Текст книги "Послушный до дрожи (СИ)"

Автор книги: Анна Кота

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

Глава 25. Когда импульс идёт первым

Нейт остановился у двери и выдохнул так, будто только что поднялся по крутой лестнице.

Дверь кабинета открылась автоматически – это уже значило, что его уже ждали.

Нейт вошёл – и будто шагнул в более холодный воздух.

Айвена сидела за столом, спокойно просматривая что-то на планшете. Это спокойствие било точно в грудь – как факт: она уже всё видела.

Нейт почувствовал, как пальцы дрогнули. От вины, от стыда. От мысли, что он может сейчас лишиться всего.

– Закрой дверь, – велела госпожа.

Он послушно сделал шаг назад, закрыл. И остался стоять – в центре кабинета. Ему казалось, что стоять перед ней после случившегося, уже наказание.

Дыхание выравнивалось медленно, как будто ему приходилось заново учиться этому.

Айвена просто смотрела – и ему пришлось выпрямиться, будто позвоночник сам вспомнил, как должен держать тело.

– Подойди.

Голос не был жестким. От этого было хуже.

Нейт подошёл ближе. Ноги как будто тяжелее, чем обычно. Он боялся смотреть на неё прямо, но опускать взгляд было бы трусостью. Пришлось выдержать.

Нейт понимал, что выглядит плохо: плечи напряжены; руки дрожат – и это никак не остановить; глубоко под рёбрами сидит холод от слов Эла:

«Если мы больше не увидимся…»

После этого инцидента вряд ли госпожа захочет оставить его. Кому-то нужен приватник, который не умеет держать себя в руках?

Айвена медленно поднялась. Обошла стол. Не приближалась вплотную – но и не держала дистанцию. Оставила пространство, которое он должен был выдержать.

Она смотрела не обвиняя – но видела всё.

– Скажи, Нейт, – её голос был ровным, спокойным, почти мягким. – Ты хотел ударить Марлена?

Грудь сжало.

Он ответил честно:

– Да. Почти.

Голос вышел тише, чем хотелось.

Айвена кивнула – не одобрение, не упрёк, а будто услышала то, что и ожидала

– Почему остановился?

Он открыл рот – и понял, что ответа нет или он слишком прост.

– Эл… – выдохнул он. Произнести это было стыдно. – Эл удержал.

Она покачала головой:

– Нет, – мягко поправила госпожа, – Эл удержал твою руку. Но остановился – ты сам.

Слова легли тяжёло, но правильно.

Айвена дала ему секунду это принять.

И от этого стыд стал только острее. Нейт почти хотел сказать «я подвёл». Хотел извиниться, но не имел права говорить первым.

Она – его госпожа.

Он – допустил ошибку.

Айвена приблизилась на шаг. Нейт почувствовал запах её парфюма – холодный, с металлической нотой. Странно, но этот запах – дал ему ощущение, что его собирают заново.

– Тебе не нужно объяснять мне, что Марлен провоцировал, – сказала Айвена спокойно. – Я знаю его лучше, чем ты успеешь узнать за всю жизнь.

Её глаза сузились чуть-чуть, едва заметно – знак, что она видит картину целиком.

У Нейта внутри всё обмякло. Потому что это было ровно то, о чём говорил Эл.

– Если бы дошло до драки – ты бы попал в протокол нарушений. А протокол для приватника – это курс коррекции.

Сердце Нейта дернулось так резко, будто упало. Он едва успел вдохнуть.

Да, он знал это. Но слышать это от неё – было совсем другим.

– И там тогда бы тебя уже не было как Нейта.

Эти слова ударили сильнее наказания.

Он вцепился пальцами в брюки, чтобы не дрогнули колени.

Мысленно он был готов ко всему. К любому наказанию. К возвращению в Лунный дом. К холоду белых коридоров.

Он знал: если она решит, он пойдёт. Он примет. Но страх… Страх ударил так сильно, что на секунду дыхание сорвалось.

Айвена сказала тише:

– Мне не хотелось бы потерять тебя из-за чужой игры.

Грудь болезненно сжалась. От облегчения. От вины. От того, что он уже не знал, что чувствовать.

