Текст книги "Я пришла издалека"

Автор книги: Анна Линн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

– Джулия Ормонд! Но я не снимаюсь в вашем фильме, меня уже пригласил Никита Михалков! – Я начинала злиться. Почему я должна отвечать на его вопросы? – Пустите меня, я не собираюсь мешать вашим съемкам. Я просто хочу понять, где я нахожусь и где мой муж. Он должен быть неподалеку, наверное, ищет меня.

– Жюли Арман… – Он повторил имя американской актрисы с нарочито французским произношением. Похоже, он поверил, что это мое настоящее имя. Актер, который не слыхал о Джулии Ормонд, – странный актер.

– Француженка, которая случайно оказалась на поле боя. Любопытно. Вы говорите, с вами был ваш супруг? Что же произошло с ним, с вашими лошадьми и слугами? Вы не заставите меня поверить, что леди из высшего общества путешествует пешком и без сопровождения, да еще в таком нелепом костюме. – Он все еще держал меня за локоть.

– О да! Разумеется, у нас были лошади и примерно десяток слуг, но они разбежались, едва заслышав выстрелы. Оставьте меня в покое, сумасшедший!

Меня раздражал этот заигравшийся актер. Я дернулась и оставила у него в руках половину своего рукава, но удрать мне не удалось. У него была крепкая хватка. Впервые я пожалела, что не занималась спортом и прогуливала школьные уроки физкультуры. Кто ж знал, что я попадусь в лапы какого-то ненормального…

– Не спешите, мадам Арман. Я должен выяснить, с какой целью вы здесь находитесь. Признайте, обстоятельства указывают на то, что вы оказались в этой местности неслучайно. Ваш странный маскарад не введет меня в заблуждение. Почему вы подстригли волосы и переоделись в мужской костюм? Уж не потому ли, что вы французская шпионка и пытаетесь бежать?

– Прекратите задавать мне идиотские вопросы. Где ваш режиссер, в конце концов? Я случайно оказалась в этом проклятом лесу и не собираюсь играть в ваши игры. Роль Джона Рэндалла удалась вам прекрасно, не спорю, но всему есть пределы. Я не актриса! А вы не Джон Рэндалл!

– Режиссер? Актриса? Вы изъясняетесь очень странно. И смею вас уверить, я и есть капитан Рэндалл, командующий фортом Уильямс.

У меня кружилась голова. Капитан Рэндалл. Джонатан Вулвертон Рэндалл, двойной агент, французский гувернер, скончался от апоплексического удара в возрасте шестидесяти четырех лет. Я брежу. У меня был солнечный удар, я упала и ударилась головой, и все это – плод воспаленного воображения. Сейчас я приду в себя, галлюцинация исчезнет, и я увижу Андрея и Гиббонса. Кажется, героини книжек в таких случаях щиплют себя за руку. Я тоже на всякий случай ущипнула себя за руку. Но, как обычно бывает в книжках, Джонатан Рэндалл, капитан, командующий фортом Уильямс, не исчез. Он продолжал говорить:

– Вы удивлены? Не ожидали меня встретить. Видимо, я нарушил ваши планы. Что ж, сударыня, соблаговолите отправиться со мной в форт, где мы сможем спокойно побеседовать. Я уверен, что вы сообщите мне немало интересного. Всегда приятно пообщаться с изысканной дамой. А вы несомненно изысканная дама. Вы не крестьянка. Эти духи, эта нежная кожа, тонкие пальцы и эта дорогая обувь великолепной работы выдают вас с головой..

Дорогой обувью он назвал мои уличные ботинки на толстой подошве со шнурками, довольно-таки грязные и разношенные. Идиот. Что он, дорогой обуви не видел? А может, и не видел. Черт побери, что же происходит? Мне нужно сосредоточиться и вспомнить, что произошло, а этот тип не оставляет меня в покое.

