Текст книги "Удача для Евы (СИ)"

Автор книги: Анна Минаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Не найдя ответов на свои вопросы, я опустилась на то, что в этом месте заменяло землю. Последнее, что я помню, – ярко-синий портал и сильные руки, удерживающие меня на весу. А ещё приятный запах, исходящий от мужчины, который нёс меня.

– Он спас меня от смерти, – почему-то вслух тут говорить было не так страшно, будто бы меня мог выслушать невидимый психолог и дать совет, – но сделал это только ради себя. Потому что если бы я погибла, то и его удача пропала бы насовсем. Только это ложь. Ужасная и наглая ложь. Я никогда не просила у своих сил уничтожить его везение, если со мной что-то случится. Наоборот, хотела, чтобы его удача вернулась к нему вместе с моей. Моя смерть принесла бы ему больше, чем он мог пожелать. Это наименьшее, что я могла для него сделать.

– Почему?

– Потому что я всё-таки что-то к нему чувствую, – было грустно в этом признаваться, совсем не так я себе это все представляла. – Кто тут?

Я вскочила на ноги, осмотрела пустоту, окружающую меня чёрным кольцом, провела правой рукой по лицу и вздрогнула. Браслет, надетый на меня Сильвой, горел зелёным пламенем. Листья, вырезанные из полудрагоценного камня, пульсировали светом.

– Я.

Из тьмы шагнула высокая гибкая девушка с зеленоватой кожей и изумрудными короткими волосами.

Неосознанно я сделала шаг назад, словно ожидала встретить тут ещё одно создание, желающее мне смерти:

– Кто ты?

– У меня нет имени, – будто бы извиняясь, она развела руками. – Но могу сказать, что раньше этот артефакт принадлежал мне.

Я перевела взгляд с дриады на браслет, потом обратно:

– Ты одна из семидесяти пяти созидательных?

Она кивнула и улыбнулась:

– Вижу, ты потерялась.

Не зная, что ей ответить, я пожала плечами.

– Потерялась, – сама с собой согласилась дева без имени и опустилась на землю.

На ней был зелёный тканевый топ и серые джинсовые шорты. Вещи из моего родного мира. Дриада заметила мой интерес:

– У тебя есть вопросы, я знаю. Ты получишь ответы на них.

Я поверила её обещанию и тоже села на чёрное нечто, поджав ноги под себя.

– Так почему ты тут? – как бы невзначай спросила у меня та, которой я с самого начала хотела передать силу Фэатурнд.

– Не знаю. Видимо, это реакция организма после яда, который мне ввела одна колдунья. Возможно даже, я в коме. Не знаю.

Дриада рассмеялась звонко и громко, а потом затихла и твёрдым голосом заговорила:

– Нет, дитя, никакие яды не берут Избранную Тартелии, и лишь немногая магия может нанести тебе вред. Ты сама себя тут закрыла.

– Но зачем? – я действительно не понимала, какой мне толк изолировать себя от окружающего мира.

– Потому что не знаешь, как тебе быть, ты запуталась в происходящем и ищешь ответы на слишком многие вопросы, – это звучало как предположение, но было правдой.

– Поэтому и ты тут? – усмехнулась я, понимая, что эта дева скорее всего плод моего больного воображения.

– Не только, – она грустно вздохнула. – Я ведь тоже потерялась. Умерла в другом мире, а путь домой отыскать не смогла.

Почему-то от этих её слов мне стало не по себе. Было чувство, будто я в прорубь с разбегу нырнула.

– Но давай по порядку, – спустя какое-то время вновь заговорила безымянная дриада. – Ты ведь хочешь знать, что со мной стало, почему на мне одежда из твоего мира и как этот артефакт оказался у тебя. Так?

Мне стоило лишь кивнуть головой, чтобы девушка начала свой рассказ.

– Я попала в другой мир благодаря одной колдунье. Думаю, ты уже знаешь эту часть истории. Я была напугана, запуталась и пошла на поводу у человека, который казался моим другом. Это была очень большая глупость, но знаешь, я совершенно ни о чём не жалею. В новом мире я нашла себя, поняла, чего хочу. Это было хорошее завершение.

