Текст книги "Кот в мешке и прочие неприятности (СИ)"
Автор книги: Анна Милок
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)
Глава 27. О предательстве во благо
Со второго этажа, со стороны наших комнат, моей и Кейт, доносился шум голосов и топот ног. Кажется, я даже услышала голос мисс Элоизы, отчитывающую горничную. Но мне до этого уже не было никакого дела. Справятся как-нибудь, им не впервой…
Коридоры были пусты благодаря поднятой шумихе, и я без труда добралась до холла и выскочила наружу. Погожая ясная погода на улице была сродни издевательству. Пока на душе был полный раздрай, а в голове настоящая путанница, здесь светило солнце, даря последнее тепло перед затяжной осенью.
Не дойдя до ворот псарни нескольких метров, я услышала шаги и резвой козочкой юркнула в кусты. Интуиция не подвела. Ворота громко лязгнули и из псарни показались двое живодеров. Амбре, окружавшее этих двоих, оставляло желать лучшего. Желудок моментально сжался от рвотного позыва, но я тут же зажала крепко-накрепко и рот, и нос рукой, чтобы не выдать своего присутствия.
– Эй, Мэтти, а что сказал этот… как его… долго ждать?
– Хью, дубина, ты хоть запоминай имена тех, кто тебе деньги платит. Час у нас есть, потом подействует пойло.
– Час это хорошо, – оба заржали как больная лошадь, очень-очень больная, не в обиду парнокопытным.
Что за пойло и как именно подействует, узнать не удалось. Эти двое ушли в сторону особняка. Я же услышала главное, у меня есть целый час.
Больше не замечая ничего вокруг, я первым делом кинулась к вольеру с Боном. Мой четырехлапый друг лежал на подстилке, по-прежнему игнорировал еду, чему теперь я была очень рада. Кто знает наверняка, о ком вели речь горе-работники…
– Бон, миленький, – задвижка никак не хотела поддаваться, а собственные руки дрожали и не слушались. Пес поднял голову, встал сам и потрусил к решетке. Его щекотный нос и шершавый язык, которым он норовил лизнуть мои ладони, тоже не помогали справиться с дверью.
Наконец-то задвижка поддалась. Бона не пришлось просить дважды выйти, а вот дальше все оказалось сложнее.
– Дружочек, уходи отсюда. Беги, беги домой, на свободу беги, – перебирая мягкую шерсть, уговаривала я друга. Бон, словно бы все понимая, смотрел на меня вопросительно, но не двигался с места. – Уходи, Бон, – строже повторила я.
Пес поджал уши, обиженно оглянулся на меня, но отошел на пару метров. Уже лучше… Нашу необычную дрессуру прервал тихий скулеж. Вместе с Боном мы побежали вглубь псарни, туда, где за маленькой неприметной дверью обычно ютились пропойцы Мэтти и Хью.
Животных в клетках со дня моего последнего визита, к счастью, меньше не стало. Это хоть немного, но радовало. Все были заперты на замок, но связка ключей висела тут же на стене. С десяток ключей. Я перебирала каждый, пытаясь подобрать нужный, старалась не думать о потраченном времени. Зайцы, пушистые комочки, вжались в прутья, глядя на меня испуганными глазами-бусинами. А едва я открыла дверцу, стремглав бросились прочь. Бон крутился рядом, не отходя от меня ни на шаг. Последним оказался большой черный дог, он лежал в своей клетке почти неподвижно, разве что внимательные глаза следили за каждым моим движением.
Последний замок сдался без боя. Но я все равно то и дело оглядывалась, боялась, что Мэт и Хью вернутся в любой момент. Дверь легко отворилась, без скрипа или лязганья. Про себя я тут же отметила, что это плохой знак – часто открывали. Дог даже не пошевелился за все это время.
