Текст книги "Средиземье. Путь Майара (СИ)"

Автор книги: Андрей Кун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

Вечером, когда мы остановились у подножия вулкана, я отправился к капитану Мардилю.

Солнце медленно опускалось за дальние склоны гор Тени. Повеяло вечерней прохладой.

Мардиль, в окружении нескольких офицеров сидит на седле около костра. Он широко расставил ноги, и задумчиво смотрел на пляшущие языки огня. В руке Воевода держит кинжал, и машинально им поигрывает, дожидаясь, когда приготовят ужин.

Выглядит наш предводитель расстроенным. И я его понимаю. Рейд позволил открыть глаза, прозреть, и наконец-то понять, какие силы задействованы против тебя, и как велика вероятность потерять не только весь Мордор, но и Минас-Итиль в придачу к собственной жизни.

– Разрешите?

– Проходи, лейтенант. Что хотел? – Мардиль медленно перевел взгляд на меня.

– Хочу попросить разрешение провести разведку Роковой горы.

– Там же голые скалы, – задумчиво проговорил Воевода. – Что там смотреть?

– Вдруг, и там орки укрепились? Кроме этого, хочу взглянуть на Роковую расселину, оценить состояние вулкана. Лишние сведения не помешают. Тем более мы почти на месте, и много времени это не займет.

– Хм, – он задумчиво пожевал губу. – Сколько людей и времени тебе нужно?

– Десятка хватит. А по времени – день. Завтра, к ночи мы догоним основные силы.

– Что ж, с утра выступай, – дал разрешение Мардиль. – Возьми себе десяток Панерга.

– Слушаюсь, – я развернулся и ушел искать Панерга и его людей.

Дело в том, что в этом походе у меня фактически нет подчиненных. Несмотря на полученное звание лейтенанта, своим десятком я таки не обзавелся. А Грес и другие парни, по причине отсутствия лошадей, в поход не пошли, оставшись охранять крепость.

Утром, я возглавил десяток Панерга, и мы начали подъем. Ородруин переводится с синдарина как 'гора алого пламени'. На самом деле, это достаточно невысокий вулкан, менее тысячи четырехсот метров. Тем более, значительную часть, верхнюю треть, занимает стенки непосредственно кратера. И там никого и ничего нет. Да и подняться туда проблематично.

А вот склоны – отдельный разговор.

Сухие, пыльные камни, щебень и застывшие лавовые потоки. Редкие кустики колючек и одинокая змейка или ящерка, проскользнувшая между камней. Клекот канюка или стервятника. Тишина и бескрайнее небо нал головой.

Через пару часов, возможность продолжать путь на лошадях закончилась.

Оставив пятерых человек охранять наш транспорт, мы продолжили подъем.

Ородруин выглядит совершенно безлюдно. Неспешно и осторожно поднявшись до расщелины-входа, к Роковой расселине, мы так никого и не встретили.

Зачем мне вообще все это нужно? Да, все просто, на самом деле. Хотелось посмотреть, где выковано Кольцо Всевластья. Прикоснуться, так сказать, к истории. Почувствовать силу и мощь этого места, если хотите.

Как знать, как в дальнейшем сложится судьба? Если Саурон захватит Мордор, то я сомневаюсь, что мне здесь разрешат разгуливать и устраивать экскурсии, утоляя любопытство. Так что надо пользоваться возможностью, пока она есть. Да и кто знает, как сложится будущее? Может, получится и так, что я каким-либо боком прикоснусь к событиям, связанным с походом Хранителей. Или просто встанет вопрос уничтожения Кольца. И тогда все эти знания географии, безусловно, окажутся востребованы.

В общем я 'стелил соломку', рассчитывая, что это может пригодится. А если и нет, то ничего страшного, переживу.

Мы остановились перед расселиной. Здесь имелась некое подобие площадки перед входом, заваленной обломками и осыпающейся сверху землей и песком.

Я смотрел внутрь, туда, где в темноте пещеры равномерно разрасталось и гасло багровое сияние. Горнила Мощи жили своей жизнью. Непонятная робость охватила меня. Не знаю, что чувствовали спутники, но по их виду становилось понятно, что и они не в своей тарелке.