Бровь сама поползла вверх в скептическом жесте, мне было сложно поверить в то, что зеленокожую даму не спихнули врачам на исследования после того, как поняли, что это не грим.

Девушка прочитала это на моем лице и широко улыбнулась:

– В том мире не было таких как я, потому при переправке я сменила внешность. Вначале это вызвало у меня шок и испуг, но потом я поняла, что так лучше. Не будет ненужных вопросов. Очнулась я в каком-то парке, ходили люди, странно поглядывали в мою сторону, не предлагали помощи. Лишь одна старая женщина подошла, спросила, как я себя чувствую и что помню. Артефакт помог мне понять её слова, а ей – мои.

Я уже хотела спросить в каком году по земному календарю это произошло, но не стала перебивать, да и вряд ли она знала.

– Эта женщина приняла меня к себе, помогла. Её звали Валентина, и она думала, что я потеряла память. Несколько раз моя спасительница обращалась за помощью в какие-то службы, но результатов никаких не было, меня никто не искал. А я тем временем начала создавать украшения из подручных материалов. В родном лесу меня это успокаивало, помогало найти ответы на вопросы. Валентина заметила моё увлечение и пошла навстречу. Не знаю, чего ей это стоило, но она нашла людей, которые покупали у меня поделки за местные деньги. Все эти бумажки я отдавала своей спасительнице, а она взамен приносила мне все новые и новые материалы для бижутерии. Кажется, именно так назывались в твоём мире ожерелья и браслеты.

Мне почему-то казалось, что свою историю она рассказывает не столько для меня, сколько для себя. Словно это может помочь выбраться из той ситуации, в которой она оказалась.

А дриада все говорила и говорила:

– Я скучала по своему миру. Очень. И потому обратилась к Покровительнице. Тартелия явилась на мой зов, выслушала и с улыбкой пообещала, что я смогу оказаться дома лишь тогда, когда мой браслет вернётся на родину и примет участие в её призыве. Мне пришлось исчезнуть. Но я не умерла, я оказалась заложницей своего же артефакта.

Браслет, надетый на правую руку, сейчас горел огнём. Я чувствовала исходящий от него жар, но он не причинял мне боли.

– С Валентиной я даже не успела попрощаться, но, наверное, это и к лучшему. На столе, за которым я работала, остались лежать поделки и вещь, которая стала мне новым домом. Не знаю, как долго я в нём пробыла, но очнулась только сейчас. И за это спасибо тебе, Фэатурнд.

– Значит, и благословение Тартелии мне было подарено лишь из-за браслета? – все же одна из моих догадок оказалась верной, хоть что-то радует.

– Вот этого я не знаю, – улыбнулась девушка, – но ты освободила меня. Спасибо тебе ещё раз, Фэатурнд. Надеюсь, что мой рассказ оказался тебе полезен и дал ответы хотя бы на часть вопросов.

– Да, спасибо. Ты многое разъяснила.

На самом деле было до безумия грустно, что ей пришлось «умереть» ради возвращения на родину. И пусть эта смерть была не такой, как я представляла, и не такой, как расписывала её Ласа, все же дриада многого не успела за свою жизнь, и это очень печально.

– Я свободна, – в голосе чувствовалась неподдельная радость. – Но не ты. Что беспокоит тебя, Фэатурнд?

И почему-то мне захотелось довериться существу, которое поверило мне, надеялось на помощь, даже не зная меня.

– Скучаю по дому, – не стала я утаивать правды, – но никогда не смогу туда вернуться. И меня никто не ждёт. Все забыли меня.

– Твой ли это дом, если никто не помнит тебя? – хитро улыбнулась дриада. – Вот о моем существовании помнили, хоть и не все, хоть и не всё.

А ведь она права! Но от этого только больнее. У меня был дом, семья, учёба, планы на будущее, друзья и целая жизнь впереди. А потом все это в один момент рухнуло, как карточный домик.

– Ты нашла свой дом, – шепнула безымянная, – и друзей, и призвание. Что тебе ещё нужно, Фэатурнд?

И вправду, что? Тут я ведь могу признаться во всём, да? Мне нужно хорошее отношение от Олана. Очень. Возможно, эта связь, тянущая меня к мужчине, появилась только из-за богов-покровителей...

