Текст книги "Саша Лойе и черный маг (СИ)"

Автор книги: Анна Зимовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

Лойе редко встречалась с себе подобными. Общество колдунов было ей в тягость. Коллеги по цеху считали ее зазнайкой и наглой одиночкой, но затевать ссору не спешили. Может быть потому, что знали, как Саша отправила на тот свет двоих самых агрессивных своих критиков. Третьим из списка никто становиться не спешил.

Так было до вчерашнего вечера. Стан отлично все организовал, ему посчастливилось схватить и обезвредить ведьму. Так надо было сразу и убить. Но вампиреныш решил совместить приятное с полезным. Украсть ее гримуары, а потом жестоко поиздеваться над ведьмой. Не срослось…

И теперь у них кровная вражда до гробовой доски. И это будет не ее гроб. Она найдет Стана, и сделает с ним ровно то, что он планировал в отношении нее. Заберет у колдунишки поваренные книги и убьет негодяя. Это по справедливости.

Пора обратиться к всевидящему оку. Саша поставила воду под пельмешки и набрала номер генерал-майора ФСБ Телегина. После пятого гудка мужчина взял трубку:

– Слушаю?

– Здравствуй, Владимир Витальевич. Это Саша Лойе беспокоит. Говорить можешь? – женщина постаралась говорить радушно.

– Приветствую, Сашенька, – услышала она вкрадчивый голос. – Рад слышать тебя. Как сама?

– Да… Не два не полтора, – ответила Лойе без энтузиазма.

– Ну что ты так, Сашенька, – посочувствовал Телегин. – Депрессию надо лечить хорошим коньяком. Кстати, давно мы не виделись. Надо бы встретиться, пообщаться.

– Конечно, Владимир Витальевич, – женщина поморщилась.

– В четверг, э-э-э, часиков в шесть? – предложил мужчина.

– Я бы с радостью, но не получится, – ответила она с напускной грустью.

– Не получится почему? – поинтересовался генерал ФСБ.

– Видишь ли, Владимир Витальевич, у меня проблема, – призналась Саша.

– Что у тебя проблема, я понял, – недовольно заворчал Телегин. – Ты мне ни разу не позвонила, чтобы просто поболтать. И это грубо, очень грубо, Сашенька.

– Я не нарочно. Исправлюсь. Но… – оправдывалась женщина.

– В чем твоя проблема? – перебил ее генерал.

– Мне надо найти человека, – ответила Лойе.

– Имя? – потребовал Телегин.

– Константин Стан, – выдохнула она.

– Тот самый Стан-телемаг? Который в каждом телешоу светится? – генерал искренне удивился.

– Ну думаю, что людей с таким именем не много, – заметила женщина.

– Значит тебе нужно найти черного мага из телевизора? Иди в Останкино, он оттуда не вылезает, – посоветовал Телегин.

– Если бы все было так просто, я бы тебя не беспокоила. Боюсь, его теперь непросто отыскать, – сказала Лойе.

– И какое ты к этому имеешь отношение, Сашенька? – спросил генерал.

– Боюсь, что прямое. Мне нужно знать, где он. Это все, – ответила Саша.

– То есть тебе нужна только информация. Не человек, – уточнил мужчина.

– Так и есть. Где он сейчас. И один или с компанией, – сказала она.

– Допустим, я тебе дам информацию. Что дальше? Как ты ей воспользуешься? – поинтересовался Телегин.

– Я пойду к Стану и решу свои проблемы. И я буду очень тебе благодарна за помощь. Поможешь мне? – спросила Саша.

– Добро, найду я тебе Стана. Жди звонка. А как решишь свои проблемы, с тебя обед, – сказал Телегин.

– Конечно. До свидания, Владимир Витальевич, – попрощалась Лойе.

– До свидания, Сашенька, – и генерал бросил трубку.

Саша положила телефон и облегченно выдохнула. Генерал-майор Телегин был интриган, коррупционер и милое чудовище. Общаться с ним было также просто и приятно как танцевать на минном поле.

