Текст книги "Александра (СИ)"
Автор книги: Анна Туманова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)
* * *
С утра Саша лихорадочно убирала квартиру. Предстоящий визит Глеба вызывал нервозность и страх. Александра не знала, сумеет ли удержать свою обиду и боль, сможет ли спокойно разговаривать с мужчиной, зная, что тот уже нашел ей замену.
Да самого обеда она не находила себе места. Татьяна понимающе отводила взгляд, Денис, заметив, что Александра не отвечает на вопросы, отстал от нее и ушел в соседнюю квартиру, Тошка ходил за хозяйкой по пятам, но она не обращала на него внимания. Наконец, не выдержав собственной нервозности, Саша обреченно уселась в кресло и уставилась в окно.
Глеб приехал ближе к двум. Уставшая и измученная ожиданием Александра встретила его в прихожей.
– Здравствуй, – коротко поздоровался с ней Оборский.
– Здравствуй, – неловко ответила Саша.
Они стояли в узком пространстве прихожей и не знали, что делать дальше.
– Проходи, – опомнилась Александра.
Мужчина, не разуваясь, направился в комнату.
Расположившись на диване, он потрепал по голове подбежавшего Тошку и попросил Татьяну выйти. Та понятливо кивнула и, прихватив детей, покинула квартиру, оставив бывших супругов наедине.
– Садись, Саш, – напряженно глядя на жену, проговорил Глеб, – разговор нам предстоит долгий.
Александра примостилась в кресле и уставилась на свои стиснутые руки.
Тишину комнаты нарушало лишь еле слышное тиканье часов.
– Саша, я должен знать, – Глеб запнулся, помолчал немного, а потом, решившись, продолжил: – какие отношения связывают тебя и Виктора Семеновича Перебудько?
– А ты еще не в курсе? – иронично поинтересовалась Александра.
– Я серьезно.
– Никаких, – отрезала девушка.
– А откуда он тебя знает? – не отступал Глеб.
– Так у него и спроси, – сердито посмотрела на него Саша.
– Не сомневайся, спрошу. Но, сначала, я хочу услышать твою версию.
– Он старый знакомый моего отца, – бесстрастно ответила девушка.
– И какие у вас с ним общие дела?
– У нас нет общих дел. И быть не может.
– Уверена?
– Да.
Глеб пристально смотрел на свою пару и видел темные круги под глазами, прозрачную кожу, крепко стиснутые руки и усталое выражение глаз. А внутри разливалась щедрая смесь страха, боли и тоски. То, что чувствовала сейчас Саша. Их связь, несмотря на разлуку, стала только крепче, и Глеб сполна ощутил все эмоции своей жены. Diable! Что же они творят?!
Не удержавшись, мужчина мгновенно перекрыл разделяющее их расстояние и сгреб Александру в охапку.
– Санечка, родная, что же ты делаешь со мной? Я ведь с ума схожу, не могу без тебя… – как безумный, шептал он, обнимая свою пару, захватывая в плен ее губы, запуская руку в рыжие волосы и срывая с них заколку, – Сашка…
Александра со стоном отвечала на поцелуй, не менее жадно, чем Глеб, впиваясь в любимые губы и растворяясь в крепких объятиях.
– Не отпущу, никогда больше не отпущу… Никому не отдам…
Саша застонала в ответ на это властное заявление, а потом, ее словно током пронзило, и вчерашняя картинка появилась перед глазами. Разом протрезвев, девушка принялась выбираться из рук мужчины.
– Пусти, Глеб, – прошептала она.
– Нет, Саш, не отпущу.
– Я не могу, – обреченно уткнулась в его плечо Александра.
– Саш, только не надо лгать, что тебе противно.
– Не буду. Но и с тобой я быть не могу.
– Так. Что ты там себе напридумывала, а? – Оборский, тяжело дыша, отстранился и легонько встряхнул девушку за плечи, – ты можешь объяснить, что с тобой происходит?
