Текст книги "С ведьмой наедине (ЛП)"
Автор книги: Анетт Блэр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)
Глава 3
– Кто-то из нас может уехать, – предложил Морган, надеясь, что это будет она, и в то же время – исключительно отдавая дань своему и ее упрямству, – так же надеясь, что Дестини откажется.
По правде говоря, если она не уедет, Морган окажется на адской сковородке. Потому что, в силу своей натуры, только будет подливать масла в огонь. Но… Господи, что все-таки будет, если она останется!
Экзотические брови Дестини, больше похожие на крылья чайки в полете, чем у любой из ее сестер, нахмурились. Она покачала головой:
– Я первая получила от Хармони ключ, так что я остаюсь.
Морган попытался подняться, опираясь на лестницу и перила и полностью игнорируя протянутую руку помощи. Наконец он встал, согнувшись, как старик.
– Я приехал сюда раньше тебя, так что остаюсь я.
Трудно быть убедительным, когда пялишься в пол. Он попытался выпрямиться, и тут же его повело. Дестини подхватила его, обняв за талию:
– Вот это да! Садись давай, – и усадила на ступеньку, не особенно заботясь, хочет он того или нет.
И Морган был ей благодарен, хотя ни за что бы не признался даже самому себе.
Она уселась рядом, глядя на него так, словно он распилил пополам ее метлу для полетов.
– Я подвозила семью в аэропорт, иначе была бы здесь первой. К тому же сестра намного ближе, чем лучший друг. Это и ежу понятно, если думать этим.
– Чем?
– Вот этим, – ответила Дестини, нежно проводя пальцами по кошачьим царапинам на его голой груди. Глаза ее при этом стали огромными. – Я должна быть здесь, – сказала она внезапно охрипшим голосом.
Моргану пришло в голову, что он должен чувствовать себя неуютно в одних трусах, но, с другой стороны, Дестини сложившаяся ситуация, похоже, нисколько не смущала. Длинный светлый локон упал ему на плечо, и это легкое, но интимное прикосновение, породившее момент небывалой близости, едва не разоружило Моргана. Точнее, наоборот, вооружило его.
Флагшток бы в полном порядке, твердый, как камень, и готовый поднять флаг в любой момент, несмотря ни на какой дискомфорт. Наклонившись ближе, Морган глубоко вдохнул аромат корицы и греха, который еще никогда в жизни не искушал так, как сегодня.
– Я проводил здесь каникулы с тех пор, как мне было шестнадцать, – прошептал он.
– Что? – тоже шепотом переспросила Дестини, а потом, спохватившись, резко отстранилась и заново возвела все свои оборонительные сооружения. – Ну и ладно. Это не важно. Я никуда не уеду.
– Я тоже.
– Это катастрофа, – заявила она. – У меня были планы.
– Предлагай решение. Я весь сплошное ухо.
– Нет никакого решения, кроме одного: мы оба остаемся.
Внутри Моргана все затряслось от страха и волнения. Кто бы мог подумать?
– Плохое решение.
– Хороших нет. Ни сотрясение, ни попытка кастрации не помогли. – Дестини помогла ему подняться и проводила к стулу с жесткой спинкой. – Как я понимаю, вариант утопить тебя даже не рассматривается.
– Тонкое наблюдение. – Морган сел, уперся локтями в колени и уткнулся в ладони лбом, не желая давать ей возможности увидеть, как кружится голова от боли, а еще больше – от предвкушения.
Две недели наедине с Дестини. Причинное место станет эпицентром ядерного взрыва. Конечно, Морган может уехать, когда в среду за ним придет морское такси, но нетушки, такого удовольствия он ей не доставит.
– Кстати, – начала Дестини, беспокойно поглядывая на него, – почему ты вообще здесь?
– Я планирую купить это место и превратить в жилой дом. Так что я здесь, чтобы начертить архитектурный проект. – Правда. Только не вся.
– Поздравляю. Я свалю, как только покажешь мне договор на твое имя.
– Проклятье, как же ты меня раздражаешь.
– Не ругайся. Будь позитивным. Никаких проклятий. Если уж очень невмоготу, говори «блин», но никогда не произноси «проклятье».
Поднявшись, Морган медленно двинулся обратно к лестнице, игнорируя попытки помочь и вообще саму Дестини, чтобы не растерять остатки здравомыслия.
