Текст книги "Мы с тобой одной крови (СИ)"

Автор книги: Анна Погода

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

– Я не нашёл у неё антидота...Она не умрёт?

– Я уверен, что нет. Наши доктора-волшебники, а в ней особенная кровь, не забывайте. Называйте меня, пожалуйста, Ник.

В комнате появилась женщина в странном костюме: серые обтягивающие штаны и длинная странно переливающаяся туника.

– Она очнулась.

Нара лежала в огромном зале под большой прозрачной полусферой, опутанная странными щупальцами по всему телу, но глаза были приоткрыты, и она смотрела на него, на Зара, не отрываясь. Рядом с ней, там же под полусферой, двигались люди, которых Ник назвал докторами.

Зар не мог отвести глаз. Нара жива. И пусть она не будет с ним – главное, что живёт где-то. Пока они летели на Раухе в Патрию – колонию кураторов, Император молился всем Богам, кого знал, умирал душой и выдёргивал себя словом ДОЛГ из состояния омертвения, прижимался к лицу Нары и говорил ей в губы самые нежные слова, такие, которые казалось, никогда и не знал, не произносил, обращаясь к женщинам. Его богиня дышала, а значит, была жива. Тогда и он снова оживал и надеялся.....

– Ваше Императорское Величество, – кто-то отвлёк его от созерцания живой Нары и потянул из зала.

Выйдя из прохлады помещений на солнце, Император прищурился. Рядом стоял Ром, тот, кто сам прилетел к нему во дворец и долго беседовал, пытаясь объяснить, оправдать то, что произошло. ДОЛГ. Он всё время повторял это слово.

– Вам лучше сейчас вернуться во дворец. Обещаю, что мы сообщим о Нарамии завтра же. Мы найдём способ, а теперь Вам следует разобраться с предателями. Мы думали, что всё, заговор раскрыт, оказалось, что нет, и попытка отравления тому свидельство. Вот,– протянул он ему склянку,– пейте каждый день по три капли, разводя их в воде, и вы будете защищены от всех ядов, даже, если они попадут в кровь со стрелой. Но всё равно, будьте осторожны. К сожалению, ЭТОТ антидот чуть опоздал, иначе ничего бы вообще не произошло. Но приготовление этого раствора слишком трудоёмкое и сложное, а огола-основной компонент этого лекарства, зацвела только что. Мы виноваты, что не подготовились заранее к такому повороту событий, простите нас.

Завтра к Вам придёт Вер, не волнуйтесь, он найдёт способ оказаться в Ваших покоях, передаст известие от Нарамии и второй турнук, который будет вашим, и Раух его услышит. Помните, что сказала Вам Нара: вы впитали её в себя и до тех пор, пока будете верны ей, будете узнаваемы её драконом.

– Смогу я увидеть её ещё?

– Разумеется. Для этого у Вас и будет турнук. Раух будет прилетать к Вам каждый день. Нара ещё долго будет здесь, ребёнок должен родиться на Сулунгии. Если будет мальчик, он станет Вашим наследником, а если девочка, то она будет землянкой.

Вы ещё не раз побываете здесь, у нас, и мы устроим Вам экскурсию. Но сейчас...улетайте. Раух унесёт Вас,– Ром протянул ему на прощание руку и крепко её пожал.

Властитель Половины Земель По Эту Строну Океана смотрел на улыбающихся людей, окруживших его. Он вздохнул, попытался улыбнуться в ответ, оглянулся и увидел Рауха, который не отрывал от него своих красных глаз, а когда Зар подошёл ближе, дракон послушно опустил крыло. Доставив Лучезара на место, он ещё какое-то время покружил над дворцом и улетел в сторону Айпикуля. Турнух Нары остался на шее. Ром сказал держать его при себе и будь он проклят, если ослушается Древнего.

Стоило Венценосному появиться на драконе перед дворцовым крыльцом, как его тут же окружили верноподанные, потрясённые произошедшим, но счастливые увидеть своего Императора живым и здоровым.

– Юрера ко мне,– бросил на ходу Его Императорское Величество и скрылся за высокими дверями дворца.

Глава 1 6

– Что-то узнали?