– Ну что же ты, хороший? Выходи, – я подошла ближе к псу, медленно, чтобы не напугать. Кто знает, как тут над ним, бедолагой, успели поиздеваться. Дог и не думал нападать. Он благодарно ткнулся горячим носом в мою открытую ладонь, но с места так и не поднялся.
Сам не дойдет точно. И бросать не хочется, оставлять на произвол судьбы. По маленькой комнате я заметалась сама как раненый зверь. Должен же быть выход, хоть какое-то решение.
Когда было плохо Килану, я его перенесла в дом в старом отрезе ткани. В случае с несносным Вестером это, быть может, было больше из соображений брезгливости, а с догом, который гораздо крупнее лесного кота, должно было помочь.
В углу было несколько старых деревянных ящиков. Тряпок там, увы, не оказалось. Попыталась поднять один из них. Сносно, но с догом внутри точно далеко не унесу.
– Р-р-р, – затарахтел Бон рядом с деревянной паллетой.
Я привыкла доверять своей интуиции, а уж чутью Бона тем более. Под деревянным импровизированным настилом оказался люк. К небольшому замку на нем легко подошел один из ключей моей увесистой связки.
Внизу было темно, в небольшом пятачке света виднелся только обрывок лестницы, уходящей вниз. Не видно ни зги, да и не слышно в общем-то ничего. Разве что небольшой шорох, который можно легко объяснить сквозняком.
Лезть туда не было никаких видимых причин, вот только я это я и вдобавок центнер нездорового любопытства и тяги к приключениям на пятую точку. Я сомневалась, что живодеры спрятали в подвале еще каких-либо животных, но если был хоть призрачный шанс спасти еще кого-то, я не могла сидеть сложа руки.
– Бон, – первым делом я обернулась к своему верному другу. – Мне нужно проверить, что там. Ты со мной пойти не сможешь, – я то ли уговаривала пса, то ли отдавала команду. – Тем более, мне понадобится твоя помощь.
Бон повертел головой по сторонам и завилял хвостом. В отцовском гараже, который я когда-то благополучно приватизировала под собственную мастерскую, мой помощник таскал для меня гаечные ключи и ящик с инструментами. Здесь же обстановка к такому не располагала. От того дружок и не понимал, что от него требует хозяйка.
– Ты должен уйти, малыш, – пес навострил уши и зарычал, ему совсем не нравилось, что я говорила. – Беги, приведи помощь.
Пес в нерешительности переминался с лапы на лапу и тогда я решилась пойти на крайние меры. Схватила первую попавшуюся пустую бутылку, коих тут было в избытке, и бросила ее в Бона. Не ожидая от меня такой подлости, пес даже не успел увернуться. Тогда я схватилась за новый снаряд, показательно замахнулась им что было сил. Бон подскочил на лапы, поджал хвост и прижал уши к голове. Теперь я бросала бутылки рядом, нарочно стараясь промахнуться, но заставив его тем самым уйти. Медленно, шаг за шагом, недоверчиво оглядываясь на меня, Бон подошел к двери, а затем засеменил прочь.
Только когда пушистая холка верного друга скрылась из виду, я позволила себе расплакаться. Прости меня, мой любимый Бон, так было нужно. Если я еще могу снискать прощения у хозяев этого логова, то собаке точно не сдобровать. Бона вообще не следовало брать с собой.
Подхватив единственную керосиновую лампу, я нерешительно остановилась у люка. Из небольшого темного зева тянуло сыростью, воздух казался затхлым и спертым. Набравшись смелости и сделав глубокий вдох, я стала спускаться.
Поначалу мой скудный светоч не выхватывал из темноты ничего интересного. Старые стены, облупившаяся штукатурка, местами наружу пролазила зеленая плесень. Потолок в подвале был невысоким. Я и сама могла выпрямиться во весь рост с большой натяжкой, временами рискуя набить себе шишки. Сразу в углу, у лестницы, громоздились друг на друга деревянные поддоны. По их обветшалому виду было понятно, что забыли их тут достаточно давно.
