Текст книги "Цветочек ментального мага (СИ)"
Автор книги: Анна Кота
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)
Грудь Форсберга мерно поднималась и опускалась. Во сне его лицо было безмятежным. Мне захотелось дотронуться до него. Поддавшись этому внезапному порыву, я подошла к столу, стараясь ступать бесшумно. Затаила дыхание и коснулась его волос. Прикрыв глаза, провела по ним рукой, испытывая при этом наслаждение.
Форсберг тяжело вздохнул во сне, а я нежно погладила его мягкие волосы. Мне вдруг стало спокойно рядом с ним и тепло. Я представила, что он – мой маг, а мой дар делиться энергией снова со мной. Мне понравилась эта мечта. И было кое-что другое чувство, то, что я не испытывала раньше к мужчинам. То, о чем нам не рассказывали в пансионе, но о чем каждая девушка втайне мечтает.
Неужели, я влюбилась в этого хмурого мага? Вместе с этим осознанием пришло ощущение ясности и прозрачности, в то же время я болезненно понимала, что мы никогда не сможем быть вместе. Магическая энергия во мне отзывалась на прикосновение к нему. Почему-то я почувствовала радость в сердце как по весне, гуляя по цветущему саду. Мечтала влюбиться, но не знала, случится ли это со мной. Так долго ждала этого момента. И вот… Я смотрела на Форсберга и хотела делиться с ним энергией, пусть он никогда не станет моим, но я могла сделать для него что-то здесь и сейчас. И буквально физически испытала это забытое ощущение. Как из моего сосуда капля за каплей перетекает энергия. Как приятно снова прикоснуться к мощи стихий!
Его энергетическое щупальце словно жило своей отдельной жизнью, оно словно бы без ведома хозяина потянулось ко мне и состыковалось с моим энергетическим центром.
Я улыбнулась, переполненная восторгом от происходящего. Мое сердце наполнилось радостью, а сосуд – энергией. Казалось, что наконец-то жизнь снова забурлила полноводной рекой. Жаль, что я могу дать ему лишь крохи…
Или нет? Энергия лилась через мое тело к нему привычным потоком. Неужели случилось чудо, и мои способности вернулись? Неужели ментальщики ошиблись, считая меня опустошенной? Но сейчас это было не так, как раньше, а так, будто у меня имелся с ним стабильный канал связи. С ментальщиком такого в принципе быть не могло…
Форсберг зашевелился, открыл глаза и повернулся ко мне. Он еще не до конца проснулся, дотронулся до щеки, провел пальцами по скулам, а затем едва ощутимо коснулся пальцами губ.
– Ты мне снишься? – спросил Форсберг.
Я замерла в ожидании, и ничего не ответила. Хотела бы я, чтобы это был сон.
Сознание таяло, перед глазами вспыхивали фиолетовые всполохи эфира. Как же это было приятно снова служить проводником стихий, после того, как я была лишена этого какое-то время, мне казалось, каждая клеточка моего тела наполнилась магией от кончиков волос до кончиков пальцев.
Я снова питала мага энергией легко и непринужденно, как раньше! Касание этого мага не причиняло мне боли, не было даже намека на ту ужасную пытку, что я испытывала в подвалах при подключении других ментальщиков. Напротив поток струился от меня к нему легко и свободно, будто это был не обмен между магом и резервуаром, а нечто другое… новое и необычное. Не только от меня к нему, но и от него ко мне перетекала незнакомая и неизведанная энергия эфира. Я не понимала, откуда взялась эта сила во мне, откуда взялась вторая, которая исходила от него.
Воспоминания проносились перед глазами, словно кто-то в моей голове быстро листал книгу с картинками.
Вот я смотрю глазами Форсберга лабораторию, оценивая масштабы разрушения после взрыва капсулы.
– Форсберг, как хорошо, что вы зашли! – воскликнул Энгер… – Я как раз нашёл для вас подходящий экземпляр, она идеальна по всем показателям!
Тогда мне показалось, что Форсберг скользнул по мне равнодушным взглядом, но сейчас я каким-то образом проникла в его воспоминания и увидела себя его глазами. Миниатюрная девушка со светло-русой косой стоит посреди разгромленного кабинета с пылающими от смущения щеками и смотрит в окно. Оказывается такой милой и беззащитной – он увидел меня тогда.