Они познакомились шесть лет назад. Тогда Телегин был подполковником ФСБ. Внешность Владимира Витальевича Телегина отличалась своей ординарностью. Такие лица хронически не запоминаются. Плоский лоб, узкий длинный нос, тонкие губы, близко посаженные мутные серые глаза, редкие пегие волосы. Мужчина был среднего роста, жилистый, с большими крестьянскими руками.

Генерал предпочитал классические английские костюмы, но на встречу с Сашей оделся неофициально – в синий блейзер, голубой свитер и бежевые брюки. Телегин сидел в ее кабинете и вещал о том, что каждому бизнесу нужна защита. Он ничего не говорил прямо, но его намеки были прозрачны. Хочешь жить и дышать – плати. Саша смотрела в крокодильи глаза и видела корыстного, безжалостного и подлого негодяя. За ним стояла система, которая размалывала несогласных в труху. И как не жалко было отдавать свои кровные, Саша согласилась.

Поторговались. Телегин молча писал карандашом в блокноте шестизначное число, Саша зачищала ластиком бумагу и выводила свою сумму. Они переписывались до тех пор, пока не сошлись на приемлемом для обоих варианте. Уходя, Телегин пожал женщине руку. Ладонь у него оказалась влажная и холодная. Чувство такта вторило инстинкту самосохранения, поэтому Саша руку об одежду не вытерла.

Так началось их несколько однобокое, но стабильное сотрудничество. Генерал был надежным партнером. Саша платила, ее не трогали. Бывало, Телегин выбивал гонорар у нечистоплотных клиентов. Еще он разбирался с теми, кто тоже предлагал охрану.

Но были в их отношениях и подводные течения. Телегин за Сашей ненавязчиво ухаживал. Генерал звонил ей, назначал встречу в каком-нибудь модном ресторане. Отказать ему Саша, понятно, не могла. Телегин пил элитные коньяки и поглощал дико дорогие блюда, счета оплачивала Саша. За обедом мужчина вел с ней задушевные беседы, рассказывал бородатые анекдоты, интересовался ее личной жизнью, выспрашивал, не устала ли она от одиночества.

Саша могла поклясться, что он знал о ней все, начиная от марки белья и заканчивая суммами гонораров. Она догадывалась, что люди Телегина приходили в квартиру на Косыгина, прослушивали телефоны и читали переписку. Лойе делала вид, что ничего не знает. С генералом Телегиным ссориться опасно.

Мужчина не напирал, как бы давая ей время к нему привыкнуть. Но Саша знала, что долго это не продлится. Когда-нибудь он сделает ей предложение, от которого она не сможет отказаться. Или сможет? Женщине претило спать с человеком, который ее обирает. Пусть генерал Телегин – сутенер в погонах, но она – то не проститутка.

Телегин позвонил через два дня. Генерал был не в настроении, говорил резко и раздраженно. Телегин сообщил, что Стана найти не удалось. Известно лишь, что объект очистил все свои кредитки и два дня назад прибыл в Бельцы. Мобильник Стана нашли в мусорном баке рядом с автобусной остановкой.

Саша поблагодарила генерала за попытку помочь и сказала, что как-нибудь сама решит свои проблемы. Об ужине Телегин не напомнил. На том и распрощались. Женщину удивило, что Владимир Всемогущий не отыскал простого черного мага. Если Стан недосягаем для всей ФСБшной рати, его найдет демон.

Глава двадцать вторая

Саша просила помощи у злых духов только в исключительных случаях. Попасть в их поле зрения значит сильно сократить продолжительность жизни. Демоны крайне опасные, вероломные и злонамеренные создания. Они обладают невероятной силой, всеведением и несгибаемой волей. Человеку трудно соперничать с бессмертными. Многие могущественные колдуны попали в ловушки, расставленной демонами, и потеряли свои бессмертные души.

К счастью, человеческий мир надежно огражден от преисподней. И хотя демоны стремятся в мир людей с маниакальной настойчивостью, попасть сюда им крайне сложно. Демон может прорваться в мир людей лишь тогда, когда его призвали.

Вариантов вызова не счесть. Свой рецепт Саша отыскала в гримуаре покойной бабушки. Уже двенадцать лет Сашу мучил один вопрос. Откуда в поваренной книге деревенской ведьмы, пусть и очень сильной, взялись заклинания высшей церемониальной магии?