– А что если нет?

Я посмотрела на девушку и покачала головой:

– Он не мог даже привязаться ко мне, я молчу о нечто большем.

– А ты говорила с ним об этом?

От одной этой мысли меня пробила дрожь:

– Разве о таком говорят?

– Есть люди, которые не признаются в своих чувствах даже самим себе. Не понимают их, – девушка начала рассуждать так, будто была дипломированным специалистом в области психологии. – Такие люди глубоко несчастны. У них в душе большая рана, которая нуждается в лечении. Кто как не лекарь в силах залечить её? Но и сила для этого нужна не простая, Фэатурнд. Услышь меня.

Я уже открыла рот, чтобы сказать о том, что услышала её, поняла. И себя тоже поняла. И приняла все то, что произошло в моей жизни. Признала свой новый дом. Но дриады и след простыл.

Осталась лишь тьма, тишина и пустота.

Мне стало не по себе от этого места. Впервые за все время пребывания тут захотелось вернуться. Вернуться в мир, который не был мне родным. Но был домом. Это было трудно принять, но я смогла. Я приняла решение.

Мир померк.

Тяжесть в груди усиливалась. Сделав вдох, я закашлялась и открыла глаза. Первым, что попало в поле зрения, оказался жёлто-оранжевый зверёк, спящий у меня на груди.

Стоило двинуться, как длинные ушки взлетели вверх, хвост пришёл в движение, а чёрные глаза-бусинки с удивлением уставилась на меня. Аратэх запищал и кинулся вылизывать мне лицо.

Отбиваться от него почему-то совершенно не хотелось. Я аккуратно провела рукой по мягкой шёрстке, позволяя котокролю вволю порадоваться. В том, что это была именно радость, я даже не сомневалась. Я чувствовала её вместе с аратэхом.

А потом зверёк спрыгнул с меня и метнулся в сторону двери. Где тут была дверь, я помнила лучше, чем как правильно переходить дорогу. Ведь в этом помещении я провела почти всю свою жизнь.

Да, теперь я могу говорить так. Вся моя жизнь прошла в поместье придворного чародея Олана Эренгода, получившего впоследствии звание Героя. Другой жизни у меня не было. Она была сном.

В коридоре послышались торопливые шаги, дверь распахнулась чуть больше, чем полностью, и впустила Кату.

– Сестрёнка! – девушка кинулась ко мне, сидящей на кровати, и практически повалила обратно. – Слава Тартелии, с тобой все хорошо.

Я обняла сестру. Родную сестру, которая теперь у меня была.

– Все хорошо. Теперь все хорошо.

Она отстранилась от меня, села на край кровати и подозрительно заглянула в глаза:

– Ты как-то поменялась. Если бы не знала тебя, подумала бы, что кто-то принял твой облик и пытается меня одурачить.

– Теперь это я, – чувство правильности обняло за плечи. – Расскажи мне, что произошло?

– То есть то, что я знаю, – хитро усмехнулась дриада.

Смысл в этом был, все же допрашивать с пристрастием стоит Олана, а не Кату. Но мага ещё пойди вылови, лишь Марбату известно, где его носит.

Надо же, я уже упоминаю местных богов как своих.

«Они и есть мои», – мысленно одёрнув себя, я сосредоточилась на рассказе сестры.

– Мы с Мореном только спать легли, когда дурное предчувствие начало меня донимать. Я даже не сразу обратила на него внимание, не связала с тобой. Ведь все те разы, когда наша связь давала о себе знать, чувства были острыми. Я думала, что сама умираю, а тут все было так мягко, ненастойчиво. Но уснуть мне не удалось, – дриада отвлеклась на аратэха, который чинно зашёл в комнату, взмахнул хвостом, тявкнул что-то Кате и взобрался мне на руки. – Ощущение опасности нарастало, а потом я услышала твой голос, сестричка. Ты просила бежать к Олану.

– Ты и впрямь меня услышала? – перебила я девушку. – Удивительно.

– Ничего удивительного, – нахмурилась дриада. – Мы ведь сестры, это в порядке вещей. Но чародея не было дома. Сколько бы я ни билась в двери, мне никто не открывал. Даже никого из прислуги не оказалось в поместье, – последнее сильно возмутило Кату.

