Текст книги "Дракон из сумрака"

Автор книги: Анна Жнец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

Не успел стихнуть глумливый смех, как драконьи когти оказались прижаты к чужому горлу.

– Мое – только мое. Кто тронет, будет подбирать свои внутренности с земли.

При этих словах тьма во мне одобрительно встрепенулась. Нахалка с арбалетом рассыпалась в извинениях. Похоже, и без наставлений Мериды я отлично поддерживала образ кровожадной злодейки.

И тут случилось то, чего я ожидать никак не могла.

Презрительно изогнув бровь, эльф заговорил:

– Очевидно, у ваших женщин совсем плохо с личной жизнью. И неудивительно. – Он окинул обидчиц оценивающим взглядом, посмотрел на них брезгливо, как умеют смотреть только эльфы. Словно перед ним были не высокие, пусть и грубоватые красавицы, а уродливые гоблинши с зелеными лицами. – Жалкое зрелище, когда единственный способ заполучить мужчину в постель – связать его и напоить возбуждающим зельем. Но в вашем случае, насколько помню, даже зелье не помогло.

О-хо-хо, да зайка мой оказался с зубами.

Глядя на покрасневшие от гнева и унижения лица воительниц, я не удержалась от смешка.

Не стой я рядом, они наверняка убили бы языкастого пленника прямо тут, на месте, из своих арбалетов, но, как уже было сказано, собственность эйхарри трогать нельзя, иначе придется подбирать внутренности с земли. Так что девочкам пришлось проглотить оскорбление.

Я аж кожей почувствовала, как эта маленькая победа придала эльфу уверенности. Как хорошо, что Ильди сохранил способность язвить и швыряться колкими фразами! Было бы куда хуже, напоминай он своего собрата под деревом, похожего на безвольную тряпичную куклу.

Не знаю, какой скорпион меня ужалил, но на глазах взбешенных воительниц я притянула Ильди к себе и собственническим жестом обняла за талию.

Мышцы под моей ладонью напряглись, но отстраниться пленник не посмел, хотя чужие прикосновения явно его нервировали. И все же он стискивал зубы и терпел, наверное, потому что женщины с арбалетами по-прежнему смотрели на него взглядом голодных до крови хищниц и только я удерживала их от расправы.

«А ведь он не хочет умирать, – поняла я, воодушевившись. – И ни в какие Кипящие болота тоже не хочет. Несмотря на все, через что ему пришлось пройти, он цепляется за жизнь. Что бы там ни диктовали жуткие законы их народа, даже опозоренный он не ищет смерти».

Стоило это осознать, и под ребрами словно разжались воображаемые тиски. Мысленно я вздохнула с облегчением и, развернувшись, повела Ильди к границе купола, к высокой мощной сосне, под сенью которой дремал, погруженный в зачарованный сон, его сородич.

Но не успели мы сделать и двух шагов, как в спину прилетел злой шепот. Очевидно, девочки забыли, насколько острый у драконов слух.

«Ушастый выродок. Посмотрим, как запоет эта подстилка, когда надоест своей хозяйке. Думает, что будет вечно под защитой эйхарри? День-два – и она бросит ублюдка нам, и тогда я найду применение его грязному языку».

К сожалению, Ильди тоже все слышал. Я увидела, как заходили мышцы на его сжатой до хруста челюсти. Он метнул в меня короткий взгляд, а потом уставился себе под ноги, хмурясь и о чем-то напряженно размышляя.

– Когда тебе наскучит со мной играть, – вдруг сказал эльф очень тихо и очень глухо. Неужели решил, что я могу отдать его на растерзание тем тварям? – Когда это случится, позволь мне умереть достойно – в честном бою.

От его слов защемило сердце, и я не сразу нашла, что ответить. В конечном счете после долгой паузы я повторила эльфу то, что сказала женщинам с арбалетами.

– Мое – только мое.

* * *

Похоже, Ильди до последнего не верил, что я действительно позвала его помочь товарищу, ибо с изумлением наблюдал за тем, как я бужу пленника, а потом терпеливо уговариваю последовать за нами в шатер, заманивая едой и прочими благами.