На первый взгляд ничего необычного. Может и зря я затеяла эту игру в супер-спасителя.
– Булочка? – тихий шепот за моей спиной заставил меня забыть как дышать.
Нет-нет-нет. Это не может быть правдой.
В противоположной стороне было несколько самых настоящих камер, не тронутых ржавчиной или плесенью. Они смотрелись здесь чужеродно, но в суровой реальности имели место быть. И в крайней их них, прижавшись вплотную к стальным прутьям, стоял Килан.
Глава 28. Лицом к лицу со злом
– Что ты здесь делаешь?! – я подскочила к решетке, даже не заметив, как под ногами удивленно пискнула толстобрюхая крыса.
– Я мог бы задать тебе тот же вопрос, – Килан иронично улыбнулся и тут же скривился, словно от боли.
Вестер выглядел потрепанным, а из-за скудного освещения и вовсе на жильца был не похож. Одежда была местами порванной, грязной и висела на нем, как на скелете. Круги под глазами, рассечение на лице. Жалкое зрелище. Душа разрывалась на части от противоречивых желаний. Хотелось утешить, коснуться, ободрить и ругаться, биться в истерике за то, что он позволил такое с собой сотворить. Вместо этого я застыла напротив, робко протягивая руку сквозь решетку. Вестер коснулся моих пальцев, перехватил мою руку. И уже через миг мы самым невообразимым образом крепко обнимались, не взирая на стальную преграду между нами.
– Как давно ты тут? И как тебя угораздило вообще? – сдержаться не получилось и я дала волю эмоциям.
– Давненько, – хмыкнул оборотень, ловко перехватывая мои ладони, потому как я твердо вознамерилась вытрясти с него всю правду. – Приблизительно двадцать тысяч капель с ржавой трубы, – отшутился он. Откуда только силы на это берутся?
– Но как?!
– Шел вызволять принцессу, да дракон оказался не по зубам. Или я ему, вот и маюсь тут.
Я тяжело вздохнула, поняв, что вразумительных ответов от Килана сейчас точно не дождусь. Устало прикрыла глаза, склонясь ближе. Мы стояли около минуты, молча, лишь соприкоснувшись лбами и не разнимая рук.
– Мне сказали, что ты ушел. Я думала, ты в Вольнице… Не зря почувствовала что-то неладное, когда узнала, что ты там даже не появлялся. Если бы я только знала…
– Ты бы ничего не могла исправить, булочка, – мягко перебил меня кот, заправляя мои выбившиеся пряди за ухо. – А разделить с тобой свою скромную обитель я не горю желанием.
Браваду оборотня я не разделяла, только хмуро взглянула на него исподлобья. Килан же продолжил:
– Из Дарбурга я сбежал в тот же вечер. Хотел догнать, сказать, что передумал, что готов уехать вместе, а там будь, что будет. Но, посчитав это малодушным порывом, понесся в противоположную сторону. Чем дальше убегал, тем хуже мне становилось. На луну хотелось выть, когда внутренности все словно скручивались в узел. Возвращался и становилось легче. Пробовал снова и возвращался, как побитый щенок, поджав хвост. Тогда решился найти тебя, разобраться…
– Человека в столице? Проще иголку в стоге сена найти, как тебе удалось? Нашел адрес у моих родителей?
– На удивление очень легко и даже без сторонней помощи. Я чувствовал себя компасом, где ты была моим персональным севером. В любое время дня и ночи, в любую погоду, я чувствовал верное направление.
– Почему ты не сбежал?
– Как ты себе это представляешь? Я всего лишь иной, а не волшебник, – и снова его неуместный сарказм.
– Превратись в кота, например. Ты легко пройдешь через прутья, – я чуть не запрыгала от радости от казавшейся мне гениальной идеи. И чего, спрашивается, стоим тут разговариваем? Давно бы уже были на свободе.
