Автор книги: Анна
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 35 страниц)
Друзей у Леры не было. Дружить с парнями в этом сумасшедшем доме получалось только через постель, а такой вариант девушку не устраивал. С подругами все обстояло и того хуже. И ровесницы, и старшие, и даже младшенькие девчонки ненавидели её лютой ненавистью. Откуда растут ноги, Лере удалось понять только спустя пятилетнее отщепенское существование. Кого-то бесило то, что она сама могла за себя постоять и никогда не расплачивалась сексом за блага, кого-то Лера отталкивала сама, привычно проявляя агрессию на любые попытки установить контакт. Все попытки смирить тяжелый нрав и перестать по любому поводу махать кулаками терпели фиаско. Отчаявшись завести друзей, Лера окончательно замкнулась в себе.
Именно в связи с этим навещать её во время болезни было некому. Не то чтобы это сильно расстраивало девушку, скорее немного удручало. Только лишившись общества сверстников, она поняла, что получала удовольствие от бесконечных словесных перепалок и кровавых драк.
Общаться с Виталием не возникало желания. Этот молчаливый парень отталкивал от себя своей серьезностью. В детдоме его боялись и уважали даже самые авторитетные ребята. Виталик играючи справлялся с буянами, не стесняясь в средствах. И за все выбитые зубы и вывернутые руки директор даже не делал ему замечаний. Так что каждый драчун знал, что его ждет за неповиновение.
Дерущихся девчонок парень частенько растаскивал за волосы, не скупясь на оплеухи и пинки. Детям помладше хватало одного его появления в коридоре, чтобы вести себя тише мыши. Правда, в детском корпусе Виталик бывал крайне редко, отвечая по большей части за подростков.
Вот и сейчас парень, получивший за свою внешность и явно темное прошлое кличку Зэк, молча поставил поднос с едой на прикроватную тумбочку и, кивнув на блистер с таблетками, направился к двери.
— Спасибо, — бросила ему вслед Лера.
Парень остановился и кивнул в ответ на благодарность.
— Причешись и приведи себя в порядок, — хрипло буркнул он. — Сегодня за тобой заедет удочеритель. Ходить по корпусу уже можешь, если что-то понадобится, я у себя в комнате.
— А, понятно… — протянула Лера закрывающейся двери.
Как только шаги по коридору стихли, девушка вскочила с постели. Чувствовала она себя просто отлично, оставалось только диву даваться на такое быстрое выздоровление. Только вот предстоящий визит Олега Сергеевича, вероятного «папочки», её совсем не радовал. Если даже её хамское поведение не отпугнуло мужчину, значит хорошего ждать от него точно не стоит.
Решать проблему следовало немедленно. Побег как вариант действий не рассматривался. Во-первых, все равно найдут, во-вторых, дотаций, накопившихся на социальной карте, хватит от силы на один месяц жизни в самой дешевой гостинице. Конечно, можно поговорить с Вениамином, но после её выходки тот вряд ли настроен положительно. Умаслить директора возможно было лишь одним способом, но на такое унижение Лера никогда бы не пошла. После получасовых раздумий и сытного завтрака девушка решила пойти ва-банк, как обычно, положившись на врожденное безрассудство. Убрав за собой кровать, она пригладила волосы и вышла в коридор.
Там царила почти кладбищенская тишина. Все дети находились на занятиях в соседнем здании приютской школы. Засунув руки в карманы, Лера направилась к кабинету директора, твердо решив во что бы то ни стало отговорить его от затеи с удочерением.
Какие приводить в свою пользу аргументы, девушка пока не решила. Вениамин был из той породы людей, которые, улыбаясь в глаза, легко воткнут в спину нож, и поэтому разговор начистоту принес бы мало пользы. Директор с приторной улыбкой распишет все прелести удочерения, настоящей семьи и уютного дома, забыв, впрочем, упомянуть, что будущий отец ублюдочный извращенец.
Добравшись до заветного кабинета, Лера вежливо постучала и, только дождавшись сухого «войдите», открыла дверь.
— О, Шмелева, не ожидал, с каких пор ты стала стучаться? — иронично осведомился директор, поудобнее устраиваясь в кресле.
