Текст книги "Павел Повелитель Слов. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Антон Кун

Соавторы: Алексей Шурыгин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Когда приехал барин, Леопольд Акакиевич, вечно накрахмаленный и напудренный человек с необычной формой ушей, то отвёл Сергея Тимофеевича в сторонку и прошипел на ухо:

– У моей супруги есть потребность. Удовлетвори её и я подарю тебе свободу.

– Прирежете меня как свинью? – мрачно поинтересовался Сергей Тимофеевич.

– Нет, – широко и как-то плотоядно улыбнулся барин неестественно белыми зубами.

Несколько мгновений Сергей Тимофеевич пристально разглядывал Леопольда Акакиевича, хотя было очевидно – выбора нет.

Тихонько вздохнув, Сергей Тимофеевич развернулся и отправился на сеновал, где его уже ждала барыня.

На дворе стоял июль, а потому Сергей Тимофеевич, не мудрствуя лукаво, застелил солому рогожей, после чего они возлегли. Конечно, это не было нормальным, но кто знает этих бояр.

Женщина оказалась невероятно холодной, словно не баба, а кусок льда в руках. Но Сергей Тимофеевич постарался отогнать разные глупые мысли и сосредоточился на деле. Под самый конец, она прошептала ему на ухо слова:

– Повторяй, если желаешь истинной свободы: Я отрекаюсь от людей.

– Я отрекаюсь от людей, – повторил он, словно в тумане.

– Отрекаюсь от смерти, – продолжала она, при этом они ни на секунду не остановились в своём действе.

– Отрекаюсь от смерти.

– Отрекаюсь от слабости.

Сергей Тимофеевич всё повторял и повторял до тех пор, пока они оба не достигли пика блаженства и в его шею не вонзились зубы Аксиньи Святославовны.

Он ведь тогда даже боли не почувствовал, лишь странное тягучее чувство во всём теле и холод. Всеобъемлющий, аномальный хлад, куда страшнее самых яростных зим. А затем пришла спасительная тьма.

Из воспоминаний его выдернул голос помощника:

– Егоров погиб при уничтожении мафии Ярослава Чистоплюя.

Несколько мгновений Сергей Тимофеевич, или как его называли подчинённые Тёмный Владыка или сокращённо Тёмный Влад, осмысливал сказанное, потом нахмурился:

– Невозможно.

Действительно. В сказанное трудно поверить, ведь взращённый гнездом боец уровня Егорова, мог спокойно в одиночку уничтожить не то что базу местной бандитской шушеры, но и укомплектованный отряд тайной канцелярии. Если, конечно, напал бы внезапно, но тем не менее.

Вместо ответа помощник достал из просторного тёмного балахона мешочек с прахом погибшего вампира и протянул своему владыке.

Разговаривали Сергей Трофимович и его помощник в секретном подвале на глубине в два километра под землёй. Роскошные алые ковры на полу и стенах, золотая посуда и из дорогих пород дерева мебель. И при этом небольшая, весьма скромная кровать в углу. Сергей Тимофеевич любил жить на широкую ногу, но вот с того самого дня, когда в его шею впились клыки барыни, его мужская сила угасла. И никакие снадобья и лекарства не могли ему помочь.

– Кто посмел его убить? – рыкнул он на помощника, который почувствовал опасность и сделал шаг назад.

В этот миг где-то сверху прогремел взрыв.

– Как? – ошарашено округлили глаза оба вампира, уставившись в потолок.

Не существовало силы, способной заставить Егорова говорить и выдать их местоположение. Но опровергая этот факт, сверху раздался ещё один взрыв.

– Патриарх, – забеспокоился помощник. – Вы должны уходить. Мы задержим этого монстра.

– Но я не понимаю. Как он узнал где нас искать? Егоров не мог рассказать.

Внезапно двери распахнулись, и в помещение, где обитал и работал патриарх вампирского гнезда вошёл седовласый человек с бородой, заплетённой в косу, и в чёрных очках. В руках он держал базуку, что раньше принадлежала одному из вампиров.

Он стряхнул невидимую пыль со своей косухи и, крякнув, сказал:

– Не смог рассказать ваш Егоров ничего путного. А как только я надавил – так и вовсе пеплом осыпался.