Дестини присвистнула:
– А знаешь, в жизни не думала, что ты из тех, кто носит красные трусы.
– У меня период бунтарства.
– Красный – это, по-твоему, бунт?
– По-моему, да.
– Они шелковые? – спросила Дестини, и ее интереса было достаточно, чтобы его… хмм… волосы встали дыбом.
– Не больше, чем лоскутки с лицензией на вынос мозга, которые носишь ты. – «Причем их так мало, что не только волосы дыбом. Мозги наизнанку выворачивает, как минимум. Интересно, ее джинсы могут быть еще уже?»
Она стала собирать разбросанные вещи и складывать их обратно в тележку, ту самую – с маниакальной миссией ломать члены и превращать яйца в омлет. Морган пытался ей помочь, но стоило Дестини наклониться, как ее чудесный зад оказался прямо перед ним. В голове осталась одна-единственная мысль – положить ладонь на круглую попу и узнать, насколько в действительности узкие джинсы на Дестини, засунув вторую руку внутрь. Начиная от ковбойских сапог и выше, выше… к самым… Моргану хотелось додумать эту мысль словом «небесам», но оно казалось недостаточно точным. «Рай? Не-а. Земля обетованная». Вот чего ему хотелось. Билет, а еще лучше бесплатную поездку к земле обетованной.
«Господи, неужто мои трусы могут быть такими же узкими, как ее джинсы?!»
– Поосторожнее там, – сказала Дестини. – У тебя кровь течет. Вымажешь меня.
– Ты сама доброта, Кисмет[4]4
Кисмет – (араб.) судьба, рок; в исламе – судьба, участь, предопределенность.
[Закрыть].
Она усмехнулась:
– Ясно. У тебя определенно с головой непорядок. Пойдем на кухню, я тебя починю.
Проклятье… или блин! Весело же будет – такая себе пытка с бонусом: ее руки везде, кроме тех самых мест, где он хочет, чтобы они были.
Они прошли уже полгостиной, когда завопила кошка и сиганула с верхней ступени лестницы прямо на плечи Моргану. Он отскочил, и все уже ушибленные места яростно заныли.
– Су…
– Сухопутная дочь морского котика? – перебила Дестини. – Неужели моя маленькая Карамелька делает тебе массаж своими детскими коготками?
Морган внезапно осознал, что эта новая попытка его взбесить вызывает в нем, наоборот, приятные эмоции.
– Уже нет.
Котенок с подходящей к карамельно-зефирному окрасу кличкой как раз пытался обернуться вокруг его шеи. Наконец лапы повисли на груди Моргана с обеих сторон от головы, чем-то напоминая ему старое лисье боа бабушки. А сама кошка вылизывала ухо и урчала, словно они были старыми друзьями с одной тайной на двоих.
– Пускай остается, – добавил он, больше не беспокоясь, будут ли действия кошачьей катапульты оскорбительными для его натуры, потому что, как бы парадоксально это ни звучало, ему нравилось быть ее наперсником. Кошки тройняшек делили свою привязанность только с соответствующими им сестрами и ни с кем больше. И он видел, как раздражает Дестини дезертирство Карамельки, а это делало дружбу с кошкой еще более ценной, не говоря уже о маленькой мести ее хозяйке.
С украшением в виде кошки на шее Морган смочил в воде из-под крана полотенце, приложил к ране на лбу, а сам оперся о медную раковину, чтобы не шмякнуться на пол и не опозориться перед Дестини.
Пытаясь сосредоточиться на чем угодно, кроме боли, он уставился на битком набитые бумажные пакеты, которыми была завалена вся стойка.
– Ты еды навезла на неделю.
– На две, – поправила Дестини.
Морган спросил себя: неужели это и есть его судьба? Эта женщина, которая определенно воплощает собой космическое возмездие за его отступничество? Сможет ли он пережить две недели в обществе обольстительнейшей представительницы женского пола, которая, вдобавок ко всему, зовет себя ведьмой? Никаких сомнений, это самое настоящее наказание. И лучшее, что он сейчас может, – это сделать хорошую мину при плохой игре. Но, похоже, Морган немного перестарался, потому что перед глазами опять заплясали звезды, и пришлось ухватиться за стойку. Определенно, ему нужен мозгоправ. И виски. Бутылка, а то и две.