Вдруг он с силой толкнул меня в сторону. Спиной я оказалась прижата к стволу какого-то дерева. Я ощутила на своем лице его дыхание, в котором смешивался запах табака и алкоголя. Его руки бесцеремонно схватили меня за плечи, а губы впились в мои. Это было отвратительно. Я пыталась отвернуться, вырваться из этих диких объятий, но он только крепче сжимал меня. Я лихорадочно соображала, что делать. Ни разу в жизни я не сталкивалась с насилием. Очень давно я читала какие-то советы для женщин, подвергшихся нападению, но они сейчас совершенно не годились. У меня не было при себе газового баллончика или маникюрных ножниц. Ни к чему было кричать «Пожар!», все равно никто не придет на помощь. Не получится и бежать к ближайшей остановке или освещенной витрине – в лесу не ходят троллейбусы и не работают магазины. Совет не злить насильника криками и сопротивлением показался мне и вовсе странным. И я постаралась завизжать как можно громче, одновременно пнув его коленом куда придется. Пришлось, видимо, куда нужно. Капитан Рэндалл зашипел и согнулся пополам.

Я оттолкнула его и побежала не разбирая дороги. Впрочем, никакой дороги и не было. Через несколько шагов я споткнулась и налетела головой на дерево. Дерево охнуло и громко выругалось. Подняв глаза, я обнаружила, что дерево одето в шотландский костюм и физиономией сильно смахивает на горца. Рыжие взлохмаченные космы, квадратная челюсть, маленькие глазки и бычья шея. Красавец мужчина.

Красавец зажал мне рот ладонью и потащил куда-то, не давая опомниться. Неужели еще один маньяк, подумала я. Но он тащил меня так деловито, что я успокоилась. По-видимому, он не испытывал эротического интереса к моей персоне. И на том спасибо.

Он приволок меня на поляну, где, как мне показалось, никого не было. Но вдруг из-за кустов выступили смутные тени, оказавшиеся десятком вооруженных шотландцев, одетых, как и полагается, в клетчатые пледы и кильты.

– Эй, Руперт, что за странную добычу ты нам принес? – Один из них приблизился и насмешливо смотрел на меня. Он говорил с легким шотландским выговором, хотя его речь и звучала как речь образованного человека.

– Да вот услышал, как капитан Рэндалл беседует с дамой, и не слишком-то вежливо. Даме, видать, такой разговор не понравился, она и убежала. Я слышал, как он назвал ее французской шпионкой. Думаю, ты, Дугал, сам разберешься, что к чему, – ответствовал Руперт.

Его простонародный говор, по-видимому, не был искажен образованием. Капитан Рэндалл, насколько я могла судить, изъяснялся на чистейшем английском. Тот, кого назвали Дугал, начал с того, что слово в слово повторил вопрос капитана Рэндалла:

– Как вас зовут, мадам, и как вы оказались одна в лесу и в таком нелепом виде?

Чем им всем не нравится мой вид?! Неужели они ни разу не видели женщины в брюках? Даже в этой глуши жрицы солнечного культа разгуливают в джинсах как ни в чем не бывало. Но эти странные люди, похоже, не понимают самых обычных вещей. Сложно предсказать их реакцию, если я сообщу им, что меня зовут Юлия Ратникова и я приехала из России на семинар. Еще неизвестно, знают ли они, что такое Россия. Меня спас Руперт, ответив за меня:

– Она назвалась Джулией Ормонд. Сказала, путешествовала с мужем и слугами, но те разбежались, едва заслышав выстрелы.

– Это правда или вы солгали Рэндаллу? Не пытайтесь обмануть меня, – Дугал говорил начальственным тоном. Похоже, он и был здесь главным.

Я слегка оторопела. Все участники этой военно-исторической авантюры слишком увлечены своей игрой. Черт их знает, что они сделают с незнакомкой, случайно попавшей в их придуманный мир. Лучше подыграть им сейчас. Не может же игра длиться вечно… Главное – обойтись без лишних деталей, иначе эти сумасшедшие заподозрят меня во вранье. Чертовски странная съемочная площадка… Жалостливым голосом я начала:

– Я не уверена… То есть мы ехали… и вдруг раздались выстрелы… Я не успела понять, что происходит, и, наверное, потеряла сознание. Когда я очнулась, вокруг никого не было. А Эндрю… – Я вдруг всхлипнула по-настоящему.

