рацию, посмотрев на стариков. – Господа, отличная работа. Семёныч, можешь себе и собутыльнику, то есть Петровичу выписать внеочередную премию, которой хватит на попойку до утра, а потом и на утренний опохмел. Но не больше.

– Вот эт я понимаю! Потрудился – отдохни, как говорится! – радостно выпалил Семёныч. – Заодно отметим его первый рабочий день на новом месте.

– Отметьте, отметьте. Главное, вусмерть не напивайтесь. Завтра вам ещё ружжо делать, – передразнил я Семёныча.

– Михаил Константинович. Мы что, похожи на алкашей? – оскорбленно спросил Петрович.

– На алкашей нет, но на бывалых забулдыг – очень даже, – пошутил я, и все дружно заржали.

– Ха-ха! Ну ладно вам. Мы по чуть-чуть и на боковую, – расхохотался Петрович и бросил окурок в кузнечный горн.

– Отдыхайте, – улыбнулся я и, уходя, хлопнул по плечу сначала Петровича, а потом и Семёныча.

Выйдя на мороз, я всю дорогу размахивал молотом, поражаясь тому, насколько он лёгкий. Интересно, почему во время удара его масса увеличивается? Кстати! Совсем забыл кое-что проверить. Я подбросил молот вверх, а после потянулся к мане. Над головой материализовалась ледяная стрела и со свистом рванула к молоту, едва заметному в темноте.

Дзынь! И ледышка исчезла, разлетевшись на куски. При этом она не оказала на молот совершенно никакого воздействия. Даже не изменила его траекторию падения. Как будто заклинание ледяной стрелы просто развеяли. Шикарно! Всё-таки антимагические свойства металл сохранил.

А если так? Я подошел к сугробу, вытащил из него молот, после чего сплёл новую ледяную стрелу и запустил её в сторону минного поля.

– Обалдеть. Да ты просто находка, – с придыханием сказал я, улыбаясь во весь рот.

Молот способен рассеивать направленные на него заклинания, при этом он совершенно не мешает колдовать его носителю. Телесные усиления, атакующая, защитная магия. Всё это я по-прежнему могу использовать. А если… Нет, не «если». Попытался наложить на молот пламенный покров; ожидаемо – заклинание не сработало.

Но даже так, молот вышел восхитительным. Не терпится опробовать его в деле. Правда, нашелся и ещё один недостаток. Попробовал отправить его в хранилище, но ничего не вышло. Ладно. Придётся таскать его всегда с собой. Эх, будет обидно потерять такой молоток. Надо подумать, как обезопасить своё орудие труда. Может, обмотку на рукоять из кожи сделаю, а на неё уже нанесу руну или чехол какой?

Радуясь новой игрушке, я добрался до управы, у входа в которую меня ждал Барбоскин. На кустистых бровях и чёрной бороде лежали снежинки, суровый взгляд направлен мне прямо в глаза, а басовитый голос тут же отрапортовал:

– Михаил Константинович, старый кристалл исчерпал свои ресурсы. Установили добытый вами. Если верить словам Фрола, то заряда хватит на семь, максимум восемь дней. Нужно готовиться к новой вылазке. Я мог бы со своими людьми… – начал было Барбоскин, но я его прервал.

– Тимофей Евстафьевич, мы это уже обсуждали. Вы останетесь охранять Ленск. Рейды в разломы оставьте мне и моим друзьям. Всё, что нам нужно, это найти новый низкоуровневый разлом подальше от Кунгура.

– Почему подальше? В Кунгуре, насколько мне известно из показаний пленников, находится по меньшей мере четыре разлома.

– Осталось четыре. Верно. Но было пять. Мы зачистили самый удалённый разлом, рядом с которым практически не было тварей. А вот остальная округа просто кишит различной живностью. Поэтому я и собираюсь найти другое, менее населённое место, так сказать, – пояснил я.

– Менее населённое… – задумчиво пробормотал Барбоскин и, спохватившись, добавил. – Чего мы на морозе-то стоим? Пройдёмте в мой кабинет. Чай уже заварился. Кстати, славный у вас молот. Прошу. – Старший лейтенант открыл дверь и пригласил меня внутрь.

