Текст книги "От ненависти до любви путь труднее (СИ)"

Автор книги: Анна Чуйко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 29 страниц)

– Ты мой личный помощник, у нас всегда были только рабочие отношения. Что ты несёшь?

– Взлёты или падения – я всегда поддерживала тебя. А ты выбрал её, неужели ты не видел, что я влюблена в тебя? Всё время, что мы знакомы, ты ни разу не посмотрел на меня, кроме… сейчас…

– Заткнись, – снова шыкнул я. Китнисс в доме, если она узнает… – Мы с Китнисс со школы вместе. Всем это прекрасно известно.

– А еще ходят слухи, что это фиктивный брак, – самодовольно парирует девушка.

– Чушь, я всегда любил только Китнисс, – скорее, больше для себя, чем для девушки, произнес я. – Я напился, ты воспользовалась. И ты права, я знаю, чего хочу. Так вот, я хочу, чтобы ты убралась отсюда немедленно! И думаю, не стоит говорить, что ты уволена? – копируя ее тон, произношу я.

Кэм замахнулась на меня, но я схватил её за запястье:

– Плохая идея. Я думал, ты поймешь по-хорошему, – взяв девушку за плечо, я открыл дверь и выставил. – Никто не смеет говорить таких слов про мою жену, – и захлопнул дверь.

Я молился, чтобы Китнисс не узнала. Но если бы она увидела, наверняка уже давно вырвала бы волосы брюнетки. Или же она дождалась бы меня в комнате.

Я медленно поднялся в комнату. Открыв дверь, я увидел жену, повернувшуюся к двери спиной, я не видел её лица. Спит ли она? Услышав размерное дыхание, я выдохнул. Но чувство вины не давало мне покоя. Раздевшись, я лег рядом с Китнисс и обнял живот. Легкий пинок дал мне знать, что малыш почувствовал меня. Я боялся, что это могло разбудить Кит, но она так и не проснулась. Усталость накатила на меня, и я провалился в сон.

Я проснулся от того, что кто-то двигался. Моя рука упала на простынь. Китнисс старалась быть тихой, но у нее, как обычно, ничего не получилось. Несмотря на то, как тихо она может подкрадываться ко мне, выбраться из моих объятий, не разбудив, она не умеет. Я хотел окликнуть девушку, но остановился. Плечи Кит тряслись, я услышал непонятные звуки. Она плачет? В один момент все прекратилось, и Китнисс заговорила:

 – Эй, не очень приятно… Тебе тоже обидно? Не переживай.

Обидно? Кит, видимо, разговаривает с нашим ребенком. Её голос сильно дрожит:

– Твой папа, может, и не любит меня, а тебя любит. Очень. Он свернёт горы ради тебя. Он не сделает тебе больно, я знаю.

Она знает. Она видела. Но не знает, чем все закончилось, не знает, что я её люблю. И как она мне поверит, когда видела то… что видела. Если сейчас подойти, у меня не будет никаких шансов. Девушка несколько раз всхлипнула. Она начала поворачиваться, я притворился спящим, не выдавая себя. И что я должен делать? Как, вообще, начать разговор, если она сделает вид, будто ничего не знает?

Завтра я первым расскажу ей, что произошло.

POV Китнисс

Утром, выйдя из ванны, я увидела, что парень, задумавшись, сидит на краю кровати. Он замечает меня:

– Китнисс, нам надо поговорить, – я не сдвинулась с места.

– Я уже слышала эту фразу раньше, – тогда он признался мне в любви, солгал.

– Послушай, это важно. Вчера, после того как вышел из дома, я…

– Я все знаю, – прерываю я рассказ Мелларка. – Видела. – холодно произношу я.

Выплакавшись ночью, я поняла, что должна снова отгородиться ледяной стеной. И пока это получается – главное убедить себя, а дальше – проще. Как же жалко сейчас выглядит Мелларк. Я усмехаюсь.

– Будет проще, если мы будем честны друг с другом, ты не считаешь? – дождавшись пока блондин кивнёт, продолжаю. – Мне плевать, что вчера произошло. Мы переедем, как только это будет возможно. Там ты не подойдешь ко мне, понятно?

