Текст книги "Нептун (ЛП)"

Автор книги: Анна Бэнкс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

Просто не может. Ему уже приходилось ощущать удар молнии о воду – и глазом не успеешь моргнуть, как сквозь тебя словно проносится шальная волна, без предупреждений или извинений. Да, она вызывает покалывание. Но совсем другое.

Это же чувствуется как... Но разве может быть?

Он качает головой. Нет. Не может такого быть, чтобы я чувствовал пульс.

Потому что у Сирен пульс совсем не такой – он сильный, а не словно дразнящее покалывание, которое он едва ощущает кожей.

Тогда что бы это могло быть?

Глава 7

Паникующий Гален – явление весьма редкое. Поэтому, когда тревога отражается на его лице, а все тело напрягается, словно натянутая струна – я сама на грани ужаса. Особенно, когда мы находимся в брюхе незнакомой пещеры с острыми зубами, и каждый раз, как за нами гремит гром, кажется, будто это она ревет с голоду. А судя по лицу Галена, ему самому пришла мысль, что мы можем выглядеть весьма аппетитно.

– Гален, я понимаю, ты занят, изображая крутизну и все такое, но тебе придется сказать мне, что происходит, и прямо сейчас.

Вот почему когда кто-то закрывает тебе рот рукой, так и хочется закричать? – Веди себя смирно, ангельская рыбка, – шепчет он мне на ухо, еще плотнее прижимая ладонь к моим губам. Крик рвется из меня наружу, заставляя дрожать голосовые связки. Сглатывание не помогает. – Я... Мне кажется, я что-то чувствую.

– Что-то? – повторяю я, но из-за его руки получается «Фтото?» Я думала, Сирены могут чувствовать лишь друг друга, а не предметы или животных, или о чем там еще говорил Гален. Хватит закрывать мне рот. Медленно, я отвожу его пальцы от моего лица, показывая ему, что я не собираюсь ничего делать. Ни резких движений, ни громких звуков, ни плыть вперед.

Уж точно не плыть вперед.

– Что ты имеешь в виду под этим «что-то»? – шиплю я.

Гален не сводит глаз с туннеля впереди нас. Всего через несколько футов пещера делает крутой поворот направо – туда мы, в общем-то, и направлялись, прямо в ее недра. – Я чувствую...что-то, – тихо говорит он. – Это не Сирена, я уверен. Я никогда не чувствовал подобного прежде. – Он укрывает меня за своей спиной и я не противлюсь. —Что бы это ни было, оно прямо за углом. И приближается.

Я прижимаюсь лбом к его широкой спине. – Ты пытаешься меня напугать? Потому что у тебя получается.

Он усмехается и я немного расслабляюсь. – Я не пытаюсь тебя напугать, честное слово. Просто это...любопытно. Тебе не интересно увидеть, что же это такое?

Тут я замечаю, как мы движемся. Вперед. С каких это пор Гален стал любопытным? Обычно, он всегда первым тянет меня назад. – Но ты же не знаешь, что это такое? Вдруг это опасно? Какая-нибудь доисторическая кузина «Челюстей»?

– Кого?

– Ничего, – пищу я. Мой голос отражается от стен пещеры, и когда он возвращается ко мне, я слышу в нем нотки истерики. Я выглядываю из-за его плеча. – Ты уже его видишь?

– Еще нет.

– Мне вызывать подкрепление?

Гален медлит. – А ты видела здесь хоть одну рыбку? Я нет. И это странно.

Это не странно; это пугающе. Здесь должны быть рыбы. Но внутри этого каменного мешка не видать вообще ничего живого. Разве что здесь решил обустроиться какой-нибудь хищник...

– Эй? – раздается голос из-за поворота.

Так наш неведомый хищник оказывается парнем, еще и говорящим на английском. Моя первая мысль – аквалангист, или на худой конец, ныряльщик с маской. Но слова прозвучали чисто, не заглушенные маской или трубкой. И разве ему не нужен здесь свет? Сюда же не пробивается свет с поверхности. Или это мои глаза настолько привыкли, что я могу его не замечать?

Большая стайка рыбок выныривает из-за поворота пещеры и проносится мимо нас. Я окликаю их: – Куда вы? Кто за вами гонится? Вернитесь. – Я бы еще добавила «Заберите меня с собой», но это попахивало бы трусостью.

