Текст книги "Мой папа - медведь (СИ)"

Автор книги: Анна Владимирова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

39

– Кирилл, я – провинциалка, простушка и неудачница, – ответственно исповедовалась Диана. – Ты заскучал тут в глуши? Развлекаешься?

– Нет. Развлекаюсь я иначе… – И я оскалился, откровенно пожирая ее взглядом. – Почему ты уверена, что я не могу тебя хотеть?

Диана закашлялась и едва не пролила на себя молоко.

– Ну, знаешь ли…. – просипела, стирая капли с губ.

– Я просто спрашиваю, а не лезу к тебе под халат. – Пока что. – И да, мне скучно, решил поболтать…

– Я уже тебе всё объяснила – меня такие повороты отношений не интересуют.

– Почему?

– Потому, что мне не до дерзких и горячих приключений сейчас….

– Почему?

– Потому, что нет настроения для этого.

– А что тебе нужно для настроения?

– Мой сын, Кирилл. Моя жизнь остановилась. И, пока она стоит, я чувствую себя мертвой.

– Ты не права, – серьёзно возразил я. – Ты очень даже живая. Живее многих из тех, кого я знаю. А жизнь часто ставит условия. Что же, теперь не жить между их выполнением?

– Быть может, ты и прав, – подняла она на меня взгляд. – Но отношений я не хочу. Никаких.

Ну, что за отважная маленькая Белка! Отношений она не хочет! Ну-ну… Я принял вызов.

– Ладно, я тебя услышал. Но ты мне так и не объяснила, почему считаешь себя неподходящей для такого, как я.

– Я начинаю думать, что ты напрашиваешься на комплименты. Ну, ладно. Ты богат, молод, – принялась непринужденно перечислять она, – обаятелен, когда захочешь, и вообще сногсшибательный. – И она сделала большой глоток из чашки с молоком, а я едва не облизался за нее. Диана расслабилась. Поверила, что ей можно. – Такие мужчины выбирают себе равных женщин. Думаю, даже на одну ночь.

– И какие же это женщины? – хрипло спросил я, загипнотизированный ее действиями.

– Тебе так нравится слушать мои глупости? – усмехнулась она.

– Мне нравится слушать тебя. Так, и?

– Красивые, молодые… ну, уж точно без украденных бывшим мужем детей в анамнезе.

Я усмехнулся.

– Что смешного?

– Не ожидал, что ты – такая трусиха. – Я отвел взгляд и принялся убирать продукты. – Ты так вцепилась в Тишку, когда я пытался его утащить, как росомаха. А тут вдруг…. Ты вообще давно в зеркало себя видела?

Я захлопнул дверцу холодильника и внимательно посмотрел на Диану. Она казалась искренне удивленной. Только чем именно?

– Ты так боишься новых отношений? – осторожно продолжил я. – Или того, как тебя заставляли себя чувствовать в прежних?

Она захлопала глазами, лихорадочно соображая, что слишком затянула паузу и потеряла возможность отшутиться. Да и шутить ей не хотелось.

– Бывает, – выдала механическое и опустила взгляд в чашку.

– Быть может, – не давал я ей спуску, – но тебя затолкали ногами в какую-то щель, а ты даже не видишь необходимости оттуда вылезти. Сидишь и оправдываешься, что недостаточно молода и красива. Ты поэтому залезла не то, чтобы в глушь, но ещё и изолировалась в вышке наблюдения?

Диана разомкнула губы, чтобы что-то сказать, но сжала их снова.

– Что? – улыбнулся я довольно.

– А ты проницателен, – усмехнулась она то ли ехидно, то ли восхищенно. – Я читала, что нарциссы – очень хорошие психологи…

– Хорошо, что ты умеешь бить в ответ, – искренне похвалил я. – Но нарциссом ты меня считаешь лишь потому, что тебе так удобнее.

– Это как?

– Ну, с нарциссами же не выйдет ничего хорошего. И начинать не стоит. Правда?

– Правда.

– Такими «правдами» ты лишь оправдываешь свою трусость.