– Уже не могу, пирожок, – почти прошептал он в ответ, не поднимая глаз. Но в тишине, прерываемой только каплями откуда-то с потолка, я легко услышала его слова. – Я больше не могу оборачиваться. Он…
Договорить, что с ним успели сотворить здесь, Килан не успел. Наверху послышались шаги, мгновение и в люк заглянул луч света. Наверное, зря я оставила его открытым. Теперь у нас нет никакого шанса пустить преследователей по ложному следу…
Пока мы сами оставались в тени, человек, спускающийся по лестнице вниз, был как на ладони. Начищенные до блеска ботинки, отутюженные брюки, камзол по последнему писку моды. Лощеный, как самый настоящий аристократ, хоть на самом деле таким и не являлся, Тобиас Мор. Он не скрывал от меня, что с помощью Фина пытается лоббировать нужные ему самому законы в парламенте, кто знает, что еще он вытворяет за спиной Гарана.
– Шелли? – голос Мора прозвучал удивленно. Не ожидал увидеть меня в своем тайном логове? – Потрудитесь объясниться, что вы здесь делаете.
Столичный оборотень сердито сдвинул брови, переводя взгляд с меня на Килана и обратно.
– Я? Вероятно, срываю ваши гнусные планы, – от желания плюнуть ему в лицо едва сдерживалась, то ли за счет последних крупиц хорошего воспитания, то ли из-за приличного расстояния между нами.
– Что?! – Мор несколько опешил и я швырнула в него тем самым смятым листком, что нашла в кабинете у Фина.
– Не знаю, что вы задумали, но вы ведете очень грязную игру. Знайте, я доложу обо всем увиденном комиссариату и вам мало не покажется! – во мне говорила здоровая злость и обида обманутой женщины. Я чуть было не поверила, что этому хитрому лису можно доверять.
Тобиас Мор распрямил бумагу и несколько долгих секунд неотрывно разглядывал написанное.
– Что это за чертовщина? – произнес он, не глядя в нашу сторону, полностью увлеченный записями. – Вы непременно, мисс, доложите обо всем комиссариату, а у меня найдется, что добавить! – неожиданно произнес он, вводя меня в замешательство. – Что же вы стали, как вкопанная? Надо поспешить!
Мор подскочил к камере Килана, потряс сильными руками решетку, но та никак не поддавалась.
– Нужен рычаг, – пришла мне в голову идея, пока я смотрела на его безуспешные потуги выломать крепкую дверь.
Отыскав крепкую балку и навалившись на нее вдвоем всем своим весом, мы смогли выломать замок. Но вот уйти не успели.
– Далеко ли вы собрались? – за нашими спинами щелкнул затвор, а на нижней ступени стоял Фин собственной персоной. Кажется, я очень сильно переоценила презумпцию невиновности, выгораживая жениха, а ведь я чувствовала, что здесь что-то не чисто.
– Фин, – зло оскалился Мор в ответ, и даже Килан заметно ощетинился при виде виновника своих мучений.
– От тебя, мой любопытный друг, я ожидал чего-то подобного и велел глаз не спускать. Оборотням нельзя доверять, даже бывшим. И все же, даже жаль тебя убивать. Ты, как никак, был моей музой, Тобиас, – не сводя с нас дула револьвера, разглагольствовал Фин.
– Ты меня просто использовал, падальщик. Не удивлюсь, если это ты меня отравил, – злобно процедил в ответ Мор.
– О, увы, нет. Но тот, кто это сделал, настоящий гений. А теперь сними пояс с кобурой и кинь ко мне, – Тобиас под прицелом выполнил указание. – Кобальт с ручной гравировкой. Не дурно, не удивлюсь, что и пули у него примечательные. Твое пижонство тебя и погубит.
Фин повертел в руках револьвер Тобиаса и направил его дуло в мою сторону. Теперь он держал нас обоих на мушке.
