Текст книги "Подземка"

Автор книги: Андрей Кивинов

Соавторы: Олег Дудинцев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

Сильвер окинул недобрым взглядом человека, которого его подручные запихнули в джип:

– Ну давай, чего там у тебя есть?..

На этот раз та самая выдержка, которую он демонстрировал своей любовнице, Валерия Семеновича подвела. Одно дело – разводить лохов, и совсем другое – иметь дело с человеком, который может закатать его в бетон еще до исхода дня. От страха слова застряли в глотке. Он испуганно смотрел на авторитета, и только темные очки спасали от немедленного разоблачения.

Сильвер раздраженно рыкнул:

– Оглох, что ли?..

– Может, он контуженый?..– предположил Костыль.

Левашов опасливо покосился на диагноста:

– Да, я... это...

Он повернул голову в сторону двери:

– Давайте в другой раз...

Сильвер сразу уловил подвох. Прищурившись, он пристально вгляделся в лицо продавца:

– Постой, что-то рожа твоя мне знакома...

Он протянул руку и принялся приводить облик горе-бизнесмена в первоначальное состояние. За шапкой последовали парик и очки. С заднего сиденья послышался удивленный голос Шайбы:

– Да это ж наш рыбачок!..

Сильвер недобро ухмыльнулся:

– А мы думали, тебя корюшка съела!.. Ну ничего – у нее еще все впереди!..

Левашов похолодел. В голове совсем уж некстати зазвучало нетленное: «Не жди меня, мама, хорошего сына...»

– Я ж не знал, что ты и есть Селиверстов...– грубо польстил он.

– Документы ментовские где?!

– Я квартиру снимаю. Там лежат.

Сильвер молча включил зажигание, обогнул впереди стоящую «пятерку» и повез Левашова на встречу с крупными неприятностями.

– Вот...– Левашов обреченно протянул Сильверу папку.

Тот кивнул подручным. Костыль и Шайба усадили хитромудрого «нищего» на диван, сами сели по обе стороны, как два суровых палача, готовых казнить преступника по первому слову хозяина.

Сильвер уселся в кресло и, закинув ногу на ногу, неторопливо листал бумаги.

– Интересно...

Он посмотрел на сжавшегося в комок продавца:

– Значит, бизнес решил на мне сделать?

Левашову сильно захотелось в туалет. Правда, высказать эту просьбу он не решился.

– А знаешь, шут гороховый, сколько я денег потерял?!

Ориентируясь на гневную интонацию, с которой босс произнес эти слова, Шайба понял, что наступил его черед – резким ударом он всадил свой локоть в живот Левашова. Тот со стоном сложился пополам. На остатке дыхания выдавил:

– Я отработаю!..

– Не сомневаюсь.– Сильвер спрятал документы в карман.– А сколько я здоровья потерял?! Это кто возместит?!

Ответа он не дождался. Авторитет посмотрел на Костыля:

– Взыщи-ка с него за моральный ущерб...

Братки подняли страдальца на ноги, но лишь для того, чтобы использовать в качестве груши в свободном полете. Получив очередную оплеуху, Левашов перелетал от Костыля к Шайбе и обратно, издавая жалобные крики. Вопли несчастного просочились сквозь двери и достигли ушей Рогова. Тот ускорил шаг, оказавшись перед дверью в тот момент, когда крики начали стихать.

– Откройте!..

Страж закона принялся настойчиво колотить в дверь, одновременно с ожесточением утапливая кнопку звонка. Дверь открылась так внезапно, что оперативник не успел мобилизоваться. В пролете выросла знакомая массивная фигура, затянутая в кожаную куртку:

– О-о!.. И ты здесь?..

Рука Шайбы, как стрела экскаватора, опустилась откуда-то сверху на плечо и рывком затянула Василия в квартиру.

Виригин, зайдя в подъезд, указанный Дубровским, прислушался.                           '

– Кажется, кричат...

Плахов, который в этот момент звонил в квартиру на первом этаже, взглянул на Любимова. Тот кивнул:

– Точно!

Перепрыгивая через ступеньки, они рванули вверх по лестнице, выхватывая на ходу оружие. За закрытой дверью слышались крики, звуки ударов, как будто кто-то решил устроить в квартире турнир по борьбе без правил.

На этот раз звонки и крики «милиция!» должного психологического воздействия не оказали.

– Ломаем!..

Три могучих плеча врезались в дверное полотно. С пятого удара дверь поддалась. Опера подоспели вовремя. Левашов почти не подавал признаков жизни, и внимание двух амбалов сконцентрировалось на безоружном милиционере, которого они продолжали считать еще одним оборзевшим нищим.

Рогов ошалело уставился на друзей:

– Вы откуда?

Плахов взял на прицел Сильвера, который при виде оперов попытался протолкнуться к двери.

– Кричали!..– ответил тот.

Через несколько минут наступила развязка. Братва смирненько уткнулась носом в пол, привыкая к браслетам на запястьях, оперативники удобно расположились на диване, отдыхая от проделанной работы. Виригин внимательно перелистывал бумаги:

– Похоже, все.

