Текст книги "Дракон из сумрака"

Автор книги: Анна Жнец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

– Колдовство. Я лишилась изрядной части своих воспоминаний, а моя личность словно раскололась пополам. Я больше не та Иданн Окайро, которую все знают. Не Чудовище из Сумрака.

Эльф нахмурился. Он слушал внимательно, не перебивая, но по лицу было непонятно, верит или нет. В амнезию – бесспорно. В то, что кровожадный монстр чудесным образом изменился, – не факт.

Глупая, глупая Иданн. Зачем ты откровенничаешь с врагом? Разве жизнь не научила тебя, что лучшая тактика – держать язык за зубами. И я честно собиралась следовать этой тактике, но вдруг обнаружила, что не могу остановиться, просто не в состоянии заставить себя замолчать. Что-то случилось со мной после поединка с Меридой. После того как советница показала, насколько я уязвима. Я словно осталась без одежды. Да что там без одежды! Без кожи! Одинокая и потерянная. С чувством будто заблудилась в лесу или угодила в топкое болото.

– Порой мне кажется, что внутри меня спит чудовище, – шепнула я, хотя не хотела этого говорить. – Что моя личность раздвоилась. Не могу избавиться от ощущения…

– Какого?

– Что забыла нечто очень важное.

Некоторое время мы оба слушали тишину. Увязли в ней, напряженной, как в трясине. Фай под одеялом лежал совершенно неподвижно, и я окончательно уверилась: притворяется. Спящие – не мертвые, они вздыхают и хотя бы изредка меняют позу. Интересно, многое ли услышал этот белобрысый слизняк? Разговаривали мы шепотом, но не самым тихим, да и до кровати, где он затаился, было рукой подать.

– Значит, в любой момент прежняя Иданн Окайро может вернуться? – задумчиво произнес Ильди и посмотрел на меня с опаской, так, словно боялся, что этот «любой момент» наступит прямо сейчас.

– Надеюсь, нет

– Или это вопрос времени, – он кивнул каким-то своим мыслям.

Мы еще немного поварились в котле собственных тайных страхов, а потом эльф сказал то, что заставило меня удивленно вскинуть на него взгляд.

– Спасибо.

Я не ослышалась? Он меня поблагодарил? Или это усталость сыграла со мной злую шутку?

Под моим взглядом Ильди покраснел и отвернулся. Следующие слова он прошептал, разглядывая тени на стене палатки.

– Спасибо, что заступилась. Хочется верить, что ты не причинишь нам зла. По крайней мере, до тех пор пока монстр не возьмет над тобой верх.

Откровение за откровение? Сначала я неожиданно обнажила перед пленником душу, потом он выбил почву у меня из-под ног ответным признанием.

– Чем бы не закончился поединок, я бы не позволила своим людям тебя обидеть. И впредь не позволю.

– Это если Чудовище из Сумрака не проснется.

Возражать было глупо. Все мы ходили по тонкому льду, балансировали на краю пропасти, жили как на вулкане. Возвращение прежней Иданн станет для пленников катастрофой. Страшно подумать, что способна сотворить она с беззащитными эльфами. Каким пыткам и унижениям их подвергнуть. Просто из прихоти. Ради развлечения. Не она – я.

Я посмотрела на свои руки и зябко поежилась, представив их сжимающими горло Ильди. Или держащими рукоятку кинжала, воткнутого ему в живот.

Что, если это и есть я настоящая, а милосердная адекватная Иданн – временное явление? Что, если вечером я лягу в кровать, а утром проснусь другим человеком?

Я попыталась убедить себя, что дрожь – от холода, не от страха. И мне действительно было холодно, так холодно, как никогда в жизни, словно я погрузилась с головой в северное море, под лед.

– Как я могу тебя отблагодарить? – спросил Ильди неохотно, словно желание отдать долг боролось в нем со страхом услышать слишком высокую плату за спасение.

«Ничего не надо», – собиралась ответить я, но посмотрела на его губы – твердые, с четким контуром, с маленькими подживающими ранками в уголках.

И дело не в том, что этот рот был красив, а его обладатель будил во мне вполне конкретные желания. А в том, что одиночество сжималось вокруг удушливым коконом и в эти минуты я отчаянно, до боли нуждалась в близости, пусть даже в ее иллюзии. В чужом тепле.

