Текст книги "Мы с тобой одной крови (СИ)"

Автор книги: Анна Погода

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Юрер долго смотрел на парня и улыбнулся.

– Правда.

Один из тройни расплылся в широкой улыбке.

– И это значит?...

– Да,– граф снова улыбнулся.

– Древние?– спросил парень шёпотом, как будто боялся спугнуть невероятное чудо.

Граф кивнул.

Глаза парня округлились.

– Невеста Императора,– произнёс он совсем тихо, одними губами и ошалело уставился перед собой.

– И если с ней что-нибудь случится на празднике, Император нам этого никогда не простит. А про Древних и говорить страшно.

– Не пускать её на праздник, запереть где-нибудь,– парень был настроен решительно.

Юрер расхохотался, представив такое, и что потом будет с запиральщиками тоже.

Парень ушёл. Сообщения, полученные из разных источников, сходились только в том, что Юрер знал с самого начала. Вся тайная полиция была поднята на ноги и следила за адресами, по которым прошёлся тот купец. Граф думал. Адресов было много. Слишком много. Неоправданно много. И тут его осенило. Это было сделано для отвлечения и распыления его сил. Чёртовы убл*ки, а он -старый дурак!

Юрер стремительно прошёл в свои покои и вызвал старшего офицера.

– Всех, кто в городе отозвать с адресов. Пусть отдыхают. Завтра утром всех офицеров ко мне.

Глава 13

– Говорят, Император невесту обратно в монастырь отправил,– Шупи шмыгнул носом.

– Мало ли что говорят. Это тебе опять твоя полоумная баба нашептала ночью?– Микусь был встревожен. Последние дни перед праздником в город навалило чужестранцев, которые слыхом не слыхивали, что мочиться на улицах и орать по ночам нельзя. И где только такой люд народился? Полно зимнегорских, а те, знамо дело, совсем края не знают. Подраться в харчевне для них, как поесть. И стражники уже с ног сбились ловить воришек. Опять же : из пришлых все. Скорей бы уж всё закончилось. Одна надёжа, что Боги их не оставят. Микусь, конечно, слышал сплетни про невесту Императора, но не верил. Дракон золотой летает! Чудо – чудное. Радоваться надо, а не башку пустую под лавку от страха прятать. А то, что Император невесту спрятал, тоже верно. Зимнегорские не только барахлишко, что плохо лежит, да деньги упрут, они и на красу ненаглядную позарятся. А Императору надо праздник проводить, а не за невестой следить. Всё верно. Да и не откажется он от такой красоты. Микусь её видел несколько дней назад, когда они с Императором проезжали из дворца в храм. Она на белой лошади сидела не хуже любого гвардейца. Так– то. А разве чистая животина грязную ведьму до себя допустит? А Шупи он и есть Шупи. Гварда уже грозился его взашей со службы прогнать, да сейчас людей не хватает, потому и оставил. А опять же подумать: куда дуралей пойдёт? Ведь детишек– то кормить надо.

Мимо прошла пьяная компания.

– Тьфу ты,– плюнул с досады Микусь, увидев, как один из них сполз по стенке. А Шупи, как не видит.

– Пошли,– потянул он напарника к валявшемуся на каменной мостовой чужаку,– эй, мил человек, подымайся. Негоже в грязи лежать, не свинья чай. Да и люди ходят, смотрят, детишки ещё бегают.

Пьяный мужик промычал что-то, перевернулся на бок, подложил ладони под щёку и захрапел.

– Давай ,Шупи, беги за повозкой, да в холодный сарай его пусть свезут.

Для таких случаев в городе были предусмотрены специальные просторные прохладные строения, куда со всего города свозили перепивших гостей и укладывали на соломенные тюфяки, чтобы не смущали своей неприятностью добрый люд.

Сам Микусь пошёл дальше, поглядывая по сторонам. Вот зачем молодых девок пускают одних по сумеркам на улицу? Полно ведь всяких проходимцов. Он задержал взгляд на смущённой девушке, которая оглядывалась и как будто чего-то искала.

– Чего– то потеряла, красавица?– участливо спросил Микусь.

Она сначала испугалась, но присмотревшись, что перед ней стражник, а, значит, человек порядочный заговорила:

– Мы приезжие, с нами детки, а одному плохо стало. Доктора я ищу. Где-то здесь живёт, хозяйка сказывала.