Встряхнувшись, я пошел вперёд.

С каждым шагом становилось темнее. Отполированные стены, потолок и пол, местами покрытые трещинами и выбоинами, выглядели на удивление гладко и хорошо сохранившимися. Странно, ведь прошло не менее двух тысяч лет, с того момента, как рабы Саурона теоретически могли их ремонтировать.

Пол пещеры идеально выровнен, и ведет все дальше. Кое-где стоят мощные столпы, поддерживающие свод. На некоторых из них вырезаны непонятные, но чем-то знакомые руны или буквы.

Интенсивность багрового пламени нарастает. Казалось, оно дышит, медленно, размеренно, очень мощно.

Я подошел к уступу. Он напоминал форштевень корабля, зависшего над багровым морем. Внизу, в завораживающем водовороте, крутятся раскаленные потоки. Теплый, сухой воздух поднимается вверх. На лице появились первые капельки пота.

Я закрыл глаза. Что же это за место? Почему именно здесь Саурон выковал Кольцо?

Минута концентрации, и я почувствовал мощный энергетический поток. Он идет из глубин земли, вырываясь высоко в небо. Мое призрачное зрение позволяло проследить его. Поднимаясь из неизмеримых земных глубин, проникая сквозь магму, лаву и скальные породы, он легко пронзает камень и уходит далеко-далеко...

Я поднял голову, и мой взор устремился вверх.

Скальный свод исчез. Горизонт распахнулся. Вместо синего, безоблачного неба я узрел бескрайний космос, яростное, молодое солнце и лучистые звезды. Энергетический выброс Ородруина, состоящий из неисчислимых багровых и красных искорок, широким потоком устремляется к солнцу. Происходит интенсивный, и во многом для меня загадочный обмен энергией. Единственно, что я ясно понял – посредством этого места Арда каким-то образом взаимодействует с окружающим миром, и солнцем.

Я словно отдалился, видел своё тело со стороны, наблюдал от третьего лица. Мой дух поднялся очень высоко. Я стал медленно вращаться над Роковой горой и заметил еще несколько подобных потоков. Два где-то далеко на западе, два на востоке, один на северо-востоке, и один на юге. Все они имели разные оттенки и интенсивность, но в целом очень похожи.

Теперь я начал понимать, что в Средиземье есть несколько мест, которые отдают или принимают энергию. Места Силы... И я научился видеть и распознавать их.

Я перевел взгляд на солнце. Звезда пульсировала. Энергия входила в неё, и выходила, и шла куда-то дальше, образуя поистине колоссальные в своем объёме и мощи реки. Они сливались, расходились, образуя течения, воронки, запруды...

Все жило, двигалось, существовало. На краткий мир Мироздание приоткрылось, и я сумел, нет, не понять, но хоть прикоснуться к некоторым его тайнам.

Увидеть такой источник уже чудо. А научиться им управлять – предел мечтаний. Но сейчас я напоминал себе муравья, стоящего на берегу реки. Какое там управлять или прикоснуться! Стоять, и то немного страшно. В любой момент этот поток может меня захлестнуть, и унести в неизвестные дали. Для него я всего лишь ничтожная пушинка.

Не удивительно, что Саурон именно здесь ковал своё Кольцо. Это же просто фантастическое место. И конечно, оно не является темным по своей сути. Когда вы используете в своих надобностях воду или огонь, они нейтральны. Но с помощью воды можно либо затопить огромные территории вместе с их жителями, либо подарить им жизнь, вырастить что-то новое, обеспечить пропитанием. А используя огонь можно сжечь или согреть.

Так и здесь. Энергия нейтральна. Все в руках Мага. А вот в какую сторону он обратит ее мощь, зависит лишь от его воли.

Неожиданно, всё вокруг потемнело. В голове стали появляться непонятные мысли, идеи. И ложный выбор встал предо мной – подчинить это место себе, или подчиниться ему. Навеки и навсегда. Великая сила или бесконечное рабство. Так и не иначе. Иного нет, выбирая, Майа!

