Текст книги "Отбросы (СИ)"

Автор книги: Антон Никтаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Интерлюдия вторая – Ка'риш

Вокруг наконец воцарилась тишина. Стрелы и камни не свистели в воздухе, пытаясь достать метавшиеся по поляне мишени, а чудовище наконец замерло бездыханным. Ка’риш деактивировала защитные чары, устало опускаясь на хвост. Несмотря на одержанную победу, ламию заметно потряхивало.

«Неужели они нашли меня? Но как?» – мысли беспорядочно метались в голове, страх и гнев стремительно сменяли друг друга.

Почти десять лет она прожила в чужом мире и, как ей самой казалось, почти смогла забыть тот ужас, которым была ее прошлая жизнь. Даже какое-то будущее начало вырисовываться на горизонте. Но бездна снова пришла за ней. Неужели кошмар, в котором прошла большая часть ее сознательной жизни, снова повторится? Или, быть может, сюда тоже планируется вторжение? Когда демоны впервые напали на ее родной мир, она сама еще даже не родилась. Зато она точно помнила, что ей исполнилось шестнадцать, когда отродья бездны пленили ее.

Воспоминания нахлынули, унося девушку в далекое прошлое. Она не знала времен до нашествия демонов в ее родной мир. Как, впрочем, и вся ее община: мало кого волновали призрачные и далекие угрозы. До тех пор, пока отродья не пришли на их земли. Застигнув врасплох веселящееся ночью племя, они вырезали каждого, кто хотя бы пытался встретить их с оружием. Но им повезло гораздо больше, чем выжившим.

Угодивших в плен пытали и насиловали до тех пор, пока все они не превратились в бесформенные куски мяса. Не тронули только детей и подростков, но лишь для того, чтобы забрать с собой в мир бездны, где всех их в качестве живого товара продали на рынке плоти.

Оказалось что здесь тоже есть свои города, где живут как рядовые демоны или гости с других планов, так и местная знать и их правители. Эта пародия на цивилизацию жила по собственным, заставлявшим кровь стыть в жилах законам.

В итоге часть ламий купили для собственных плотских утех любители экзотики, других – для тех же целей хозяева местных борделей.

Остальным, включая Ка’риш, повезло несколько больше. Их приобрели в качестве будущих гладиаторов для многочисленных арен бездны. Большинству, правда, было суждено в первые же дни отправиться на заклание к действующим чемпионам или просто достаточно опытным бойцам, да бы те могли в очередной раз подтвердить собственные титулы и заодно развлечь публику экзотикой.

И лишь нескольким «счастливчикам» удалось пополнить ряды именно рекрутов гладиаторских школ. Впрочем, везение было весьма спорным и по-настоящему повезло лишь тем, кто достаточно быстро погиб в своих первых боях. Для остальных жизнь поначалу даже стала казаться сносной ровно до тех пор, пока подающих надежды новичков не заметили местные аристократы.

Бойцов сдавали в аренду вне зависимости от пола заказчика или его желаний. Даже став полноценными гладиторами, они оставались лишь живым товаром. Дорогими игрушками, которые никто не боялся сломать или испортить. А ломались после таких забав многие. Ка’риш также не смогла избежать печальной участи, хотя по неизвестным причинам ее не замечали дольше, чем остальных. Возможно дело было в том, что одна из аристократок «вовремя» пополнила свою коллекцию рабов двумя азатами.

Создания, рожденные на другом плане, были очень похожи на ламий и отличались от них лишь наличием пары белоснежных крыльев, но считались куда более редкой диковинкой. По крайней мере, в высших слоях общества демонов дела обстояли именно так.

Из-за того, что внимание богатенькой публики доставалось более экзотическим рабам, хозяин Ка’риш вознамерился сделать из нее нового чемпиона своего лудуса. Но хрупкая с виду ламия хоть и была сильным бойцом, высшим демонам была отнюдь не ровней.

И тогда местный хирург принялся за ее «улучшение». Бесчисленное количество ножей сутками напролет разрезали ей плоть, чужие органы заменяли родные, магия ускоряла процесс заживления и приживления. Но стоило ранам зажить, как страшная пытка снова возобновлялась.

