Текст книги "Дело о короле оборотней (СИ)"

Автор книги: Аноним Алекс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

– А если всё-таки не они?

– Тогда мы с Томой будем их ловить в Вервольфе, как сразу и собирались.

– Это они, – шепнула мне Тома. – Я узнала запах этого ублюдка.

– Ты и в людской форме ищейка?

– Немного. Я его чую. Он здесь. В Вервольф ехать не придётся.

***

Любой нормальный человек вызвал бы подкрепление. По всей провинции разбросаны воинские части. Где-то базируется отряд особого назначения спецслужбы. Тут, совсем рядом, пограничная застава. Десяток бойцов из любых войск отобьют у похитителей охоту сопротивляться, а у их возможного прикрытия – вмешиваться. Да, у них вполне может быть прикрытие. Несколько людей или оборотней, якобы никак не связанных с похитителями, в решающий момент окажут им помощь. Что в этом невозможного? Раз им крайне нужен этот мальчишка, почему бы не задействовать в похищении всех, кого можно?

Но кто назовёт Васю нормальным? Он заявил, что на территории Империи все обязаны подчиняться спецслужбе, и иностранцы тоже. Поэтому он просто войдёт в тринадцатый номер и всех там арестует. А если похитители убьют заложника, так это только к лучшему. Нет пацана с пентаграммой на плече – нет и проблемы. У меня даже мелькнула мысль дать ему в лоб, отобрать бляху, и сделать всё самому, но я представил себе, что по ходу дела Олег погибнет, и прикинул, кого губернатор за это повесит, вот и решил не проявлять ненужную инициативу.

Вася приказал нам с Томой следовать за ним, мы переглянулись и никуда не пошли. А он взбежал по лестнице на второй этаж и стал в тусклом свете единственного освещавшего коридор факела рассматривать цифры на дверях. Он выяснил у портье, что на каждом этаже по девять номеров, и догадался, что тринадцатый на первый этаж не попадает. Через время он спустился растерянный и спросил у меня, откуда здесь могли взяться номера больше двадцати, если всего их восемнадцать. Я подвёл его к третьей двери на первом этаже и показал, что на ней нарисована нужная цифра.

– А где комнаты с номерами меньше одиннадцати? – спросил Вася.

– В подвале, – ответил я.

– А где номера...

– Ты тут нумерологией занимаешься, или пытаешься кого-то арестовать?

Вася решительно тряхнул головой и громко постучал. Кто-то из постояльцев ответил на стук грязными ругательствами, содержащими в себе вопрос "Что за мерзкая тварь мешает спать?". Возмущённый постоялец говорил с диким акцентом, этот оборотень явно жил далеко от границы.

– Операция спецслужбы! – рявкнул Вася. – Немедленно открой дверь!

– Иди на хрен!

– Я её сейчас выбью!

Вася стал с разгону бить дверь плечом, в промежутке пиная её ногами. Хуже от этого становилось только ему, дверь продолжала несокрушимо стоять. Мы с Томой на всякий случай стали под окном тринадцатого номера, мало ли, вдруг оборотни вылезут там. Вася тем временем начал командовать эпическим сражением.

– Иван, бери десять человек, и окружайте здание! Пётр, твоя десятка блокирует крышу! Сидор, строй своих людей в каре и готовься к штурму!

Итого получалось человек тридцать. Мне показалось, что ещё парочка воинов лишними не будут.

– Дормидонт, рой подкоп в подвал! – заорал я. – Акакий, заряжай катапульты своими акаками!

– Оставить подкоп! – заорал в ответ Вася. – Тут нет никакого подвала!

– Не отставлю! Подвал есть, и в нём полно вина!

В номере тринадцать громко заржали в три голоса. Среди них я различил детский. Чтобы отпали последние сомнения, похожий на ребёнка-оборотня, но вполне узнаваемый Олег выглянул в окно. Что он мог увидеть в темноте из освещённой комнаты, понятия не имею.

– Пощади, – содрогаясь от смеха, попросила Тома.

– Пощады никому не давать! – возразил я. – Акакий, огонь по подвалу! Акак не жалеть!

