Текст книги "Сфера. Мир Обреченных"

Автор книги: Антон Аэрс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

Вскоре в харчевню пожаловал помилованный вор. Отыскав глазами своего спасителя, он бесцеремонно уселся напротив Дениса и потребовал накормить его:

– У меня живот прилип к ребрам. И раз уж ты решил продлить мою грешную жизнь, о чем тебя, кстати, никто не просил, не дай мне умереть от голода.

Денис взглянул в лицо напротив и понял, что сам создал себе большую проблему. Темные, узкие зрачки нагло рассматривали его одновременно с откровенной издевкой и с угрозой. Кузнецову ничего не оставалось, как заказать еще один ужин.

Место для ночлега хозяева постоялого двора отвели Кузнецову на втором этаже своего заведения. В этой «чистой» половине гостиницы обычно останавливалась платежеспособная публика. Вор же вместе с плохо пахнущими бродягами и прочими простолюдинами заночевал в сарае, где люди спали вповалку на присыпанном соломой земляном полу.

Утром Денису был предложен завтрак из горячего хлеба, свежесбитого масла, молока, холодной телятины и шипящей яичницы с беконом.

Денис очень надеялся, что утром он уже не увидит своего нового знакомого. Но он ошибся. Когда молодой человек на рассвете покинул свою комнату, за столом его уже ожидал темнолицый. Кузнецову снова пришлось заказывать два завтрака.

– Меня зовут Хинто, – объявил темнолицый Кузнецову, жадно обгрызая крепкими зубами телячью кость.

Денис назвался и тут же поспешил подвести черту под сомнительным приятельством:

– Приятно было познакомиться, но мне пора в путь.

На дороге Хинто вскоре догнал Кузнецова. Денис машинально положил правую руку на рукоять висящего у него на ремне ножа, но вор явно не имел намерения его грабить.

– По твоей милости меня не удавили веревкой, но в этих местах я оставаться больше не могу.

– Ты хочешь сказать, что это я виноват в том, что местные жители вздернут тебя, как только ты вернешься к своему прежнему промыслу?! – удивился и возмутился Кузнецов.

– Эх, – досадливо взмахнул рукой вор. Он уселся на обочине дороги, скрестив ноги, опершись локтями о колени. – Разве я виноват, что получил от своих предков только одно ремесло, – дернул углом рта Хинто. – Видно, мне на роду было написано качаться на том дереве, но ты изменил мою судьбу. Зачем? Но раз уж ты это сделал, теперь ты в ответе за меня.

«Этого еще не хватало! – подумал Денис, с откровенной неприязнью рассматривая сухопарую фигуру местного уголовника. – Опускаюсь все ниже и ниже: теперь я не только убийца, но и имею кореша-рецидивиста».

Между тем Хинто, собравшись искупаться в небольшом придорожном пруду, стащил с себя грязную рубашку, сшитую из целого куска грубого сукна, и штаны. Обуви он не носил.

Все тело вора оказалось сплошь покрыто татуировками. Даже для такого неспециалиста, каким был Кузнецов, при взгляде на эту «нательную живопись» стало понятно, что данные наколки не являются сакральными знаками, принятыми в высших магических гильдиях Сферы. Отчасти это были позорные клейма, наносимые пойманным преступникам в местных тюрьмах. Также здесь имелись сюжеты, явно говорящие о высоком положении их обладателя в воровской иерархии.

– Хорошо, – сказал Денис одевающемуся после купания вору, хотя он и был полон дурных предчувствий, – я возьму тебя с собой. Но ты должен поклясться, что, начиная с этого мгновения и пока мы будем вместе, не станешь воровать.

– Согласен, клянусь, – легко согласился Хинто и протянул Кузнецову найденный там на болоте амулет, кошелек, мобильный телефон и еще несколько вещиц. Было совершенно непонятно, когда он успел их стянуть, ведь Денис все время был настороже, прекрасно понимая, с кем имеет дело.