Не знаю, сколько это продолжалась, я держался изо всех сил, чтобы не начать то, что начинать не следовало ни в коем случае. Мощь этого места провоцировала меня, прося, настаивая, требуя и приказывая попробовать овладеть ею. Но в глубине себя я знал, что сейчас надо просто ничего не делать, молчать, закрыть глаза, и даже, по возможности, не думать. Надо просто переждать морок.

Соверши я тогда любой неосторожный поступок, попытавшись прикоснуться к этому потоку, ощутить его более полно, потрогать – я бы пропал.

А потом я отчетливо и совершенно ясно осознал всю нелепость и искусственность этой борьбы. Я могу просто ничего не выбирать, этого выбора нет. Он всего лишь ловушка.

Я радостно рассмеялся. Что ж, я не попался. Не знаю, кто ее здесь поставил, скорее всего, Саурон, что бы ловить вот таких доверчивых простачков, начинающих магов. Но я ее избежал.

Смутная тень, силуэт, похожий на человека в плаще, на миг проявился в глубине магического потока, разочарованно качнул головой и пропал.

Что это? Реальный образ или игра фантазии...

Я глубоко вздохнул и открыл глаза. Я снова в своём теле. Пора возвращаться.

Странное дело, мои спутники, почему то поглядывали на меня с опаской. Что они видели? Может быть я, не специально, не желая того, затянул и их в свои видения?

Ближе к полуночи мы догнали расположившийся на ночевку отряд. Дозорный, опознав нас, пропустили к основным силам.

А с утра, когда мы выдвинулись дальше, ко мне подскакал капитан Мардиль, и приказал отъехать с ним сторонку, для приватной беседы.

– Ну, и что интересного в Ородруине, лейтенант? – голос его звучал недружелюбно и настороженно.

– Врагов мы там не заметили. А это уже хорошо, – я лихорадочно соображал, что могли видеть люди из десятка Панерга, и в каких красках они всё описали капитану.

Эх, сам виноват. Надо бы еще вчера подготовиться к этой беседе. Я же предполагал, что она возможна. Панерг просто обязан рассказать про Ородруин своему командиру. А я вот немного расслабился, и теперь придется импровизировать.

– Мне донесли, ты странно себя там вёл, – капитан задумчиво смотрел на меня, словно прикидывая, как поступить.

– А что они видели? – я предпринял попытку перехватить инициативу.

– Здесь пока я задаю вопросы, – в голосе появился металл. – Ну, так что там произошло?

– Я начинающий маг, и я постарался почувствовать и понять силу этого места, – эх, рубить, так с плеча.

– Зачем?

– Что бы понять, как, и с помощью чего, Саурон изготовил Кольца.

– Неужели? – капитан, похоже, заинтересовался. – Расскажи ка мне лейтенант, подробней всю эту историю.

Ну, я и рассказал про лучшую аферу Второй Эпохи, которую удалось провернуть Саурону. Про Кольца, которые ковались с помощью эльфов, и были розданы им, людям и гномам, и которые оказались не такими простыми, как думали новые владельцы. Ну и конечно, про главное Кольцо.

Мардиль слушал внимательно, изредка задавая уточняющие вопросы. Безусловно, принадлежа к такой знатной фамилии, он изучал историю Гондора, и имел представления о тех событиях. Но так глубоко, он конечно, всего этого не знал, и услышал много нового. Надеюсь, это ему пригодится, когда он станет Наместником. Если станет...

Лошади неторопливо приближали нас к Минас-Итилю, и также неторопливо протекал наш разговор. Изредка к капитану подъезжали вестовые, что-то докладывали, получали приказы. Но в целом, нам не мешали.

– Значит, эти назгулы когда-то были людьми? Королями и правителями?

– Так и есть, капитан.

– Всё это, конечно, полезно знать, – Мардиль вздохнул. – Но куда больше меня интересуют практически вопросы – как их можно убить?

– Как и всех остальных. Сложно, но не невозможно. Впрочем, про их предводителя существует предсказание, что он падет не от руки мужа. Так сказали эльфы.