– В тот вечер Олан уехал на приём в королевский дворец, а прислугу отпустил по домам. Это было и моё решение в какой-то части. Я полагала, что одну ночь в пустом особняке переночевать смогу.

– А почему ты не поехала с магом? – удивилась сестрица, хотя эта информация должна была быть ей известна, а значит – она просто пытается выведать у меня истинные причины.

Но пока признаться я была не готова.

– Плохо себя чувствовала, – выбрав самую простую причину, я преподнесла её как истину.

Было видно, что сестра мне не поверила, но докапываться не стала, а продолжила рассказ:

– Не знаю, чем бы все закончилось, если бы на пороге дома не появился аратэх. Я могу поклясться защитой Тартелии, что его не было там, а потом он просто появился из воздуха, жалобно заскулил и посмотрел на меня такими глазами, будто понимал, что происходит.

Зверёк, сидевший у меня на коленях, поднял мордочку вверх и мазнул меня по руке пушистым длинным хвостом, без слов передал переживание.

Мда, надо же, я и не думала, что найду друга в лице магического существа. А теперь этот котокроль нежится в моих объятиях и показывает всем своим видом, что волновался.

– Не знаю, что на меня нашло, – почему-то потупила взгляд дриада, – но я накричала на него, рассказала все, что происходит, а он просто исчез. Это сейчас я понимаю, что он отправился за Оланом, а тогда я была на него зла. Если бы не аратэх, маг бы не успел.

Я вновь перевела взгляд на существо, которое зажмурилось, как кот, и практически мурчало. А на душе стало так тепло.

«Мой спаситель», – подумала я, проводя рукой по мягкой шелковистой шёрстке.

«Больше так меня не пугай», – в голове прозвучал высокий незнакомый голос, а я с удивлением уставилась на аратэха.

– Маг примчался спустя несколько минут, – и не думала прерывать свой рассказ сестра, не заметила нашего общения с магическим зверем. – Что было дальше, я не знаю. Он ворвался в дом, проигнорировав меня. Наплевав на правила приличия, я вошла в поместье без приглашения, но чародея и след простыл. А к утру он вернулся с тобой на руках. Вы оба выглядели не лучшим образом. Лекари провозились с тобой десяток дней, и вот теперь ты очнулась, – дриада отвернулась, пряча выступившие слезы. – Ты жива.

Десять дней комы. Я потеряла так много времени. Но я провела их дома. Очень странное и двойственное чувство.

В проёме двери я видела, как замельтешили слуги. Абель даже замерла на секунду, встретилась со мной взглядом и широко улыбнулась, утирая слезы. А потом на пороге появился Олан.

Кажется, у меня перехватило дыхание. Это точно нормальная реакция на человека?

Придворный чародей стряхнул пыль с тёмного плаща, расстегнул застёжку и передал вещь в руки служанки. Абель опомнилась, подхватила плащ и умчалась приводить его в надлежащий вид.

Пол поскрипывал под весом полуэльфа, пока он подходил ко мне. От его цепкого взгляда мне стало не по себе. Лишь когда аратэх недовольно на него заворчал, маг расслабился:

– Рад видеть тебя в сознании.

Это и все? Больше он ничего не скажет? Хотя чего я ожидала? О, Тартелия, какая же я дура.

Ката, видимо, почувствовав моё настроение, вскочила с кровати:

– Вам, наверное, поговорить надо. Не буду мешать.

Подхватив на руки возмущающегося котокроля, дриада выскочила в коридор и плотно прикрыла за собой двери.

Олан все так же стоял посередине комнаты. Молчал.

– Присядешь? – говорить почему-то было очень сложно, словно я вновь оказалась под действием яда и язык поворачивался с трудом.

Чародей мягко опустился на край кровати, как раз на то место, где до этого сидела моя сестра. По-прежнему молчал, лишь приподнял чёрные брови в вопросительном жесте, словно спрашивал: «Что ты хочешь?»

Взяв себя в руки и понимая, что другой возможности у меня может и не быть, выдохнула:

– Хотела поблагодарить тебя за спасение.