* * *

Такима была очень удивлена, обнаружив в условленном месте встречи одну только Крэйю. Дракон, на котором та прилетела сюда, был покрыт свежими ранами и ожогами. Друидка рассказала инквизиторше об обстоятельствах, при которых она потеряла человека из Главного мира:

– Он умер, как Бог, – в небе. Я потом полдня кружила над тем местом, куда упал Дэнис, но не нашла его тела. Судя по всему, он утонул в трясине.

– Черт побери, как ты допустила это?! – буквально зарычала на соперницу разгневанная Такима. – Как же я тебя ненавижу! Думаешь, я не догадываюсь, что ты специально все подстроила, чтобы разрушить наши отношения?

Девушки уже готовы были вцепиться друг другу в волосы, но тут, к их огромной радости, на месте событий появился Денис – живой и невредимый, да еще в сопровождении нового «оруженосца». Правда, у этого типа был более чем подозрительный вид. Но девушек это нисколько не смутило. Разом позабыв про взаимную неприязнь, они одновременно бросились на шею любимому мужчине.

12

Отныне Денис точно знал рецепт создания небольшого ада для личного пользования. Для этого необходимо взять двух ненавидящих друг дружку девиц и на какое-то время запереться с ними в одной комнате. Причем важно, чтобы никто не мог покинуть «банку с пауками». Все условия были соблюдены. Никто из их четверки не мог спрыгнуть со спины летящего в облаках дракона, поэтому Крэйе и Такиме невольно приходилось общаться. Беседа эта не могла рано или поздно не перейти к выяснению отношений на тему: «Кого на самом деле любит иномирец и кто с ним в итоге останется, а кто тут – третья лишняя».

Даже побывавший в разных переделках вор Хинто предпочел притвориться спящим, чтобы не попасться под горячую руку разъяренным девушкам-магам.

– Очень жаль, что я не посекла своей плеточкой-семихвосточкой твои бессовестные глазки, милочка! – жмурясь и зловеще растягивая слова, словно готовая к броску кошка, шипела друидка. В прошлом Кузнецов уже несколько раз видел на лице Крэйи такое хищное выражение. Поэтому он опасался, что в отсутствие главы своей гильдии друидка может наломать дров.

– А я сожалею, что в момент нашего знакомства всего лишь парализовала тебя Черным взглядом, а не превратила в золу, – с надменной улыбкой парировала инквизиторша.

В воздухе отчетливо запахло приближающейся грозой, и Денис поспешил вмешаться. Молодой человек занял место между своими наэлектризованными спутницами. Чтобы сменить тему, он стал расспрашивать Такиму о том странном блондине, что пытался задержать их в замке инквизиторов. Вначале девушка отвечала на вопросы Кузнецова крайне неохотно. Было видно, что после словесной стычки с друидкой внутри у нее все кипит и мысли крутятся вокруг ненавистной соперницы. Но постепенно Денису удалось переключить внимание подруги на себя. Такима призналась, что юноша, о котором идет речь, ее младший брат:

– Его использовали как охотничью ищейку, направив Руда в сопровождении стрелков по моим следам. Моя мертвая голова должна была стать для него пропуском в маги.

– А что означает рисунок блохи на его медальоне? – поинтересовался у возлюбленной Денис.

– Когда-то очень давно мой родной город Санпул осадило огромное вражеское войско, – стала рассказывать Такима. – Нападение было внезапным, и члены городского магистрата не успели как следует подготовиться к долгой обороне. Вскоре внутри крепостных стен начался голод. От тысяч неприятельских стрел ряды защитников Санпула стремительно таяли, отбивать каждый новый приступ становилось все труднее. Все понимали, что, если враги прорвутся за крепостные стены, пощады никому из горожан не будет.

Но в одно прекрасное утро по городу вдруг разнесся удивительный слух: неприятельский лагерь опустел! Высланные на разведку лазутчики подтвердили: в шатрах и палатках у стен города нет ни одной живой души. Зато повсюду валяются тела погибших врагов – тысячи трупов.