На этом комедия закончилась. Полный ужаса вопль Васи "Не убивайте, ну пожалуйста!" разбудил на постоялом дворе всех, кто пропустил битву за подвал. Пара оборотней вышла из здания через двери, я к тому времени уже был там и взял их на прицел. Тома стояла чуть позади меня, демонстративно сложив руки на груди. Она шепнула, что сражения не будет, если я уверенно прикажу женщине, а с мужчиной она справится сама. Я ничего не понял, переспросил, но Тома только повторила.

Мужчина держал захватом сзади Васину шею, и прятался за ним. Я мог целиться только в руку оборотня, но так его не убить и серебряной стрелой, в то время как он, даже раненый, одним движением раздавит Васе горло. Хотя, с другой стороны, раздавит и раздавит, потеря невелика. Пришлют нового Васю, вот и всё. Я переместил прицел на женщину. Она прикрывалась Олегом, держа его на весу, но он был слишком мал, чтобы заслонить её всю. Да и не удержит она его долго, руки рано или поздно устанут.

– Брось ублюдка! – заорал я. – Бросай, и сматывайся! Мне нужен он, а не ты!

– Слушаю и повинуюсь, – неожиданно произнесла женщина-оборотень, поставила Олега на землю и подтолкнула ко мне.

– Нет! – заорал мальчишка. – Не отдавай меня ему! Он педераст! Я тебе приказываю! Я король!

– Я обязана подчиниться ему, Ваше Величество, – она почтительно поклонилась Олегу, а потом резко побежала прочь.

Куда делся её муж, я не заметил. Куда-то скрылся с глаз. Вася валялся на земле и стонал, но тут же вскочил и крикнул мне:

– Ты почему в неё не стрелял?

Я промолчал, а он вскочил на ноги и попытался схватить мой лук. Свой он уже успел где-то потерять. Когда понял, что я ему не отдам, потребовал, чтобы я немедленно стрелял, пока самка оборотня окончательно не скрылась. Пришлось сказать в ответ глупость, мол, серебряная стрела у меня единственная, а по оборотням в темноте нужно стрелять дуплетом. У Васи хватило ума дать мне одну из серебряных стрел. Я тут же выпустил две стрелы подряд, никуда особо не целясь – женщины-оборотня давно и след простыл. Вася побежал искать стрелы, но в темноте так и не нашёл. Я ему посоветовал отложить поиски до утра. Обе стрелы лежали у меня в колчане, не ими я стрелял в никуда, это было бы слишком дорого. А Вася подмены не заметил. Он вообще мало чего замечал. Да и думал совсем о другом.

– Вы оба сами из этой банды! – возмущённо заявил он. – Я видел, что они вам подчинились! И вы в них не стреляли!

– Я и не собиралась ни в кого стрелять, – хмыкнула Тома. – Я иностранка, зачем мне кого-то убивать в Империи?

– Эти оборотни – преступники! Да, почему преступники вам подчинились? Самка сказала, что она вынуждена подчиниться! Кем или чем вынуждена?

– Вася, цель была не перебить их, а отобрать у них пацана, – напомнил я. – Мы отобрали. Чем ты ещё недоволен?

– Всё понятно! – возопил он. – Ты нанял этих нелюдей, они по твоему заданию похитили мальчика, и ты получил выкуп под видом гонорара!

– Ты болван и педераст, – сказал Васе Олег. – А я – король!

– Что это он так зациклен на гомосексуализме? – задумалась Тома. – Неужели в семье губернатора...

– А ты – блохастая сука! – перебил её мальчишка. – Я тебя помню! Ты и в прошлый раз мне помешала, загрызла моего придворного! Слушайте все королевский приказ – казнить её немедленно!

– Да, кое-кого казнить не помешает, – вскинулся Вася. – Кто это сделает? Или хотите взвалить всё на меня? Я его пристрелю, а вы гонорар получите?

– Я прикажу и тебя казнить! – пообещал ему Олег. – Ты – быдло!

– Вася, ты провёл очень шумное сражение, – напомнил я. – Разбудил тут всех постояльцев. Сейчас самое меньшее десяток людей смотрят на нас. Ты хочешь прикончить губернаторского выплодка при десяти свидетелях?

– Э-э-э... Пожалуй, нет, – опомнился он. – И что мы будем с ним делать?

– Отдадим его родителям, конечно же. Меня наняла его мать, если ты не забыл. Ведь именно ты уговорил меня взять её в клиенты.

– Тебя тоже казнят, – сказал мне Олег. – Потому что ты скотина, сволочь и зоофил, таких нельзя оставлять в живых.