В гримуаре Любви Хованской хранились бесценные колдовские знания. Рецепты кровавой бани, вызова трех особ, волчьего зелья, амулета высочайшей защиты и еще тьма того, чего там быть не могло. Именно бабушкин гримуар поднял Сашу на высокий уровень колдовского мастерства. Попади эта реликвия в руки к Стану, тот бы сошел с ума от радости.

В гримуаре сообщалось, что нечистые духи являются ведьме в образе мужчин, к колдуну приходят женщины. На зов колдуна демоны откликаются охотно. Козней своему благодетелю не чинят, но отыгрываются потом на других людях.

За вызов с того света колдун получает плату. Обычно это всякого рода запретные знания. Духи правдиво, хотя и несколько туманно, отвечают на вопросы мага. Они открывают будущее, помогают в поисках людей и кладов, дают рецепты сильных заклинаний. Совокупляются с вызвавшей их ведьмой, если она того пожелает. Поговаривают, что в этом деле демоны большие искусники.

Выполнив желания колдуна, злые духи обретают свободу и отправляются губить человеческие души. Призвать их дважды нельзя. У колдуна остается пепел инклюзов. Это верный зарок, что вызванные демоны, никогда не навредят своему благодетелю. Рассыпь колдун пепел над проточной водой, читая при этом особое заклинание, и злой дух отправится обратно в преисподнюю.

Ритуал прост в исполнении, не требует концентрации воли, дает большие возможности вызывающему. Всем хорош, кроме одного. Для его проведения требуются очень редкие ингредиенты.

Чтобы вызвать демонов необходимы три инклюза – паук, скорпион и комар, застывшие в кусках янтаря. С появлением духов инклюзы рассыпаются в прах, а заключенные в них членистоногие исчезают. Для следующего вызова нужны новые инклюзы. Один камень стоит сорок тысяч евро, так что ритуал влетает в копеечку.

Саша проводила ритуал уже дважды. Сейчас у ведьмы оставался только один комплект инклюзов. Чтобы найти Стана, ей придется раскошелиться. И впустить в мир еще трех демонов.

Ритуалу предшествовал трехдневный пост и медитация. На четвертый день Саша отбыла на свою штаб-квартиру. Для демонской трапезы – лектистернеса – требовались особые угощения. Святой хлеб и вино. Ведьме пришлось идти на литургию.

В церковь Саша наведывалась по необходимости. Для ритуалов ей требовались освященные ингредиенты, например, венчальные свечи, облатки, святая вода. Она шла в храм и брала, что хотела, без ложного стыда и сожалений. Но взамен всегда оставляла более чем щедрую плату.

В церквях она нередко встречала низших представителей своей касты. Ведьмы творили ворожбу в стенах соборов, ничуть не опасаясь божьего гнева.

Лойе презирала этих немощных и злобных созданий, которые рождались с колдовским даром и пренебрегали им. Они покорно следовали своей унылой судьбе, расписанной от рождения до смерти. Перенимали жалкие обрывки знаний, которые и применить-то как следует не могли.

Саша стала творцом собственной жизни. Она гордилась тем, что уходила все дальше и дальше по мосту, связующему богов и людей. Она была сильной, гордой и невыносимо одинокой в своем могуществе. Ей не с кем было поделиться радостью побед и горечью неудач. И все же Саша думала, что такая доля лучше, чем прозябание в невежестве.

Большинство людей считали Лойе злой, холодной и расчетливой ведьмой. Ее принципиальность также была хорошо известна. Саша никогда не затевала ссору первой, но и никогда не оставляла своих обидчиков без наказания. Лойе никогда не бралась за заведомо невыполнимую работу, и всегда говорила прямо, может она помочь клиенту или нет. Саша никогда не торговалась. Она точно оценивала стоимость своих услуг, учитывая платежеспособность клиента и сложность работы. Она никогда не причиняла вреда детям и никогда не опускалась до осквернения святых мест ворожбой.

Современные храмы лепят на каждом углу, будто банковские филиалы. В древности же места для церквей выбирали весьма тщательно. Любой храм, построенный до двадцатого века, стоял на месте силы. Молитвы верующих многократно умножали энергетику храма. Сила так и клубилась в стенах старых соборов.