– А ну-ка… – Дестини схватила его за руку и сопроводила обратно в гостиную, потому что в голой кухне из мебели не было ничего, кроме холодильника и плиты, появившихся здесь, очевидно, прямиком со съемочной площадки «Маленького домика в прериях». – Садись, – приказала она.
Ладно, пускай. Он готов немного побездельничать. Морган сел на стул. Кошка тут же спрыгнула ему на колени, замурлыкала, требуя внимания, и коснулась щеки мягкой лапой. Кошачьи ухищрения не сработали – он все равно неотрывно следил за тем, как Дестини, виляя бедрами, скрылась в кухне. Морган поднял кошку и оказался с ней нос к носу.
– Первое, что я собираюсь сделать, когда куплю это место, – шепотом начал он, – это расширить его и снести стену между гостиной и кухней. Чтобы, когда Дестини ходит по дому, я мог отовсюду видеть ее задницу.
Фронтонные колонны! Неужели он обсуждает свои фантазии с кошкой? Совершенно потрясенный, Морган поставил психованную кошку на пол, и она тут же теплым меховым ковриком легла ему на босые ноги. Он вздрогнул от контраста температур между своим остывающим телом и неожиданным теплом кошачьей тушки.
Едва Морган оправился от чувственного тумана, вызванного прикосновениями Дестини, как она вернулась с аптечкой.
– Сидеть, – сказала она, когда он попытался встать.
– Гав-гав, – пролаял Морган, и Карамелька тут же отчаянно завопила.
– Ты что, сторожевой пес? – спросила Дестини.
– Просто ответил на то, как ты говоришь. Будто собаке команду отдаешь. Я шнудель[5]5
Шнудель – помесь шнауцера с пуделем.
[Закрыть].
– Шутишь, значит.
Ад. Это чистой воды ад. К чертям собачьим позитивные слова. Морган знал, что узнает ад, когда туда попадет.
– Маленькая девочка, которую я когда-то любил, хотела шнуделя. Когда я сюда перееду, то куплю щенка в память о ней.
– Маленькая девочка? В память? Мне очень жаль.
Морган сглотнул горькое, словно желчь, чувство вины, комком подкатившее к горлу.
– Мне тоже.
Дестини посмотрела на него с сочувствием и нежностью. Спаси его Господь от ее нежности!
– А что такое шнудель? – спросила она.
– Помесь цвергшнауцера и пуделя.
– Это так для тебя по-человечески – хотеть собаку. Так и вижу другого Моргана Джарвиса. Не такого жуткого.
– Это я-то жуткий? Да ты издеваешься. Все это время я думал, что если кто из нас и жуткий, то уж точно ты. Вся такая таинственная, просто ужас.
Усмехнувшись, Дестини открыла аптечку.
– Кажется, это наш самый длинный разговор.
Морган кашлянул, чувствуя, как в душу просачивается тревога. Слишком уж комфортно становилось ему в обществе этой женщины. Она же просто богиня, причем из такой далекой лиги, что у него просто-напросто случится сердечный приступ, если им обоим станет еще комфортнее. И никакие книги о сексе тут не помогут.
– Где ты взяла аптечку? – спросил он, возвращая себя в реальность.
– Из всех тройняшек я самая неуклюжая. Поэтому Хармони напомнила мне, что аптечка в чулане под лестницей.
Морган с трудом заставил сердце биться тише. Самая неуклюжая? Вот те раз.
– Я удивлен, что ты туда пошла. Это же глубокая темная пещера без единой искорки света.
– Ты прав. Там темно, как в темнице. Но аптечка была на дверной полке внутри.
Слава Богу, Дестини ничего не заметила. Где, когда и как ему спрятать свидетельства о прошлом, которые Дестини (именно она) никогда не сможет понять?
– Мне кажется, – сказала она, – раз уж ты так часто здесь бывал, то должен знать, где найти аптечку.
– Она никогда не была мне нужна. Не я тут чемпион по неуклюжести.
В ответ Дестини выгнула бровь и из мести высыпала все содержимое аптечки ему на колени.
– Эй! – вырвалось у него. – Я жертва покушения на кастрацию, прояви хоть каплю милосердия.
– А я жертва сарказма. Очень неуклюжая к тому же.
Ну и как оставаться к ней равнодушным?