Вскоре выяснилось, что их погубили не мечи и стрелы, а блохи, занесшие в неприятельский стан чуму. По счастью, горожан эта зараза миновала. С тех пор блоха считается защитницей нашего города, и каждый житель с младенчества носит медальон с ее изображением на груди.

– А я и не знал, что в Сфере случаются страшные болезни, – неприятно удивился Денис.

Такима пояснила, что эти беды начались, когда Ткач перестал контролировать Сферу, а до этого людей никогда тысячами не косил мор.

Денис подумал, что если этот мир подвержен эпидемиям, то, возможно, Ткачу вскоре просто некого будет переселять в новую Сферу. Ведь крыс и блох здесь, судя по всему, водится предостаточно.

Как историк, Кузнецов знал, что там, откуда он сюда прибыл, в Средние века только от чумы умерло свыше двадцати пяти миллионов человек. Основными переносчиками этой страшной болезни были серые и черные крысы. Но рано или поздно зараженные чумой грызуны гибли, зато паразитировавшие на них блохи находили себе новых теплокровных хозяев – людей. Пока здешнее человечество технологически не дорастет до создания мощных антивирусных вакцин, обыкновенная блоха и правда может быть опаснее самой грозной армии и самой мощной магии. И никакой Бог тут не поможет. Впору было молить Ткача о новой аудиенции, чтобы отпроситься у него на пару деньков и слетать в свой мир за необходимыми вакцинами.

* * *

Когда дракон совершил посадку в окрестностях замка инквизиторов, Такима объявила спутникам, что в одиночку проникнет в цитадель своей родной гильдии:

– Придется идти секретными подземными туннелями. Там много всевозможных ловушек, и я не собираюсь нянчиться с провожатыми.

Сказано это было надменным, не терпящим возражений тоном. Денис уже успел узнать, что в таких случаях пытаться возражать подруге бесполезно. Крэйя же многозначительно заметила, что раз инквизиторше предстоит столь опасный путь, то ей действительно не стоит никого тащить с собою:

– Зачем? Тем более что в случае чего об иномирце будет кому позаботиться.

Отмерять время ожидания приходилось по положению солнца над горизонтом и теням, отбрасываемым деревьями. А так как небесное светило здесь в Сфере двигалось по небосводу совсем не так, как в мире Дениса, ему приходилось постоянно консультироваться с Крэйей.

На каждый встревоженный вопрос молодого человека, как долго уже не возвращается Такима, друидка давала ему очередной равнодушный ответ. Наконец, едва сдерживая злорадство, она объявила, что все разумные сроки ожидания давно прошли и, видимо, Такима угодила в лапы агентов Святой инквизиции:

– Необходимо поскорее убираться отсюда, пока эта девка под пытками не выдала нас.

И тут охраняющий их стоянку Хинто вдруг сообщил, что видит направляющегося к ним чужака.

Денис еще издали узнал старого знакомого по Умраду. Но он никак не ожидал встретить Лобериса здесь. Трактирщик же явно хорошо знал цель своей вечерней прогулки. Увидав Дениса, он расплылся в сладчайшей улыбке и развел руки в дружеских объятиях.

– Ну наконец-то! А то я уже приготовился стать добычей лесных хищников или разбойников. Девочка очень приблизительно описала мне место, где вас искать. А я всегда теряюсь, оказавшись в незнакомом месте.

– Что случилось? – с тревогой спросил Кузнецов, предчувствуя недобрые вести. Но трактирщик поспешил его успокоить:

– Только не волнуйтесь, господин Дэнис! Правда, малышка Такима поранила ногу, плутая по подземным ходам, но ее жизни ничего не угрожает. По счастью, я случайно столкнулся с бедняжкой на маленькой улочке и спрятал ее в своем трактире. В моей кладовке до нее не доберется ни один соглядатай. Но у меня у самого больные ноги. Поэтому я не могу вывести девочку из замка. Надеюсь на вашу помощь.

– Так ты теперь держишь трактир здесь, дружище?

Услыхав, что с подругой не произошло ничего страшного, Кузнецов сразу приободрился.