Мы прошли по тускло освещённому коридору и остановились у кабинета Барбоскина. Раньше этот кабинет принадлежал Фролу, но владелец сменился. С последнего визита в комнате произошли перестановки. Стол сдвинули в угол, добавился дополнительный книжный шкаф и тумба с чайником. Диван поставили рядом с книжным шкафом. Видимо, Барбоскин любит почитать на досуге.

Я сел на диван и посмотрел на книгу, лежащую рядом. На обложке золотистыми буквами красовалась надпись: «Марк Тулий Цицерон». Закладка расположилась примерно в середине книги. Интересно, на чём Барбоскин остановился читать. Открыл книгу и улыбнулся. Мудрость веков гласила:

Бедный: работает и беднеет.

Богач: эксплуатирует бедных и богатеет.

Солдат: защищает обоих.

Налогоплательщик: платит за всех троих.

Банкир: грабит всех четверых.

Адвокат: обманывает всех пятерых.

Доктор: выставляет счета всем шестерым.

Разбойник: запугивает всех семерых.

Политик: живёт счастливо за счёт всех восьмерых.

Написано в 43 г. до нашей эры.

Выходит, банда Барса была практически на вершине пищевой цепи. Забавно. Но в то же самое время, жизненно. Умный мужик этот Цицерон.

– Смотрю, вас заинтересовала книга, – подметил Барбоскин, протягивая мне кружку с чаем и пиалу с печеньем.

Проклятье. Опять печенье и чай. Я сегодня поем нормально? Впрочем, грех жаловаться. Не голоден, и на том спасибо. Приняв угощение, я отхлебнул чай и закусил печеньем с маком.

– Да, занятная книжка, – кивнул я.

– Можете взять, если хотите, – предложил Барбоскин и перешел к делу. – Михаил Константинович. Я всё думал о ваших словах о засилье монстров в Кунгуре. Если вы отправитесь бесцельно искать новый разлом, то может пройти много дней прежде, чем вы его обнаружите.

– Такая вероятность существует, – согласился я. – У вас есть идеи, как ускорить процесс?

– Да. Есть мыслишка, – задумчиво сказал Барбоскин и привалился спиной к стене, сложив руки на груди. Он посмотрел в пустоту и продолжил. – Зачем далеко ходить? Не проще ли выманить тварей из Кунгура?

– Тимофей Евстафьевич, идея, безусловно, замечательная. Но вы меня слушали? Их там сотни. И это не жалкие вервольфы. Там есть и гиганты, и летуны, и чёрт знает, что ещё. Выманить из города их не проблема, вот только тот, кто будет выманивать, очень быстро отправится к праотцам. А я не спешу помирать.

– Вы безусловно правы. Если выманить тварей на открытую местность, то действительно можно погибнуть. Но что если мы заманим их в Кунгурские соляные пещеры? – Барбоскин хитро посмотрел на меня.

– А потом обрушим свод пещер? – улыбнулся я.

– Вы схватываете налету. Так мы не только выманим из города существ, но и уничтожим большую их часть. Скажите, Михаил Константинович, когда вы зачищали разлом, не обратили ли вы внимание на состояние реки Сылва?

– Река покрыта льдом и засыпана снегом, как и всё вокруг. А что?

– Это просто замечательно… – прошептал Барбоскин, подошел к рабочему столу; взяв с него карту, он вернулся ко мне. – Смотрите. Если вы выдвинетесь в сторону Исаковки и пересечёте реку, то сможете без особого сопротивления добраться до пещер. После чего будет необходимо исследовать местность, запомнить маршрут эвакуации, расставить заряды и растяжки. Когда всё будет сделано, потребуется заманить существ в пещеру.

– Да, это самая простая часть плана, – усмехнулся я и допил чай. – Ладно. План мне нравится. Даже есть мысли, как заманить тварей. Они чуют кровь на большом расстоянии. Выйду из пещеры, доберусь до середины реки или до предместья Кунгура. Разрежу ладонь, а после, сломя голову, рвану к пещерам.