– Замечательный ребёнок, – сказала Тома. – Может, наплевать на свидетелей? Не пойдёт же провинциальный губернатор против спецслужбы Императора? Или пойдёт?

– У моей мамы есть болонка. Пойди, зоофил, трахни её. Она в сто раз лучше этой суки.

От моей затрещины мальчишка отлетел на пару шагов и упал на спину с залитым кровью лицом. Он больше не говорил гадости, только тихонько хныкал.

– Мы идём спать, – решил я. – Придурка возьмём с собой. Ты, Вася, отправь сообщение его матери. Пусть забирает к хренам своё порождение.

– Как я отправлю? – растерялся Вася.

– Как-нибудь. Мне без разницы.

– Я никуда с вами не пойду, – снова заартачился Олег, не переставая плакать. – Я король! Иду, куда хочу.

– И чего желает Ваше королевское Величество? – вкрадчиво поинтересовалась Тома, отвесив ему очередную затрещину. – Пойти спать или отхватить ещё одну оплеуху?

***

Примерно в полдень следующего дня, у меня дома, супруга губернатора орошала слезами счастья собственного сынка, а он в ответ угощал её немыслимыми оскорблениями. Ещё он постоянно заявлял, что он король, и мать с улыбкой подтверждала его права на престол. Он жаловался ей, что я всю ночь его избивал, она дула на ссадины на его лице и целовала их, уверяя, что теперь всё быстро заживут. Я ей объяснил, что её ангельский ребёнок отхватил от оборотня, и это не было чистой ложью – Тома по его физиономии тоже пару раз приложилась.

Уладив со мной все финансовые вопросы, губернаторша ушла, забрав с собой Олега и Васю, и я, наконец, смог кое о чём расспросить напарницу. Вася и так видел и слышал больше, чем нужно. Его интересовало то же, что и меня – почему оборотни беспрекословно нам подчинились. Этими вопросами он так доставал нас всю обратную дорогу, что я уже всерьёз подумывал навешать оплеух и ему. Тома ответила, что похитители – монархисты, а она – дочь королевы, как же им её не слушаться. А я просто и однообразно слал Васю на хрен, больше сказать мне было нечего.

– Стас, тебя здорово беспокоит, почему та женщина тебе подчинилась? – улыбаясь, спросила Тома, она последнее время часто улыбалась.

– И почему же? – буркнул я.

– Монархистка, когда общается с людьми вроде меня, из королевского рода, должна соблюдать древний придворный этикет. Или протокол? В общем, что-то из этого.

– Зачем?

– Стас, они слегка чокнутые. Они хотят восстановить не только трон, а весь образ жизни той эпохи. Сословное деление, каннибализм, турниры с поединками насмерть, закрытые границы, ну, и придворный протокол тоже. Им кажется, что если сделать так, вернётся и счастье. По крайней мере, к некоторым.

– А оно было, это счастье?

– Без понятия. Никто не помнит. Но уверены, что было.

– Я читал, в Империи тоже есть люди, которые считают, будто раньше всё было лучше.

– У вас это в основном старики. Им, конечно, было лучше, когда они были моложе. Так вот, монархисты соблюдают этот протокол, а он гласит, что простолюдины должны беспрекословно подчиняться людям королевской крови противоположного пола.

– Постой, не так быстро. Те двое – монархисты, они соблюдают протокол, поэтому мужчина обязан подчиняться таким, как ты, а женщина – мужчинам-оборотням королевского рода. Я правильно понял?

– Да.

– Откуда он знает, что ты из королевского рода?

– По запаху, Стас. Мы пахнем чуть-чуть не так, как остальные.

– Но ты стояла далеко от него.

– У меня течка, ты забыл? Я благоухаю на всю округу. Иногда даже сама свой запах чувствую, настолько он силён. Не сомневайся, он тоже учуял. И подчинился.

– Это я как раз понял. Я не понял, почему она подчинилась мне.

– Решила, что ты тоже королевского рода.

– Но я человек, а не оборотень! Как можно спутать? Любой способен запросто различить с первого же взгляда!

– Они загримировали губернаторского ублюдка под человека. Почему бы им не поверить, что кто-то загримировал тебя под эльфа?