Так родилась новая Ка’риш – одна из немногих чемпионов родной арены, которая без труда расправлялась с любым противником. Грозная и сильная, как марилит*, опасная и коварная, как медуза, и прекрасная, как ламия, которой она все еще оставалась.

Она проливала кровь своих врагов на песках бесчисленных арен по всей бездне, а после ублажала одного из многочисленных любовников, что оказывался достаточно богатым, чтобы купить ее сразу после сражения. Разумеется, никто и никогда не интересовался ни ее желаниями, ни настроением, ни даже физическим состоянием.

Единственным условием «аренды» было вернуть товар живым, но это крайне редко было сдерживающим фактором и многие рабы не переживали утех во дворцах и виллах высшего общества. Но ей «повезло» больше, чем остальным: она не сошла с ума и не была убита во время забав. Была ли она при этом сломлена? Да, и неоднократно.

И когда по всему городу прокатилась волна восстаний и убийств, устроенных вторженцами с плана материи, она первой обратила свои клинки против своего хозяина и его прихвостней. Как никогда, в тот день она упивалась смертями и муками своих врагов, буквально усеяв трупами путь своего бегства. И на этом пути ей встретилась дроу.

Эльфийка была одной тех смельчаков, что осмелились устроить столь грандиозный переполох. Смертные вырезали почти всех работорговцев и убили огромное количество представителей местной знати. Ходили слухи, что одного из них выгнали из местного бара за устроенную драку. Как такое в принципе возможно, ламия представить не могла. Но зато это снимало все вопросы относительно смелости и безрассудности вторгнувшихся в бездну.

Врагов было много и оказавшаяся в одиночестве дроу обещала вернуть Ка’риш в родной мир в обмен на помощь. Но увы, когда девушкам удалось скрыться, артефакт, что должен был перенести обеих в лагерь сюзерена эльфийки, дал сбой. Что именно послужило причиной, выяснить так и не удалось. Девушки оказались заперты в суровом и неприветливым мире, без малейшей надежды на возвращение.

Ламия посмотрела на обходящего тушу поверженного отродья полуорка.

«Пока я дышу – никому не будет позволено обидеть тебя» – всплыли в памяти слова, что прошептал ей этот здоровяк. На душе стало чуточку спокойнее, а в следующую секунду страх окончательно уступил гневу и решимости – «Нет, себя она этим тварям живой точно не позволит заполучить! Как и этот мир, ведь как бы не был он суров и неприветлив, он стал для нее новым домом!»

*Марилит – шестирукий демон, со змеиным туловищем вместо ног. Коварные и опасные, они рождаются преимущественно из душ правителей и полководцев. Они крупнее ламий, но не имеют змей вместо волос и не обладают способностями медуз.

Интерлюдия третья – Велес и Мара

Чертоги старшего брата никогда не нравились Маре. Хотя, казалось бы, старший из богов, да еще и сам обрекший себя на вечное заточение, должен был озаботится каким-то подобием роскоши и комфорта пусть даже иллюзорными, но нет. Все по минимуму – абсолютному минимуму, а если быть совсем точной, то вообще ничего. Пустое пространство с бесконечной тьмой по периметру и легким туманом устилающим твердь.

В прочем производить впечатление на смертных здесь должно быть самое-то, особенно если перед ними он решит появиться в облике дракона, а он этот облик любил. Да и своим последователям или избранникам любил порой явиться в видении.

Впрочем, не ради красот и убранства навещала она Велеса, брат часто звал ее, дабы выслушать мнение о собственных планах или идеях. Или вместе понаблюдать за очередной компанией смертных, как собственно было и в этот раз. С той лишь разницей, что в этот раз компания была не совсем простой. Все трое были гостями из других миров. Один даже дважды, имея тело и душу прибывшие из разных мест.

– И ты думаешь, они смогут что-то изменить? – Бледная черноволосая девушка в черном саване, чьи алые губы контрастировали на фоне бледной словно мел кожи, отвернулась от магического экрана. Впрочем, то, что этим троим удалось убить демона, при том, что до кучи они попали в засаду, вызывало, как минимум, уважение. Пусть при этом они и истощили почти полностью свои силы, но зато все остались в живых.

– Разумеется, нет, – лежавший рядом гигантский красный дракон широко зевнул. – Ни одному смертному никогда не будет под силу в одиночку творить историю.