На меня навалилась безумная усталость. Встреча и неожиданная разлука с Андреем, бессонная ночь, утомительный путь на Грэт-на-Дан, абсурд последних часов, неизвестность, глупые игры незнакомых и грубых людей… Судя по их виду и выражению лиц, они были очень и очень опасны. Я предпочла бы избежать встречи с ними даже днем на шумной городской улице – хотя в городе и не встретишь таких колоритных разбойников. Но сейчас у меня не было выбора. Я столкнулась с ними в чужой стране, в глухом лесу и должна была играть по их правилам.

Я громко зарыдала, не выдержав всего, что свалилось на меня сегодня. Видимо, мои рыдания их тронули или же у них были заботы поважнее, но меня оставили в покое. Я сидела на сыром холодном камне под кустом и оплакивала свою несчастную судьбину, украдкой осматриваясь на новом месте. Неподалеку от меня прохаживался Руперт с видом, не оставляющим сомнений относительно возможности сбежать. Да я и не собиралась бежать. Я была слишком измучена сегодняшними приключениями, часть из которых оставалась для меня непонятной. Образ капитана Рэндалла еще не изгладился из моей памяти, его поцелуй был груб и в то же время болезненно знаком мне. Я не стремилась нарваться на него еще раз. Руперт, Дугал и кто там еще могут не беспокоиться.

Не знаю, сколько времени я провела в ожидании. Может, полчаса, может, час. Послышался шум, и на поляну вышли еще двое шотландцев, тащившие третьего. Очевидно, он был тяжело ранен. Он приглушенно стонал, голова безвольно моталась из стороны в сторону.

– Господи милосердный, да это же Джейми! – воскликнул мой страж и подбежал к вновь прибывшим, оставив меня на произвол судьбы.

– Его ткнул штыком один из красных мундиров. Он упал с лошади и вывихнул плечо, – объяснял кто-то из темноты.

– Зато я жив, а этот парень уже не увидит рассвета, как и еще с десяток других, – на удивление бодро заметил сам раненый. – Но нужно поторопиться, иначе нас накроет большой отряд англичан. Сейчас они ищут нас как черти.

Все обитатели поляны собрались вокруг раненого, издавая разнообразные восклицания. Больше всего их беспокоило, впрочем, не самочувствие бедняги Джейми, а то, что он не может ехать верхом. Про меня забыли. Это был шанс незаметно ускользнуть от шайки Дугала. И попасть в руки большого отряда красных мундиров? Нет уж. И я осталась сидеть где сидела. Реальность происходящего становилась все более отчетливой. Это не розыгрыш и не киносъемки. Раненый настоящий. Кровь настоящая. Выстрелы не холостые. Может, я попала к шайке местных бандитов? Но почему они облачены в старинные костюмы и, насколько я могла судить, пользуются весьма несовременным оружием? А может, это еще один старинный обряд? Что-то вроде ритуального сбора клана. Я успела заметить, что почти все, кто был на поляне, носят цвета одного клана. Неожиданно ко мне подошел Дугал.

– Мы должны ехать немедленно. Если вы английская шпионка, вы донесете англичанам, которые будут здесь с минуты на минуту, в каком направлении мы отправились. Если же англичане ваши враги – было бы бесчестно оставить вас без защиты. Так или иначе, вы отправляетесь с нами, – сказал он тоном, не терпящим возражений. – У нас нет лишней лошади, поедете со мной.

Я поплелась за ним. Хорошенькое дело – делить одну лошадь с этим шотландским чудовищем. Еще неизвестно, что страшнее – лошадь или сам Дугал. Издали лошадь кажется красивым, изящным животным, но вблизи… Я с трудом представляла, как на нее можно забраться. Потом, они же кусаются, брыкаются и лягаются. Но перечить Дугалу было еще страшнее. При взгляде на него я припоминала фильмы из средневековой истории. Примерно так выглядели жестокие рыцари, мучители крестьян и невинных девушек. Придется смириться. Хотя бы ради того, чтобы потянуть время и узнать, где я.

– Вашу ногу! – Дугал неожиданно опустился на колено рядом со мной, я смотрела на него непонимающим взглядом. – Левую ногу, – добавил он с видимым отвращением.

Я торопливо сменила правую ногу на левую и не без усилий оказалась в седле, вернее сказать, взгромоздилась в седло. Все когда-нибудь приходится делать в первый раз… Дугал ловко вскочил в седло сам, и вот я сидела перед ним и с опаской поглядывала вниз. Повыше, чем на велосипеде. Больнее падать. Можно и шею сломать. Тем временем на другую лошадь без особых церемоний погрузили раненого Джейми, и вся компания отправилась в путь.