При отсутствии посторонних Вениамин не утруждал себя в сохранении облика добропорядочного и дисциплинированного сотрудника государственной службы. Подстриженные по последней моде смольные волосы, высеребренные сединой на висках, топорщились в беспорядке, кипельно белая рубашка была распахнута и открывала загорелый мускулистый торс. Дорогой пиджак неопрятно свисал рукавом с края полированной столешницы.
Лера в который раз в своей жизни подумала о том, что стоимость антикварной мебели, настенных панелей, картин, а также ковров в кабинете директора в сумме превышала затраты на ремонт всего приюта.
В этом месте особенно остро ощущалась собственная ничтожность и слабость. Роскошная обстановка, столь непривычная в обыденной жизни, давила со всех сторон. Вениамин же возвышался над всем этим великолепием, щедро предлагая «путевки в рай» по сходной цене. Откинув невеселые мысли и запихав подальше своё отвращение к директору, девушка подошла почти вплотную к столу.
— Я хотела с вами поговорить, — собрав волю в кулак, начала она.
— Хотела - говори, — припечатал брюнет. В переливчато-серых глазах плясали смешинки, тонкие губы тронула едва заметная улыбка. — Вероятно, Валерия, вы пришли извиниться передо мной?
— Не сдаться обстоятельствам. Не льстить, не угождать, — словно мантру прошептала девушка, опустив глаза в пол.
— Что вы сейчас сказали? — удивленно вскинув брови, спросил мужчина. — Повторите, я не расслышал.
— Простите, — переборов себя, произнесла девушка. — Я сказала, что не хотела грубить. Само сорвалось.
— Ну вот и отлично, — хмыкнул директор. — С чем ты ко мне пожаловала? Ни за что не поверю, что извиниться.
Вениамин сегодня явно пребывал в неплохом расположении духа. В кабинете витал сигаретный смог, одурманивающий голову и путающий мысли. Как ни странно, запах Лере нравился. Директор никогда не курил ширпотреба.
— Не отдавайте меня Олегу Сергеевичу! — набравшись мужества, выпалила Лера.
Брюнет какое-то время молча изучал замершую изваянием воспитанницу, а потом звонко расхохотался.
— Я думал, ты сама хочешь семью. Не бойся, насильно такие дела не делаются. Не хочешь - не пойдешь, — отсмеявшись, сказал мужчина.
— Что, правда? — сильно смутившись, уточнила Лера.
В этот момент ей по-настоящему было стыдно за своё поведение.
— Конечно, — подтвердил свои слова директор. — Я думал, после предыдущего случая у тебя есть все основания мне доверять.
— Да, простите меня, — окончательно стушевавшись, девушка попятилась к выходу. — Приятного вам дня.
— И тебе, Лерочка, и тебе, — в глубокой задумчивости произнес Вениамин.
========== Страница прошлого ==========
Лера, окрыленная словами директора, добежала до своей комнаты, открыв её электронным ключом. Соседки сейчас были в школе, так что очередная склока временно откладывалась. Мокрое бельё уже заменили, и кровать стояла опрятно застеленной.
Без агрессивных и шумных сожительниц комнатушка была даже уютной. Солнце, светившее сквозь апельсиново-оранжевые шторы, казалось по-летнему теплым. А колышущиеся от легкого сквозняка занавески преломляли его лучи, пуская по всей комнате яркие блики, весело прыгающие по заклеенным постерами стенам.
Счастливо улыбнувшись, девушка потянулась всем телом и упала на постель. У неё сегодня хватало причин для радости. Прекрасное самочувствие, весенняя погода и удачная беседа с директором подняли настроение на небывалые высоты.
Разговор заставил её задуматься над одним давнишним и крайне неприятным случаем, из которого удалось выбраться только благодаря директору. Воспоминания шевельнулись в груди склизкой змеёй, стерев с лица улыбку.
Девушка передернула плечами от образов, вызывающих непередаваемое омерзение, и отвернулась к расписанной солнышком стене.
Вениамин был прав. После случившегося пять лет назад она не имела оснований в нем сомневаться.
Лера до сих пор помнила худенькую, болезненную женщину в простой одежде и обрюзглого бородатого мужчину – Валентину и Семена Кариных.
Впервые она их увидела в кабинете директора. Человек с багровым лицом, в некрасивом клетчатом пиджаке заверял Кирилла Эдуардовича, старого главу приюта, в своей полной компетентности в качестве удочерителя.