– Тогда как ты узнал, где мы? – начиная приходить в себя, спросил патриарх. Он, конечно, убьёт этого наглого человечишку, став при этом намного сильнее, но узнать у врага способы выслеживания гнезда – жизненно необходимо.

– Мешочек, – кивнул пришелец на прах Егорова. – Я его специальным образом пометил. Естественно, не прикасаясь лично. По нему и выследил. Но признаюсь, охрана у вас что надо, я хотел по тихой патриарха прихлопнуть, а потом и всех остальных. Но вышло как вышло.

Затем странный пришелец огляделся и добавил:

– А уютненько тут у вас. Пожалуй, сделаю своей квартиркой, временной. Или продам. А кто тут собственник?

Глава 12

На этом вампиры, несмотря на весь свой возраст и силу не выдержали и, обратившись двумя тенями, кинулись на наглого смертного.

Тот же повёл рукой, будто разминая запястье и, набрав голоса, рявкнул:

– БЕЛЫЙ ОГОНЬ!

Мир Сергея Тимофеевича Стрижова мигнул, а перед глазами пронеслись прожитые… или скорее наблюдаемые со стороны века. Перед глазами появилась некрасивая жена, что отказалась от участи вечно голодного бессмертного, дети, двое из которых пошли по его стопам, но не смогли выдержать ноши и самоубились.

Горько усмехнувшись, патриарх вампиров с радостью отпустил естественную магическую защиту и мгновенно растворился в колдовском пламени.

* * *

Я пошатнулся и разом выпил камень маны. Кажется, я ещё не готов для таких битв.

Оглядевшись по сторонам, и не найдя новых желающих быть заживо сожжёнными, я с кряхтением сел на кресло с высокой спинкой, которое, видимо служило бывшему хозяину троном.

Под Словом невидимости было не сложно проследить за вампиром, который через час после того, как я закончил с допросом вампира Егорова, осторожно пробрался в кабинет Ярослава и забрал пепел упокоенного упыря. Я прямо на ходу нанёс на мешочек с прахом Слово-маяк.

Потом выждал ещё час и отправился следом, без всякой опаски быть обнаруженным. И каково же было моё удивление, когда гнездо вампиров оказалось в центре города под гостиницей «Волга».

Зайдя внутрь, я быстро нашёл вход на цокольный этаж, где обычно проводили свои бесцельные века кровососы. Стоило мне перешагнуть порог, как из кромешной тьмы появилось двое упырей-привратников.

Отвести глаза им не получилось, так как на них были какие-то хитрые чары, судя по всему, наложенные лично патриархом. Параноик, однако.

Я вздохнул и стал сеять огонь и смерть, не торопясь продвигаясь всё ниже и ниже. Но встреченные упыри не только кидались на меня будто псы шелудивые, они использовали и современное оружие, тщетно пытаясь пробить мой щит. Я старался таких упокоевать первыми.

А потом один из кровососов вытащил странную зелёную трубу и что-то на ней нажал.

Полыхнуло, и в меня понёсся снаряд, подталкиваемый огнём. Я нахмурился и вместо того, чтобы принять атаку на щит, ловко увернулся, пропуская летящую смерть себе за спину.

Громыхнуло знатно! Так, что у меня уши заложило! Это что, люди, будучи обделённые маной, придумали такую штуку? Серьёзно?

Я сжёг упыря и аккуратно поднял опасное оружие. И пусть в будущем для меня это станет ничуть не страшнее автоматов, но сейчас, эта труба могла знатно попортить нервы, а возможно и куртку, что недопустимо. Я к своей косухе уже прикипел, как и к удобным штанам и ботинкам. В моё время, лишь магия могла сотворить такое с вещами.

Когда с гнездом было покончено, у меня зазвонил телефон.

– Слушаю, – ответил я, разглядывая золотую посуду со свежей, ещё дымящейся кровью. Интересно, откуда? Неужели тут есть ещё этаж? Надо проверить.

– Учитель, у меня всё хорошо, – раздался голос Ярослава, которого я сдал медикам, прежде чем отправиться сюда.

– Замечательно. Что врач говорит?