– Кит, ты же…

– Я не закончила! – сверкнув глазами, заткнула я Пита. – После рождения ребенка мы год проживем вместе, после оформляем развод. Ты всегда сможешь увидеться с дочерью или сыном. Как бы то ни было это наш ребенок, и я хочу, чтобы в его жизни был отец. Это всё.

– Теперь выслушай меня, – парень встал и начал подходить ко мне. Я выставила руку, останавливая его.

– То, что ты видела ночью, и, видимо, не до конца, не то…

– Не то, что я думаю? Так? – я усмехнулась. – Еще одно: я ничего не хочу слышать о вчерашнем. И так как мы договорились быть честными… Мне не совсем плевать, мне противно, противно даже смотреть на тебя. Где же твоя оригинальность? С секретаршей так… т-а-к шаблонно, – не без усилий я усмехнулась. – И вот «это» я теперь не знаю, как стереть, убрать и забыть. Легче уж забыть о том, что между нами было хорошего и просто двигаться дальше, – я сглотнула. Это тяжелее, чем я думала.

– Ты же врешь! Тебе больно. Китнисс, я правда люблю тебя. Вчера я совершил ошибку, когда вышел за дверь. Но то, что ты видела… Все, правда, не так, как ты думаешь. Она…

– Да не хочу я ничего слышать ни про неё, ни про тебя или вас! – не сдержавшись, выкрикнула я. Но, взяв себя в руки, последний раз предупредила. – Я не хочу, чтобы об этом кто-нибудь узнал, поэтому мы переедем отсюда как можно скорее. Поэтому не ходи с таким лицом и не начинай убеждать меня, что ты пострадавший, это понятно?

– Понятно, – признав поражение, ответил Пит.

Через неделю мы смогли переехать. К сожалению, мне пришлось разместиться в главной спальне вместе с Питом, так как в гостевой комнате проблемы с отоплением. Осталась в спальне, которая должна была быть «нашей». Комната выполнена в бежевых и белых цветах. Здесь много места, но ничего лишнего: у стены стоит большая кровать с балдахином, напротив – туалетный столик, рядом – двери в гардеробную и ванную, есть балкон – идеально. Но это лишь стало золотой клеткой, из которой я выпорхну через год. Вспомнив про птицу, я нахожу «подарок» Мелларка – подвеску с птичкой, заключённую в клетку, и надеваю. Я не сниму украшение до появления малыша, ещё одно напоминание, за что мне стоит ненавидеть Пита.

Кстати, до рождения ребенка оставалось примерно двенадцать дней, и мне придётся быть на этой неделе на презентации коллекции Мелларка. О, я бы с радостью не пошла на мероприятие, но я хочу поиздеваться над мужем. Игра в «счастливую семью» теперь доставляет мне удовольствие. Пит до сих пор выглядит побитым и несчастным. Так хорошо играет?

Однако где-то глубоко внутри, я знаю, мне не нравится, насколько циничной я стала. Мое сердце кровоточит от страданий мужа, но я научилась не обращать на это внимания. Как и сейчас.

Мы все-таки решили уже что-нибудь купить к появлению ребенка. Пит убедил меня в том, что будет не очень удобно всё делать в последний момент. В обычном торговом центре я не могла себе позволить пройтись, меня бы узнали и вся моя тайна стала бы достоянием общественности. Через интернет я не хотела ничего заказывать, это казалось каким-то бездушным. Глупо? Может. Но у беременных свои причуды. Поэтому сейчас мы с Питом посреди элитного магазина, где никто из сотрудников даже глазом не моргнул, когда увидели нас. Мы выбрали коляску, переноску, колыбель и пеленальный столик нейтральных оттенков. Я была довольна покупками. Остальное мы докупим уже после родов. Скорее всего, этим займется Пит и его мама, пока я и малыш будем в больнице.

Придя домой, я занялась подготовкой к завтрашнему празднику. Прим настояла на вечеринке в честь будущего малыша. Будут только самые близкие. На самом деле, я рада этому празднику, так как завтра я, наконец, смогу увидеться с Энни. Мы не виделись с мая. Я знаю лишь, что Финник увез ее в путешествие и что они недавно вернулись.