И неужели она намеревается, так сказать, голыми руками собрать все, что высыпала на него? Куда же теперь девать сорвавшееся без спроса с катушек либидо? Даже Лазарю особенно прикрыться было нечем, что уж говорить о Моргане в одних трусах…
Он уставился в пожелтевший потолок. «Пусть прямо сейчас поразит меня молния, и всему этому придет конец. Знаю, Ты думаешь, что я это заслужил».
Глава 4
– Как ты сюда добралась? – спросил Морган, раздумывая, как бы от нее избавиться.
– Как ты и подозреваешь – прилетела на метле.
Пришлось покашлять, чтобы скрыть смех.
Дестини изумленно отступила на шаг назад.
– Вот это да! Не знай я тебя, сказала бы, что тебе весело.
«Наверное, у меня сотрясение. Разве есть что-то забавное во всей этой ситуации?!»
– Для морского такси уже поздно, значит, ты приехала на другой лодке.
– Тебе-то что?
Отношения между ними всегда были натянутыми, и не только потому, что Дестини провозглашала себя ведьмой и утверждала, будто видит призраки, в то время как Морган с рвением разоблачал все, попадавшее в категорию «сверхъестественное». Но еще и потому, что она прямо излучала секс, а он лишь меньше года назад отвернулся от всего, чему его учили. В том числе и от обета безбрачия. Хотя до встречи с Дестини он вовсе не собирался, скажем так, с головой окунаться в бассейн.
Честно говоря, он понятия не имел, чего себя лишает в эмоциональном и физическом плане, пока одна из сексуальных искр Дестини не упала на него и не начала тлеть. Впрочем, сама Дестини еще об этом не знала. И скорее всего пока не пришло время просвещать ее. Морган не был к этому готов. Проклятье, – то есть блин! – ему было необходимо, чтобы в эти две недели она торчала в Шотландии!
Будто чтобы подтвердить напряженку в отношениях, Дестини неласково ляпнула на разбитую бровь мазь с антибиотиком.
– Черт возьми! Зачем?!
– Чтобы предотвратить заражение.
– Могла просто намазать.
Черт бы все побрал. Надо уносить отсюда ноги, а не затевать с ней перепалку.
Изогнув бровь, Дестини принялась мягко водить пальцем вокруг раны. Для Моргана это было все равно, что прелюдия.
Их взгляды встретились. Она провела языком по приоткрытым ярко-красным губам, и Морган с трудом усидел на месте, чтобы не наброситься на нее и не облизать их самому.
Дестини пахла корицей и сочными вишнями в шоколаде. Сердце Моргана учащенно забилось, и до него наконец дошел смысл фразы, которую он тысячу раз слышал, но никогда не понимал. О да, он мог бы съесть ее живьем.
– Намазать где-нибудь еще? – поинтересовалась Дестини, глядя на его колени.
Этот ее кокетливый взгляд будоражил, обещал и был опасным, как грех.
Если бы она знала, как близок Морган к тому, чтобы, несмотря на все ушибы, все-таки заняться плаванием, то собрала бы свои костоломные тележки и побежала, куда глаза глядят. Черт, наверное, стоит ей сказать, чтобы она все-таки уехала, избавив его от соблазна и, в результате, от унижения.
В руках у Дестини уже был пластырь, который она намеревалась прилепить на бровь Моргану.
Он увернулся – самый умный поступок за весь вечер.
– Это уже чересчур, – сказал он, разглядывая пластырь с мультяшными рисунками. – Покалечить меня, чтобы потом разукрасить? Нетушки, спасибо. Поищи дурака в другом месте.
Дестини спокойно переключилась на кошачьи царапины. Пока она изучала их, Морган изучал ее руки. Изящные, с длинными пальцами и ногтями, выкрашенными во все цвета радуги по отдельности, а на некоторых – и вовсе по несколько цветов. Не могла выбрать? Или хотела все сразу?
– Продукты, которые ты привезла, нужно положить в холодильник? – спросил Морган.
Ой, зря. А вдруг она уедет, если пропадет еда?
– Не-а. Все скоропортящееся уже там. Убрала перед ритуалом. – Дестини ушла в кухню и оттуда крикнула: – Кстати, у меня есть кое-что для шишки у тебя на макушке.
– Для той, что от цветочного горшка?