– Жить точно буду. Небольшое внутреннее кровотечение. Это просто невероятно. Никто в нашем мире не способен вот так залечить подобное.

– Ранение было плёвым, – поморщился я. – Был бы я хотя бы на порядок прежним, то врачи вообще не понадобились бы.

Мы ещё немного поговорили, я ему рассказал о гнезде упырей почти в центре города, а ещё о том, что несколько подземных этажей теперь бесхозные. Они отлично укреплены, и хорошо бы их пристроить к делу.

Он сказал, что подумает, как с этим быть, и на том мы попрощались.

Я же, немного переведя дух, поднялся с кресла главного упыря и двинул дальше. Где-то здесь есть люди, нуждающиеся в помощи, и вампиры, что сейчас дрожат до мокрых портков. Даже если здесь и есть тайный ход, то обычная шелупонь вряд ли о нём знает. Хотя, они могут и просто разбежаться, пошёл-то я один, и наверху никто не сможет перекрыть им путь. А Слово я использовать не стал, чтобы не остаться без маны во время боя. Кстати, это было мудрое решение – маны мне едва хватило. А вампиров можно будет и потом выловить.

Спустя несколько минут хождения по тёмным, практически неосвещённым катакомбам я наткнулся на неприметную дверь. Оградив себя щитом, я открыл проход и в нос тут же ударил смрад. Человеческая кровь, испражнения и плесень, перемешались и породили настоящий мерзотный коктейль, от которого меня чуть не вывернуло.

Конечно, я всякого в жизни повидал, благо она у меня очень и очень долгая, но даже так, нюхать это оказалось выше моих сил.

Внеся в щит функцию очистки воздуха от запахов и примесей, я с удовольствием вздохнул полной грудью и шагнул на лестницу, уходящую вниз.

Спустя несколько минут, я обнаружил сотни клеток, переполненных забитым и затравленным народом. Упыри оказались крайне толерантными, не делали различий по полу, расе и возрасту.

Ну, конечно, откровенных стариков тут не было, лишь грязные и измученные люди средних и юных лет.

Я со вздохом достал телефон и набрал Фёдора. Был бы у меня полноценный замок и лаборатория, я бы приютил их, вылечил, обеспечил бы работой. Но замка пока ещё нет, а люди нуждаются в лечении и уходе прямо сейчас. Так что лучше отдать их государству.

– Фёдор, здравствуй.

– Здравствуйте Павел, что у вас случилось?

– Я тут нашёл гнездо вампиров, зачистил его и сейчас смотрю на клетки, заполненные людьми, которыми вампиры питались.

– Это… – потерялся Фёдор, не понимая, что ему, собственно, делать. – Нужно в полицию позвонить, наверное.

– Кому хочешь звони, – отрезал я. – Но люди нуждаются в медицинской помощи и человеческих условиях. Ясно?

– К-конечно, – сбивчиво подтвердил он поспешно спросил: – А какой адрес?

– Гостиница «Волга», подвал.

– Вы, верно, шутите? Не может быть, чтобы в центре…

– Фёдор, – вкрадчиво перебил его я. – Ты меня не первый день знаешь. Разве я похож на придворного шута?

– Понял вас и спасибо, – сказал он и положил трубку.

А я перевёл взгляд на людей. Интересно, есть ли среди них ещё адекватные, или все уже поломанные?

– Моё имя – Павел Повелитель Слов. Я здесь чтобы освободить вас.

– А твари? – внезапно раздался хриплый голос из толпы, так что понять, кто говорит, было невозможно.

– Я их упокоил. Навечно, – улыбнулся я, а люди шарахнулись от прутьев, да так, что какой-то паренёк вскрикнул.

– Это правда? – с надеждой обратилась ко мне женщина в рванье и со спутанными чёрными волосами. И с обрубками рук и ног. Но несмотря на увечье, её голос был твёрдым, и она смотрела прямо, вызывая уважение – сколько над ней издевались, но сломать не смогли.

– Правда, – подтвердил я, осматривая замок камеры и не понимая, как его открыть.

Местные упыри успели свалить. Умные собаки, не стали дожидаться расправы. Наверное, ощутили смерть патриарха и пока я отдыхал, свалили…

Я скрипнул зубами и в бессильной ярости саданул чистой маной по железу.