Чтобы почувствовать себя настоящей. Чтобы не замерзнуть насмерть.

– Поцелуй. В благодарность я хочу поцелуй. Можно?

Глава 11

– Ты разрешишь мне себя поцеловать?

Мои слова заставили Ильди дернуться, будто от удара кнутом. Его плечи напряглись, а по лицу пробежала судорога. Такого поворота он явно не ожидал. Сколько раз я говорила, что не стану его домогаться, и он успел поверить, успокоиться, а тут…

Притворившись, что не замечаю его страха, я поднялась со стула и потянулась к желанным губам. От моей руки эльф отшатнулся, как от ядовитой гадюки.

– Можно?

Ответ был очевиден: Ильди упорно отворачивал от меня лицо, но я все равно осторожно коснулась кончиками пальцев ранки в уголке его рта.

– Я буду нежной. Позволишь?

– Нет. – Пленник резко выдохнул и попятился, а потом посмотрел на меня с болью, словно ожидая насилия.

– Хорошо, – я вскинула руки в жесте капитуляции и снова опустилась на стул. – Нет так нет.

– Что?

Теперь Ильди выглядел растерянным. Не верил, что можно просто сказать «нет» и тебя оставят в покое?

– Приляг, отдохни, – кивнула я на постель, предлагая пленнику устроиться рядом с Фаем, места на кровати было предостаточно. – Через два часа выдвигаемся в Сумеречные земли.

Самой мне спать не хотелось. Вернее, я чувствовала, что не смогу отключить разум при всем желании, несмотря на поистине грандиозную усталость. Слишком много впечатлений за день. Лягу – буду бесконечно прокручивать в голове одни и те же события.

– Ну? Чего ты на меня уставился?

Пока я передвигалась по шатру, прикидывая, что взять с собой в дорогу, а что оставить здесь, в Троелевстве эльфов, Ильди не сводил с меня глаз. Словно не верил, что я не собираюсь принуждать его к поцелую.

Забавный он, конечно. Сам предложил отблагодарить меня за помощь. Неужели не понимал, что ничего ценного у него нет? Вообще ничего нет, кроме собственного тела. Даже одежда на нем и та – с чужого плеча. В таком случае каким образом он хотел отплатить мне за услугу?

– Что ты планируешь делать с нами там… по другую сторону Завесы?

Разумеется, его тревожил этот вопрос. А кого бы на его месте – нет? В конце концов, я утаскивала пленников не в другую страну, пусть даже и очень, очень далекую, – в иной мир. Мир, о котором ходили самые жуткие и невероятные слухи. В страшную сказку, где, сокрытые мраком, обитали чудовища из кошмарных снов. В бесплодные земли, откуда самостоятельно не вернуться, особенно эльфу, не владеющему ни крупицей магии.

Что я планировала там делать с пленниками? Какую участь им готовила? Наверное, он весь день не мог перестать об этом думать.

– Ты не убила нас, – прошептал Ильди, нервно комкая ткань туники на животе. – Не отправила в «Воль’а’мир» письмо с требованием о выкупе…

– А стоило? – я скептически изогнула бровь. – Владыка клана заплатил бы за вашу свободу? Твои родители?

Эльф отвел взгляд, притворившись, будто моего вопроса не было.

– Ты не даешь своим людям использовать нас как постельных рабов и не трогаешь сама.

– Я попросила поцелуй. Ты не согласился.

– Даешь нам выбор, – Ильди покраснел и неосознанным движением коснулся ранки в уголке рта. – Кормишь, лечишь, защищаешь, за… – он осекся.

– Ну, давай, договаривай.

– …заботишься, – эльф как будто сам удивился этому слову, пришедшему на ум: враг, Чудовище из Сумрака – и вдруг заботится. Впрочем, мы уже выяснили, что не такая я и злодейка, особенно, если как следует шарахнуть меня по голове магическим шаром.

– Может быть… – Ильди взглянул исподлобья и облизал губы.

Ясно. Сейчас последует неприятный вопрос, перед которым пленник собирается с духом.

– Может быть, ты нас… отпустишь?