Притащив два пакета замороженных овощей, она робко взглянула на Моргана:
– Вот. – Потом задумчиво посмотрела на пакеты по очереди. – Думаю, каролинские бобы пойдут на голову, а итальянская стручковая фасоль – между ног.
– Я оценил аналогию со стручковой фасолью.
Дестини примостила пакет бобов ему на голову, как шляпу:
– Заморозим шишку, и она станет поменьше. – А после уложила фасоль Моргану между ног. Он так обалдел, что мог только молча смотреть, как она прижимает пакет и прихлопывает для надежности. – Лучше? – наконец поинтересовалась она.
Ему было бы лучше, если бы не было пакета с фасолью между ее руками и его окаменевшим членом.
– После столкновения с тележкой, сотрясения от цветочного горшка и острых, как иглы, щепок в трусах, я при всем желании не могу чувствовать себя распрекрасно. Почему вообще ты так громко говорила? Я так резко проснулся, что подумал, будто тут привидений уйма, пока не вспомнил, что я в них не верю.
Дестини уставилась на свои руки, словно ей было, что скрывать.
– Я читала заклинание на мир и покой.
– Господи, вот тебе и мир с покоем!
– Да уж. Так как? Голове и… всему остальному полегче?
– Намного, упертая любительница покидать все, что под руку попадется, – соврал Морган. Башка трещала так, что и танкиста бы на неделю свалила. А яйца наверняка к утру посинеют.
– Вот и хорошо, – заключила Дестини и принялась собирать аптечку, повышая в Моргане уровень страха и восторга всякий раз, когда стряхивала с его коленей очередную порцию предметов, хотя пакет замороженной фасоли защищал лучше, чем хоккейная раковина. А потом вдруг заявила: – Пойдем, поможешь мне собрать вещи и отнести наверх.
– Какие вещи? Куда наверх? Зачем? – Он пошел за ней, как пьяная утка, одной рукой прижимая фасоль к паху, а другой придерживая бобовую корону. Больной ублюдок. Ему больно, в черепе кисель, а он заведен на полную катушку. – Я тут вроде как немного ранен.
Дестини обернулась к нему. Между ее бровей пролегла морщинка. Господи, как бы ему хотелось разгладить эту морщинку поцелуем!
– Наверное, у тебя и правда сотрясение, – предположила она.
Сотрясение, наваждение, болезненно пульсирующий член – что угодно. Сейчас Морган думал только об одном – о двух словах, которые складывались в его голове в навязчивый ритм, заставляя кровь так быстро нестись по венам, что болело все тело: одна кровать.
Он знал, что Дестини злится на него со дня свадьбы Хармони и Кинга, когда у них случилось нечто, что могло привести к сексу, а он взял и просто ушел. Но если бы остался, она пришла бы в ужас от его неловкости.
С тех пор Морган избегал ее, погрузившись в изучение сексуальных практик с одной-единственной целью – затащить Дестини Картрайт в постель и удовлетворять ее до потери сознания. Но теперь, когда она была так близко, а минута, когда они останутся наедине, еще ближе, он потерял веру в свою теоретическую подкованность. Тем более после полученных «боевых ранений», которые могли привести к тотальному позору.
Факт первый: еще слишком рано.
Факт второй: ему следует настоять на своем и пресечь в корне попытку сосуществовать вместе в четырех стенах. Она так сильно его волнует, что он наверняка все испортит. В самом худшем смысле.
Игнорировать факты нельзя. Она должна уехать.
Дестини бросила на него обеспокоенный взгляд:
– Я сама все подниму наверх, а ты посиди и отдохни.
Положив пакеты с замороженными овощами на ступеньку лестницы, Морган проговорил:
– Думаю, тебе стоит взять вторую тележку и пойти за мной.
С этими словами он схватил в охапку ближайшую к нему и потащил ее через гостиную и кухню к задней двери и дальше по улице туда, где оставила свою лодку Дестини.
Она побежала за ним. В любой другой ситуации ему бы это понравилось.
– Морган Джарвис! Куда, к дьяволу, тебя несет с моими вещами?!
– Отправляю тебя домой, маленькая горячая лжеведьма.
– Ты считаешь, я горячая?
«Не то слово, упрямица!»
– Нет. Я выразился фигурально. Ты горячая, как только что запеченная картошка в руках. Короче говоря, опасно горячая и лучше с тобой вообще не связываться.