– В ваши покои заходит только Домес, и он же набирал воду в ваш кувшин. Как мог туда попасть яд?– Юрер был в недоумении.

– Я не верю, что это он, но последите за ним,– Император встал у окна. Ледяная вершина Айпикуля сверкала в лучах заходящего солнца. Стая серых крыльев кружила в небе, среди них сверкала пара золотых Рауха.

Императорещё не пришёл в себя после посещения города Древних, и все события сегодняшнего дня смешались в его сознании. Слишком много всего произошло: Нара, послушный Раух, Ром, Ник, странные здания, как кубики, земля под ногами твёрдая и ровная, много Древних.

Нара– это было самое больное, но и самое потрясающее, что случилось с ним в жизни. И она ещё будет какое-то время здесь, и они смогут видеться. Волна счастья несмело накрыла Императора.

В покои зашёл Домес:

– Ваше Императорское Величество.

– Говори,– он обернулся.

– Вам письмо,– голубой конверт лежал на серебряном подносе.

Император неспешно потянул руку за посланием, поднял взгляд на слугу: глаза Домеса выражали ужас. Он весь излучал ужас. Рука Лучезара остановилась в воздухе.

– Зачем ты это сделал?

Слуга рухнул на колени и зарыдал.

– Стража!

Несчастного Домеса увели, а через два часа в кабинете Императора появился Юрер.

На Властителя Половины Земель По Эту Строну Океана было тяжело смотреть. Он как будто окаменел в своём одиночестве.

– Что?– спросил глухим голосом.

– Он думал, что спасал Вас от ведьмы, примкнул к заговорщикам, а потом уже его запугали страшными пытками и смертью на костре.

– Сам признался?

– Да, жёсткого дознания не потребовалось.

– Вы тоже считали сначала, что Нарамия ведьма?

– Нет. Никогда. Я понял сразу, кто она.

– Что брат?

– Молит о встрече. Нам очень помогли Ваши внуки, присмотритесь к ним. Я не говорил Вам, потому что это было не очень важно в последнее время.

– Я поговорю с ними и схожу к брату.

– Ваше Императорское Величество.....

– У нас была одна мать. Я хочу понять: почему он хотел меня убить. Захотел быть Императором, так он– не дурак и должен был понимать, что никогда бы ему не дали сидеть на троне его хозяева, которым он начал служить.

Император мерял шагами кабинет, осунувшееся лицо казалось маской. Графу хотелось спросить про Нарамию. Как она.

– Ваше Императорское Величество, не сочтите за дерзость...

– Она жива.

– Я могу идти?

Император поднял глаза и улыбнулся:

– Спасибо за службу, князь. Жду Вас завтра у себя. Пошлите сюда дворецкого. И мне нужен верный человек, вместо Домеса. Я понимаю, это не Ваше дело, но у Вас кругом свои люди.

– У меня есть такой человек, его зовут Каскар, и я ручаюсь за него.

***

Уже засыпая, Лучезар вспоминал события последнего месяца.

Встречу с женщиной, которую уже никогда не забудет, предательство брата, город Древних, последний бал, посвящённый празднику Сожжения Зла, взгляды внуков, с которыми он не мог сейчас говорить. Он, как спал на том балу. Сидел в величественном шумном зале на троне предков в драгоценных одеждах и сияющей короне на голове, среди блеска и шума празднующей толпы придворных, погружённый в свои тяжкие думы, и чувствуя невыносимое одиночество. Человек, несущий бремя власти, живущий среди безумной роскоши и мечтающий только об одном: быть рядом с любимой женщиной. Император нашёл в себе силы и станцевал необходимые четыре танца. К нему подходили, заискивали, о чём– то просили, о чём-то заговаривали, женщины пытались обольщать, мужчины – клялись в вечной верности – и всем от него что-то было нужно. Он привык.

Часть 2

Портал

Неисповедимы пути Г осподни.

Глава 1

– Поднимайся, любовь моя. Раух нас ждёт. Слетаем до Голубого глаза, искупаемся.