Тогдашний директор если и отличался от Вениамина, то только в худшую сторону. Он частенько напивался, любил устраивать оргии и имел склонность к садизму. Внимательно проверять анкеты людей, собирающихся взять себе ребенка, он не утруждался.
Леру отдали в семью Кариных. Поначалу она была очень счастлива, как и все прочие дети из её окружения, внезапно получившие настоящий дом и любящих родителей. Вот только радость эта длилась недолго. Её приёмная мать была тихой покладистой и глубоко несчастной женщиной, все время находящейся под давлением мужа. Она боялась лишний раз открыть при нем рот, вероятно, чувствуя свою вину из-за отсутствия родных детей.
Лера не знала, какие отношения должны быть в семье, но представляла себе все по-другому. Несмотря на первое разочарование, девочка пыталась вести себя хорошо и услужливо, помогать по дому и доставлять как можно меньше проблем. Приемный отец не поднимал на неё руку и не повышал голос. Вел себя внимательно и по-доброму.
Иллюзия счастья растаяла в один из пасмурных осенних вечеров. На тот момент девочка провела в новом доме около месяца. Из органов опеки перестали звонить с вопросами, удостоверившись, что с ребенком все хорошо, а в поведении отца наметились настораживающие перемены.
Тот вечер был одним из самых ужасных в жизни Леры. Семен, как обычно, вернулся с работы, и даже принес ей шоколадку, ласково назвав доченькой. После этого он взял девочку за руку и молча ушел с ней в комнату. Там мужчина устроился на диване и, расстегнув ширинку, мягким голосом объяснил своей дочке правила их сегодняшней «игры».
Лера на тот момент неплохо знала, что к чему, и, округлив от удивления глаза, убежала из спальни в надежде спрятаться за приёмную мать. Но та в свою очередь сделала вид, что ничего не происходит, и вышла с кухни, оставив девочку наедине с отцом.
В этот треклятый вечер было все. И испуг, и боль, и унижение, и ощущение собственной беспомощности. В этот вечер, впрочем, как и во все последующие вечера, проведенные под крышей Кариных. Лера пыталась не сломаться морально, ожидая очередного звонка из детдома, но потихоньку становилась все покорнее и покорнее. Приемная мать никак не реагировала на поведение мужа и не пыталась помочь дочери. Любая связь с внешним миром в доме отсутствовала. Стационарный телефон был выключен, а мобильный Семён все время носил с собой.
Долгожданный звонок не принес облегчения. Лера кинулась к телефону, но отец легко её скрутил и запер в комнате. Биться и кричать было бесполезно.
После этого случая девочка решила выбраться во что бы то ни стало, тем более приёмный отец с каждым днем становился все более жестоким.
Случай выдался через два дня после проверочного звонка. Лера в изнеможении лежала на покрывале, даже не пытаясь прикрыть свою наготу. Ей хотелось одного – умереть. Ненавистные стены, оклеенные приторно голубыми обоями, идеальный порядок, царящий во всей комнате и омерзительное пение «папочки» из душа. Отстраненный, блуждающий взгляд упал на окно. Десятого этажа вполне достаточно, чтобы раз и навсегда со всем покончить.
Девочка встала и, словно в дурном сне, подошла к подоконнику. Неслышно отодвинув штору, она потянулась к раме, чтобы распахнуть её, но не сделала этого. На краешке бетонного подоконника лежал мобильный.
Лера словно проснулась. Поняв, что это её шанс, девочка набрала номер приюта, который всех детей заставляли выучить назубок, и с замиранием сердца принялась ждать ответа.
— Директорская, слушаю, — бархатистый ласковый голос на другом конце трубки.
— Это Лера. Лера Шмелева, — давясь внезапно подступившими слезами, прошептала девочка. — Заберите меня, пожалуйста.
В этот момент сильнейший удар опрокинул её на пол. Телефон выпрыгнул из рук и залетел под кровать.
— Кому ты звонишь, отвечай! — Семен, прикрытый только махровым полотенцем, грозно возвышался над свернувшейся в комочек девочкой.
Лера от страха и боли не смогла вымолвить ни слова. Семену самому пришлось лезть под кровать и доставать мобильник. Посмотрев список исходящих, он стал небывало нежен.