Трясясь на лошади и ощущая спиной крепкую фигуру Дугала, увешанную оружием, я думала, каково же сейчас несчастному Джейми с воспаленной раной и вывихнутым суставом. Каждое движение должно причинять ему нестерпимую боль. В рану могла попасть инфекция, ее нужно немедленно обработать, а вывих вправить.

Иначе будут серьезные осложнения. Но о медицинской помощи эти люди, похоже, и вовсе не думают. Они что, не слыхали о заражении крови? Моему возмущению не было предела.

Мы выехали на открытую местность, и я стала осматриваться вокруг, чтобы найти хоть какие-то ориентиры. Слева за перелеском высилась та самая скала, на которую мы несколько часов назад карабкались с Андреем. Я узнала ее характерные очертания. Итак, я все еще находилась не слишком далеко от местного Стоунхенджа. Но тогда справа вдалеке должны быть огни Инвернесса. Огней не было. Темнотища, хоть глаз выколи. Авария на электростанции? Может быть, может быть. Как говорят англичане, may be yes or may be no, may be rain or may be snow[1]1
  Возможно, да, возможно, нет, возможно, дождь, возможно, снег.


[Закрыть]…

С ума можно съехать. Похоже, что эти люди живут не в двадцатом веке. Пледы, кильты, старинное оружие, лошади, устаревшие обороты речи, вражда с англичанами… Другая эпоха. Это невозможно сыграть или подделать. Это чистая правда, не фальшивка. И в Инвернессе нет света, потому что нет электростанции. Господи, куда же я попала?!

Если встреченный мною в чаще Джонатан Рэндалл был действительно тем самым Рэндаллом, предком Андрея, то я нахожусь в восемнадцатом веке. Видимо, до тысяча семьсот сорок седьмого года. Поскольку после предок переехал в Россию, где и скончался от апоплексического удара. Какая нелепица: встретить предка Андрея! А где в таком случае сам Андрей? А он в таком случае еще не появился на свет. Отлично сказано: мой бывший муж еще не родился. Не попасть бы в психушку.

Этого не может быть. Я уверена, что всему происходящему найдется разумное объяснение. Не нужно ударяться в фантастику. В конце концов все закончится хорошо и мы с Андреем еще посмеемся над моими приключениями. Заблудилась в трех соснах, встретила экстравагантную съемочную группу и тут же решила, что путешествую во времени. Вот что значит начитаться научной фантастики и фэнтези. Но не слишком ли много случайностей?

Я застонала. Эти размышления причиняли мне почти физическую боль. Дугал обеспокоенно спросил:

– Мадам, с вами все в порядке? Вы не ранены?

– Я… нет-нет, я невредима… но вот мой муж… мой бывший муж… – пробормотала я бессвязно.

– Я сочувствую вашему горю, мадам, но вы уверены, что вашего мужа действительно нет в живых? Возможно, ему удалось спастись и он разыскивает вас?

– О нет, я абсолютно уверена, что его нет на этом свете… – Я снова искренне залилась слезами, но не стала уточнять, что моего мужа еще нет на этом свете.

Мы ехали довольно долго. Мои мышцы занемели, я не чувствовала своих ног. Несколько раз приходилось делать недолгие остановки, потому что раненому Джейми становилось плохо. Наконец, когда я почувствовала, что вот-вот потеряю сознание, мы добрались до небольшого домика, сложенного из серых камней. Избушка на курьих ножках по-шотландски… Всадники спешились, Дугал стащил меня с лошади и буквально внес внутрь. Следом вошел Руперт, тащивший Джейми. Джейми был бледен как полотно, однако находил силы криво улыбаться на какие-то шуточки Руперта.

