Текст книги "Отвергнутая жена Дракона, или Всё познаётся в сравнении (СИ)"

Автор книги: Анна Кривенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

Глава 26. Попытка установить власть...

Следующий день должен был решить всё.

На рассвете с виноватым видом ко мне в спальню просочилась Кама со своим сынишкой. Они были собраны в дорогу, лица от счастья просто сияли.

– Мы решили не тянуть, – произнесла служанка. – Пришли попрощаться.

Я улыбнулась в ответ, пожелала им хорошей безопасной дороги, а потом подошла к Гойко. Мальчуган боялся посмотреть мне в лицо. Выражение страшной неловкости, застывшее в его чертах, было таким знакомым для меня!

Испытав очередную волну жгучего сострадания, я взъерошила его нечесанные волосы и произнесла:

– Малыш, запомни мои слова: мнение людей не значит ВООБЩЕ ничего! Ты слышишь? НИЧЕГО!!!

После этих слов мальчишка решился поднять на меня глаза, и я буквально утонула в чистой красоте его ярких зеленых глаз.

«В такие глаза однажды можно и влюбиться, – подумалось мне. – Возможно, найдется девушка, которая разглядит это чудо на нестандартном лице»

– Запомни мои слова наизусть, Гойко, – продолжила я, ободряюще улыбаясь. – Ты сам – строитель своей жизни. Не судьбы, конечно, ведь судьбой нашей управляет Всевышний, но именно жизни. От тебя самого будет зависеть, станешь ли ты сильным или будешь слабым. От твоего решения зависит, пойдешь ли ты на поводу у мнений глупых людей или же отвернешься от них раз и навсегда. Желаю быть сильным и благодарным за каждый прожитый тобой день! Ты особенный, ни на кого не похожий, уникальный! Твоя красота внутри, а ещё во взгляде, в улыбке, в характере, в поступках, в моральных принципах. Стань великим мужчиной, борцом за справедливость, сильным духом, и ты всех победишь! Победишь, как в этой жизни, так и в последующей…

Я усмехнулась. Никогда не думала, что мой опыт может стать для кого-то началом такого же пути. А по загорающемуся взгляду мальчишки поняла, что каждое моё слово падает в благодатную почву и однажды обязательно принесет плод.

– Благословляю вас! – добавила напоследок, а мать и сын трепетно склонились передо мной в уважительном поклоне.

– Благодарим вас, дорогая госпожа, – всхлипнув, произнесла Камилла. – Благодарим за всё! Да поможет вам Бог!..

***

Они ушли быстро, никого не потревожив. У меня словно бремя с души упало. Значит, эти люди в безопасности. Больше никакой потенциальный обидчик им не страшен. Верю, что в другом месте у них всё пойдет в гору.

А сегодня будет непростой день.

Я оделась, причесалась и позавтракала вяленым мясом и хлебом, которые уходя, оставила Камилла. Она принесла мне несколько кувшинов воды, запасы лепешек, печеный картофель, сушеный сыр, много вяленого мяса и целую корзину овощей, напоминающих помидоры. Я была очень благодарна ей за это, потому что мои запасы почти закончились, а ходить на поклон к Двине я, конечно же, не собиралась.

Укрепившись, накинула плащ и быстро спустилась вниз.

Медальон приятно холодил кожу. Я не чувствовала страха.

Двина нашлась во дворе и при виде меня... застыла, как пугало огородное. Кажется, в какой-то момент её внутренняя борьба достигла определенного пика, потому что старуху слегка перекосило, но уже через мгновение она подошла ближе и поклонилась со словами:

– Простите... госпожа! Не признала.

Я улыбнулась. Бинго!

Да, были предположения, что эта гордая женщина не поддастся уговорам Жуна, но блеск золота делает чудеса. Уверена, что дело было в монете…

– Прощаю! – бросила я снисходительно. – С этого момента вы будете исполнять мои поручения. Во-первых, от вас требуется содержать кухню в образцовом порядке. Засо́рите ее вновь, и я решу, что вам пора на пенсию…

Сказав это, я поняла, что в этом мире не существует аналога слова «пенсия», поэтому быстро исправилась:

– В общем, покажите, что ваш почтенный возраст – не помеха для послушания, и у нас получится отличное сотрудничество. На место Камиллы мы чуть позже кого-нибудь пригласим...