– Назгулы, кольца, эльфы, предсказания, – капитан сплюнул. – Лишь драконов не хватает. Всё в кучу, а мне и так нелегко. Да и ты еще со своими непонятными способностями и целями. Ты знаешь, – он неожиданно разоткровенничался. – С одной стороны мне просто хочется взять и уволить тебя. Что бы хоть одной головной болью стало меньше. А с другой – твоя безупречная служба в Изенграде, твой героизм здесь, и те недавние события, когда ты спас крепость...

– Понимаю.

– Нет, не понимаешь, Мэлгорн, – капитан дал лошади шенкелей, и вырвался вперёд.

Вечером того же дня, мы, наконец-то, добрались до Минас – Итиля.

Глава двенадцатая.

Капитан Минас-Итиля.

Удивительное дело, но после того разговора, капитан Мардиль начал относиться ко мне лучше.

Я думал, что Воевода станет подозрительным, и я, наоборот, подвергнусь в некоем роде опале. Но все вышло иначе. Вот уже действительно, светлый, хороший мир, в котором, правда, совесть и честь не пустой звук, и где воины, да и остальные люди могут верить друг другу просто так, по велению сердца и души, не опасаясь предательства и удара в спину. Как же не хватает всего этого у нас, на Земле!

Мардиль часто вызывал меня, и мы беседовали на разные темы. Обладая немалой властью, пользуясь авторитетом, тем не менее, с большинством подчиненных он вел себя открыто, и дружески. И в число таких людей попал и я.

В Гондоре офицеры относятся друг к другу спокойно и ровно, как к товарищам по оружию, боевым братьям. И уж коли я стал лейтенантом, то, разумеется, попал в эту группу, и заслужил подобное отношение, как равный среди равных.

И уже ни для кого не являлось неожиданностью, что несколько человек составили ближний круг капитана Мардиля. Кроме меня там находился капитан Доэрлин, капитан Роэрг и лейтенант Заргоб. Это те люди, с которыми Воевода советовался, изучал карты, и строил долгосрочную стратегию Минас-Итиля.

Будучи допущенным на такой уровень, за эти месяцы я узнал много нового и интересного. Я начал понимать, как мыслят гондорские лидеры, как планируют свою деятельность, как строят отношения с другими офицерами и простыми солдатами.

Я имел немного странный статус. Имея звания лейтенанта, я по идеи мог претендовать на командование собственным десятком или занятие иной должности в штабе. Но я продолжал числиться в десятке Грестлинга. Возможно, это связано с тем, что Мардиль еще окончательно не определился, что мне поручить, и оставил ситуацию без изменений. Главное, и меня и Грестлинга всё устраивало, тем более, я ни разу не говорил, что претендую на что-либо большее.

Тем временем в десяток Грестлинга, наконец-то добавили пополнение – трех воинов. Двух родных братьев, Лоргера и Норгера, родом из Южного Гондора, и Падока, уроженца Минас-Анора. Эти ребята оказались адекватными людьми, и вполне достойными воинами.

Грестлинг быстро подтянул новичков на приемлемый уровень, и ввел в курс мордорских дел. У нас сложились вполне нормальные отношения, но не более. Они не особо стремились стать для нас не просто товарищами по оружию, а верными, надежными друзьями. А мы и не настаивали.

Общая ситуация в Мордоре между тем продолжала ухудшаться. Орков, истерлингов и кхандцев становилось все больше, и все реже открывались Восточные ворота Итиля – вылазки и рейды становились опасней и рискованней с каждым месяцем. С востока крепость умело и надежно обложили.

Мардиль с завидной периодичностью слал вестников в столицу, указывая на сложность ситуации и жизненную необходимость пополнения для гарнизона.

С разрешения капитана я неоднократно беседовал с мирными жителями. И говорил о неизбежности нового штурма. Конечно, не следовало показывать себя откровенным пораженцам, но и сказать людям о надвигающейся опасности я обязан.

Более ста человек прислушались и покинули крепость, отправившись в Гондор.

Тем, что мне удалось спасти хоть этих людей, я искренне гордился.