– Тогда я не понимаю, зачем тебе все это? – открывая окно в другую реальность и принимаясь наблюдать за группой подростков, спросила девушка.

Молодые люди, что еще буквально вчера были мальчишками, сидели у костра на поваленном стволе широкого дерева. Ребята шутили, травили различные байки о работе и девушках, выпивали из пущенной по кругу фляги и в целом довольно приятно проводили время.

– Они станут символом, примером – дракон, склонив голову набок, присоединился к наблюдениям сестры за вторым экраном. – Когда-то ведь и Варяги с Русичами повоевать любили, но смогли забыть о разногласиях, когда началась война с драконами.

Мара на мгновение задумалась, но, вскоре поняв замысел брата, улыбнулась и одобрительно кивнула, сосредотачивая свое внимание на новых объектах. Она любила наблюдать за тем, как жили смертные в мире, который когда-то был их общим домом. И стоило признать события, что разворачивались там, порой заставляли подивиться даже всеведающего творца.

– Подожди, – богиня снова повернулась к брату. – Но зачем тогда было ждать так долго? И почему именно эти трое? Неужели за тысячу лет в нашем мире не родилось троих душ, что могли бы вдохновить личным примером на остановку вторжения?

– А кто сказал, что я собираюсь остановить вторжение? – Подмигнул своей сестре гигантский змей.

Мара, отвернулась, потихоньку переваривая услышанное. Впрочем, план был не лишен логики, перед реальной угрозой народы и правда могут забыть о былых обидах. Где только гарантия, что потом опять не перессорятся?

Богиня взглянула на возможные варианты будущего, сейчас, пожалуй, переживать было явно рано. Девушка снова перевела взгляд на экран показывавшей троицу юношей. За две тысячи лет после исхода первых богов их бывший дом сильно преобразился. Да, люди старого мира регулярно просерали собственные достижения, однако именно они же спустя две мировые войны почти смогли воплотить мечту Всеотца, построив наконец общество равных возможностей, взаимного уважения и любви к ближнему. Причем, что было самым забавным, отринули при этом религию как таковую и до кучи обозвали ее «опиумом для народа».

Но смертные, и люди в особенности, не были совершенны. Мечта их творца почти воплощенная в реальность была уничтожена кучкой предателей дорвавшихся до власти. Печально, но увы вполне предсказуемо. Однако, с тех пор многие снедаемые любопытством периодически подглядывали за жителями старой Земли. Всем было интересно, что произойдет раньше – уничтожение мира или может люди одумаются раньше? Еще один забавный момент был в том, что сами люди смогли вполне научно обосновать, что при избранном пути развития ничего другое, кроме потенциального уничтожения и новых мировых войн человечество, не ждет. Но жадность и гордыня не просто так одни из самых страшных грехов...

Впрочем, даже так исход не был предрешен – и виной тому была дарованная Творцом свобода воли. Люди на старой Земле были предоставлены сами себе и то, что они порой считали карой божьей, было исключительно результатом их собственных действий, причем вполне закономерным. Вот только далеко не все люди обладали достаточным уровнем интеллекта, дабы принять столь простую истину.

Сделав в очередной раз по глотку, мальчишки в окне внезапно решили почтить веру предков и, называя имена наиболее близких им по духу ушедших богов, по очереди бросали в пламя костра еду. Спасибо, хоть невинных животных не режут, как те же сатанисты.

И когда очередь дошла до последнего юноши, чуть смуглого, кучерявого брюнета – его губы произнесли ее имя – «Мара!». Прежде чем друг его успел крикнуть – «Не надо!» Небольшая рыбешка была брошена в костер.

Богиня улыбнулась, пламя костра взметнулось в высь на несколько метров, сообщая ребятам, что жертва была с благосклонностью принята. Правда, все трое от неожиданности кувыркнулись на спины и сейчас кряхтя и отряхиваясь, поднимались сами и помогали друг другу.

Змей улыбнулся выходке своей сестры:

– Скажи мне, ты ведь слышала выражение про эффект бабочки?

Мара кивнула и, раскрыв ладонь, одними ногтями подняла за хвост небольшого жаренного карася, явно пойманного в ближайшей речушке. Открывшийся рот растянулся подобного змеиному, позволяя целиком проглотить прошедший между мирами дар от смертного.