Нарамия жила во дворце. Тот месяц, что они провели в разлуке, она – в клинике, а он среди забот о благе Империи – был для обоих переломным. И теперь они не думали о будущем – они жили настоящим. Ребёнка Нара потеряла – энергетический удар и яд сделали своё гиблое дело. Слезам не было конца: к глубочайшей тоске по Зару добавилась глубокая депрессия после сообщения, что ребёнок погиб, и Наставником было принято решение отправить Нарамию к Императору на неопределённое время. Всё пошло не так, как он предполагал. Правда, когда он советовался с Богинями о судьбе Нары, одна из них как-то странно посмотрела на него и задала всего один вопрос:

– Вы уверены, друг мой, что просчитали все варианты развития событий?

– Я советуюсь с Вами,– ответил Ром.

– В этой точке её жизни вероятности разветвляются, и сама Нара имеет право выбрать свой путь. Никто не вправе вмешиваться, даже из благих побуждений. Космические законы едины для всех, и покушение на любовь рассматривается, как покушение на жизнь.

Императору были выданы строжайшие рекомендации насчёт здоровья Нарамии и взято честное слово, что он будет отправлять её раз в неделю в колонию к докторам. Чтобы снять все вопросы подданных пришлось срочно готовить свадьбу. Постарались сделать её скромнее, объясняя это желанием Древних. О том, что даже став Императрицей, Нарамии придётся улететь от него, и , возможно, навсегда, Лучезар старался не думать. Да и вряд ли он женится ещё раз после неё.

Народ Империи сначала был разочарован, но быстро утешился, осознав, что их Императрицей будет богиня, а у Древних, как известно, свои правила. Вся столица ещё несколько недель гудела после событий праздника Сожжения Зла. Попытка отравления Императора, появление золотого дракона на площади и невеста Императора, улетающая на восток – какие только подробности не вспоминали.

Венценосный Правитель, прислушавшись к совету князя Юрера, пригласил к себе на разговор внуков. За делами и хлопотами, Император долгое время почти не вспоминал о них и теперь со странной теплотой, непонятно откуда взявшейся, разглядывал молодых мужчин. Лингу было 22, Корраги – 20. Они очень походили на отца – славного князя Потенти, тот был уже не молод, но всё ещё крепок и управлял большой территорией на востоке Империи. Внимательно присмотревшись, Лучезар улыбнулся: у обоих внуков глаза были фиолетовые, темнее, чем у деда, но такие же, как у матери.

– Ваше Императорское Величество,– начал Лингу,– Вы хотели с нами поговорить?

– Пойдёмте в сад.

Лучезар казался старшим братом рядом с этим молодцами. Оба высокие, хоть и заметно ниже деда, с отменной военной выправкой и лицами, которые выдавали породу правителей.

– Я хочу вас представить будущей Императрице,– сообщил он им, оглянувшись. Все трое спустились по широким ступеням дворцовой мраморной лестницы в прохладу сада. Он увидел, как расширились от восторга глаза внуков. Для них было честью не просто увидеть одну из Древних вблизи, а побеседовать с ней.

Лингу и Корраги замерли за спиной деда, наблюдая, как та, которая в народе считалась богиней, упражняется на мечах с личным тренером на утрамбованной песком площадке.

– Всё, ты меня загнал, Шток,– она наклонилась и упёрла ладони в колени, отдельные пряди волос выбились из косы, которую она носила вопреки всем правилам, чёрная курточка чуть приподнялась над поясом штанов, и видно было, что под ней белая тонкая рубашка. Нарамия повернула голову в сторону Императора, выпрямилась, с любопытством разглядывая двух красавцев, которые чем-то напоминали её возлюбленного. Перевела взгляд на жениха, задавая молчаливый вопрос, ответ на который прочла тут-же.

Ага. Внуки Зара ей понравились, и она рассмеялась в предвкушении развлечения, прочитав восторг в глазах почти родственников. "Ну, погодите!" Воспитание началось. Для начала Нара подошла к Императору, привстала на цыпочки и поцеловала его в подбородок. Лучезар закатил глаза и рассмеялся (он теперь часто смеялся). Зеленоглазой запрещать вольности – это то же самое, что провоцировать её на новые вызывающие поступки.