– Это было в моих интересах, – небрежно пожал плечами мужчина. – Всё-таки моя удача зависит от тебя.

– И больше никаких причин? – почему-то его заявление укололо намного больнее, чем я рассчитывала.

– А какие могли у меня быть причины? – хмыкнул он и отвернулся.

Вдох, Ева, вдох! Выдох.

– Мне жаль, что так случилось с Загом, – наконец, я смогла подобрать нужные слова.

Олан вздрогнул, как от пощёчины, не повернулся:

– Да, жаль. Он был верным другом.

– Он пытался помешать Ласе...

Не знаю, зачем я затронула эту тему, не знаю, зачем произнесла вслух имя его сестры. Хотя... Зачем себя обманывать? Знаю. Я вспомнила слова безымянной дриады о ране в душе. А такие раны вначале стоит вскрыть, выпустить гной, а лишь потом обработать и залатать. Такие раны очень болезненные, если их тронуть. Но лечение необходимо.

– Я знаю, – в голосе мага было столько боли, что я поддалась импульсу и положила ему руку на плечо.

Мужчина вздрогнул так, будто бы я его ударила, хотел отпрянуть. Но я сжала ладонь, пытаясь этим жестом его приободрить.

Только тогда Олан повернулся ко мне, заглянул в глаза, будто бы что-то искал:

– Произошло то, чего я боялся больше всего. Меня предали. Я не ожидал такого от сестры. Почему она?

– Она не хотела возвращения Тартелии, – я старалась объяснить её мотивы, но и не сделать в глазах брата великомученицей. Олану сейчас нужно понять, что он поступил правильно. – Это она увела ту дриаду в мой мир. Использовала какой-то артефакт твоего отца. Та девушка не смогла жить в моём мире и заключила свою душу в него, – я кивнула на браслет, который в реальности никогда не светился. – А потом Тартелия вернулась, появилась Фэатурнд и у Ласы созрел план, как избавиться от меня. Она говорила что-то о том, что Герой не должен быть связан с такой как я.

Насколько сильно бы я не пыталась, у меня не вышло выставить колдунью в чёрном свете.

– Но это началось задолго до того, как я стал Героем...

– Все из-за Тартелии.

– Вечно созидательные, – он опустил голову, зарылся пальцами в волосы. – Я потерял все, что у меня было. Даже удачу, и ту отобрали.

На последней фразе он криво усмехнулся. Я этого не видела, но почему-то знала, что все так и было.

– Если хочешь, – слова давались с трудом, – я могу разорвать наш контракт и вернуть её тебе прямо сейчас.

– Я лгал, – внезапно признался он. – Я знал, что вернуть тебя домой не выйдет.

– Тогда почему?

Олан убрал руки от головы, окинул меня быстрым взглядом:

– Потому что не хотел твоего ухода.

Его слова окатили меня ушатом ледяной воды и зажгли надежду. Я ведь верно его поняла?

– Ты мог просто это сказать.

– И ты бы осталась? – в его словах сквозила такая грусть. – Нет, не осталась бы. Ведь где-то там у тебя есть дом и семья.

– Больше нет, – теперь настал мой черёд отводить взгляд. – Я была там. Нашла способ пробраться. Меня не помнят. Меня не хотят помнить. Больше там меня ничего не держит.

– И что дальше?

Я пожала плечами:

– Буду искать место, которое смогу назвать домом. Где буду чувствовать себя собой, где окружать меня будут родные люди.

– Думаешь, такие места есть?

Хотелось сказать, что я уже нашла это место. Хотелось. Очень. Но было страшно.

– Уйдёшь, значит, – вздохнул Олан. – А знаешь, я тебя никуда не отпущу.

Лимит удивлений на сегодня был исчерпан. А маг тем временем продолжил свою речь:

– Никуда не отпущу свою удачу, которая свалилась на меня, как вторая Ночь Бурь.

Мужские руки неуверенно притянули меня к чародею, прижали.

– Я нашла свой дом.

Это было все, что я смогла в ту секунду сказать. Рядом с Оланом я чувствовала себя... уютно. А были это происки богов и их игры с судьбами Фэатурнд и Героя или нет – уже не так важно. Кажется, у нас получилось исполнить наши желания. А рана... Я обязательно её залечу. Не зря ведь с детства врачом хотела быть. Лекарем. У нас дома эта профессия называется именно так.