Домик был населен. Нас встретила пожилая женщина, одетая довольно странно: длинная грязная юбка, блуза с длинными рукавами, наполовину прикрытая чем-то вроде жилетки или корсажа. Еще одна актриса? Она тотчас же подложила дров в очаг, усадила раненого поближе к огню и принесла здоровенную флягу. Нетрудно было догадаться, что булькает внутри. Фляга пошла по кругу. Ее продвижение сопровождалось довольными возгласами. Я тоже не отказалась сделать глоток. Ничего другого все равно не предложат, а подкрепиться нужно. Я не ела черт знает сколько времени, желудок уже давно требовал пищи или хоть чего-нибудь. Я зажмурилась, задержала дыхание и приложилась к фляге. Шотландское виски. Гадость неописуемая и к тому же очень крепкая. Я мужественно проглотила эту отраву, даже не закашлявшись. Я протянула флягу следующему клиенту и заметила на себе удивленные взгляды. В них читалось: леди, а пьет как лошадь.

Тем временем Дугал с видом знатока обследовал раны Джейми. Действовал он неловко, и я сразу поняла, что врач из него никудышный. Зато мясник бы получился. Пациент болезненно кривился от его прикосновений. Дугал подозвал Руперта и приказал ему подержать раненого, чтобы не дергался. Похоже, он собирался вправлять вывих. Он взялся за руку Джейми и начать тащить ее на себя, от чего Джейми глухо застонал, побледнел еще больше и потерял сознание. Я не выдержала и, вскочив со своего места, крикнула в профессиональном рвении:

– Вы что, с ума сошли оба? Вы так сломаете ему руку, чертов кретин. Отойдите сейчас же от больного, – я присовокупила витиеватое ругательство, которое по черпнула в каком-то американском детективе.

Вышло убедительно. Оба отскочили от него как ошпаренные и остолбенело воззрились на меня. Леди пьет как лошадь и ругается как извозчик. Я воспользовалась паузой, подошла и перехватила у Дугала запястье Джейми.

– Прежде чем прикладывать силу, нужно поставить кость под правильным углом, вот так, и тогда она встанет на место.

Рука в моей руке была теплой, но не горячей. Жара нет. Это хорошо. Значит, воспаление не сильное. Впервые за сегодняшний день я чувствовала себя уверенно. По крайней мере я знала, что делать в ближайшее время.

Я внимательно осмотрела руку. Тяжелая как камень. Тем временем раненый пришел в себя и уставился на меня с таким же недоумением, как и его товарищи. Впрочем, никто не мешал мне делать свое дело. Итак, мы имеем вывих плечевого сустава, мышцы уже воспалились и распухли, они сдавливают суставную сумку, усложняя мою работу, мешая кости встать на место. Вправить будет непросто. Тут потребуется грубая сила, а я, как назло, страшно вымотана и к тому же давно не практиковалась.

Я взялась за локоть, глубоко вдохнула и приготовилась с силой повернуть его вверх и внутрь.

– Сейчас будет очень больно. Придется потерпеть, – предупредила я своего нежданного пациента.

– Больнее, чем сейчас, уже не будет. Так что давайте, – сказал он.

У огня было очень жарко. Я моментально взмокла от жара и физических усилий. По моей спине текла струйка пота. Джейми тоже взмок – от боли, которую переносил стоически. Он не издал ни звука, просто закрыл глаза и сделался еще бледнее. Мне не встречался столь терпеливый пациент. Наконец с легким щелчком рука пришла в нормальное положение.

– Уф! – сказала я и облегченно вздохнула.

– Больше не болит! – радостно провозгласил Джейми, и на его лице появилась широкая улыбка. Окружившие меня люди разразились восклицаниями и аплодисментами.

– Будет, – Пообещала я, чтобы остудить восторги. – Еще несколько дней могут быть боли и неприятные ощущения в руке. Поберегите сустав два-три дня, двигайте рукой как можно меньше. Потом будьте очень осторожны, не делайте резких движений, и обязательно каждый день теплые компрессы.

В глазах Джейми читалось легкое изумление, но еще я увидела в них доверие и уважение. Мне был знаком этот взгляд. Так смотрят на врача пациенты во все времена. Ради этого я готова была работать сутками. И мне вдруг захотелось бросить к черту свою сытую и благополучную жизнь консультанта в фармацевтической фирме и снова лечить. Снова спасать, успокаивать, вселять надежду… И жить впроголодь? Или лечить богатых в частной клинике?

Я отсутствующим взглядом обвела комнату и почувствовала какое-то напряжение. На меня смотрели с изумлением и подозрением. Что-то было не так.