Зато в глазах Лобериса появилась грусть.

– Должен признаться, господин Дэнис, что после вашего посещения моего заведения в Умраде некроманты стали не давать мне житья. Как-никак вы прикончили нескольких их собратьев по гильдии. А это страшное преступление по законам любой гильдии. Только не подумайте, что я в обиде на вас.

Лоберис вдруг хитро подмигнул молодому человеку и многозначительно указал взглядом на пухлый кошелек, висящий у него на поясе.

– По счастливому стечению обстоятельств именно сейчас инквизиторам очень нужны деньги на большую войну, а, как известно, армии снаряжаются на налоги от продажи веселящего зелья. Каждое утро две дюжины повозок, груженных большими винными и пивными бочками, под охраной солдат отправляются с моей винокурни в окрестные села и города. А выручку мы честно делим со святыми отцами. Так что дела у меня сейчас идут просто великолепно! И хотя ссориться с хозяевами замка мне невыгодно, у меня слишком мягкое сердце, чтобы отказать в помощи беспомощной девушке, которую я знаю с малолетства.

Было решено, что трактирщик проведет Дениса и Хинто по секретному подземному ходу в замок. Крэйя же останется рядом с драконом, чтобы в случае погони прикрыть беглецов огнем с неба.

Но перед тем как тронуться в обратный путь, трактирщик предложил Денису и его спутникам немного подкрепиться. Он специально захватил из своего трактира кое-какую еду и легкое вино.

Пока Лоберис расстилал на траве скатерть и выкладывал из мешка снедь, Кузнецов прохаживался в стороне, размышляя о предстоящей операции. Неслышной походкой к нему приблизился Хинто и жестом поманил за собой. Они отошли за деревья, так, чтобы их не мог видеть трактирщик. Вор протянул Денису кошелек, которым только что хвалился виноторговец.

– Мы же договорились, что, пока мы вместе, ты оставишь свое ремесло! – возмутился Денис. Но Хинто так глянул на него, что Кузнецов сразу умолк. Стало понятно, что речь идет отнюдь не о банальной краже.

– В этом мешочке помимо мелких монет лежат семь больших серебряных ливров! – с презрительной ухмылкой сообщил Хинто.

– Ну и что? – не понял Денис.

– А то, что ровно столько инквизиторы платят за предательство. У них в почете особая наука о цифрах, и за каждую услугу, оказанную гильдии, полагается строго определенная награда.

– Ты в этом уверен?

– Еще бы! – шире оскалил крепкие зубы Хинто. – У инквизиторов на любой нужный им товар своя цена. К примеру, охотнику, принесшему отрубленные уши такого, как я, вора, положены один ливр и два су.

Денис невольно перевел взгляд на частично поломанные ушные раковины собеседника, с нанесенными на них странными рисунками в виде вертикальных черточек. Да, тому, кто сдаст их местным приемщикам, не придется долго доказывать подлинность своего товара.

* * *

Уже несколько раз по дороге домой Даригаш спотыкался, а однажды даже упал. Это было очень странно. Он сотни раз ходил этой привычной тропой и до сегодняшнего дня был уверен, что его ноги сами помнят здесь каждый поворот, а в мозгу хранится точная информация о количестве шагов на этом многократно пройденном пути. Но теперь у Даригаша было такое странное ощущение, будто он впервые идет незнакомой ему дорогой.

Даже ловушки, которые он сам же и устанавливал, реагировали на него, как на чужака. Один раз голос в голове Мастера едва успел предупредить его, чтобы тот остановился. В следующее мгновение облако ядовитых шипов усеяло тропинку перед его ногами. В другой раз, когда Даригаш перепрыгивал через небольшой ручей, из-за поворота почти обмелевшего речного русла на него с шумом выскочила огромная волна. Грозным окриком Мастер словно выставил перед собой невидимый щит, заставив взбунтовавшуюся стихию в последний момент свернуть в лес. Под напором ударной волны высокие сосны и ели ломались, как щепки. Мощный поток вырывал столетние дубы с корнями и тащил их в глубь чащи, используя как тараны, чтобы крушить все на своем пути.