Лет пять назад рядом с ее штаб-квартирой появилась церковь. Муниципалитет отдал под строительство храма бесхозный кусок земли, на котором стояло кирпичная коробка времен московской Олимпиады. В советское время здесь был овощной магазин, в перестройку располагался видеосалон и дискотека, позже открылся офис «МММ». С конца девяностых здание пустовало.

Строение следовало снести, а на его месте возвести храм. Но вопрос упирался в деньги. Церковь устраивалась на пожертвования простых людей и редкие подачки бизнесменов – депутатов. Возводить с нуля оказалось дорого, а экономить приходилось каждую копейку.

И вот в чью-то светлую голову пришла гениальная мысль, что здание бывшего магазина можно переделать под храм. Чтобы соблюсти храмостроительные каноны, строение подвергли серьезной перепланировке. Вход, расположенный с восточной стороны, заложили, а на западной стене пробили дверь. Теперь ось здания была сориентирована по линии восток-запад. Притвор смотрел на запад, алтарь был обращен к востоку.

Осталось лишь навести крышу, облицевать стены и вставить окна. В результате получился типичный новодел из красного силикатного кирпича с зеленой жестяной крышей и белыми пластиковыми стекло пакетами.

Епархиальный архиерей назначил главой прихода молодого батюшку, которому на тот момент исполнилось двадцать восемь лет. Отец Олег Веточкин оказался энергичным и харизматичным пастырем. Батюшка отличался добрым и веселым нравом, был внимателен к людям и сразу располагал к себе. Каждый прихожанин мог подойти к настоятелю со своими духовными вопросами и услышать совет и доброе слово. Отец Олег мог и пожурить человека, но делал это так душевно и интеллигентно, что провинившийся уже не чувствовал стыда, но и всей душой хотел исправить ошибку. Также настоятель оказался умелым организатором. Как только в храме начались регулярные богослужения, в приходе появилась община православных. Была создана воскресная школа и центр духовного пения. На территории храма построили детскую площадку, разбили сквер с красивыми цветочными клумбами и садом камней.

Основой прихода стали энергичные рабочие люди, инициативные и деятельные. Молодые мамы, папы и их дети. Сердитые старухи оказались в меньшинстве. Люди с детьми быстро знакомились между собой. Сначала они оставались на совместное чаепитие после богослужения, потом стали передавать друг другу детские вещи, одежду, сидеть с детьми, навещать больных и стариков. Довольно скоро православная община обрела популярность, на службы стали приходит люди из других приходов.

Саша легко перевоплотилась в скромную православную девушку. Волосы она забрала в строгий пучок на затылке и прикрыла черным шифоновым платком, надела темно-синюю шелковую юбку до щиколоток и белую свободную блузку с длинными рукавами, на плечо повесила вязанную сумку с перуанскими узорами. Чтобы не светить багровым шрамом, Саша смиренно опустила голову и, не крестясь, переступила порог храма.

В церкви яблоку негде было упасть. В помещении стояла удушливая влажная духота. Тяжелое благоухание ладана не перебивало запаха двух сотен потных людей. Прихожане жались друг к другу, будто телята в загоне. Их было много, и они были едины в своей смиренной благости. Бог роднил их и делал счастливыми. Саша не сомневалась, что по ночам многим из них спится хорошо. У них чистая совесть, чистые помыслы и чистые души.

Посреди толпы истово молящихся прихожан она чувствовала себя самозванкой и воровкой, а еще ей было одиноко и тоскливо. У нее перехватило дыхание, хотелось разрыдаться. Или заорать. Или взять дия да и стереть в пыль две сотни счастливых дураков. Просто потому, что она это может.

Саша взяла себя в руки. Она не ходила в церковь еще и потому, что в стенах соборов оживали ее демоны и удержать их в узде было очень трудно. Нужно спешить, пока она что-нибудь не выкинула.