– Слишком опасно. Вы можете не успеть. Что если взять с собой приманку в виде бычка или барана?

– И как вы себе это представляете? Мы впятером пойдём по лесу, волоча за собой животину, которая будет орать на всю округу? Нет, я, пожалуй, всё сделаю сам. Тем более, я довольно шустро бегаю.

Шустро – это мягко сказано. Используя все имеющиеся усиления, я обгоню любого вервольфа, как стоячего. Впрочем, зачем мне надрываться? Есть же Мимо.

– Но ведь… – попытался возразить Барбоскин.

– Вопрос закрыт. Это сделаю я, – безапелляционно заявил я и заозирался по сторонам, ища куда поставить пустую кружку. В итоге, её забрал Барбоскин. – Тимофей Евстафьевич, от вас потребуются заряды и инструкции по их установке. Мы ребята смышлёные, и сами можем разобраться, но в таких делах не хочется рисковать.

– Разумеется. Я всё подготовлю и проверю лично.

– Замечательно. И ещё. Отправьте своих людей в отель. И сами тоже туда загляните. В комнате номер один швеи снимут с вас мерки и сошьют по ним новую одежду. Можно считать её зимним военным мундиром рода Багратионовых! – гордо заявил я, а про себя подумал «И имя нам – „Крысиный легион“! Хе-хе».

– Вот как. Обязательно загляну. А как скоро вы собираетесь отправиться в пещеры?

– Мне потребуются два дня на подготовку, а после Иван подбросит нас на вездеходе до Исаковки. Кстати, установите пулемёт на БТР, а то как-то несолидно. К тому же, если Ивана в дороге атакуют твари, то не монтировкой же ему от них отбиваться?

– Всё сделаем, Михаил Константинович.

– Славно. Славно, – сказал я, хлопнув себя по коленям. – Что ж, если у вас больше нет вопросов, требующих обсуждения, то я пошел.

Вопросов у Барбоскина не возникло. Я направился домой, но живот дичайше заурчал, требуя есть. Нет, не так. Требуя жрать! Да. Пожалуй, это слово больше подходит. Я резко изменил маршрут и завалился в кабак «Уютная берлога». Заведение только открылось. В нём сидели трое местных и хмуро хлебали супец.

– Чего такие кислые рожи? – спросил я, проходя мимо.

– Всё в порядке, ваше благородие, – ответил лысеющий мужичок, вскочив со стула, и отвесил поклон. – Просто волнительно.

– А что тревожит? Не хватает продовольствия или барсовцы достают? Если барсовцы, то я быстро их с виселицей познакомлю, – говорил я в шутку, но мужики от такой шутки побледнели.

– Что вы. Они нас совершенно не тревожат. Просто барьер отрубился на днях. Ну мы сразу и вспомнили тот случай, когда летуны на Ленск набросились. Жутко было до одури. Что если барьер снова отрубится?

– Не забивайте себе головы. Вопрос с барьером я решу. Вот только перекушу сначала. Хорошего вам вечера. – Я хлопнул лысеющего по плечу и пошел к столику у сцены.

– Хороший мужик, – послышался шепот за спиной.

– Ага. Я аж охренел. На короткой ноге с работягами. Где это видано?

– Я вас слышу! – крикнул я, не оборачиваясь.

– Нижайше просим простить, ваше благородие! – рявкнули мужики, одновременно с этим загремели их стулья.

Поди вскочили, чтобы отбить поклон. Забавно. Мишаэль – Владыка каши, теперь и владыка Ленска. Ладно. Как по мне, так что заботиться о четверых беспризорниках, что о целом селе, разница невелика. Сев за столик, я подозвал бармена и заказал практически всё, что было в меню.

Есть хотелось зверски. Поэтому и заказ был не на одного, а на пятерых. Ментально послал сообщение ребятам, что через десять минут жду их в кабаке. Ребята откликнулись на зов, так как были не дураки вкусно пожрать, и прилетели быстрее пули. Мы позавтракали, или поужинали? Кто бы разобрал, сколько сейчас времени? На небе темень из-за снежной бури, которая всё никак не заканчивалась.