– Что до тебя, Шелли, то ты одно сплошное разочарование. Я вытащил тебя из твоего темного захолустья в свет и где твоя благодарность?! Воспитанная в закрытом городке, в ненависти к иным, ты должна была стать надежным тылом, ты же суешь нос не в свои дела. Лучше бы ты тратила деньги по столичным бутикам, как все местные кокетки.
– Даже в нашем темном захолустье никто не идет на убийство. Убийство иного такой же грех, – удивительно, но я не боялась. По крайней мере за себя.
– Глупая дурочка, – скривился Фин. – И откуда только в такой милой головке такие дурные мысли… Я давал тебе шанс, так что сама виновата. Прощать то, что ты предпочла грязного зверя, я точно не намерен.
– Одумайся, Фин. Ты же не убьешь Шелли?!
– Я?! Что за вздор, – Гаран удостоил Мора снисходительным взглядом, а затем помахал его же собственным револьвером. – Ее убьешь ты. Во всяком случае следопыты решат именно так, – Фин снова навел на меня оружие. – Это для твоего же блага, чтобы ты не мучилась.
Кончики пальцев похолодели от плохого предчувствия. Фин вернул свой собственный револьвер в кобуру. Дальше события развивались так стремительно, что я едва поспевала замечать, что происходит. Ногой Фин пнул гору деревянных поддонов, опрокинув тем самым керосиновую лампу, принесенную Тобиасом Мором. Из осколков тут же полезли язычки пламени, набросившись на податливое дерево. Эхо разнесло оглушительный звук выстрела, оглушив меня на долю секунды. Килан резко потянул меня вниз, навалившись сверху, а Тобиас рванул к выходу за Фином. Лис успел только шагнуть на первую ступень, как люк захлопнулся над его головой. Что было сил он навалился на железную заслонку, но та не спешила поддаваться.
Тело онемело и я даже не могла пошевелиться. Наверное, пуля достигла своей цели…
– Жива? – Тобиас как-то незаметно оказался рядом. Перевернул Килана на спину и протянул мне руку.
Дышать стало определенно легче, я даже смогла пошевелить рукой, а затем и подняться. Вестер же продолжал лежать неподвижно.
– Скоро здесь нечем будет дышать. Надо срочно искать выход, – Мор бросил какой-то слишком уж печальный взгляд на распростертого на полу Килана и вернулся к люку. Огонь, полыхающий у лестницы, Мор затушил собственным камзолом, но дым стал просачиваться из щелей сверху, так что истина в его словах была. Если не сгорим, то задохнемся.
– Эй, Килан, вставай, – я затормошила кота за плечо и он глухо застонал, открывая глаза. Под моей рукой почти тут же растеклось бурое пятно крови. – Зачем же ты это сделал?
На глаза навернулись слезы от осознания, что Килан принял весь удар на себя и поймал предназначавшуюся мне пулю.
– Ну, пирожок, не кисни, – оборотень улыбнулся. – У котов девять жизней, я ничем не рисковал.
– С твоим образом жизни, я не удивлюсь, если окажется, что у тебя ни одной не осталось в запасе.
– Что есть, то есть, – Вестер рассмеялся и на уголке его губ показалась кровь.
– Я что-нибудь придумаю, – поспешно затараторила. – Главное, остановить кровотечение, верно? С остальным справится и регенерация иных. Должна же…
– Конечно, – Килан ободряюще улыбнулся и устало прикрыл глаза.
– Это бесполезно, – раздался голос Мора. – Люк чем-то подперли сверху, мне не хватит сил его открыть.
Глава 29. О неожиданном спасении и торжестве справедливости
Мор не терял надежду придумать что-то, обошел маленький подвальчик вдоль и поперек. Но я и со своего места прекрасно видела, что это бессмысленная затея. Ни инструментов, ни запасных ходов. Ободрав подол своей юбки, я зажимала тканью рану на плече Килана. Она постепенно затягивалась, очень медленно как для оборотня, но обычный человек точно бы не выжил, учитывая его истощение. Лицо Вестера было белее мела, сам он находился без сознания, что может было сейчас и к лучшему.