– Отстань, – наконец, вздохнула она. – От меня. Но, с чего ты вдруг такой тонкий психолог?

– Это – часть моей работы, – нехотя ответил я, и взгляд сам упал к ее стопам, выскользнувшим из-под халата, когда Диана его поправила.

– Я прямо теряюсь в догадках, что же у тебя за профессия…

Я улыбнулся ей и подхватил градусник с края стола:

– Меряй температуру.

– Слушай, ты если устал, можешь идти отдыхать. Я сама.…

– Не устал, – отрезал я. – Чаю?

– Можно, – улыбнулась она. Теперь, точно восхищенно.

На самом деле, я тоже что-то нашел в этой женщине. Даже не так. Медведь не нашел в ней ровным счетом ничего, кроме варианта, который сам пришел в лапы. Да, она понравилась ему, но лишь тем, как возится с детенышем и защищает его от угроз. Для зверя это просто идеальная самка и мать его будущих детей. Но оборотни этим если и руководствуются, то не все. Ну, уж точно не такие, как я. А Диана цепляла. Она напоминала мне звезду за тучами. Ее слабый луч лишь изредка пробивался сквозь них, но даже уверенность в том, что она там, грела. Рано или поздно тучи разгонит ветер, а она засияет всеми лучами.

40

Диана сломалась под тяжестью обстоятельств. Вернее, ей так казалось. Она не видела, насколько хороша и привлекательна, и не верила в себя совсем. Ну, какая нормальная женщина выберет такую работу в одиночестве у чёрта на куличках?

– Кстати, по поводу моей работы, – начала Диана, когда я вернулся с чашкой чая. – Ты не прав. Я не сижу в лесу в полном одиночестве. Наоборот. Знаешь, там меня окружают настоящие люди. Такие, которые не задают себе вопросов, что хорошо и что плохо. Они не колеблются, когда бросаются на борьбу с пламенем. И ты тоже не спрашиваешь себя, кто перед тобой. Эта стихия – она не терпит нерешительных и фальшивых. И мне это очень нравится в моей работе. И мне нравится, что я – среди таких людей.

– Диан, в городе среди людей шанс найти кого-то настоящего тоже не малый. Не думала, что, может, ты просто боишься ошибиться в очередной раз, поэтому и предпочла жить среди тех, которых не нужно сортировать?

– А у тебя есть кто-то близкий, помимо Тишки? – вдруг спросила она.

– Нет. Был друг.…

– Его убили, – смутилась она. – Прости.

– Был ещё один. Нас трое дружило с приюта. – Я помолчал какое-то время, прежде чем продолжить. – Но я потерял и его…

– Почему?

– Когда Тишу увёз. Вместе с тобой. – На ее удивленный взгляд решил объяснить: – Лео работает в следственных органах. Он позвонил мне, когда это все случилось. И надеялся, что я буду способствовать следствию и в общем хорошо себя вести.…

– Это странно. Ведь он должен был знать тебя лучше всех, – заметила Диана.

– С одной стороны, да. А, с другой, я один из нас троих пошел по темной дорожке. Рустам был военным спасателем. Лео – выпускник военной академии. А я…

Я усмехнулся.

– Плохой парень, – закончила Диана с мягкой усмешкой.

– Я не плохой. Я просто работаю на частных заказчиков. И я не верю в систему, в отличие от моих друзей. Не хочу быть ее частью и рассчитывать на ееёобъедки.

– Ну, ты точно не трус, – заключила Диана. – Жизнь ты выбрал неспокойную.

– И более сытую.

– Но, прежде всего, неспокойную, – прямолинейно посмотрела она мне в глаза. – И это уже стоило тебе потерь.

Я помрачнел. Нет, я не забывал об этом. А чувство вины, казалось, стало лишь больше. Я ведь не спешил её искуплять. Да и невозможно это.

– Кирилл, прости, я не хотела тебе напоминать….

– Всё нормально. Мне не нужно об этом напоминать, я всегда это помню. Как там температура?

– Тридцать восемь, – взглянула она на градусник. – Не страшно.