К концу дня гостиная была украшена розовыми и голубыми шарами, ленточками, на столах скатерти в тон. На праздник приглашены только девочки, а парни вместе идут в бар. Меня это серьезно беспокоит, прошлый его поход…

– Мне все равно, – напоминаю я себе.

Так как в школе я дружила только с Джоанной, которая меня предала, и Энни, а в университет так и не поступила, то на празднике будет не очень много людей. Хотя среди гостей есть и Дилейн, Прим настояла. Кроме родных, были так же приглашены несколько девушек, которые работали со мной в студии, Вероника и Эффи. Оказывается, они с Хеймитчем до сих пор встречаются. Эффи, конечно, необычная и моя бывшая учительница, но она хороший человек.

К трём часам все пришли, девушки проводили своих мужчин, возглавляемых Питом. Я лишь поцеловала его в щеку, дабы не вызвать подозрений. Подарков было много: одежда, аксессуары, вещи первой необходимости. Миссис Мелларк была счастлива видеть, что у её сына теперь своя семья, семейное гнездышко. Она поздравила нас с новосельем. Мать Пита пока не может привыкнуть, что мы съехали. Мне будет жаль разочаровывать Кимберли, когда я буду уходить от мужа. Моя же мама была рада просто увидеть меня здоровой и счастливой, особенно после последней поездки.

Все разбились по группам: Саманта с Прим сидят на диване, разговаривая о чём-то своём; Дилейн говорит с Роной; девочки со студии сидят на соседним диване от меня, обсуждая изменения на работе. А я слушаю рассказ Энни о ее путешествии по Европе.

– Я так рада за вас. Это правда волшебно. Финник молодец, – радуюсь я за подругу.

– Да. И это не все, – многозначительно произносит рыжая.

– Энни?

– Только обещай, что не будешь сердиться, хорошо? – я лишь подозрительно кивнула.

– Мы с Одейром поженились.

– Что?! – все обернулись на мой возглас. – Извините, все в порядке. Как, где?

– В Англии. Спонтанно. Мы были в Дуврском замке. Вышли из замка, и Финник повел меня к какой-то постройке. Он вывел меня на поляну рядом с ней. Китнисс, там открывался такой вид: голубая вода пролива, сам замок, зеленые деревья. Так красиво! Неожиданно Финник заговорил. Сказал, что я принцесса, королева и заслуживаю такой замок. Он опустился на одно колено. Конечно, я поняла, что происходит. Но все внутри меня так затрепетало, я думала, умру от этого чувства, – я понимала, что Энни рассказала не всю речь Финника и это ее право оставить сокровенные слова только между ними.

– И ты ответила «да»? – риторический вопрос, конечно девушка согласилась. Они действительно отличная пара, и очень сильно любят друг друга.

– Вам с Питом нужно съездить как-нибудь туда, – сердце больно защемило от слов подруги.

– Не думаю, что получится, – Энни нахмурилась, и я поспешила объясниться. – Ну, я скоро рожу. А там маленький ребенок. Я не смогу никуда уехать от него или нее, – гладя живот, произношу я.

– Да? Или ты просто уже не будешь с Питом, чтобы съездить хоть куда-нибудь вместе, – я попросила Энни отойти со мной.

Подруга без вопросов помогла мне встать и проследовала за мной на кухню. Мы сели на стулья, и девушка взяла меня за руки:

– Кит, ты моя лучшая подруга, я люблю тебя и желаю только добра. Если расставание с Мелларком будет лучшим решением для тебя, то так тому и быть. Но действительно ли это будет лучше? Я не говорю сейчас про ребенка, ему нужна счастливая мать, чтобы быть здоровым и счастливым тоже. Я говорю про тебя. Ты уже окончательно приняла решение?

Слова Энни раскрывают всю суть дилеммы. Я думаю, что ей ответить, но не успеваю – девушка продолжает:

– Я думала, у вас все наладилось. Когда мы разговаривали с тобой последний раз, твой голос был счастливым. Я знаю, ты его любишь. И может, ты не поверишь мне, спроси у Одейра, Пит любит тебя… сильно. Я знаю, что он натворил. Это нелегко исправить, практически невозможно. Но вспомни нашу с Финником историю. Там тоже было все не безоблачно. Признаю, у нас все прошло более гладко, но ваша семья тоже заслуживает шанса. Тем более вас теперь связывает ребенок. Это огромная ответственность. Ты не подумай, я не прошу тебя думать только о благе малыша. Точнее, я настаиваю, чтобы ты в первую очередь думала, как будет лучше для тебя.