Впервые с того момента, как мы вернулись в шатер, Фай на кровати зашевелился. Прислушивается, гаденыш?

– Отпустить? – Я скрестила руки на груди, отчего-то почувствовав глухое раздражение. – В Кипящие болота?

Ильди вздрогнул.

– Куда вам идти? После всего случившегося вы – изгои. Во всех трех кланах Троелевства. Нигде вас не примут. Останетесь жить в лесу отшельниками?

А вот и наша спящая красавица наконец подала признаки жизни. Фай выпутался из одеяльного кокона, растрепанный, с лихорадочно горящими глазами, и зашептал:

– Отпусти нас, великая эйхарри, мы никому ничего не скажем. Раны заживут, и никто не узнает, что с нами случилось. Это останется нашей тайной.

– Может, ты и жениться вздумаешь на чистой деве? – с неприязнью выплюнул Ильди. – Будешь прикасаться к ней вот этими грязными руками? – он с отвращением посмотрел на свои ладони. – Целовать оскверненным ртом? Обманешь ее родителей? Те будут думать, что отдают дочь за благородного мужчину, в то время как на самом деле тебя… толпой.

Его глаза влажно заблестели, но, к моему огромному облегчению, слезы высохли, не успев пролиться.

– Станешь всем врать? Всю жизнь?

– Да! Стану! Всем врать! – разозленный Фай вскочил с постели.

Ничего себе, какой бодрый, а весь день притворялся больным. Видимо, надеялся, что на него, полудохлого, никто не позарится.

– Всем буду врать. И женюсь. На чистой деве. И детей заведу. Потому что не виноват в том, что со мной сделали!

Я стиснула зубы и вышла из палатки, потому что в висках внезапно загрохотало и боль стальным обручем сдавила затылок. Там, снаружи, я долго дышала свежим лесным воздухом, наблюдая за силуэтами людей, скользящих во мраке ночи.

Фай прав. Они не виноваты и заслуживают нормальной жизни. Но черта с два я их отпущу. Слишком они теперь много знают, да и Мерида говорила, что есть способ исцелять душевные раны.

Когда я вернулась в шатер, Ильди подбирал с пола разбитую посуду. Кто-то из них двоих в порыве ярости опрокинул стол с остатками ужина. Сгорбившись, Фай стоял в самом темном углу палатки, спиной ко мне, и его плечи содрогались. Услышав мои шаги, он торопливо вытер глаза рукавом туники и поспешил мне навстречу.

– Великая эйхарри, – он пытался изобразить на лице что-то вроде очаровательной улыбки, но получалась гримаса. – Располагайся, – Фай галантно подвинул мне стул, и от удивления я даже на этот стул села.

Дальше моя челюсть лишь продолжила свое стремительное падение, ибо ушастый опустился передо мной на колени. Представитель самой гордой расы на земле опустился на колени перед врагом! Причем как он это сделал! Не униженно, а словно соблазняя меня своей покорностью.

Взглянув на сородича, Ильди покачал головой и продолжил подбирать черепки с пола. Фай же с боязливой осторожностью коснулся моей обутой в сапог ноги.

– Великая эйхарри, впереди трудная дорога, позволь мне размять твои ступни, снять усталость.

Что?

У меня отнялся дар речи.

Услышанное заставило Ильди сначала застыть каменным изваянием, с осколком глиняной миски в руке, затем психануть и сбежать за ширму для переодеваний. Вероятно, поведение соплеменника возмутило эльфа до глубины души.

Фай снова привлек к себе внимание прикосновением к щиколотке. Он смотрел на меня с легкой, неуверенной улыбкой, снизу вверх, и в его глазах читалось, что он готов на все. Сделать массаж ног, лечь на кровать и отдаться, подарить поцелуй, в котором мне отказал Ильди. Мой внезапный уход из шатра во время спора ясно дал понять, что надеяться на свободу не стоит. Оставалось принять новые условия и бороться за место под солнцем. И, похоже, самое лучшее место под солнцем, по мнению Фая, – в постели эйхарри.

Может, принять его предложение? Позволить о себе позаботиться, а потом отправиться вместе в кровать и забыть о проблемах, растворившись в физическом удовольствии?