– Ну давай, не упрямься. Видишь, тут один из твоих спутников. Он здоров и бодр. Доверься мне и тоже получишь завтрак и одежду.

Подняв голову, пленник взглянул на Ильди из-под завесы растрепанных волос, и в его глазах промелькнуло выражение неприязни. Так голодный бедняк смотрит на сидящего за накрытым столом аристократа, недоумевая, почему к одним судьба благосклонна, а к другим – нет.

Под этим осуждающим взглядом Ильди стушевался, будто устыдившись своей чистой туники и отсутствия свежих синяков на лице. Словно чувствовал вину за то, что твердо стоит на ногах, в то время как его избитый сородич валяется под деревом, едва способный пошевелиться.

Прежде чем я успела обдумать эту мысль, губы обнаженного пленника разомкнулись, и раздался хриплый, скрипящий голос:

– Чем… чем ты заслужил… особое положение?

Будь я проклята, если во взгляде сидящего на земле эльфа не читалась зависть.

– Почему… тебя не…

Не избили? Не изнасиловали? Не истязали всю ночь напролет?

Почему твоя нагота прикрыта, а сам ты, чистый и накормленный, возвышаешься надо мной униженным и раздетым?

Теперь пленник смотрел на меня. Его взгляд больше не был потухшим и бессмысленным – он стал пытливым, острым, оценивающим.

– Лег под врага? Что ты ей предложил? Свое тело? Свою честь? Свою службу? За сколько продался?

Мне вдруг отчаянно захотелось его ударить. Замахнуться и как следует хлестнуть по этим брезгливо кривящимся губам, что выплевывали мерзость за мерзостью. И начхать, что бить лежачего подло. Когда это останавливало Иданн Окайро, Чудовище из Сумрака?

– Меня… Они тоже сделали со мной это. – Ильди покраснел и отвернулся, опустив взгляд. Его спина сгорбилась, руки сжались в кулаки.

Проклятье! Разве заслужил он после всего пережитого кошмара еще и гадости выслушивать?

– Лучше тебе заткнуться, – сказала я эльфу под деревом. – А то брошу здесь одного. Впрочем, в одиночестве ты долго не пробудешь. Такой красавец быстро обзаведется компанией. Хочешь помощи – прикуси язык.

Эльф подумал и язык прикусил. Вместе с Ильди мы помогли ему встать и добраться до моего шатра. Там уложили на постель, и я позвала целительницу. Если к Ильди я прикасалась с удовольствием, то лечением этого мужчины заниматься не хотела. По крайней мере – не лично.

– Лежи смирно, – сказала я довольно холодным тоном. – Сейчас Мойла обработает твои раны, и они быстрее заживут. Не дергайся. Никто тебя здесь не обидит. Если, конечно, ты не будешь навязчиво разговорчив.

К моему удивлению, эльф не возражал. В отличие от Ильди, он безропотно отдался в руки целительнице. Пока Мойла трудилась, он лежал на кровати и смотрел в потолок, и только один раз зажмурился и отвернул голову – когда грубые пальцы великанши коснулись его воспаленного мужского достоинства.

* * *

Ближе к вечеру пришла Мерида. Окинула взглядом шатер и помрачнела, заметив в моей постели отдыхающего эльфа – нового пленника.

– Теперь тащишь к себе всех несчастных и обездоленных? – спросила она, скривившись.

– Зачем пожаловала? – Вот уж кого я точно не хотела видеть.

– Напомнить о Завесе. Скоро ткань мироздания истончится, и можно будет открывать портал в Сумеречные земли.

– Это все?

– Не все, – Мерида снова посмотрела на эльфа в коконе одеяла. Под ее взглядом несчастный съежился, словно пытаясь уменьшиться в размерах.

Второй пленник стоял сейчас за ширмой для переодеваний: он прятался за ней всякий раз, когда кто-то входил в шатер.

Мерида молчала – собиралась с духом, перед тем как озвучить причину своего визита? – но ее взгляд то и дело соскальзывал в сторону кровати, так что я догадывалась, о чем, вернее, о ком пойдет речь.

– Ну? – поторопила я советницу.

– В полночь мы снова двинемся в путь, и девочки просят отдать им на пару часов одну из твоих игрушек, чтобы скрасить ожидание.