Что-то она недоговаривала. Считалось, что оборотни никогда явно не лгут. Зато очень даже способны обмануть недомолвками. Та женщина действительно повела себя так, будто я королевский оборотень, но я не похож на оборотня даже в темноте. И уж точно не пахну оборотнем, да ещё и на такую дистанцию. Да и ветер дул слабенький и сбоку, а не от меня к ней. Вряд ли она вообще могла унюхать мой запах, ещё и на фоне волчицы с течкой.

А может, в этом всё и дело? Она не знала, кто я, но раз я заодно с Томой и уверенно приказываю, значит, тоже из королевского рода оборотней? Вышибала на постоялом дворе, увидев Васину бляху, решил, что все, кто с ним пришёл, тоже агенты спецслужбы. Наверно, и с похитителями получилось что-то похожее. Объяснение не очень, но другого у меня нет. Ведь не могли же они там все, и Тома тоже, разыгрывать комедию для меня, единственного зрителя? И ради чего? Неужто ради денег от супруги губернатора?

– Стас, ты уже решил, что я заодно с этой бандой? – со смешком поинтересовалась Тома. – Угадала?

– Почти. Мы с тобой единственные, кто получил доход от похищения ублюдка.

– Не единственные. Ещё Василий. Он раскрыл непростое дело, укрепил репутацию у начальства, и обзавёлся покровительством губернатора. Или у вас в Империи это ничего не значит?

– Ещё как значит, – хмыкнул я. – Ладно, Томочка, чем займёмся?

– Случкой, конечно. Сколько я на лошади проскакала! Читала, у некоторых эльфиек от верховой езды даже оргазмы случаются. У меня – нет, но возбуждает здорово. И при этом течка жизнь тоже не облегчает.

Меня в очередной раз передёрнуло. Никак не привыкну, что она говорит о сексе волчьими словами. Но что поделать, в Вервольфе так принято. Может, и её от каких-нибудь наших обычаев в оторопь бросает. Например, от лжи. Помню, как удивлялась одна девица-оборотень на курорте Люпус-бич, когда туристка из Империи сказала, что ей тридцать пять лет, а потом выяснилось, что пятьдесят два. А когда я объяснил, что многие женщины пытаются занизить себе возраст, и никто их за это не осуждает, раз десять повторила "Это же ложь!", а потом сказала что-то очень неприятное об эльфах.

Но Тома – пограничник, с лжецами она сталкивается каждую свою смену на пропускном пункте. Наверняка давно привыкла. В казино она допрашивала подозреваемых наравне со мной, и очень спокойно относилась к их вранью.

– Может, на пляж съездим? – предложил я. – В смысле, после того самого. Или снова будет дождь?

– Нет, дождя не будет. С удовольствием поплаваю.

– А ты хорошо плаваешь?

– Как волчица, – снова улыбнулась она. – По-собачьи. Не бойся, не утону. А там есть где уединиться?

– Конечно. Найдём, если понадобится.

– Понадобится, не сомневайся.

До пляжа от моего дома примерно полчаса быстрой ходьбы, но я уже считал себя обеспеченным человеком, и мы за пятнадцать минут домчались на такси. Пляж был полупустым, я расстелил на песке одеяло у самой воды, на него мы сложили свою одежду и обувь. Плавки и купальники здесь были не в чести, лишь пара солидных дам с внуками открыли только грудь, остальные, и мужчины, и женщины, купались и загорали обнажёнными. Я предложил сразу пойти в воду, но Тома на мгновение замерла, втягивая носом воздух.

– Где-то здесь девка Василия, – сказала она. – Этот запах ни с чем не спутать.

– Какой запах?

– Она пахнет рыбой. Не совсем рыбой, не такой, как в этой реке или в Тёплом море. Но рыбой.

Я огляделся, но Аллы нигде не увидел. Было несколько девчонок с детскими фигурками, но ни одной со светлыми волосами.

– Где она? – уточнил я.

– Где-то там, – Тома показала вниз по течению. – Ветер оттуда. А что, без неё мы купаться не пойдём?

Плавала она, действительно, по-собачьи, но очень быстро. Я с трудом держался вровень с ней. Она заплыла аж к правому берегу, и когда мы были шагах в трёх от него и нащупали дно ногами, будто из-под земли возникли два вервольфовских пограничника, один – в волчьей форме.