«Тот, кто способен так легко подчинить себе чужих цепных псов, чтобы натравить их на хозяина, может себе позволить побороться с самим Богом, то есть со мною», – невесело подумал Даригаш. Внутренне Уходящий уже был готов к встрече с претендентом на свою власть. Но, обнаружив поджидающего его у входа в пещеру Кипта, остановился в крайнем изумлении.

– Вижу, ты удивлен моим бодрым видом. Но разве ты забыл про уговор? – со снисходительной иронией осведомился Остающийся. – Мы же условились, что, как только один из нас окажется в выигрышной позиции, он может считать себя свободным от любых обязательств и союзов.

– Ты предлагаешь мне поединок, Кипт?

– Как мы и договаривались, – весело подтвердил Остающийся. – Но перед этим я по нашему обычаю хотел бы распить с тобою, мой лучший друг и верный враг, любимое нами обоими белое вино. Я специально припас для такого случая бутылочку.

Кипт разлил вино по бокалам, после чего протянул один своему противнику.

– Не опасайся, я не стану портить себе удовольствие настоящей схватки банальным отравлением.

С самого их знакомства Даригаш чувствовал, что в облике Остающегося все фальшиво: и вечная добродушная улыбка, и повадки балагура. Все это – не более чем удобная маска, под которой сподручней подобраться к противнику на расстояние верного удара. В голове Уходящего запоздалым укором звучали однажды слышанные им из вечно растянутых в улыбке уст Кипта откровения: «Нет клятвы, которую бы я не нарушил, когда речь идет о власти над миром… Знаешь, Даригаш, если бы ты предложил мне после победы поделить мир на две равные части или еще что-нибудь в этом роде, я послал бы тебя куда подальше».

Даригаш демонстративно вылил вино из своего бокала на землю, после чего разбил и сам хрусталь о камень.

– Напрасно ты так, – разочарованно пожал широкими плечами Кипт, – вино весьма недурственное. Я специально для нашего разговора велел доставить мне его из погребов одного королевского замка. Кстати, почему ты не спросишь, как я смог это сделать, не покидая твоей пещеры?

– Это не такой сложный вопрос. – Даригаш как бы невзначай положил ладонь правой руки на нагретый солнцем камень пещерного свода, насыщаясь энергией перед предстоящим боем. – Пока я занимался делами Сферы, ты воровски постигал устройство Узла. Не возьму только в толк, почему же тогда ты не упросил Ткача доверить тебе его власть. Поверь, я не стал бы тебе в этом препятствовать.

– Эх, Даригаш, Даригаш… – с сочувственным укором вздохнул Кипт. – Твоя беда, что ты слишком прямолинеен. Для того чтобы сокрушить всех врагов и встать над миром, нужна особая тонкость. Ткач никогда не доверил бы Узел тому, кто слишком активно его добивается лично для себя. Поэтому до поры мне пришлось притвориться бессребреником. Но теперь я умею управляться с Узлом лучше тебя. Поэтому советую по старой дружбе: уступи мне свое место без боя, и тогда я, возможно, пощажу тебя.

13

Вначале трактирщик всячески отрицал свою вину.

– Тот, кто подозревает в злом умысле верного друга, останется один на один со своими врагами! – высоковатым для мужчины голоском кричал оскорбленный до глубины души Лоберис. В это время Кузнецов и Хинто вязали трактирщику руки его же позолоченным поясом. Денис никак не ожидал, что от крайнего волнения бывший мытарь начнет голосить петухом. Это открытие его немного смутило. А тем временем Лоберис продолжал обличать вероломство и черную неблагодарность своих пленителей: – Ах, если бы малышка Такима только знала, с какими черными душами она связалась! А я-то, старая пивная бочка, вместо того, чтобы бежать без оглядки, связался с меченым жульем.