Впрочем, это не важно. Мы перекусили, а потом разбрелись по домам. А точнее, я отправился в свою комнату, а ребята – тренироваться. После того, как они узнали, что я больше не могу передать новые доминанты Артёму и Лешему, осознали, что теперь им придётся полагаться исключительно на свои навыки. А кто разовьёт их навыки, кроме тяжелого труда? Никто. Трудись – и тебе воздастся в виде великой силы или грыжи. Тут как пойдёт.

Пока эти балбесы сражались друг с другом, я завалился в уютную кровать и принялся поглощать доминанты. Страна страданий, встречай своего верного подданного! Боль разрывала мышцы, голову, кости, прекращалась – и начиналась заново. Однако сутки спустя я поглотил все имеющиеся доминанты, благодаря чему улучшил конгломераты «Удавка» и «Золотые руки» до второго ранга.

Но это была лишь вишенка на торте. Основное угощение расположилось прямо передо мной. Пирамида сияла золотым светом. Я прикоснулся к ней и улыбнулся. Обычно пирамидка была холодной, но на этот раз приятно согревала ладонь. Провёл по ребристой грани пирамиды и услышал голос Ут:

«Доступны следующие модификаторы…»

Глава 19

Что может быть прекраснее нежного женского голоса, шепчущего тебе на ухо:

'Доступны следующие модификаторы:

Бесчувственный – позволяет убрать болевой шок от встраивания доминант'.

Я уже привык к боли, поэтому данный модификатор брать точно не стану. Есть вещи и поважнее.

«Сканер – позволяет видеть текущий уровень развития доминанты у объекта перед поглощением».

В теории, отличная вещь. Идёшь на приём к высокопоставленным особам и сразу же понимаешь, кто из гостей опасен. Но это лишь в том случае, если модификатор работает на расстоянии. Если нужно оторвать волосок или заполучить кровь, то ценность этого модификатора падает практически до нуля.

«Кладовщик – позволяет накапливать доминанты и использовать их позднее. Вам будет доступен один слот накопления за каждый уровень развития пирамиды. Текущий уровень развития: 5».

Без комментариев. Очень полезная штука, особенно сейчас, когда количество ячеек стремительно тает.

«Подобие – если улучшить доминанту, используя сходный или близкий по свойствам геном, заполнение будет происходить вдвое быстрее».

Я только что пререработал сотню крысиных доминант, и там были тонны одинаковых. В данном случае этот модификатор оказался бы чертовски полезен.

«Селекционер 2.0 – позволяет усовершенствовать доминанты, переданные другим особям».

Усовершенствовать… Что значит это слово? Я смогу лишь повышать уровень уже встроенных доминант у ребят или же получу возможность перестраивать их геном, как свой собственный, перерабатывая ненужные доминанты? Хороший вопрос.

– Ут! Селекционер позволит отправить уже встроенные доминанты на переработку?

«Нет, данный модификатор позволяет лишь производить улучшение уже имеющихся доминант», – сообщил женский голос и затих.

А вот это паршиво. Точнее, не так. Это всё ещё полезный модификатор. Но без возможности переработать старьё…

– Ут, продолжай.

Женский голос возобновил чтение списка:

«Быстрое усвоение – позволяет поглотить доминанту за мгновение, но при этом вы испытаете чудовищную боль.»

Полный хлам. Хотя…

– Ут, если я выберу этот модификатор, то смогу разом поглотить сотню доминант?

«Нет. Физический лимит пользователя будет расширен лишь до пятидесяти доминант за раз».

Ну, это уже отлично. С этим модификатором я смог бы втрое быстрее поглощать доминанты, а это весьма ценно. Особенно в условиях постоянной гонки со временем.

«Расширение – позволяет увеличить количество ячеек пирамиды. +1 ячейка для каждого ряда».