Маховик войны, тем временем, набирал обороты, перемалывая людские судьбы и жизни. Из столицы прибыло дополнительное пополнение – еще пять сотен бойцов.

Мардиль решился провести серьезный бой и вывел людей за стены, на плато Горгорот. Здесь, в непосредственной близости от пиков Моргая произошло основательное сражение. Почти полторы тысячи гондорцев, а против них более трех тысяч противников из орков, истерлингов, вастаков и кхандцев. Командовали ими назгулы, и именно их присутствие вновь оказало существенное влияние на ход и итоги боя.

Наш десяток, учитывая способности и умения, непосредственного участия в бою не принимал, занимаясь охраной основного отряда от возможных фланговых и тыловых обходов.

Рубка вышла знатная и жаркая. Мардиль потерял четыре сотни своих, а противник раза в четыре больше. Но победа получилась пиррова. Мардиль не имел возможности преследовать многочисленных противников, и те спокойно отступили, понимая, что этот бой не выиграть.

Размен погибших вышел один к четырем – и для Гондора такой счет являлся неприемлемым.

Люди возвратились в крепость, и Мардиль более не устраивал боев на открытой местности, ограничиваясь обороной. Противник фактически осадил нашу твердыню – правда, лишь со стороны Мордора. Дорога на запад, в Осгилиат и Минас-Анор оставалась открытой, и даже относительно безопасной.

Еще из неприятных событий – умер Яблоко. Верный товарищ, и мой самый первый конь, позволил-таки старости и недомоганиям взять вверх. Я похоронил его за крепостной стеной.

* * *

Месяцы сменяли друг друга. Прошло жаркое, пыльное лето. Закончилась серая, мрачная осень. Как-то незаметно пролетала стылая зима. Наступила свежая, душистая весна.

Мы все чаще собирались вместе и строили планы на будущее. Грестлинг, его сын Востлинг, Осго, Весельчак и я договорились и дальше держаться вместе. Мы и Шгора звали с собой, но старый разведчик отказался, ссылаясь на возраст и различные недомогания. Что ж, его можно понять – когда тебе почти шестьдесят лет, ты не так как раньше, легок на подъем, и готов к приключениям.

В конце концов, мы решили клятву в Минас-Итиле не продлевать, а отправиться в другие места и земли. Для начала выбрали Дорвинион, и во многом именно я настоял на таком выборе.

Не знаю, как лучше объяснить причины такого решения...

Интуиция или простой расчет? Сложно сказать. Наверное, дело в том, что весь северо-запад Средиземья мне знаком и известен. Частично по книгам Д. Толкиена, частично по собственному опыту. Главное, это не отменяет того, что сейчас, на данный момент, делать здесь особо не чего, если не считать различных локальных конфликтов.

Конечно, можно посетить Элронда в Ривенделле, или Тома Бомбадила, и пожить там несколько лет. Но столько времени сидеть на одном месте не устраивает моих товарищей. Это я могу тренироваться целыми днями, читать и заниматься другими полезными вещами. Но разве вправе я этого требовать от друзей?

А друзьям хотелось путешествий и приключений, знакомств с новыми странами и людьми. И Дорвинион подходил для этого идеально. Неизвестность, опасность и риск при таком походе замешивались в нужных пропорциях.

Ну а я надеялся получить там сведения об Синих Магах, и кроме того, узнать хоть что-то про четыре восточных гномьих клана и эльфов-Авари. Да и вообще, совсем не помешает расширить кругозор, посмотреть на другие народы и страны, узнать, чем живут люди другой (не западной) цивилизации.

Читатель может задать вполне закономерный вопрос – почему я не попробую поискать Сарумана, Гэндальфа или Радагаста, наладить с ними отношения, и научиться новому?

Да, это логично, но для меня такой поворот не очень то и радовал. К тому времени, не знаю уж почему, у меня начало появляться некое раздражение и непонимание в отношении этих Магов. Но об этом я расскажу позже...

Отношения с Мардилем продолжали улучшаться. И вот, выбрав подходящий момент, я попросил Воеводу показать мне палантир. Он согласился. Моя мечта, та, что не осуществилась в Изенгарде, наконец-то реализовалась здесь, в Минас – Итиле.