– А, это ты, Тамара, – сказал тот, что сохранял человеческий облик. – Ты можешь вылезти отдохнуть, а вот если вылезет твой дружок – оштрафуем. Имперцам сюда нельзя.

– Привет, Гюнтер, – отозвалась Тома. – Мы не будем выходить на берег. Я только спросить хотела – не знаешь, кого я тогда остановила?

– Ты остановила? Тамара, я по службе сыт по горло ложью эльфов. Давай хоть друг другу не врать. Я видел труп, от него так воняет серебром, что подойти противно. Его эльф убил. Этот, да? – он кивнул на меня.

– Неважно. Я не лгала. Остановила его я. Кто он такой?

– Скажем ей? – спросил Гюнтер у своего напарника-волка.

– Да, – ответил тот. – Не секретно.

– Имя, Тамара, нам не сказали. Он наёмник, частный сыщик без лицензии. А зачем тебе это знать?

– Я приказала ему сдаться, он даже не остановился. Тогда я не удивилась, а потом узнала, что это операция монархистов. А они должны мне подчиняться.

– Не монархист, – пролаял волк. – Их наёмник.

– Ладно, ребята, поплыли мы обратно. Всего хорошего!

– Подожди, Тамара, – попросил Гюнтер. – Расскажи, как тебе там живётся, у эльфов.

– Нормально, – хмыкнула Тома. – А когда течка кончится, станет совсем хорошо.

– Удачи! – пожелал нам волк и почему-то подмигнул мне.

Мы поплыли обратно, а когда вылезли на песок, нас там с нетерпением ждал Вася. На весь пляж он был единственным одетым, и очень многие отдыхающие смотрели на него с осуждением, а то и с ненавистью. На лице работника спецслужбы читалось отчаяние, но в глазах робко светилась надежда.

– Стас, поехали, – плачущим голосом попросил он. – Понимаешь, это снова случилось!

– Опять тигр сбежал?

– Не тигр. Ублюдка снова похитили.

– Ну, и хрен с ним, – отреагировал я. – Всех денег не заработаешь. Пусть им занимается кто-то другой. Меня от него уже тошнит.

– Где это случилось? – резко спросила Тома.

– В городском парке, – начал рассказывать Вася. – Он там гулял с Борисом, старшим братом, и тут налетели два оборотня, самец и самка. Бориса жестоко избили, Олега утащили с собой. Наверно, он уже в Вервольфе.

– Так поехали! Чего мы ждём?

– Никуда мы не едем, – категорически заявил я. – Мы отдыхаем. А ты, Вася, снимай свой дурацкий костюм, на этом пляже он совершенно лишний, и отдыхай. Твоя любовница тоже где-то здесь.

– Алла мне не любовница!

– Всё равно снимай и отдыхай.

***

Мы вволю накупались, и оба обгорели на солнце едва не до волдырей. Тома справилась с этим просто – перешла в волчью форму и обратно, и вновь стала слегка смуглой. А мне вечером предстояло обтираться спиртом или кефиром, и всё равно несколько дней ходить красным, а потом обожжённая кожа или отшелушится, или облезет.

Когда возвращались, на стоянке такси заметили карету спецслужбы – с огромными перекрещенными мечами на дверцах, синим фонарём на крыше и писающим мальчиком при полной форме в роли кучера. Вася и Алла, стоявшие возле неё, едва нас увидав, стали прыгать и размахивать руками, как потерпевшие кораблекрушение на необитаемом острове из пьесы "Рита и двенадцать пиратов", при появлении, как они думали, спасательного корабля.

Я был не против сэкономить на такси, Тома тоже не возражала, сказала, что рыбный запах Аллы перенесёт спокойно. Сели и поехали. Вася снова пытался меня заинтересовать печальной судьбой мерзкого Олега, но неудачно. Настойчивым он не был, и я забеспокоился – не иначе приготовил какую-то пакость. И точно – поехали мы вовсе не к моему дому и даже не к офису спецслужбы. Вася объяснил это фразой "Так надо", и мне пришлось выбросить его из кареты. Он завопил, гвардеец остановил лошадей, мы с Томой вышли.

– Это тебе даром не пройдёт! – пригрозил мне Вася, горестно разглядывая порванные брюки и ссадину на колене.

– Ах, как это было брутально! – мечтательно вздохнула Алла, не покидая кареты.

– Другого стоп-крана не нашёл? – язвительно осведомилась Тома.