Ого… А вот это настоящий бриллиант. Да, кладовщик хорош, но он даст мне ровным счётом столько же свободных ячеек, что и расширение. Вот только ячейки расширения будут давать мне реальное усиление, а кладовщик выступит лишь в роли хранилища.

«Выбор – в 20% случаев вы можете самостоятельно выбрать, какую именно доминанту желаете поглотить».

Двадцать процентов? Негусто. Впрочем, это лучше, чем ничего.

«Устранение изъяна – вы способны похитить конкретную доминанту, встроенную в живой организм. Но при этом существо должно вам бесконечно доверять или дать добро на изменение генома. Если доверия нет, то будет похищена случайная доминанта».

Это шикарная вещь. С её помощью можно заняться целительством и прославиться на всю округу. Правда, пункт о доверии сильно портит впечатление от модификатора.

«Лотерея – выберите три доминанты и обменяйте их на одну случайную мутацию».

Занятно, но непонятно. Какова вероятность получить более ценный геном? Если шанс 0,00001%, то пользы от этого модификатора ровным счётом никакой.

– Ут, какова вероятность получить что-то ценное?

«Ценность – в глазах смотрящего. Любая доминанта ценна, важно научиться её правильно использовать».

Ох, какая умная. Любая ценна. Мне как-то попалась доминанта «Цирроз печени», единственный способ её использования – это медленно отправиться к праотцам.

«Выключатель – вы способны по желанию активировать и деактивировать встроенные в ваше тело доминанты».

О-хо-хо! А вот это супер! Представьте, я поглощаю доминанту крыльев, или серпов богомола, или ещё какое-то уродство, при виде которого меня прикончит любой здравомыслящий стражник. Вроде доминанта полезная, но использовать её нельзя, окружающие не поймут.

Думаю, вы помните, как ребята меня чуть не прибили из-за паучьих жвал. А тут – бац! – отключил, а когда надо – включил. Своего рода оборотень, но с контролируемым превращением. Жаль только, что при каждом использовании придётся испытать боль от встраивания в тело выключенной доминанты.

«Реконструкция генома – возможность перерабатывать доминанты уже внедрённые в тела других существ».

А вот и дополнение к селекционеру.

Ут замолчала, а я погрузился в раздумья. Что же выбрать? Здесь море полезных модификаторов, но я должен выбрать лишь один. Мимо пронеслась неразлучная парочка, неистово голося на всю пещеру:

– Галя!

– Мимо!

– Галя!

– Мимо!

– Можно потише? – попросил я.

Парочка остановилась. Их губы затряслись, будто они вот-вот разрыдаются.

– Ладно. Орите дальше, – вздохнул я.

– Галя!

– Мимо!

– Галя!

– Мимо!

Покачав головой, я погрузился на нижний слой Чертогов Разума. Ну наконец-то. Тишина. Можно поразмыслить. Щёлкнув пальцем, я создал мягкое кожаное кресло и плюхнулся в него. Обожаю Чертоги Разума. Здесь можно воспроизвести всё, что угодно.

Итак. Что же сейчас важнее? Личное усиление или развитие группы? Я бы сказал, что развитие группы важнее, так как разрыв в наших способностях становится катастрофически велик. На текущий момент я могу взять с собой ребят лишь в разлом первого ранга, во второй – уже не рискну. Да мне то и самому будет непросто в разломе второго ранга, но, скорее всего, я справлюсь, а вот они – нет.

Ладно. Свободные ячейки в пирамиде ещё есть, толковых физических мутаций я не встречал, играть в лотерею желания не имею, становиться целителем – аналогично, а значит, буду брать селекционера. На текущий момент он выглядит интереснее всего.

– Ут, я выбираю модификатор «Селекционер 2.0».

По пустоте, в которой я находился, прокатился нарастающий гул, и через мгновение всё затихло. Правда на этот раз Ут не молчала, а решила меня приятно удивить.

«Поздравляю. Достигнут пятый уровень развития генокрада. Вы можете выбрать дополнительный модификатор».

– Ого. А с чего такая щедрость? – Я расплылся в улыбке и закинул ногу на ногу.