– Вон, через два дома окошки горят. Беги туда. Да потемну-то сейчас особо не задерживайся. Стражники– то за всеми лихими людьми не уследят.

***

Нара прибыла в колонию землян на Раухе. Лучезар отпустил её на два дня. Именно столько должно было хватить невесте, чтобы съездить как бы в монастырь к старцам и вернуться. Из города она выехала вместе с доверенными гвардейцами, которые остались её дожидаться в охотничьем домике Императора, а дальше Нарамия перебралась на спину Рауха. Тот самый офицер, по имени Меритан, который сопровождал их с Императором на прогулке, был проинструктирован и теперь смотрел преданными восхищёнными глазами на волшебную красу. Он тоже пытался всё запомнить, чтобы потом, когда -нибудь, рассказать, как отправлял Императрицу к Древним. Золотой дракон произвёл на всю команду неизгладимое впечатление. Красный глаз, казалось, окинул их насмешливым взглядом, мягко ткнул большой головой, размером с половину туловища взрослого мужчины, невесте Императора в бок и опустил крыло.

– Что случилось? Почему ты вернулась?– Ром был недоволен.

– Мне нужны помощники и универсальный антидот,– и Нарамия рассказала всё, что знала,– если бы я хотя бы могла предположить, откуда опасность, но зимнегорцы запутали всех, город наводнён шпионами, а Император очень уязвим.

Долгий внимательный взгляд, обмен телепатическими образами и Ром замер в раздумье.

– Иди, поздоровайся с родителями.

Нарамия выскочила на широкую площадь из дома Наставника и быстрым шагом направилась к знакомому голубому зданию. Там в лаборатории трудились её родители. Как она соскучилась! Эти четыре недели, что она отсутствовала, показались ей целой вечностью. Раух пролетел вверху и подал голос, что мол, я тут, не теряй меня.

– Нара, девочка,– родители обнимали её, забеспокоились,– ты надолго?

– Завтра назад. Там всё тревожно. Похоже, Ром переоценил мои силы.

Родители переглянулись, как бы советуясь между собой.

– Мы думаем, что ты в безопасности. Наставник бы никогда не стал рисковать.

– А Император? Я должна его защитить. А там такой клубок этой нечисти, что я не знаю с какой стороны ждать атаки: стрела, кинжал, яд, похищение. Это отсюда кажется, что всё просто. И, если бы угроза исходила только от брата Императора и его Епископа, то ещё как-то можно приготовиться. Но думается мне, что зимнегорцы придумали своё. Силы гвардейцев Императора распылены: праздник.

Отец с матерью с нежностью смотрели на свою дочь. Столько надежд людей колонии было связано с ней. И посылать Нарамию в самое пекло борьбы за власть, с их точки зрения, было небезопасно. Но Ром? Что такого знал Ром, вырастивший её с малых лет, бывший ей вторым отцом, развивший в ней её таланты, и общавшийся с живыми Богинями?

– Иди домой. Сейчас мы только сообщим Ивану, что уходим и догоним тебя. Иди.

Нарамия побрела по зелёным улочкам городка, в котором выросла. Колония Землян насчитывала больше трёх тысяч человек и все были чем-то заняты. Знакомые, встречаемые на пути к дому, приветствовали её очень сердечно. Здесь почти все друг-друга знали. Кто-то прилетал, кто-то улетал, кто-то челночил Земля-Сулунгия, а около половины людей жили здесь постоянно, только изредка наведываясь на прародину. Самой Нарамии ещё ни разу не удалось побывать там. Она родилась и выросла здесь, и Сулунгия была её домом, но она мечтала о Земле.

А вечером, сидя в знакомой гостиной после простого семейного ужина, заказанного по внутренней связи, под любящими пытливыми взглядами отца и матери, она спросила:

– Вы знали, что Ром послал меня не только с заданием защитить Императора и помочь ему раскрыть заговор, но и с другой целью?

Отец выставил глаза, а мама вздрогнула. Они теперь разговаривали взглядами. Удивление, смущение, понимание важности происходящего, ценность той крови, которая могла бы быть получена и чувства дочери – всё было учтено, прежде, чем были произнесены слова:

– Это прекрасно.