– Но кто теперь будет топить печь и собирать дрова? – осторожно поинтересовалась Двина. – Раньше этим занимался Гойко.

– Гоши, – я пожала плечами. – Он-то часто слоняется по поместью без дела. Я же вижу, не слепая. Так что работников тут хватает…

Двина недовольно поджала губы.

– У Гоши… другие обязанности. Жун сказал, что вы в курсе, какие…

– Конечно в курсе! – заявила с уверенностью. – Но он мужик большой и сильный. Не убудет с него, если иной раз поможет госпоже…

Двина нехотя кивнула, а я решила не откладывать важный разговор в долгий ящик.

– Кстати, где он? – уточнила с серьезным видом. – Я хотела бы поговорить с ним наедине…

Двина с подозрением прищурилась.

– Еще не вернулся с... задания, – проговорила она. – Госпожа Сибилл повелела ему... работать исключительно по утрам! Разве вы не знали?

Я почувствовала опасность этого момента, потому что старуха была гораздо более подозрительна и недоверчива, чем ее глупый трусливый муж. Более того, было заметно, что она едва-едва смирились с правдой обо мне. А еще заметно, что ей страшно хочется найти повод для сомнений в моих словах.

Но я ей этого повода не дам!

– Дорогая свекровь не посвящала меня в такие детали! – произнесла я со снисходительной ухмылкой. – Я же не служанка, которой раздают инструкции. Я госпожа, которая и сама способна разобраться с ситуацией прямо на месте…

Сказав это, я демонстративно развернулась и отправилась исследовать и далее второй этаж в попытке убить время.

***

Гоши появился около полудня: я увидела его в окно. Сделала вид, что спускаюсь вниз в поисках теплой воды, а сама вынырнула перед мужчиной совершенно неожиданно для него.

Тот дернулся, машинально опуская полы своей старой шляпы пониже, но я рассмотрела побитое оспинами грубое лицо.

Гоши было за сорок на вид. Он был крупным, неопрятным и довольно опасным с виду. На потертом кожаном поясе висела связка ключей, из сапога торчала рукоятка ножа.

Да уж, встречаться с таким индивидуумом где-то в темноте за углом было бы страшно.

Сказать, что этот тип не внушил мне опасений, было бы неправдой, но медальон, словно уловив моё беспокойство, вдруг ожил и послал по телу мягкую волну успокаивающего тепла.

Я облегченно выдохнула. Значит, опасаться реально нечего.

Пора снова отыграть свою роль.

Это было непросто. Потому что для идеального представления всегда нужно было чувствовать того, кому это представление адресовано. Нужно знать, за какие струны дёрнуть, чтобы человек поверил и покорился твоему превосходству. А Гоши был для меня крайне темной лошадкой. Интуиция подсказывала, что он тяжело поддаётся манипулированию.

Выровняла спину, добавила в голос повелительно-мягких ноток и произнесла:

– Гоши, я должна серьезно с вами переговорить… – начала я, не сводя с мужчины глаз. Тот позволил себе взглянуть на меня, и я увидела, что в его маленьких мутных глазах плескается одно сплошное напряжение. – Я знаю, чем вы занимаетесь, так что вам больше не стоит от меня шарахаться. Хочу услышать ваш отчет о проделанной работе за последний год…

Увидев, что мужчина напрягся ещё сильнее (видимо, недоверчивость была одной из самых ярких черт его характера), я поспешила добавить:

– Но мы поговорим об этом немного позже. У меня сейчас масса других дел. Давайте... на днях. А пока вы можете быть свободны...

Мужчина вмиг расслабился, слегка поклонился и поспешил слинять прочь.

Я выдохнула и в тот же миг поняла, что тоже была страшно напряжена всё это время. Еще бы! Мужик-то непростой, страшный. Но я реально всей душой доверяла магии, сокрытой в медальоне. Она точно хранила меня от всяких бед…

Вспомнился Уильям – хороший Уильям – изображение которого было внутри этого украшения, и на меня накатила печаль. Да, в последнее время я редко вспоминала о нём и давно не листала его записную тетрадь. Захотелось снова сказать ему «спасибо» за всё то наследство, что так вовремя досталось мне.