– Энни, боже, я хочу, чтобы было все по-другому. Ты права, я была счастлива. Была… И я не знаю, кто виноват больше в том, что сейчас происходит. Я люблю его, это не изменить, как бы я сейчас не хотела. Ты сказала, что вещи, которые сделал мне Пит, сложно исправить. Но проблема не в том, чтобы их исправить. Сложнее забыть их. Когда шло что-то не так, в любой бытовой ссоре я припоминала ему, что он делал раньше.

– Китнисс…

– Я знаю, Энни, я дура. И я большая дура, потому что действительно верила, что Пит любит меня.

– Во-первых, никакая ты не дура. Это нормально, что тебе сложно отпустить прошлое. Во-вторых, Пит тебя действительно любит, не понимаю, почему ты не веришь в это.

– Я не могла говорить об этом по телефону. Все изменилось две недели назад. Мне приснился кошмар. Наутро Пит видел, что что-то произошло. Я ему рассказала. Он извинился за прежнего себя. Сказал, что он не хочет потерять всё, что у нас есть сейчас. Но я не могу так просто отпустить, понимаешь? – Энни кивнула. – Весь день я отстранялась от него. Конечно, он не мог этого не заметить. Мы еще раз поговорили, он просил забыть о том, что было «тогда». Я огрызнулась, сказала, что просто не могу забыть. Пит ответил тем, что, возможно, я и не хочу забывать. Он сделал последнюю попытку помочь мне… нам. Сказал, что это не он меня сломал, а я его, и ушел.

– Китнисс, так как я твоя подруга, буду честна. Ты не думала, что Пит прав? Его слова могли бы сработать, но почему-то не сработали. Если ты не простила его из-за того, что он ушел… Он должен был уйти, вы не могли находиться в одном помещение после сказанного. Вам обоим было нужно время.

– Не сработали? О, они сработали. Он прав и не прав одновременно. Я не хочу забывать, чтобы не вернуться в начало нашего пути. Каждый раз, когда было всё хорошо, это «всё» рушилось. Поэтому не хочу забывать, поэтому не могу забыть. Но другая часть меня верила, что в этот раз всё будет по-другому. И когда бы он вернулся, я бы сказала ему об этом…

– Так в чем проблема? Он не вернулся?

– Наоборот. Но не один, – спокойно произнесла. Я видела, как глаза подруги расширились.

– Не… не может быть. Я-я-я не понимаю.

– Я тоже, – мягко улыбнулась я, – это была его помощница. В ту ночь я выплакал все слезы, заставляла себя возненавидеть его, но не смогла.

– Вы говорили об этом?

– Сначала я хотела сделать вид, будто ничего не было. Но Пит начал первый. Я его перебила и сказала, что не хочу ничего знать. Конечно, он отрицал, говорил, что я не правильно поняла. Энни, я лично видела, как он целовал её, как прижимал к стене! Ты бы поверила после этого Финнику, что он так сильно тебя любит? Если нет верности… нет любви, – грустно усмехнулась я.

Подруга без слов обняла меня. Я думала, что выплакала все слезы, как сказала, но это не так. Одинокие слезинки стали капать из глаз. Мы просидели так минуту.

– Все образумится. Просто, прошу, не принимай поспешных решений. Да, думай сначала о себе. Но все же не забывай, что твои решения касаются и вашего ребенка.

– Ты не понимаешь. Я все время только об этом и думаю. Думаю, что ни одно из решений не будет верным для ребенка. В одном из них я буду страдать, и не дай Бог, малыш увидит это. Во втором, у него не будет целой семьи. Энн, ты не представляешь, как это тяжело. Это одновременно и радость, и тяжелая ноша, давящая ответственность, страх за маленькую жизнь, – взглянув в глаза девушки, произнесла я.

– Я понимаю, Китнисс. Поэтому так и говорю.

– Не поняла? У тебя же нет… Ты?! – я не до конца поняла, что происходит.

– Нет, я не родила в тайне от тебя. – смеясь, ответила Энни. – Но, да, я беременна.