Весь косяк возвращается, окружая нас с Галеном. Рыбки здесь не такие пестрые, как в соленой воде, но за ними все равно интересно наблюдать – очевидно, как и им за мной. У некоторых из них полоски и хвосты, похожие на лезвия. Другие же вытянутые, с крапчатыми розовыми брюшками. Есть еще и куцые, смахивающие на шарик с пятнышками, как у леопарда. Но несмотря на различия, их всех объединяет одно: они понимают Дар Посейдона.

Проходит какое-то время, прежде чем я замечаю, что Гален больше не смотрит на окружившее нас кольцо рыб. Он смотрит прямо вперед, его челюсть плотно сжата. – Кто ты такой? – спрашивает он.

Осторожно плывущий к нам парень мускулист, и по-видимому, довольно нагл. Его светлые волосы чуть длинее, чем у Галена, – наверное, по плечи, – не могу сказать точнее, ведь они плавают у него над головой, будто веер. На нем лишь голубые плавки и легкая ухмылка, несмотря на то, что Гален напрягается под моими пальцами, готовясь к нападению. За парнем тянется веревка, на конце которой болтается связка нанизанных за жабры рыбешек.

То ли этот парень хочет распрощаться с жизнью, то ли просто страх потерял – но он дрейфует прямиком к нам. Он мог бы быть нашего возраста или около того. Нет у него ни маски, ни акваланга, ни фонарика. Как и спешки на поверхность за глотком воздуха.

Я сама затаиваю дыхание.

– У тебя Дар, – кивает он в мою сторону. Это не вопрос. И даже не удивление. Скорее, приятное для него открытие.

Мои ноги подкашиваются подо мной, словно я забыла, как плавать.

– Кто ты такой? – повторяет Гален. За что я ему сейчас очень благодарна, так как мой рот отказывается издавать какие-либо звуки.

Сейчас я понимаю, что тоже могу его почувствовать. Не так, как я чувствую Галена или Рейну, или Торафа. По-другому. Словно едва ощутимая ласка, призрачное касание. Наверно, я приняла это за молнию. Но правда в том, что я почувствовала его, как только мы зашли в воду. До того, как небо полоснул первый разряд молнии.

Парень показывает нам руки, демонстрируя, что они пустые. – Я– Рид. – Рыбки плавают перед нами, закрывая вид. – Ох, ну же! – восклицает Рид. – Я же говорил вам не плавать у людей перед лицом. Плывите надоедать кому-нибудь другому, или окажитесь на конце этой веревки. – Он снова смотрит на меня. – Знаешь, ты не должна быть с ними такой вежливой. Это же неуправляемый сброд.

Мое сердце уходит в пятки, когда рыбы рассеиваются. Но это из-за того, что он их напугал, а не потому, что они поняли его слова, верно?

Все рыбы уплывают, за исключением одной продолговатой рыбины с розовым брюхом, подплывающей к Риду с видом самой что ни на есть собаки, ластящейся к любимому хозяину.

– Я зову его Вак, сокращенно от Вакуума – ведь именно его он и создает, стоит ему подобраться поближе к пескарикам. Настоящий серийный убийца.

Пояснение не вызывает восторга у Галена. – Кто ты такой?

Для меня это вполне резонный вопрос, но Рид думает иначе. – Не слишком вежливо, тебе не кажется?

– Ты полукровка, – цедит Гален. Он заводит руку за спину – видимый признак защиты. Меня пронзает дрожь, но я изо всех сил стараюсь этого не показать. Полукровка? Не может быть.

Но... Это же так очевидно, разве нет?

Белые волосы.

Бледная кожа.

Фиолетовые глаза

Без плавника.

Гуляет в подводной пещере без акваланга в компании рыб.

Рид ухмыляется, демонстрируя крохотную ямочку в уголке рта. – А ты очень наблюдателен.

Не может быть. Еще одна полукровка. Как я. Как? Когда? Что? Охтыж...

– Как ты нас нашел? – рявкает Гален.

Я все еще не могу понять, в чем здесь опасность. Рид не вооружен. Если уж на то пошло, он не выказывает агрессии вообще. На деле, кажется, он просто проявляет к нам интерес.

