Текст книги "Ванильная пинта (СИ)"

Автор книги: Анна Бодрова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

– За то, что спасли мне жизнь, хоть я и усиленно сопротивлялась… – улыбнулась я. – Вы ведь после того, как узнали об этом сговоре, решили меня забрать?

Себастьян кивнул, устало улыбнувшись.

– И еще кое–что… – он потянулся к бардачку, открыл его и бросил мне на колени… мой альбом!

– Откуда?! Откуда он у вас? Его же украли… – я повернулась к вампиру, он стал улыбаться шире. – Это вы его украли?..

– Не я, но… для меня. Извини. Возвращаю, в целости и сохранности…

– Зачем? – я злилась, но смеялась, вместе с ним, прижимая альбом к груди.

– Эти места… ты рисовала их, мечтая там побывать… Мне знакома подобная тоска. Очень чувственные линии, хотя… кое над чем стоит поработать… – закончил он, вспоминая, что все же учитель.

Я пролистала альбом и сосчитала семь его портретов разной степени удачности… Стало невообразимо стыдно. Кажется, я даже покраснела. Хорошо, что в машине было темно. Никогда мне не удавались лица. Пейзажи, сценки, предметы… но только не лица! Мой стыд пересилил пожалуй даже страх перед ним.

– Значит, ты продолжаешь заниматься живописью… Наш общий друг, доктор, сказал, ты поступила в академию?

– Поступила… – вздохнула я. «Док! Похоже, и правда, друг… Я столько ему всего наговорила, а он старался помочь…»

– Не переживай. На первом курсе несложные экзамены. Я тебя подготовлю, так что времени зря не потеряешь…

Я оглянулась на него в таком безумном порыве радости, что самой потом стало стыдно.

– Вы серьезно?!

Себастьян только посмеялся в ответ.

* * *

Мы заехали на задний двор торгового центра и спустились на стоянку, под землю. Я знала этот центр, отлично знала! Мы с девчонками часто проводили здесь предпраздничные выходные, а иногда и будни. На лифте мы поднялись сразу на второй уровень, и у меня возникла навязчивая идея – мой любимый маленький спортивный бутик. Однако выбор становился все меньше и меньше. Магазинчики уже закрывались. Я начала беспокоиться. Редкие покупатели косились на мой маскарадный костюм… Но Себастьян уверенно шел в северное крыло. Я посмотрела на него, пытаясь угадать.

– Что? – тут же улыбнулся он мне.

– Мы успеем хоть куда–нибудь?.. – почти взмолилась я, пытаясь остановиться у обувного, но вампир развернул меня за плечи и стал толкать дальше.

– Успеем. Там нас подождут… если ты поторопишься, – он кивнул вперед.

«Да быть того не может… – нервная улыбка свела мою челюсть, когда я поняла, что мы приближаемся к «Лентори»! – Мой бутик! Мой любимый, и такой родной… хоть что–то, прежнее, после всего, что произошло». К тому моменту, как мы до него дошли, во всех других уже погасили свет и опустили жалюзи. Сомнений не осталось. Вампир открыл передо мной дверь

– Себастьян! – радостный мужчина средних лет приветствовал нас. – Добрый вечер! Думал, вы будете позже, как обычно, – он перевел взгляд на меня.

– Много дел еще сегодня. Хотелось бы все успеть… – Себастьян пожал ему руку, – Собственно, это – Лиза. Сегодня она – твой «полночный покупатель»… – он улыбнулся, глядя на меня.

– Очень приятно. Елизавета?.. – мужчина провел рукой по залу. – Что мы будем подбирать?

– Всё, – стыдливо усмехнулась я, разводя руками.

– Тогда начнем? – он легонько подхватил меня под руку и повел. – Брючки здесь, обувь… вон там…

– Да я наизусть здесь все знаю! – я посмеялась над ним, но по–доброму, с уважением к хозяину. – Я только у вас и одеваюсь.

– Вот как?! – он выглядел счастливым. – Все, оставляю вас… – он слегка откланялся, вернулся к Себастьяну, – Что же вы сразу не сказали, что все ваши друзья предпочитают Лентори?.. Мне пора подумать о дополнительной скидке… – довольно шутил он.