Имелся в виду шрам на лбу Хинто от сведенного воровского клейма. Но в преступном мире ни одно высказывание в чей-то адрес не остается без последствий. Лоберис или не знал этого, либо слишком поддался собственным эмоциям. Теперь он мог дорого заплатить за свою оплошность. Вор резко повернулся всем корпусом к пленнику и медленно произнес только одно слово:

– Ладно!

После этого он стал раскалять на костре лезвие своего ножа. В ответ на вопрос Дениса, что он собирается делать, Хинто спокойно ответил, что вначале пометит лоб трактирщика, чтобы тот перестал опасаться клейменую братию, а потом прижжет ему пятки.

– И буду продолжать до тех пор, пока твой старый знакомец не решит быть с нами откровенным.

– Н-нет… Ты не станешь этого делать! – ужаснулся и возмутился Кузнецов. – Слышишь, я запрещаю тебе! Я не варвар и не собираюсь получать нужные сведения таким образом.

– А почему бы и не поджарить его немножко? – пожала плечами Крэйя. – Другого способа проверить правдивость чьих-то слов лично я не знаю.

– В Главном мире так не поступают, – нашелся Денис, чем сразу снял все дальнейшие вопросы.

Хинто молча вытащил раскаленный до красноты клинок из огня и зашвырнул его далеко в траву. Свою досаду он выразил в презрительном плевке прямо под ноги Денису. Но тут его взгляд случайно упал на приготовленную Лоберисом еду, к которой пока еще никто не успел притронуться.

– Тогда дай твоему знакомому промочить пересохшую от страха глотку из принесенного им кувшина с вином, – предложил вор Кузнецову, скользнув по связанному трактирщику цепким оценивающим взглядом.

И вот тут Лоберис перепугался по-настоящему. Когда Денис поднес емкость с хмельным напитком к его губам, трактирщик отпрянул всем телом.

– Умоляю, не губите! Клянусь вам, я не хотел. Меня вынудили! Они подсыпали туда яд!!!

Хинто торжествовал. Уперев руки в бока и широко расставив ноги, он со спокойным злорадством наблюдал за извивающимся на земле, насмерть перепуганным торгашом. Теперь уже никто не мог запретить скорый суд над предателем. Тонкая, остро заточенная полоска стали в бок чуть пониже ребер – обычный исход подобных историй.

Красивая головка Крэйи была задумчиво склонена чуть набок, что тоже не предвещало виноторговцу ничего хорошего.

Денис вдруг вспомнил, как Такима однажды упомянула, что Лоберис оказал какие-то неоценимые услуги гильдии инквизиторов и числится у них на особом счету. Именно в замке инквизиторов он и познакомился с маленькой девочкой – будущим магом. Что ж, разрозненные кусочки мозаики как будто складывались во вполне очевидную картину: штатный доносчик взялся за привычную работу, и только случайность помешала ему хорошо заработать. Оставалось только выяснить истинную судьбу Такимы.

По словам Лобериса, он действительно не собирался сдавать девушку агентам Трибунала Святой инквизиции. Это вышло совершенно случайно. На обратном пути на узкой улочке Такима наткнулась на патруль. До входа в секретный туннель, ведущий за крепостные стены, было рукой подать. Лазутчица быстро юркнула в открытую дверь трактира, рассчитывая переждать там, пока солдаты пройдут мимо. И тут по несчастливому стечению обстоятельств она попалась на глаза своему старому знакомому.

Лоберис не знал, что Такима объявлена членами родной гильдии вне закона. Поэтому он во весь голос радостно приветствовал ее и, кстати, был очень удивлен и расстроен, когда на девочку набросилось сразу несколько крепких мужиков и заковало бедняжку в цепи.

А дальше для мирного коммерсанта начался настоящий кошмар. Вскоре выяснилось, что находящийся вне замка сообщник арестованной изменницы лично знаком с трактирщиком. Когда следователь Трибунала услышал эту новость от случайно проговорившегося Лобериса, он был готов расцеловать важного свидетеля.