Я ведь хотела согреться, хотела почувствовать себя живой, настоящей, а не тенью чужой личности, призраком, который в любой момент способен исчезнуть без следа. Сейчас я безумно нуждалась в близости, в том, чтобы ощутить на себе или под собой тепло человеческого тела. Но то, что предлагал Фай, было подделкой. Ненастоящей заботой, ненастоящим желанием. Такое не согреет.

– Отдыхайте.

Из шатра я не ушла – сбежала. Высокие сосны шумели на ветру, словно переговариваясь. Я направилась прочь от лагеря, от людей, от горящих костров и не останавливалась, пока не достигла границы защитного купола – полупрозрачного силового поля, деревья за которым казались слегка размытыми. Мне надо было подумать. В тишине. В одиночестве. Собрать разбегающиеся мысли в кучу.

Мерида солгала. Сказала, что я прежняя никогда не училась драться на мечах, но мои воспоминания говорили обратное. Военачальник, ни разу не бравший в руки оружия? Нелепость. Бред. Она хотела, чтобы я в это поверила? Серьезно?

Возможно, шар эльфийской чародейки не только частично лишил меня памяти, но и обезвредил. Сделал беспомощной в военном деле. Но откуда об этом узнала Мерида? Какие еще навыки я утратила?

Ледяной озноб пробежал по спине. Жуткая догадка наполнила душу паникой. Надо проверить, но… страшно. А вдруг подозрения подтвердятся?

За последние восемь дней похода, с тех пор как по мне шарахнули эльфийским колдовством, на мой отряд ни разу не напали. Не было случая воспользоваться боевыми заклятьями. Что, если…

Глубоко вздохнув, я подняла руки и попыталась запустить в ближайшее дерево поток ревущего пламени. Я помнила, как это делается, но с раздвинутых пальцев не сорвалось ни искры. Стараясь не паниковать, я извлекла из памяти другое заклинание – «Клинок смерти». Оно должно было оставить в сосне обугленную дыру, а если добавить силы, и вовсе расколоть ствол пополам. Что ж, попробуем.

Вдох, выдох.

Снова и снова я читала текст заклинания и резко выбрасывала ладонь вперед рубящим движением, но ничего не происходило. Дерево по-прежнему стояло на своем месте и невозмутимо шумело листвой.

«Ревущее пламя», «Клинок смерти», «Огненный шар», «Вихрь» – применить знания на практике не получилось. Боевой маг во мне умер.

Я стала абсолютно беспомощна. Совершенно бесполезна. По крайней мере, в битве.

И Мерида об этом знала. Откуда?

Я осела на землю и уставилась перед собой немигающим взглядом.

Что за чары на меня навели? И действительно ли шар в мою голову запустила эльфийская чародейка? Все, что я знала о нападении, было со слов советницы. И тот день, и предыдущий начисто стерлись из памяти.

А в дракона я часом обращаться не разучилась?

Вскочив на ноги, я тут же попыталась изменить форму и обрадовалась привычной боли от трансформации. Кости захрустели, перестраиваясь, нервные окончания зашлись в агонии, ближайшие деревья с грохотом рухнули на землю, снесенные мощным хвостом. Надо было отойти от лагеря подальше или хотя бы накрыть это место пологом тишины: на шум уже бежали вооруженные солдаты.

* * *

Портал в Сумеречные земли открывали Мерида и ведьмы из Семерки. Обычно этим занималась я, но сегодня под надуманным предлогом переложила свою обязанность на других: боялась не справиться, опозориться на глазах у всего отряда.

А вдруг и эта магия мне больше неподвластна?

Но почему, почему у меня не получалось колдовать? Любые чары, неспособные причинить вред, – пожалуйста, но только не боевые заклятья. И ладно бы я забыла теорию, но я прекрасно ее помнила, знала, что делать и какие слова произносить, но источник дара будто перекрывали в тот момент, когда мои руки пытались сотворить опасное волшебство.

И я даже не могла ни с кем поделиться своей проблемой. Ни у кого попросить совета и помощи. Мериде доверять было нельзя, другим ведьмам в отряде – тем более. Только и оставалось, что скрывать правду и надеяться найти решение по возвращении домой. Там я, по крайней мере, буду в большей безопасности.