– Я врач, – объяснила я.

Вместо того чтобы расслабиться, они напряглись еще больше. Изумление исчезло. Осталось подозрение и недоверчивость.

– Как бы то ни было, похоже, вы кое-что понимаете в лечении, – Дугал нарушил воцарившееся молчание. – Вы сможете залатать его рану, чтобы он мог ехать верхом?

– Ну конечно, я могу сделать перевязку. Если у меня будет все необходимое.

Дугал бросил женщине, сидевшей до того в углу, несколько слов на незнакомом мне языке, скорее всего на гэльском. Та сделала неуклюжий реверанс и стала рыться в деревянном крашеном ящике. Тем временем я осмотрела все помещение. Домик состоял из единственной комнаты, не отличавшейся уютом. Закопченные стены, жуткая грязь, нет электричества и водопровода. Такого я не видела даже в глухой деревне в Псковской области, куда ездила с подругой навестить ее бабушку. Старушка жила в типичном деревенском домике, небольшом, но прочном и теплом. Никаких благ цивилизации там не было. Воду брали в колодце, еду готовили на дровяной плите, по вечерам зажигали свечку. И все-таки в доме было прибрано и уютно. Не было такой вековой грязи, как здесь.

Женщина извлекла на свет кучу серых тряпок.

– Ни в коем случае! – Я с отвращением взяла одну из них двумя пальцами. – Это очень грязное. Рану нужно сначала продезинфицировать, затем перевязать чистой тряпкой, если нет стерильных бинтов.

– Продезинфицировать? – переспросил Дугал. Похоже, он не понимал значения этого слова, хотя и казался образованным человеком. Или его образование весьма однобоко, или… Или что?

– Нужно удалить из раны всю грязь. Для этого нужно лекарство, которое убьет микробов и ускорит выздоровление. – Я говорила, как с маленькими детьми.

– Какое лекарство?

– Йод, борная кислота, перекись водорода. – Я видела непонимание на лицах. – Ну хотя бы спирт?

Слово «спирт» звучит по-английски так же, как и «алкоголь». Вероятно, поэтому они с возгласами облегчения предложили мне все ту же флягу с виски. Невероятно! Или они просто олигофрены, или… У меня подкосились ноги, и я на всякий случай села.

– Почему бы вам просто не отвезти его в город к врачу? – спросила я наудачу.

– Какой город? Здесь нет города, – ответила мне женщина. Остальные только молча переглянулись.

Я чувствовала, как бьется мое сердце и делаются ватными руки и ноги. Я в Шотландии, неподалеку от Инвернесса, и мне говорят, что здесь нет города, хотя Инвернесс стоит на своем месте уже шесть веков. Я встречаю капитана Джона Рэндалла, очень похожего на Андрея, шотландцев, не знающих, что такое дезинфекция, и воюющих, с англичанами. Всего этого не может быть в двадцатом веке. Чтобы поверить в это, нужно нагромоздить цепь фантастических совпадений, да и то не все сойдется. Но если допустить одну-единственную фантастическую мысль, то все сразу становится на свои места. Я каким-то непостижимым образом оказалась в прошлом, и то, что со мной происходит сейчас, вполне закономерно.

В комнату вошел с улицы приземистый коренастый человечек с черной бородой. Он обменялся с Дугалом несколькими фразами на гэльском и вышел. На вопросительные взгляды он покачал головой.

– Близко никого. Отправляемся сейчас, пока все спокойно. Посмотрев в мою сторону, добавил: – Она едет с нами.

– Почему ты не оставишь ее здесь? – спросил усатый человек с багровым шрамом, пересекающим левую щеку. Похоже, он не был заинтересован в попутчиках.

– Она может сообщить англичанам, куда мы поехали. К тому же нам пригодится ее умение врачевать. Но не сейчас. Нет времени. Так что тебе, Джейми, придется обойтись без дезинфекции, – сказал он, хлопая Джейми по спине. – Ты сможешь ехать верхом с одной рукой?

– Да.

– Хорошо. Перевяжите его, и побыстрее. – Дугал бросил мне все те же серые тряпки.

– Но я не могу… – заикнулась я.