– Да я не подозревал… – пожал плечами вампир. – А если я весь город сюда приведу одеваться, для меня станет все бесплатно? – он подмигнул хозяину. Оба посмеялись. Пока они перекидывались шутками, я плавала в море удовольствия от шопинга. Здесь действительно было все, что мне нужно. Я набрала трудно подъемную кипу шмоток и скрылась в примерочной. Решила не наглеть, да и зависеть от вампира мне не очень нравилось. Ограничилась одной светлой майкой, толстовкой, джинсами и ботинками. Подобрала неброскую куртку. Все удовольствие мне портили мысли о том, что неизвестно, когда я теперь окажусь дома, и окажусь ли вообще. О том, сколько мне все это еще носить, о том, что если я буду бегать по городу и бродяжничать, то я замерзну в любом варианте. О том, что яркая куртка помешает мне затеряться в толпе… если меня действительно ищут.

Когда я закончила, подошла к Себастьяну со старыми тряпками в руках. Тот оглядел меня молча, нахмурился, поглядел в зал, потом снова на меня.

– Это – все?.. – осуждающе спросил он.

– Вы хотите, чтобы я набрала одежды на всю оставшуюся жизнь?.. – с обидой и обреченностью ответила я, глядя ему прямо в глаза.

Хозяин бутика растерянно поглядел на вампира, затем на меня. Себастьян изменился в лице, ухватил меня за локоть и провел в зал, подальше от мужчины.

– Что ты выделываешься?.. Что опять не так? – сквозь зубы цедил он шепотом.

– Я просто… имела в виду, что не знаю, на какое время рассчитывать, – попыталась оправдаться я. – А что я такого сказала? Он ведь хорошо тебя знает…

– Не настолько… – глядя в его сторону, еще тише буркнул он, отпуская меня. – Я сам не знаю, сколько еще пройдет времени. Просто возьми все то, что тебе нравится, ладно?.. – мягко закончил он, будто и не он только что рычал на меня.

* * *

Он довез меня до коттеджа, в ворота не въезжал, сказал, что ему надо ехать по делам в город. Я оглядела двор через уезжающие в стороны автоматические ворота, потом узкую дорогу. Псов не было. «Доверяет?.. Или надеется, что одел меня, и я теперь сама ему доверяю?..» – я покосилась на него, и Себастьян, кажется, заметил мое смятение, но не сказал ничего, предоставил мне иллюзию выбора. Я собрала в охапку пакеты, вышла из машины и, не задумываясь, вошла на территорию. Лексус с прокрутом рванул прочь. Себастьян все–таки оказался очень самонадеянным паразитом, но в этом я и не сомневалась…

Олег в гостиной с ноутбуком над чем–то трудился. Я прошла к себе, потом умылась, спустилась, поела, что нашла. Я поняла, что скучаю. Я ведь надела новые джнсы и классную толстовку с капюшоном, мягкими рукавами и коротким топом, открыла животик. Настроение улучшилось, но мне хотелось внимания, а Себастьяна не было. Не перед кем было красоваться. Вот мне и стало грустно без него. Вышла в гостиную.

– Я не помешаю, если телек включу?..

Олег, не отрываясь от монитора, кивнул. Я шлепнулась на другой край дивана, включила плазму.

– Как съездили?..

– Хорошо. Набрали кучу всего… – я вгляделась, в новостях мелькнуло знакомое здание.

«В ближайшее время компанию возглавит совладелец и муж Елены Корниловой, Андрей Каверняк. На этом у меня все. Следующий выпуск Делового Города смотрите в…» Я переглянулась с Олегом. Оказывается, он тоже смотрел.

– О! Папашка твой… – кивнул он на экран, и выглядел при этом растерянно.

Я замотала головой, но глаза опустила, потому что думала обо всем, что сказал Себастьян, и мне хотелось плакать. «Он действительно будет меня искать! Ему без меня ничего не получить…»

– Отчим… – выдохнула я.

– Ни хрена он не возглавит в ближайшее время, – Олег прикрыл ноут и отложил его в сторону.

Я обернулась на него. Мне показалось, он так говорил, будто давно уже в курсе всего.

– Много ты о нем знаешь?.. – спросил он меня. Меня – человека, который жил с этим подонком под одной крышей полтора года! И я покачала головой.