Девушка зажмурилась от удовольствия, облизывая алые губы. Казалось, что худая рыбешка была для нее изысканным лакомством, которого она очень долго была лишена. Впрочем, отчасти так оно и было, то, что приправлено истинной верой, всегда имеет неповторимый вкус. Может ей, как и брату, тоже выбрать себе любимчика среди смертных и попытаться забрать к себе в случае внезапной смерти?

– Тогда, я думаю, мне не стоит говорить тебе о том, что ты, возможно, только что полностью изменила его судьбу? – Поинтересовался дракон.

Девушка обернулась и, широко улыбнувшись, ответила:

– Кажется, и я только что нашла своего «избранника!»

– Думаешь, отец тебе разрешит? – с явным скепсисом в голосе спросил дракон.

– В отличие от тебя, дорогой брат, я так и не выбрала ни одного человека, что должен был бы последовать за мной, – Мара широко улыбнулась, демонстрируя белоснежную улыбку. – Формально я все еще имею право на душу из старого мира.

Глава 11

Гигантское отродье было повержено, атаковавшие из чащи леса также замолчали. Наконец-то все было кончено и выходящая на поляну, измазанная в крови эльфийка была лучшим тому подтверждением. Только наша шестирукая подруга, опустившись на свой хвост, отрешенно смотрела в никуда. Девушку заметно потряхивало, хотя никаких признаков истерики или нервного срыва, вроде, не проявлялось. Возможно, сказывалось истощение, как я понял: колдовать и сражаться одновременно могут далеко не все, по причине колоссальной нагрузки на организм.

Невольно вспомнилось, как при отходе из острога эльфийка устало прислонялась к стене, несмотря на то, что схватка была еще далеко не окончена. Перед этим же она буквально порхала, растворяясь в воздухе и появляясь за спинами врагов, чтобы нанести очередной удар. Напрашивался вывод, что любое продолжительное использование чар сильно изматывает. А значит, и ламия сейчас должна быть сильно уставшей.

Высвободив копье из черепа поверженного чудовища, я подошел к Ка’риш:

– Ты как? – моя рука легла на верхнее плечо девушки. Дрожь в теле отчетливо ощущалась, похоже дело было не только в усталости...

Ламия кивнула, даже не взглянув в мою сторону, давая понять, что все в порядке. Хотя какое там в порядке, я же не слепой. Впрочем допытываться прямо сейчас не стоит, захочет – расскажет.

Брошенная эльфийкой голова одного из монстров со всё еще надетой маской покатилась по траве, остановившись у моих ног. Ну точно шаман или вождь был при жизни. Улыбка сама тронула мои губы – теперь можно доложить деревенским, что угроз в их лесу сильно поубавилось. За несколько дней, что мы ходили туда-сюда, популяция лесных обитателей сократилось примерно на сотню. Конечно, не совсем и не только благодаря нам, но это уже детали. К тому же, что-то подсказывало мне, что вряд ли общины местных боггартов настолько многочисленны.

– Они были не одни, – дроу кивнула на отрубленную голову, подходя ближе. – С ними были гоблины.

Я и Ка’риш вопросительно посмотрели на перемазанную кровью эльфийку.

– Они не обитают в этих землях, – пояснила остроухая. – К тому же эти кажутся совсем уж дикими. Готова поставить, что появление мелких паразитов и этого переростка связано.

– А гоблины бывают не дикими? – на всякий случай уточнил я. Память не пробудилась, но почему-то в голове была стойкая ассоциация, что гоблины – почти синоним мелких, диких и бешенных хищников.

– Здесь бывают, – кивнула Лара. Только живут они южнее и сильно западнее.

Мысленно я дал себе обещание обязательно устранить пробелы своих познаний касательно местной географии и населяющих этот мир народах. Лишним в грядущих странствиях точно не будет, особенно если наши пути с девченками разойдутся.

– А чем этот монстр такой особенный, что на него твоя магия не действует? – кивнул я на тушу, обращаясь к Ка’риш и заодно возвращая ту в нашу реальность.

– Это не простой монстр, – медленно ответила ламия. – Это демон, – последнюю фразу девушки произнесли хором.

– Кто? – на всякий случай решил переспросить я – «Неужели монстры, которыми в моем родном мире христиане пугали своих противников, здесь действительно существуют?» – звучало как бред. Впрочем, мне, наверное, стоило бы уже привыкнуть.