Тюремная клеть противно заскрипела, после чего пошла коррозией и рассыпалась на глазах.

Народ удивлённо ахнул, и снова раздался голос, принадлежащий всё той же женщине:

– Господин, здесь есть дети, помогите сначала им, прошу вас! – решительно, с несломленным стержнем, сказала она и указала на клетку, стоящую чуть в стороне.

Этой женщине самой было тяжко, но просила она не за себя, что говорило о её благородстве и прекрасной душе.

Кулаки невольно сжались, а в сердце поселилось сожаление о том, что главный упырь так легко отделался. И я поспешил разрушить замок на клетке с детьми, выпуская на свободу испуганных и измученных ребятишек.

А следом начал открывать и остальные замки, не заботясь о том, что мана очень быстро заканчивается.

– Господин, я бывший капрал сухопутных войск его Императорского величества виконтесса Екатерина Садальская, – представилась женщина. – Спасибо вам большое! – И с явной усмешкой добавила: – Я бы предложила вам в благодарность свою жизнь, но вряд ли вам подойдёт такая как я.

Женщина сожалела. Но не о своём состоянии, а лишь о своей бесполезности для меня.

От этих её слов, к горлу подкатил комок.

– Это… – впервые в жизни слова застряли где-то в горле, отчего я смог лишь зло прорычать, будто чудовище из детских книжек: – ВСТАНЬ И ИДИ!

В следующий миг мои внутренности скрутило, а сам я чуть не рухнул, вовремя опершись о стену. Потому как в это Слово я влил остатки маны – всю, досуха.

Вокруг Екатерины закружилась зелёная мана, скрыв женщину от людских глаз.

Несколько мгновений, и люди ахнули, лицезрея результат заклинания.

Розовые, как у новорождённой, восстановленные конечности приковали взгляды окружающих, которые, кажется, даже забыли, как дышать.

Екатерина тоже неверяще смотрела на свои новые руки и медленно, словно боясь, что они испарятся, шевелила пальцами.

– Мне нужен такой человек, – улыбнулся я, чувствуя себя полностью выжатым и даже больше. Теперь придётся минимум неделю сращивать заново разорванные каналы. Вот только это не означало, что я о чём-то жалел, особенно глядя на её светящиеся жизнью глаза.

– Тогда я стану вашим преданным вассалом, – она посмотрела на меня, и в её голосе была решимость и неуступная вера.

Даже став здоровой, Екатерина не изменила себе.

Знавал я добродетельных нищих, которые, обретя богатство, превращались в гнилой мусор. Так же и со здоровьем, пока ты болен – обещаешь богу за излечение что никогда не обидишь ближнего, а в день получения желаемого, многие тут же забывают свои слова.

Но к Екатерине это не относилось. Её душа осталась такой же чистой и открытой.

– Хорошо, – кивнул я ей, чувствуя тепло на душе. И добавил, обращаясь к остальным: – Скоро сюда прибудут медики и служивые люди. Если хотите, можете дождаться их здесь или, если есть силы подняться, то наверху.

Оставаться никто не захотел.

Екатерина встала на свои новые ноги и начала помогать ослабшим подниматься по лестнице. К ней присоединились те, у кого было больше сил. В первую очередь, конечно, поднимали детей.

Я смотрел на этих людей и сожалел о том, что пока не восстановил свою силу, и потому не могу исцелить всех. Но, как говорил Фёдор, медицина и фармакология должны помочь. И это хоть немного, но примеряло меня с действительностью.

Когда мы вышли в холл гостиницы, то к нам подскочил какой-то худосочный мужичок в синем пиджаке, с длинным носом и мелкими крысиными глазками.

– Кто вам позволил пройти в служебные… – начал верещать он, но вопрос застрял у него на языке, а сам он расширившимися глазами уставился на то, как за мной следом выходят полуживые люди в лохмотьях.

Одновременно с этим, в главные двери гостиницы ворвались люди с оружием в одинаковой чёрной форме. Они увидели нас и с криками:

– Работает тайная канцелярия, никому не двигаться, – рассредоточились по холлу.