Эпилог

Ветер дул с моря, приносил капли и холод. Медленно подбиралась зима, протягивала свои длинный колючие лапы к миру, заявляла о своём восходе на трон.

Но те, кто находился на высокой скале, не обращали внимания на потуги стихии.

Да, тут было холодно, я куталась в длинный подбитый соболиным мехом плащ, но внутри все горело от эмоций. В этот день моя сестра выходила замуж. Именно сегодня судьбу Морена и Каты свяжут Тартелия и Марбат. И нам с Оланом придётся стать проводниками между миром людей и миром богов. Ох уж эти миры. Сколько их на самом деле?

Море вскидывало вверх волны, несло их на рифы, устилающие дно перед скалой, и разбивало, превращая в белую пену.

– Не замёрзла?

Я знала, что чародей стоит позади в десяти шагах. Для этого мне не нужно было поворачиваться. Я чувствовала его.

– Нет, тут очень красиво.

– Любишь море? – Олан приблизился, обнял.

В последнее время между нами творится что-то странное. В один день мы можем кричать друг на друга, срывая глотки, доказывая свою правоту в несуществующей мелочи, а на следующие сутки мило беседовать, обсуждая всякую ерунду.

– Да, очень, – я вдохнула запах любимого мужчины и поняла, что сейчас поистине счастлива.

– Если хочешь, мы можем купить шхуну и наплаваться вволю, – предложил он, утыкаясь носом мне в макушку.

– Уже холодно, возможно, ближе к следующему лету.

– А у нас будет следующее лето? – я почувствовала, как Олан напрягся.

– И не одно, – заверила я его, повернувшись и заглянув в такие родные ярко-синие глаза.

В последнее время в наших разговорах все чаще проскакивали фразы о том, что он боится моего исчезновения. Прямо чародей мне об этом, конечно же, не говорил, но разве нужны слова для того, чтобы понимать того, кто стал тебе самым родным и близким.

– Тогда следующим летом мы обязательно выйдем в открытое море, – пообещал мне Олан. И я была уверена в том, что это обещание он непременно сдержит.

– Ты не сильно разорился? – зачем-то спросила я, портя царившую атмосферу.

Мужчина хмыкнул, повернулся назад, туда, где все скоро должно было начаться. На ровной каменной площадке расположились деревянные столы с едой и напитками, под высоким разлапистым деревом на скрипке и флейте играли музыканты, пел бард, и везде сновали люди. Именно Олан стал инициатором и спонсором свадьбы моей сестры. Кузнец пока не мог позволить себе подобную роскошь, хотя и поднялся за последнее время, начал получать хорошие заказы от высокопоставленных особ. Чародей не признается, но мне почему-то кажется, что в этом есть и его заслуга.

– Нет, для тебя и твоей семьи мне ничего не жалко, – пожал он плечами, поворачиваясь ко мне.

– Но ты ведь так не любил мою дриаду, – подколола я полуэльфа.

– Но ведь она спасла мою Удачу, – щёлкнул меня по носу Олан. – И то везение, которая эта Удача у меня похитила.

Да, теперь он меня называл именно так. Я уже даже начала подумывать о том, чтобы сменить имя. Хотя, иногда эта идея не кажется мне такой безумной, ведь имя осталось единственным, что связывало меня с прошлой жизнью. Да, ещё остались вещи, которые я так и не смогла выкинуть. Их я бережно храню: иногда пролистываю анатомический справочник, сама стираю и без того белый халат и кручу в руках выключенный телефон. А вот вся косметика вместе с косметичкой перекочевала к Кате. Она была так рада, что пообещала назвать первенца в мою честь. Честно говоря, идея не из лучших, но кто её переубедить-то в силах?

– Точно не замерзла? – вновь спросил Олан, растирая мне плечи.

В это мгновение хотелось замурчать, как аратэх, который сейчас пригрелся возле костра, на котором жарят огромного кабана, и время от времени получает сочные куски мяса. Почему я так в этом уверена? Да потому что этот пушистый засранец присылает мне образы еды каждый раз, как ему подкинут вкусняшку.