Во время богослужения Саша стащила бутыль с освященным «Кагором», стоявшую на столе рядом со свечным ящиком. В конце литургии молящимся раздавали антидор – маленькие части просфоры, из которой на проскомидии был вынут Святой Агнец. Саша запихнула в сумку три кусочка священного хлеба и поспешила с добычей на выход. По дороге Лойе опустила в банку для пожертвований пачку долларов. Суммы хватило бы на содержание приходского причта в течение трех месяцев.

Саша торопливо раздала милостыню попрошайкам, дежурящим на церковной паперти и спустилась по ступеням в теплое, солнечное июльское утро. Она сняла шарф и распустила волосы. Теплый ветерок остудил разгоряченную кожу и развеял удушливый запах ладана.

Лойе зашла на детскую площадку. Женщина села на лавочку и пристроила рядом сумку. Несмотря на ранний час здесь было полно народа. Милые карапузы копались в песочнице под неусыпным контролем родителей. Пухленькая малышка в коротеньком розовом платье, из-под которого выглядывал подгузник, пекла с мамой куличики. Шустрые двухлетки с задорными криками возили машинки по бортику песочницы. Детки постарше собрались в кружок и сыпали на игрушечную мельницу песок из пластмассовых ведер. Четверо мальчишек, старшему не больше восьми, с криками носились по всей площадке и играли в войнушку.

Двенадцать лет назад у Саши была нормальная человеческая жизнь. То была другая жизнь и другой человек. Другая Саша Лойе.

Дочь, муж, дом. Она была верной женой и любящей матерью. Неустанная и ничуть не обременительная забота о муже и дочери занимала все ее время. Каждую минуту своей жизни она что-то чистила, мыла и готовила. Дни рождения многочисленных родственников, прогулки на катере по Дону, пикники с друзьями и поездки на море. Жизнь летела вперед будто состав на американских горках. А потом кто-то главный вырубил ток, и аттракцион закрыли.

Саша знала, что бог есть. Но она давно в него не верила. Человек взывает к богу через молитву, а бог отвечает человеку через события его жизни. Смерть близких, тяжелая болезнь, внезапное богатство, великая любовь – все это послания бога человеку. Разговор, надо сказать, выходит несколько односторонний.

Саша так и не поняла, что бог хотел сказать, когда отобрал у нее любимых людей одного за другим. Бог убил ее мать, бабушку, а потом мужа и дочь. Она потеряла их всех, а потом и саму себя.

В детстве Саша была счастливым ребенком. Она родилась в благополучной и дружной семье. Людмила Хованская была учительницей начальных классов, Игорь Хованский – начальником цеха на нефтеперерабатывающем заводе. Мать была очень красивой женщиной. Высокая и стройная, с тонкими правильными чертами лица и белой кожей, темно-зелеными глазами и пышными рыжими кудрями. Отец – кареглазый смуглый брюнет, рослый и плотный. Они были красивой парой и очень друг друга любили. Веселые, гостеприимные и щедрые, они наслаждались каждым днем жизни. И души не чаяли в своем единственном ребенке.

Саша росла тихим застенчивым ребенком. Она без конца болела. Кажется, девочка не пропустила ни одного детского недуга: корь, ветрянка, краснуха, мононуклеоз, конъюнктивит и бесконечные ангины. Несколько раз ее жизнь висела на волоске, но каким-то чудом Саша осталась в живых.

Родители дочку обожали и баловали сверх меры. Маленькая Санечка понятия не имела, как можно попросить и не получить желаемое. Если одежда, то самая лучшая, если конфеты, то килограммами. Если дочка хотела в двенадцать ночи пюре с котлеткой, родители вставали с постели и шли на кухню готовить.

До тринадцати лет Саша не представляла, что такое домашняя работа и готовка. Всем хозяйством занималась мама, а девочка училась, читала или гуляла с подружками. Она была нежным оранжерейным цветком, не знающий смертельного холода реальной жизни.

А потом Людмила Хованская покончила с собой. Никто так и не понял, почему благополучная красивая женщина убила себя. Смерть матери стала первым сильным ударом по психике девочки. Потрясение было настолько сильным, что разум ребенка отгородился от действительности. Впоследствии Саша не раз пыталась вспомнить день смерти матери и похороны, но натыкалась на глухую стену. Она в мельчайших деталях могла воспроизвести события предыдущих или последующих дней, но три самых страшных дня ее детства исчезли бесследно.