– Ты немедленно отправишься к остальным участникам шайки и заманишь их сюда, – тут же стал отечески наставлять трактирщика пожилой инквизитор. – Для верности возьми свое лучшее вино, в котором мы разведем особое зелье. Пришло время отблагодарить нас за то, что мы позволяем тебе с выгодой торговать и богатеть на нашей земле.

Инструкции были щедро подкреплены серебром. Но помимо дарованной награды с Лобериса взяли гарантию его возвращения в виде особого документа, скрепленного кровью.

Дело в том, что уже несколько дней, как на главной площади замка перед собором стояла карета, сделанная из черного дерева. Это была очень странная карета. В ней не было ни одного окна. Только щели-бойницы. Запряжен зловещий экипаж был восьмеркой высоких мускулистых жеребцов черной масти. Никто из обитателей Сферы никогда не видел седока черного экипажа. Даже вожжи конной упряжи уходили в особую щель, откуда невидимый глазу кучер управлял движением четырехколесного форта.

Доподлинно о пассажире зловещей кареты было известно только то, что он скупает души живых и мертвых людей, а также торгует святыми реликвиями. Заранее никогда не было известно, где появится черный экипаж. Но если он вдруг возникал перед поднятым мостом какого-нибудь замка или городскими воротами, никто не смел чинить ему препятствия. Торговца душами в Сфере боялись не меньше, чем некромантов и ассасинов.

– Они заставили меня подписать договор, в котором говорится, что я соглашаюсь заложить свою душу. После чего мне пришлось сунуть бумагу в щель проклятой кареты!

Лобериса даже передернуло от ужаса, когда он вспомнил, как засовывал листок договора в прорезь в борту кареты и случайно коснулся бледной до синевы, ледяной руки невидимого седока.

– Если до утра я не отдам вас в руки инквизиторов, моя душа окончательно перейдет в собственность торговца.

Оставив на время расстроенного Лобериса одного, Денис, Хинто и Крэйя отошли в сторонку посовещаться.

– Мы должны попытаться отбить Такиму, даже если для этого нам тоже придется заложить свои души! – заявил Кузнецов. И хотя это было сказано полушутя, все восприняли слова Дениса всерьез.

Вор легкомысленно заявил, что если за такой бросовый товар, как его душа, кто-то заплатит пару звонких монет, то он без колебаний пойдет на сделку. Крэйя же, напротив, отказалась даже приближаться к проклятому месту:

– По сравнению с черным бароном некроманты – благороднейшие жрецы смерти. Для них смерть священна, для него же людские души всего лишь товар, который он втридорога перепродает в других мирах. По нашим друидским законам даже просто прикоснуться к карете презренного торговца означает навеки оскверниться. Правда, насколько я знаю, однажды жрецам нашей гильдии все же пришлось иметь с ним дело. Надо было выкупить кусочек коры гигантской секвойи. Это прекрасное дерево злодейски срубили кочевники с Харона и увезли из наших лесов в чужие края. Чтобы достойно похоронить святые останки в родной земле, пришлось несколько недель продержать кору опущенной в чистейший горный поток, чтобы проточные воды смыли с нее всю скверну от прикосновений черного барона.

После такого рассказа Денис даже не стал пытаться уговаривать Крэйю идти вместе с ним в замок.

* * *

Пока они втроем шли подземными ходами, Хинто постоянно держался вплотную к Лоберису, готовый при первых признаках измены всадить в спину проводника нож. Денису по-человечески было жаль трактирщика, вздохи и стоны которого не прекращались ни на минуту. Но что поделаешь: на войне как на войне.

Оказавшись внутри крепостных стен, они первым делом направились к трактиру, где инквизиторы содержали Такиму. Но тут выяснилось, что по каким-то причинам девушку перевезли в другое место. Куда именно, трактирщик не знал. С тяжелым сердцем Денис был вынужден пока смириться с невозможностью помочь дорогому его сердцу человеку. Оставалось только ждать развития событий. Поэтому, как ни спешил он освободить возлюбленную из плена, как ни опасался за ее жизнь, теперь необходимо было выполнить обещание, данное Лоберису.