– Глеб, поверь, так будет лучше, – попыталась настоять на своем Саша.
– Знаешь, я больше не хочу повторять свою ошибку. Я не буду верить твоим словам.
Мужчина немного помолчал, а потом добавил:
– Я буду верить вот этому – он взял руку Алекасндры и поднес к своим губам, – и этому – его губы переместились к ее, – а еще вот этому – его ладонь легла на левую половину груди девушки, туда, где гулко билось растревоженное сердце.
Саша, завороженная выражением глаз мужа, не отрываясь, смотрела на него.
– Собирайся, мы возвращаемся домой, – притянув ее к себе, властно скомандовал он.
– Но, Глеб, – попробовала возмутиться Александра.
– Все, Саша, хватит. Чем бы ни шантажировал тебя Перебудько, меня это не интересует. Свое я привык защищать и, если этот подонок посмел тебе угрожать, то он еще пожалеет. Я расплачусь с ним за каждый прожитый в разлуке с тобой день. Сполна.
– Глеб, это не все… – потупилась девушка.
– Что еще?
– Алина… Я видела вас вчера. Я не могу… – тут голос у Саши прервался, и она не сумела договорить.
– Что ты видела? – в голосе Оборского появились стальные нотки.
– Ты и она… В кафе…
– Мне нужно было поговорить с ней, и Алина назначила встречу в «Минами». Я должен был выяснить подробности ее нападения на тебя и предупредить на будущее, чтобы она даже думать забыла о том, что между нами что-то возможно. А еще, велел держаться от тебя подальше. Только и всего. А ты чего себе напридумывала? Неужели, ревновала? – Глеб удивленно улыбнулся. – Санька…
Александра уткнулась мужу в грудь и смущенно спрятала покрасневшие щеки.
– Любимая моя, – тихо шепнул мужчина, – Сашенька…
– Глеб, но я же все равно тебе когда-нибудь надоем. Тебе нужна другая жена, такая же, как ты… Ну, из ваших…
– Тшш, – Оборский приложил к ее губам палец, не давая договорить, – не нужно… Забудь обо всем, что ты придумала. Волк любит только один раз. Ты – моя единственная, ты – моя пара. Без тебя, я – ничто. Меня просто нет. Если умрешь ты – умру и я. Это закон. Всесильный закон Луны. Величайшее счастье для волка и его величайшая награда – найти свою пару. Как ты можешь даже думать о том, что я готов отказаться от мечты и променять ее на подделку? Забудь о своих сомнениях. Забудь о своих страхах. Просто, доверься сердцу. Оно бьется в унисон с моим. Ты ведь чувствуешь меня, слышишь меня, ощущаешь мою любовь. Так, почему не веришь себе?
– Я боюсь ошибиться.
– А ты отбрось эти человеческие страхи. Позволь своей душе почувствовать моего волка, и тогда, не будет больше необходимости что-то объяснять словами.
Саша подняла глаза на мужа и увидела расплавленный янтарь, льющийся прямо на нее.
– Глеб…
– Не двигайся, – раздался предупреждающий шепот.
Чем дольше Александра вглядывалась в ярко-желтую бездну, тем сильнее погружалась в водоворот эмоций и ощущений. Нежность, любовь, обожание, преклонение… Саша увидела себя, но как бы со стороны. Вот, она стоит у стола, раскладывая приборы – в синем форменном платье, с туго заплетенной косой, с грустным выражением лица, а вот – в легком сарафане, с округлившимся животом, с мечтательной улыбкой на лице, а следом, спешит другая картинка, где она склонилась над двойняшками и приговаривает что-то ласковое, меняя пеленки… Да, то была она, и, все же, не совсем она. Александра видела себя через призму другого, любящего взгляда, который добавлял ей красоты, нежности, очарования… Видения пролетали мимо, и девушка почувствовала, как ее охватывает эйфория, страсть, опьянение… И эти чувства тоже были не ее. А потом, она увидела его. Волка. Огромный черный зверь покорно смотрел на нее пронзительными желтыми глазами и безмолвно ждал ответа. И Саша поняла, о чем он ее спрашивает. Она смотрела в такие знакомые глаза и понимала, что уже никогда не сможет отказаться от них. Девушка улыбнулась и, решившись, от всей души, ответила: – «Да». Водоворот непередаваемых эмоций закружил ее в диком вихре, заставляя забыть обо всем – о времени, пространстве, о своих страхах и опасениях… Спустя вечность, она поняла, что так и стоит, обняв мужа обеими руками и глядя ему в глаза.