– Нашел вас? Тогда я должен был бы вас искать, я прав? – Он чуток приближается к нам, и я чувствую, как напрягается Гален. – Ирония в том, что я пытался убраться подальше от незнакомцев.

Я знаю, Гален не хочет, чтобы я говорила с этим парнем. Это одна из тех ситуации, когда язык тела – то, как он все еще укрывает меня за своей спиной, – говорит куда больше любых слов.

Но Гален не всегда получает то, что хочет.

– Откуда ты? – спрашиваю я, обходя Галена. Я решаю, это вполне приемлимое место для начала. Он хватает меня за запястье и мне приходится остановиться, дожидаясь, пока Гален смирится с моим выходом из укрытия.

Рид одаривает меня улыбкой, красноречиво говорящей «К вашим услугам». – Я из Нептуна. Не напомнишь свое имя?

– Она его не называла, – отрезает Гален, сжимая мою руку еще крепче.

– Эмма, – выдавливаю я, не осмеливаясь оглянуться на Галена. – Меня зовут Эмма. Там живут такие же, как ты?

– Странный вопрос, не находишь? – на его красивом лице проскальзывает любопытство.

Еще бы он не был странным. В смысле, если есть двое нас – полукровок – то там их должно быть еще больше, верно? Но почему? Как? Я мотаю головой. Его слова вызывают вопрос, ответом на который, так или иначе, будет наполовину ложь. Я знала, что здесь в Теннесси что-то есть. Дедушка был непреклонен, настаивая на том, чтобы мы с Галеном отправились сюда. Ради того, что я непременно захотела бы увидеть. Теперь я понимаю, почему он не рассказал мне о нем, а позволил выяснить все самой.

Дедушка знал, что я расскажу Галену. Как и знал о том, что ему это не понравится.

– Как далеко до Нептуна? Ты сможешь отвести нас туда? – выпаливаю я.

Рид уже кивает, когда Гален крепче хватает меня за запястье. – Эмма, – рычит он. – Мы его не знаем.

Я поворачиваюсь к нему. —Антонис послал нас сюда найти этот город. Мне кажется, яснее некуда, почему. – Внезапно, мне становится стыдно, что я пререкаюсь с Галеном на глазах у идеального незнакомца.

– Почему бы ему было просто не рассказать нам все и позволить решить самим?

И тут все мое чувство вины куда-то испаряется. Сперва, я не отвечаю. Злость во мне так и кипит. Потому что Гален не имел в виду «позволить решить нам самим». Он имел в виду «позволить решить мне за нас обоих». Нет уж, так не пойдет.

Я поворачиваюсь обратно к Риду. – Для себя я решила, что хочу увидеть Нептун. Ты возьмешь меня с собой?

Глава 8

Взгляд Галена разрывается между двухполосной дорогой впереди и незнакомцем в зеркале заднего вида. Рид занял добрую половину заднего сиденья, облокотившись на центральную консоль, разделяющую водителя и пассажира. А именно навострившую уши Эмму.

– Он находится в двадцати милях отсюда и там нет никаких указателей, ведущих к Нептуну. Нас вот только-только добавили в систему GPS. Вроде как в этом году, – поясняет Рид Эмме. Похоже, он практически гордится этим невпечатляющим достижением. Как и Эмма.

– И в Нептуне живет еще больше полукровок? – спрашивает она, даже не пытаясь скрыть свой восторг.

Рид отвечает ухмылкой.

Гален чувствует себя попавшим в дурной сон, от которого никак не выходит очнуться. Он клянет про себя Антониса, втянувшего его в это. О чем он только думал, отправляя нас в город, полный полукровок, чье само существование нарушает закон? Именно в то время, когда мы пытаемся вернуть доверие королевств! Еще и Эмму он снова ставит в самый центр происходящего. 

Что хуже всего —саму Эмму, похоже, все вполне устраивает.

– Это маленький городок, – продолжает Рид. – Но в нем живут и чистокровные Сирены тоже. И люди. Люди, которые хранят наш секрет.

Гален бросает взгляд на него. – Как такое возможно?