– О, Господи. Поздравляю! Финник, знает?

– Да. После того как он мне сделал предложение. Через пару дней я узнала, что мы будем родителями. Он был так счастлив, поэтому мы так спонтанно поженились в Англии, – счастливо прощебетала Энн.

– Я тут со своими проблемами, я не хочу портить тебе сейчас…

– Нет, ты что. Все прекрасно, и я рада, что ты поделилась со мной. Знаешь, это странно, вроде мы такие молодые, а женитьба будто делает нас взрослыми.

– Теперь вы не сами по себе, каждый ответственен за другого.

– Да, и я рада. На самом деле, никогда не ощущала себя лучше.

– Тебя не мучает токсикоз?

– Уже нет. Я на четвертом месяце, – я удивилась. Живота не было видно за свободной кофтой.

– Ну, тебе повезло. Надейся, чтобы тебя не раздуло. Сейчас мне сложно делать что-то без посторонней помощи, – мы посмеялись, поговорили о беременности и вернулись ко всем в гостиную.

К концу дня, мое настроение снова поднялось. Пит и его компания вернулись. Я обняла Финника и поздравила его со свадьбой и надвигающимся отцовстве. Мистер и Миссис Одейр тоже решили не узнавать пол ребенка до рождения. Мы с мужем проводили всех и остались один на один. После разговора с Энни моя защита дала трещину. И сейчас я пыталась как можно скорее заделать её.

– Как провели время? Как ты себя чувствуешь? – спросил Мелларк.

– Хорошо, и устала, – Пит приблизился ко мне и прикоснулся к животу. Я была готова к сильному толчку. Малыш практически никогда не игнорировал прикосновения своих родителей.

Мое сердце сжалось. Мне хотелось, чтобы Пит обнял меня, прикасался, целовал… Глупая Китнисс.

– Ну, что ты мучаешь маму? Мы тебя любим и хотим скорее встретиться с тобой, – муж посмотрел мне в глаза. В них читалась нежность. Я застыла. Боже, я так сильно люблю его и так ненавижу за то, что он заставляет меня проходить через это.

Когда мы ложились спать, на телефон пришло сообщение от Энни:

«Китнисс, не принимай поспешных решений. И не отталкивай лишний раз Пита. Не спрашивай меня, почему я так говорю. Просто поверь, хорошо?»

Я не стала отвечать, это был риторический вопрос. Мне было интересно, с чего она так написала, но я доверяю Энн. Я хочу поверить ей.

Сегодня ответственный день для Пита. Запуск его первой коллекции. Цинна сшил красивое красное платье с воланами и серо-зеленой вышивкой на них. Мои длинные волосы теперь доходят до плеч объемными, крупными волнами в стиле ретро. Макияж оттеняет яркость платья. На губах бордовая помада, глаза стали выразительнее, благодаря бронзовым и светлым теням и ресницам, которые стали еще длиннее и пушистее. Декольте украшает темно-серебренное ожерелье с черным жемчугом из выпускаемой коллекции Saphirin. Как жена одного из руководителей, я обязана надеть его.

– Цинна, спасибо большое. Ты, как всегда, на высоте!

– Не за что, Огненная Китнисс.

– Огненная беременная Китнисс, – поправила я друга.

– Ты хорошо прятала свою маленькую тайну. Я лишь попытался тебе помочь в этом. Но ты понимаешь, что такой выбор наряда не оставит места для сомнений, как бы платье не скрывало живот?

– Возможно. Но даже если бы я не прятала свою беременность, в этом платье я хотя бы не выгляжу как бегемот.

Мы улыбнулись и вышли из комнаты. Внизу меня уже ждал муж. Я видела, как расширились его глаза. Наверное, от того, насколько огромной я выгляжу. Вопреки этому предположению Пит говорит:

– Китнисс, прекрасно выглядишь.

– Спасибо Цинне, – фыркаю я на комплимент.

– Нет, это ты, дорогая. Я лишь подчеркнул это, – дизайнер пожелал нам хорошего вечера и попрощался с нами.