– Но мама, мы из разных миров. Это же боль: его, моя. Я чувствую его. Он чудесный. И как я оставлю его теперь? И как я сама буду без него? Зачем? Зачем это было делать со мной? С нами? Это жестоко!

Теперь можно было поплакать. Теперь она снова была дома, а родители рядом и всё понимали. Грустная мамина улыбка, отец, резко поднявшийся и отошедший к окну. Закрылся, чтобы дочь не слышала, как внутри борются два чувства: любовь и сострадание к дочери и необходимость-ДОЛГ перед всеми теми, кто живёт здесь и тоже рвётся домой, на Землю. Ответственность с большой буквы. Ром предполагал, что они понравятся друг другу, не мог не понимать, но дочь права – это жестоко. Неужели тот, кто был его девочке третьим родителем, мог пожертвовать её чувствами ради продолжения эксперимента, ради сохранения этой пары "золотых генов", которые присутствовали в крови Нарамии уже в третьем поколении.

– Я поговорю завтра с Ромом.

– Что ты ему скажешь, Ник?

– Тихо, милая, Нара за стенкой. Пусть выспится. Ей досталось.

– Думаешь, она влюблена?

– Похоже. Но как же всё некстати. Через десять лет, как погиб Лео, она влюбилась снова, и теперь должна будет снова страдать.

– Ник, чем мы можем ей помочь?

– Понятия не имею.

Площадь заполнилась парой десятков людей. Ветеринары осматривали Рауха, тот огрызался и "прятался" от них за спину Нарамии. Пришлось ей прикрикнуть:

– Раух, быстро сюда. Никто тебя не съест. Открой рот. Открой рот, я тебе сказала.

– У него скол на правом верхнем клыке,– это Эмма– стоматолог.

– Чего ты погрыз опять? Опять камушки собирал?

Раух огрызнулся и зыркнул красным глазом на Эмму.

– Нечего теперь морду отворачивать.

Подошёл Ром, обнял.

– Не волнуйся, девочка. Мы вас подстрахуем обоих. Вер уже там,– сверкнул глазами Наставник,– вот антидот. Тут одна доза. Ровно столько, сколько надо одномоментно влить в рот человеку, не разбавляя водой и не тратя на это время.

А когда Нарамия в тёплой куртке усаживалась на Рауха, спросил:

– Где твой турнук?

– У Зара.

– Что?

Но Нара уже ткнула коленкой свою "птичку" и взмыла в небо. Скоро она увидит Императора.

Глава 14

– Ты вернулась,– он покрывал поцелуями её лицо,– вернулась.

– У тебя мой турнук,– пошутила Нара.

– Ну, как ты слетала? Помогло тебе это чем-то?– Зар не выпускал её из обьятий.

– Да. Я видела родителей и Наставника, привезла антидот, и теперь мне спокойнее за тебя.

– А за себя?

– Травить меня не будут – некого потом будет принародно сжигать на костре. А в остальном...Милый, ты даже представить себе не можешь, что сделает Раух с теми, кто посмеет меня обидеть. Боюсь, что после этого у него будет несварение желудка.

– Он такой кровожадный?

– А кажется такой маленькой невинной птичкой, да?– и оба захохотали.

– Пойдём, я соскучился.

Он как будто прощался. Было невыносимо чувствовать его внутренний надрыв. Нара пыталась успокоить:

– Тихо, Зар, тихо. Всё хорошо, я ещё здесь, с тобой.

Он молчал, а говорило тело, в котором страдала-наслаждалась его душа. Ничего нельзя было поделать, ничего. Нара почувствовала влагу на его щеках.

– Нет, милый, пожалуйста, только не это.

И снова её зацеловывают, подминают, переворачивают, раскладывают, доводят до края, взрываются вместе с ней, стихают .....и новый круг страсти-наслаждения-прощания-страдания, снова они взмывают вместе в такие высоты, которых она никогда не достигала с Лео.

– Завтра праздник,– голос глухой и наполнен такой неизбывной тоской, что ей хотелось выть в голос и снова задать мысленный вопрос Наставнику:

– Зачем? Зачем ты заставил меня проходить через это? Да, во мне уже бьётся новая жизнь. И возможно, в крови этого ребёнка будет эта самая долгожданная устойчивая пара золотых генов, но стоит ли оно того? Стоит ли этот эксперимент такого надрыва Зара и моего разбитого сердца?