– Я люблю тебя, – прошептали любимые губы.
– Я люблю тебя, – откликнулась она в ответ.
Робкий кашель нарушил незабываемый момент.
– Глеб Александрович, – неловко крутил в руках телефон Денис, – Алексей Николаевич звонит, говорит, что очень срочно.
Оборский разочарованно рыкнул, и, не выпуская из объятий жену, взял мобильный.
– Слушаю.
– Глеб, тут возникли небольшие сложности. Ты нам нужен.
– Где вы сейчас?
– В офисе.
– Буду через полчаса.
Отдав телефон охраннику, Оборский коротко поцеловал жену и тихо приказал:
– Укладывай вещи, мы едем домой.
Саша кивнула и кинулась собирать сумки. Она складывала в них только самое необходимое, понимая, что Глеб торопится.
– Дэн, скажи Татьяне, пусть оденет малышей, мы уезжаем.
– Слушаюсь, Глеб Александрович, – радостно оскалился охранник и мгновенно испарился из квартиры.
Спустя десять минут, все расселись по машинам и разъехались в разные стороны: черный Хаммер повез хозяина в офис, а ярко-красная Ауди свернула на кольцевую и двинулась в сторону усадьбы.
Саша, глядя на знакомые указатели, почувствовала, как радостно забилось сердце. Она возвращается домой.
Глава 24
– Сашенька…
– Глеб…
– Любимая моя… Господи, как же я соскучился по тебе…
– Я люблю тебя…
– Скажи это еще раз…
– Я люблю тебя… Люблю… Мой несносный, ненасытный оборотень…
Жаркий шепот раздавался в тишине спальни. Время давно перевалило за полночь, а супруги никак не могли насытиться друг другом.
Их близость приобрела совсем другой оттенок. Страсть, нежность, чувственность и…доверие. Пали последние оковы сдержанности, ушли недомолвки и сомнения, исчезли обиды и непонимания. Мужчина и его женщина. Они были вместе, они были неразделимы, они были единым целым.
Эта ночь стала для супругов откровением, позволив им почувствовать, всю глубину чувств друг друга.
– Глеб, прости меня за те слова… Я не хотела…
– Тшш… Тихо… Не нужно об этом…
– Но я должна объяснить…
– Саш, ты ничего мне не должна. Все. Забудь обо всем, что было.
Глеб проложил дорожку поцелуев от маленького ушка жены к чувствительному местечку в основании шеи.
– Гле-е-еб, – раздался протяжный стон.
– Вот, такие разговоры мне нравятся гораздо больше… – довольно прошептал Оборский и удвоил усилия. Хриплые стоны, срывающиеся с губ жены, участились, и он, победно рыкнув, стал спускаться ниже, заставляя Сашу призывно изгибаться в его объятиях.
Уже гораздо позже, насытившись друг другом, они обессиленно лежали рядом и просто наслаждались спокойным отдыхом. Рука мужчины запуталась в рыжих локонах жены, а Александра положила ладонь на грудь мужа, чувствуя, как размеренно бьется его сердце.