Она говорила дальше – а он цеплялся за каждое слово, будто они выстраивают ему путь обратно, туда, где он ещё нужен.

– Ты понимаешь, что Эл – человек, который предотвратил это?

Нейт моргнул. Сердце снова ударило – теперь другим, горячим ударом.

Эл.

Тот, ради кого он сорвался – и тот, кто в итоге защитил его.

– Он спас тебя, – сказала Айвена. – Буквально.

От этих слов во рту стало сухо. Он хотел сказать «я знаю», хотел сказать «я виноват» – но не смел.

– Эл держал форму годами. В любой ситуации. Под давлением. И ни разу не нарушил её. Сегодня он отказался от своей безупречности ради тебя.

Каждое слово, как шаг по стеклу.

Горло обожгло. Он навредил Элу. Он стал причиной того, что он вышел из роли. Из-за него, Эл потерял безупречную форму.

– Ты вскрыл в нём живое, Нейт. – продолжила Айвена. – То, что он годами прятал глубоко внутри. Ты стал триггером его срыва – и этим изменил весь баланс в доме.

Слова ударили по больному. Нейт почувствовал жар под кожей – не от злости, а от вины, которая разъедала тихо, ровно.

– Это ответственность, Нейт. Большая. И теперь она на тебе.

Он сглотнул – звучно, беспомощно. Впервые за весь разговор захотел упасть на колени. Но знал, что она не позволит. Он должен стоять. Держаться. Как взрослый. Как тот, кого она выбирает.

– И, если ты хочешь остаться в моём доме, – сказала Айвена. – ты должен научиться управлять своими эмоциями. Потому что твой отклик – сильный. Чистый. Но он может погубить тебя. Или тех, кто рядом.

Нейт закрыл глаза на секунду. От того, что эти слова были страшнее, чем всё, что ему приходилось слышать.

Он открыл глаза – и столкнулся с её взглядом.

– Я отвечаю за своих подчинённых, поэтому твой срыв – это не только твой срыв.

Нейт опустил голову.

Она приняла его. Но это значит, что он мог её подвести. И подвёл.

Айвена коснулась его подбородка лёгким, уверенным касанием – и вернула взгляд к себе.

Не нежность. Власть.

– Ты заступался за Эла, – сказала она. – Не потому что должен был, потому что не мог иначе.

Её глаза смягчились почти незаметно.

– Это делает тебя живым.

Но это же делает тебя опасным.

Он вдохнул. Воздух дрогнул в груди.

– Я не…

– Опасность – не в твоём намерении, Нейт, – сказала Айвена. – А в импульсе. Сегодня ты почти ударил Марлена.

Слова повисли в воздухе, как холодный ток.

– За это будет наказание.

Он выдохнул – не в отчаянии, а в принятии. Это лучше, чем то, что он боялся услышать.

– Не за то, что защитил Эла, – добавила она. – А за то, что нарушил мой контроль. Позволил своему импульсу встать выше моей власти.

Нейт кивнул – быстро, почти болезненно.

Понимая. И принимая.

Он вдруг осознал: это ядро разговора. Не эмоции. Не вина.

Контроль.

Пальцы госпожи коснулись его груди – ровно там, где всё внутри горело.

– Ты горячий, честный, сильный. Но пока твой огонь живёт вне структуры.

Она подошла вплотную.

– Я не хочу гасить тебя, Нейт. Мне нужно, чтобы твой огонь стал управляемой силой.

Она убрала руку.

– Наказание будет позже. Чтобы ты запомнил: в моём доме импульс не сильнее власти.

Глубина её голоса прошла по его позвоночнику волной – не страх, а ожидание.

Он выдохнул – впервые ровнее.

Потому что теперь знал: наказание – это не конец.

Это путь обратно. К ней.

Так она выстраивает его. И видит. И у него есть шанс остаться.

Айвена уже почти отвернулась, но Нейт не выдержал.

– Госпожа… – голос дрогнул.

Айвена остановилась – и этого было достаточно, чтобы дыхание Нейта совсем сбилось.

– Говори, – сказала она спокойно.

– Эл… он ведь встал между нами.– Марлен теперь… может… отыграться на нём.