– Ты ещё не устал?

– Не спи.

– Зар.

– Не спи, я сказал.

– Зар, я люблю тебя.

– Молчи.

И новый круг. Как будто он хотел насытиться ей на всю оставшуюся жизнь, вбить себя в неё, впитать в себя, поставить на ней своё клеймо и выпить до дна.

– Зар.

– Уууу?

– Рассвет.

– Мы позавтракаем, выпьем по нескольку капель шеня, и всё будет хорошо.

– Не раздави меня.

– Поспи пару часов, моя богиня.

***

Воздух взорвался криками толпы, приветствующей своего Императора. Чуть поотдаль (голова лошади рядом со стременем жеребца Венценосного мужчины) ехала прекрасная женщина, о которой четыре недели по городу ходили самые необычные слухи. Кто-то видел её на спине золотого дракона, другие говорили, что она околдовала Императора, и он последние недели сам не свой, а третьи утверждали, что настоящую невесту подменили по пути от Древнего монастыря святых старцев в столицу.

Епископ сидел в своей карете и внимательно следил за кавалькадой личных гвардейцев Императора. Все один к одному, в парадных бело-золотых мундирах, на чёрных жеребцах, всадники производили неизгладимое впечатление на толпу.

Сам Император был спокоен, но приглядевшись к нему можно было заметить, как он постоянно слегка поворачивает корпус тела в сторону своей невесты.

Лиун проверил в толпе своих людей, на их шляпах были приколоты серые перья. Были и ищейки Юрера, только самого графа он не нашёл глазами. А он должен быть где-то рядом. Но где?

Великий герцог двигается по правую руку от Императора. Скоро всё решится. Нетерпение будоражило кровь. Спокойно. Спокойно. Всё. Готовность. Епископ вышел из кареты, двинулся в сторону помоста и встал справа от трона. Властитель Половины Земель По Эту Строну Океана выехал на главную городскую площадь и поднялся со своей свитой на высокий помост, опустился на приготовленный для него малый трон, слева устроилась невеста, справа Епископ и брат; дождался, когда суета вокруг него стихнет, а гвардейцы займут свои места. Его Императорское Величество поднялся и жестом руки попросил тишины. Толпа мгновенно стихла.

– Дорогие подданные, приветствую Вас на празднике Сожжения Зла. Пусть оно обойдёт нас всех стороной, а счастье, благоденствие, мир и дальше не оставят нашу Великую Империю. Объявляю праздник открытым. Желаю приятно повеселиться.

Епископ замер. Император после этих слов брал кубок с вином и выпивал его со словами: "Слава Богам– Покровителям! Слава Империи!".

Но в этот момент неожиданно из толпы появился блаженный и закричал:

– Вино отравлено! Вино отравлено!

На площади вмиг стихли все крики. Позади виночерпия неожиданно появился человек Юрера. Выхватил кубок из рук и, протягивая чашу бледному, как полотно мужику приказал:

– Пей!

Несчастный затрясся от страха и замотал головой.

Народ взревел:

– На дыбу!

– Стойте,– вскинул руку Император,– мы не будем сейчас омрачать святой праздник.

– Один,– произнесла про себя дочь Древних.

Подскочили стражники и, схватив неудавшегося отравителя под руки, увели его с площади. Епископ ухмыльнулся. Не доведут. По дороге стрела с крыши попадёт прямо в сердце виночерпию. Он сделал своё дело и вызвал огонь на себя. Пока всё идёт по плану. Охрана Императора немного расслабилась.

Он не заметил, что на него смотрят из толпы, не отрываясь, глаза Древнего.

Вот кто-то закричал:

– Слава Императору!

– Слава Императору! Слава Империи!– взревел народ.

В толпу полетело горстями серебро, люди с хохотом собирали монеты.

Великий герцог напрягся, предлагая брату свой кубок с вином, который только поднёс к губам, но не выпил. Император благодарно улыбнулся и принял вино.

– Ну, давай,– воззвал про себя Епископ.