И как Ищейки еще не обнаружили этого логова перебежчиков? Особенно Тораф, который может почувствовать Сирену в любой точке мира. Или же пресноводная вода влияет на его способности к поиску точно так же, как и на чутье Галена?

Гален слышал лишь о единственном обществе, состоявшем из полукровок и Сирен – Тартессосе – уничтоженном Генералом Тритоном тысячи лет назад. В истории говорилось, что все дети-полукровки Генерала Посейдона были уничтожены, а все чистокровные Сирены вернулись в океаны, чтобы никогда больше не возвратиться на сушу.

Как могло зародиться другое подобное сообщество без ведома королевств? Кто эти чистокровные Сирены, породившие еще одно поколение – или даже больше – полукровок?

Рид замолкает, рассматривая Галена в зеркале заднего вида. – Слушай, я благодарен, что вы решили подбросить меня к городу и все такое. Но я ответил на все ваши вопросы, а вы даже и словом не заикнулись о себе. Так не честно.

Эмма кивает. – Что бы ты хотел узнать?

Гален посылает ей предупреждающий взгляд, но Эмма делает вид, что ничего не замечает. Честно говоря, она любой ценой пытается не смотреть на него вообще.

– Ну, – протягивает Рид, подаваясь вперед так, что у Галена зачесались кулаки подправить ему челюсть аперкотом, – я знаю, вы из океана. По крайней мере, он. Ты же, очевидно, потомок океанической Сирены.

У Эммы отвисает челюсть.

Рид пожимает плечами. – О, не волнуйся. Я не экстрасенс там какой-то. Просто жители океана посылают пульс отличный от пульса пресноводных сирен. Лучшим этому объяснением мы посчитали, что со временем недостаток соли в воде изменил способ того, как мы чувствуем друг друга. Что таким образом наши тела приспособились к пресной воде. – Он рассматривает Эмму еще ближе и пристальнее. —Но мой вопрос: зачем вы приехали? И что я могу сделать, чтобы вы остались?

Гален едва не врезается в затормозившую перед ними машину. – Мы не собираемся оставаться. – Он не упускает того, как хмурится Эмма.

–Это длинная история, – Эмма поворачивается к Риду, расплываясь в улыбке. – Моя мать Сирена, а отец человек. Я выросла на земле. Думаю, мой дед навещал однажды ваш город. Он нас сюда и направил.

Антонис должен был посещать Нептун. Иначе, откуда бы Рид мог знать, что в пресной воде мы чувствуем друг друга иначе. Чем еще поделился Антонис с этими чужаками?

– Направил вас сюда?

– Ну, это больше походило на квест, – быстро добавляет Эмма. —Он указал нам направление в вашу сторону, но не сказал, что именно мы найдем в Нептуне.

– Зачем ему это понадобилось? – Рид встречается в зеркале со взглядом Галена.

Гален решает, что у Рида просто дар к проницательности. – Мы задавались тем же вопросом, – бормочет он.

Эмма смеется. – Очевидно, он хотел, чтобы мы нашли тебя. Ой, эм, нет, Нептун, – запинается она. – Я имела в виду, он хотел, чтобы мы нашли Нептун.

Рид снова переключает свое внимание на Эмму. – Я рад, что он так поступил.

Гален твердо уверен, что Рид получил более чем ясное представление о его отношениях с Эммой. И ему плевать на них. Рид основательно очарован ей, и Гален не может его в этом винить.

Но это не помешает мне пересчитать ему все зубы...

Рид продолжает задавать вопросы, а Эмма продолжает давать на них расплывчатые, но правдивые ответы: ее мать прожила на суше всю свою жизнь; ее отец был человеческим врачом и знал, что ее мать является Сиреной; она повстречала Галена на побережье Флориды; королевства знают о ее существовании и до поры-до времени с ним смирились.

К облегчению Галена, Эмма ни словом не упомянула о королевском наследии или недавних событиях, приведших к ее обнаружению. Он знает, что она чувствует связь с этим незнакомцем, и хоть ему это и не нравится, он ее понимает. Рид такой же полукровка, как и она. Что ей в новинку, вызывая любопытство, и одновременно определенное чувство принадлежности. Особенно, когда они направляются к городу, населенному полукровками.

Но Гален не собирается доверять этому источающему очарование блондину. Ему уже приходилось однажды быть обманутым добродушной улыбкой. Больше этого не повторится.