У меня закрались сомнения, могу ли я оставить Диану сегодня. Хотелось быстрее раздать долги, но вдруг ей понадобится скорая? Придется с долгами подождать. В любом случае, виновным остались считанные дни…

*****

Все происходящее казалось странным ли сном или бредом от высокой температуры. Но нет, этот мужик может быть совсем другим, если захочет. И от этого я чувствовала себя окончательно растерянной. До этого хотя бы все было предельно четко. Вот он – папа Тиши, а по совместительству редкий мудак и самодур, который только и думает о том, чтобы быстрее вышвырнуть меня из их с Тишей жизни. Да, неприятно, но логично и закономерно.

Но тот, в кого он неожиданно обратился за последние сутки, выбил и эту сомнительную почву у меня из-под ног. Он заботился не напоказ. У него это выходило словно по ходу дела – естественно и непринужденно, будто само собой разумеющееся.

Он всю ночь курсировал между мной и Тишкой. То заваривал чай, то переодевал меня, взмокшую от скачков температуры, в свои футболки, то совал мне таблетку жаропонижающего. Даже когда я впадала в полудрему, чувствовала, как он пробует мне лоб.

Проснулась я с градусником и его рукой на плече, которая прижимала этот градусник плотнее.

– Я в порядке, – прохрипела я, – поспи, пожалуйста.

– У тебя больше тридцати девяти, – постановил он. – Пошли в душ.

– Чёрт….

Тело болело так, будто Кирилл меня бил всю ночь ногами, а не заботился неистово. Я кое-как поднялась, обнаруживая себя в его, видимо, последней футболке, потому что она пахла им.

– Как Тиша?

– В полном порядке, – доложил он, подхватывая меня сначала под руку, а потом снова вскидывая на руки.

41

Я хотела было начать уговаривать его поубавить старания, а то это уже ни в какие ворота, но мне было слишком хреново. Сама бы я себя в душ точно не дотащила. Когда он стянул с меня футболку, оставив голышом, я уже даже не дергалась. Чего он там за эту ночь не видел?

– Ты оставишь мне психологическую травму, – усмехнулась я слабо, прикрывая глаза под струями воды.

– Это почему же? – серьёзно поинтересовался он.

– Теперь я не соглашусь на меньшее, потому что уже знаю – мужчины умеют быть невозможно заботливыми…

– Ну, у тебя же там в глуши все поголовно – настоящие люди с большой буквы, – усмехнулся он. – Держи таблетку.

– Сколько я уже выпила жаропонижающего? – спохватилась я.

Кажется, ночью он совал мне таблетки два или три раза.

– У меня все записано по времени, – сообщил Кирилл. – Суточные дозы не превышены.

– Нет, среди тех, кто в глуши, я такого мужика днем с огнем не найду. Чтобы записывал суточные нормы жаропонижающего… – пробормотала я ошарашено. – А ты не думал пойти в медицину?

– Староват я для этого. А, кроме того, там пока начнешь зарабатывать, сдохнешь с голоду… – И он протянул мне полотенце.

– Ну, это да….

– А ты-то кто по профессии?

– Геодезист, эколог.

– Неплохо. Прибыльно?

– Зарабатывала я нормально. До замужества. А теперь все контакты растеряла…

– Контакты – дело наживное. Осторожно. – Кирилл подхватил меня под руку, не дав поскользнуться на полу. – Полегчало?

– Вроде бы.

Он помог мне вытереться и одеться, и, довольный результатом, толкнул двери:

– Пошли завтракать.

В кухне он сообщил мне, что, скорее всего, меня нужно отвезти к врачу. И он даже записал меня куда-то.

– Не нужно, – покачала головой я.

– Обычно это мужская привилегия – упираться, когда предлагается лечение, – заметил он недовольно, наверняка прикидывая, помещусь ли я в багажник в случае несогласия.

– Дело не в этом. Вирусы лечатся только жаропонижающим и отдыхом. А вот если я начну кашлять, как курильщик с сорокалетним стажем, тогда да…

– А зачем этого ждать? – искренне недоумевал он. – Не проще ли предотвратить?