– Такая нежная и беззащитная, – сказал Форсберг в настоящем моменте. Он притянул меня к себе и посадил на колени. Приблизился вплотную к лицу, обдавая губы теплым дыханием и пристально посмотрел в глаза.
Вот я снова в камере нижнего сектора, стою на холодном полу босыми ногами. Форсберг по ту сторону ширмы за перегородкой, отделяющей мага от резервуара. Он не хотел видеть мою боль, он тешил себя мыслью, что за перегородкой какой-то безликий преступник. Но внезапно почувствовал, что там по ту сторону ширмы находится такой же живой человек, как и он сам, не заслуживающий подобную пытку.
– Кто ты? – спросил Форсберг тогда в темной камере.
А я растерялась, и не ответила. Он задержался на пороге. Я лишь осмелилась бросить быстрый взгляд, но яркий свет из коридора ослепил меня, и в моей памяти запечатлелся лишь силуэт. Неужели это он позаботился о том, чтобы больше ко мне никто не приходил? А вскоре после этого меня перевели в лабораторию…
Фиолетовое свечение взаимного понимания пронеслось между нашими взорами, словно свет падающей звезды. Все страхи и сомнения, туманные предчувствия и предвкушение несбыточного счастья, трудности, с которыми нам пришлось столкнуться с момента знакомства, все это промелькнуло и рассыпалось, словно искры кометы, постепенно угасая в ночном небе фиолетовыми всполохами.
От его близости по коже пробежали мурашки. Так меня еще никто не касался. Я боялась этой близости и одновременно с этим млела, предвкушая сладость его поцелуя. Почему-то очень захотелось ощутить тепло его губ. Неужели у меня хватит духу сделать это?
Форсберг притянул меня к себе, и я уже не могла думать ни о чем другом. Я обвила руками его шею, закрыла глаза и лишь успела сделать глубокий вдох как перед погружением.
Мой первый в жизни поцелуй! Так ошеломляюще, головокружительно и так ярко, что голова пошла кругом. Я чувствовала тепло его губ и горячий язык кружащий у меня во рту. Страстность с которой он целовал меня волновала и пьянила. Тело трепетало от волнения и возбуждения. Я откинулась назад, чувствуя себя так, будто парю в облаках, на что он прижал меня ближе к себе.
Поцелуй только первое мгновение был мягким, он стал глубоким и жарким. Я уже не принадлежала себе, а мечтала полностью отдаться этому мужчине. Его руки путешествовали по моему телу. Встретившись с ним взглядом, я заметила, что в его глазах читалось желание. Одной рукой он держал меня под затылок, а вторая легла на мою талию, притягивая к себе. В голове пронесся вихрь неясных мыслей, но ни одна не задержалась надолго.
В следующую секунду он снова меня поцеловал. Я ответила на поцелуй. Восторг от ощущения сильного мужского тела перенесло меня в какую-то другую далекую реальность, где мы могли быть вместе.
Неожиданно он подхватил меня на руки. Где-то высоко мелькнул потолок, то я ни капли этому не удивилась. Меня уложили на стол, но я не стала возражать. Мне хотелось продолжения. Каждое его прикосновение порождало волну истомы.
– Так опять мне снишься? Снова дразнишь меня, чтобы потом сбежать? – шепнул Форсберг мне в губы.
– Это не сон. И я не собираюсь от вас сбегать, – Вцепилась пальцами в воротник, расстегнула несколько пуговиц на его рубахе и притянула к себе.
Он застыл всем телом.
– Прости. Я не могу, – Форсберг осторожно отстранился от меня.
Я подняла взгляд. Он смотрел на меня как будто виноватым взглядом, в тоже время так, словно ему меня жаль.
– Это потому, что я – резервуар? – спросила я, смущенно опуская взгляд.
Мои руки все еще лежали у него на плечах, а губы горели от жара его поцелуев. Моя грудь вздымалась и опускалась. Я вдруг почувствовала себя такой неуклюжей и незрелой.