– Как–то ни к чему было… Знаю, что он, вроде бы, в молодости… занимался вольной борьбой, пока еще жил у себя во Владике. Потом в перестройку мутил свой маленький бизнес в столице.

– Мутил… – криво хмыкнул Олег, подсаживаясь ко мне с ноутом, открыл его, какую–то базу данных, – только не бизнес. В начале девяностых… рэкет, контрабанда по старым каналам во… Владике. «Бизнес» поднял. Потом уже и дело свое, и тур–фирма. А вот дефолт вмазал обратно мордой в грязь. И стал наш Андрюша… практически бомжом, – с улыбкой обернулся он, поворачивая ко мне монитор. Фото моего отчима десятилетней давности, статьи УК, паспортные данные, биография… Только фамилия была не его. Под фото было написано: «Сайдаров Андрей Геннадьевич».

– Фамилия… – ткнула пальцем я.

– Ага. Вот, такие чудеса делают за деньги. Неуловимый Сайдаров, потому что Каве… как там его?

– Каверняк, – напомнила я, – А что это за база?

– Это, Лизонька, архиф ФСБ. Есть у дяди Олега хорошие друзья… У Себастьяна друзья еще лучше, так что, можешь спать спокойно. Парень наш. Ты, главное, не сорвись раньше времени отсюда. Проблем пока хватает…

– В каком смысле?..

– Я же говорил, что кровавым папикам не понравится твое «досрочное освобождение», – он выключил компьютер, положил его на чайный столик и развалился на диване, – Сколько б он там ни говорил, что уладит без проблем… Уверенности у нашего вампира больше, чем смекалки. Ты не подумай, что мне тебя не жаль…

– Я все понимаю. У вас из–за меня тоже проблемы… Я вам так обязана… обоим.

– Ты спать–то не собираешься?.. Три часа уж…

Я пожала плечами. Хотелось дождаться Себастьяна.

– А он… всегда под утро приезжает?..

– М–м… Понятно. Да нет, не всегда. Будешь ждать?

– Не знаю.

– Чего так–то сидеть… Посмотри, вон DVD. Может, выберешь чего… – он указал на стеллажи по правой стене от плазмы.

В основном, тут были боевики, шедевральные ужасы коллекции Хичкока и несколько современных мелодрам. О собратьях в фильмотеке Себастьяна была подборка Райс и обе части Другого Мира. Остальное я бы на его месте тоже не стала держать дома. Будь я сама вампиром, топтала бы ногами диски с: «Нежитью», «Дракулой» Стокера, «От заката до рассвета», и всем подобным бредом. В свете последних новостей, я выбрала Борна. Шпионские страсти развлекли и отвлекли немного, а вскоре вообще усыпили. Не слышала, как ушел спать Олег. Отрывки фильма путались в голове. Казалось, скрепить сюжет воедино из тех кусков, что я наблюдала в полудреме, – цель всей жизни. Мозг утихомирился лишь когда заставка меню фильма тихо и ненавязчиво стала крутиться по кругу. Только тогда я уснула достаточно крепко. Уснула с неуютным чувством одиночества, с туманной мыслью, что не хватает ЕГО. Еще в той полудреме ловила себя на желании проснуться в обществе Себастьяна. Что уж говорить, я скучала! Но, когда в предрассветном сумраке едва заметным движением его рука скользнула по щеке, я вздрогнула, поморщилась и отстранилась с глупой детской обидой, что он меня разбудил и напугал. Я же понимала, что он не думал меня пугать… Себастьян поспешил утешить и тоже, как ребенка – укутал пледом, который я стянула к концу фильма со спинки дивана.

– Спи… – шепнул он, и я слышала, что он улыбается, открыла глаза, стала вглядываться в темноту.

Вампир бесшумно выпрямился, намереваясь уйти. Я вмиг проснулась, чем, кажется, его удивила.

– Ты чего? – Себастьян вопросительно кивнул и вернулся ко мне, внимательно глядя мне в глаза в темноте.

Я только улыбнулась и, чтобы не выдать себя, просто закрыла глаза. «Он достаточно сильно любит себя и слишком высоко оценивает, чтобы еще я своим вниманием и, не дай бог, симпатией, повышала его самооценку».

– Ничего. Спокойной ночи, Себастьян…

* * *

25–е. вечер.