Слова дались тяжело – но он сказал всё.

Айвена посмотрела ровно. Не мягко – уверенно.

– Марлен не коснётся его.

Нейт едва выдохнул – будто воздух стал возвращаться.

Облегчение было почти оглушающим.

– Эл совершил то, чего никто не ожидал от него, – продолжила Айвена. – Он нарушил форму. Встал. Вмешался. Защитил.

Слова были ровные, но давали дрожь по спине – будто признание поступка как подвига.

– И именно потому, что он сохранил баланс дома, – сказала она мягко, но твёрдо, – Марлену уже поставлена рамка.

– Я запретила воздействовать на тебя напрямую, – сказала она. – Он обошёл мой приказ через Эла.

В голосе появилась сталь, та самая, от которой у всех в доме дрожит позвоночник:

– Это значит, что рамки должны быть перестроены. И я их перестроила.

– Эл не под ударом. И ты – тоже. Пока ты управляем. И пока держишь отклик под моей рукой.

Нейт кивнул – с такой благодарностью, что ему самому стало жарко.

У двери она обернулась – ненадолго, но этого хватило, чтобы он почувствовал удар точного, прямого взгляда.

– И ещё, Нейт. Эл вышел из формы не потому, что слаб. А потому что живой. Это я тоже вижу.

– И… чтобы ты понял правильно. У Марлена нет жестокости как цели, – сказала Айвена. – Он проверяет не чтобы сломать, а чтобы понять, на что человек способен под давлением.

Но я дала ему рамку, и теперь он не будет пересекать её ни с тобой, ни с Элoм.

Она ушла. А он остался в тишине, где наконец-то расправились плечи.

Потому что он понял: Эл – в безопасности. И наказание – это не конец. Это то, что возможность остаться.

Глава 26. Теперь ты – мой

Госпожа вызвала его вечером – он догадывался, зачем.

Айвена сидела в кресле – в её взгляде не было ни гнева, ни милости, только холодная ровность.

– Ты перешёл черту, – сказала она тихо, обозначая границу, которую он нарушил.

Нейт стоял перед ней, горло пересохло.

Айвена чуть наклонила бокал, играя отражениями света на его гранях.

– И за это понесёшь наказание.

– Десять ударов тростью.

Дыхание Нейта сорвалось. Даже её ладонь была для него чем-то новым – а трость… он никогда не испытывал ничего подобного.

– Ты можешь уйти, – её голос оставался ровным. – Но если хочешь остаться – принимаешь.

«Уйти» значило вернуться в Лунный дом. А значит, потерять всё: Айвену, её рамку, её взгляд.

– Я… готов, госпожа.

Она повела его вниз по коридору. Дверь, которую он раньше не замечал, открылась мягко.

Комната была не похожа ни на один знакомый ему угол дома.

Полумрак. Стены, обитые чёрной матовой кожей, поглощающей свет. Вдоль стен – панели с крючьями, ремнями, инструментами, названия которых он не знал. Ничего грубого – наоборот, всё выглядело почти эстетично.

Запах воска, кожи и масла был густым, чужим.

Свет падал только сверху, узким лучом, выхватывая из тени центральный объект – невысокий снаряд с тёмной обивкой. На глянцевой поверхности не было ни царапины. Как будто им пользовались… умело.

Нейт сглотнул. Он не знал, что это место существует.

Тишина здесь казалась плотной, почти ощутимой. Он понял: всё здесь предназначено для того, чтобы тело слушалось.

Айвена закрыла дверь, и щелчок замка прозвучал непривычно громко.

– Подойди.

Он шагнул вперёд. Незнакомое пространство давило – не грубо, а тем, что он здесь чужой.

– Раздевайся и ложись. Грудь – вниз. Спину – ровно.

Он подчинился: снял рубашку, брюки и улёгся. Но лёг слишком напряжённо – плечи подняты, дыхание рваное.

Айвена чуть коснулась его лопатки кончиком трости:

– Ниже.

Он опустил плечи.

– Руки шире.

Он раздвинул ладони по краю обивки.

– Так.