– Выдвигаемся! – крикнула Мерида.

Нас ждали Сумеречные земли.

Глава 12

– Поедешь со мной на лошади или в повозке с провиантом? – спросила я Ильди.

– На лошади, – ответил эльф и неуютно повел плечом.

Шатры уже убрали, поляну расчистили, весь нехитрый скарб погрузили в телеги. С собой приходилось возить не так и много вещей: бытовая магия и чары трансформации заметно облегчали багаж.

– А у тебя там все уже зажило, чтобы сидеть верхом? – кивнула я Ильди между ног, и тот, густо покраснев, зыркнул на меня со злостью.

– Со мной все в порядке.

Мимо, ведя коня под уздцы, прошла воительница, и оба пленника инстинктивно придвинулись ко мне, словно в поисках защиты. Неосознанная, безотчетная реакция – они даже не заметили своего порыва. Палатку, где эльфы прятались, разобрали, и теперь несчастные были вынуждены находиться среди врагов, среди своих насильников, в непосредственной близости. Разумеется, они нервничали и чувствовали себя неуютно.

– Надеюсь, ты услышал, что поедешь не один, а со мной? Я не могу дать тебе отдельную лошадь. Все же ты мой… гм… трофей.

– У меня все прекрасно и со слухом, и с умственными способностями, о, великая эйхарри. – Последние слова он произнес с ядовитым сарказмом, но я не обиделась на дерзость – поняла: нервничает.

Видимо, перспектива длительного контакта с врагом не вызывала у Ильди положительных эмоций, да и в паху по-прежнему болело, но что поделать, если ехать в повозке с хлебом и огурцами для воина – унижение. Фай, несмотря на всю свою трусость, мнение имел такое же, ибо просительно заглянул мне в глаза и зашептал:

– Пожалуйста, можно я тоже… с тобой?

– Я не могу взять к себе двоих. Сядь к Мериде, она тебя не тронет.

Фай отшатнулся от меня с ужасом на лице и торопливо замотал головой.

– Вот и отлично. Значит, все решили.

Сумеречные земли встретили нас оглушительным безмолвием. Я и забыла, как здесь бывает тихо, – так, словно твои барабанные перепонки лопнули и ты навсегда оказался в мире без звуков.

Тихо было настолько, что я отчетливо слышала скрип телег, хруст мелких камешков под колесами повозок, стук лошадиных копыт о голую, твердую землю. Птицы не пели: вся живность в Сумеречном королевстве давно издохла. Деревья не шумели листвой: последная облетела и сгнила несколько столетий назад. На многие километры вокруг протянулась унылая каменистая пустошь.

Здесь не было ничего. Только небо, мрачное и затянутое грозовыми тучами. Только бесконечная равнина без единого клочка растительности, да парочка сухих деревьев на горизонте, похожих на растопыренные пальцы.

– Как тут уродливо, – прошептал Ильди, сидя позади меня на лошади и прижимаясь грудью к моей спине.

– О да, – согласилась я. – Но к этому привыкаешь. Хуже другое. Наши земли абсолютно бесплодны. Они не дают урожай. Ни один росток не может пробиться сквозь эту каменистую твердь. Думаешь, почему мы пришли в ваш мир? Почему захватили цветущее Троелевство – с лесами, полными живности, с реками и озерами, полными рыбы, с жирной, удобренной землей? Почему мы захватывали другие государства? Для нас это вопрос выживания. У нас нет ничего. Только сила.

Ильди молчал, переваривая услышанное. Не думаю, что беды нашей страны могли в его глазах оправдать войну, но оправдаться я и не пыталась. Каждый ищет место под солнцем, а в Сумеречных землях солнце уже давно не выглядывало из-за туч. Триста лет как. С того самого дня, как я родилась.

– Через несколько часов доберемся до первого лагеря, – сказала я, пытаясь завязать разговор. Ладони Ильди на моей талии жгли кожу даже сквозь слои одежды. Его запах, цветочный, свежий, щекотал ноздри, и я вдруг поняла, что возбудилась. От его прикосновений, от его близости, от того, что чувствовала задницей его пах.

Жаль, что Ильди не предложил мне себя, как Фай. После пережитого насилия он еще нескоро решится разделить постель с женщиной. Такие душевные раны не заживают быстро.