Через два месяца после гибели мамы от инсульта умерла бабушка. Это девочку доконало. Саша забросила учебу, перестала есть, днями сидела в грязной квартире и перебирала фотографии, с которых на нее смотрели мама и бабушка, живые и счастливые. Во время особенно сильного приступа жалости к себе Саша проглотила все таблетки из домашней аптечки.

Ее спасло только то, что в доме не держали лекарств сильнее но – шпы. Сложно отравиться насмерть анальгином и парацетамолом. В больнице Саше сделали промывание желудка. Тогда же она впервые попала на прием к психиатру. Врач предложил отцу отправить девочку на некоторое время в психиатрическую лечебницу. Игорь Хованский наотрез отказался.

Саша была так поглощена своим горем, что об отце и не думала. И только спустя годы она поняла, что пережил отец. Жена – самоубийца, дочь – психически неуравновешенный подросток также со склонностью к суициду. У кого угодно руки опустятся.

Но Игорь Хованский не сдался. Отец уволился с работы, поменял огромный пятикомнатный дом в Новокуйбышевске на скромную двухкомнатную квартиру в Ростове. Они распродали все до нитки и начали жизнь заново.

В Ростове отец устроился на табачный завод мастером. Он много работал и довольно скоро стал главным механиком предприятия. Отец звонил по пять-шесть раз в день, проверяя все ли с Сашей в порядке. Подобный навязчивый контроль раздражал девочку, но она понимала, что отец просто боится за нее. Когда Игорь убедился, что дочь вновь обрела душевное равновесие, он ослабил контроль.

Саша всю жизнь прожила в Новокуйбышевске. Это был типичный промышленный город, построенный вокруг градообразующего предприятия. Плохая экология, серые невзрачные здания, болезненные горожане. Жилые кварталы вплотную подходили к нефтеперерабатывающему заводу. Над городом постоянно висел желтый смог, от которого на стеклах оседал маслянистый налет. Когда ветер дул со стороны завода, в воздухе чувствовался отвратительный запах тухлых яиц.

Новокуйбышевск отличался от Ростова, как похоронная контора от цирка-шапито. Ростов оказался огромным шумным и ярким городом. Каждый день светило солнце и в воздухе носились тысячи незнакомых ароматов. Набережная Дона, красивые здания и широкие проспекты, утопающие в зелени. И ростовчане тоже были под стать своему городу. Энергичные, эмоциональные, открытые люди.

Саше в Ростове понравилось. Она будто вернулась домой. Целыми днями девочка гуляла по городу, впитывая кожей его силу и энергию. Она сама не заметила, как вылечилась от депрессии. Саша вновь стала обычным ребенком. Она ходила в школу, общалась со сверстниками и занималась хозяйством.

Поначалу было тяжело. Она ничего не знала и не умела, а подсказать ей было некому. Но нужда – лучший учитель. Так что Саша сама научилась готовить, шить и стирать. Вскоре она стала прекрасной хозяйкой и кулинаркой.

С годами Саша расцвела. Из хрупкой болезненной девочки она превратилась в симпатичную юную девушку. Стройная фигура, чистая кожа, необычные волосы и глаза. Мальчики обращали на нее внимание, но Саша оставляла их авансы без ответа.

Она всегда четко знала, чего хочет. Проблемы выбора для нее не существовало. Девочка брала только то, что ей было действительно нужно. Будь то еда, одежда или люди. Саша не стремилась со всеми дружить или всем нравиться. Не покупала много одежды и косметики. Оставалась равнодушна к ювелирным украшениям и новой технике. У нее были две подружки, одна пара джинсов и старенький кассетный плеер. Более чем достаточно для счастья. Когда Саша захотела мужчину, она его получила.

Она встретила мужчину мечты в день своего шестнадцатилетия. Девочка спешила из школы домой, чтобы приготовить праздничный обед. Она тащила с рынка две тяжеленные сумки с продуктами. Саша остановилась, чтобы помассировать затекшие пальцы, когда увидела Его. Парень шел по улице, держа за руку какую-то девицу.