Стали тянуться дни до Рождества, тянулись, как липкая, но невкусная карамель, в которую, вместо сахара, добавили заменитель. Ночи Себастьян проводил, где угодно, только не дома, и я уже перестала надеяться на общение с ним, на то, что мне удастся хоть когда–нибудь сказать ему что–то большее, чем: «Привет» и «Приятных снов». Я читала книги по искусствоведению, пересмотрела половину его фильмотеки, в дневнике, как прежде рисовала гелиевой ручкой этюды… Я знала, я понимала, что, наверняка, у него куча дел, проблемы со «старшими», которые совсем некстати его галерейному бизнесу. Но временами мне было так обидно! Вспоминала девчонок со старого курса, с ЕГО курса. Вспоминала их хвастливые, показные улыбки, стрельбу глазами перед началом занятий. Почти каждой хотелось, чтобы вся группа знала о том, с кем провел вечер их очаровательный учитель… Себастьяна это не злило, но компрометировать себя он не позволял никому. Одарив улыбкой вчерашнюю любовницу, он не задерживал на ней взгляд. Вел по группе, приветствуя всех, обжигая словно лазерным лучом, сканируя… И никто не знал, кого он выберет следующей.

О чем я? К чему эти дурацкие воспоминания?! Да к тому, наверное, что Себастьян, тот Себастьян, которого мы знали тогда, готов был дарить любовь, осыпать счастьем, въедаться в сознание своей закрытой улыбкой. Он был не скуп на эмоции, всегда в отличном настроении. Мне не надо было любви, ласки и его корыстных, но таких тонких комплементов… Мне сейчас хотелось всего лишь увидеть того открытого, страстно наслаждающегося жизнью Себастьяна.

Даже к концу недели новогоднего настроения и ощущения праздника у меня не появилось. А ведь уже через три дня этот, злополучный для меня год должен был закончиться! Мне казалось, я так постарела за эти два месяца, что просто не способна больше радоваться по таким детским поводам. И от этой мысли становилось еще грустнее. Тоска и пустота все больше завладевали мои сознанием. Еще и оттого, что будущее мое было более чем туманно. Я не знала, чего желать себе в следующем году, о чем мечтать. И вообще… стоит ли?.. Не то, чтобы я ненавидела зависимость. Но хотелось понять, нужна ли я Себастьяну. Зачем я попала в его жизнь, почему он взял меня под свое крыло? Ведь под ним… так холодно!

Вечером я сидела у себя в комнате и убивала скуку книгой о нелегкой судьбе Артемизии Джентилески. И вдруг – стук в дверь

– Да! – я села на постели, принимая позу поприлчнее.

В комнату заглянул Себастьян! Меня не столько поразило его появление, сколько улыбка на его лице. Так давно я ее не видела. Учитель сиял, в глазах поблескивал мальчишеский кураж. Я замерла в предвкушении.

– Читаешь? Я не помешаю?.. – чуть смутился он, заметив книжку у меня на коленях.

Я замотала головой и отложила ее так небрежно, что опомнилась и постаралась вернуть эмоции в русло приличия.

– Да нет. А что?.. – сдержанно улыбнулась я. – Что–то случилось?..

Себастьян распахнул дверь.

– Да ничего не случилось. Хотел тебе предложить… Может, ты бы хотела побывать в студии?

На нем была белая толстовка, свободная, мягкая, та самая. Не знаю, что именно меня так в его нынешнем образе зацепило, но это был настоящий взрыв, шквал эмоций, сдержать которые мне было уже не под силу. И восхищение, и зависть, и какие–то смутные обрывки псевдо–воспоминаний из сна, и невероятная тоска. Будто в какой–то прошлой жизни я была ему не чужой…

– Ну что, идешь?

– Да! – я вскочила с кровати. – Конечно.