– Ты уже делаешь все и даже больше, чтобы предотвратить. Дети лечатся также. Так что, расслабься. И пойди поспи.

– У тебя высокая температура, – возразил он, не убежденный моими доводами. – Мало ли….

– Ты напоминаешь мне молодого ответственного папочку, – усмехнулась я.

– И где же ты такого видела? – вздернул он бровь.

– У моей младшей сестры был такой муж.

– Был?

– Они забеременели, когда ему было восемнадцать. И он очень старался. Первое время. Работал на двух работах, чтобы обеспечить свою семью. А потом не выдержал и спился.

– Понятно. А сейчас как?

– Сейчас мама воспитывает внука, а сестра устраивает свою жизнь. Я…. давно не звонила.

– Сожалею.

– Да, я тоже.

Кирилл принес мне чашку с чаем, а сам сел с кофе в соседнее кресло.

– А они знают о твоей жизни вообще? – вдруг спросил он.

– Знают, что я вышла замуж, – нехотя ответила я. Стало стыдно. Как и каждый раз, когда я не находила в себе сил беспокоится ещё и о своей семье. – Когда перестала помогать, спросили, почему. И все.

– А я думал, что любые родители лучше, чем никаких, – усмехнулся он с горечью.

– Да уж.…

– Булочку?

Я улыбнулась:

– Да.

Не знаю, откуда у Кирилла столько сил после бессонной ночи, но он провел с Тишей весь день. К счастью, температура у Тиши не поднималась больше, и они гуляли во дворе и возились с террариумами. А в промежутках Кирилл проверял мою температуру, не доверяя моим уверениям, что я в норме.

– Снова тридцать девять, – хмурился он.

И так смотрел, что багажник машины уже дышал мне в затылок.

Но к вечеру, к счастью, температура спала окончательно, и я выползла на веранду, замотавшись в плед. Кирилл с Тишей возились с какими-то камушками, выстраивая из них домики перед ступенями, и я опустилась на верхнюю.

– Здорово смотритесь вместе, – улыбнулась я до тех пор, пока Кирилл не поднял она меня взгляд. – Тридцать шесть и пять.

– Тебе лучше? – уточнил с сомнением.

– Да.

– Мне сегодня нужно будет уехать вечером, – и он отвел взгляд. – Справитесь без меня?

– Конечно, можешь не переживать, – с готовностью кивнула я.

Только я понятия не имела, чем это все закончится…

42

Жёлтый.

Красный…

Я затормозил с юзом на перекрестке и отнял руку от раны в боку.

Чёрт, все джинсы в крови по колено. И боль. Адская. Давно меня так не отделывали.

С губ сорвался смешок, а по телу покатилась горячая волна удовлетворения.

Я разнес притон, в котором сегодня собрались те, кто ворочает коллекторскими делами в городе и стране. Особо не зверствовал, больше стрелял. Но и перекусить пару глоток пришлось. И словить пулю, что уж. Все честно. Но неудачно. Задело что-то. Печень? Она регенерирует дольше всего. По-хорошему, сейчас помыться, наестся мяса и завалиться спать. А завтра обернуться, чтобы залечить остаточное.…

Оставалось надеяться, что Диана с Тишкой спят. Потому что ближе всего мне к ним, остальные точки все на другом конце Москвы. Далеко. И… мне не хотелось сейчас в стылые бараки. Мне нужен был запах родных, потому что вонь смерти всё ещё преследовала, как бы я не жал на педаль газа, стремясь от нее сбежать.

Я остановился на обочине, вышел из машины и содрал футболку. Потом обмылся из баклажки с водой, смывая чужую и свою кровь. Она смешивалась и стекала по ногам, а я стоял, оперевшись на капот, и пытался отдышаться. Почему-то не было ощущения правильности. Наоборот. Я будто свернул не в ту сторону на развилке. Но я ведь не мог остаться в долгу и не отомстить за смерть Рустама. Почему мне тогда так дерьмово? Почему кажется, что…. я не сбегу от смерти?