Глава 9

Такое чувство, словно Галена и нет рядом с нами в машине. Пока мы с Ридом болтаем, он погружен в свои размышления за рулем. По указанию Рида, мы сворачиваем на извилистую дорогу из гравия, ведущую нас все дальше и дальше в леса, все ближе и ближе к просвету между двух гор.

К городу Нептун.

У черты города обнаруживается деревянный указатель со словами «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В НЕПТУН», вырезанными большими буквами сверху и «ГОРОД ВОСПОМИНАНИЙ» в самом низу, меньшими, более изящными литерами. Знак красуется посреди цветника, огороженного выкрашенными в белый камнями. Когда мы проезжаем мимо, взгляд Галена задерживается на последних словах. Я хочу спросить у него об этом, но понимаю, что лучше отложить разговор на потом, не на виду у Рида.

Молчание Галена нагнетает воздух между нами, в знак неодобрения моего радушного отношения к Риду. Это наталкивает меня на мысль, что вдобавок, Гален может еще и ревновать, хотя это просто глупо. Особенно после наших, гм, объятий, всего пару часов назад. Поэтому я решаю списать его уход от разговора на осторожность. По правде говоря, я надеюсь, это все из-за Рида, а не из-за существования Нептуна и моего восторга по этому поводу. Еще бы я не была в восторге! Разве может не заинтриговать город полукровок? Конечно же, Гален понимает мой интерес. А если нет, ему придется для этого постараться.

Внедорожник сворачивает на главную улицу Нептуна. По обе ее стороны тянутся ряды маленьких, опрятных магазинчиков и офисов. Как на меня, это вид типичного городка на старом Западе, за тем исключением, что напротив предприятий припаркованы машины, а не стоят привязанные к столбикам лошади. По тротуарам прогуливаются разномастные горожане. Некоторые из них явные Сирены – оливковая кожа, черные волосы, фиолетовые глаза, классическое мускулистое телосложение. Другие же, безусловно, полукровки. Есть еще и третьи, которые должны были бы быть людьми – или коктейлем из всех трех видов сразу. Вроде бледных азиатов-блондинов. Или белокурых и светлокожих афроамериканцев. Молодые и старые. Мужчины и женщины. Ходячий калейдоскоп видов, рас, полов и возрастов.

Я разглядываю их, игнорируя свое растущее восхищение и все более и более кислую мину Галена.

– Значит, все эти люди живут здесь? Но как?

– В домах, как обычные люди. Здесь мы живем как люди, ведь у большинства из нас течет в жилах часть человеческой крови. – Рид одаривает меня многозначительным взглядом, но я делаю вид, что ничего не замечаю.

– И что вы здесь делаете?

– Что ты имеешь в виду?

– С какой целью существует этот город? Это... – Я указываю на здания и людей, окружающих нас. —Все это просто показуха? Или эти магазины действительно открыты?

Рид смеется. – Конечно же, они открыты. Мы нуждаемся в хозяйственных магазинах, почтовых отделениях и продуктовых точно так же, как и любой другой город. У нас и счета за электричество имеются, знаешь ли.

Я в шоке.

– Как все это работает? Как вы платите по счетам за электричество?

– Разговор превращается в урок социального воспитания.

Я закатываю глаза. – Ты понимаешь, о чем я.

– Мы вполне самодостаточны. После учебы я работаю неполный день в магазине, а летом занимаюсь рыбалкой. Некоторые люди ездят в соседние города – на работу в банках, страховых компаниях и так далее. Не знаю, как еще это объяснить. Мы просто живем как нормальный город.

Рид не знает, как это объяснить, а я не знаю, что еще спросить. Наверное, я приняла все это за показуху, решив, что они все вполне обеспеченные, как и Гален. Но Рид прав, они действительно живут как обычный маленький городок. Настолько, насколько может быть нормальным город, населенный полукровками.

Мы останавливаемся на светофоре, прямо напротив трехэтажного коттеджа-гостиницы, большая вывеска у которой сообщает, что свободных мест нет. На ее крыльце в белом кресле-качалке сидит мужчина, и он единственный, кто не вписывается в общую картинку – наверное, оттого, что он одет в лабораторный халат, перепачканный землей, которую он старательно трамбует в цветочный горшок перед собой. Он поднимает глаза и замирает, разглядывая внедорожник, словно приближающегося хищника. И снова же, я очень благодарна тонированным стеклам.