– Павел? – спросил один из них и окинув взглядом испуганных людей, добавил уже для них: – Сейчас прибудут врачи.

– Екатерину я заберу с собой, остальные на вашей совести, – сказал я и зашагал на выход. Останавливать ни меня, ни бывшего капрала сухопутных войск его Императорского величества виконтессу Екатерину Садальскую, а ныне освобождённую мной узницу вампиров никто не рискнул, а потому, мы спокойно покинули злополучную «Волгу».

* * *

В одном из высоких кабинетов тайной канцелярии, каких в столичном управлении было совсем немного, дознаватель докладывал о происшествии с вампирами и одним древним магом по имени Павел.

– Значит, – резюмировал хозяин высокого кабинета, светлейший князь Пётр Афанасьевич Долгоруков, глядя сквозь своего подчинённого и фронтового товарища Сергея Степановича Кислицина, – в центре города засело целое гнездо упырей, и никто ничего не заметил?

– Верно, – морщась, подтвердил Кислицин. И было отчего! Это не просто плевок в лицо правоохранительной системе, это можно сказать удар ниже пояса!

Некоторое время князь молчал, после чего кивнул сам себе и нарочито ровным голосом, несмотря на искры ярости в глазах, спросил:

– Ты звонил Павлу?

– Да. Он допросил одного из упырей. Тот сказал, что подобные гнёзда есть ещё в девяти городах страны. Мы уже работаем по информации.

– Результаты?

– Мы действовали оперативно, чтобы те не успели среагировать. А потому подготовка была минимальной…

– Потери?

– Семнадцать оперативников. Шестьдесят девять рядовых.

Когда доклад по гнёздам был закончен, князь тяжело вздохнул и задал риторический вопрос:

– После обучения у Павла, мы бы точно смогли бы справиться с этой проблемой без потерь, верно?

– Скорее всего у нас получилось бы не допустить смертей наших людей. С учётом того, что ни один из сильных вампиров убит или задержан не был. Не знаю каким образом Павел в одиночку расправился с целым гнездом, но мы смогли лишь устранить второсортных обращённых, – в голосе Кислицина нет-нет, да проступали нотки сдерживаемой ярости и раздражения. Какие-то кровососы, безнаказанно хозяйничают на территории Империи! И не в какой-то глуши, а в крупнейших городах регионов, да ещё и вот так, особо не скрываясь!

– Проверить все остальные мегаполисы по аналогии. Даже если мы не можем уничтожить патриархов, уничтожение скоплений этих тварей в любом случае принесёт свои плоды, – нахмурившись, приказал князь. Он ненавидел бороться с симптомами, разумно предпочитая уничтожать причину, но сейчас у него не было выбора. Если только сам Павел не вызвался бы на крестовый поход против нежити, что вряд ли, хотя… – Постой, а можешь сейчас позвонить Павлу, я хочу с ним переговорить.

Кислицин, перестав записывать в ежедневник задание, с удивлением посмотрел на князя, затем вытащил телефон и молча набрал номер.

– Павел Повелитель Слов слушает, – раздался в трубке уверенный голос.

– Добрый день, Павел, моё имя Пётр Афанасьевич Долгоруков. Я являюсь непосредственным начальником известного вам дознавателя Кислицина.

– Приятно познакомится, – без заминки ответил Павел. – Вы надумали подписать контракт? Когда мне готовиться к визиту Императора? Только не говорите, что мне придётся лично в столицу тащится. Не люблю я все эти дальние разъезды.

Князь несколько мгновений хлопал глазами, не веря в услышанное. То есть, у Павла даже мысли не проскочило, что они могут отказаться, и весь вопрос лишь в том, где именно придётся подписывать контракт. И что сам батюшка Император обязательно будет подписантом… Это наглость или чёткое осознание своей ценности?

– Я не по этому вопросу, – взяв себя в руки, проговорил князь.

– Вот как, – тут же поскучнел Павел. – С другими гнёздами беда?

– Мы уничтожили все, координаты которых вы нам дали. Но патриархи, умеющие обращаться в магический туман, смогли уйти.

– И не только они, – с явным упрёком сказал Павел. – Вся элита сбежала лишь для того, чтобы найти новое место и быстренько наплодить новых обращённых.