— Доченька, кому ты звонила, скажи? — склонившись над Лерой, спросил мужчина. — Я не сделал тебе больно? Скажи что-нибудь, я же так тебя люблю.
Лера лежала, чувствуя во рту привкус крови, сочащейся из разбитой губы. В голове витала удручающая пустота и полное безразличие. Если за ней не приедут сегодня, она умрет или… убьёт.
Семен не стал настаивать на разъяснениях. Не удосужившись переложить девочку на кровать, он принялся спешно собираться, приказав жене паковать вещи. Какие планы были у этого страшного человека, Лере узнать так и не довелось. Звонок в дверь раздался меньше чем через полчаса.
Мужчина влетел в комнату и, рывком подняв Леру с пола, засунул ей в рот кляп. После звонка в дверь последовала телефонная трель. Ругнувшись сквозь зубы, Семен выключил звук. Его жена молча мялась рядом.
Минут через пять пара вздохнула с облегчением. Навязчивые звонки прекратились. Мужчина, расправив плечи, упал в кресло и потянулся за сигаретами. Лера устало закрыла глаза, даже не попытавшись достать кляп, и в этот момент послышался громкий удар со стороны двери. Семен подскочил и заметался, как пойманная в западню крыса. Через считанные секунды комната наполнилась людьми.
Два человека в форме заламывали руки сопротивляющемуся хозяину квартиры. Лере было все равно. Полнейшая апатия захватила все её тело. Спасение пришло, а желание жить не появилось.
Кто-то аккуратно замотал её в плед и бережно достал изо рта кляп.
— Тише, тише, малышка, не плачь, — тихо шептали на ухо.
Лера перевела стеклянный взгляд на лицо говорившего. Им оказался Вениамин – заместитель директора.
Сильный, работящий мужчина лет тридцати, следящий за порядком в приюте. Местами суровый, местами жестокий, но в тот момент самый дорогой человек в мире.
Лера прижалась головой к его груди и безмолвно зарыдала. Шум и суета вокруг перестали иметь значение. Остался только мятный запах, исходящий от рубашки, и ощущение дома и безопасности.
Вениамин сам сводил Леру к врачу, а потом целый день гулял с ней в парке, кормил мороженым и катал на аттракционах. Она рассказала ему все до мельчайших подробностей, хотя поначалу была уверена, что никогда этого не сделает. Он не просто слушал эту исповедь, но и записывал её на диктофон.
Суд над Кариными состоялся через месяц, и выступать на нём благодаря записям девочке не пришлось. Семья была лишена права на усыновление и удочерение, а также заплатила огромный штраф. Но деньги и связи, а также тот факт, что девочка не была лишена невинности, позволили Семену Карину остаться на свободе.
В приюте тоже произошли перестановки. Кирилла Эдуардовича сместили с поста директора за халатность, и эту должность получил Вениамин Петрович Волков.
Лера закусила губу и перевернулась на спину. Картины из прошлого не желали покидать её голову. Но одна мысль была еще более яркой: Вениамин - редкий подонок, но она ему должна. Должна уже дважды.
========== Портрет ==========
За последние несколько дней девушка и так слишком много времени провела в постели, и увеличивать его из-за хандры ей не очень хотелось. Тем более вспоминать былое в такой погожий денек казалось кощунством.
Сев на кровать, Лера задумалась над сегодняшним днем. Если верить Виталику, в любую минуту может состояться встреча с «папочкой» тет-а-тет. После разговора с директором острое неприятие удочерителя переросло в обычную настороженность, а предстоящее свидание уже не казалось походом на эшафот.
В конце концов, удача может улыбнуться даже ей. Может, этот Олег Тайнов и не извращенец, а действительно нуждается во взрослой дочери. Лера даже замечталась, представляя, как будет готовить на собственной кухне, накрывать на стол в цветастом фартуке, разливать по стаканам компот. Потом девушка одернула себя, с огромным неудовольствием вспомнив, что готовит весьма посредственно. Хотя учительница по труду говорила, что любой мастер по созданию ядов, попробовав Лерину готовку, повесится от зависти, если успеет доползти до веревки.
Невесело усмехнувшись, девушка вышла из комнаты. Конечно, повторный поход к директору не вызывал у неё радостных эмоций, но желание узнать, заедет ли сегодня Олег Сергеевич, было уж очень велико.