В центральной башне мы поднялись на самый верх, и Мардиль открыл дверь единственным, имеющимся только у него, ключом.

Небольшое помещение метров пять на пять. Несколько окон и стульев. Невысокий, метра полтора, постамент с плоской, квадратной плитой сверху. И на ней, в углубление, лежит палантир – сфера с идеально гладкой поверхностью, размером примерно с футбольный мяч, похожая на черно-дымчатый хрусталь. Никакой багровой тьмы или огненных всполохов внутри я не увидел. Возможно, они появится позже, когда Саурон сможет подчинить себе всю эту систему.

Я подошел к постаменту и несколько минут молча вглядывался в глубины камня.

– Как им пользоваться? – наконец спросил я Мардиля.

– Видишь, там внутри две золотистые точки? Силой разума ты должен совместить их в одну линию. Если необходимо посмотреть на запад, в Минас-Анор, то ты должен заглянуть в камень с восточной стороны. Для этого, под постаментом обозначены стороны света.

Я посмотрел на пол и увидел то, на что вначале не обратил внимание. Там, для удобства, нарисованы стороны света – роза ветров.

Следуя подсказкам Воеводы, я зашел с восточной стороны, положил руки на камень и заглянул в него. Две маленькие золотистые искорки, казалось, жили своей, непонятной и чудесной жизнью. Они танцевали в изящном танце друг с другом, и не обращали внимания на мои потуги.

– Представь, что твои руки проникают в камень, хватают искорки и располагают их так, как надо, – подсказал Мардиль.

Я попробовал. Не сразу, но у меня начало получаться. Искорки прервали свой танец, замерли, и казалось, готовы подчиниться. Я словно увидел луч, который набирая силу, приготовился сорваться на запад, к другому палантиру.

– С первого раза мало кто может подчинить палантир,– заметил Мардиль. – Но ты, похоже, сможешь. Я вижу, что камень просыпается. Остановись, а то нам придется общаться с Королем и объяснять ему, зачем мы использовали камень.

– Хорошо, – я с сожалением ослабил волю, и отвел взгляд от камня. Жаль, что не получилось посмотреть на его способности.

Впрочем, кое-чего я достиг. Я почувствовал и понял, как активировать палантир. И ощутил исходящее от него магическое излучение. Более того, запомнил его. Похоже, то, что со мной произошло в Горнилах Мощи на Ородруине, каким-то образом усилило мою чувствительность, и теперь я мог ощущать некоторые магические вещи в пространстве.

* * *

Ночь. Колдовское заклятие пало на Минас-Итиль. Черная злоба и мстительная радость чувствовались в нем. Я воспринимал вражеское волшебство, как мрачную тучу, опустившуюся на крепость и накрывшую всех её жителей.

Подавляя волю, лишая сил, энергии и мотивации, заклятье притупляло бдительность, и усыпляло людей...

Тяжким усилием я стряхнул с себя колдовское наваждение. Надо поднимать воинов!

Впрочем, заклятие подействовало не на всех. Я услышал громкие крики Воеводы Мардиля – он отдавал приказания.

Не до конца очнувшиеся, еще плохо соображающие, воины бежали к Восточным воротам – туда, где слышался шум боя, выкрики и проклятья.

Мы с Гресом, и остальными парнями его десятка, подбежали в числе первых.

Восточные ворота оказались открыты, а их стража перебита. И поток вражеских воинов, словно вода, прорвавшая плотину, уже 'втекал' в крепость. На наше счастье, орки не смогли удержать дисциплину, а стали разбегаться по ближайшим улицам, убивать, грабить, жечь...

Я выхватил Энсал и врубился в первую жилистую шею. Принял вражеский удар на щит, перестроился, и поразил врага в коленную чашечку.

Площадка перед воротами наполнилась людьми. Гондорцы собрались, и единым строем ударили во врага. Капитан Мардиль, отдав несколько приказов, опустил забрало, перекинул из-за спины меч и с радостным криком вступил в бой.