Точно, Христиане, кажется, меня осенило, я мысленно поблагодарил Велеса, что память потихонечку возвращается. Русичи, вроде, уже давно отринули свою старую веру, став молиться Византийскому богу. Но получается, что их старые боги никуда не исчезли и не погибли, они здесь, в другом мире. С одной стороны это добавляет происходящему вокруг некоторую логичность, с другой – вызывает еще больше вопросов. Например, почему именно я попал сюда, а не тот же Твердеслав? Он ведь умер со мной почти одновременно... Хотя тут кажется как раз все понятно, воевода, в отличие от меня, был христианином.

Я хорошенько задумался, боги ведь называли приговорившую меня сущность отцом, а тот в свою очередь назвал своим чадом меня... И коль теперь мне доподлинно известно, что миров гораздо больше, чем один, может быть, они как-то связаны между собой? Вероятно, путешествие между мирами возможно не только по воле богов?

– А эти демоны, они обитают в этом мире? Или может в каких-то еще? – решил проверить я свою догадку.

– Эти отродья обитают исключительно в бездне, – подтвердила мою догадку Лара. – Эти создания не принадлежат мирам населенных смертными. Но при этом они одержимы желанием их разрушать и периодически предпринимают попытки вторжения, как, например, было с моей родиной.

Память услужливо воспроизвела события из моего сна, где боги пытались спасти меня от ссылки тоже в некую бездну. Получается твари населяющие ее пришли сюда? Сознание снова нарисовало морды отродий, что сидели на берегу лавовой реки и по-очереди поднимали морды, чтобы посмотреть на ту жертву, что вот-вот должна была отправиться к ним. Определенное сходство между теми бестиями и поверженной тварью имело место быть.

– «Может он пришел как раз за мной?» – Я еще раз осмотрел поверженное чудище. Вряд ли, не настолько уж важна моя персона, хотя в прошлом таковой конечно была. Потому меня собственно и убили, но здесь-то я – нет, никто.

– В природе этих существ лишь насилие, смерть и разрушение. – Начала более подробно объяснять Ка’риш. – Среди них есть как безумные звери вроде этого, так и более чем разумные и оттого еще более опасные. И, кстати, убитый нами далеко не самый сильный их представитель.

– Получается, ты с ними раньше сталкивалась, – сделал я единственный вывод.

– Гораздо больше и дольше, чем мне того хотелось, – согласилась ламия. – Но конкретно с этим вижусь второй раз, как и ты.

– Тогда почему ты решила, что он именно один из них? – решил уточнить я. Не то, что бы я не доверял своим спутницам, но, пожалуй, в данном случае, было бы предпочтительнее, чтобы они ошибались. Ибо даже представлять, чем может обернуться обернуться вторжение полчищ таких чудовищ как-то не хотелось. Хотя, я по очереди посмотрел на девушек: кажется, очевидцы вторжений демонов сейчас прямо передо мной. Пожалуй, позже стоит их расспросить об этом.

– Потому что только на демонов способность доставшаяся мне от медузы никогда не действовала летально, – хмуро ответила шестирукая.

О дивный, новый мир, чем больше я узнаю тебя, тем больше жалею. В памяти снова всплыл сон, на этот раз тот, где я беседовал с драконом.

«Дороги в этот мир были закрыты мною тысячу лет назад. Но смертные нашли способ обойти мои запреты. И сами того не ведая, они собираются обречь свой дом на гибель. Ведь силы, с которыми они вступили во взаимодействие, несут лишь смерть и разрушения» – кажется, примерно так звучали слова змея. Получается, в этот мир готовится вторжение? А я, значит, должен его предотвратить? Вряд ли, будь я хоть трижды могучим героем, в одиночку армию подобных существ не одолеть.

Я снова посмотрел на своих спутниц и вот тут до меня наконец дошло – как и я они были опытными воинами и ранее тоже жили в других мирах. А значит Велес делает ставку вовсе не на избранного героя. Похоже, он хочет усилить ими собственный мир на случай вторжения, а значит наверняка где-то должны быть и другие иномирцы.