Она замурлыкала. Замурлыкала!
– Ты и половины не знаешь.
– Лодка. Садись немедленно. И катись отсюда.
Глава 5
Он считает, что она горячая.
Так почему пытается избавиться от нее?
– Общипай пачули, гад. Я уеду только через мой труп!
Обычно Морган пах свежим мускатом и сандалом, будто каждый день работал на плантациях со специями. Обычно его присутствие идеально настраивало все ее чувства до предела и играло на ней, словно на прекрасной скрипке. Обычно одним своим взглядом он мог заставить ее трепетать, если только ей не хотелось его стукнуть. Как сейчас.
– Живая или мертвая, – упрямо стоял он на своем, спускаясь к причалу, – как угодно, только вали отсюда.
– Раз я кажусь тебе горячей, зачем отсылать меня домой?
Ответа не было.
Дестини запаниковала. Надо срочно брать ситуацию в свои руки.
– Ты меня до белого каления доводишь, Джарвис!
А он шел по усыпанной раскрошенными ракушками тропинке, охая и ахая, но так решительно, что при других обстоятельствах это произвело бы впечатление.
Догнав его, Дестини схватилась за тележку и потащила обратно.
Морган уперся босыми пятками и прорычал:
– Су… ведьмина дочь!
– Слушай сюда, Синие Яйца. Если еще раз захочется спутать слова на С и на В, хорошенько подумай. А если все-таки рискнешь, я покажу тебе, в чем разница, да так, что ты никогда не забудешь.
Словно само море было на его стороне, порывом ветра Дестини обдало ледяной водой с ног до головы. Она задрожала от холода.
– Мне, по крайней мере, не приходится таскаться в мокрой одежде, – заносчиво заявил Морган.
– Потому что ты слишком тупой, чтобы одеться и обуться.
– Потому что я крепко спал, а ты разбудила меня посреди ночи. Чего я больше не допущу.
Неужели он действительно об этом жалеет и не хочет, чтобы это случилось снова?
Еще как хочет. Дестини могла биться об заклад.
– Ты, Картрайт, едешь домой.
Она скрестила руки на груди.
– Ты, Джарвис, образина.
– А как же позитивные слова? – передразнил он ее, и больше всего на свете ей захотелось затолкать кулак ему в рот.
– В твоем случае образина – очень даже позитивное слово.
– Если так уж хочется выразиться, скажи «апсида»[6]6
Апсимда (абсимда) – выступ здания, полукруглый, гранёный или прямоугольный, перекрытый полукуполом (конхой) или сомкнутым полусводом.
[Закрыть], все лучше, чем твоя «образина».
Тележка грохнулась на ракушечное крошево.
– Двойная причелина[7]7
Причелина – обычно украшенные резьбой доски на фронтоне деревянной постройки, прикрывающие собой торцы кровли и предохраняющие их от промокания.
[Закрыть]!
– Что ты несешь?
– Это из архитектуры. Ты вместо ругательств выбираешься ведьмовские словечки, я – архитектурные термины. Или так, или начну материться. Выбирай.
– Голосую за архитектуру.
Он рассмеялся. Морган Джарвис смеялся. Дестини понравилось. Это обнадеживало.
– Прекрати свои попытки избавиться от меня. Зуб даю, тебя всего трясет где-то глубоко внутри твоего пострадавшего организма, а я, между прочим, та самая ведьма, которая может тебя пополам сломать и не вспотеть!
– Испанская штукатурка! Да ты даже тележку у меня не отберешь. – Он попытался приподнять тележку, доказать, что он прав, но только разразился проклятиями, и Дестини поняла, что его пострадавший организм получил очередную взбучку. Морган быстро бросил тележку обратно на землю, и в этот раз его ругань ничего общего с архитектурой не имела.
Они снова принялись играть в свой вариант перетягивания каната, и было очень кстати, что Дестини, в отличие от Моргана, была обута.
– Никогда в жизни так сильно не хотела превратить человека в червяка. Еще раз повторяю: я остаюсь.
– Я сам перетаскаю твои вещи обратно в лодку. И ты уедешь. Сегодня же. Сейчас.
От злости у нее закололо в руках и ногах, что дало Моргану шанс завладеть тележкой. На этот раз он ее без труда поднял и побежал с ней к морю, ойкая на каждом шагу.