Я посчитал, что добавить мне нечего, и молча зашагал к дому. Тома очень быстро меня догнала и взяла под руку, а потом позволила обнять себя за талию. Она хотела что-то мне сказать о похищенном в третий раз пацане, но я предложил не болтать о делах на улице, где любой нас может даже не подслушать, а просто услышать. Лучше поговорить за ужином.

Но за ужином поговорить не получилось. Когда Тома увидела на леднике сырую телятину, она так жалобно на меня посмотрела, что мне оставалось только улыбнуться и кивнуть. А короткими отрывистыми фразами, на которые только и способны оборотни в волчьей форме, да ещё и с набитым ртом, она не смогла ничего толком сказать.

– После еды, – быстро сдалась она. – Обязательно!

Но мы ещё не закончили с ужином, а демоны притащили нам гостей. Я не сомневался, что Вася меня в покое не оставит, но не думал, что он явится так скоро, да ещё и притащит с собой губернаторшу. Выглядела первая леди Приграничья ужасно – взгляд пустой, глаза красные, по распухшему от слёз лицу, да ещё и с размазанной косметикой. Настоящая убитая горем мать, сына которой похитили третий раз за неделю. Мне её облик показался несколько нарочитым – вчера вечером её выплодка тоже похитили, но она не размазывала по физиономии краску для век и ресниц.

Надо отдать ей должное – поздоровалась и со мной, и с моей напарницей, хоть та сейчас и была волчицей. Зато Васю аж передёрнуло, едва он увидел, как Тома есть сырое мясо. Он постарался стать там, откуда её не видно, но кухня, где мы ужинали, была маленькая, а волчица – большая. Тогда он уткнул взгляд мне в лицо, и внимательно следил, как я ем. Знаю, что многим это мешает наслаждаться трапезой, но мне так просто аппетит не испортишь.

– Небось, жрать хочешь? – спросил я у него.

– Да, я не успел пообедать, и...

– Попроси у Томы, – предложил я. – Сырого мяса много, она поделится.

Васю ещё раз передёрнуло. Тома повернулась к нему, оскалилась и прорычала "Загрызу!". Он отпрыгнул и врезался в спиной в стену. Дом задрожал, окна задребезжали.

– Ещё раз так сделаешь, вышвырну на хрен, – предупредил я.

– Да что ты глумишься над нами? – заорал Вася. – Тебе что, совсем не жалко первую леди и её сына?

– Нет, – честно ответил я, не отрываясь от ужина.

– Станислав, я вас чем-то обидела? – безжизненным голосом спросила губернаторша.

– Вы уже второй раз потеряли своего ублюдка после того, как я вам его вернул. Мне надоело.

Они вдвоём принялись меня уговаривать. Вспомнили, что я служил в разведке провинциальной гвардии, не уточняя, что я там был шифровальщиком, а не полевым агентом. Обещали двойной гонорар, и я ненадолго задумался, откуда у этой семейки столько денег, жалованье-то губернаторское невелико. Не иначе, взятки берёт. Потом Вася стал подробно рассказывать, что он мне устроит, если я откажусь, но совсем не напугал. Закончил он тем, что обозвал Тому нелюдью.

Я вскочил из-за стола, левой рукой схватил его за галстук и уже замахнулся правой, но неожиданно вмешалась Тома. Она ухитрилась схватить мою руку зубами, с которых капала кровь телёнка, и что-то невнятно прорычать вроде "Не трогай его!". Перепуганный Вася извинился, побледнел и съехал по стене на пол. Я вытащил руку из волчьей пасти и стал разглядывать кровь на рубашке, радуясь, что кровь не моя.

– Нужно вернуть! – сказала она, уже куда разборчивей. – Прошу! Не справлюсь. Если одна. Пожалуйста, Стас!

– Ублюдка вернуть? – переспросил я.

– Да. Его. Обязательно!

– Спасибо вам, Тамара, – произнесла губернаторша и протянула ей руку.

– Убери, – оскалилась волчица. – Руки прочь!

– Простите, пожалуйста, – первая леди руку убрала. – Я плохо знаю ваши обычаи. Просто хотела выразить вам свою благодарность.

– Благодарность принята.

– Одна ты, значит, не сможешь, – вмешался в их дурацкий диалог я. – А вдвоём?