Он был высокий и широкоплечий, с прекрасной осанкой и длинными стройными ногами. У Него было необычное запоминающееся лицо. Узкое и чуть вытянутое, с длинным тонким носом, широким ртом и выдающимся подбородком. Густые светло-русые волосы, ореховые глаза и загорелая золотисто-коричневая кожа. На парне были свободные голубые джинсы и черная трикотажная рубашка, подчеркивающая мускулы на груди и руках.

Саша вперила в Него пристальный кислотный взгляд. Она хотела, очень хотела, чтобы Он ее заметил. Парень словно услышал ее мысли. Он поднял на нее глаза, и на секунду их взгляды скрестились. Парень поднял брови, будто спрашивая, почему эта девчонка на него глазеет. Потом равнодушно отвернулся и прошел мимо. Девица обняла его за талию и что-то прошептала ему на ухо. Саша знала эту шлюшку. Ее звали Алина, и она в соседнем подъезде.

Саша стояла посреди улицы и смотрела вслед парочке. В это мгновение она не видела и не слышала ничего вокруг. Ее сердце стучало часто и гулко, отдаваясь канонадой в ушах, по позвоночнику прокатывались горячие волны, а внизу живота раскручивался сладкий водоворот. Саша влюбилась в Него с первого взгляда. Девочка абсолютно точно знала, что ей нужен именно Он. И она ни минуты не сомневалась, что получит Его.

Саша узнала все об объекте своей страсти. Его звали Герман Лойе. Ему был двадцать один год. Он учился на предпоследнем курсе машиностроительного факультета Ростовского государственного университета. Красивый, умный, из богатой семьи, Герман был избалован женским вниманием. Девушки вились вокруг него словно осы над вишневым вареньем.

Герман тесно общался с несколькими однокурсниками. У них была постоянная дружная компания, попасть в которую Саше труда не составило. Девочка познакомилась с приятелем Германа – Костиком. Костик оказался симпатичным, добрым, внимательным парнем. Он был нежен, терпелив и заботлив. Его единственным недостатком было то, что он не был Германом. Саша выслушивала его романтический бред и терпела навязчивые ласки, лишь бы подобраться поближе к Герману. Вскоре Костик познакомил ее с Ним. Но дальше шапочного знакомства дело не шло.

Саша из кожи вон лезла, чтобы понравиться Герману. Девочка рассудила, что должна выглядеть ярко и модно. Она стала носить ультракороткие мини юбки, яркие лосины и туфли на платформе. Купила себе лифчик на размер больше и подложила в него вату. Саша делала высокие начесы и выливала на волосы литры лака, подводила глаза жирным черным карандашом, а губы помадой цвета фуксии. Все напрасно. Герман смотрел на кого-угодно, кроме нее. Саша была Ему не нужна ни на час, ни на день. А Он нужен был ей на всю жизнь.

Герман понимал, что девочка по нему сохнет. Но считал за лучшее не поощрять ее. Саша смотрела на него глазами дикой кошки, и это его нервировало. Она была немного не от мира сего. Герман чувствовал в ней какое-то легкое безумие, которое пряталось до времени в самом темном уголке души и ждало своего часа. Саша казалась симпатичной и веселой девочкой. Но бывало, она превращалась в язвительную и злобную стервочку и начинала травить влюбленного в нее Костика. А еще Костик всем раззвонил, что его девушка – девственница.

Герман был здоровым молодым самцом, и в отношениях с женщинами секс ставил на первое место. Он предпочитал доступных и раскрепощенных девушек. Герман на собственном опыте убедился, что от девственниц больше мороки, чем удовольствия. По этому критерию Саша ему опять таки не подходила. Поэтому он всячески демонстрировал ей свое равнодушие.

Как-то Саша стояла на балконе и с тоской провожала взглядом Германа. Он шел в соседний подъезд, к своей девушке Алине. Саша знала, чем они сейчас займутся, и ненавидела соперницу всем сердцем. На глаза навернулись слезы, горло сдавил спазм. Саша зарыдала от бессильной злобы, гнева и тоски.