Несмотря на алую пелену перед глазами, Дестини все-таки удалось взять себя в руки и обдумать возможности. Нет лодки – нет пути домой.
Морган добежал до лодки в тот самый момент, когда Дестини, не отстававшая ни на шаг, успела отвязать швартовый канат.
Он опустил тележку, чтобы поставить в лодку, которую тут же увело волной в море. Тележка со всеми вещами пошла ко дну, как гангстер в цементных сапогах. Вместе с ней утонуло сердце Дестини.
Разозлившись не на шутку, она ударила его в плечо.
– Там вся моя одежда, чтоб ты скис!
Совершенно не ожидая нападения с ее стороны, Морган пошатнулся и полетел в ледяное октябрьское море.
– Морган! – взвизгнула Дестини. Она вовсе не собиралась его топить, но, когда он вынырнул, ее злость вернулась с удвоенной силой. – Так тебе и надо за то, что утопил мою одежду.
– Требую перемирия. Помоги мне выбраться. Тут ужасно холодно.
– Ну уж нет. Ледяная вода – то, что доктор прописал, для синяков на яйцах и помятых мозгов.
– Зато морская соль ни грамма не помогает кошачьим царапинам!
Борясь с течением, он снова и снова то нырял, то выныривал, довольно громко бормоча такие ругательства, что Дестини ушам своим не верила. Кто бы знал, что ему вообще известны такие слова. И почему-то это ужасно ее заводило.
– Надо же, – вслух сказала она, – да ты ругаешься хуже портового грузчика.
Моргану удалось на этот раз победить мощную волну, и он стер с лица брызги воды.
– И собираюсь получить максимум удовольствия. – Он схватил ее за лодыжку, но Дестини отпрянула и наступила ему на вторую руку, которой он держался за край причала, и Морган еще раз с головой ушел под воду.
Ее затрясло от страха. Если он все-таки выберется, ей не жить.
– Ты должен мне штуку баксов на новую одежду! – крикнула она, пятясь обратно к дому, чтобы все-таки настоять на своем, запереть все замки и оставить его на улице, сохраняя за собой право на это убежище.
– Наложила какое-то проклятие на меня, да?! – заорал в ответ Морган, мощными гребками плывя против течения.
– Осторожнее, разоблачитель. Говоришь так, будто веришь в это.
– После этого трюка я на тебя что угодно готов повесить.
Дестини застыла.
– Этот трюк – только твоих рук дело. Бери свою лодку и возвращайся в Салем. Внутрь я тебя не пущу!
– У меня нет лодки. Я брал морское такси, и оно не вернется до среды.
– Жаль, что остаться в замке или на мельнице тебе не светит – они окурены и запечатаны.
– А что это у нас тут? – Морган вытащил что-то длинное и белое из воды и замахал этим над головой, словно лассо. – Сбавь обороты, наглый цыпленок, если тебе нужно то, что я только что нашел.
– Моя юбка!
– Чьи-то вещи тут всплывают и всплывают.
– Моя одежда!
– А, так они твои?
Глядя на вопиющее пренебрежение Моргана к ее вещам, Дестини всерьез подумала о том, чтобы придушить его собственными руками.
– Морган Джарвис! А ну собирай мои вещи!
Его руки снова уцепились за край причала, и на этот раз Дестини не могла наступить на них, отчего злилась еще сильнее.
– Так тебе нужны шмотки, которые плавают вокруг меня? – спокойно спросил он. – Давай договоримся: ты впускаешь меня в дом, а я вытащу вещи.
– Ты первый пытался меня выставить. – Вот именно. Она приехала сюда, чтобы сбежать от него, и как все обернулось?
– Приношу свои извинения. – Его голос прозвучал так близко, что Дестини с криком подскочила и нечаянно все-таки наступила ему на пальцы.
Однако в последний момент Морган успел отдернуть руку и наградил ее такой злорадной ухмылкой, что у Дестини зубы свело. Он перемещался по краю причала, подбираясь все ближе и ближе.
– Собери мою одежду! – в сердцах выпалила она.
– Закроешь дверь – и никогда ее не увидишь.
– Слово ведьмы, черт возьми!
– А слово ведьмы с «черт возьми» такое же крепкое, как просто слово горячей ведьмы?