– Там отдохнем, поедим и сменим лошадей. Я дракон и могла бы добраться до замка гораздо быстрее. По воздуху, в своем зверином обличье. Но у нас так непринято. Не может эйхарри бросить свою армию.

Пленник молчал, и я спросила:

– Ильди, ты заснул?

– Ильди? – с недоумением откликнулся эльф.

– Ну должна же я как-то тебя называть. Свое имя ты мне не сказал.

Я подождала немного, надеясь, что пленник исправит эту досадную оплошность, но он согласился быть «Ильди», упрямец.

Во время первой короткой остановки к нашей лошади подошла Айви и, смущаясь, попросила меня уступить ей пленника для добровольной близости.

Для добровольной.

– Если ты согласна и он согласен, – пояснила она, нервно облизав губы.

Ильди, сидящий рядом, даже не напрягся – видимо, стал мне хотя бы чуточку, но доверять. Убедился после дуэли с Меридой, что никому я его не отдам, а значит, можно не волноваться.

Айви ушла ни с чем, а я поняла, что отношение солдат к Ильди изменилось. Две победы на поединке заставили их зауважать пленника. Теперь никто не посмеет взять его против воли, даже если он лишится моей защиты. Насмешек и оскорбительных прозвищ в свою сторону эльф, к счастью, тоже не услышит.

– За меня держись, а не за седло, – с досадой бросила я, когда мы снова двинулись в путь. Ильди послушно вернул руки на мою талию, а через некоторое время прижался ко мне всем телом: я специально пустила лошадь галопом, чтобы он это сделал. Вот теперь правильно. Вот теперь так, как надо.

С удовлетворением я отметила, что Ильди полностью расслаблен. Привык ко мне и больше не боится.

К первому лагерю на пути в столицу мы добрались спустя два часа. Он был разбит рядом с небольшой деревушкой и уже давно стал ее частью. Несколько добротных домов из бревен с комнатами для высшего руководства и длинный дощатый барак с койками для простых солдат. Поручив местным заботу о лошадях, мы сразу отправились в закусочную на первом этаже одной из построек.

– Что это? – с подозрением спросил Ильди, когда на стол перед ним опустили миску с похлебкой коричневого цвета.

– Местная кухня, – ухмыльнулась я, не питая никаких иллюзий по поводу сегодняшнего ужина.

Принюхавшись, Ильди выловил из густой жижи непонятный ингредиент и уставился на свою ложку с любопытством исследователя.

– В этом… блюде нет мяса?

Ах вот, что тревожило нашего пожирателя травы.

– Это гриб. Ешь смело. С провизией в Сумеречных землях большая беда. Единственное, что здесь растет в изобилии, – грибы на стволах сухих деревьев. Так что во всех домах и харчевнях королевства готовят одно и то же: рагу из грибов, пюре из грибов, кашу из грибов, грибной суп и особый деликатес – грибы с грибами под грибным соусом и горячими мечтами о чем-нибудь негрибном.

– На столе эйхарри такое же разнообразие? – хмыкнул Ильди и с изрядной долей неуверенности отправил содержимое ложки в рот.

Я рассмеялась, заметив, как он скривился. На вкус мерзость, зато сытно.

– Правители и их приближенные всегда имеют определенные привилегии. Теперь, когда война закончена, мы сможем наладить поставку продовольствия из Троелевства. Если, конечно, ваши диверсанты не будут нам мешать. Но даже если и будут…

Ильди едва заметно вздохнул, опустив ложку. Фай, который до этого сидел молча, потянулся к кувшину воды.

– А магия? – спросил он.

– А что магия? Еду не наколдуешь.

* * *

После ужина и мытья в корыте мы отправились спать. Кровати в комнате было две: широкая двухместная и узкая – для одного человека. Последнюю занял Фай. Ильди же остановился в дверях, не зная, куда пристроиться. Понятно, что на широкой постели собиралась спать эйхарри. Лечь рядом с королевой без разрешения – дерзость, да и с разрешением – тревожно и неловко. Не хотел Ильди такого соседства. Он явно разрывался между желанием подвинуть Фая и провести ночь на полу.