Всё шло своим чередом: народ отвлёкся на подожжённое чучело Зла, и под приветственные крики горожан высокое пламя взметнулось вверх к небу, сообщая Богам, что здесь, на земле, есть, кому позаботиться о Правде. Сейчас Император должен провозгласить тост.

Повернув голову, Епископ краем глаза успел заметить, что за его креслом внезапно оказались два офицера охраны и самыми грозными взглядами приказали ему оставаться на месте.

Император пригубил вино (или сделал вид, что пригубил) и передал кубок обратно брату, предлагая допить. Тот стал отказываться, но Лучезар настаивал. Великий герцог поднялся, сделал шаг назад и в сторону, но его удержали. Трое встали вокруг, приняв от него кубок и передав четвёртому. Праздник продолжился.

– Два,– Нарамия сжала подлокотники кресла, рука потянулась было к руке Зара, но бессильно упала на колени: нельзя, смотрят.

Ещё не всё. Нарамия чувствовала, что это не конец. Она обводила глазами толпу, осматривала крыши домов, замерла, узнав Вера. Оооо! Как она была рада его видеть: в одежде простолюдина, тот стоял немного ссутулившись, пытаясь скрыть свой рост, чуть в стороне от толпы, но был виден с того места, где сидела невеста Императора.

Граф Юрер стремительными шагами направился в сторону ближайшего переулка, и вскоре откуда послышались крики и звон металла.

–Три,– посчитала Нарамия.

Вер, оглянулся и пошёл по периметру толпы, материализовался в первых рядах напротив Императора. Быстрое движение и кто-то падает на землю. Нарамия проследила глазами, как Вер тащит на себе человека, придерживая одной рукой за талию

– Слегка перебрал в честь праздника,– смеётся вместе со всеми над незадачливым мужичком.

– Четыре.

Рука Зара захватила её похолодевшую ладонь.

– "Я здесь и люблю тебя",– его мысль согрела её сердце, но тревога осталась.

Епископ закрылся так, что невозможно было пробраться в его мозг.

– Его закрыли. Кто?– догадка ужаснула. Стало холодно. Чьи– то колючие пристальные взгляды мешали, тревожили, не давали собраться. Прикрыла глаза и из-под полуопущенных ресниц оглядела толпу.

– Это люди Импура,– сообщил Зар.

Праздник продолжался, чучело догорело, Императору пора было возвращаться во дворец.

Подвели коней. Нара не думала, что так устанет за каких-то пару часов, казалось, из неё вытянули все силы. Она поймала тревожный взгляд Вера. Забеспокоился Зар. Надо подняться и сесть в седло подведённого к ней коня. Сильные бережные руки Меритана почти без её участия усадили в седло.

– Госпожа,– голос раздавался откуда-то издалека.

– "Нара, милая, очнись",– Зар взывал к ней всей силой своей мысли, потом встревоженным голосом.

"Этого не может быть. Этого не может быть. Этого не может быть". Она усилием воли удерживала прямой спину, Император перехватил поводья её лошади. "Сидеть, не падать. Сидеть." Путь до дворца показался безумно долгим. Болела голова, ломило поясницу, вся она холодела и тело перестало слушаться. Слава Вечности, вот и дворец. Ей всё виделось сквозь туман, её руки с трудом оцепили с луки седла, сам Император снял её с лошади и ,не отдав никому, понёс в покои, не своим голосом потребовал:

–Лекаря! Быстро!

Странным образом рядом оказался Вер, его оттеснили.

– Вер, это Вер,– слабыми губами чуть слышно.

Нарамия потянула руку в направлении друга Рома, но она тут же бессильно свесилась вниз, а голова упала на плечо Императора.

– Впустите,– снова голос Лучезарного.

Её быстро раздели, не особенно церемонясь, расшнуровали платье, содрали корсет.

– Нара,– Вер наклонился к ней,– что ты пила? Что ела?

– Ничего,– лёгкий шёпот. Всё, на что хватило сил.

– Что с ней?– глухой от страха голос Зара.

– Её пробили направленным энергетическим ударом, есть такие практики,– ответил встревоженный Вер,– вина!

– Нара, открой рот... умница,– глоток, второй.

– Не надо лекаря, я сам,– это Вер сказал кому-то в сторону открывшейся двери.