Я последовал за ним. Что ж, момент истины, кто – кого? Оркам кто-то открыл ворота, но это не значит, что они уже победили.

Рубка у ворот продолжалась с попеременным успехом больше часа, накатываясь и откатываясь, как морская волна.

К тому момент стало ясно, что в других местах штурм отразили. Теперь у противника остался единственный шанс на успех – ворота.

Здесь стояли насмерть самые стойкие враги. А позади них, буравя ночную темноту, нагоняя ужас на простых гондорцев, вопили назгулы.

Через некоторое время гондорцы стали одолевать. Мы сумели выдавить противника под воротную арку. И здесь, в тесноте, численное преимущество уже не могло им помочь. Вперед выдвинулись тяжелые латники с массивными щитами. Под их прикрытием дрались копейщики и мечники.

Мардиль вышел из боя, осмотрелся и приказал всем свободным подниматься на стены. Брать луки и сверху уничтожать врагов.

К тому времени посветлело. Восток окрасился светлыми цветами.

И когда, казалось, что победа уже близка, среди врагов появились назгулы. Три высокие фигуры, в полных доспехах, в развевающихся черных плащах, вступили под воротную арку.

И гондорцы словно потеряли веру в себя, свои силы, и позабыли свой долг.

Насгулы вопили, нагоняя ужас и буквально выкашивая людей своим оружием.

В середине находился Король-кольценосец, я сразу почувствовал, что это он. Намного выше двух метров, он кажется незыблемым и непоколебимым, словно утес. Стрелы бессильно падают вокруг него, не в силах причинить вредя.

Удушающая аура страха и паники, казалось, охватывает все пространство.

На левой руке у ангмарца висит тяжелый, треугольный щит. А в правой он держит моргенштерн, и неотвратимо, одним за другим сокрушает противников и продвигается вперед.

Его братья-кольценосцы, по бокам действуют с чуть меньшим искусством и умением. Люди, теряя одного за другим, отходят, оставляя уже практически отбитые ворота.

Орки позади назгулов глумливо и восторженно кричат. А на людей словно опустилась пелена сомнения и уныния. Руки с трудом держат оружие, а головы все чаще поворачиваются назад, ища возможность для бегства.

И тогда вперед выступил Мардиль. Переборов сомнения он встал прямо напротив назгула и грозно поднял меч.

Раздался смех – удивленный, презрительный. Главный назгул смеялся над глупым героизмом капитана.

Закричав, назгул пошел в атаку.

Битва замерла, все опустили оружие и смотрели на поединок двух лидеров.

Мардиль изворачивался, защищался. Ему приходилось нелегко – чудовищная сила противника словно игнорировала все его усилия.

Назгул умело отражал щитом все его выпада и постоянно давил, давил... Чудовищные по силе удары, раз за разом приходились на щит Воеводы.

Мардиль отступая, запнулся ногой за чей-то труп, и пошатнулся, ловя равновесие. Назгул, не мешкая прыгнул вперед и ударил. Капитан выронил меч, но успел подставить щит, держа его двумя руками. И вражеский моргенштерн замелькал быстро, быстро, обрушивая град ударов.

Капитан с трудом удерживал щит. Но вот, он его немного наклонил, и вражеский моргенштерн, скользнув по щиту, и ударил капитан в ключицу. От удара Мардиль выронил щит, и его правая рука безвольно повисла. Воевода зарычал, поднимая шит одной рукой, и готовясь получить свой последний удар в этой жизни. Назгул завис над ним.

Все это произошло очень быстро.

Но теперь мешкать нельзя. Я бросился вперед, и в последний момент ударил плечом в плечо кольценосца. Его отбросило на несколько шагов назад.

– Это была ошибка, – холодный, мертвящий голос услышали все на площади. Шипастый шлем медленно повернулся в мою сторону, и несколько мгновений оценивал нового противника. В глазницах, я это видел призрачным зрением, плескалась великая мощь и всепобеждающая сила.

Тут гондорцы разом закричали, приходя в себя, и стряхнули колдовской морок.

И снова пошла битва строй на строй. Только теперь итильцы почувствовали ярость и желание отомстить за своего поверженного командира.