– Дорогая, это Лингу, а это Корраги – сыновья моей дочери Консор, которая сейчас вместе со своим мужем, славным князем Потенти, управляет восточными землями Империи.

– А это – моя невеста, дочь Древних, прекрасная Нарамия.

Повисло молчание, а одна из Древних, желая сразу и навсегда расставить все точки над "i" в отношениях с близкими родственниками, подошла к молодым князьям и протянула им свою ручку, перед этим дерзко вытерев ладонь о плотные штаны Императора (свои кожаные были в пыли). Её вызывающее поведение было встречено с похвальной невозмутимостью и ,более того, каждый из мужчин с величайшим почтением поцеловал эту отнюдь не чистую ручку. Жест был оценён, как Венценосным, так и будущей Императрицей.

– Пойдёмте пить чай в покои Императора. Посидим по-семейному,– она развернулась на пятках по-военному и направилась в сторону лестницы, передав меч, стоящему в стороне Штоку и наблюдавшему всю сцену с невозмутимым спокойствием. Глаза цвета стали приметили и удивление внуков Императора, и чёртиков в глазах несносной ученицы. Третий меч Империи понял с первых занятий, что дочь Древних не меряют обычными мерками, и теперь ему любая её выходка казалась детской (божественной) шалостью.

Храбрец Шток был настоящим мастером, одним из тех, кто бился на рефлексах, выработанных годами тренировок, а соображал холодным умом даже в самые отчаянные моменты своей жизни. И именно его выбрала Нарамия себе в тренеры.

– Это тот самый Шток?– улыбка на прекрасном женском лице пообещала мужчине много неприятных минут, а хитрющие глаза очень долго удерживали его взгляд.

– Поосторожней, Нарамия,– Император о чём-то предупредил невесту.

А видавшему виды Штоку показалось, что его мозг покрылся инеем.

– Простите, Шток, я не со зла,– будущая ученица даже взяла своего учителя за руку. И за это "простите", произнесённое необыкновенно мягким голосом, Шток простил ей все будущие промахи, какими бы они не были. Император странно – сочувственно посмотрел на него и даже сам произнёс:

– Прости, Шток.

И только позже, оставшись наедине с собой, мастер меча понял, за что Император попросил прощения: жизнь третьего мечника Империи больше не принадлежала ему самому, а он был этому только рад. Скупая улыбка отразилась на жёстком лице, но солдат уже знал свою смерть.

С первого занятия Шток уяснил, что дочь Древних не потерпит снисхождения, жалости и подобострастия. Будучи ростом ниже своего учителя, тело которого, казалось сплетённым из мышц и сухожилий, она мало уступала ему в силе, а вот в остальном Нарамии было учиться и учиться. Шток быстро понял, что обычными мерками богинь не меряют: она не человек и тем более не обычная женщина, а посему и относиться к ней следует соответственно: никакого придыхания, а то получишь щелчок по носу; никакого снисхождения – выносливости у неё, как у крепкого мужчины; никакого удивления к её желаниям: "Сегодня кинжалы!", подхалимажу: "Шток – ты самый лучший" (после этого жди подвоха), требованию: "Ударь меня, не бойся" (этого он боялся больше всего: ударить в полсилы не засчитывались, а за синяки на теле возлюбленной Император спросит вполне серьёзно).

Сочувствующий взгляд Штока провожал двух внуков Венценосного: невеста Императора своим обаянием прибирала к рукам всех, кто оказывался в пределах досягаемости этих самых милых ручек. Властитель Половины Земель По Эту Строну Океана еле сдерживал смех от потрясённого вида молодцов – он-то сам уже приноровился к её поведению.

– Привыкайте. Она не такая, как все. И учтите, что по возрасту Нарамия годится вам в матери.

Последнее сообщение чуть окончательно не добило внуков, пришлось славному деду приобнять (!) их за плечи и подтолкнуть вперёд.

Глава 2

– Любовь моя, а нельзя ли немного притормозить?

– Нет. Пусть привыкают. У нас с тобой не так много времени. А мне надо взбаламутить весь твой дворец так, чтобы было, что рассказывать потом целым поколениям. Сказки должны быть красивыми и нескучными.