– Просто я не хочу воспользоваться тобой, – ответил Форсберг мягко, но уверенно отстранив мои руки от себя.
– Почему? Я ведь этого хочу! – я не нашла ничего лучше, чем возразить, глупо улыбаясь.
– Ты хочешь этого потому, что этого хочу я, – сказал он, отступив на шаг. – Давай забудем об этом.
Он что насмехается надо мной? Проверял как далеко можно зайти? О, покровители стихий! Похоже, мне никогда не понять этого человека!
– Мне показалось или ты пополнила мой резерв? – вдруг спросил Форсберг.
Я рассеянно кивнула.
Только теперь я обратила внимание, что усталость ушла с его лица, он был свеж и полон энергии.
– Но зачем, Флёр? – он с тревогой вгляделся в мое сияние. Лицо Форсберга приняло удивленное и в тоже время обеспокоенное выражение.
– Не знаю, – я пожала плечами, – просто хотела поделиться с вами энергией.
– В твоем состоянии это могло быть опасно! – воскликнул Форсберг. – Как ты себя чувствуешь?
– Вроде нормально, – я смотрела в окно на огни вечернего города, не зная, куда девать рукию.
– Есть ли какие-то изменения в моем состоянии? – с надеждой спросила я.
– Сегодня днем все было как обычно, но прямо сейчас твой энергетический потенциал выглядит нестабильно, – сказал Форсберг. – Не понимаю, как но у тебя получилось пополнить мой резерв. С тобой происходит что-то странное. Завтра же с утра первым делом отправишься на проверку к Энгеру. Он сможет точнее сказать, что происходит.
Глава 14
Утром следующего дня Форсберг ждал меня возле проходной. Он жестом отпустил стражника, который должен был проводить меня в офисное крыло. Форсберг снова выглядел утомленным, на его щеках красовалась щетина, а всегда тщательно уложенные волосы выглядели растрепанными. Глаза у него были усталые, похоже, что он плохо спал этой ночью или не ложился совсем.
Я поправила волосы, мысленно задаваясь вопросом, что он здесь делает. Вспомнила о вчерашнем вечере и смущенно опустила взгляд. Вчера он оттолкнул меня от себя, возможно, хочет поговорить со мной перед началом рабочего дня и попросить, чтобы это осталось между нами. Этого не требовалось, я же не настолько глупа, чтобы распространяться о подобных вещах.
– Вы здесь? Что-то случилось? – спросила я, когда подошла к нему.
– Отведу тебя на проверку к Энгеру. Хочу лично убедиться, что с тобой все в порядке, – только и сказал Форсберг.
Всю дорогу до лаборатории мы молчали. Похоже, Форсберг думал о чем-то своем, а я не знала, что будет уместно сказать после того, как меня отвергли в столь интимный момент.
В просторной лаборатории все было по-прежнему. Гудение сканеров, рассеянный свет магических светильников, творческий беспорядок и Энгер, склонившийся над приборами и даже не заметивший нашего появления.
Единственным изменением стало возвращение капсулы. Она стояла в углу, сверкая фиолетовым сиянием.
– Флёр! Рад тебя видеть, – Энгер наконец-то обратил внимания на нас.
– Стихийного утра! – поприветствовала его я, не сводя глаз с новой капсулы.
Мурашки пробежали по спине. Вдруг он захочет снова меня туда поместить?
– Как новенькая, да? – спросил Энгер проследив мой взгляд, – ее наконец-то отремонтировали. Пообещай, что в этот раз будешь вести себя смирно и не станешь ломать оборудование, – Энгер подошел к капсуле и распахнул дверцу.
– Я туда не полезу! – я отступила на шаг и чуть не столкнулась с Форсбергом, который стоял позади.
– Полное сканирование – единственный вариант узнать, что с тобой происходит.
– Но ведь в прошлый раз ничего не вышло! Если я еще раз сломаю эту капсулу, Симонсен меня живьем съест.
– В прошлый раз ты запаниковала. Стой смирно, и ничего с тобой не случится.
– Ну уж нет, я туда ни ногой!
– Форсберг, может быть вы попытаетесь ее убедить? – Энгер сделал упор на последнем слове, похоже, имея в виду его дар влияния.