– Уверена! Нужен чек. Гонорар!

– Сейчас выпишу, – губернаторша, уже немного пришедшая в себя, села за стол, уставленный тарелками, и занялась чеком.

– Тома, приняв человеческий облик, ты резко всё упростишь. Васю можешь не стесняться – он сегодня полдня смотрел на твоё тело, не отрываясь.

– Зачем ты так, Стас? – подал голос Вася. – Ни хрена я не смотрел! Больно надо...

– А, ну конечно, у тебя же есть Алла. Но ты, Томочка, всё же перекинься, пожалуйста.

– Нельзя. Мясо сырое. Не переварить. Человеческим желудком. Буду рыгать. Не хочу!

Мне не нравится, в каких выражениях эта волчья принцесса говорит о сексе, но о рвоте – совсем некрасиво. Если уж никак не обойтись без её упоминания, неужто так трудно сказать "меня стошнит"? Я уже просил Тому хотя бы при посторонних обходиться без грубых слов, но она искренне не понимает разницы. Ведь это "всего лишь слова, что означают одно и то же"!

– И какого же хрена ты решила жрать сырое? – чуть резче, чем надо бы, спросил я.

– Захотелось. Очень, – волчица приняла виноватый вид. – Глупая, когда течка. Прости!

– Думал, когда течка, хотят чего-то другого, – буркнул я. – Ладно, сколько тебе нужно времени, чтобы переварить эту тухлятину?

– Едем утром. Дилижансом. Успею.

– Кое-что нужно сделать прямо сейчас. Вы понимаете, что кто-то в вашей свите предатель? – спросил я губернаторшу.

– Может, всё-таки нет? – она и сама в это не верила.

– Организовать похищение за полдня без помощи изнутри невозможно.

– Правильно! – поддержала меня Тома.

– Стало быть, едем туда, где вы остановились. Вот только с Томой как быть? У меня нет поводка, как-то раньше не нужен был.

– Только попробуй ошейник! – оскалилась она.

– Ладно, поехали так. Если что, скажем – операция спецслужбы. А вместо бляхи Васькину морду покажем.

До кареты мы добирались долго – губернаторша снова впала в ступор, а Вася здорово хромал, еле шёл. Пожалуй, я погорячился, выбрасывая его на ходу. К тому же стемнело, а фонарь кто-то погасил. Я бы обеспокоился, но Тома сказала, что здесь только двое охранников, из них один эльф. Те самые, что приходили прошлый раз, под дождём. Тот из них, что человек, подбежал к первой леди и помог ей идти. Васе никто помогать не стал.

– Добрый вечер! – поприветствовал Тому охранник-оборотень, не обращая внимания на остальных.

– Привет, – безразлично откликнулась она.

– Я знаю, кто предатель! – неожиданно оживился Вася. – Вот этот нелюдь!

– Дурак, – прокомментировал я.

Оборотень внимательно посмотрел на меня. Довольно жутко – вокруг почти сплошная темнота, и прямо перед тобой горит красным пара глаз. Неделю назад я бы испугался. Сейчас – привык. Глаза Томы, днём карие, ночью точно так же полыхают красным.

– А я тебя видел раньше, парень, – сказал оборотень.

– Ты вчера сюда приходил, – напомнил я.

– Нет. Раньше. Ага! Вспомнил! В парке, там, где тело Арины нашли. Только ты был в полицейской форме.

– Было дело. И что?

– Ничего. Просто вспомнил. Я – Георгий, Жорж.

– Стас, – представился я пожал его протянутую руку, еле нащупав её в темноте. – А сам ты знаешь, кто у вас работает на монархистов?

– Я охранник, а не сыщик.

– Не то спрашивает, – вмешалась Тома. – Не называй. Знаешь, кто?

– Принцесса, не надейся, что я тебе подчинюсь. Я подданный Империи, и даже родился здесь, в Приграничье. Обычаи Вервольфа мне по хрену.

– Жорж, не надо имён, – остановил его я. – Только скажи, знаешь ли ты, кто предал.

– Да, – оборотень отвёл взгляд. – Я-то не дурак.

– Я тоже догадался, – поддержал его второй охранник.

– И я, – присоединилась к ним губернаторша и снова заплакала.

– Вот как! – воскликнула Тома. – Ужас! Не думала на него!

– А мне кто-нибудь объяснит? – жалобно попросил Вася.