Как жаль, что его уже нет в этом мире! Я уверена, что мы могли бы стать настоящими друзьями, потому что его душа для меня – как истинная драгоценность, которую я трепетно храню в глубине своего сердца до сих пор…

***

Весь день до самого вечера я провела в своей комнате, читая его записи.

Страшно хотелось помыться, но пока было не до купания. Придётся подождать. Пока я не увижу, что местные окончательно покорились мне, придется пожить так, как есть…

Как только стемнело, решила лечь спать. Но не успела я сбросить с себя сапоги, как из угла послышался шум и знакомый писк.

– Серик! – радостно воскликнула я, вновь зажигая свечу. – Ты пришёл! Ну наконец-то! А то мне что-то одиноко…

Зверек радостно подбежал ближе, и я с удовольствием погладила его по мордочке. Он смотрел на меня своими умненькими глазками-бусинками и, казалось, о чём-то хотел сказать.

Но нет, конечно же это было лишь моим воображением.

– Давай уже отдыхать... – сказала я, но Серик вдруг… вцепился мне в платье, как противная соседская собачонка, и потянул на себя.

Я озадачилась. Что это значит???

Зверек, видя, что я не догоняю, начал тянуть меня за юбку с удвоенной силой.

– Ты хочешь, чтобы я пошла с тобой? – наконец догадалась я, и Серик тотчас меня отпустил и побежал в сторону входной двери. Однако на выходе остановился и обернулся, словно говоря: ну? Ты почему до сих пор не подняла свою задницу и не пошла следом?

– Иду, иду… – проворчала я шутливо, а у самой сердце от волнения подскочило до самого горла. Чувствую, что сейчас вот-вот приоткроется завеса тайны старого заброшенного поместья…

Глава 27. Шок в подземелье...

Если бы не Серик, я никогда бы не нашла эту ржавую дверь в темноте. Зверек привел меня в противоположное крыло поместья на первом этаже.

Эта дверь выглядела настолько старой, что я была уверена: она не откроется. Я толкнула её без особой надежды, но, к моему огромному удивлению, она тут же поддалась и открылась без малейшего звука. Значит, её периодически смазывают и регулярно пользуются.

Далее обнаружилась старая каменная лестница, ведущая куда-то глубоко вниз. Подвал! Жуткое место. Но Серик настойчиво влёк меня именно туда.

Кстати, я не зря захватила с собой подсвечник и свечи, иначе тут можно было бы ноги переломать. О Боже, неужели придется спускаться? Замкнутые пространства, ведущие под землю, всегда вызывали у меня напряжение, навевая не самые приятные воспоминания о подвалах, поэтому прямо сейчас у меня слегка подрагивали колени.

Но не отступать же! Когда это Наташка отступала? И избитой была не раз, когда ребятня во дворе словесные оскорбления усиливала пинками, и в опасности находилась неоднократно, когда приходилось ночевать непонятно где.

В общем, дрейфить не стану. Серик рядом, медальон на шее, и Бог со мной!

Пошла.

Старалась ступать бесшумно, приподнимая пятки, чтобы подошва не издавала стука.

Лестница медленно поворачивала вправо, словно выстроенная спиралью. Куда же она ведет?

Стены были каменными, видно, что долбили их вручную.

И вдруг… непонятный рокот. Словно раненый зверь умирает в клетке и, погибая, тоскует о доме.

Мурашки побежали по телу, от яркости впечатлений закружилась голова. Что это???

А перед глазами картины из моих снов.

Дракон! Огромный, страшный опасный, но... его так жаль. Он умирает в муках.

Неужели... все эти россказни про драконов – правда? Честно говоря, я до сих относилась к ним, как к какой-то глупой сказке, которую выдумали люди для того, чтобы поделить общество на драконов и недраконов, на богатых и бедных.

Но что, если... они действительно существуют? Какова вероятность, что местные жители способны оборачиваться в этих огромных рептилий?

Хотя… те же легенды утверждают, что никаких оборотов не случалось уже не одну сотню лет.

Я шла, не останавливаясь далее ни на миг. Рокот больше не повторялся, и я не позволяла себе бояться. Поверила Серику, который вёл меня вперед, постоянно оглядываясь. Доверилась чутью, которое молчало и не требовало срочно вернуться обратно…

Наконец, лестница уперлась в еще одну дверь, на сей раз деревянную, и я после мимолетного раздумья толкнула её.