Я шла за ним, шла и глядела ему в спину, представляя то, что увижу сейчас. Какая она – его обитель, хранилище его души, музей его жизни. Мы прошли по коридору первого этажа, Себастьян открыл передо мной дверь в подвальный этаж. Всего несколько ступенек, и я очутилась в огромной студии, залитой мягким светом, теплой, но свежей, просторной, но уютной. Только сейчас я поняла, что совсем не знаю своего бывшего учителя. Разумеется, везде – на стенах, на полу вдоль стен, на верстаках и даже у лестницы, составленные стопкой, были картины. Воздушные, яркие, мрачноватые, чопорные. Я сделала несколько шагов с широко распахнутыми глазами. Я старалась разглядеть все до мельчайших подробностей, не упустить ни одного оттенка его волшебных цветов. Даже голова чуть закружилась. Себастьян заботливо и достаточно официозно положил руку мне на плечо. Я вспомнила о его присутствии, и постаралась сконцентрироваться для начала на чем–то одном. Взгляд остановился на ангелах. Два пухлых пупса сидели на краю черной пропасти и беспечно болтали ножками. Над их светлыми головами розовело закатное небо, клубились ванильные облака. Но бездна под ними была так мрачна и зловеща, что казалось, вот–вот оттуда вырвутся языки пламени.

– Что там, внизу?.. – спросила я, не сразу осознав, что произнесла это вслух.

– Я скажу, но сначала хочу услышать твою версию, – интригующе ответил вампир у меня за спиной.

– Там ад… – выдохнула я сакраментально, – но они так беззаботны, что не чувствуют приближения зла.

Себастьян хмыкнул.

– Они не так глупы, как тебе кажется… – его вторая ладонь уже совсем не целомудренно обхватила мою талию, тонкие сильные пальцы плотно и жарко прижались к обнаженной коже. – Они знают, что святы. Им вовсе не угрожает это… «зло».

– Самоуверенные глупцы! – вспылила я, отступая в сторону.

Вампир рассмеялся уже в голос, посмеялся надо мной.

– Я гляжу, они вывели тебя из равновесия?..

– Вовсе, нет, – поспешила оправдаться я. «Вовсе, не они!» – прозвучало в голове.

– Похоже, это я тебя разозлил? Когда же ты поймешь, что меня не нужно бояться… – вздохнул Себастьян разочарованно.

– Когда ты перестанешь забывать свои обещания.

– Обещания?.. – смутился он, силясь припомнить, о чем я толкую.

– Да. Ты обещал меня не трогать, – помогла я и зашагала прочь, потому что интерес к этому месту у меня резко пропал, когда я поняла, что ни люди, ни вампиры не меняются. «Он пригласил меня сюда, вовсе, не для духовного наслаждения…» Уходя, я вела взглядом по студии, мысленно прощаясь с ней, полагая, что больше здесь не появлюсь, и уже, было, поднялась по ступенькам, когда взгляд упал на небольшой пестрый клочок бумаги на стене у рабочего мольберта Себастьяна. Меня настолько взволновала бредовая мысль, что я позабыла о ссоре с вампиром, забыла о нем самом, и вернулась. И, чем ближе я подходила, тем глубже погружалась в воспоминания. Этот этюд действительно был написан мной, в самом начале курса. На клочке А2 было утреннее небо, спеющая рожь и лесная полоса далеко, на линии горизонта. Я вспомнила, как работала над ее созданием, с каким трепетом, с какими эмоциями. Я думала о нем тогда, совсем его не зная, но представляя себе некое божество в мирской оболочке. К тому времени я видела Себастьяна лишь дважды – первый раз в коридорах академии, куда я пришла, чтобы записаться на курс, и второй – на первом его занятии. Тогда еще его образ был чист, репутация не запятнана однодневными романами, и Себастьян казался мне действительно божественным существом.

– Откуда?.. – вытаращилась я на свою мазню, которая, следует заметить, висела на довольно почетном месте. – Откуда это здесь?..

Вампир раскрыл рот, но, глядя на этюд, не смог выдавить из себя ни слова в оправдание. Лишь подошел ближе, разводя руками. Через минуту, под моим безмолвным требующим взглядом, он сдался.

– Ты… узнала? – расплылся он в виноватой улыбке.

– Конечно, узнала! А ты не узнал бы хоть одну из своих картин? То, что создавал своими руками… Эта моя детская мазня, разумеется, не достойна такого сравнения, но… Ты сказал, что потерял его! Я помню…

– И это ты помнишь?.. – хмыкнул Себастьян, отворачиваясь от моего пристального взгляда.

– Помню. Сейчас я вижу, что ничего ТАКОГО в нем нет, но тогда… он был мне очень дорог.