Через минуту как Цинна покинул дом, зашли родители Пита. Кимберли надела простой черный комбинезон свободного покроя с открытыми руками, спиной и декольте. Несмотря на свой возраст Миссис Мелларк может позволить себе такие наряды. На её правом запястье красовался изящный жемчужный браслет. Жемчужины были соединены между собой золотыми цепочками. А на пальце было массивное жемчужное кольцо с бриллиантами. Я не знаю тематику коллекции, но, смотря на наши украшения, могу предположить, что она посвящена морскому, драгоценному камню.

– Вы сегодня в черном, – удивлено прокомментировала я выбор матери Пита.

– Сегодня ты хозяйка вечера, – сжав мою руку, парировала женщина. – Китнисс, как ты себя чувствуешь? Мы все удивлены, что ты в своем положении рискнула пойти, так еще и на каблуках. Тебе рожать не сегодня, так завтра.

– Я в порядке, спасибо, – на самом деле это далеко не так.

Каждый день я живу в стрессе, прокручивая увиденное ночью несколько недель назад. Каждый день мне невыносимо осознавать, что Пит любит лишь ребенка и все его слова про любовь ко мне, какая я есть, – ложь. Каждый день я стремлюсь сделать ему больно, но своими поступками больнее делаю только себе.

– И не волнуйтесь, врач говорит, ребенок должен появиться через неделю.

– О, поверь, дети непредсказуемы, особенно в желании появиться на свет.

Отец с сыном закончили разговор, и мы вместе вышли к машине, готовые ехать.

Презентация проводится в огромном, красивом, по-королевски украшенном зале. Сводные потолки, колоны, позолота, круглые столики и официанты, снующие между гостями, создают впечатление, что я попала в какой-то фильм. В центре расположен небольшой подиум. Мелларк решил устроить показ своей коллекции. Позже модели будут ходить среди гостей и демонстрировать драгоценности, как мне объяснила Кимберли. Так же по периметру, в определенных местах есть витрины, там расположены особые лимитированные изделия. Их немного, всего три подвески-ожерелья. И во всех главным элементом является птица.

Меня привлекла одна из них. Сойка. Позолоченная птица с распахнутыми крыльями серебренного металлического и голубого цвета, с вставкой из золота и серо-голубого камня на груди. Точно такой же камень, только больше, в золотой оправе, разделяет туловище птицы. Сойка висит на длинной золотой цепочке, в которую вставлены несколько черных жемчужин, переливающихся радужными цветами, но в особенности виден голубой. Я уверена, что Пит лично разработал эти подвеску. Слишком символичны цвета и то, что главным в этой композиции является птица.

Мне пришлось отойти от витрины, так как Пит обратил на себя внимание публике, объявляя начало показа:

– Спасибо всем, кто пришел сегодня разделить со мной важное событие. Сегодня компания Saphirin представит новую коллекцию «Pearl Love». Для меня это особенная презентация по двум причинам. Во-первых, идея коллекции принадлежала мне, и я лично принимал непосредственное участие в ее создании и разработке. А во-вторых, моя жена стала моим вдохновением для этой коллекции, и она посвящается тебе, Китнисс.

Все обернулись на меня. Я понимала, что нужно улыбнуться, и сделала это. И дабы увеличить эффект умиления и восторга публики послала воздушный поцелуй мужу. Я заметила, как Пит озарился в ответной улыбке. Когда Мелларк ушёл со сцены, появилась первая модель.

Я не могла дышать. Чистая… Жемчужная любовь*. Посвящена мне? Это опять сон? Мое сердце бешено и приятно колотится в груди. Я так хочу поблагодарить мужа, обнять его. Но понимаю, что больше не могу слепо идти за своими чувствами. Если он меня любит, то всё встает на свои места: его страдания после нашей последний ссоры и факт, что он посвятил мне свою первую коллекцию… Однако эту цепочку разбивает его измена. Она никак не вписывается в понимание любви.

Пусть меня и одолевали эти мысли, они не помешали мне насладиться показом. Коллекция не была вычурной и чересчур роскошной, что делало бы украшения приемлемыми только для женщин постарше. Наоборот украшения Пита были просты, но элегантны в этой простоте. Здесь представлено много жемчужных слейв-браслетов, однако их могут носить как молодые девушки, так женщины среднего возраста и старше. И массивные кольца, которые, казалось, наденет только взрослая женщина, однако такие кольца этой коллекции подойдут и девушке.