В конце концов после недолгих терзаний Ильди все-таки потеснил товарища. Для двоих койка была слишком маленькой. Фай оказался прижат к стенке, широкоплечий Ильди едва не сваливался с края.

Подперев рукой голову, я наблюдала за его комичными попытками улечься и не упасть.

– Иди сюда, – постучала я по одеялу рядом с собой.

Ильди притворился, что не услышал.

– Иди сюда, – повторила я настойчивее. – Не трону.

С губ эльфа сорвался тяжелый вздох.

– Не хочу стеснять королеву, – отозвался Ильди и закрыл глаза, изобразив сон.

Ага, так я и поверила, что он уснул за секунду, тем более Фай в попытках отвоевать себе чуть больше пространства самозабвенно толкал его локтем в бок.

Мой остроухий упрямец. Почему он мне отказал? Опасался, что ночью эйхарри начнет к нему приставать? Или моя близость была ему неприятна? А может, он боялся, что Чудовище из Сумрака возьмет верх над моей личностью и убьет его во сне?

– Ильди, ты же помнишь, что я не прикоснусь к тебе без твоего согласия? Вам двоим там тесно.

Вместо Ильди ответил Фай.

– Великая эйхарри, а можно я лягу с тобой? – Он неловко перелез через товарища и оказался у моей кровати.

– Можно? – Фай едва заметно дрожал. Просился ко мне в койку и трясся, как лист на ветру. Его руки нервно комкали подол рубашки.

Опять приступил к плану: соблазни эйхарри и получи привилегии ее любовника? Пока выходило неважно. Чужой страх меня нынешнюю не возбуждал, тем более, помимо тревоги, во взгляде Фая нет-нет да и проскальзывала враждебность.

Я медленно кивнула. Закусив губу, эльф опустился на кровать и вытянулся рядом со мной в струнку. Он не шевелился и, похоже, даже не дышал. Казалось, тронешь – и закричит.

– Если хочешь, – прошептал Фай через какое-то время и натянул одеяло до подбородка. – Если хочешь, я в твоем распоряжении. Мое тело… если хочешь. – Он судорожно сглотнул и превратился в один сплошной комок нервов.

Да уж, соблазнитель.

– Не хочу. Чего ты там боишься? Что я отдам тебя своим людям? Что по возвращении домой продам на рынке рабов? Не бойся. Я этого не сделаю. Спи.

Мои слова Фая не убедили, но он больше не пытался предлагать мне свое тело – лежал рядом, напряженный, неподвижный, и смотрел в потолок.

А я смотрела в голубые глаза Ильди. Он перестал делать вид, что спит, и тоже глядел на меня. Так мы и лежали, каждый в своей кровати, разделенные двумя метрами пространства и полутьмой, и смотрели друг на друга в полном молчании, пока одного из нас не сморил сон. И только тогда разорвали зрительный контакт.

Глава 13

– Мы оставляем лошадей здесь? – удивился Ильди, бросив взгляд в сторону конюшен.

– Лошади – роскошь в королевстве, где ничего не растет. Восемьдесят процентов территории Сумеречных земель – бесплодная пустошь. Отъедем от границы, их просто нечем будет кормить.

– Тогда на чем ты планируешь добираться до своего замка?

– На земляных червях.

– Что?

Выражение лица эльфа заставило меня рассмеяться в голос. Эти распахнувшиеся глаза, взлетевшие на лоб брови, вытянувшаяся челюсть определенно подняли мне настроение.

– Ты ведь шутишь? – прошептал эльф с удивлением и испугом. – Не могут же земляные, – он нервно сглотнул, – черви везти человека. Они же маленькие.

– Эти – нет.

– Черви, – Ильди передернуло.

– Они милые, тебе понравятся. – Я уже предвкушала его реакцию на появление наших новых ездовых питомцев.

Ведьмы из Семерки сунули пальцы в рот, и в уши вонзился пронзительный свист. Некоторое время ничего не происходило, а потом земля содрогнулась, заходила ходуном, приподнимаясь и опускаясь, как человеческая грудь во время дыхания. Эльфы растерянно посмотрели себе под ноги и чуть согнули колени, пытаясь удержать равновесие.

– Что это? – выдохнул Фай.

– Наши шипастые друзья.