– У нас была такая свадьба, что уверяю тебя, вряд ли кто забудет о ней. Одни твои родители и Ром с Вером чего стоят. А Раух, орущий под окнами поутру!

– Ну, он не виноват, что мне почти две недели было не до него. Мальчик соскучился. К тому же он тоже чувствует скорую разлуку со мной.

– Ты не можешь не напоминать мне об этом?

– Я напоминаю это себе,– она перевернулась на живот и заглянула в фиалковые глаза. Задохнулась от боли и любви, которую увидела в них.– Я оставлю тебе Рауха.

Император стремительно поднялся с высокой постели и вышел на балкон. Он стоял в свете луны – нагой и прекрасный, ухватившись руками за каменные перила и казалось, хотел раздавить их.

– Зар,– позвала тихо, осознавая, что мучает его, но нельзя было забывать о том, что она сама здесь временно, надо привыкнуть к этой мысли, заставить смириться себя и его, иначе он умрёт без неё, а она без него.– Я была сегодня в приюте,– попыталась отвлечь его от тяжких дум, – не было никакой реакции на её слова, голова мужчины чуть откинута назад, а сам он застыл на чёрном фоне ночи: прекрасное белое тело в проёме распахнутых дверей, как чудесная живая картина в драгоценной раме. Она хотела это запомнить.– Зар,– пришлось соскочить с ложа и подойти сзади, обхватив его руками за талию, поцеловать прохладную спину,– Зар,– прижалась щекой к впадине между лопатками и замерла.

– Иди в постель, простудишься, а мне потом Ром выговор сделает. Иди, Нара.

– Я не простужусь. Хочешь, съездим завтра в одно очень-очень интересное место.

– Куда?

– Эта скала называется Башней перехода. Иногда там появляются живые Богини, посещая Сулунгию. Не думаешь же ты, что они будут пользоваться таким примитивным средством передвижения, как космолёт.

– Ты же хотела завтра снова ехать в приют,– никакие Башни перехода были Зару не интересны. Скала и скала. Он видел её несколько раз, после того, как прочёл о ней в одном из свитков. Свиток был старый и бумага начала уже рассыпаться, пришлось самому делать копию, потому что вверху стояла печать Ладены, матери его прадеда, дочери Древних, и нельзя было поручить это дело никому другому.

– Зар, если ты сейчас же не пойдёшь со мной в постель и не перестанешь отлынивать от своих обязанностей, я уйду в свои старые покои, так и знай,– необходимо было чем-то его взбодрить.

Наконец-то послышался смешок, и Зар развернулся к ней лицом.

– Обещай, что больше никогда не напомнишь мне о своём отъезде. Никогда-никогда-никогда. Пусть всё идёт, как идёт. Не порти время, отпущенное нам небом. Дай мне иллюзию, что ты всегда будешь со мной.

– Я пообещаю, если мы побываем в Башне перехода.

– Честное слово?

– Самое честное-честное-пречестное.

***

– Смотри,– Нарамия тянула его к небольшому гроту в скале.

Раух носился в небе, взбивая крыльями низкие облака – он любил мелкий дождь. Он сопровождал отряд из двух десятков всадников от дворца до Скалы перехода. Цокот копыт по каменной мостовой привлёк к себе внимание немногих пар глаз – горожане в большинстве своём, скрылись под крышами домов; старый мост равнодушно отреагировал на бьющие по нему железные подковы: десятком больше-десятком меньше, а ревущий тёмный поток, над которым был перекинут этот самый мост и вовсе посчитал людскую суету чем-то незначительным и не стоящим внимания.

Извилистая каменистая дорога, пробитая через горы, довела их до Северного форпоста, считавшегося дальней границей Белого города. Охрана из гвардейцев расположилась под скалой, накинув на себя непромокаемые накидки, и проводила слегка насторожёнными взглядами Императорскую чету, скрывшуюся в одной из пещер. Зар повлёк жену в темноту, обнял её и поцеловал, радуясь потёмкам и отсутствию посторонних, которые постоянно следили за ними. Нара достала из кармана куртки странное приспособление, которое ярко осветило пол пещерки.