Как всегда в тяжелые минуты жизни Саша достала фотографии мамы и бабушки. Она разговаривала с ними, рассказывая обо всех своих несчастьях. И тут в нее будто молния ударила. Она вспомнила давний разговор с матерью.

Ей тогда было лет двенадцать. Папа уехал на рыбалку, мама лепила пельмени на кухне, а Саша вертелась рядом. Девочка рассматривала в ручное зеркальце свою бледную веснушчатую физиономию:

– Господи, мама до чего же они отвратительные! – воскликнула девочка.

– Кто? – спросила Людмила, раскатывая тесто скалкой.

– Кто-кто? Веснушки, конечно, – ответила дочка.

– Санечка, ты не права, – улыбнулась Людмила. – У тебя очень милые веснушки. Я люблю их все до одной.

– Ну так это ты! – не унималась Саша. – А вот в школе меня мальчишки дразнят!

– Ты им просто нравишься! – заверила Людмила дочку. – Они тебя дразнят, чтобы ты на них внимание обратила.

– Мам, ну не надо эту чушь говорить, – сказала девочка обиженно. – Мне же не семь лет. Я знаю, что некрасивая. За всю мою жизнь со мной дружил только один мальчик. Толстый Боря.

– Между прочим толстый Боря круглый отличник и у него папа главный энергетик на заводе, – резонно заметила мать. – Вот увидишь, Боря еще выдурится лет через десять. И будет ничего себе женишок. Так что не обижай его. К тому же ты ему действительно нравишься.

– Но он мне не нравится! – возразила Саша. – Мне нравятся другие мальчики!

– Какие же? – спросила Людмила как можно серьезнее.

– Ну не знаю, – протянула дочка. – Такие, которые нравятся всем девчонкам в классе. Худые, и чтобы стометровку бегали махом, и чтобы на велике круто ездили. Но я им не нравлюсь. И не понравлюсь. Потому что я некрасивая. И за что мне такое наказание!

Людмила отложила тесто, протерла руки полотенцем. Она притянула к себе дочь и крепко обняла. Девочка доверчиво прижалась к матери и задышала ей в шею.

– Санечка, ты у меня не красавица, но симпатичная, – сказала Людмила, целуя дочь в макушку. – А еще ты добрая, умная и веселая. И однажды ты встретишь мальчика, который полюбит тебя такой, какая ты есть.

Саша запрокинула голову и увидела, что мама внимательно на нее смотрит. Лоб Людмилы прорезали морщины, а уголки губ опустились. Мама словно постарела. Девочка увидела в красивых темно-зеленых глазах свое чуть искаженное отражение.

Чтобы Людмила не говорила дочери и как бы не утешала, в глубине души женщина сожалела, что дочь пошла не в нее. Девочка не взяла ни грана материнской красоты. Саша казалась бледной тенью матери. Волосы не рыжие, не блондинистые, черты лица мелкие и невыразительные, тело тощее и нескладное. И еще эти странные глаза неприятного кислотного оттенка. При такой внешности любящего мужа можно до пенсии искать. И Людмила решила помочь своей некрасивой дочери.

– Санечка, я тебе сейчас кое-что скажу. Но это секретная тайна и тайный секрет, – сказала мама. – Папе и бабушке ты об этом не говори. Договорились?

– Я – могила, – глаза девочки загорелись любопытством.

– Ну так вот, – Людмила вздохнула и быстро затараторила, будто боялась передумать. – Если тебе когда нибудь понравится мальчик, а ты ему нет, то ты может сделать одну штуку, чтобы ему понравиться. Слушай и запоминай. Замеси песочное тесто. Ты сейчас не умеешь, но со временем, думаю, научишься. Так вот замеси тесто, отщепи кусочек как на одно печеньице. Возьми нож и проколи безымянный палец на левой руке. Капни кровью на кусок теста и повтори три раза имя того, кто тебе нужен. Слепи печенье и испеки. Готовое печенье разломи на две половины. Одну отдай тому, кто тебе нравится и проследи, чтобы съел. А вторую половину заверни в платок и спрячь подальше, чтобы никто не нашел. Пока кусочек у тебя, мужчина будет тебя любить. А как надоест, то сожги печенье. Тогда он тебя разлюбит.