Эльф на постели дернулся. Я услышала, как участилось за ширмой дыхание Ильди.

Отдать кого-то из этих двоих? Снова бросить на потеху возбужденной толпе? Чтобы их там опять?.. С моего разрешения? Да за кого она меня принимает?

– Иди, Мерида. – С трудом я задушила гнев. С такими змеями в окружении голову надо сохранять холодной, сознание – ясным. Ни в коем случае не выдавать эмоций, а тем более – личных привязанностей. Сорваться – показать, что ты уязвима, что у тебя есть слабые места. Пусть не думает, что я прониклась к пленникам симпатией или стала излишне мягкотелой, а то решит еще, будто получила в руки рычаги воздействия.

– Это значит «нет»?

– Это значит: «Иди, Мерида».

Советница задержалась на пороге, словно надеясь на более внятный ответ, затем кивнула собственным мыслям и скрылась в сумерках.

Из-за ширмы тут же показался Ильди, и одновременно подал голос лежащий на кровати пленник.

– Эйхарри, – позвал он, и его тонкие холодные пальцы осторожно дотронулись до моей руки.

На мгновение я растерялась, не в силах поверить ни своим глазам, ни ушам. Уважительное «эйхарри» вместо презрительного «Чудовище из Сумрака»? И это деликатное прикосновение… Эльфы брезгливы и избегают физического контакта с людьми, тем более с теми, кого ненавидят всей душой.

Ильди, очевидно, был поражен не меньше, потому что смотрел на сородича широко распахнутыми глазами и никак не мог вернуть на место взлетевшие до середины лба брови.

А пленник на кровати тем временем бережно обхватил мое запястье.

– Эйхарри, великая эйхарри, – униженно зашептал он, – возьми меня себе. Оставь в своем шатре. Объяви своим трофеем. Я буду делать все, что прикажешь. – Он глядел на меня с мольбой и большим пальцем нежно выводил на коже моего запястья круги.

– Хочешь особое положение? – поддел его Ильди, отойдя от шока. – Ляжешь под врага? – передразнил он. – Предложишь ей свое тело? Свою честь? Свою службу? – он повторил все упреки, брошенные ему товарищем под деревом у границы защитного купола.

Слова угодили в цель, и красивое лицо пленника, державшего меня за руку, изуродовал гнев: ноздри раздулись, челюсть затряслась, уголки губ поползли вниз. Красный от стыда, эльф кивнул на Ильди и выпалил:

– Отдай им его. Если кого-то надо отдать, отдай его.

Ильди отшатнулся, будто его ударили, а потом вскинул на меня растерянный, беззащитный взгляд. Неужели и правда думал, что я послушаюсь первого встречного, променяю его, упрямого и гордого, на более сговорчивого и доступного?

Губы Ильди поджались. На лбу пролегла глубокая вертикальная морщинка.

Нет, этот молить о пощаде не станет. О снисхождении не попросит. И уж тем более не потребует пожертвовать кем-то ради собственного спасения. Благородный и чистый, он будет молча ждать, что я решу, кого из них двоих отправлю в ад по второму кругу.

– Как тебя зовут? – обратилась я к пленнику на кровати.

– Фай, – охотно откликнулся тот. – Меня зовут Фай, госпожа.

О, даже так – госпожа.

Быстро смекнул хитрец, где ему будет лучше. Здесь его не насиловали, не избивали, кормили, лечили и даже уступили хозяйскую постель. Можно и унизиться разок ради таких условий, верно? Даже возлечь с ненавистной человечкой. С одной – это ведь не со всеми. Легче одну на себе потерпеть, чем целый отряд.

Фай.

– Видишь, – я послала Ильди насмешливую улыбку, – а вот он мне свое имя сказал.

«В отличие от некоторых», – повисло в воздухе неозвученное.

Плечи Ильди поникли, но упрямства в нем не убавилось ни на йоту. Отвернувшись, он уставился в сторону полога, ведущего из палатки. Снаружи доносился смех, трещали разведенные костры. Как той ночью.

– Знаешь, Фай…

Спина Ильди напряглась: он готовился услышать свой приговор.

Пленник на кровати, наоборот, приободрился и подался ближе ко мне, предчувствуя победу.