Идиллию нарушило тихое кряхтение. Тема. Он всегда объявлял побудку первым. Спустя пару минут, завозилась и Катерина, торопясь вслед за братом потребовать свою порцию внимания. Саша хмыкнула и попыталась встать с постели, но Глеб опередил ее. Одним гибким движением соскользнув с кровати, он подхватил малышей на руки и уложил их рядом с женой. Двойняшки мгновенно замолчали, стоило им только почувствовать, что мама рядом. Беззубые улыбки расцвели на довольных мордахах, заставляя Сашу улыбнуться в ответ. Маленькие хитрецы. Они всеми силами стремились туда, где им было хорошо – в объятия любимых рук. Дети синхронно потянулись и попытались сдвинуться с места. Крошечные кулачки мельтешили в поисках опоры, прозрачные янтарные глазки сонно моргали, два настойчивых ротика тянулись к желанному теплу, пока не уткнулись в мягкую мамину грудь. Александра покормила малышей, а потом, подвинув к себе Катю, кивнула мужу на сына. Глеб улыбнулся и аккуратно устроился на другой половине кровати, прижав к себе Тему. Спустя полчаса только довольное сопение детворы нарушало тишину комнаты. Покой и умиротворение опустились на спальню мягким покрывалом, укрывая спящих от всех забот и тревог.
Всю следующую неделю Глеб был занят. Он уезжал из дома ранним утром и возвращался поздно ночью. На вопросы Александры, что происходит, ловко отшучивался и советовал не забивать голову чепухой, а потом, быстро пресекал все вопросы старым проверенным способом – поцелуем, влекущим за собой более серьезное продолжение. В эти ночи, он любил жену исступленно и неистово, как будто открывая ее заново. И Саша, отбросив сомнения и скромность, полностью растворялась в муже, отдавая ему всю себя, без остатка.
Одной из таких жарких ночей, Оборский серьезно посмотрел на Александру и предупредил:
– Саш, мне нужно будет отлучиться на пару дней.
– Далеко?
– Не волнуйся, из страны не уеду.
– Что-то серьезное?
– Нет, просто нужно уладить кое-какие дела. С тобой останется Алекс. Ну, и все ребята, разумеется.
– А как же ты?
– У меня есть охрана, не переживай.
– Глеб, – Саша уткнулась носом в плечо мужа и втянула родной и неповторимо-прекрасный запах.
– О, все-таки подействовало, – удовлетворенно прошептал мужчина.
– Ты о чем?
– Ну, как же? Мы ведь пара, а ты совершенно не реагировала на мой запах.
– Ты знаешь, у меня ощущение, что я, вообще, на все запахи реагировать сильнее стала. И вижу как-то по-другому – четче, объемнее…
– Аллилуйя! – Глеб комично воздел руки. – Наконец-то! Я боялся, что из-за всего произошедшего ты не сможешь принять нашу связь.
– Так что, я теперь тоже стану оборотнем? И смогу… – девушка не договорила, удивленно глядя на мужа.
– Нет, Саш, – улыбнулся Глеб, – оборотнем нужно родиться. Вот, наши дети – да, они смогут оборачиваться. Но твой организм теперь отличается от обычного, человеческого – долголетие, скорость, улучшенные реакции, тонкое обоняние, чуткий слух, острое зрение…
– А долголетие, это сколько?
– Ну, в среднем, оборотни живут до трехсот, некоторые дольше, а ты, как моя пара, не будешь стареть до тех пор, пока жив я, а потом, просто проживешь оставшиеся годы человеческой жизни.
– То есть, я буду двадцатипятилетней очень долго?
– Угу.
– М-да… Ну, здравствуй, вечная молодость…
– Ты не рада?
– Я растеряна. Никогда не думала, что такое возможно…
– Привыкай, – Глеб легонько чмокнул жену в нос и легко рассмеялся. Саша удивленно посмотрела на мужа – совсем другой человек. Он будто скинул несколько лет и стал свободнее, веселее, раскованнее… И счастливее.
Наутро Оборский уехал.