– Вы знали, что так будет, – озарило князя.

– Знал, – не пытаясь отрицать, подтвердил его догадку Павел.

– Хорошо, – вздохнул князь и помассировал переносицу. – Я ускорю процесс вашего оформления и на днях отправлюсь на аудиенцию с Императором.

– Вот и ладно, – явно довольный, сказал Павел. – Пусть ваши сотрудники приедут ко мне через неделю. Я создам артефакты выслеживания упырей и противодействия их туманной форме.

На этом Павел первым положил трубку, а князь тяжело вздохнул.

– Ну, что там? – не выдержал Кислицин.

– Ничего хорошего, – поморщился князь. – Судя по всему мы для него дети неразумные, а потому нас нужно подталкивать в правильном направлении и стимулировать, дабы мы не думали чего лишнего.

– Даже так?

– Ох, Серёга, – князь достал из стола стаканы и бутылку маносодержащего кваса. – И намучаемся мы с этим твоим Павлом.

– Он теперь наш, – ехидно заметил Кислицын, принимая терпкий напиток и опрокидывая внутрь.

– Наш… – вздохнул князь.

Глава 13

Екатерина оказалась неинициированной одарённой. Такое бывало и в моё время. Но тогда неинициированные одарённые встречались крайне редко, ибо магический потенциал всегда рано или поздно находил свою дорогу и проявлялся.

Сейчас же, мана не течёт по миру бесчисленными бурными потоками, а потому, скорее всего подобные случаи стали естественными. Ведь как может проявиться дар пловца, если ты всю жизнь живёшь в пустыне?

Я привёл Екатерину в дом своих друзей, но рассказывать об обстоятельствах нашего знакомства не стал. Если она захочет, то поведает обо всём сама. Всё-таки Екатерине многое пришлось пережить. Да и пугать Григория с Машей тем, что у них под носом орудовали вампиры, не хотелось.

Маша посмотрела на Екатерину, покачала головой и проницательно спросила:

– Вас тоже спас Павел?

– Да, – удивлённо посмотрела на неё Екатерина. – И вас?

Маша с хитринкой в глазах посмотрела на меня, затем на Екатерину и, улыбнувшись, сказала спасённой:

– Пойдёмте, я помогу вам привести себя в порядок. И одежду какую-нибудь подберём.

– Спасибо, – с лёгкой виной и грустью ответила Екатерина, теребя то, что когда-то было одеждой, а теперь представляло из себя лишь оборванные лохмотья.

– Вы ни в чём не виноваты! – с внезапной решимостью произнесла Маша, и они вдвоём поднялись наверх.

– Расскажешь? – обратился ко мне Григорий, провожая взглядом внучку и гостью.

– Если Екатерина захочет – расскажет, – отрезал я. Не хотелось пугать артефактора. Не каждому понравится новость о вампирах в самом сердце его города.

– Ладно, – легко согласился Григорий. – Что планируешь делать?

– Нужны материалы для артефактов. И ещё, Григорий, хотел бы ты стать настоящим мастером?

– Это как? – удивлённо спросил он. Ведь он и так считался одним из лучших артефакторов в городе.

– Вскоре тайная канцелярия сделает большой заказ на два вида артефактов, которых в этом мире никто не умеет делать кроме меня, – ухмыльнувшись, глядя ему в глаза, сказал я.

Григорий несколько мгновений недоверчиво морщил лоб, затем уточнил:

– А я тебе нужен в качестве кого? Помощника? Исполнителя? Поставщика комплектующих и сырья? Арендодателя?

Хороший подход – обговорить всё на берегу. Тем более что раньше Григорий уже предлагал мне работать в его мастерской. Но сейчас он сразу уловил, что я предлагаю нечто иное.

– Если станешь моим учеником и представителем, я научу тебя настоящей артефакторике. Конкурентов у тебя в этом мире не будет.

Да, я решил загрузить Григория, потому что не хочу тратить на это время. С простыми артефактами Григорий справится. А я получу свои проценты. А если что посложнее нужно будет изготовить, так в моих планах оборудовать мастерскую в подвале моего замка. Там благодаря мане условия для работы получше будут.