– Этого не потребуется, – ответил Форсберг. Его глаза стали темнее. Похоже, ему не понравилось, что Энгер попросил его об этом.
– Флер, на этот раз все будет в порядке. Просто позволь сделать эту проверку. Пока я рядом, ничего плохого с тобой не случится.
Его усталый тон напомнил мне о том, что, похоже, у Форсберга и без меня достаточно дел. Тем не менее, он нашел время, чтобы с самого утра отвести меня на проверку. Мне стало немного совестно, что я упрямилась, не хотелось доставлять ему лишних хлопот.
Да и было ли в действительности что-то, чего мне стоило бояться? В прошлый раз все произошло неожиданно, поэтому я запаниковала. Но теперь-то я знала, чего ожидать. Ничего страшного со мной не случится, если даже я не усну, просто потерплю.
– Хорошо, – я подошла к капсуле.
Энгер включил ее, и внутри зашевелились фиолетовые нити, похожие на тонкую паутину, колеблющуюся на ветру. Эта штука, как и в прошлый раз, пугала меня. Я оглянулась на Форсберга. – Не волнуйся, все нормально! – подбодрил меня он.
Это помогло мне преодолеть опасения, я доверилась ему и забралась внутрь. Энгер закрыл меня внутри капсулы и принялся задавать настройки на интерактивном экране.
На этот раз вместо фиолетовой жидкости мое тело с ног до головы окутывала вязкая фиолетовая паутина. Она оплетала меня нитями, словно кокон. Интересно, почему теперь все иначе? Энгер использует какой-то другой режим проверки? Не то, чтобы это было приятней, но хотя бы вызывало меньше опасений, что я задохнусь. Когда нити подобрались к горлу, я забеспокоилась. Сердце бешено колотилось, захотелось освободиться от них и вырваться на свободу. Я посмотрела на Форсберга, он выглядел спокойным и невозмутимым. Значит, все нормально, и мне ничего не угрожает. Не хотелось подводить его, поэтому я попыталась успокоиться.
Кокон, который меня окутывал, становился плотнее. Может быть, когда все закончится, я превращусь в прекрасную бабочку? Как и в прошлый раз в какой-то момент меня накрыла волна сонливости, и я не стала ей сопротивляться. Просто позволила этому происходить, парила внутри ментального кокона, словно пушинка на ветру. Эфирные волны мерно колыхались вокруг, успокаивая. Внутри было тепло, темно и уютно, словно в материнской утробе. Веки стали тяжелыми, и я закрыла глаза.
– Она уснула? – спросил Форсберг.
– Похоже на то, – отозвался Энгер.
Но они ошиблись, я не уснула полностью, скорее погрузилась в состояние между сном и явью. Я осознавала, где нахожусь, и что происходит. Слышала их голоса словно бы из-под воды, но не могла открыть тяжелые веки или пошевелиться.
– Я боялся, что она не уснет, как в прошлый раз. Эта штуковина очень сильно пугает ее. Но на этот раз Флер вела себя намного спокойней. Кажется, вы нашли к ней подход, раз получилось уговорить ее добровольно войти в капсулу?
Форсберг промолчал.
– Так что там с ней? – спросил он через какое-то время. Я погрузилась в состояние полудремы, но, услышав его голос, снова попыталась сконцентрироваться на разговоре.
– Пока не знаю, но кажется, есть какие-то изменения, – ответил Энгер. – Сосуд резервуаров – это нестабильная структура, требуется время, чтобы просканировать все тело полностью и составить представление о ее состоянии.
Какое-то время ничего не происходило. Я слышала только мерное колыхание эфира, отраженного от стенок капсулы, и то, как Энгер касался пальцами интерактивного экрана.
– Вы сказали, она вчера пополнила ваш опустевший резерв? – спросил Энгер.
– Не знаю, как она это сделала, но это так. К тому же, это не принесло ей никакого дискомфорта. У нее вышло легко и естественно, словно между нами имелся стабильный канал связи.
– Быть такого не может! – возразил Энгер. – Стабильный канал связи появляется только после ритуала, а ментальщикам он и вовсе не светит. – Вы сами говорили, что в архивах были свидетельства об особенных резервуарах, которые всю жизнь взаимодействовали с ментальщикам, не разрушаясь и не испытывая боли. Может, Флер – тот самый случай.