– …милый Фай, – я пропустила сквозь пальцы его мягкие светлые локоны, и эльф подставил голову под мою ладонь, совсем как собака, которая выпрашивает ласку у хозяина. Но во взгляде за покорностью угадывалось отвращение. Я была ему омерзительна. Возможно, он и сам себе был противен в эти минуты. – Красивый, сладкий, Фай. Знаешь ли ты, что, – я резко сжала в кулаке его волосы, и от неожиданности эльф зашипел, – что я ненавижу предателей?

Осознав трагическое значение моих слов, Фай затрясся всем телом, а Ильди развернулся, взглянул на испуганного сородича и снова нашел, чем меня удивить.

Покусав губу, он сказал:

– Не надо. Не отдавай его этим тварям.

Я вроде и не собиралась.

– Никто не заслуживает такой участи, – продолжил он. – Твои «девочки» хотят скрасить часы ожидания? Я знаю, как их развлечь.

Ничего себе поворот.

– И как же? Станцуешь для них при свете костров?

– Да. Станцую. С мечом. – Он расправил плечи, выпрямил спину. – Объяви поединок. Тот, кто одолеет меня в честном бою, – один на один, без магии, без всяких ваших подлых колдовских штучек – сможет… сможет взять меня прямо там, на месте.

– Так в себе уверен?

Вместо ответа эльф решительно вздернул подбородок.

Уступать просьбам солдат было необязательно, да и рисковать жизнью эльфа, его здоровьем и остатками гордости не хотелось, и я бы ни за что не согласилась на предложение Ильди, если бы не понимала: ему самому нужен этот бой. Душа пленника жаждет крови, он отчаянно желает отомстить насильникам, доказать всем и каждому, что по-прежнему способен защититься.

Тяжесть меча в руке даст эльфу снова почувствовать себя мужчиной, воином. С первым телом, замертво упавшим к его ногам, к Ильди вернется ощущение контроля над собственной жизнью. Есть шанс, что победа, одержанная в честном поединке, станет для пленника исцелением. Но это лишь в том случае, если он справится с испытанием. А что, если снова окажется игрушкой чужой похоти?

– Надеюсь, ты не переоцениваешь свои силы, – сказала я, прежде чем обрадовать солдат новостью: вечернему развлечению быть!

Глава 9

Желающие сразиться с эльфом, а потом поиметь его на глазах у всех собравшихся образовали живой круг, в центре которого, на утоптанной каменистой земле, и должен был проходить бой. Согласно правилам, победитель возьмет пленника на месте – остальные насладятся зрелищем. В то, что эльф может избежать позорной участи и отстоять себя, не верил никто.

Драки и соревнования мои воины любили не меньше, чем секс, и новую забаву встретили с восторгом. Узнав о ней, солдаты взревели, застучали в барабаны и щиты, таким вот примитивным способом выражая радость и благодарность эйхарри. Все женщины лагеря и даже некоторые мужчины тянули жребий, чтобы выбрать того, кто первым бросит вызов пленнику. Каждый стремился стать этим самым первым, свято уверенный, что бой закончится, не успев начаться, и до следующих участников очередь не дойдет.

– Не ожидала, что ты согласишься пожертвовать кем-то из своих питомцев. Особенно этим, – сказала Мерида, занимая место по правую руку от меня. Видимо, тоже не верила, что Ильди сможет выстоять против полсотни тренированных солдат: – Сегодня ты превзошла саму себя. Идея устроить поединок гениальна. Люди довольны, а значит, в их головах меньше крамольных мыслей. Хорошо, что ты отбросила ненужное милосердие. Ни к чему оно по отношению к врагам, да и подрывает твой авторитет. Тем более Семерка уже начала что-то подозревать.

Я повернулась к Мериде, хотела ответить, но тут Ильди вошел в круг, и толпа загалдела, встречая будущую жертву, – того, кого собиралась сначала унизить, а потом трахнуть.

– Пусть разденется! – заорал кто-то из задних рядов. – Пусть сражается голым.

И тут же послышались новые крики:

– Снимай штаны, ушастый!

– Покажи, что у тебя для нас есть!