– Эта штучка называется фонарь,– ответила на вопросительный взгляд,– пойдём, там есть проход.

– Никакого прохода на чертеже Ладены там не было,– возразил он.

– Есть, ты плохо смотрел, поэтому слушай меня и шагай,– и они продолжили путь. Казалось, что свод смыкается с полом, а впереди была зловещая темнота, но они шли, не наклоняясь, и Зар никак не мог понять: почему.

– Не бойся, это такой специальный эффект, от любопытных. Богини высокие, гораздо выше самых высоких наших мужчин, и они бы не смогли пролезть в такой лаз.

– Откуда ты знаешь?

– Я знаю, я здесь была.

Пройдя ещё несколько шагов, Зар остановился.

– Стой, Нара. Там что-то есть. Слышишь?– эхо слов и шагов, отражённое от множества невидимых преград заполнило пещеру странной какофонией звуков.

– Шагай за мной,– это просто эхо. Всего-навсего эээхоооо.

Потом стало так тихо, как будто исчезли совершенно все звуки, даже их голоса, казалось, поглотила эта пещера, а пол стал странно пружинистым. Теперь они переговаривались мыслями в кромешной темноте и оглушающей тишине.

–" Не бойся, Зар. Пещера выложена специальным материалом, который поглощает свет и все звуки. Иди за мной. С нами ничего не может случиться. Это путь Богинь, а они сама любовь."

Наконец, откуда-то через мельчайшие щели проник свет, и Нара с Заром оказались в маленькой круглой пещерке.

– Видишь? Всё хорошо, и мы можем идти дальше.

– Куда? Здесь только один выход, через который мы пришли.

– Зар, подумай сам, зачем Богиням эта пещерка? Значит, есть второй выход-продолжение коридора. Я знаю.

– Зачем тебе это, можешь сказать?– Зар начал сердиться.

Нарамия посмотрела внимательно в его лицо и сообщила:

– Это преграда, Зар, от случайных людей. Так и должно быть. Сейчас ты испытываешь страх – и это нормально. Всё правильно – верь мне. Я уже проходила этим путём с отцом один раз. Папа мне всё рассказал тогда, и я очень хотела повторить этот путь с тобой, потому что.... Я думаю, что таким образом отец знакомил меня с Богинями, а я теперь хочу показать им тебя. Они не рассердятся, не беспокойся. Туда, где нам быть не положено, мы не попадём, потому что не попадём – и всё тут. В эту пещерку определённым образом нагнетаются специальные энергетические лучи, которые ты и воспринимаешь, как страх,– она взяла мужа за руку и дальше потянула его за собой.

Нарания начала обходить пещерку по периметру, следуя за своими ладонями, наконец, остановилась и улыбнулась:

– Иди сюда,– взяла его ладонь и руки провалились в пустоту,– это проход. Идём. – И они продолжили путь.

Снова тишина, а потом снова коридор с эхом, а потом перед ними открылась волшебная картина: зелёная долина под солнцем, а вдали Нара смогла рассмотреть высокие антенны Патрии. Оба замерли.

– А дальше?– усмехнулся Зар.

– Смотри,– Нара поставила ногу, казалось, что она ступает в пустоту, прямо в ущелье, Зар испуганно дёрнул её за руку назад.

– С ума сошла?

– Смотри, дурачок,– Нара опустилась на четвереньки и протянула руку вперёд в пустоту и похлопала по воздуху, который отозвался глухим звуком хлопков ладони по камню,– это тоже эффект и дальше мы не пойдём– это конец нашего пути. Двери Богинь со стороны ущелья. Там метров 15 вдоль стены по невидимой полке. Мне папа говорил. Богини могут попасть сюда прямо из Патрии.

Есть и другие порталы, но про них даже Наставник не знает.

– А такое бывает?

– Бывает, раз Богини предусмотрели для себя такие пути....

– Спасибо, что сходил со мной,– они обнялись на выходе. Уже светило солнце, а Раух нёсся вниз, возмущённо крича, – он нас потерял, глупыш.