– Но ведь она испытывала боль от подключения ментальщиков, когда пополняла резерв в нижнем секторе. Почему тогда с вами все было иначе?
– Не знаю. С Флер творится что-то странное. Я хочу разобраться, что именно.
Какое-то время они молчали, я слышала только мерное гудение сканера и снова погрузилась в сон.
– Невероятно! – воскликнул Энгер откуда-то издалека.
– Что!?
– Если бы лично не увидел своими глазами, не поверил бы. Ее энергетический сосуд полностью восстановился!
– Вы уверены? – переспросил Форсберг.
– Сами посмотрите! У нее не только не осталось никаких следов опустошения, но она также полностью вернула свой энергетический потенциал.
– Значит, ее состояние меняется? – уточнил Форсберг.
– При поступлении в исправительный центр на приемке ее неправильно оценили, не разглядев в ней элитного резервуара. А я ломал голову, почему. Ведь она – элит, и это было видно невооруженным глазом, когда я осмотрел ее перед началом экспериментов в лаборатории. – Но от чего это зависит? – спросил Форсберг.
– Точно не знаю, – ответил Энгер, – возможно, от ее эмоционального состояния. Я бы предположил, что Флер умеет каким-то образом частично закрываться, и это позволяет ей уменьшить последствия от негативное ментального воздействия. Возможно, поэтому она испытывает меньше болезненных ощущений при пополнении резерва. Так или иначе, все это очень странно! Мы обязаны досконально изучить этот случай. Она снова может вернуться в эксперименты, раз она восстановилась. Я внесу это в протокол осмотра. Предлагаю не откладывать это дело в долгий ящик. Начнем завтра?
– Экспериментов больше не будет.
– Что!? – переспросил Энгер.
– Оставим это между нами, хорошо? – попросил Форсберг.
– Но как же так? Мы ведь я много лет искал подобного резервуара, нельзя упускать такой шанс!
– Флер для меня не просто резервуар.
В лаборатории повисло молчание.
Энгер отключил капсулу. Я какое-то время парила в невесомости. Вскоре нити, окутавшие меня, исчезли. Ко мне вернулось сознание, и я снова стояла на ногах, правда неуверенно. Ноги были словно ватные, и плохо слушались.
Энгер распахнул передо мной дверь. Я шагнула наружу, и пошатнулась. Комната пошла кругом. К счастью, Форсберг вовремя оказался рядом и предупредительно поймал меня до того, как я успела растянуться на полу.
– Голова кружится? – спросил он.
– Да.
– Ничего, это скоро пройдет. Его лицо снова было так близко. Он задержался взглядом на моих губах. Мне хотелось дотронуться до его щеки и утонуть в его синих глазах, но я отстранилась. Кто я такая, чтобы ему докучать?
Он взял под руку и вывел в коридор. Мне показалось, он наблюдает за мной, будто беспокоится, не упаду ли я снова.
– Ты в порядке?
– Да, спасибо, только голова все еще кружится, – я неопределенно обвела коридор рукой, сделав колебательное движение. – Посиди немного, скоро все пройдет. После проверки, все испытывают слабость и головокружение. Это нормально. – Форсберг подвел меня к скамье в коридоре, и я села.
Я сидела, пораженная новостью, которую узнала. Мой энергетический сосуд каким-то чудом восстановился. Он попросил Энгера сохранить это в тайне, и не позволил возобновить эксперименты? Но почему? Неужели он беспокоится обо мне, считая участие в опытах опасным? Он сказал, что я для него не просто резервуар. Неужели, это значит, что он не играл со мной, и я ему нравлюсь? Ведь все его поступки, кроме вчерашнего вечера, это доказывают. – Флер, проверка показала, что с тобой все в порядке. Беспокоится не о чем, но сейчас я тороплюсь, поэтому поговорим об этом позже. Я рассеянно кивнула. – У меня возникли срочные дела, я должен срочно уехать на пару дней, – продолжил Форсберг. Посиди немного здесь, пока не станет лучше, а потом возвращайся в исправительный центр. Пока я не вернусь, можешь не приходить в офис. – Филипп… – Его имя сорвалось с моих губ само собой, я не успела сообразить, что произнесла это вслух.