Едкий дым заполнял помещение, затруднял дыхание, въедался в легкие, щипал глаза. Как только в моей голове пронеслась мысль, что это, кажется, конец, сверху послышался шум. Громкий стук от падения, а затем лязг, открываемого люка. В полумрак подвала ворвался отсвет яркого пламени, освещая площадку внизу и лестницу. Из небольшого проема свесилась незнакомая голова.
– Быстрее, – крикнул нам неизвестный спаситель и зашелся в кашле.
Просить дважды нас не пришлось. Мор подхватил Вестера, как тряпичную куклу перебросил его через плечо и первым стал выбираться наружу. Я подхватила брошенный Тобиасом камзол, посчитав, что он может еще пригодиться в псарне, объятой пожаром.
Камзол пригодился, но совсем для других нужд. Нашим спасителем оказался худощавый подросток. Для мальчишки у него были непривычно длинные волосы, черные, почти смоляные, ужасно спутанные и неухоженные. А еще паренек был совершенно нагой. Заметив мой взгляд, он стыдливо прикрылся, и я тут же протянула ему камзол. Может он и припаленный слегка, но в нем однозначно теплее и комфортнее.
– Спасибо, – каждое слово давалось подростку с трудом. Наверное, успел надышаться дымом. Камзол Мора на нем висел как на вешалке, а по длине больше походил на пальто.
Обстановка не располагала к разглядыванию, но меня не покидало ощущение, что я этого мальчишку уже видела прежде. Взгляд темных глаз, ярких бусин на белом лице, был так знаком. Я перевела взгляд на пустую клетку, где живодеры держали дога, и чуть рот не открыла от догадки. Это же он… дог!
В подсобном помещении над подвалом мы оказались не одни. Здесь же в бессознательном состоянии лежали Мэт и Хью.
– Это ты их так? – кивнув в сторону двух мучителей, спросила у парня.
– Вот еще, буду я руки о них марать, – процедил тот сквозь зубы.
Дальше спрашивать я ничего не стала, все и так было понятно без лишних вопросов. Фин не хотел оставлять свидетелей, вообще никаких, и убрал даже собственных помощников.
– Шелли? Ты идешь? – окликнул Тобиас Мор у дверей, голос его звучал грубо и манеры напрочь отсутствовали, но к иному и ситуация не располагала.
– Надо забрать их отсюда, – обратилась я к нашему молодому спасителю, нагружать еще больше Тобиаса не хотелось. Жизнь Килана была важнее.
– Что? – маленький оборотень натурально выпучил глаза в удивлении. – Я не ослышался? Спасать этих?! Да они самые настоящие убийцы!
– Чем мы тогда будем лучше их?! – безусловно эти двое и в моих глазах заслуживали наказания, но я точно не собиралась вершить здесь самосуд. А еще понимала, что свидетели могут быть полезны, чтобы поймать и привести к ответственности самого Гарана.
Бурча что-то себе под нос, паренек схватил одного из служащих, того, что был покрупнее, прямо за ноги и поволок к выходу. Нисколько не заботясь о сохранности своей ноши, с видом великомученника, делающего одолжение спятившей леди. Спрятав победную улыбку в кулак, хотя бы потому что расслабляться было еще рано, я подступилась ко второму мужчине. Глядя на дога, казалось, что это так легко, тащить человека. Но на деле все было совершенно по-другому.
– Идите строго за мной, – приказал Мор и никто из нас не думал ему перечить. Я в пелене густого дыма далеко не уйду. Тобиас вышел первым, по-прежнему держа через плечо Вестера, за ним мальчишка, и наконец я. Чуть меньше минуты и руки уже отнимались от тяжести. Словно бы этот Хью цеплялся руками за каждый выступ и мешал идти. Вот только тащила я его под плечи и он никак не мог этого делать.