– Я покажу, – спокойно ответил Ильди, так словно разговаривал сам с собой. – Идите сюда, и я покажу.

В руке он сжимал меч из эльфийской стали, свой собственный, тот, с которым несчастного захватили в плен. Я вернула его Ильди в надежде, что привычное оружие поможет ему одержать победу.

– Молчать! – я решила прервать поток насмешек, полетевших в сторону пленника. Пусть лицо эльфа оставалось бесстрастным, но я видела, как сжимались его кулаки. – Напоминаю, никакого колдовства. Посмотрим, чего вы стоите без своей магии.

Похоже, каждый из собравшихся был о себе высокого мнения, потому что мои слова подняли новую волну одобрительного гула. Опять солдаты затопали и принялись изо всех сил молотить по своим щитам.

Я покосилась на Ильды – одинокий воин, окруженный врагами. Специально для поединка я наколдовала ему особые доспехи: тонкие, легкие, незаметные. Они защищали его грудь. Мало ли кому-то из моих людей взбредет в голову нанести смертельный удар в сердце. Лучше подстраховаться, пусть магические артефакты и запрещены правилами боя.

Облитый светом от костров, Ильди глубоко вздохнул, выдавая свое волнение. Чтобы длинные волосы не мешали, он собрал их в хвост. Коса была бы удобнее, но ее заплетали только женатые мужчины.

Мои воительницы не знали таких проблем. Большинство из них стриглись очень коротко, чтобы противник не мог во время драки схватить их за волосы. Чем меньше уязвимых мест, тем лучше.

Перед поединком, в шатре, я попыталась объяснить это эльфу, предложила избавиться от его белоснежного великолепия, хотя оно и нравилось мне без меры. Ильди оказался непреклонен.

«Ты меня и так обесчестила, – заявил он. – Теперь хочешь окончательно лишить достоинства?»

Глупец.

– Где второй пленник? – шепотом спросила Мерида, пока воины готовились к поединку.

– Прячется в шатре.

Фай, презренное существо, не желал выходить. Видимо, боялся стать утешительным призом для проигравших. Еще больше, чем предателей, я ненавидела трусов.

«Отдай его. Если кого-то надо отдать, отдай его».

Вот же ублюдок!

По тому, как взревела толпа, стало ясно: бой вот-вот начнется. И я скользнула взглядом по фигурам собравшихся.

Варвары расступились, и вперед вышла та самая женщина с арбалетом, задиравшая Ильди недалеко от защитного купола. Та, что обещала найти применение его грязному языку. Похоже, она не отказалась от этой идеи. Слова пленника сильно ее задели, и теперь женщина решила отомстить за унижение.

Под треск костров и громкие подбадривающие выкрики подруг воительница приближалась к эльфу – медленно, крадучись, словно хищник на мягких лапах. Шаг за шагом. На лезвии поднятого меча играли блики пламени.

– Ким – отличный солдат, – сказала Мерида, кивнув на женщину. – Великолепно обращается с любым видом оружия.

Ее слова заставили меня напрячься. Что, если Ильди и правда переоценил свои силы?

Тем временем расстояние между противниками сокращалось.

– Ну что, ушастая подстилка, – процедила Ким, – вот мы и встретились. Все-таки бросила тебя твоя хозяйка. Быстро ты ей наскучил.

– У меня нет хозяйки, – ответил эльф, невозмутимый и собранный, и тоже поднял меч.

Бой получился на удивление коротким. С варварским кличем женщина кинулась вперед, но ее атаку пленник отразил играючи. Он двигался стремительно и изящно. С легкостью уклонялся от ударов, а затем наносил ответные, всегда попадая точно в цель. Раз – и на плече женщины, под рубахой, расползается пятно крови. Два – и широкая кровавая полоса появляется на бедре, а над лагерем повисает потрясенное молчание.

Что, не ожидали от этой сексуальной куклы такого мастерского обращения с мечом? Забыли, что перед вам не беспомощный пленник, а эльфийский воин, самый настоящий?

– Он жалеет ее, – заметила Мерида с недоумением. – Дважды во время боя она допустила ошибку и открылась. Дважды он мог ее убить, но почему-то этого не сделал. Не понимаю.