Она открылась тихо, но то, что я увидела за ней, меня буквально потрясло.

Это была пещера... нет, гигантская пещера, потолок которой терялся где-то наверху в темноте.

Она имела округлую форму и простиралась на очень большое расстояние, отчего я несколько минут не могла прийти в себя: всё разглядывала её и разглядывала, словно впитывая в себя сказочный образ.

Пол пещеры был усеян мелкими камнями. Местами валялся непонятный мусор, а это говорило о том, что данное место вполне себе обжито. Но кем?

Сделала несмелый шаг вперед и услышала возмущенный писк.

Серик, унёсшийся было вперёд, вернулся ко мне, с укором глядя в глаза. Кажется, он торопился и звал меня с собой. И я прекратила пялиться вокруг, поспешив вслед за ним.

В пещере было сравнительно светло благодаря огромному количеству слегка фосфоресцирующих грибов-лишайников, облепивших неровные стены. Таким образом я могла рассмотреть не только то, что попадало в пятачок света от свечи, но и намного дальше. Но «пейзаж» вокруг был довольно однообразным.

Серик повел меня через всю пещеру куда-то в самый темный закуток и вдруг замер. Неподалеку было свалено в кучу какое-то тряпье, от которого неприятно попахивало, и я поморщилась. Однако вдруг эта куча зашевелилась, напугав меня буквально до смерти, и я отшатнулась. Серик же, наоборот, бросился вперед, жалобно поскуливая, и в этот момент я услышала отчетливый человеческий стон…

О Боже! Здесь человек???

***

Я никогда не была Матерью Терезой. Чаще всего до обычных людей мне не было никакого дела. Однако мимо обездоленных спокойно пройти не могла. Потому что сама такой была – обездоленной. Потому что сама знаю, что такое ненависть всего мира к тебе, хотя ты ни в чем не виноват. А ещё мне отлично известно, что такое одиночество и страх, отчаяние и депрессия…

Но я победила всё это благодаря посланию Ангела, не позволила себе раскиснуть даже в самые невыносимые времена, поэтому всегда обращала внимания на тех, кто оказался в трудной жизненной ситуации. Я часто отдавала треть зарплаты в местный детский приют, писала письма одиноким старушкам в дом престарелых. Редко, всего пару раз в год, но это было то малое, что я могла сделать для страдальцев своей земли…

Нищим подавала не всегда, а лишь ориентируясь на свою интуицию. Бабулек с протянутыми стаканчиками никогда не обделяла, а вот бабенок цыганской наружности гнала прочь. Это не лицеприятие! Это – мозги! Но иногда интуиция вопила о том, что помощь требуется вот той молоденькой соседке, которая бледная сегодня, как поганка, и никого вокруг не замечает. Я шла к ней, угощала свежей булкой из магазина, и оказывалось, что у нее накануне умер отец, а возможности поехать на похороны нет…

Да, я не мать Тереза, но страдальцы для меня на особом счету.

Именно поэтому я рванула к стонущему человеку без раздумий.

Прямо на земле в ворохе грязной мешковины лежал мужчина совершенно непонятного возраста. Волосы на его голове давно превратились в один сплошной колтун. Длинная, почти до пояса борода тоже представляла из себя очень жалкое зрелище. Одежды почти не было, кроме мешковины, наброшенной на тело наподобие туники. Руки худые, костлявые, шея тоже – страшно смотреть. И на этой шее поблескивал тонкий, но очевидно тяжелый металлический ошейник, к которому была прикована толстая ржавая цепь.

О Боже! Это узник! Какой ужас!!!

Мужчина стонал, лёжа на боку. Видимых повреждений на нем я не заметила, но это ни о чем не говорило.

Так, почему он здесь? Преступник? Но преступникам место в нормальных тюрьмах, где не держат на цепи, как собак! Впрочем, это другой мир. Здесь возможно абсолютно всё!

Серик крутился рядом и несколько раз лизнул бедолагу в лицо. Я ошарашенно замерла, пытаясь понять, что бы это значило, но потом меня озарило: мой умненький зверек, познакомившись с несчастным, проникся к нему большой симпатией и теперь привел меня, чтобы я ему помогла.

Как в доказательство моей теории, Серик перестал поскуливать и повернулся ко мне, заглядывая в глаза жалобным умоляющим взглядом.