Чтобы было хоть немного легче, я тащила его тело волоком, идя спиной вперед. И совершила самую роковую ошибку – потеряла из виду и Тобиаса и мальчишку.
– Шелли! – как сквозь вату доносились крики. Мор звал меня, но я по-прежнему его не видела. Пошла, ориентируясь на голос, и уперлась в закрытую дверь вольера. Кажется, я потерялась. До обидного, в трех соснах…
Посчитав, что еще рано отчаиваться, подхватила Хью поудобнее и снова пошла на голос. И снова уперлась в глухую стену. Голова кружилась от нехватки кислорода. Меня не хватит надолго, если я буду метаться из угла в угол. А еще накатила дикая усталость, хотелось присесть отдохнуть, хоть на минуточку перевести дух. Но я понимала умом, что этого делать никак нельзя. Голос Мора становился все тише, а треск пламени казался все громче, перед глазами роились черные мушки. Где он этот выход и есть ли он вообще?
Одна большая черная мушка отделилась от остальных и стала приближаться ко мне, увеличиваясь в размерах. Я часто заморгала, пытаясь прогнать наваждение.
– Р-раф, – очень знакомо залаяла она, превратившись в старого друга. Бон ткнулся носом в мою ладонь и тут же бесцеремонно схватился зубами за разодранное по подолу платье.
– Постой, Бон, нельзя его оставлять, – если громадина-Бон решил тебя куда-то тащить, устоять ему очень сложно, но, к счастью, пес прислушался к хозяйке. Обнюхал мою ношу, зарычал, но вцепился в ворот его засаленной куртки и потащил к выходу. Я шла рядом, держась за холку верного друга.
Выйдя на улицу, я едва могла надышаться. Воздух еще никогда прежде не казался мне таким чистым и вкусным. Рядом на траве сидел мальчишка, возле него уже хлопотала кухарка. Сара бежала в нашу сторону с какими-то пледами в руках. А управляющий, мистер Нейт, с выражением чистого ужаса на лице смотрел на горящую псарню.
Увидев первые клубы дыма, мистер Нейт первым делом вызвал спасателей и комиссариат, подозревая всех и сразу во всех грехах. Поджог, ограбление, нападение средь бела дня. Нам это оказалось только на пользу. Краем глаза я увидела, что Мор беседует с двумя следователями, но вмешиваться не стала. Вместо этого я нашла Килана, которого успели обернуть теплым одеялом, и села с ним рядом.
Наверное, Фин Гаран надеялся на совсем другой исход, устраивая поджог. В это время мистер Нейт со всей остальной прислугой находились на кухне и не могли бы сразу заметить катастрофу. Откуда было знать Фину, что часом ранее я не нарочно спровоцировала приступ у Кейт и все находились в ее комнате.
Вокруг нас сновали люди. Кажется, прибыли лекари. Новой волной накатила усталость, стало тяжело находиться даже в сидячем положении. Глаза слипались под тяжестью, как-то незаметно я завалилась на бок, плавно проваливаясь в спасительную темноту. Слишком много переживаний и приключений на один день свалилось на мою голову.
***
Фина арестовали прямо в парламенте, куда он убежал, заметая следы. Сначала его взяли под стражу на время допросов и выяснения всех обстоятельств, но в виду тяжести следствия отпускать на свободу даже не думали. Первое время тетушка Элоиза голосила о беззаконии, несправедливости и клевете, но после того, как лично побывала на допросе, ощутимо сбавила обороты. Вела себя тише воды, вероятно с ужасом задумываясь о грядущем тяжелом будущем.
Очень кстати пришлись показания спасенных работников псарни, Мэта и Хью. Так как почти все записи Гаран успел уничтожить, о его страшных экспериментах узнали правду с их слов. Впрочем, один лист, конечно, сохранился, подтверждая, что эти двое говорят чистую правду, какой бы фантастической она не выглядела.