Два дня после отъезда мужа Саша провела в какой-то непонятной тревоге. Она ощущала странные отголоски злости, нетерпения и ненависти. Что творилось с мужем, девушка не знала, но то, что она чувствовала, повергало ее в панику. Александра пыталась узнать у Алекса, где сейчас Оборский, но тот упорно не отвечал на ее вопросы, отшучиваясь и рекомендуя не забивать голову ерундой.
– Работа у него, Саш, работа, – беспечно отмахивался он от девушки.
Глеб звонил каждый вечер, был ласков и нежен, говорил, что скучает, но Александра чувствовала исходящее от него напряжение.
Наконец, к вечеру четвертого дня, Оборский вернулся. Усталый, осунувшийся, и заросший щетиной.
– Глеб, – девушка повисла на шее у мужа, целуя того в колючие щеки.
– Тихо, тихо, – попытался успокоить жену оборотень, – все нормально, Саш, чего ты?
Он вытирал слезы Александры, а она никак не могла прийти в себя – все напряжение, которое скопилось за время разлуки с мужем, прорвалось сейчас обильными слезами.
Мужчина обнял жену покрепче и зарылся лицом в ее душистые волосы, как вдруг, пошатнулся и стал падать.
– Глеб, – испуганно выдохнула Саша, пытаясь удержать мужа.
– Алекс, Дэн, сюда! – закричала она, понимая, что не справляется.
Подбежавшие охранники подхватили безвольное тело своего альфы, а Метельский быстро набрал номер Нелидова.
– Бор, мы сейчас подъедем, Глеб опять потерял сознание.
И, уже обращаясь к мужчинам: – Укладывайте его в мою машину.
Через пару минут, внедорожники Метельского и охраны сорвались с места и понеслись по лесной дороге. В клинике их уже ждали. Саша с тревогой проводила глазами каталку с мужем, которую увезли в одну из процедурных, и прислонилась к стене. Время шло, а вестей все не было.
Девушка обеспокоенно расхаживала по коридору, останавливаясь ненадолго у окна, и снова возобновляла ходьбу вдоль палат, с волнением ожидая результатов обследования. У нее не укладывалось в голове, как Глеб мог довести свой организм до такого. Муж никогда не допускал и малейшей слабости, а сейчас, она узнала, что это уже не первый его обморок, и Нелидов, оказывается, давно уговаривал племянника пройти обследование.
Через час Борис Анатольевич разрешил ей навестить мужа.
А еще через некоторое время, пожилой врач вошел в палату и поставил своего пациента в известность, что он везунчик и баловень судьбы.
– Вот, скажи мне, как ты умудрился выжить с осколком снаряда в теменной кости, да еще и проносить его столько лет?
– Ты о том ранении?
– Да, Глеб. Сколько раз я просил тебя пройти обследование? Но ты ведь у нас бесстрашный… Вот, и дотянул… Значит так. Операцию я назначил на завтра, все необходимое мы подготовим и с утра, перекрестясь, как говорится…
– Ты уверен, что эта операция нужна?
– Ну, если не хочешь оставить Александру вдовой, то – да.
Разумеется, Нелидов преувеличивал, рассчитывая больше на Сашу. Уж она-то сможет убедить упрямого мальчишку хоть в этот раз отнестись к своему здоровью серьезно.
– Глеб, не упрямься, – вмешалась девушка, видя, как сошлись на переносице брови мужа.
– Советую прислушаться к жене, – кивнул Нелидов, – иначе, я ничего не обещаю.
Остаток дня Саша провела с мужем, только ненадолго вернулась домой, покормить детей и оставить им «еду» на ночь, а потом снова вернулась к Глебу.
Утром Оборскому сделали операцию. Те несколько часов, что прошли в неизвестности, стоили Саше больших усилий. Она пыталась сдерживать волнение, понимая, что нельзя раскисать, что Глебу нужна ее поддержка и помощь, но внутри, нет-нет, да и проскальзывал противный страх, нашептывающий, что мужу станет хуже, что он не выживет. «Он же оборотень, он обязательно справится. И он нам нужен. Мне, детям… Он никогда не сможет нас оставить» – уговаривала она саму себя. Нервно расхаживая перед операционной, Саша ни на кого не обращала внимания.