Ловкие руки уже растирали ей виски, пальцы, ладони.

– Пусть все выйдут,– голос Вера был нетерпелив.

– Выйдите,– скомандовал Император.

– Её надо всю растереть вот этой жидкостью. Если Вы мне поможете, будет быстрее,– достал из складок одежды пузырёк.

– Что делать?– Нарамия почувствовала сквозь тяжёлую навалившуюся полудрёму, как её раздевают донага, услышала протест Императора.

– Если вы не в состоянии видеть, как я спасаю мать вашего ребёнка, выйдите вон, Ваше Императорское Величество,– строго произнёс Вер.

Горячие умелые руки растирали её чем-то маслянистым и пахучим. Присоединилась вторая пара рук.

– Я голову, ноги и руки, Вы – живот и грудь,– Вер был недоволен. Ему мешал Император.

– Переворачивайте на живот и продолжайте. Я -спину, ноги и ступни, Вы– всё остальное.

Нара задышала полной грудью, из висков ушла боль, она смогла открыть глаза и почувствовала огонь во всём теле.

– Умница,– это Вер,– ещё вина, Зар.

Она уснула, завёрнутая, как в кокон, в одеяло, и не слышала, что происходило потом.

***

– Что это было?– Лучезар уже немного успокоился.

– Несколько магов пытались убрать её со своего пути, чтобы прикончить Вас. Нара прикрывала любимого мужчину собой и поплатилась. Четверо против одной. Я не сразу понял – в чём дело. Ром меня убьёт и поделом,– Вер откинулся в кресле, – прикажите принести чего-нибудь поесть, Ваше Императорское Величество. Нам нужны силы. К Наре я не подпущу ни одного Вашего лекаря – здесь они бессильны. Ночь длинная, мы с Вами будем дежурить около неё, сменяя друг друга.

– Зовите меня Заром.

– Пять,– прошептала сквозь сон Нара.

– Домес, еды на двоих. Побыстрей.

В отсветах свечей лицо Нарамии казалось порозовевшим. Она спала, грудь мерно вздымалась и опускалась. Вдох-выдох.

– Дыши, любимая,– Зар дежурил около неё первую половину ночи – так распорядился Вер. Он полностью доверился этому человеку и приходил в ужас от одной мысли, что его могло не оказаться рядом. Один из Древних, скинув маскировку, так же отличался от него самого, как простолюдин от аристократа. Скромная одежда не скрывала харизмы, исходившей от всего его облика, а древняя мудрость жила в синих глазах. Гордый взгляд, решительные интонации, чёткие действия – всё было от существа другого порядка. Мужчина был высок, строен, черноволос и в каждом его движении чувствовались опыт и сила. Возраст определить было трудно, внешне выглядел он лет на сорок.

Слова Вера о том, что Нарамия – мать его ребёнка не сразу дошли до потрясённого происходящим сознания Императора, но когда смысл этого известия всё-таки был принят его мозгом, то восторг и страх, любовь и боль смешались в душе. Лучезар кинул взгляд в сторону спящего Древнего, которого устроил на диване. Поистине, Боги, не оставили его.

Нарамия зашевелилась и приоткрыла глаза.

– Зар?

– Да, любимая.

– Где Вер?

– Спит на диване.

– Хорошо,– и она снова закрыла глаза.

Древнему ночью стоило не малых усилий отправить Императора спать. Нарамия, по сравнению с ним, показалась Веру образцом послушания и почтительности.

– Марш спать, Зар. Завтра день длинный, и Вам снова придётся быть перед толпой,– на статус мужчины Вер не особенно обращал внимание и даже повысил голос.

Солнечное утро застало Императора врасплох, и он не сразу сообразил: в чём дело. Нарамия, запахнувшись в простыню, как ни в чём не бывало, сидела за столиком с едой и уминала оставшиеся с вечера закуски, Вер сидел напротив и с доброй насмешкой наблюдал за девушкой.

– Нара, детка, не торопись. Еда никуда не убежит.

Император ошалел – столько ласки было в этом низком голосе, который его чуть не выпорол интонациями не далее, чем сегодня ночью.

– Привет, Зар, присоединяйся,– дочь Древних пригласила его жестом за стол.

Вер расхохотался.