Я поворачиваюсь к Риду. – Кто этот мужчина?

Не думаю, что Рид может знать всех в городе, просто уж очень подозрительно выглядит этот тип.

Он бросает взгляд на мужчину на крыльце. В его голосе проскальзывает скрытое напряжение:

– Мистер Кеннеди. Он остановился у Сильвии и живет тут около месяца.

Я киваю. – Что он здесь делает?

Может, это и странный вопрос, но ведь правда, все люди, которых я здесь видела —местные жители. Все они посвящены в тайны маленького городка Нептун. Все, кроме этого парня.

Рид пожимает плечами.

– Мы постарались сделать город непривлекательным для туристов, насколько это было возможным – по очевидным причинам. Но мистер Кеннеди не турист. Он ботаник, разыскивающий здесь новые виды растений. И вообще, он, своего рода, псих. Все время разговаривает сам с собой и натыкается на вещи. А еще у него вечно черные ногти, из-за того что он повсюду копается в грязи. – Рид морщится, словно копание в земле ничем не лучше ковыряния в куче навоза.

Свет сменяется на зеленый и мы проезжаем мимо гостиницы, но мне не нужно оборачиваться, чтобы знать, что мистер Кеннеди все еще смотрит нам вслед. – С чего он решил, что найдет здесь новые виды растений?

Я практически слышу, как Рид пожимает плечами. – Не знаю. Он не слишком разговорчив. И практически круглыми днями бродит по лесам, разыскивая свое эко-сокровище.

– Вы не можете от него избавится? – спрашивает Гален, удивляя меня.

– Избавиться от него? Ты имеешь в виду, убить? – Рид усмехается. – Не, знаю, как все происходит у вас в океане, но здесь мы не убиваем людей. Такое поведение неприемлимо.

– Я не это имел в виду, —отрезает Гален. – Почему вы его просто не заставите уехать? У вас же перевес в численности.

– Это не так легко, как кажется. Еще в 1950-х годах, все здешние жители решили объединиться и стать реальным городом. Это означало, что Нептун подпадал под юрисдикцию графства и государства и все в таком духе. Несомненно, мы должны были следовать человеческим законам и раньше, но только теперь нам пришлось пристально следить за тем, на кого мы закрываем глаза, и кому мы позволяем остаться. В наше время в одно мгновение кто-то может возопить о дискриминации, основанной на размере его обуви, и не успев моргнуть глазом, мы уже окажемся в одном огромном соревновании по поливании грязью. – Он поворачивается ко мне и подмигивает. – Нам пришлось изменить наши способы избавления от нежелательных гостей.

Гален фыркает. Я бросаю на Рида порицающий взгляд.

– Ты над кем-то издевался?

– Конечно, – радостно сообщает Рид, и у меня на языке так и вертится для него пара крепких словечек. Гален выглядит почти изумленным. До того, как Рид не прикрывает мой рот рукой. – Пока ты не сорвалась и не ляпнула, чего не собиралась говорить, – я просто пошутил. Конечно же, мы отсеиваем людей, которым рассказываем наши секреты, но это не имеет ничего общего с расой, религией или чем-либо еще.

– Убери от нее руку, – рычит Гален. – Если рука тебе еще нужна.

Я поддерживаю сказанное, убирая его руку от себя.

– А он вспыльчивый, да? – замечает Рид, не глядя на Галена. – Я его, конечно, не виню.

Серьезно? Он нарывается? Гален стискивает зубы. Его терпение вот-вот иссякнет. – Я думаю, нам стоит прояснить...

Но Рид перебивает его, не обращая внимания на сказанное. – Нам туда. Вот мой дом.

Как только Гален подъезжает по грунтовой дороге к дому, Рид выскакивает из машины и перелетает три ступеньки крыльца, закинув веревку с рыбой через плечо. Дом старый и обветшалый, но не лишенный привлекательности. Перила крыльца украшены рядами корзинок с розовыми и белыми анютиными глазками, отвлекающими внимание от облупившейся краски и потрескавшейся древесины.