Я вспомнила, как не постеснялась дважды подойти к Себастьяну после занятий, чтобы спросить о своей работе. Я не поверила ушам, когда он заявил, что попросту потерял мой этюд, но и на следующей неделе его ответ был тот же.

– Да. Из–за тебя мне приходится иногда быть клептоманом, – развел руками вампир, с виноватой улыбкой глядя на меня.

– Из–за меня?!

– Твоя неприступность и неподкупность вынуждали меня порой совершать аморальные поступки.

– Это даже интересно, – хмыкнула я от разбирающего меня негодования. «Это же надо было обвинить меня! Оправдаться таким дурацким образом!»

– Давай я не буду сейчас каяться сразу во всем? – как ни в чем не бывало, предложил он. – Обещаю, что сделаю это позже. Сейчас просто скажу, что твое небо показалось мне настолько искренним, что просто выстрелило в меня мощнейшим зарядом вдохновения. Оно и по сей день подпитывает во мне нужную атмосферу… – он бережно провел пальцами по шершавой бумаге, разъеденной акварелью.

Я даже не нашла, что ответить. Уже не злилась. Я запуталась в чувствах, я не поверила Себастьяну сначала. Только после этого его жеста, растерянно пропустила в сознание его слова.

– Бред какой–то… – оказалось, я прошептала это вслух.

– Отчего же? – мгновенно отозвался вампир, оборачиваясь ко мне, – Сейчас я не менее искренен, чем была ты, когда писала это небо. Всегда хотел узнать, о чем ты думала в те минуты?..

Я замотала головой, сжимая губы, будто боялась, что проговорюсь машинально.

– Да брось, скажи. Неужели сейчас это все еще важно?

– Да. Я… не хочу об этом говорить, – отрезала я, дабы обезопасить себя от дальнейших расспросов, и мой взгляд забегал по другим картинам, в бессознательном поиске.

– Ладно, – понимающе усмехнулся Себастьян. – Но я тоже обязательно вернусь к этому вопросу позднее.

– Угу, – буркнула я, отправляясь на продолжение экскурсии по студии. Настроение явно приподнялось после комплимента от учителя. Никогда не думала, что сам Себастьян скажет что–то подобное. Я никогда не стремилась к его высотам, зная, что для меня они навсегда останутся за горизонтом. А потому я не спешила получить его одобрение и уж тем более столь лестный отзыв о прямо скажем детской работе. Но сколько я не пыталась разгадать его коварный план, для которого он мог бы украсть этюд, так ничего в голове и не сложилось. Ну не мог же он предвидеть, что я через полтора года окажусь здесь!

Я могла бы гулять по этой студии вечно, стоять у мольберта, представляя, как Себастьян, небрежно смахивая волосы с лица, перепачканными разноцветными пальцами, колдует над очередным холстом, в котором я захочу остаться навсегда, застыть под ванильным небом, уснуть на бархатной траве, заблудиться меж пушистых кипарисов… Но зазвонил мобильный, безжалостно возвращая меня в реальность. Себастьян говорил с кем–то, немного напряженно, ходил кругами. А потом положил трубку и сообщил мне, что ему придется уехать. Заметив разочарование на моем лице, он снова улыбнулся.

– Ты можешь оставаться здесь, сколько захочешь. И даже воспользоваться мольбертом. Поди, надоело уже царапать ручкой альбомные листы?..

Я только рот раскрыла. «Я даже не мечтала!»

– Займись делом, – он потер мое плечо. – Пора мне выполнить свое обещание и подтянуть тебя к экзаменам. Так что… хочу увидеть твой сегодняшний уровень.

* * *

Он так и оставил меня, уехал раньше, чем дар речи ко мне вернулся. Предложение Себастьяна превзошло все мои самые смелые ожидания, но он не учел одного – творить вот так, с бухты барахты… писать картину лишь потому, что появились краски и холст?.. Я не могла. Мое сознание сейчас было слишком далеко от искусства и вообще от любого творчества. Я уже довольно давно сама себе не принадлежала. О какой самореализации тут можно говорить?