Он вопросительно посмотрел на меня и не поправил.
– У вас что-то случилось? – с волнением спросила я. В последнее время он выглядел так, будто у него были проблемы.
– Все в порядке. По тону я поняла, что он не хотел это обсуждать. Похоже, зря я лезу к нему с такими вопросами.
– Флер, я подал твое дело на пересмотр. – Вы сделали это для меня? – Удивленно подняла на него глаза.
Он кивнул. – Но вы говорили, что это невозможно! – воскликнула я. Сердце трепетало от радости.
– При должном упорстве, нет ничего невозможного, – одними уголками губ устало улыбнулся Филипп. – Когда же мне ждать слушания? – Поговорим об этом, когда вернусь, хорошо? – Он склонился надо мной и взял меня за руку.
Он оставил меня сидеть в коридоре и ушел. Почему-то, что он сказал мне про перепросмотр дела сейчас заставила меня волноваться за него еще больше. Я тревожилась, вдруг эта поездка будет опасной, и он не вернется? Моя воспитательница в пансионе любила повторять, что у маленьких людей – маленькие проблемы, а у больших людей – большие проблемы. Филипп Форсберг влиятельный человек, вряд ли он стал бы беспокоиться по пустякам.
Я вернулась в свой бокс, там никого не оказалось. Бирюза, конечно же, пропадает в лаборатории. Думала, не сходить ли и мне туда, но что я буду там делать? К тому же, есть вероятность, что Энгер попытается уговорить меня на участие в экспериментах, а мне бы этого не хотелось.
Какое-то время я сидела на своей кровати и скучала, но длилось это недолго. Неожиданно дверь в бокс открылась и на пороге появились стражники.
– Резервуар Флёр?
Я затравленно оглянулась вокруг. Они пришли за мной! Неужели кошмар снова повторяется? Но что я опять сделала не так? На этот раз капсула после проверки осталась целой и невредимой.
– Тебя вызывают в зал заседаний, – флегматично сообщил мне стражник.
– Но зачем?
– Не моя задача рассказывать тебе причины, просто иди со мной, – отмахнулся стражник.
Я проследовала за стражником по коридору, недоумевая, зачем меня вызвали. Неужели просмотр моего дела назначили уже на сегодня? Вполне возможно! Я ведь не знала, когда Филипп подал прощение на повторное рассмотрение. Трудно было поверить в такую удачу. Неужели мне выпал шанс доказать свою невиновность? Я готова на все, чтобы это сделать. Если понадобится просмотр памяти – я с готовностью на него соглашусь. Если на этот раз мне позволят высказаться и даже станут слушать, то, возможно, меня оправдают и я смогу выйти на свободу! Или хотя бы значительно сократят мой срок. Не факт, что маги захотят признать свою ошибку в полной мере, но я согласна даже на такой вариант развития событий. Я прошла за стражником в зал заседаний. Ожидала увидеть там группу магов, которые будут заниматься повторным рассмотрением моего дела, но в просторном зале была только Симонсен. Ее холодный взгляд не предвещал ничего хорошего. Она стояла за кафедрой совсем как в тот день, когда вынесла мне приговор. Мне стало тревожно оттого, что я снова оказалась в этом месте.
– Добрый день, госпожа Симонсен! – поприветствовала ее я. – Могу я узнать, по какому поводу меня вызвали?
Ее хищное выражение лица только усилило мою тревогу. Похоже, зря я радовалась, вообразив, будто сейчас состоится перепросмотр моего дела. Здесь что-то другое. Так в чем же Симонсен собирается меня обвинить?
Симонсен хранила молчание.
Я обернулась на звук открывающейся двери. В зал вошел Томас. Он-то что здесь делает?
Томас прошел и занял место в первом ряду, даже не посмотрев на меня.
– Томас, что происходит? – шепотом спросила я, но он промолчал, сделав вид, что я для него пустое место.
Я перевела вопросительный взгляд на Симонсен. Та начала говорить.