«Каждые пять уровней развития вы будете получать дополнительный модификатор».

– Очень приятно. Благодарю, – кивнул я.

«О, вы так любезны», – передразнила меня Ут.

– Засранка. Я же от чистого сердца, – усмехнулся я.

«Я вас тоже очень люблю», – не менее язвительно сказала Ут.

Радует, что она научилась сарказму; общаться с бездушной машиной было не слишком-то приятно. Ладно. Вернёмся к выбору. Взять «Реконструкцию генома» и перестраивать ДНК ребят как угодно, или усилить самого себя? Пожалуй, альтруизма на сегодня достаточно. Нужно что-то и для себя взять, но что именно?

Самые полезные для меня модификаторы это «Подобие», «Быстрое усвоение», «Расширение», «Выбор», «Выключатель». Если честно, то я не знаю, что взять.

– А-а-а! Чёрт с ним! Беру «Расширение»! – выкрикнул я в пустоту и снова услышал нарастающий гул.

В конце концов, я довольно часто попадаю в ситуацию, когда свободных ячеек нет или их остаётся чертовски мало. Решу этот вопрос раз и навсегда, так сказать. По крайней мере, сделаю вопрос не таким острым. И всё же разнообразие модификаторов радует. Помнится, в начале пути мне предлагали лишь три или четыре на выбор.

Я поднялся на уровень выше, и снова оглох от болтовни Гали и Мимо. Стараясь не наступить на мимика, я подошел к пирамиде и увидел две новых руны. Одна выглядела как три жирных точки, объединённых в треугольник прерывистыми линиями. Вторая – как две спирали, закручивающиеся в разные стороны.

Боковины пирамиды перестали светиться, заставив меня гадать, сколько же доминант нужно поглотить для нового повышения уровня? Хотя, это не так уж и важно. Рано или поздно я повышу уровень. А пока загляну к Огнёву. Нужно проведать бедолагу. Как он себя чувствует после розжига доменной печи?

Подойдя к его темнице, я собирался отворить дверь, но услышал страдальческий голос:

– Уйди, парнишка, я в печали.

– Похмелье мучает? – спросил я, решив не нарушать границ старшины.

– Тоскливо мне, – ответил Огнёв и сам отворил дверь. – Женского внимания хочется. Понимаешь? Хотя, ты же… А, ну да. Ты ж не по годам развит. Должен понимать.

– Внимания ему не хватает, – хмыкнул я. – С Ут пообщайся, на худой конец, с Галей.

Услышав своё имя, голем подлетел к нам и громко заорал: 'Галина-а-а!!!

– Ага. Очень содержательное общение выйдет. Я ей – Огнёв, а она мне – Галина. Класс, – скептически заявил старшина. – Да и мне скорее физического общения не хватает. Ладно, забей.

Он заблокировал дверь, а я лишь вздохнул. Где я тебе найду огнеупорную женщину? Да я мог бы отдать ему контроль над собственным телом, но это уже извращение какое-то. Я против. Ладно. Будем посмотреть. Может, найдётся ещё один разумный голем. Или новый дух огня?

Вернувшись в реальность, я обнаружил, что уже утро. Неслабо. Я так много времени провёл в Чертогах Разума? Тогда не буду тратить время попусту. Предчувствуя насыщенный денёк, я направился в кабак, где меня уже ждал свежесваренный борщ с чесночными пампушками. Умял две порции, а после отправился в кузницу.

Семёныча и Петровича я там не обнаружил. Дармоеды. Поди, ещё спят. Ну, да ладно. Осмотрев стол, заваленный всяким барахлом, я нашел лист железа. Толщиной чуть больше миллиметра. Такой ножницами по металлу при всём желании не разрежешь. А значит, придётся вспомнить былое.

Распалил кузнечный горн, запихнул туда железяку и подождал, пока она не побелеет. Вытащил лист железа, положил его на наковальню, после чего с помощью кузнечного молота и зубила вырубил пять квадратиков. На удивление, я отлично с этим справился. Видать, конгломерат «Золотые руки» и впрямь работает.