Теперь он лежал правильно. Поза делала его беззащитным, открытым, слишком доступным. И от этого становилось только страшнее: тело понимало, что будет дальше.

Айвена встала позади. Прохладный кончик трости скользнул по его коже – лёгкое прикосновение, от которого мурашки прошли по всему телу.

Нейта никогда не били. Его тело было открытым, чувствительным, честно отзывающимся на каждое касание. И потому ожидание было страшнее боли.

Трость легко скользнула по его спине, плечам. Задержалась на ягодицах, обозначая место.

Она не спрашивала, готов ли он. Она смотрела, правильно ли он лёг.

Нейт вздрогнул ещё до удара.

1-й удар

Свист – и жгучая боль прорезала тело. Он выгнулся, едва не соскользнув вперёд. Крик сорвался сразу – открытый, яркий.

Айвена провела тростью по пылающей полосе.

– Слишком громко, – сказала она с лёгкой усмешкой. – Но искренне.

Он сжал руки крепче, дыхание дрожало.

2-й удар

Боль прожгла глубже. Он вскрикнул, дыхание оборвалось. Инстинкт толкнул его вперёд – он съехал с позиции, пытаясь уйти.

– Нейт.

Голос госпожи – ровный, ледяной.

Он замер.

– На позицию.

Слова ударили сильнее трости. Он дрожащими руками подтянулся обратно, расправил спину.

Айвена коснулась его волос – чуть-чуть, будто проверяя.

Она не торопилась. Ждала, пока он сам выровняет дыхание.

– Так.

Тень одобрения. Холод дерева снова лег на кожу.

Она наклонилась к его лицу, провела пальцем по губам:

– Ещё восемь, – прошептала она, и в её голосе не было угрозы – только обещание.

Он кивнул слишком быстро. Айвена мягко потрепала по его затылку – не утешая, а возвращая в нужный ритм.

– Дыши.

Он попытался выровнять дыхание, но оно всё равно сбивалось.

Она выждала ровно столько, чтобы он понял: ожидание – тоже часть наказания.

Только когда он сам расслабил живот и сделал глубокий вдох, трость снова скользнула по коже.

3-й удар

Горло сжалось, дыхание сорвалось в стоне. Ресницы влажные от слёз. Он уже не думал о том, чтобы держаться – он просто не мог перестать дышать слишком часто.

Ягодицы горели. Казалось, что боль не накладывается поверх старой, а заново вспыхивает.

– Слышишь себя? – её шёпот коснулся уха. – Так сладко стонешь.

Он хотел спрятаться, но она подняла его голову за подбородок и стёрла слезу большим пальцем.

– Подними голову. Я хочу видеть глаза.

Он послушался. Она поймала его взгляд и провела ладонью по его плечам – власть и утешение в одном касании.

4-й удар

Он дёрнулся всем телом, пальцы побелели от напряжения. Дыхание сбилось, он всхлипнул ещё до удара.

Айвена провела пальцем по уголку его рта:

– Тише, мальчик.

– Это всего лишь боль.

– Дыши.

– Так… хорошо.

Потом удары пошли без счёта. Только её дыхание за спиной, её шаги, её паузы.

Где-то на пятом или шестом ударе что-то внутри него сломалось – не сопротивление, не сила, а способность понимать время.

Мир сузился до узкой полосы на спине, до её ровного голоса, до древесного вздоха трости.

Он уже не ждал конца. Он пытался только не потерять её голос. Каждый раз, когда он съезжал на несколько сантиметров вперёд, он хватался за её него как за спасение.

Её ровность держала лучше ремней.

Его тело откликалось мгновенно – не выдрессированное, не умеющее терпеть. Он то выгибался, то почти сползал, и каждый раз слышал:

– На позицию.

И возвращался. Дрожащий. Заплаканный. Открытый.

Перед последним ударом

Госпожа подняла трость – и задержалась.

Тело Нейта вздрогнуло, ожидая удара… но его не было.

Молчание стало таким же плотным, как кожаная обивка на стенах.

Нейт впервые за всё наказание поднял голову сам – не потому, что она велела, а потому что не вынес пустоты.

Айвена стояла неподвижно, как скульптура.

Он вдохнул, почти всхлипнув.