А еще, смотря на девушек, я поймал себя на мысли что мне уже совершенно не хочется очнуться и узнать, что все происходившее было плодом моего воображения. Они единственное, что случилось со мной хорошего с момента пробуждения в новом мире. К тому же наша с ламией взаимная симпатия только-только начала крепнуть и мне совершенно не хотелось ее терять. Да и в целом, стоило признать, к девушкам я успел привязаться.

– Нужно будет доложить князю, – хмуро заметила Лара, заставляя меня прервать размышления.

Ламия лишь согласно кивнула.

Я предпочел промолчать, сделав вид, что пропустил фразу мимо ушей, хотя и был солидарен с эльфийкой. Умалчивать подобную угрозу было не логично, хотя и орать всем и каждому, пожалуй, тоже не стоило. Но вот поставить в известность своего правителя определенно стоит.

***

Голову монстра оказалось оттяпать не так просто. Меч – не пила, им не попилишь, а чтобы перерубить такую шею банально не хватало тяжести и длины клинка. Быстро поняв, что ковырять мечами монстра можно до самого утра, решили ограничится отрезанными ушами и хвостом. Я же до кучи вырвал один из клыков, а заодно, стребовав у эльфийки пустую склянку, выковырял зверю все три глаза, поместив их в сосуд.

Возможно, такое количество трофеев было излишним, но мало ли, в любом случае большая часть останется в деревне, кроме, пожалуй, клыка. Его я планировал повесить на шею и носить, может потом целое ожерелье из зубов поверженных отродий насобираю. Хотя, пожалуй, что-то я уж слишком размечтался. Будь тех же боггартов на пару десятков больше или, не дай боги, тут оказалось бы не один, а парочка демонов, лежать бы нам всем троим бездыханными. Если не реши, конечно, мы сражаться, а не бежать прочь со всех ног.

При мыслях о бегстве я не вольно скривился. Кажется, сама суть меня протестовала против подобных рассуждений, хотя разум при этом не видел ничего зазорного в том, чтобы отступить перед превосходящим тебя по силе противником.

***

Помимо ушей и прочих лишних конечностей удалось разжиться несколькими ножами и саблями, относительно приемлемого качества, которые перекочевали к нам с Ка’риш. Эльфийка наотрез отказалась тащить оружие, даже то, которое можно было бы продать. Единственное, что перекочевало в ее поклажу, кроме головы шамана, был его же амулет – странное изделие выполненное, казалось, натурально из говна и палок, правда, украшенное змеиным черепом. По словам эльфийки в нем ощущалась странная магия, а потому тот может пригодиться. Спорить не стал, это девушки могли что-то там чувствовать, для меня же, простите, это была просто хрень из связанных между собой палочек.

Собрав трофеи, двинулись в обратном направлении. Дальше выслеживать болотных обитателей мы не решились, деревенским и так хватит доказательств, а задерживаться тут надолго, решая чужие проблемы за гроши, ни у кого не было желания. К тому же если мы не хотели просрать своих коней, следовало поторопиться.

Благо идти было не так уж далеко, все-таки ходим не впервой и направления известны. К тому же дроу прекрасно ориентировалась на местности, так что обратно шли с относительным комфортом, не продираясь по буеракам, которыми следовали к поляне.

Когда мы снова вышли на тропу, птицы уже начали просыпаться, разбавляя предрассветную тишину своими редкими трелями. К стоянке вышли уже, когда первые лучи солнца забрезжили над горизонтом.

Долго прощаться и отдыхать не стали. Наспех перекусив, уже верхом двинулись к деревне. Отоспимся там и сразу в путь. По крайней мере, я на это надеялся – задерживаться не только не имело смысла, но и было попросту опасно. Конечно, расстояния между поселениями тут большие, но вдруг местный князь пошлет еще людей? Попадаться им на глаза было бы не лучшим решением.

Снова почувствов себя в седле, я вроде как немного приободрился, да и передвигаться верхом было проще. Правда, почти сутки проведенные без сна начинали сказываться. Всматриваться и вслушиваться было достаточно тяжело, благо эльфийка теперь сидела чуть ли не у меня на коленях и потому эти обязанности я негласно делегировал ей. Даже комплект одежды, о котором я уже некоторое время мечтал и который должен ждать меня по возвращении, не так грел сердце, как предвкушение нормальной еды и хорошего сна.