– Поняла, – прошептала я, едва не испугавшись своего собственного голоса, прозвучавшего здесь как-то странно и неуместно. – Сделаю, что смогу.

Присела на корточки и попробовала растормошить узника, но тот не хотел просыпаться. Или не мог. Только стонал периодически, словно во сне проживая что-то ужасное.

Я задумалась, а потом решила заговорить. Иногда голос срабатывает лучше прикосновений:

– Эй, незнакомец! – позвала его мягким голосом. – Кто ты? Проснись!

Мужчина вздрогнул, а потом начал медленно открывать веки. Однако через мгновение он так резво вскочил и с такой прытью отскочил к стене, замерев там в напряженной позе, что я и сама испугалась.

Только усилием воли смогла не отшатнуться и не отползти прочь, поэтому осталась сидеть на месте, не отрывая взгляда от несчастного пленника.

Когда же наши взгляды встретились, я увидела на лице незнакомца большие и исполненные безумной настороженности синие глаза…

Глава 28. Безумие, вызванное страданиями...

В этих синих глазах можно было утонуть – настолько они были глубокого небесного цвета. Даже в полумраке они сияли, как драгоценные камни, которые казались нелепицей на грязном заросшем лице.

Однако взгляд мужчины был несколько безумным. Смотрел он не просто настороженно, а с очевидным опасением, напряженный, словно готовый напасть в ответ на любое неосторожное движение.

Господи, неужели он сумасшедший???

Я почувствовала разочарование. Вдруг этот незнакомец душевнобольной, и его просто изолировали от общества? Но ведь держать в таких ужасных условиях живого человека – это дикое преступление!

Или же он тронулся умом именно из-за этих условий!

Блин, что же делать???

Первый мой порыв забрать его наверх благополучно потух. Я не выведу его сама. Мне реально страшно. Сперва нужно вообще понять, что с ним, разобраться, насколько всё плохо.

Я осторожно огляделась вокруг и вдруг увидела неподалеку пару жутко грязных тарелок с остатками еды, а также перевёрнутый кувшин для воды. Господи, его же даже кормят как собаку! Я не могу на это смотреть!

Так вот чем занимается Гоши! Неужели именно Сибилл посадила на цепь этого несчастного, приставив к нему настоящего мордоворота. Но зачем? Неужели в этом мире не существует клиник, где могут в нормальных условиях содержаться больные люди?

Голова пухла от предположений, а в груди всё разрывалось от усталости и чувства бессилия.

В это время Серик доверчиво жался к узнику, заглядывая ему в глаза. Наконец незнакомец прекратил сверлить меня агрессивным взглядом и обратил внимание на зверька.

Вот тут-то с ним и произошла удивительная метаморфоза, потому что мужчина… улыбнулся. Улыбнулся и протянул руки к Серику. Зверек доверчиво запрыгнул в них, и мужчина аккуратно прижал к его к своему грязному тряпью, после чего прикрыл глаза и просто расслабился, прекратив обращать на меня внимание.

Я пораженно разглядывала эту идиллию, удивляясь и не понимая, что происходит. Может, Серик в принципе тянется к каким-то особенным людям, переживающим большие трудности в жизни? Пришел ко мне, когда я сидела в подвале, теперь открывает своё сердце несчастному узнику этой ужасной пещеры...

Наверное, Серик послан высшими силами, чтобы помогать тем, кто нуждается в помощи.

Ладно, но что же делать мне???

Надо попробовать установить контакт!

– Меня зовут Наташа, – произнесла я мягким голосом. – Как твоё имя?

Мужчина прекратил поглаживать пригревшегося на груди Серика и посмотрел на меня. В его глазах снова появилась яркая настороженность, хотя и не столь агрессивная: похоже, присутствие зверька смягчило сердце несчастного узника.

Я еще несколько раз подавала голос и пыталась наладить с мужчиной диалог, но он не ответил ни слова. Может, немой?

В итоге, я поразмыслила и решила пойти другим путем.

Знаю, что животных проще всего приручить пищей. Это типа некая точка соприкосновения. Так как наладить диалог по-человечески не вышло, придется использовать более упрощенные методы.

Ну как упрощенные…

Я развернулась и заторопилась обратно. Благо, заблудиться было невозможно: путь обратно был один-единственный.