– Резервуар Флёр, девятнадцати лет от роду, ранее принадлежавшая дому Турвальсенов… отбывающая наказание за покушение на жизнь своего хозяина… На настоящий момент опустошенная, – суровым тон перечисляла Симонсен.
Она сделала паузу.
– Вас вызвали сюда для рассмотрения нового обвинения.
Я не могла поверить своим ушам! Как такое возможно, ведь я не совершала никаких нарушений.
– Госпожа Симонсен, я не понимаю…
– Молчать и слушать! – рявкнул на меня стражник, стоявший за моей спиной. Я вздрогнула, но убрала его руку и не молчать не собиралась. Только не на этот раз!
– Позвольте узнать, в чем же меня обвиняют? – Из архива пропало личное дело одного из резервуаров. Учитывая, что ты – новый сотрудник, подозрение пало на тебя.
– Но почему сразу на меня?
– В этом нет ничего удивительного, учитывая твой "послужной список".
– Какой еще "список"?
– Тебе напомнить? Что ж… – Симонсен открыла папку с моим личным делом и прокашлявшись принялась зачитывать.
– Резервуар Флер приговорили к заключению за покушение на убийство. На второй день пребывания в исправительном центре ты сломала дорогостоящее оборудование. Отбывала наказание в нижнем секторе, откуда тебя милостиво освободили раньше срока, – ехидным тоном продолжила зачитывать Симонсен. – Тебе дали возможность работать в лаборатории, где ты повредила свой энергетический сосуд.
– Но это был несчастный случай! – возразила я.
– Придумала бы уже что-то пооригинальней, – усмехнулась Симонсен. – Про капсулу ты говорила тоже самое! Я считаю, что ты повредилась из вредности, чтобы, учитывая длительность срока, не работать на зарядку накопителей…
Я тяжело вздохнула. Оказывается, кругом я оказалась без вины виноватой!
– Тебя перевели на работу в офисное крыло, оказав незаслуженное доверие. А вскоре после этого из архива пропали важные документы!
– Но я не брала никакие документы! – в отчаянии воскликнула я.
– Не забывайся, Флер, ты всего лишь резервуар, и твое слово здесь ничего не значит.
– Госпожа Симонсен, прошу выслушайте меня…
– Было бы кого слушать! – усмехнулась Симонсен. – К тебе нет никакого доверия. Список твоих проступков переполнен…
– Спросите господина Форсберга, он подтвердит, что я ничего не крала.
– Господин Форсберг в отъезде. Думаешь, твои проблемы стоят того, чтобы беспокоить главу Магистрата? Показаний господина Тейта будет достаточно, чтобы вынести приговор.
Я перевела взгляд на Тейта. Тот сидел с каменным лицом. Не могу поверить, что он обвинил меня в пропаже документов. Но почему он так со мной поступил, ведь я не сделала ему ничего плохого, скорее наоборот, как могла, старалась не подставлять его перед руководителем… Возможно, подставив меня он пытался отвести подозрение от себя?
– Послушайте меня хотя бы на этот раз. Я ни в чем не виновата…
– Молчать! – прошипела Симонсен.
Я не собиралась подчиняться приказу и продолжила.
– Это ведь Томас Тейт отправил меня делать уборку в архиве буквально в первый же день моего назначения. У вас ко мне личная неприязнь, и вам не терпиться обвинить меня, но неужели как судья вы не обязаны разобраться в том, что происходит? Я видела как Тейт пользовался "ментальным искателем" в кабинете господина Форсберга в его отсутствие. Может быть, это Тейт украл документы? Я требую…
– Да заткнись ты уже! – Симонсен гневно посмотрела на меня, потеряв терпение. В ее глазах сверкнул огонь.
Я собиралась потребовать просмотр памяти, чтобы подтвердить мою невиновность, но физически не смогла договорить. Против моей воли, губы больше не разомкнулись, и ни слова не вырвалось из моего горла. Похоже, Симонсен каким-то образом заткнула мне рот при помощи ментальной магии.
– Ты признаешь свою вину? – спросила она, чеканя каждое слово, словно забивала гвозди в мой гроб.
Я отрицательно мотнула головой.