Я скосил взгляд на рану. Ничего особенного. Жизни точно не угрожает. Старость?

Я снова усмехнулся сквозь сжатые зубы и взялся за рану – промыл её, потом плеснул антисептика и взвыл на всю округу. Хорошо, что ночь и пустая загородная дорога. А ещё дико хотелось жрать. Регенерация работала…

Всё будет хорошо. Только бы быстрее доехать….

Дорога домой заняла полтора часа. Вымотанный и злой, я кое-как поднялся по ступенькам и толкнул двери.

– Почему не спишь? – прохрипел недовольно, сделав шаг за порог.

Диана подняла на меня взгляд от подушки и сразу же уселась, раскрыв в изумлении глаза.

– Боже, что с тобой? – прошептала сипло, подскакивая мне навстречу.

– Стоять! – процедил я, когда она оказалась в шаге.

Но это не уберегло ее от созерцания подробностей результата, с которым я явился. Она скользнула отчаянным взглядом снизу вверх и остановилась им на ране под ребрами.

– А теперь разворачивайся и иди в спальню, – приказал я угрожающе.

– Тебе нужна помощь, – хрипло возразила она, поднимая на меня взгляд. – Ты ранен.

– Не нужна, – отрезал я и прошел в дом, игнорируя Диану. – Как ты себя чувствуешь?

– Прости, Кирилл, но я не могу сделать вид, что не вижу этого… – прошептала она, нерешительно направляясь следом. – Что произошло? Где.… где ты был?

– Мстил, – спокойно сообщил я, открывая холодильник.

– Что?... Кому?

Я молча вытащил все, что годилось для утоления голода и восстановления сил.

– Пластырь у нас есть? – поинтересовался спокойно, обернувшись.

– Да. – Диана бросилась к соседнему шкафу и вытащила аптечку. Попробовала и дальше мне ассистировать, но я решительно её отстранил:

– Пожалуйста, брось….

– Ты понимаешь, что ты продолжаешь жить жизнью, которая угрожает безопасности Тиши? – голосом, дорожавшим от страха, потребовала она. – Кирилл, что ты творишь…

– Ты будешь последним человеком, чьего мнения я вообще спрошу, – процедил я, глядя ей в глаза. – Пошла вон….

– Чёрт, какой же ты идиот, – разочарованно выдавила она. – Что ты…

Она вдруг бесстрашно вырвала из моих рук пластырь, который я собирался прилепить на рану, и застыла с ним, глядя на меня с отчаянием.

– Не делай этого!

– Не лепить пластырь? – вздернул я бровь.

– Не отказывайся от сына в пользу своей мести! Ты потеряешь его! И хорошо, если его просто заберут, а не пристрелят, как Рустама! Если ещё не поздно.…

– Помолчи, – приказал я глухо.

И схватил ее за горло. Пальцы сжались и впились в ее тонкую кожу, а Диана вздрогнула и прикрыла глаза, пережидая… Вернее, это я сначала так подумал. А в следующий миг она вперила в меня горящий гневом взгляд и зарядила мне кулаком в челюсть. Нет, больно не сделала, да и я вообще едва ли дернулся. Но внутри что-то встало на место. И… совсем не то, что бы я предпочел поставить. Но тормоза отказали. Губы дрогнули в усмешке, и я рванул Диану к себе. Она только успела выставить ладони и шлепнуться ими мне в грудь, как я запустил свободную руку ей в волосы и набросился на её губы.

43

Выпустив ее рот, я спустился укусами по изгибу ее челюсти к шее и толкнул к столу. Диана взвизгнула, когда мои зубы сжались на ее коже, и даже отвесила звонкую пощечину. Кажется, пропищала, что я придурок… но какое это уже имело значение? Я перехватил ее поперек ребер и шлепнул задом на стол. Стянуть с нее штаны – дело одного вздоха….