Фин и Кейт Гараны очень рано остались сиротами. Их родители отдыхали в своем охотничьем домике вблизи Дарбурга и там же, в лесу, на них напал дикий зверь. Так записали в отчете, но мальчишка был точно уверен, что всему виной были оборотни. Так ли это и кто виноват в их смерти, уже судить невозможно. Словам ребенка никто не придавал значения, никто не стал считаться с мальчишкой и посвящать в детали, от того он и выносил в своей голове безумный план мести. Но в действие его смог привести только благодаря знакомству с Тобиасом Мором, бывшим оборотнем.
Мор крутился вокруг аристократов, искал союзника и неожиданно нашел сильного покровителя, готового выслушать его идеи. Гарана же интересовала только история отравления оборотня. Незаметно выведав у Тобиаса все детали, он стал самолично разрабатывать схожую формулу. Первой идеей было вытравить звериную сущность у иных, как случилось с Мором, но Фин быстро отказался от этой затеи. Один он много не сделал бы, потому решил искать другие способы, как подставить оборотней в глазах обычных людей, так, чтобы они сами стремились к их истреблению.
Так злой гений додумался до идеи уничтожения человеческой сущности в оборотнях, превращая их не просто в диких, а одержимых зверей. Если бы такие чудовища напали на город, люди бы быстро забыли о дружбе и перемирии с иными. Гаран бился ночами над идеальной формулой, а подопытные хоть и зверели, но не спешили убивать невиновных. Одурманенный зверь внутри рвал собственное тело иных на части.
Фин не отчаивался, проводил все новые и новые эксперименты и все чаще отправлялся в Дарбург на свою собственную охоту. Расставлял отравленные силки и приманки, в одну из которых в свое время угодил и Килан. Если бы не мое вмешательство, Вестер стал бы очередной истерзанной жертвой в лесу. Его спасло только то, что он быстро получил помощь в отличие от других оборотней.
Но вот во второй раз Вестеру не повезло. Отрава не подействовала, и Фин никак не мог понять в чем его промашка. Держал своего пленника как подопытного кролика, на нем пробуя все новые рецепты.
Всплыло, конечно, и единственное самоличное убийство оборотня Себастиана Лоррена, возлюбленного Кейт. Это случилось еще задолго до знакомства Фина с Тобиасом Мором. Фин был настроен решительно против, а пара никак не хотела отступать. Кейт пригрозила побегом и любящий брат решился на крайние меры. Он не мог позволить сестре совершить такую ужасную, на его взгляд, ошибку: связать свою жизнь с тем отродьем, что сгубило их родителей.
Мэт и Хью понесли свое наказание сразу, им грозил приличный тюремный срок. А вот с Фином все было немного сложнее: все-таки аристократ и представитель древней магической семьи. Простолюдина давно бы казнили, а с ним продолжали возиться.
Моих родителей тоже затронуло это расследование. Из-за близости Вольницы к Дарбургу мой отец неожиданно объявил деревню иных подконтрольной территорией и теперь выбивал из правительства немалые моральные компенсации для семей пострадавших и пошлины.
Все это я узнала от Тобиаса Мора, который не пропускал ни единого слушания и активно сотрудничал с прокурором, представляя пострадавшую сторону. Отношение к иным сильно изменилось, впервые за долгое время им стали сочувствовать, а порой и принимать за равных. Мор был счастлив такому положению, хоть и сетовал, что досталось им это очень большой ценой. Я в суде и здании комиссариата бывала редко, почти все время проводила в лечебнице с Киланом, который восстанавливался очень долго.
Было жаль Кейт, которой теперь грозила настоящая душегубка, и совсем не жаль, мисс Элоизу. При потере кормильца ей назначалась небольшая субсидия, но о былой роскоши придется забыть раз и навсегда, как и о караване слуг.