– Нара,– только и смог произнести хозяин покоев, пожирая счастливым взглядом свою возлюбленную, и тут же улыбнулся, оценив весь колорит представшей перед ним картины: парочка Древних вольготно расположилась в его покоях, а он сам спит одетый на диване, даже не сняв сапог. О Боги!

– Доброе утро, Зар. Как вам цветущий вид нашей подопечной?– спросил весело Вер.

– Волшебство.

– Тебе надо выкупаться, детка, позавтракать и присутствовать на празднике

– Да, Вер,– Нара послушно кивнула рыжеволосой головой, в прядях волос которой запутались солнечные лучи.

– Вам, Зар, следует поступить точно так же,– сын Древних был в чудесном настроении.

– Да, Вер,– улыбнулся Император и так же послушно кивнул головой.

Мир перевернулся. Властитель Половины Земель По Эту Строну Океана не распоряжался ни в своих покоях, ни собой, но до чего же это было приятно!

Глава 15

Над площадью кружили драконы. Золотой внезапно стал снижаться и опустился прямо перед троном Императора. Невеста Венценосного поднялась со своего места и стала спускаться по ступеням на площадь. Наступила тишина. Люди не знали, как реагировать. Охрана стояла, не шелохнувшись, только сотни пар глаз наблюдали за Нарамией. Что-то снова происходило.

Прекрасная девушка откинула прозрачное покрывало с лица и подошла к дракону, положив маленькую ручку на его склонённую огромную голову.

– Граждане города, приветствую вас от имени Древних!

Площадь взвыла, кто-то опустился на колени с сияющими от счастья глазами.

– Я послана, чтобы сообщить Вам, что Ваш Император находится под нашим покровительством, берегите его и верьте ему. Живите по тем законам, которые были переданы вам Вашими предками. Не допускайте лжи, предательства, защищайте свой город и свою Империю от врагов, не позволяйте злу пустить корни в этом светлом месте, и тогда помощь обязательно придёт Вам в нужный момент.

А потом поднялась по опущенному крылу на спину крылатому и взмыла на нём в небо, оставив Венценосного стоять и смотреть вслед улетающей мечте. Всё было кончено. Третий день праздника завершился блестящим финалом: дочь Древних поприветствовала их.

Император окаменел. Надо было радоваться: заговор раскрыт, виновные в темницах, зимнегорцам запрещено заходить в порт целый год, посольство зимнегорцев закрыто на замок. Должно было наступить облегчение, но навалилась неизбывная тоска.

Он потерял главное – свою любовь.

***

Император стоял у окна и даже не повернулся на голос женщины. Он был груб и делал это нарочно.

– Зар, посмотри на меня,– потребовала Нарания, подошла и с силой развернула его за плечо.

– Уходи.

Мужчина был великолепен, как обычно: тёмные штаны, белая рубашка с широкими рукавами, только злой взгляд исподлобья мог убить кого угодно. Но девушка погладила его по напряжённым плечам, отчего Император дёрнулся, как от удара.

– Я прилетела не ссориться.

– Слушай, мне всё объяснил твой Наставник,– он развернулся к ней лицом,– меня использовали, как племенного жеребца. Для этого тебя прислали? А теперь я потерял не только любимую женщину, но и будущего ребёнка. Мне сказали, что я, возможно, не увижу его.

– Это не так. Всё не так, Зар. Я тебя не использовала. Никто бы не заставил меня так поступить. Я сама, понимаешь, сама хотела этого. Да, я беременная и рада этому. И все наши рады. Но что же делать, Зар? Мы из разных миров. Мне тоже необыкновенно тяжело с тобой расставаться.

– Оставайся здесь, со мной,– прошептал он, понимая всю тщетность своей просьбы.

– Ох, Зар.

– Значит, нет?

– Мне никто не позволит этого сделать. Пойми, мой мир там. Я возвращаюсь туда.

– Но ты ведь можешь прилетать сюда, ко мне, хотя бы изредка. И если будет мальчик, то он должен расти здесь. Разве не так?

– Если бы ты знал, как я хочу остаться с тобой, но это невозможно. Мне не позволят. Ты же знаешь, что я не совсем принадлежу сама себе.

Последние слова вызвали на лице Венценосного судорогу боли.