Зато понимала я. Помнила, что сказал эльф в шатре за завтраком: их народ не отнимает жизнь без необходимости.

Последний выпад – и отличный солдат Ким, великолепно владеющий любым видом оружия, оказалась на земле, зажимающая ладонью раненый бок.

– Сжалься, – прошептала она, когда эльф приблизился к ней с мечом.

– Я не ты, – ответил он и отошел в сторону в ожидании очередных противников. Тех, кто ни за что не сжалятся над ним самим.

Побежденная покинула круг в гробовой тишине, и долгое время никто не решался занять ее место на поле боя. В какой-то момент я понадеялась, что поединок закончился и больше никто не осмелится бросить пленнику вызов, но вдруг толпа расступилась, выпустив наружу раздутого от мышц варвара под два метра ростом. Не человека – монстра. С лысым лоснящимся черепом и ритуальными татуировками по всему телу.

Ни один мускул не дрогнул на лице Ильди, однако во взгляде промелькнули брезгливость и неприязнь: эльф знал, какую этот бугай преследует цель, зачем ему нужна победа и что он собирается сотворить с проигравшим. Одно дело, когда на твою честь посягает женщина, и совершенно другое – когда мужчина.

Я видела, что Ильди не по себе, но не могла понять, боится он нового противника или возмущен очевидностью его намерений? Тем, как варвар на него смотрит, как плотоядно скалится, обнажая неухоженные желтые зубы.

– Готовься, куколка, – процедил бугай, и эльф скривился от подобного обращения.

В следующую секунду зазвенели мечи, и стало ясно: с Ким пленник дрался в полсилы. В этот раз он не нежничал, ошибок сопернику не прощал, сражался с такой иступленной яростью, что всякий понимал: умрет, но не позволит уложить себя на лопатки.

Со стороны это напоминало схватку тигра с медведем. Варвар превосходил эльфа в физической силе, но уступал в ловкости. На фоне юркого и быстрого противника он выглядел неповоротливым, даже неуклюжим.

На пятой минуте боя варвар пропустил удар, и лезвие с чавкающим звуком вошло ему в живот чуть ниже ребер. Казалось, земля содрогнулась, когда вся эта груда мышц, истекая кровью, рухнула на колени.

Добивать врага Ильди не стал, проявив уже привычное милосердие. Опустив меч, он повернулся к толпе и вызывающе вскинул голову, мол, кто следующий. Воины, что недавно спорили за право первыми сражаться на поединке, теперь переглядывались в неловком молчании. Никто не хотел опозорить себя неудачей. Пасть от руки пленника, над которым не так давно все они с наслаждением издевались, – унизить себя в глазах товарищей по оружию.

С тихим торжеством я заметила, что кольцо солдат начало редеть. Все больше людей отделялось от толпы и скрывалось во мраке ночи. Все больше мужчин и женщин теряли интерес к происходящему и отправлялись на поиски других развлечений – вина, еды, добровольной близости. А те немногие, кто не покинул круг, смотрели на эльфа уже совершенно по-другому. В их взглядах разгоралось уважение. Сила и храбрость – то, что во все времена ценили солдаты.

«Неужели пронесло?» – подумала я, но тут новый человек вызвал эльфа на бой. Тот, от кого я, если и ожидала подлости, то не сегодня.

Мерида. С мечом в руке к пленнику, стоящему в центре круга, направлялась Мерида.

Я многое забыла, но не то, как советница сражалась на войне. В Сумеречных землях правители и их приближенные не отсиживались в тылу, а бросались в атаку первыми, вдохновляя солдат своим примером.

Мерида вдохновляла. Еще как! Она была сильной ведьмой, но умела убивать и без капли магии. Ни Ким, ни бритый варвар-бугай и в подметки ей не годились.

Но зачем советнице понадобился мой эльф? Решила мне досадить? Захотела вывести меня на эмоции, проверить мое истинное отношение к пленникам?

Заметив Мериду, притихшая было толпа оживилась. Над поляной пронесся возбужденный гул. Некоторые из солдат, покинувших круг, начали возвращаться, чтобы досмотреть представление.