Я обошла студию, подметила, что наслаждаться картинами Себастьяна гораздо лучше без него, и наконец заметила в дальнем углу рекреацию с огромной кроватью. Отсюда она выглядела, как жертвенный алтарь – распластанная на небольшом подиуме, и слегка утопленная в него. Терракотовые простыни в сочетании с ванильной штукатуркой на стенах вызвали во мне сразу две совершенно не сочетаемые мысли – я голодна – и–я обожаю этого мужчину! Так как постель утопала в полу, здесь не было прикроватной тумбочки, зато почти весь периметр был завален каталогами, бумагами, кое–где припорошенными пеплом, и книгами. Одна из них лежала раскрытой прямо на подушке. Я помялась немного, оглядела еще раз студию, бросила взгляд на прикрытую дверь, и с разбега плюхнулась на постель. Шоколадная купель приняла мое тело, поглотив его. Двумя руками держа перед собой книгу, я перекатилась на спину, взглянула на обложку иллюстрированного издания: «Русская живопись. Ежегодный альманах 2006».

Я перелистала его, потом в стопке у изголовья нашла еще несколько таких, прошлых и позапрошлых годов… Уже не помню, на каком из них меня сморил сон. То ли безупречная мягкость постели, то ли запахи красок и древесины… Но я уснула, так быстро и так крепко, что даже когда дверь скрипнула, и кафель эхом отразил шаги, я только укуталась одеялом. Даже глаза не продрала! Но шаги показались мне странными – медленными и шаркающими, словно кто–то гулял… «Он чем–то раздражен или расстроен? Или не может понять, куда я делась? Нет уж, дорогая, надо проснуться и хотя бы сделать вид, что ты смущена и вовсе не специально улеглась в его постель!» Мой внутренний голос заставил меня разлепить веки. Но к моему большому удивлению видимость лучше не стала. В студии было абсолютно темно, хоть глаз выколи! Лишь тусклая полоска света из коридора.

– Ты уже вернулся?.. – начала было я, будучи не совсем уверенной в том, что тут есть с кем разговаривать, но шаги возобновились. Он шел сюда. Ускорил шаг, но не спешил отвечать. Я села, подбирая к себе ноги вместе с одеялом.

– Я… читала, разглядывала альманахи и… не заметила, как уснула. Извини. Я сейчас уйду… – проговорила я виновато, но ответа снова не было, а в коридоре послышались другие шаги – тяжелые и быстрые.

– Себастьян?.. – позвала я, чувствуя, как по венам с ноющей болью разливается адреналин.

– Ну, почти… – нагловато выдохнул кто–то рядом со мной. Лязгнула бензиновая зажигалка, на четверть минуты осветив лицо мужчины, пока тот раскуривал сигару. Высокий, плотно сбитый, темная челка, отбрасывала тень на пол лица, смягчала широкий, почти прямоугольный лоб. Из–под этой челки на меня с насмешливым прищуром косились два зеленых глаза. Щетина на скулах скрыла сложно сочетаемые мимические акты – изо всех сил втягивая дым, мужчина хищно ухмыльнулся, подмечая ужас в моих глазах, отчего лицо его сильно исказилось. «Андрей нанял убийцу?!» – мелькнуло у меня в голове за секунду до того, как зажигалка погасла, облекая комнату во тьму. Но мужчина продолжил мысль, относительно Себастьяна:

– Его старые друзья…

Порог переступила вторая пара ног, и щелкнул выключатель. Студия залилась светом, но сейчас он не казался таким мягким, больно резанул по глазам. К тому времени, как я перестала тереть глаза и снова стала видеть, второй мужчина уже вовсю гулял по комнате, с нахальным презрением оглядывая все вокруг. «Друзья? Это вряд ли… – подумала я, – Скорее враги. Они же вломились в дом, пока его нет, как воры!» Я перевела взгляд на того, что ближе. На нем был дорогой кожаный пиджак, белоснежная шелковая рубашка. Версия о грабителях отпала сама собой.

– Что вам нужно?.. – совершенно ничего не понимая, повысила голос я, но от страха получился такой глупый надрыв, что непрошеные гости проигнорировали мой вопрос. Вместо этого, они заговорили друг с другом примерно в такой манере:

– А ты был прав… – с досадой проигравшего спор хмыкнул тот, что был одет попроще – гуляющий по студии невежда.

– Я всегда прав, – фыркнул зеленоглазый. – Где еще искать домашнюю собачонку вампира, если не в его постели.