– Это какой такой настоящей артефакторике? – скептически приподнял он бровь.

– К примеру, – погладил я свою бороду, делая вид что задумался. – Создавать искусственные накопители маны, многозарядные.

Григорий некоторое время настороженно смотрел на меня, хотя блеск в его глазах говорил сам за себя.

– Ты ведь не шутишь?

– Какие тут шутки, – глядя ему в глаза спросил я. – В моё время, эти безделицы были у каждого уважающего себя человека.

– Это в какое такое время? – нахмурился он.

Ну да, всего о себе я ни Григорию, ни Маше не рассказывал, а они и не спрашивали. Да, я говорил про двухтысячелетнюю кому, но Григорий с Машей восприняли мои слова как фигуру речи, а я не стал их разубеждать. И вот теперь пришло время рассказать о себе чуть больше.

– Очень и очень давнее. Когда мир дышал маной, а не задыхался в угарном газе, – с ностальгией вздохнул я. – Так что, ты согласен?

Он всё так же недоверчиво глядел на меня, не понимая, что ответить. А потому я деланно вздохнул, и вытащил из нагрудного кармана небольшую коробочку – доработанный мной артефакт, который он же мне и выделил, и протянул её Григорию.

Тот молча принял вещь и начал её разглядывать. На его носу были артефактные окуляры, которые по идее ему помогали в идентификации магических предметов, но в этот раз, он видимо не поверил им и вытащил из прилавка какой-то массивный инструмент и поместил в него мою коробочку.

Спустя несколько десятков тестов и устройств, Григорий ошарашено оторвался от изучения сваянного мной на коленке артефакта и уставился на меня.

– Кто ты? – прямо спросил он.

– Я всё расскажу, но после клятвы. Это не та информация, которой я могу делиться со всеми подряд.

– А что от меня потребуется?

– Верность своему учителю, то есть мне, и прилежно учится, – улыбнулся я.

Григорий несколько долгих секунд смотрел на меня, словно ища подвох, а потом услышал смех своей внучки со второго этажа. Он встрепенулся, словно сбрасывая оцепенение и на мгновение подняв глаза к потолку, сказал:

– Я согласен.

– Вот и славно. А теперь давай уже разберёмся с клятвой и начнём работать над артефактами. А то скоро уже канцелярские позвонят, начнут канючить что у них никак не получается победить вампирскую чуму.

– Какую чуму? – встревоженно посмотрел на меня он.

– Эм… – неловко вышло, хотя, ему всё равно работать над артефактами против этих тварей. – Давай сначала с клятвой решим вопрос. А остальное потом в процессе работы расскажу.

* * *

Капитан Анатолий Данилович Данелюк, командир третьего специального боевого подразделения тайной канцелярии разглядывал новое снаряжение и хмурился. Обыкновенный на вид компас, который вместо сторон света указывал лишь одно ведомое ему направление, баллончик распылитель с наименованием какой-то женской химии для волос и странные костяные ножи. Последних было по шесть штук на каждого бойца, и производитель обещал ещё.

Машину качнуло, и она остановилась. И Данелюк скомандовал:

– Приготовится!

Бойцы мгновенно собрались, а лица скрыли матерчатые чёрные балаклавы. Автоматическая дверь фургончика без окон открылась, и имперцы высыпали наружу. Минута и они были у дверей особняка барона Юлия Бенедиктовича Лапушкина, мелкого предпринимателя и затворника.

Когда новый артефакт-компас, указал на его особняк, то тайная канцелярия провела скрупулёзное расследование и обнаружилось, что большая часть бизнеса барона являлось прикрытием для отмывания денег. Но большего выяснить не удалось, а значит, пора было нагрянуть к аристократу с внезапной проверкой и выяснить всё на месте.

Данелюк в последний раз посмотрел на компас, который упорно указывал на вход в особняк, и даже дрожать перестал. Видимо, это знак что они на месте.

Распальцовка и они выломали двери и вошли внутрь.

– Тайная канцелярия! Никому не двигаться! Всем на пол! – заорал Данелюк, глядя на людей в красивых, ещё дореволюционных одеждах эпохи Николая II если не раньше. А ещё у них у каждого в бокалах было парящее рубиновое вино… или это было не вино? В нос ударил запах крови, и капитан мгновенно отдал шифрованную команду: – Вэ – здесь!