Нервный рывок джинсов с бедер, рваный вздох и выдох, всхлип, шлепок взмокших ладоней по столу… И во всем – сплошной знак минуса, несогласие и борьба. Но Диана все больше путалась в моих руках, дергалась, сопротивлялась, пока не увязла окончательно. Не знаю, откуда, но я не сомневался, что ее возражение вот-вот сойдет на нет. Она уже задыхалась от запаха желания, все больше прикрывала глаза, а метка проступала все ярче россыпью следов от моих клыков.

– Тише, – приказал я хрипло, когда мы замерли нос к носу.

Её взгляд подернулся пеленой, и она, наконец, сдалась. Позволила моим губам снова завладеть ее и… я попытался немного растянуть прелюдию, насладиться ей, почувствовать власть над ее телом и желанием, вспомнить, как я её хотел… Но, когда я сдернул с нее трусы, все мои попытки разлетелись вместе с хрупким кружевом. Диана раскрыла глаза, когда я рывком подтянул ее за ноги к себе:

– Хватайся за плечи…

Мне хотелось смотреть ей в глаза, когда она станет моей. Но я не смог… Запахи и звуки оказались более волнующими, сочными, осязаемыми…. И я… кажется, я мог их пить. Или даже жрать – таким голодным я чувствовал себя сейчас.

Диана хваталась за мои плечи, но… она могла делать, что угодно сейчас – все это не имело бы значения. Потому что я делал все за нее – держал её крепко за бедра и изматывал ожиданием. Мне нравилось, как она дрожит, как дышит, как… боится…

И как сдается.

Я вошел в нее рывком, не давая привыкнуть, не заботясь… Я не обещал заботы. Мне хотелось показать ей силу, заставить подчиняться, и я вжал её в себя, вынуждая выгнуться и вздрогнуть.

Было что-то особенное в этом полураздетом сексе.

Он добавлял происходящему огня. Пряжка ремня билась о столешницу и временами шлепала Диану по оголенной заднице, подстегивая. Стол поскрипывал под моим напором и хрустел под пальцами, когда я не находил в себе силы спрятать когти. Ткань моей футболки глухо треснула, когда мне захотелось видеть всю Диану и, что там, попробовать ее на вкус и зуб…

Диана обхватила меня ногами, когда я склонился к ее груди, и забилась подо мной в агонии. Кажется, даже пыталась возражать, но ничего не закрывает женщине рот лучше, чем ее оргазм. А как приятно горят следы от ее ногтей на плечах! Дианка вся взмокла и, кажется, совсем потерялась в желаниях. Она так жалобно стонала, пытаясь сдержать второй оргазм, что я не устоял от победного оскала. И по морде снова весомо прилетело. Вот же… боевая белка!

Я отомстил ей третьим оргазмом – стянул ее со стола, поставил на дрожащие ноги и развернул к себе попой. Диане показалось, что у нее появилось твердое основание для возражений, и она уперлась было руками в столешницу, но я быстро ее разубедил, сунув ей пальцы между ног. И она так правильно отказалась от сопротивления, что мне сорвало крышу. Когда она откинулась спиной на меня, я с удовольствием впился зубами в метку и….

…зарычал.

*****

Я, кажется, сползла на колени, и, честно говоря, думала, что Кирилл меня так и бросит. Таким он показался мне… незнакомым сегодня. Смешно. С чего я решила, что знаю его вообще?

– Диана…

– Пошел к чёрту! – вызверилась я с удовольствием.

– Какая ты злая после трех оргазмов, – посетовал он с усмешкой и подхватил меня на руки. – Иди сюда…

– Пусти меня….

– Угу, как же, – хрипло промурлыкал он мне на ухо так, что у меня все сжалось внутри, – ты же еле стоишь…

– Ты понимаешь слово «нет»? – вяло ворочала я языком.

– А ты говорила мне «нет»?

– Нет, но ничего не предвещало моего согласия!

– Малышка, несогласные три раза не кончают. – Он толкнул двери в ванную. – У тебя, кстати, спала температура…

– Она спала ещё днем!

– Давай, залезай в душ, – устало попросил он.

И куснул меня за затылок. А меня ошпарило возвращением в реальность.

– Чёрт, – спохватилась я, хватаясь за створки кабинки, – у тебя же пулевое!