Мерида шла к пленнику, и сухие ветки, усыпавшие землю, с хрустом ломались под каблуками ее сапог. Наклонив голову, Ильди напряженно следил за приближением советницы. Когда между ними оставалось не более двух метров, он развернулся к Мериде всем корпусом и вскинул меч. А дальше… То, что было дальше, действительно напоминало танец. Смертоносную пляску на фоне полыхающих костров.

Сталь со звоном встречала сталь. Две темные фигуры стремительно двигались в свете огней, не уступая друг другу ни в мастерстве, ни в скорости. Быстрые, как демоны из ада, они нападали, пятились, уклонялись от ударов и наносили ответные, не давая противнику ни секунды отдыха. Толпе пришлось разойтись: места внутри отведенного круга перестало хватать.

Воины, впечатленные зрелищем, размахивали руками, ревели, подбадривая то Мериду, то – о, чудо! – пленника. Кто-то бросил советнице щит, которым она в последний момент закрылась от меча. Лезвие с треском вонзилось в дерево, и в стороны полетели щепки.

Мне показалось, что Мерида выдохлась, но уже в следующую секунду она обрушила на эльфа град ударов, тесня противника к пламени костра. Под ногами Ильди хрустнуло обугленное дерево. Огненные языки потянулись к одежде. Еще чуть-чуть и… Мое сердце замерло, но не успела я испугаться по-настоящему, как пленник уже оттолкнул советницу и отвоевал себе немного пространства.

– Давай! Давай! Давай! – скандировали солдаты.

В уши врезался чей-то свист.

Яростно сражаясь, противники приблизились ко мне. Теперь они рубились совсем рядом, и я могла видеть испарину на лбу эльфа, слышать хриплое дыхание Мериды, чувствовать острый запах ее пота.

Лезвие меча чирикнуло по магическому доспеху. Ответный выпад заставил Мериду взреветь от боли и отшатнуться, зажимая ладонью бок. Ильди, который не хотел никого убивать, который по старой памяти жалел беззащитных женщин, замешкался увидев, что соперница вскинула руку, сдаваясь, и опустила оружие. И свое опустил тоже.

«Нет!» – закричала я внутри собственной головы, потому что знала, догадалась, что за этим последует.

Сострадание – слабость.

Поражение – уловка.

Промедление – смерть.

Мерида оказалась рядом с Ильди раньше, чем я успела моргнуть. Раньше, чем пленник сообразил, что на его милосердии сыграли. Острый кончик меча уперся в нежное местечко под кадыком.

– Попался, зайка, – шепнула советница, а потом скосила взгляд в мою сторону. Очень говорящий взгляд. Она словно спрашивала: «Что ты будешь делать?»

* * *

Эльф тяжело дышал. Его широкая грудная клетка судорожно вздымалась. Факт собственного поражения дошел до Ильди не сразу, но, когда пленник осознал случившееся, его глаза наполнились ужасом. Он проиграл. Проиграл!

На его прекрасном лице проступило беззащитное выражение.

Ильди помнил условия поединка. Знал, чем закончится для него ночь в случае неудачи – очередным изнасилованием. Он согласился отдаться тому, кто возьмет над ним верх.

Мериде.

Советница ухмылялась, глядя мне прямо в глаза. Хотелось сломать ей руку, держащую меч, свернуть шею и насладиться хрустом позвонков.

«Что ты будешь делать? Отдашь его мне? Отдашь?»

Гори в аду, дрянь!

Ильди посмотрел на меня в панике, как на последнее спасение. Теперь, когда он проиграл, у него было только два выхода, только два варианта избежать позора – насадиться горлом на меч Мериды или просить моей помощи. И он просил, молил о ней. Не словами – взглядом.

Этот взгляд рвал мне душу.

«Заступись за меня!»

«Ты обещала дать мне умереть в честном бою».

«Я хочу жить. Не хочу умирать. Но нового насилия не выдержу».

Такой красивый, сильный, храбрый мужчина. Воин. Он еще мог отбиться от Мериды. Как-то, наверное, мог, даже несмотря на острое лезвие у своего горла. Но поединок закончился, и теперь советница имела право воспользоваться магией.

– Дуэль? – предложила я, поскольку не могла просто взять и отнять у победительницы законный приз. – Кто выиграет, тот получит ушастого.