Да, аратэх тоже стал частью моей новой семьи. С ним меня связывала какая-то странная связь, наподобие той, что образовалась между мной и Катальпой. Олан говорит, что это хороший знак, а я иногда хочу придушить котокроля за его выходки.

– Не замёрзла. Но нам уже пора идти, – со вздохом ответила я любимому мужчине и повернулась к морю спиной.

– А могли ещё немного времени уделить друг другу, – в его голосе проскользнуло едва заметное сожаление.

– У нас впереди ещё так много времени, – в очередной раз напомнила я чародею. – Но этот день посвящён не нам.

Герой разрушительного народа ничего мне на это не ответил, лишь галантно предложил руку.

Подол длинного светло-бирюзового платья шелестел при каждом шаге, под подошвами невысоких тёплых ботинок скрипели мелкие камешки, а рядом шёл любимый человек. Ну хорошо, пусть не совсем человек. Но это уже не так важно.

Пока шла, выхватила взглядом из толпы Кату в длинном и таком лёгком зелёном платье. Так было принято у дриад, и никто не стал идти против обычаев созидательного народа.

– Ива! – кто-то цапнул меня за руку.

Я услышала, как Олан что-то гневно прошипел, и только потом повернулась. Рядом с нами стояла зеленокожая дриада с длинными зелёными волосами.

– Бреза? – удивлённо выдохнула я.

Она смущённо потупила взгляд:

– Прости, что я без приглашения. Да и Хранительница не знает, но вы не будете против, если я буду присутствовать на церемонии? Ката ведь все ещё мне сестра.

– Не сестра она тебе, – в голосе остроухого чародея проскочили нотки злости. – Она перестала быть тебе сестрой после того, как ваша Хранительница изгнала её.

– Да, но... – попыталась оправдаться дриада.

– Но что? – пошёл в наступление Олан. – Ещё скажи, что у тебя совесть проснулась.

– Я просто хотела порадоваться за родную мне душу, – прошипела Бреза. – Но раз мне тут так рады, то лучше уйти сейчас.

– Подожди! – теперь настал мой черёд хватать созидательную за руку, а с полуэльфом я ещё дома поговорю на тему ненависти к народам, поклоняющимся Тартелии. – Это не наше дело. Пусть Ката выносит решение.

Дриада лишь нахмурила зелёные брови, но спорить не стала.

– Олан, позови, пожалуйста, Катальпу, – я мило улыбнулась мужчине, пытаясь сгладить произошедшее.

Он лишь фыркнул и направился искать одну из виновниц сегодняшнего ритуала.

– Возле костра, – крикнула я ему вслед, а потом повернулась к Брезе. – Как у вас дела? Помощь не нужна?

– Нет, Фэатурнд, – она поклонилась так, как требовал того обычай, – пока все спокойно. И мы все очень благодарны тому, что ты смогла принять свою судьбу и не отвернулась от нуждающихся в тебе народов.

Я смущённо пожала плечами, замечая боковым зрением, как к нам уже на всех порах летит моя сестрица, поддерживая подол длинного платья руками.

– Бреза! – она практически прыгнула на дриаду. – Как я рада тебя видеть!

– И я тебя, – девушка обняла её в ответ. – Рада, что ты смогла найти свою судьбу.

– Ох, если бы не Фэатурнд, – Ката хитро стрельнула в мою сторону взглядом.

– А твой?.. Бреза не могла произнести этого вслух, но провела ладонью себе по лицу, подразумевая шрам, который сейчас видно не было.

– Нет, не магия, – качнула головой моя сестра, – хотя Олан предлагал. Но это память о моём первом доме, такое выкидывать нельзя.

Меня как будто ударили под дых. Да, девочка, я с тобой соглашусь, такое выкидывать нельзя.

Повернувшись лицом к ветру, который подсушил мне выступившие слезы, я продолжала слушать разговор двух созидательных.

– Конечно, оставайся! Я только рада тебе буду.

– Спасибо, – тепло поблагодарила Бреза.

– Пора начинать, – Олан грубо прервал душещипательную сцену. – Ката, идём.