Свист прекратился, и земля в десяти метрах от нас взорвалась фонтанами крупных и мелких комьев. Из ее темных недр в небо с грохотом взметнулись три гибких тела. Похожие на щупальца, усеянные шипами, они качнулись в воздухе, вспороли его, как хвосты плети, и нависли над отрядом тремя гигантскими вопросительными знаками.

– О, богиня, – прошептал Ильди севшим голосом, а побледневший Фай смог только шумно вздохнуть.

Чудовища разомкнули круглые пасти, полные нескольких рядов острых зубов, – пасти, способные проглотить повозку, запряженную лошадьми, этакие темные пещеры, унизанные сталактитами и сталагмитами. И показалось, что на нас вот-вот набросятся, что жить нам осталось считанные секунды.

Фай что-то пробормотал. Ильди уже привычно потянулся к несуществующему мечу на поясе и, не обнаружив его, выругался витиевато, по-эльфийски.

Но чудовища не напали, не издали ни единого угрожающего рыка, а, показав зубы, опустили то, что заменяло им головы, к нашим ногам. Земля снова содрогнулась – это монструозные черви полностью выбрались на поверхность. Их толстые шкуры, которые не могло пробить ни одно копье, лоснились, как жирный болотный ил.

– Хочешь сказать, что мы поедем к твоему замку на этом? – с трудом выдавил из себя Ильди, наблюдая, как нежно я глажу монстра, на фоне которого выгляжу жалкой мошкой. Даже если три Иданн встали бы друг другу на плечи, все равно бы не сравнялись с чудовищным червем в росте.

– Между шипами есть удобные углубления – никакого седла не надо.

– А держаться за что?

– За шипы и держись, только надень специальные ездовые перчатки. Эти красавицы быстрее лошадей, домчат нас домой в два счета.

– Домой, – хмыкнул Ильди, и уголки его губ скорбно опустились. – Твой мир словно обитель Теневого бога, хозяина черных душ.

– В смысле похож на ад?

Эльф тоскливо уставился в сторону пустынного горизонта.

– Не похож, – покачала я головой. – Это он и есть. Ад. Поехали.

Между двумя соседними шипами на хребте монстра помещалось до трех человек, и я решила, что Ильди сядет впереди меня, а Фай – позади, так я смогу проследить за тем, чтобы никто из пленников не свалился с непривычного для них ездового животного. На самом деле мне хотелось обнять моего эльфийского упрямца со спины. Прижаться к нему грудью, обвить руками и всю дорогу украдкой вдыхать ароматы хвои и горьких трав – запах его кожи, особенно сильный за ухом и у сонной артерии.

Исполинский червь, извиваясь, понес нас к темному горизонту, обложенному тучами. Мимо мертвых деревьев, чьи стволы поросли грибами, мимо русел высохших рек и черных трещин в земле. Вперед и вперед, под низким грозовым небом.

Ильди был напряжен. Фай в попытке не выпасть из углубления на спине монстра вцепился в шип позади себя. Где-то на середине пути, зажатая между двумя мужскими телами, я ощутила недомогание. При мысли о Мериде, о том, что советница ведет какую-то свою игру, в висках проснулась привычная боль. Сначала она была терпимой – я лишь крепче стиснула зубы и прижалась щекой к плечу Ильди в поисках утешения, – но боль продолжала нарастать, а вместе с ней в груди поднималась ярость, иррациональная злость, которая охватила меня, казалось бы, без всякой причины. Ненависть к Мериде.

В голове отчетливо прозвучало: «Дрянь. Тварь. Выдрать бы и сожрать ее сердце».

Кровь в висках грохотала. В ушах стоял звон, и за этим звоном я услышала скрип отпирающихся замков – тех, что сдерживали чудовище, живущее за дверью в дальнем уголке моего подсознания. Чудовище из Сумрака. Тьму, которую, по словам Мериды, запечатал магический шар, брошенный в меня эльфийской чародейкой. Теперь я чувствовала, как эта тьма клубится, запертая в ментальную клетку, как она ширится и растет во мне, пульсируя, словно живая, и ищет, ищет лазейку, малейшую брешь, чтобы хлынуть наружу. Вырваться из заточения и поглотить меня.