А мы с королем-кольценосцем стоим напротив друг друга. Позади него находятся орки, а меня прикрывают верные, надежные друзья. Так что, я не один, и так просто не отступлю.

Около меня пытался, и всё никак не мог подняться на ноги, капитан Мардиль. Правая рука его безвольно висит вдоль туловища. Левой, он перехватил меч, и упираясь им в землю, все пытается встать.

Я поймал взгляд назгула. Он смотрел на Мардиля с неприкрытой ненавистью и отчетливым желанием уничтожить.

Я встал над своим капитаном и закрылся щитом. Ангмарец, конечно, подавлял. И не только своим колдовством. Даже физически, будучи огромного роста, с широкими плечами, мощным торсом, он выглядел как ожившая башня. Как же Эовин и Мерри нашли в себе силы сразиться с таким противником?

Мы обменивались ударами, выпадами, нырками и уворотами. Несколько раз назгул очень чувствительно прикладывался по моему щиту. Во все стороны летели щепки. А моя левая рука медленно отсыхала.

Всех моих наработанных за эти годы сил и умений явно не хватало для победы. Назгул просто лучше меня, причем во всем. В скорости, в навыках, в выносливости. И мне оставалось просто держаться и тянуть время. Ибо каким-то непонятным чутьем я понимал, что время – за меня, и оно поджимает кольценосца.

Ангмарец сделал несколько попыток отдавить меня от Мардиля, и добить Воеводу. Один раз, после особо сильного удара, я был вынужден сделать шаг назад. И назгул сразу же ударил Воеводу. Только поднявшийся на ноги Мардиль снова оказался на земле, но я вновь помешал мертвяку добить Воеводу.

Небо уже давно посветлело и рассвет не за горами. Повеяло свежим, бодрящим ветерком. Назгул, несколько раз оборачивался и смотрел на восток, словно он опаздывал, и ему необходимо успеть до рассвета. Почему то он сам, или его силы, или колдовство завязаны на ночную пору.

Избитый, обессиленный, из последних сил я сдерживал натиск этой чудовищной машины.

Не поддерживай меня парни из десятка, мы бы не отстояли Мардиля.

А затем, когда первые солнечные лучи обелили стены Минас-Итиля и поле боя, назгул злобно и яростно выругался.

Он замер на секунду. А потом, вложив всю мощь, нанес мне последний удар. Щит разлетелся, и я услышал резкий щелчок – он сломал мне руку, и я упал на бок. Грестлинг и Весельчак, закрываясь щитами, встали надо мной.

Ангмарец отступил. А вместе с ним и два остальных, невредимых назгула.

Я лежал, стараясь отдышаться и прийти в себя. Глухая, ноющая боль грызла левую руку. Радостная, но изможденная улыбка, скользила по лицу.

– Мэл, я все видел, – Воевода подполз ко мне. В помятых доспехах, с сорванным забралом, с бессильно свисающей рукой, он выглядел избитым и потрепанным. Впрочем, не думаю, что я сам смотрюсь лучше. – Клянусь Престолами Валар, я не забуду, что ты меня спас. И в честь этого выполню любую твою просьбу.

– Договорились, – я устало закрыл глаза. Говорить не хотелось, да и сил на это не осталось.

Поле боя осталось за нами. Назгулы вновь не смогли захватить Минас-Итиль. Еще одна такая победа, и у нас не останется сил.

Гарнизон потерял больше двух сотен бойцов. Многие, оставшиеся в живых, ранены. У Мардиля сломана ключица, у меня левая рука в двух местах. На неё потом наложили шину (гипса в Средиземье, как вы понимаете, нет).

Весельчак заполучил множество ран по всему телу, но, похоже, что выкарабкается.

Востлингу чуть не отрубили ногу, и только благодаря умелым лекарям обошлось без ампутации. Впрочем, может дело в том, что и я помогал ему своими магическими навыками, удаляя из тела воспаление и нагноение.

Осго получил сотрясение мозга. Весельчак с удивлением констатировал, что не знал, что кость можно сотрясти. Осго был так слаб, что даже не стал вступать в спор.