Грозный Сильвер, который в этой позе не отличался от обычного быка, которому показали, чего он стоит на самом деле, занялся «переводом стрелок»:

– Мы здесь не при делах. Все этот инвалид!..

Он кивнул головой в сторону кухни.

Рогов тронул пальцем разбитую губу:

– Ты за свое ответишь!..

– Это за что?..

– За вовлечение детей в попрошайничество. Срок – до четырех лет.

– Каких таких детей?..– искренне изумился Сильвер.– Чё за херню ты лепишь?!

– Хороший вопрос. Я молдаван нашел. Ты удивишься: они очень на тебя злы и жаждут дать показания.

Сильвер тяжело вздохнул:

– Вот и помогай людям...

Любимов обрисовал ближайшие перспективы:

– Так что на нары, Сильвер, на нары!..

Каждое произнесенное слово причиняло Валерию боль. Сидя на кухне, он пытался объяснить своим спасителям причину своего исчезновения.

– Я ведь почему прятался?.. «Молдаване» предупредили, что Сильвер ищет. Вот я и нырнул.

– Хорошо нырнул! – усмехнулся Плахов.– Хоть бы жене сказал, а то она тебя уже похоронила.

– Зачем?.. Чтоб ее «раскололи»?.. А так она...

– А так она твоими стараниями чуть разрыв сердца не заработала.

– И что мне теперь? – Левашов понуро опустил голову.

Слова Плахова прозвучали, как выстрел над ухом:

– Статья! За кражу секретных документов!

Левашов замотал головой, словно пытался спрятаться за отрицание самой возможности оказаться за решеткой.

– Она не переживет!

Плахов немного ослабил напор:

– Ладно, пока свидетелем будешь. А завтра – на завод. Электриком. Иначе...

Левашов с надеждой поднял глаза на оперативника:

– Так вы ж сами Гале сказали...

– Объясню, что в отделе кадров ошиблись!..

Примерно в два часа дня бывший шахтер не совсем твердой походкой направлялся в сторону самого главного заведения на данном этапе его жизни. Утром он успел перехватить четыре бутылочки пива, и теперь его душа жаждала «продолжения банкета». Карман грел стольник, стребованный у матери, в руках он сжимал пакет с пустыми бутылками.

На дверях магазина висела милицейская ориентировка. Леня сфокусировал взгляд на листке бумаги и узрел до боли знакомое лицо. Ниже шел текст:

«ВНИМАНИЕ – РОЗЫСК. Органами внутренних дел за совершение убийства разыскивается Анисин Леонид Андреевич, 1960 года рождения, русский. Приметы... Всем, кто располагает информацией о его местонахождении, звонить по телефону 02».

Леня прирос к месту – он испытал жуткий страх. Первым делом он попытался вспомнить, кого и когда он умудрился «замочить», но загубленный алкоголем мозг ставил блоки. Хмель мигом улетучился. Какое-то время он ошарашенно смотрел на ориентировку, затем, оглядевшись по сторонам, резко сорвал листок с двери и пустился наутек, словно за ним уже гнались милиционеры с собаками.

Вера Александровна пыталась сварганить обед из небольшого кочана капусты, трех сосисок и килограмма картошки. Квартира хранила характерный вид алкогольного запустения. Хозяйка дома стояла у плиты, согнувшись под ударами судьбы. Вот и сейчас ее сыночек рванул в магазин, впереди еще одна ночь, наполненная пьяными криками, руганью, нередко переходящей в драку. В коридоре хлопнула дверь. Леня влетел в комнату, едва не врезавшись в стол. Бросив на него листок с милицейской ориентировкой, метнулся к платяному шкафу, вещи полетели на диван.

В проеме показалась испуганная Вера Александровна.

– Ты что делаешь, Леня?

– Все мать, ноги делаю!..

Пенсионерка всплеснула руками:

– Куда же это ты, сынок?..

Продолжая запихивать вещи в чемодан, «блудный сын» нервно бросил:

– Назад в Кемерово. Там отсижусь. Менты меня ищут.

– Господи, за что?..

Леня кивнул в сторону листка, лежащего на столе:

– Вон, полюбуйся. Убил кого-то.

Вера Александровна ошалело уставилась на ксерокопированный портрет своего сына:

– Кого ж это ты?

Леня захлопнул крышку чемодана, огляделся:

– А хрен его знает... По пьяни разве все упомнишь?!

Вера Александровна сокрушенно покачала головой, но внутри нее все ликовало: похоже, наступил конец ее мучениям. Она положила листок обратно на стол:

– Вот ведь водка-то что делает: зверит и скотинит!..

Бросив прощальный взгляд на место своих многочисленных кутежей, Леня дал последние указания:

– Менты спросят – ты меня не знаешь...

– Конечно, сынок!

Она проводила его до двери.

– Ну все, мать, бывай, я позвоню...

Утром в генеральском кабинете собрался весь «убойный» отдел за исключением Рогова.