Мы с Галеном тоже выходим, оставаясь ждать у авто. Рид исчезает внутри дома, но до нас доносится его топот и голос: – Мааааааам! У нас гости. И я поймал рыбу на ужин.

Гален бросает мне взгляд, ясно говорящий «Давай делать отсюда ноги».

Но я качаю головой. Уверена, именно этого хотел Дед, чтобы я попала сюда и встретилась с такими же, как и я. Гален скрещивает руки. Я подхожу к нему и нежно целую в губы.

– Это еще за что? – спрашивает он, приятно удивленный.

– За то, что идешь навстречу, хоть этого и не хочешь.

Он собирается еще что-то сказать, но тут в дверях материализуется Рид и машет нам заходить. – Похоже, мамы нет дома, – сообщает он, захлопывая за нами дверь. В руках у него по шоколадному печенью, одно из которых он предлагает мне. – Все еще теплое.

Я отказываюсь, немного возмущенная, что он не предложил и Галену печенья. Тот бы его есть точно не стал – но хотя бы из принципа. Рид словно читает мои мысли.

– Обычно, мы всегда держим под рукой суши, – говорит он Галену. – Я знаю, большинство Сирен терпеть не могут сладости. Включая моего папу.

– Нет, спасибо, – Гален отказывается таким тоном, что даже голос робота прозвучал бы вежливее.

Рид проводит нам короткую экскурсию по дому. Три спальни наверху принадлежат ему, его родителям и младшему брату Тоби. Стены везде украшены рукоделиями, на каждой кровати красуется по искусно собранному лоскутному одеялу, и откуда-то тянет запахом камина, хоть сейчас и середина лета. Пол под нами поскрипывает, словно напевая чарующую серенаду.

Он приводит нас обратно на кухню, где тут же утаскивает еще одно печенье с тарелки. В этот раз я не отказываюсь от выпечки. Знаю, Гален считает, что я бросаю все предосторожности на ветер, но скорее, я просто подбрасываю их вверх, словно воздушного змея, гадая – полетит или нет.

Мы рассаживаемся за оранжево-желтым столом в стиле ретро.

– Итак, – говорю я с набитым шоколадом ртом, – сколько тебе лет?

Рид ухмыляется. – Двадцать. Тебе?

Я собираюсь ответить «восемнадцать», но тут вспоминаю, что за всей суматохой уже успела стать на год старше. Мой день рождения прошел незамеченным мной – как и всеми остальными. Это был трудный год.

– Девятнадцать.

Он переводит взгляд на Галена. – А тебе?

– Двадцать один.

Рид кивает, больше сам себе, чем обращаясь к нам. Неожиданно, воздух наполняет протяжный звук банджо, спасая нас от очередного неловкого момента. Рид подскакивает с места, хватая со стола разрывающийся кантри музыкой мобильник. Похоже, это его мама. Он выходит в гостиную, и до нас доносится всего лишь пара приглушенных слов и затем «до скорого».

Это заставляет Галена почувствовать себя неловко. Когда Рид возвращается, он приносит с собой непринужденную улыбку.

– Мама хочет, чтобы вы остались на ночь и погостили у нас. Мы с Галеном можем занять диваны в гостиной, а ты сможешь спать в моей комнате.

– Мы не хотим навязываться, – быстро отвечает Гален. – Если мы останемся погостить, – он косится на меня, будто ожидая возражений вместо согласия, – тогда можем остановиться в гостинице. Как ты ее тогда назвал? «У Сильвии»?

– Вывеска говорит, что там нет мест, – замечаю я.

– Эта вывеска там все время висит, – возражает Рид. – Мистер Кеннеди так надоел бедной Сильвии, что она решила больше не принимать приезжих. Я уверен, она сделает для вас исключение – вы же одни из нас.

Вокруг рта Галена пролегают хмурые складки. Ему не нравится подпадать под определение «одни из нас». Мне становится стыдно, что мне это понравилось. Вернее, я даже этому рада. Но сейчас, меня больше всего радует, что мы наконец-то сможем заселиться в номер и обсудить с глазу на глаз сегодняшний день. Оставаться в доме у Рида было бы слишком...на виду. Знаю, глупая мысль, учитывая, что гостиница в самом центре города. Любой любопытный может заявиться туда, чтобы нас повидать – включая жутковатого мистера Кеннеди.