Каждый из квадратиков я обработал напильником, чтобы снять острые грани. Просверлил отверстие для шнурка, чтобы будущий амулет можно было носить на шее, и погрузился на нижний слой Чертогов Разума. Потянулся к перу феникса. В яркой вспышке пламени оно появилось и мягко легло мне в ладонь. Отлично, теперь концентрируемся на заготовках…

Вокруг меня появились пять идеально чистых стен. Высотой они были в два метра и шириной такие же. Взмахнув пером, я стал вырисовывать в воздухе руны, которые тут же ложились на стену, выжигая в ней точную копию созданного мной символа.

Сперва я создал ядро артефакта, которое будет содержать энергию для поддержания его работоспособности. После – защитный круг, который поможет эту энергию запереть внутри артефакта и не даст ей рассеяться со временем. Когда с этим было покончено, началось самое интересное.

Создание рунической формации, способной усилить физические способности человека, носящего амулет. Это довольно опасная штука. Если руническую последовательность нарушить, то вместо усиления получишь деградацию тела. Причём не временную, а постоянную.

Поэтому руны в данном случае наносятся не на физический носитель, а на его ментальную проекцию. Думаю, вы понимаете, о чём я. Ядро и защитный контур создаются как в физическом плане, оставляя на амулете борозды прописанных символов, так и в ментале. А вот формация усиления наносится лишь на ментал, дабы физические повреждения амулета никак не влияли на его работоспособность.

Сорок шесть символов и вуаля! Первый амулет готов. А что дальше? Нужно повторить процедуру с другими четырьмя стенами? Нет, это слишком медленно. Помните, я рассказывал о том, что инвестировал в создание квантового компьютера и всё такое? Ну так вот, на основе изысканий я подумал, а какого чёрта не попробовать внедрить часть компьютерных функций и в магию?

Так появилась моя наработка под кодовым названием «Копипаста»! Да, вы всё правильно поняли. Взмахнув пером, я описал круг, а после махнул им в сторону девственно чистой заготовки. Руны скопировались на неё, и заняло это ровно пару секунд. То же самое я сделал и с оставшимися тремя заготовками. В финале запитал амулеты с помощью жемчужин.

Вернувшись в реальность, я улыбнулся. На столешнице лежали пять новеньких амулетов, способных увеличить скорость носителя на двадцать процентов. Да, не так уж и много. Но нам предстоит самоубийственная пробежка через пещеру, поэтому усиление будет нелишним. К тому же, из обычного куска железа большего выжать просто не получится.

За спиной скрипнула дверь и послышались весёлые голоса:

– Нормально вчера погудели. Хе-хе, – засмеялся Семёныч.

– Да, до сих пор не протрезвел. А ты чё, у Марфы ночевал? – спросил Петрович.

– Было дело, – радостно ответил Семёныч и вошел в кузню. – Михал Константиныч, а ты… – разинув рот, начал было старик, но я его прервал.

– Жду вас, бездельников, – строго сказал я, уперев руки в бока. – Я же просил не нажираться.

– Та, а мы шо? Ну так, чисто по пять капель, для сугреву, – начал оправдываться Семёныч.

– Но пять капель оказались слишком хмельными, поэтому Петрович до сих пор пьян?

– Э-э-э. Так я не пьян уже. Протрезвел… Почти, – промямлил Петрович.

– Ха-ха, – засмеялся я от того, что старые деды стали оправдываться, как школьники. – Чего перепугались? Я же сам сказал, что можете выпить, а потом и похмелиться. Расслабьтесь. Всё в порядке.

– Фух. Я струхнул чутка. Аж сердце закололо, – сказал Семёныч, схватившись за грудь.

– Симулянт, – усмехнулся я, не поверив в его клоунаду. – Что с Оторвой?

– Так готово усё. Щас выдам, – кивнул Семёныч и быстрым шагом направился в дальнюю часть кузницы. Покопался в металлоломе и вытащил из неё точно такое же ружьё, какое я уже успел опробовать. – Во!