– Понятно. Тогда не мучай меня больше. Прощай.

– Я никогда не обещала тебе остаться. Ох, Зар. Прости меня. Мне тоже тяжело. Не отталкивай меня сейчас. Я не смогу жить, зная, что ты ненавидишь меня. Пожалуйста, – обхватила двумя руками за талию.

Он стоял неподвижно до тех пор пока не почувствовал влажность рубашки там, где лицо обожаемой женщины прижималось к груди.

– Прости. Не плачь. Я люблю тебя и умру, наверно, как только ты исчезнешь в облаках на своём золотом драконе. Может быть, останется тело, которое будет двигаться и говорить. Но это буду не я теперешний и даже не тот я, которого ты увидела в первый раз. Это не малодушие. Это просто смертельная боль. Я понимаю, Долг. Но как же мне хочется быть простым смертным и оставить этот мир, чтобы быть с тобой!

Они стояли, обнявшись, долгое время.

– Хочешь, я останусь с тобой на ночь?

– Нара, это пытка. Я бы лучше вытерпел физические страдания, любую боль. Но не эту. Ты слишком прекрасна, чтобы можно было тебя забыть.

Глаза, полные слёз и страдания смотрели на чудесного сильного мужчину. Долг. ДОЛГ. Они оба не принадлежат только себе. Этот ребёнок, которого она вынашивает в себе, ребёнок Зара, нужен не только им, это надежда всех людей из их колонии. Это будет дитя от родителей, каждый из которых является носителем драгоценной крови. Возможно, их учёным удастся зафиксировать эту "золотую пару" и тогда... тогда все те, кто бились над решением этой задачи, в том числе она сама и её родители, смогут вернуться домой, на Землю.

– Что ты скажешь ребёнку об отце?

Этот вопрос был последней каплей, переполнившей чашу её страдания. Нара зарыдала, враз захлебнулась слезами, попыталась сделать вздох и не смогла. Он никогда не видел, чтобы люди так плакали.

Налил ей воды в кубок и поднёс к губам, она сделала несколько глотков и прошептала:

– Яд. В воде ...яяяяяяяяяд,– голова откинулась назад, казалось вся кровь отхлынула от лица.

– Домес!!!!– гаркнул он не своим от страха голосом.– Лекаря! Где антидот? – он шарил по ней руками, пытаясь нащупать тот маленький пузырёк, который она показывала ему перед праздником,– Где он?– кричал, покрывая её лицо поцелуями.

Бедный слуга, увидев исчезнувшую на празднике невесту своего господина, выпучил глаза и вылетел стрелой из покоев Императора.

– Раух,– прохрипела она .....

Раух! Турнух! Золотая спираль сдёрнута с тонкой шеи, и переливчатая трель несётся в окно. Дальнейшее происходило очень быстро: Венценосный с Древней на руках, рычит:

– Шубу!!! – устремляясь вниз со своей ношей по белым лестницам, перешагивая через ступеньку, и оказывается перед дворцовым крыльцом почти одновременно с драконом.

А Раух уже обнюхивает хозяйку, красный глаз становится ярче, и он опускает крыло. Толпа внизу наблюдает, как закутанную в шубу бледную невесту Императора вместе с Властителем уносит на спине золотой дракон в сторону горного пика Айпикуля.

***

– Дыши, Нара, дыши,– уговаривал человек в странных одеждах, приложив ей на лицо прозрачный выпуклый предмет. А потом девушку увезли на странной тележке от стоящего столбом Императора.

Рядом замер явно растерянный Раух и косил вопрошающим глазом на Венценосного, подошли ещё люди и один из них, высокий, ростом с Лучезара, с лёгкой проседью на висках и мудрыми глазами увёл его в большую комнату, расположенного на площади здания.

– Ваше Величество,– он прикоснулся к руке онемевшего и заторможенного Императора.

– Зар. Она звала меня Зар.

– Успокойтесь, Зар. Я Ник-отец Нарамии, а это Лиза-её мать. Я уверен, наши доктора сделают всё возможное, Нара не умрёт. У нас огромные возможности. А Вы -молодец, и привезли нашу дочь так быстро. Это очень важно. Вы спасли ей жизнь.

Лучезар вскинул полный надежды взгляд на сидящего напротив мужчину.