К слову, в привычных обстоятельствах я бы навряд ли сочла мистера Кеннеди странным. Просто Рид рассматривает его как «другого» – а относиться к кому-то подобным образом намного приятнее, чем самому чувствовать себя изгоем, как бы эгоистично это ни звучало.

Рид предлагает провести нас к Сильвии, но Гален останавливает его жестом.

– Нет, спасибо. Я помню обратную дорогу.

Наш новый друг не упускает своего. – Просто возвращайтесь к шести. Я сказал маме, что вы хотя бы заглянете к нам на ужин. Не делайте из меня врунишку.

Когда кажется, что Гален снова собирается возразить, Рид добавляет: —Тоби наловил в ручье форели. Хотелось бы узнать твое мнение о пресноводной рыбе, Гален.

Гален проводит рукой по волосам. – Ладно. Тогда увидимся в шесть.

Я изо всех сил стараюсь сделать вид, что не замечаю, как Рид улыбается мне со взглядом кота, увидевшего канарейку.

Глава 10

Гален затаскивает чемоданы на второй этаж гостиницы «Морская звезда», принадлежащей Сильвии. Он ждет, пока Эмма отворит дверь в свою комнату, прежде чем занести ей вещи. Поскольку они с Эммой еще не связаны, Сильвия настояла, чтобы они остановились в отдельных комнатах, так как все они, будучи декорироваными в «романтическом стиле», располагали только одной кроватью.

Видимо, город Нептуна предпочел выбрать, какие из старых законов наиболее удобно соблюдать.

Эмма плюхается на красивую металлическую кровать с голубым атласным покрывалом и кружевными оборками. С каждым ее движением кровать скрипит, и она хихикает.

– Совсем не романтично, если ты понимаешь, о чем я.

Гален усмехается и располагает чемоданы под окном, затем устраивается на кровати рядом с Эммой. Для него воздух здесь кажется несвежим, будто номер не использовался веками.

– Что ты думаешь об этом месте?

На самом деле, ему очень хочется спросить «Что ты думаешь о Риде и его заигрывании с тобой?», но это бы лишь спровоцировало ссору, не говоря уже о приступе ревности, которую ему с трудом удается удерживать в себе. От увлечения Рида Эммой воображение Галена и так разгулялось не на шутку.

Сперва, он представил себе, как внезапная остановка автомобиля выкидывает Рида прямиком через ветровое стекло, где его окровавленное и изломанное тело приземляется на дорожный гравий.

Затем была фантазия о пересчитывании зубов Рида кулаком, и создания ему таким образом новой версии «добродушной улыбки».

Не говоря уже о дневных грезах, где он от души надавал Риду поддых так, что тот подавился остатками своего шоколадного печенья.

– Я думаю, еще слишком рано делать выводы, – отвечает Эмма, отвлекая его от размышлений.

– Неужели? Совсем на это не похоже.

Она закатывает глаза, когда он облокачивается на подушку рядом с ней, подпирая рукой голову так, что их носы почти соприкасаются. Трезубец Тритона, ее кожа безупречна.

– Я не думаю, что ты мне достаточно доверяешь. Как не доверяешь и Риду.

– Этого я и боялся. —Он откидывается назад, обращая взгляд к потолку. – Эмма, мы не знаем этих людей. Все, что о них известно – они вообще не должны существовать. Они живут на суше, подвергая нас риску быть обнаруженными.

– Я бы сказала, они рискуют своим обнаружением, а не нашим. Разве ты не согласен с тем фактом, что они скрывались – даже от нас – достаточно долго, чтобы доказать, что они не несут нам никакой угрозы?

– Ты полукровка, мой морской ангел. Если их обнаружат, то и тебя тоже.

– Как это? Никто не собирается указывать на меня из толпы и кричать «вот она!»

– Ты этого не знаешь. И я не хочу это выяснять.

Эмма вздыхает. Похоже, ее расстроили его слова, но чего она еще ожидала? Что он с распростертыми объятиями примет всех этих чужаков как давно утраченных кузин и кузенов? Просто так ничего не выйдет. Особенно в таких обстоятельствах.