Меня словно ледяным душем окатило. Я выстрелила из–под одеяла, как пружина, сразу на ноги, и бегом, к двери, босиком по холодному кафелю. Но та угрюмая тварь меня перехватила еще на середине пути, оттащила обратно и бросила на кровать. В хаотичном потоке мыслей мелькнул вопль разочарования в судьбе. «Ну почему в такие моменты на мне всегда что–нибудь, слишком открытое?!! На сей раз – спортивный топ…» Я набрала воздуха в легкие, чтобы закричать, но зеленоглазый склонился надомной, переглянулся с товарищем, держащим мои руки.

– Глупая… глупая сучка, – прошипел он. – Тебе бы сидеть, притворяться мебелью. А ты что? Соревноваться с нами удумала?!

Мой визг застрял у меня в горле. Я только теперь поняла, почему они назвались «друзьями» Себастьяна. Только теперь, когда вампир скалился мне в лицо, а я их уже порядком разозлила. Я замерла, просто оцепенела, представив себе возвращение в клинику. «И это в лучшем случае! Если им не лень будет возиться…» Вампир с замашками лидера вынул из внутреннего кармана пиджака дорогой мобильный, на шаг отступил от кровати, не сводя с меня глаз. Второй не думал опускать мои запястья, но я и не шевелилась. Просто молча лежала, смотрела на зеленоглазого и ждала кульминации.

– Ну, здравствуй! – с натянутой улыбкой начал он разговор с кем–то. – Хм, ты до сих пор не научился уважать старших. Впрочем, не суть. Я тут подумал, интересно, как наш гений искусства справляется со своими обещаниями… – он мечтательно разглядывал потолок, но тут вдруг снова посмотрел на меня. – Я помню, это ты уже говорил, Себастьян. Только мы с Мареком подумали и решили наведаться к тебе в гости, так, для уверенности, знаешь ли. Надеюсь, ты не против?.. – самодовольная улыбка расползлась по его лицу. – Потому что мы уже здесь… – вампир с полминуты насладился растерянностью и паникой собеседника и продолжил все так же спокойно, явно перебивая крики угроз в свой адрес. – И, ты знаешь, я разочарован, Себастьян. Если твоя зверушка и впитала что–то за все это время, так это твое упрямство и невоспитанность. Да, слушай, у вас, и правда, много общего! – радостно повысил голос он. – Она тоже любит глупо рисковать…

Кажется, Себастьян бросил трубку, но зеленоглазый не расстроился. Убрав телефон, вампир обернулся к кровати, сунул руки в карманы и переглянулся с другом. Изумрудные глаза азартно заблестели.

– Не надо… – вышло у меня чуть хрипловато и почти неслышно.

– Не припомню, чтоб разрешал тебе раскрывать рот, – жестко оборвал он, а Мареку сказал. – Может, он просто не тратил время на манеры и научил ее более полезным штучкам?

Державший меня вампир положил ладонь мне на горло.

– Я думаю, стоит проверить, – заявил он.

Новая волна страха привела меня в чувство. Я протестующе дернулась. Ладонь на горле сжалась как тиски. Зеленоглазый стянул с плеч пиджак и, небрежно отбросив его, ухватил меня за ноги. Мой хриплый крик переглушил грохот вылетающей из петель двери. Она пролетела несколько метров и обрушилась на верстаки. Что–то разбилось. Себастьян быстро прошел к кровати и стянул с меня вампира буквально за шкирку, с нечеловеческой силой швырнув его на стеллажи. Такой животной злобы я никогда еще не видела на его утонченном благородном лице. Зеленоглазый начал подниматься на ноги, но Себастьян, не вымолвив ни слова, протянул ему мобильный телефон. Вампир скривился, взглянув на дисплей и приложил трубку к уху. По виску сползла густая капля крови.

– Да, господин Айен…

Все еще держащий мои руки, Марек отшатнулся от меня, как ошпаренный, услышав имя. Зеленоглазый долго молчал, слушая этого Айена. Себастьян стоял неподвижно. Он взглянул на меня лишь украдкой, словно боялся смотреть в глаза. Я ухватила одеяло за край и притянула к себе, обхватила, как плюшевого мишку. Это помогло мне сохранить психическое равновесие до ухода этих подонков.