Сестрица ещё раз обняла дриаду и поспешила вслед за Героем. Я лишь виновато улыбнулась Брезе и отправилась вслед за жрецом сегодняшнего дня и невестой.

Сбоку от костра стояла высокая прямоугольная кованная арка. Морен сам выковал её по преданиям людей. Именно под такими арками заключались союзы между представителями созидательных и разрушительных народов. Причём это были не только ритуалы свадеб, но и развязывания войн и подписания мирных договоров. И почти всегда такие ритуалы проводили Фэатурнд и Эрос. На время «сделок» Избранная и Герой заключали временное перемирие, если были в ссоре.

Мы с Оланом заняли место по одну сторону арки, а Ката с Мореном по другую. Гости выстроились вокруг нас, стараясь ничего не пропустить.

Первым заговорил Эрос:

– В день сей, что одобрили боги, создание, ходящее под взором и покровительством Марбата, собирается заключить брачный союз с подопечной Тартелии. Совершаешь ли ты этот поступок по доброй воле, Морен, кузнец и литейщик, или сбили тебя с пути верного тёмные силы?

– Я делаю это по доброй воле, – твёрдо ответил парень, глядя чародею прямо в глаза.

– В день сей, что одобрили боги, – заговорила я, глядя на Кату, – создание, ходящее под взором и покровительством Тартелии, собирается заключить брачный союз с подопечным Марбата. Совершаешь ли ты этот поступок по доброй воле, Катальпа, дочь Ёлы и сестра Ивы, или сбили тебя с пути верного тёмные силы?

Дриада кивнула:

– На все иду по доброй воле.

Олан взял меня за руку, и мы повторили фразу, которую репетировали несколько дней, но все никак не могли произнести её в унисон:

– Создание созидательного и создание разрушительного народов, отныне вы связаны узами брака. Так повелели Марбат и Тартелия. Дети ваши и внуки будут ходить под взором обоих богов и получать от них поддержку и защиту.

Гости разразились криками, свистом и аплодисментами, а мы с чародеем чувствовали себя настолько разбитыми, будто не две души объединили, а гору вдвоём разобрали на щепки.

Муж с женой поклонились нам как жрецам низко и с огромным уважением и только после этого обнялись.

Пока гости опробовали мясо кабанчика и закуски, приготовленные одним из лучших поваров столицы, Олан отвёл меня к небольшому круглому столику у дерева, где никого не было, и тяжело опустился на стул, вытесанный из цельного пня.

– Это было тяжелее, чем я представлял, – произнёс мужчина, и я была с ним полностью согласна.

Налив себе и ему в деревянные чаши некрепкое вино, отсалютовала:

– За счастье новобрачных.

Полуэльф поддержал меня. Пили молча, старались восстановить дыхание и силы.

– Простым людям проще, – отдышавшись, обратилась я к Олану.

– Почему же? – он крутил в руках опустевшую наполовину чашу и смотрел в сторону моря.

Солэ нырнуло за горизонт, уступая место фиолетовой яркой луне. Её мягкий свет охватил мир, прочертил дорожку на беспокойном море.

– Они знают, к кому идти за такими вещами, – ответила я, наблюдая за стайкой светлячков, резвящихся под кроной дерева. – А что делать тем же Эросу и Фэатурнд? К кому идти им за благословением?

Мужчина молчал, медленно допивал терпкое кисловатое вино, которое оставалось на языке фруктовым привкусом, и улыбался:

– А зачем им куда-то идти?

– Кажется, я тебя не понимаю, – его лёгкое настроение передалось и мне, хотелось смотреть на яркие звезды, говорить о всякой чепухе, чувствовать себя счастливой рядом с любимым человеком.

– Они и так благословлены. Мы благословлены, – поправил себя Олан. – Эрос и Фэатурнд становятся мужем и женой в момент получения своих сил. Неужели ты до сих пор не догадалась?

Я удивлённо выдохнула, переводя взгляд на чародея. Все слова выветрились из головы, я не знала, как прокомментировать эту фразу, все ждала признания в шутке, но мужчина молчал, смотрел на меня и ждал реакции.

– Так вот о какой связи между Избранной и Героем слагают легенды, – наконец смогла проговорить я.