– На мечах? – вскинула бровь Мерида, и то, как при этом сверкнули ее глаза, мне не понравилось.

Почему бы и нет? Насколько я помнила, Иданн Окайро не проиграла ни одного сражения.

– На мечах.

Кивнув моим словам, Мерида положила оружие на землю и принялась водить руками в воздухе.

– Что ты делаешь? – спросила я, наблюдая за ее пассами. Вокруг постепенно сгущалась стена из мрака. Она росла, уплотнялась, пока не отсекла нас от гудящей толпы и не поглотила все звуки, доносящиеся снаружи. Черная, непроницаемая завеса.

– Лучше солдатам не видеть твоего позора, – ответила Мерида.

– Моего позора? Что ты несешь?

Усмехнувшись, советница жестом предложила пленнику отдать мне свой меч.

Меч лег в ладонь, тяжелый и неудобный. Он ощущался чужеродно, как если бы я прежде не держала в руках холодного оружия.

Советница наблюдала за моей реакцией, чуть склонив голову на бок, а я смотрела на меч и с ужасом понимала, что не знаю, как с ним обращаться. Не знаю. Как такое возможно? Несмотря на проблемы с памятью я не забыла ни одного заклинания, даже самого сложного, но фехтовать разучилась напрочь.

– А ты и не умела, – сказала Мерида, поймав мой растерянный взгляд. Наклонившись, она подняла с земли свое оружие. – Не умела.

Я покачала головой. Что за бред? Этого не может быть.

– Иданн Окайро принимала облик дракона и рвала врагов когтями, зубами, превращала их в прах своим огненным дыханием. Для тебя всегда существовала лишь магия. К чему все эти железяки, если можно создать шар из пламени и сжечь всех дотла?

Мерида со свистом рассекла лезвием воздух.

– Сражаемся? Или признаешь свое поражение?

Я посмотрела на Ильди. Хмурого. Побледневшего до синевы. Не способного сдержать дрожь.

– К черту правила. Я не отдам тебе его.

– И не надо. – Странная, непонятная эмоция отразилась на лице советницы. – Ты ведь моя подруга, верно? Моя дорогая близкая подруга. А что ни сделаешь ради дружбы?

Внезапно Мерида прижала лезвие меча к своему бедру, а потом резко дернула рукой, так что кровь хлынула по ноге.

И тут же, повинуясь взмаху ее ладони, стена мрака развеялась дымом. Вернулись звуки. Мы снова стояли в центре поляны, окруженные толпой людей.

– Великая эйхарри победила, – закричала Мерида в эту толпу. – Победила в честном поединке. Ушастый красавчик принадлежит ей.

Глава 10

Изначально воинам, дождавшимся окончания поединка, было обещано представление – сцена бурного секса с пленником, да только королям позволено нарушать правила, так что я увела Ильди в шатер. Там опустилась на стул и скрестила руки на груди.

– Мерида солгала, – сказала я в тишину палатки. Ильди смотрел на меня пристально, но ни о чем не спрашивал. Фай на кровати с головой завернулся в одеяло – не было видно даже белобрысой макушки – и притворялся спящим. А может, действительно спал.

Я помолчала немного и продолжила, ни к кому, собственно, не обращаясь, просто испытывая потребность высказать мысли вслух.

– Она утверждает, что я не умею драться на мечах, но это неправда. Я… умела. Раньше. Время от времени в голове всплывают обрывки воспоминаний. Вот я закрываю глаза – и картинка перед внутренним взором такая яркая: в руке меч и я веду солдат в бой. Это же не моя фантазия. Все это было на самом деле.

Ильди прищурился. Голубые глаза блеснули в полумраке шатра. Запоздало я сообразила, что никто, кроме Мериды, не в курсе моих проблем с памятью. Проклятие! Только что я выдала свою тайну. И кому? Пленнику. Сопротивленцу. Идиотка!

Пока я мучительно пыталась придумать, как выкрутиться, в голове эльфа усиленно вращались шестеренки.

– Что с тобой случилось? – спросил он, сложив все кусочки мозаики воедино.

Желание врать и увиливать почему-то пропало, да и какой в этом был смысл, если собеседник догадался о главном и теперь интересовался только деталями.