– Это сказка. Для меня слово космолёт ничего не значит, а тут ты говоришь, что Богини заходят в специальную комнату, открывают проход и оказываются на своей планете?

– Они могут так попасть в любое место – для них это не проблема.

Глава 3

Наступила зима. Небо большей частью было затянуто тучами. Море штормило, купеческих кораблей стало меньше, а город готовился к празднику Изобилия.

Нарамия была вся в делах. Ей захотелось что-то сделать для города, и она всерьёз занялась расширением приюта для бедных, а особенно хотела улучшить положение одиноких женщин.

– Это неправильно, Зар, Почему в такой богатой Империи никто не озабочен положением женщин, вдов, сирот?

Он выставил на неё глаза.

– Ну, понятно, не говори ничего. Женщина у вас не человек, а довесок к мужчине. А нет мужчины – нет проблемы.

– У нас есть богодельни.

– Кто ими управляет? Мужчины, которые ничего не смыслят в женских проблемах? Женщины слишком глупы, чтобы заняться самими собой?

– Мои дочери занимаются, монастыри.

– Оооо! Твои дочери. Я поговорила с ними. Прости Зар, но они глупы, как пробки, и озабочены больше наполнением кошельков своих мужей из твоей казны, чем сиротами. А монастыри заняты своими делами, и у них нет лишних средств. Этим должно заниматься государство.

– Займись, проверь, создай – казна в твоём распоряжении.

Нарамия в последнее время не заговаривала об отъезде, выполняя своё обещание, а он сам чуть успокоился, не надеясь особенно на то, что она останется, а рассчитывая исключительно на милость судьбы. На Богов он уже не надеялся, своя "богиня" была рядом и вытворяла всё, что заблагорассудится.

Дворецкий сначала молча выпучивал глаза на её нововведения, но через некоторое время свыкся и даже признал их разумными и полезными. Расширили кухню, а прислугу разместили в дальнем почти пустующем здании, разделили большие помещения на маленькие комнатки, и теперь люди жили там по одному, отчего смотрели на свою Императрицу с обожанием.

Не стало больше праздношатающихся по территории придворных. У Императрицы для них всегда находились важные поручения.

– Вот скажи, Зар, чем они заняты? У вас даже не все женщины из благородных семей умеют читать. Зато танцам обучены. Некоторые хоть владеют музыкальными инструментами и вышивают, а большинство озабочены собственными нарядами и любовниками. И ещё, уверена, что к тебе прибегут жаловаться, потому что я запретила бить прислугу. Это возмутительно: считать людей почти скотом.

– Любовь моя, ты слишком много хочешь сделать за такой короткий промежуток времени. Оставайся и займись воспитанием хотя бы знати.

– Зачатки благородства им должны были привить ещё в семье.

Нововведения не заканчивались. Магио по требованию Её Императорского Величества обзавёлся двумя помощниками, и всем хватило дела.

Теплицы расширили и перекрыли новым стеклом, всю прислугу переодели в удобную униформу, количество придворных дам Императрица сократила.

– Они мне не нужны! Дармоедки! Если не хотят заниматься полезным делом, которое мы затеяли с твоими дочерями Тесор и Грацией, пусть бездельничают, но только не у меня на глазах.

Она проследила за устройством новых прачечных, наорала, между делом, на главного конюха, когда увидела, что рабочие лошади не ухожены и ютятся в старых конюшнях с протекающими крышами. Доставалось всем. И некоторые уже были не рады, что у них такая Императрица. Дочь Древних? Ну и что! Снова начались шепотки:

– Императрицы так себя не ведут. Она совсем забрала Императора под каблучок. Скоро будет войну объявлять.....

– Дракон ейный всех овец распугал в долине. Коровы плохо доятся, если эта бестия над ними полетает.

– Разъезжает по городу верхом, а не в карете.

– С Императором заговаривает, говорят, первая, глаза– то сроду не опустит. И в штанах иногда ходит. Срамота!