Эта незатейливая шифровка была придумана с той целью, чтобы не дать вампирам очухаться и осознать, что их раскрыли.

Бойцы среагировали синхронно и оперативно, как и полагалось профессионалам. Каждый вытащил свой баллончик и помещение тут же наполнилось странным розовым туманом.

Инструкция уверяла, что для людей эта дрянь безвредна, а вот вампиры от этого розового тумана теряют силы.

Как было написано в инструкции, которой отряд снабдили вместе с компасом, баллончиками и костяными ножами: «распылитель предназначен для ослабления вампиров. Патриархи не смогут превращаться в туман, а обычные обращённые могут даже потерять сознание».

И действительно, от розового тумана у Данелюка даже не запершило, лишь приятный аромат лаванды, вот и всё отличие от обычного воздуха.

Данелюк осмотрелся. Роскошный двухэтажный дом, всё в том же стиле, что и наряды людей. Кругом если и не золото, то позолота, барельефы и резное дерево со свечами вместо привычных электрических ламп. Либо хозяин фанат того времени, либо непосредственный свидетель той эпохи.

– Что это? – раздался испуганный женский голос.

– Я не чувствую ног! – жалобно застонал мужчина.

Отряд Данелюка получил эти игрушки буквально час назад, и капитан не успел проверить, но, судя по всему, инструкция не врала. Некоторые гости в красивых нарядах потеряли сознание, и лишь несколько стояли словно одурманенные.

Но ослабить вампиров можно лишь на время, поэтому нужно было переходить к следующему этапу.

Данелюк достал один из костяных ножей и двинулся к самым стойким, что по идее составляли элиту кровососов.

– Что здесь происходит? – на лестнице ведущей на второй этаж, появился высокий бледный мужчина. Его лицо полностью покрывала белая пудра, костлявые пальцы украшали золотые перстни, а глаза колючими льдинками с презрением глядели на бойцов тайной канцелярии.

– Лапушкин? – Данелюк остановился в трёх шагах от забившихся в угол вампиров.

– Верно, – холодно бросил бледный мужчина. – Я жду…

В этот миг газ добрался до Лапушкина и тот чихнул.

Дом бойцы тайной канцелярии, конечно же, окружили и распылили газ через все окна, включая окна второго этажа, дабы не позволить никому сбежать. Но Лапушкин, возможно, находился в комнате без окон, а потому газ не сразу достал его.

Лапушкин на полуслове смачно чихнул, затем ещё и ещё. После чего обвёл бойцов канцелярии разъярёнными, налитыми кровью как у быка глазами, в которых промелькнула какая-то тень. А потом рванул куда-то вглубь дома.

Данелюк же не стал его преследовать и дойдя до забившихся в угол, но не потерявших до конца сознание, вытащил костяной нож и вонзил его в плечо ближайшему.

В инструкции говорилось, что место, куда будет воткнут нож, значения не имеет. Однако, куда бы ни пришёлся удар, вампир отреагирует не так как нормальный человек. Для нормального человека это будет обычная рана. А вот для вампира…

Собственно, потому Данелюк и решил ударить в плечо, чтобы, если вдруг вышла ошибка, то обычный человек не сильно пострадал.

Парень, не старше восемнадцати лет, удивлённо, словно его только что разбудили, посмотрел на нож, а затем взвыл так, что у капитана боевого отряда чуть перепонки не лопнули.

В следующий миг, парень в старинном фраке вспыхнул словно пушинка от искры и осыпался пеплом на пол.

Ещё несколько взмахов ножом, и оставшиеся вампиры, в этом уже не было никаких сомнений, точно так же полыхнули, оставив после себя лишь небольшие кучки пепла.

– Ножи к бою. Ликвидировать всех вампиров, – по внутренней связи скомандовал Данелюк.

Сверху донёсся бешеный рёв, за которым последовал грохот и звон разбитого стекла. Капитан сразу же поспешил, костеря себя последними словами. Ведь в инструкции к ножам прямо было сказано, что патриархи гнезда крайне устойчивы к любому урону и таких нужно брать первыми.