– Теперь.

Последний удар

Он закричал – пронзительно, отчаянно. Лицо в слезах, дыхание рваное, грудь дрожит.

Тишина после удара была почти священной.

Айвена подошла ближе, отложила трость.

– Смотри на меня.

Она подняла его лицо за подбородок. Провела пальцем по щеке, размазывая слёзы. Оценивая его как завершённую работу: дрожащие плечи, мокрые ресницы, влажные губы.

– Вот теперь красиво.

Он всхлипнул. Её глаза блеснули.

– Думаешь, я отпущу такого?

Айвена помогла ему подняться – медленно, почти ласково.

Нейт сел на край снаряда, всё ещё всхлипывая. Она опустилась рядом, её пальцы коснулись его лица, провели по губам.

– Тсс…

Она гладила его по щеке почти нежно. Контраст после боли обжигал сильнее трости.

Он дышал короткими, судорожными рывками, плечи дрожали.

Она потянула его к себе. Он уткнулся лицом в её плечо, захлёбываясь рыданиями. Его губы шевелились, но слов не было – только прерывистые вдохи.

Айвена гладила его по затылку. Он вздрагивал, словно растворяясь у неё под рукой.

Она наслаждалась каждой судорогой его дыхания, каждым всхлипом – подтверждением, что он живой, чувствительный, не сломанный.

– Тише, мальчик… всё закончилось.

Пальцы Нейта сжали её платье, натягивая ткань. Она прижала его крепче, коснулась губами его волос.

– Вот так, – сказала тихо, – плачь, пока я держу тебя.

Для неё главным был не удар, а этот момент: когда он весь её – разломанный, дрожащий, но доверяющий.

– Теперь ты мой. Совсем мой.

Нейт не смог ответить. Голос исчез. Но он прижался к ней сильнее, будто боялся, что она исчезнет.

Айвена почувствовала его эмоцию – и именно это стало для неё подтверждением, что он действительноеё.

– Не из-за ударов, – её пальцы прошли по его затылку. – А потому что ты выдержал форму, которую я задала.

Он дрожал, уткнувшись в её плечо, как в якорь.

Эта сцена стала ценой, которую он заплатил, чтобы остаться.

Глава 27. Огонь и кислород

Коридор был пуст. Нейт вышел из зала, вытирая шею полотенцем, как всегда после тренировки – и сразу почувствовал взгляд.

В тени, прислонившись плечом к колонне, стоял Марлен. Руки в карманах, ленивый полувзгляд – но ленивый ровно настолько, чтобы скрыть намерение.

Он явно поджидал. И так же явно делал вид, что случайно оказался здесь.

– Эй, огонёк.

Марлен скользнул по нему взглядом – быстрым, точным. Так смотрят профессионалы, которые оценивают, с чем теперь предстоит работать.

– Разговор есть.

Нейт не подошёл, но и не ушёл.

– Наверное, тебе уже рассказали, какой я подонок, – начал Марлен легко. – Что провоцировал бедного мальчика, играл, подзуживал… выводил тебя из себя.

– Так вот. Я тебя действительно провоцировал. И да, я хотел увидеть, как ты взорвёшься. Прямо, красиво, без масок.

– Было видно, – коротко бросил Нейт.

Марлен усмехнулся – тихо, тёмно.

– Ты видел только вершину. Я, представь себе, могу быть куда хуже. Но… – он чуть наклонил голову. Отлепился от колонны и подошёл ближе, но не нависая. – Госпожа поставила рамку.

Он посмотрел прямо, цепко:

– Так что я буду вести себя прилично.Почти.

Слово «прилично» он произнёс так, словно не подразумевал ничего приличного.

– Нам же жить под одной крышей. Зачем мешать друг другу?

Нейт вскинул бровь:

– Я тебе и не мешал.

– Ну да, конечно, – хмыкнул Марлен. – Ты же вообще тихий мальчик. Всего-то чуть не снёс мне челюсть.

Нейт напрягся, но не отступил.

– Кто-то напрашивался.

Марлен рассмеялся тихо – не злобно, не издевательски, а именно так, как смеются, когда кто-то попадает в десятку.