– Придется, – оборвал меня Дугал на полуслове, сжав мое плечо и подтолкнув в сторону Джейми. Я поняла, что действительно придется сделать так, как он хочет.

Одно утешало: быть более напуганной, чем сейчас, я уже не могла. И я продолжила осматривать раненого. Нужно было перевязать рану, используя скудные подручные материалы. Прикоснуться к замусоленному тряпью без содрогания я не могла. И я, не долго думая, оторвала широкую полосу от моей и без того драной блузки. Это было самое чистое, чем я располагала, чтобы забинтовать плечо Джейми. Нижняя рубашка моего пациента была довольно поношенной, но ткань оставалась на удивление грубой. С усилием я разорвала рукав до конца и сделала из него подобие косынки, поддерживающей больную руку. Получилась вполне приличная перевязка, особенно если учесть, в каких условиях пришлось работать. На слегка обнажившейся спине Джейми я увидела бесформенный широкий рубец, видимо, от старой раны. Он уродовал чистую гладкую кожу плеча и явно продолжался на спине. Чем можно было нанести такую рану? Я терялась в догадках.

– Хорошая работа, – одобрил Дугал мои усилия, прерывая уже не в первый раз мои мысли. – Пойдемте. Мы отправляемся.

Он сунул женщине монету и вышел из домика, сопровождаемый все еще бледным Джейми. Тот, встав с табуретки, оказался высоким и стройным. Он был на несколько сантиметров выше Дугала, мужчины немаленького роста. Оба они были похожи на викингов: хорошо сложенные, широкоплечие, рыжие, всклокоченные, с глубокими синими глазами и широкими скулами. Мой знакомый Руперт и человек с черной бородой – кажется, его называли Муртаг – держали лошадей, тихо разговаривая с ними по-гэльски.

– Садись. Девица поедет с тобой, – сказал Дугал, обращаясь к Джейми. Он взял меня за локоть. – Вы будете держать поводья, если он не справится одной рукой. И постарайтесь держаться поближе к остальным. Иначе я перережу вам горло. Понятно?

Я кивнула. Как сказал Толстой о Леониде Андрееве: он пугает, а мне не страшно. Вот и мне уже не было страшно. Мои эмоции притупились. Слишком много острых ощущений я испытала за сегодняшний день и уже успела к ним привыкнуть. Если постоянно есть на ужин ананасы, через некоторое время будешь относиться к ним так же, как к картошке. Люди, которые каждый день подвергают свою жизнь опасности, не обращают на это внимания. Иначе они не смогли бы делать свое дело. Теперь я поняла, как это бывает. Со мной происходили странные вещи, моей жизни угрожала серьезная опасность, но я была в состоянии размышлять и действовать.

На этот раз я уже легко села верхом на лошадь. Чувствовать спиной тепло Джейми почему-то было несравненно приятнее, чем прислоняться к словно из камня выточенной фигуре Дугала. Ночь была холодной, и я вспоминала о своей куртке, брошенной где-то на Грэт-на-Дан, и о теплом шерстяном платке в шотландскую клетку – тартане, который мне подарили в первый день семинара. Семинар, Андрей… Как все это было далеко. Словно осталось в другой жизни. Но я должна туда вернуться.

Молча всадники отправились в озаренную звездным светом ночь. Никто не разговаривал, шотландцы держались настороженно, видимо, опасаясь чего-то. Мой спутник не испытывал никаких затруднений в управлении лошадью, даже и с одной рукой. Время от времени я чувствовала, как он ногами направляет коня. Превосходный наездник, насколько я могла судить.

Джейми завозился у меня за спиной, и я не могла понять, что он хочет сделать.

– Осторожнее, вы сдвинете повязку! Что вы делаете?

– Вы дрожите от холода. Ваша одежда слишком легкая для ночной прохлады. Я хочу укрыть вас моим пледом, но мне никак не расстегнуть застежку одной рукой. Если бы вы мне помогли…

Некоторое время мы неловко возились вместе. Наконец плед укутал нас обоих и я перестала трястись от холода, но внутри меня все колотилось и не могло успокоиться.

– Теперь вы не замерзнете, пока мы не прибудем на место.

– Очень мило, – сказала я, – но куда мы едем?

– Сказать по правде, я и сам не знаю, – хмыкнул он. – Посмотрим, когда доберемся.