– Александра, ну, хватит мельтешить, – не выдержал Метельский, – иди, присядь.
– Не могу, – отозвалась девушка, – так легче.
– У меня уже в глазах двоится, – недовольно буркнул Алекс, пересаживаясь на другую сторону дивана.
– Не смотри, – машинально огрызнулась Саша, не глядя на мужчину.
Просторный холл, в который выходили двери операционной, был безлюден в этот час, и только Метельский с Александрой нарушали царящую вокруг сонную тишину.
Прошло полтора часа, а операция все не заканчивалась.
– Алекс, а Борис Анатольевич не сказал, сколько времени понадобится… – девушка не успела договорить.
– Успокойся, Саш, все в порядке, – перебил ее мужчина, – нужно просто подождать.
Александра кивнула и продолжила свое хождение из угла в угол. Семь шагов в одну сторону, десять – в другую. «Все будет хорошо, – повторялось в такт шагам, – Глеб обязательно поправится»
А время неумолимо летело вперед…
Наконец, двери операционной открылись, и оттуда вышел уставший Нелидов.
– Ну, что? – одновременно кинулись к нему Метельский и Александра.
– Можно сказать, что все прошло хорошо, а вот остальное зависит только от Глеба.
Саша облегченно выдохнула: – «Все… Обошлось…»
Спустя несколько часов Оборского перевели в палату. А к вечеру он уже вполне пришел в себя и даже пытался шутить, видя волнение жены. Регенерация оборотня не подвела – Глеб хорошо перенес операцию и теперь уверенно шел на поправку.
В тишине палаты четко раздавался звук падающих капель, косой луч света проникал в приоткрытую дверь, заставляя лежащего на кровати мужчину морщиться и пытаться отодвинуться от раздражающего чувствительное зрение отблеска.
Когда в комнату вошла медсестра, пациент заворочался на постели, пытаясь подняться.
– Глеб Александрович, что вы? Вам нельзя двигаться! – всполошилась сиделка.
– Вытащите вы уже все эти иголки, я нормально себя чувствую, – раздраженно рыкнул мужчина.
– А ну, уймись, – в палату неслышно вошел Нелидов, – хватит моих сотрудников запугивать. Я не для того в твоей дурной башке ковырялся, чтобы ты потом все мои труды похерил. Лежи спокойно.
– Бор, я нормально себя чувствую, – попробовал возразить Глеб, – вполне могу и дома отлежаться.
– Это я решу, где тебе отлеживаться, – безапелляционно отрезал Нелидов, – побудешь здесь пару дней, понаблюдаем за тобой, если все пойдет нормально, отправишься к своей ненаглядной.
– Перестраховщик, – еле слышно, проворчал Глеб.
– Зато, я не разгуливаю с осколками в черепушке, в отличие от некоторых. Сколько раз говорил тебе, что наплевательское отношение к своему здоровью до добра не доведет, – наставительно произнес пожилой врач.
– Ой, Бор, не начинай, – скривился Оборский, – а то у меня что-то голова разболелась.
– Ладно, отдыхай, – смилостивился Нелидов, – Лена, поменяешь препарат в системе, а потом зайдешь ко мне, – приказал он медсестре.
– Хорошо, Борис Анатольевич, – отозвалась женщина.
Врач вышел из палаты, оставив Оборского наедине с сестрой. Та заменила флакон, задернула шторы, чтобы свет уличных фонарей не мешал пациенту и, пожелав добрых снов, ушла. Мужчина, тяжело вздохнув, уставился в потолок.
Глеб отдал бы все, чтобы быть сейчас рядом с женой и детьми. Он, словно воочию, видел, как Саша укачивает детей, сидя в кресле-качалке, а потом, укладывает их в кроватки, что-то тихо приговаривая при этом. Как долго стоит над ними, не решаясь отойти и вглядываясь в маленькие сопящие личики. Семья… Его семья… Единственное, ради чего стоит жить. Единственное, за что стоит бороться.