– Прямой… Глупо-честный, но в этом есть шарм.

Нейт скрестил руки.

Марлен шагнул ближе – ровно на расстояние полувдоха.

– Знаешь, я не держу зла. Ты сделал мой вечер очень интересным, чего уж.

Нейт напрягся.

– В каком смысле?

– Ты был прекрасен, когда сорвался. Особенно вот этот момент, – Марлен легонько постучал пальцем по собственному подбородку. – Когда рука пошла вверх. Редко удается наблюдать такое живьём.

Нейт скрестил руки:

– Тебе понравилось, что я чуть не ударил?

– Мне понравилось, что ты мог. И что остановился.

Он наклонился ближе, не касаясь – но почти:

– Очень выразительный момент, кстати. Моя любимая часть.

– У тебя больные предпочтения, – сказал Нейт. – Нравится наблюдать, когда люди теряют контроль?

– Мне нравится, когда показывают себя без шкурки, – спокойно ответил Марлен. – А ты вчера был чистый нерв. Чистый огонь.

Он посмотрел прямо.

– Я этим насладился. Да.

Марлен сказал это без стыда.

Нейт выдохнул резко, но сдержанно.

– Ну… больше такого не будет, – выговорил он. – Пока не тронешь Эла – я не трону.

Марлен вскинул бровь. Даже не удивлённо – заинтересованно.

– Эл, значит, – протянул он. – Смотри-ка. Ты его держишь ближе, чем я думал.

Он провёл пальцами по воздуху у плеча Нейта – не касаясь, но отмечая.

– И именно поэтому мне с тобой будет… забавно.

– Забавно? – сухо спросил Нейт.

– Угу. Потому что я – гад, – Марлен лениво улыбнулся. – Но гад… в рамке. – Так что твоего Эла я не трону.

Он стал серьёзен.

– И тебя тоже. Разонатак сказала.

Нейт коротко кивнул.

– Тогда и правда не будет повода для драки.

Марлен искренне усмехнулся.

– Ты хоть понимаешь, насколько это наивно звучит.

– Что? – нахмурился Нейт.

Марлен пожал плечами.

–Поводы появляются сами по себе, когда рядом живёт такой, как я… и такой, как ты.

Он ткнул пальцем в воздух между ними:

– Ты – огонь. Я – кислород. Взрываешься от любого моего движения. Это… своего рода химия.

– А ты слишком искренний, чтобы не учиться.

– Учиться чему? – нахмурился Нейт.

Улыбка Марлена стала медленной, почти ласковой в своей циничности.

– Держать эмоции в узде, малыш. Хочешь ты или нет, я буду твоим тренажёром.

– Тренажёром?

– Я раздражающий, это мой талант, – просто сказал он. – И если будешь рядом достаточно долго – научишься контролю быстрее любого курса.

Марлен указательным жестом тронул край его воротника – не касаясь кожи, но ловя внимание.

– Если хочешь выжить в этом доме – он тебе понадобится.

Марлен сделал шаг назад.

– Это угроза? – спросил Нейт тихо.

– Это факт, – ответил Марлен. – Жизнь рядом с таким, как я, научит тебя держать себя в руках.

Он чуть улыбнулся:

– И да, тебе это полезно.

– Почему? – упрямо.

– Потому что ты горячий, честный, это красиво, но опасно.

Марлен прошёл мимо – легко, ненапряжённо. На полшага поравнялся с ним и бросил:

– Так что, я буду приличным. В пределах рамки. Но если ты ждёшь, что я стану мягким… – он хмыкнул. – Нет. Этого не будет.

– Я и не жду.

Марлен удовлетворённо хмыкнул.

– Ладно… Посмотрим, кто кого научит приличиям.

Он сделал два шага – и задержался.

– И ещё, – сказал он тихо. – Если когда-нибудь снова захочешь сорваться —позови меня.

Нейт вскинул взгляд:

– … Зачем?

Марлен улыбнулся коротко, почти доброжелательно, но с тёмной искрой.

– Мне нравятся яркие моменты. А ты – в этом хорош.

И ушёл.

Оставив Нейта в коридоре – смущенного, сбитого, но уже дышащего намного, намного ровнее.