Черная, будто обугленная, карета стояла в центре совершенно пустынной площади. Улицы вокруг тоже казались вымершими. Восьмерка высоких мускулистых коней время от времени сонно встряхивала головами и перебирала на месте копытами. Но стоило Денису, Хинто и Лоберису выйти из-за угла здания на открытое пространство, как восемь конских голов разом повернулись в их сторону. Тут же раздалось довольно зловещее ржание.

– Чертовы гады предупреждают хозяина, что к нему гости, – вполголоса прокомментировал Хинто. Лоберис рухнул на колени и стал умолять, чтобы его не заставляли во второй раз приближаться к адской повозке.

– Ладно, подождите меня оба здесь, – бросил через плечо Кузнецов, сам поражаясь своей наглой самонадеянной отваге. Страх за возлюбленную и недопонимание грозящей ему опасности толкали Дениса на очередную авантюру. Трактирщик немедленно стал возносить хвалу великодушнейшему молодому человеку. Зато Хинто был очень раздосадован тем, что ему не удастся пощупать мускулы и заглянуть в зубы чертовски прекрасным скакунам, за которых любой богач, не торгуясь, отвалит целое состояние.

Вскоре Денис почувствовал на себе острый оценивающий взгляд. В сумерках он не мог разглядеть в узкой смотровой щели глаз таинственного барона, но знал наверняка, что стал объектом его тщательного изучения. Молодой человек остановился шагах в пяти от экипажа, решая, как ему следует начать разговор со столь необычным собеседником. К тому же следовало унять легкую дрожь в коленках и собраться с мыслями для важного разговора. Голос из чрева кареты опередил его:

– Такой молодой, но уже потрепанный жизнью человек поступил правильно, придя сюда. К чему бессмертная душа тому, чье тело страдает от ночного холода, голода, отсутствия женской ласки? Подпиши договор, и ты получишь достаточно денег, чтобы напоследок полной чашей насладиться жизнью.

То ли имелся в виду поистрепавшийся костюм иномирца, то ли это было стандартное обращение к каждому обиженному жизнью просителю, готовому заложить последнее ради нескольких дней разгульного забытья. В любом случае это был глас последней надежды: немного глухой, насыщенный старческой хрипотой мудреца и сочувствием. На Дениса голос, доносящийся будто из склепа, произвел сильное впечатление. Неожиданно для себя он вдруг спросил:

– А могу я вместо денег попросить за другого человека?

Последовала короткая пауза.

– Подпиши и проси, что хочешь.

Забыв, зачем он здесь, Денис быстро схватил протянутый ему из щели листок и маленькое остро заточенное перо. Воображение Кузнецова рисовало полные любви глаза Такимы. Главное было успеть спасти ее, пока за пленницу не взялись специалисты из пыточной комнаты Трибунала Святой инквизиции.

Но сделка так и не состоялась. Кузнецова, уже протягивающего руку с договором к прорези, оттолкнул какой-то бойкий тип. К этому времени, постоянно понукаемый нетерпеливым голосом из кареты, Денис уже подписал документ.

– Скрепи его кровью! – торопил голос. – Ну, давай же, поскорее! Тот, за кого ты просишь, может не дождаться твоей помощи.

Денис торопливо проткнул острым металлическим наконечником пера себе палец и приложил его чуть пониже подписи. Итак, условия договора были соблюдены.

Оставалось только вложить бумагу с кровавым отпечатком обратно в прорезь и ждать обещанной награды. И тут на Дениса налетел какой-то нетерпеливый мужик.

– Купите душу матушки моей жены! – забасил над ухом Дениса пропитой голос. – У меня внутри все горит, а выпить не на что.

При этом новый проситель довольно нагло оттер Кузнецова своим широким корпусом от заветного окошка. Возможно, Денис и подождал бы, пока алкаш загонит тещину душу, но подоспевшие Хинто и Лоберис силой оттащили его от адской кассы. Последнее, что Денис слышал, – это как барон предлагал пьянице частично расплатиться с ним использованной зубочисткой самого Ткача, «как великой святыней, которой цены нет».