– Поехали! Сам увидишь.

– А если я увижу, но всё равно не пойму?

– Тогда дурак!

Вася обиделся и поплёлся к карете. Когда мы отъезжали, охранники губернатора уже вновь зажгли фонари. Понятия не имею, зачем понадобилось их гасить.

***

Охранник-человек стал на запятки кареты. Жорж разделся, перекинулся в огромного волка и собрался бежать рядом. Я и губернаторша уселись внутри, она – спиной к движению, я – лицом. Тома разлеглась на полу. Вася поначалу отказывался ехать рядом с ней, но я ему предложил на выбор занять второе место на запятках, сесть рядом с кучером, бежать за каретой или заткнуться и ехать внутри. Он возмутился, что Тома не хочет бежать рядом с Жоржем, а волчица объяснила, что ей лень.

Едва Вася устроился на сиденье, Жорж лапой закрыл дверцу, и мы поехали. Вася неотрывно смотрел в окно, видеть он там в темноте ничего не мог, но всё равно смотрел. Губернаторша успела раза три спросить меня, спасу ли я её милого сыночка Олежку, и я раза три ответил, что постараюсь, но ничего не обещаю. Всё это время снизу мне подсвечивал красным похотливый взгляд Томы, она постоянно то лизала мне левую руку, то слегка её прикусывала, не до крови, но чувствительно.

Остановились мы у огромного особняка мэра. Я знал, что его дома нет – уехал на охоту вместе с супругой, зато неожиданно там оказался губернатор. Он и его старший сын, Борис, стояли у ярко освещённых ворот и ждали нас. Физиономию Бориса украшал живописный синяк на левой скуле. Оба смотрели на меня, как на вошь – со смесью презрения и ненависти. У Томы глаза уже не светились, но под её взглядом они всё равно слегка попятились. Жорж тем временем принял человечью форму и даже успел одеться. Впрочем, одежды на нём было мало, так что не удивительно.

– Шеф, этих двоих хозяйка наняла, – доложил он. – А Василий – старший агент спецслужбы.

– Помню его, – буркнул губернатор и через губу бросил мне: – Ты нашёл моего сына?

– Нет ещё, – честно ответил я.

– Чего тогда не ищешь? Если нужны деньги, хоть сейчас выпишу чек.

Вообще-то, я обычно не приступал к расследованию, не получив подтверждения банка, что чек – не просто ничем не обеспеченный клочок бумаги. Но губернатор и его супруга – всё-таки необычный случай. Очень сомневаюсь, что кто-то из них выдаст необеспеченный чек. Это же будет ещё та сенсация, все провинциальные газеты об этом напишут, даже те, что за губернатора.

– Чек я получил, – ответил я, тоже через губу. – Но прежде, чем третий раз вытаскивать из задницы твоего малолетнего мерзавца, нужно обеспечить, чтобы его не спёрли в четвёртый раз. Это было бы уже не смешно. Мне, знаешь ли, не улыбается заниматься им до конца дней. С ним возиться неприятно.

– Олег – не мерзавец! – взревел губернатор. – Ты говоришь о пятилетнем ребёнке!

– Ну, да, конечно, – скривившись, протянул я. – Но сообщника преступников всё равно надо допросить.

– Какого ещё сообщника? Считаешь, кто-то в моём доме им помогал? – губернатор надолго замолчал, потом с трудом произнёс: – Нет, этого не может быть! Это наверняка кто-то другой! Хотя всё указывает...

– Кто? – с отчаянием в голосе спросил Вася. – Почему все кругом понимают, кто тут сообщник нелюдей, а я, офицер спецслужбы – нет?

– Не расстраивайся, – утешил его я. – Ты не один такой. Вон, Борис тоже не понимает.

– Но ты обещал, что я пойму, когда увижу. А я ничего не вижу.

– Теряем время! – рыкнула на меня Тома. – Поторопись! Допрашивай его!

Я не сомневался, что сообщником оборотней-монархистов был Борис. По первому похищению я не знал ничего, но второму и третьему он здорово поспособствовал – утащил к себе в кровать няньку, чтоб не мешала увести мальца, а потом уже сам привёл этого мальца в парк, да ещё и без телохранителей. Правда, я пока не знал, зачем он предал родителей и брата, но это можно выяснить когда-нибудь позже.