Придворные были недовольны резко сократившимся количеством балов. Священники тем, что она не посещает церковь, а деньги жертвует сразу в больницу при монастыре или детские ясли. Устроила проверку в богадельнях, обнаружила воровство, а узнав, куда ушли деньги (а деньги ушли туда, куда она предполагала – в кошельки мужей незаконнорожденных дочек Императора) – устроила такой разнос, что те побежали жаловаться Императору. Ничего, правда, не добились, кроме строгих взглядов и обещания посадить их благоверных в Серую башню, если они не вернут украденное. Лучше бы уж молчали!

Мужчины были недовольны тем, что любая обиженная женщина могла прийти и пожаловаться на побои и спрятаться в приюте, а дети обязаны были ходить в школы. Даже некоторые простолюдинки захотели грамоту знать! О, ужас!

Переполох она устроила знатный, и стало гораздо меньше тех, кто смотрел на дочь Древних блестящими от умиления глазами и поднимал восторженные лица на золотого дракона, потому что он, как оказалось, гадит соответственно своему размеру

– А жрёть– то скоко поди. Никакой казны не хватить прокормить эту ящерку с крыльями.

***

Нарамия по-прежнему посещала Патрию, проходила медицинские обследования, и однажды Ром с улыбкой на губах увёл ё к себе в комнату.

– У тебя кровь изменилась. Произошла неожиданная мутация, и твоя "золотая пара" стала устойчивой. Есть предположение, что это произошло после того, как ты выпила яд.

Нарамия смотрела радостными глазами.

– Это значит всё? Эксперимент закончен?

– Похоже, что так.

– Но я снова беременная.

– Я знаю.

– Что делать? Сколько времени у меня есть?

– Ну, раньше, чем, через полгода, мы отсюда не тронемся. Часть людей, не больше пяти сотен, останется и будет сменяться раз в три-шесть месяцев. База на большей Луне закончена, и колония кураторов вскоре полностью переселится туда.

– Драконы?

– Это больной вопрос. Пока мы здесь – драконы были при нас. Как мы будем с ними расставаться – ума не приложу. Мы же срослись с ними. Бедный Томи,– Ром резко погрустнел от предчувствия разлуки со своим драконом, потёр лицо руками, а потом добавил:

– Зимнегорцы снова зашевелились.

Нара вздрогнула.

– Война?– она, прожившая всю жизнь в колонии, никогда не видела убийств, крови; владела мечом, потому что нравилось, потому что Ром заставил и научил азам, а потом она сама продолжила этим заниматься со Штоком. А сейчас... что будет сейчас? Город, который уже стал родным, люди, Зар..... Бросить и улететь....? Если зимнегорцы и нападут, то весной или летом, когда их флоту не будут грозить яростные зимние шторма.

– Я буду жить до рождения ребёнка во дворце.

– Нара!

– Я останусь с Заром, и никто меня не утащит силой. Прилечу потом с челноком. Ты же говоришь, здесь и на орбите будут наши. Ром, ты ведь не хочешь ещё одной моей депрессии?

– Это запрещённый приём, Нара и ты не понимаешь, о чём говоришь. Одна из причин войны – ты. Зимнегорцы тоже хотят королеву из Древних.

– Они сумасшедшие?

– Король Импур завистлив и злопамятен. А после того, как увидел тебя на празднике Сожжения Зла, совсем обезумел.

– Зачем ему чужая жена?

– Была чужая, станет его.

– Это безумие! Зар знает?

Ром прикрыл на секунду грустные глаза в знак согласия, но оставил Нару в Белом городе. Разговор с Богинями не шёл из головы.

Глава 4

В бальном зале столпотворение – праздник Изобилия привыкли отмечать с размахом. В главной столовой столы ломились от снеди, слуги сбились с ног, и Нарамия смотрела на них с сочувствием, а на нарядные толпы равнодушно и устало, правда, не забывая улыбаться при этом, только от этих улыбок уже и скулы сводило.

Она оглядела зал, нашла знакомые лица: Лингу, Корраги. Улыбнулась Штоку, по большей части не спускавшему с неё глаз и старающемуся быть всё время поближе к трону (на всякий случай). Он слышал разговоры о зимнегорцах, дивился кажущейся беспечности Императора, хотя был уверен, что это не так. Видел людей Юрера в зале, однако....и он тут человек не праздношатающийся.