Когда Саша была далеко, оборотень ощущал смутное беспокойство. Его снедала тревога и странное, иррациональное чувство страха. Александра. Его пара, его жена, его любимая… Она стала для него всем. Его миром, его жизнью, его счастьем и его болью. То, что он чувствовал по отношению к Саше, невозможно было описать словами. Она просто заполнила собой весь мир. Оказалась недостающей половиной души. Лучшей половиной.
Он мучился от неуверенности, боясь, что, вернувшись домой, уже не застанет там свою пару. Нет, когда жена была рядом, и он видел на ее лице отражение искренних чувств, все опасения отходили на второй план, затаиваясь, до поры, до времени. А вот потом… В одиночестве… Потаенные страхи выползали на свет, заставляя Оборского нервничать.
Глеб не верил в то, что Саша простила ему ту страшную боль, которую перенесла по его вине. Да, и как можно было в это поверить? Как такое можно простить? Он сам себя не простил. Та ночь постоянно всплывала в памяти своими кровавыми подробностями, заставляя оборотня сходить с ума от боли. Глеб не мог понять, как совершил подобное преступление. Обнимая жену, он каждый раз ожидал, что та вздрогнет и отшатнется от него. И только после того, как Александра безбоязненно прижималась и ласково смотрела в глаза, страх отступал, позволяя наслаждаться прикосновениями любимой. Этот внутренний раздрай мучил его и приводил в отчаяние. Такие преступления, как совершенное им, не должны оставаться безнаказанными. Глеб понимал это очень хорошо. И, в то же время, он не знал, что делать, как загладить свою вину и добиться прощения.
Как она смогла простить такое?… После всего, что Оборский узнал о ее прошлом… Бедная девочка… Глеба до сих пор колотило, при воспоминании о наглых глазах зарвавшегося «слуги народа»
Ночь прошла в невеселых размышлениях.
Утром Нелидов осмотрел племянника и довольно заметил, что тот идет на поправку.
– Ну, что? Еще денек полежишь, а там, позвоню Алексу, пусть забирает тебя домой.
– Может, не стоит ждать?
– Нет, Глеб, мне кое-что уточнить надо. Побудь-ка ты пока здесь, под рукой. Не бойся, дольше необходимого не задержу.
Оборский кивнул, не рискуя спорить с Борисом, – когда дело касалось здоровья, Нелидов был неумолим. Глеб просто прикрыл глаза и попытался отключиться. Сейчас, при свете дня, терзавшие его всю ночь демоны исчезли, давая возможность отдохнуть и забыться.
Пожилой врач тихо закрыл за собой дверь палаты и пошел в ординаторскую.
– Люда, там результаты не пришли еще?
– Все у вас на столе, Борис Анатольевич, – откликнулась молоденькая улыбчивая девушка.
– Хорошо, – мельком взглянул на нее Нелидов, – меня сейчас ни для кого нет.
– Я поняла, – кивнула дежурная медсестра.
В ординаторской Борис, первым делом, прошел к столу, на котором лежали результаты анализов Оборского. По мере просмотра бумаг, лицо врача становилось все серьезнее.
– Люда, Сергеева ко мне, срочно, – распорядился он, нажимая кнопку.
Когда молодой врач вошел в ординаторскую, Борис Анатольевич ждал его, сидя за столом.
– Ну, что, коллега, вы были правы, – без предисловий начал он, – все-таки, это аконит. И еще две-три интересные добавочки. Посмотрите, – он протянул Сергееву распечатку.
– Это то, что я думаю? – приподнял белесую бровь молодой врач.
– Именно.
– Но зачем?
– А вот это еще нужно будет выяснить, – Нелидов задумчиво уставился в окно. Нет, Глебу пока говорить об этом рано, а вот Алексу… Решившись, Борис Анатольевич набрал номер Метельского.