Для меня жемчуг всегда ассоциировался с леди в годах, а-ля английская королева. Но Пит разбил это представление. Вопреки моим ожиданиям коллекция выглядела молодёжной, но доступной для всех возрастов. Чувствовалась борьба и противоречие между предрассудком о камне для богатых и взрослых и тем как легко и универсально он выглядел на теле моделей одного со мной возраста.

В замысле коллекции я не могла не почувствовать иронии. «Борьба и противоречие». Эти два слова могут в полной мере описать наши с Питом отношения. По окончании показа, я видела, многие были под впечатлением. Я была горда и рада за мужа, несмотря на свои противоречивые чувства по отношению к нему.

– Поздравляю, Пит. Это великолепная коллекция, сынок, – миссис Мелларк обняла и поцеловала парня.

– Я горжусь тобой. Знаю, компания в надежных руках, – отец Пита пожал руку сына и притянул в крепкие объятия.

Родители поспешили удалиться, когда муж приблизился ко мне. На его губах играла улыбка, я знаю, как он нервничал перед презентацией.

– Это был невероятный показ. Ты молодец, я рада, что у тебя все получилось, – как бы я ни хотела, я не приблизилась к Питу.

– Этот успех благодаря тебе, – муж первый сделал шаг и обнял меня.

«Я люблю тебя»

– Ладно, тебя, наверное, ждут. Все хотят поговорить с тобой, – нехотя отстраняясь, произношу я.

– Кит, не хочу прозвучать грубо, но ты моя жена. Люди не поймут, почему мы порознь, – я напряглась от его слов.

Надеюсь, он произносит их искренне, но все же нахожу отмазку не идти с ним:

– Я понимаю. Но я не очень хороша в разговорах. Я лучше присоединюсь к твоим родителям, – на самом деле это недалеко от правды. – Мы будем в порядке, обещаю, – зная, как Пит волнуется о моем состояние в последнюю неделю, успокаиваю его.

Пит не без труда отпустил меня. Его тут же окружила куча людей из сферы его бизнеса, партнеры, журналисты и остальные. Я, стараясь не привлекать к себе внимания, что было сложно сделать, учитывая мои размеры и ярко-красное платье, пробралась к родителям Пита. Я пыталась внимательно слушать, о чем говорила Кимберли, так как все мое внимание было направлено на мужа. Я внимательно следила за каждым его шагом.

– Китнисс, Китнисс, Кит? – я моргая, посмотрела на женщину. – Всё в порядке? Ты смотришь в одну точку, не отрываясь, – я снова посмотрела на место, где только что был Пит.

– Я… – тянула я с ответом, ища мужа взглядом. Почему-то для меня это было важно.

– Что-то с ребенком? Боже, Китнисс, не молчи! – воскликнула Кимберли.

В другой момент я бы попросила быть ее потише, но сейчас, мне все равно узнает кто-то, что я скоро стану мамой или нет. Сейчас мне важно найти светлую макушку мужа… Точнее, было важно – я нашла его. Не одного.

– Нет, – выдохнула я, не веря, что это опять происходит. – Нет.

Он ведь только что посвятил мне коллекцию, он же говорил, что я не так все поняла… Тогда почему его рука сжимает её плечо? Почему Камилла так радостно улыбается? Какого черта, она теперь сама кладет свою руку на его?! Я не вижу лица блондина, но мне это и не надо. Я знаю, что он улыбается ей… той улыбкой, которую я люблю. Той улыбкой с ямочками. Той улыбкой, что искрится в его бесконечно голубых, красивых глазах.

От разрывающей сердце и душу картины меня оторвала свекровь:

– «Нет» – значит не в порядке, или «нет» – все хорошо? – миссис и мистер Мелларк пристально смотрят на меня.

– Второе, – выдавила я из себя, чувствуя, что сейчас расплачусь.

Мне хочется кричать о том, как мне больно. Кричать о том, как я ненавижу сейчас Мелларка. Но я не делаю этого. Я не потеряю еще и гордость. Не потеряю себя. Ведь в этой стойкости и гордости вся я. Хотя зачем они, если ничего хорошего из этого не выходит. И все же я молчу. Я просто хочу уйти. Неважно куда. Я. Просто. Хочу. Уйти.