– Да, черт возьми… то есть блин. Вещи вот-вот унесет течением. Прошу тебя, Морган, собери их, пожалуйста.
– Я заключил сделку с колдуньей. Ну или с той, кто считает себя таковой. Один из моих учителей наверняка в гробу переворачивается. – Морган присвистнул и принялся собирать плавающую одежду.
Кажется, у него поднялось настроение. Может быть, потому, что разбитая голова и покалеченные яйца онемели от холода.
– Я буду бросать вещи на причал, – крикнул он из воды, – не трогай их. Соберу все, когда вылезу. Ни к чему нам обоим замерзать насмерть. Кто-то должен остаться в состоянии нормально функционировать.
Дестини вернулась в дом за одеялом для Моргана и обрадовалась, заметив вторую тележку с вещами. Повезло, что он не взял ее, ведь там лежали все художественные принадлежности и папка с уже готовыми работами. Конечно, некоторые из вещей все равно потеряются, а некоторые окажутся навсегда испорченными, но большую часть можно будет спасти. Ну, пропитаются солью, помнутся, станут жесткими и колючими, как крапива, но со всем этим легко справится хорошая стирка или химчистка.
Слава Богине, магические атрибуты тоже на месте – по-прежнему упакованы и лежат под одеялом. Дестини потеряла бы их, если бы Морган схватил не ту тележку. А все это было ей просто необходимо, чтобы найти свой магический путь и, пусть и с невообразимым опозданием, избавиться от симпатии к Моргану. То есть утопить ее в море.
Наверное, этот пункт она уже выполнила, когда сбросила в море его самого.
Почему он не уехал в Шотландию, как было запланировано?
Минуточку. С чего вдруг ей было видение этого маяка, если он уже практически принадлежит Моргану? Годами он приезжал на этот остров и много времени проводил на маяке. Неужели вселенная хочет их свести? И куда делись призраки, которых она видела? Выходя на улицу, Дестини оглядывалась по сторонам, надеясь их заметить.
Ей хотелось спросить, видел ли их Морган, но он такие разговоры терпеть не мог. Потому что, по его глубокому убеждению, призраков не существует. Как и ведьм.
Морган поднимался по лестнице на бетонный фундамент, уходивший под воду и предотвращающий размывание берега под маяком. Лестница вела к эллингу[8]8
Эллинг – здесь: домик для лодок (катеров, шлюпок и т. д.).
[Закрыть].
Стряхивая с себя очень похожие на сосульки капли, Морган вышел через заднюю дверь. Обернув его одеялом, Дестини посмотрела на разбросанную по причалу мокрую одежду.
– Я так понимаю, сушить вещи здесь негде?
Он вернулся в эллинг и вышел из него с тачкой, в которую стал складывать одежду.
– Где-то на маяке есть веревка. Я натяну ее внизу лестницы, которая ведет в башню с прожектором. Между перилами и крючками для фонарей.
– Надо развесить все сегодня же, – рассуждала Дестини, – иначе вещи просолятся, сомнутся и заскорузнут так, что смогут стоять вертикально. А я в них буду выглядеть и пахнуть, как бледная поганка.
Морган оглядел ее с ног до головы.
– Ты знаешь, что я думаю по этому поводу.
Она фыркнула:
– Что мне надо валить домой?
– Нет. Что тебе никакой одежды не нужно.
Дестини с вызовом задрала нос:
– Хочешь еще немного поплавать?
Все тело Моргана демонстративно передернуло, и он покатил тачку к маяку.
– Оставлю тачку в башне, оденусь в сухую одежду и помогу тебе все развесить. – Он остановился в кухне, где Дестини достала из угла швабру. – Ты умеешь заваривать чай?
– На плите из журнала «Пароходы и паровозы»? Да ты шутишь.
– Я годами ею пользовался. Даже подготовил ее, чтобы сварить утром кофе. Зажги спичку и поднеси сюда, – он открыл дверцу и показал пальцем внутрь. – Это – топка.
Прямо над плитой висела полка, с которой Морган снял синий эмалированный кофейник, соседствовавший рядом с допотопным алюминиевым. Дестини догадалась, что эта полка предназначалась для того, чтобы сохранять блюда и напитки теплыми.
– Налей сюда воды. Вскипяти. Перелей в чашку. Отыщи чайный пакетик. Как считаешь, справишься?