Добиралась в свою комнату еще, наверное, полчаса. Лихорадочно схватив еды и кувшин водой от Камы, я поспешила обратно.

Да, я помнила о Гоши и прекрасно понимала, что в любой момент могу с ним столкнуться, однако… Двина говорила, что свои обязанности тот выполняет по утрам, это раз. К тому же я являюсь госпожой, как никак, это два! Плюс, у меня на шее волшебный медальон. Это три.

Выкручусь как-нибудь!

Спускаться обратно оказалась проще и быстрее, чем в первый раз, потому что я стала увереннее.

Незнакомец при моем появлении снова напрягся, однако уже гораздо более вяло. Кажется, он решил, что я не представляю опасности. А еще он был полностью поглощен убаюкиванием Серика в своих руках. Зверёк же размяк и буквально спал, развалившись в чудной позе.

Я невольно улыбнулась, хотя улыбаться в этой ситуации казалось сумасшествием. Один только вид узника отпугивал. Даже бомжи в моем прежнем мире не выглядели настолько грязными.

Поставив свечи на пол, я прижала к груди кувшин с водой и сверток с едой и сделала пару шагов перед.

Мужчина застыл и превратился в хищника, готового напасть.

Плохо! Он точно не в себе.

Поэтому я не стала идти дальше. Просто присела на корточки, развязала узел на сверке, открыв его взгляду несколько кусочков хлеба, два ломтика сыра и кусок вяленого мяса. Рядом оставила кувшин и начала медленно отступать назад.

– Ты можешь поесть! – негромко произнесла я, стараясь дружелюбно улыбаться. – Не бойся! Я хочу тебе помочь…

Мужчина настороженно следил за моими действиями, но, когда я отошла на безопасное в его представлении расстояние, он пополз вперед, не выпуская Серика из рук... Когда же поравнялся с моим подарком, то первым делом схватил кувшин и очень жадно выпил всю воду буквально несколькими глотками. Пара ручейков побежали по неопрятной бороде, оставив на ней повисшие капли. Когда узник напился, я увидела, как его тряхнуло от удовольствия. Господи, кажется, он тут умирал от жажды!

Накатила злость, даже ярость на тех, кто запер его здесь. Сколько страданий у бедного человека! Мои прежние земные испытания ничто по сравнению с подобным! И это сделала Сибилл, да пожнет она то, что насеяла! А еще этот Гоши, который много лет обращается с несчастным, как с собакой…

Я должна срочно это изменить! Но как?

Пока я негодовала, мужчина кинулся на еду... одной рукой. Да, несмотря на голод, выпускать Серика из второй руки он не собирался. Держал его, как драгоценность.

Ел тоже жадно, откусывая большими кусками и почти не жуя. Я даже испугалась, что он может себе навредить этим и непроизвольно двинулась вперед, но узник мгновенно заметил моё движение и бросил на меня предупреждающий взгляд.

Я остановилась.

Так, Наташа, дыши глубже! Всё будет нормально. Он не умрет. Ты обязательно ему поможешь!!!

Возможно, именно ради этого ты и попала в этот мир…

***

Узник съел всё до последней крошки, после чего отполз обратно. Двигался вяло и почти сразу же улегся на грязную солому и уснул. Он был вымотан и истощен. Моё сердце наполнилось щемящей болью.

Я стояла без движения, наверное, еще минут двадцать, размышляя и взвешивая, как же именно поступить.

Идти напролом и потребовать, чтобы узника отправили наверх? Этого я хочу больше всего и к этому буду стремиться. Но всё не так просто. Если потороплюсь, это может показаться подозрительным. Я должна действовать, как хозяйка, присланная злодейкой Сибилл.

Да, именно так. Сейчас заберу свою посуду и просто уйду. Надо «помариновать» местных еще немного, чтобы они прониклись моей властью, а потом вместе с Гоши спуститься сюда и закрепить своё право решать судьбу пленника в пределах поместья.

Этот план показался самым разумным, поэтому я забрала посуду и поспешила прочь. Удалившись на некоторое расстояние, я снова обернулась и, едва разглядев в полутьме тощее тело спящего узника, прошептала:

– Я сделаю всё возможное, чтобы спасти тебя! Держись, незнакомец! Ты очень сильный, ведь до сих пор жив. Вместе мы справимся, и однажды ты назовешь мне своё имя, если оно у тебя, конечно есть…