– Извините, я… Я должна идти, – сглатываю, перед тем как соврать. – Не хотела вас беспокоить, но я написала раньше отцу, чтобы он меня забрал. Он уже приехал, – демонстративно взглянула на часы.

– Пит знает?

– Нет. Он сейчас и так занят, – отвечаю я отцу мужа.

– Ему это не понравится, – начинает мужчина.

– Вы знаете, как долго и упорно он готовился к этому событию. Пусть он наслаждается. Я устала, и папа согласился забрать меня. Мне, правда, надо идти.

– Я тебя провожу, – строго произносит Мистер Мелларк, но я делаю попытку отказаться. Иначе все провалится.

– Пожалуйста, не надо. Тут всего лишь надо спуститься по лестнице. Потом это и Ваш праздник. Прошу Вас, я сама доберусь, – я выдавливаю улыбку, и отец Пита, бурча, соглашается.

Я быстро прощаюсь с родителями и пытаюсь найти Пита с его секретаршей-любовницей. Конечно, я их не нахожу. И сердце разбивается в тысячный раз. Я быстро разворачиваюсь и лавирую между столиками и людьми. Слезы застилают и жгут глаз, голова начинает беспощадно пульсировать, а ноги предательски подкашиваться. Остановившись на секунду, выдыхаю. Мне осталось сделать всего лишь несколько больших шагов, и я выйду из этого душного зала. Я делаю шаг, и в меня врезается официантка. Её пустой поднос вывалился из рук, а ее локоть больно задевает мой живот.

– Господи, извините! – пищит девушка. – Я вас не заметила, Господи. Я не специально…

Девушка продолжает извиняться, но я ее не слышу. Без слов делаю еще два шага. Звон в голове усиливается, но теперь к головной боле прибавляются тянущие боли в области живота. Малыш… Я прикладываю руку к животу и чувствую толчок. Это меня успокаивает. Делаю еще шаг, каблук чуть скользит по мраморному полу… я подворачиваю ногу и падаю. Все случилось мгновенно, я не успела никак среагировать. К счастью, я упала на бок, но живот все равно задело – боли внизу живота усилились и стали резкими. Я почувствовала, что-то мокрое на бедрах.

– Боже, – выдыхаю я.

Это кровь с водой… Нет. Только не сейчас… У меня отошли воды… У меня кровотечение. Зрение рассредоточивается. Последние, что я увидела – Пит. Он подлетел ко мне и стал поддерживать голову. В его глазах страх. Его губы двигаются, но я не слышу его. И я не знаю, рада или не рада этому. Не хочу слышать очередную ложь о том, как он меня любит. Глаза закрываются сами. А потом темнота…

POV Пит

После того как Китнисс оставила меня, я чувствую её взгляд, следящий за мной. Да я и сам слежу за ней. Мне так спокойней. Я знаю, что она в безопасности с родителями, но когда она под моим контролем… мне так легче и спокойней. Заканчивая разговаривать с партнером компании, замечаю рядом улыбающуюся брюнетку. Камилла. Обменявшись любезностями с моим оппонентом, направляюсь к бывшей сотруднице. О, я вовсе не рад видеть ее здесь.

– Что ты здесь делаешь? – шиплю на девушка. – Я не думал, что ты настолько глупая, чтобы приходить сюда.

– Во-первых, я была сюда приглашена, и никто не убрал меня из списка гостей. Во-вторых, Пит, мне больно, – все также улыбаясь, произносит девушка.

Она отводит взгляд, смотря куда-то. Ее глаза загораются, и в следующий момент она кладет свою руку поверх моей.

– Что ты творишь? Все хватит! Пошли отсюда.

– Пит, твоей жене, кажется, не понравилось то, как ты держал меня. Знаешь, мне также кажется, твоя дорогая Китнисс расстроится, если увидит, что ты куда-то пропал… со мной, – весь этот спектакль был для Китнисс.

Господи, она специально это подстроила. Теперь у меня нет времени разбираться с Камиллой. Быстро набрав номер охранной службы, прошу выпроводить брюнетку.

– Я с тобой еще не закончил, – бросив девушке слова, я направился к столику мамы и папы, где осталась Кит.