– Это ровным счетом ничего не меняет. – сказала Симонсен, – учитывая список твоих проступков, а также статус опустошенной, энергетическому ведомству от тебя больше проблем, чем пользы. Я буду настаивать, чтобы тебя подвергли высшей мере наказания.
В глазах у меня померкло от ужаса. Меня хотят приговорить к высшей мере!? Но я же ни в чем не виновата! Я не могла поверить, что это происходит на самом деле.
Высшая мера наказания для резервуара – это развоплощение. Я исчезну, отдав всю всю жизненную силу накопителю. Меня иссушат в специальном аппарате, выкачав энергию до последней капли. Таким образом маги разделываются с преступниками резервуарами, и получают амулеты невиданной мощности.
– После того, как глава Магистрата подпишет приговор, он будет приведен в исполнение, – сообщила Симонсен с высокомерной усмешкой.
Услышав это, я перевела дух. Наверняка, Филипп снимет с меня обвинения, когда вернется.
– Бросьте ее в одиночку! – велела Симонсен стражнику.
– Я лично приду посмотреть как приговор будут приводить в исполнение, – добавила она, обращаясь ко мне.
Мне стало жутко от ее радости по поводу моей возможной смерти.
– Только этому не бывать! – упрямо возразила я, глядя ей прямо в глаза.
– Посмотрим! – хмыкнула Симонсен и ушла.
Пока я отвлеклась на разговор с ней Томас Тейт незаметно выскользнул из зала. А жаль, мне так хотелось посмотреть ему в глаза после того как он меня подставил. Ну да, ладно, цверг с ним!
Стражник взял меня под руку и увел. Шагая вслед за стражником по винтовой лестнице на первый этаж, я переставляла ноги, словно во сне. В голове было пусто, словно все мысли растворились в непроглядном тумане. Мы спустились по лестнице вниз, и я снова оказалась в недрах подвалов.
Как и в прошлый раз здесь было темно и пахло сыростью. Вдоль мрачного коридора тянулся ряд железных дверей. Меня втолкнули в одну из камер. Дверь за моей спиной захлопнулась. Я снова осталась одна. Бессильно сползла по стенке и обхватила колени руками.
Надеюсь, на этот раз я оказалась здесь ненадолго, а только до приезда Филиппа. Когда он вернется, то либо подпишет приговор Симонсен, либо оправдает меня. Учитывая, что я невиновна, я склонялась ко второму. Но, что если Форсберг поверит, что я украла документы? Этому не бывать! Ведь он мне доверяет, к тому же, чувствует ложь. Ему достаточно всего лишь задать мне прямой вопрос, чтобы убедиться в моей невиновности. Симонсен должна была это прекрасно понимать. Возможно, она просто хочет постращать меня, поэтому меня обвинили в то время, пока глава Магистрата в отъезде.
Томас вероломно подставил меня, а Симонсен только и ждет повода меня уничтожить! Похоже, зря я не воспринимала её угрозы всерьёз. Она коварно дождалась, когда Форсберг будет в отъезде, чтобы все это провернуть!
И почему мне так не везет? Моя жизнь пошла под откос с того самого вечера, когда меня сдали в исправительный центр. Я не думала, что со мной может случится что-то хуже этого, но я ошибалась. Неудачи и несправедливость продолжают сыпаться на мою голову, и вот мне грозят высшей мерой наказания.
Я по-прежнему не понимаю, почему все это происходит со мной? В чем я успела так провиниться перед стихиями? Ведь я старалась быть хорошим резервуаром… Надеюсь, Форсберг вытащит меня отсюда, когда вернется. Сжальтесь надо мной, Покровители Стихий, ведь я не заслуживаю смерти!
Два дня ожидания в одиночной камере показались мне вечностью. Когда на третий день послышались шаги в коридоре, скрипнула дверь и на пороге появились двое мрачных стражников. Я вскочила с кровати и нетерпеливо шагнула им навстречу.
– Резервуар Флёр, ваше время вышло. Мы здесь, чтобы проводить вас на казнь. Все мое существо оцепенело от страха. Казнь… Этого не может быть! Все это время я надеялась, что Филипп вытащит меня отсюда.