Сан Саныч внимательно рассматривал найденные документы.

– Да, наделал бы он дел, если бы успел сбыть хотя бы половину– Он отложил в сторону очередной документ.– Молодцы, мужики. Выручили. Кстати, а Рогов где?..

Плахов покосился на своих коллег:

– Он какой-то бабуле помогает.

Шишкин, откашлявшись, доложил генералу:

– Сильвера вчера арестовали. Остальных на подписку.

– Я так понимаю, за ним еще грешки водятся?

– Работаем.

В дверь постучали. На пороге кабинета показалась массивная фигура Егорова. Никогда он еще не заходил в этот кабинет в таком прекрасном настроении. Подполковнику пришлось сделать над собой усилие, чтобы подавить улыбку, упорно наползающую на лицо.

– Разрешите, товарищ генерал?..

Сан Саныч внимательно взглянул на сияющего начальника штаба:

– Заходи.

Егоров подошел к столу, по дороге успев стереть с лица улыбку. На стол генерала, словно хиросимский журавлик, лег рапорт. Штабист постарался придать лицу выражение неизбывной скорби:

– Вот, рапорт на пенсию написал...

Сан Саныч подозрительно взглянул на Егорова:

– А чего светишься, как лампочка Ильича?..

Действительно, как ни крепился, Егоров все-таки не смог сдержать победную улыбку:

– Инвалидность дали. Вторую группу.

Виригин наклонился к уху сидящего рядом Любимова:

– Чтоб пенсию побольше и двадцать окладов на дембель!..

Жора усмехнулся:

– Учись, Макс, как дела надо делать!

Между тем генерал дочитал рапорт до конца.

– И куда теперь?..

– Пока не знаю,– грустно пожал плечами Егоров.

То, что произошло дальше, повергло начальника отдела штаба в шок. Генерал медленно разорвал рапорт и брезгливо выбросил обрывки в корзину.

– Можешь остаться. Ребятам спасибо скажи. Нашли твои бумаги.

Круглое лицо Егорова вытянулось. Вот так одним движением руки генерал похоронил все его усилия по оформлению инвалидности, а вместе с ними и надежду на отличное выходное пособие и непыльную работенку.

– Ну, что стоишь? Иди работай!

Егоров на ватных ногах двинулся к двери. Любимов шепнул соседу:

– Пролетел мимо дембеля! Улыбнулись ему оклады!

Наблюдая из окна оперативной машины за вечно спешащими пешеходами, Игорь спросил:

– Как там твоя старушка?..

– Все путем, укатил ее сыночек, теперь бабуля хоть поживет нормально.

– Вась, меня вчера Борька на рыбалку приглашал. Подледную. Может, рванем на выходных?..

Рогов притормозил у светофора.

– Мне этого не требуется. Выпить и дома можно.

Игорь покачал головой:

– О-о-о, понимаю. У нас жена и тесть...

Рогов свернул на боковую улицу, где в этот момент происходила любопытная сценка, напоминавшая сцену из фильма: «Будни уголовного розыска». Из подъезда дома вышел бомж Померанцев в форме сержанта милиции. Следом – пара гражданских, заботливо подхвативших под руки мужчину, закованного в наручники. Замкнула процессию заплаканная супруга задержанного господина.

Она протянула Померанцеву битком набитый пакет:

– Товарищ милиционер, у него язва!.. Я собрала диетическое... Ему по часам кушать надо!..

– Не волнуйтесь, устроим все в лучшем виде...

– А мне с ним нельзя?..

«Сержант» забрал пакет и тоном усталого учителя, объясняющего туповатому ученику элементарные вещи, произнес:

– Гражданочка, мы в тюрьму едем, а не в санаторий!

Слово «тюрьма» вызвало новый поток слез. Справившись с рыданиями, женщина с мольбой посмотрела на «милиционера»:

– Но я хоть могу его навестить?!

«Сержант» сказал, как отрезал:

– Исключено. Следственная тайна.

Он повернулся к мужчине, кивнул в сторону открытой дверцы:

– Залазь.

Рогов притормозил метрах в двадцати, наблюдая, как мужчину затолкнули в милицейский «уазик»:

– Глянь-ка! Никак Померанцев в форме!..

Плахов узнал бездомного авантюриста:

– Вот это номер... Давай за ним.

Рогов пристроился в хвост «уазику», включил мигалку.

Игорь посоветовал:

– Скажи им пару ласковых, у тебя это здорово получается.

Василий снял с приборной доски микрофон:

– Машина номер тридцать пять-восемнадцать! Немедленно остановитесь! Будем мочить!

Процессия промчалась мимо припаркованного у обочины «мерседеса». Два братка, которые перекуривали рядом с иномаркой, удивленно переглянулись:

– Глянь, менты в пятнашки играют!.. Совсем сдурели...

Водитель «уазика» упрямо продолжал двигаться вперед.

– Нет, ну ты посмотри! – разозлился Рогов.– Совсем офонарели!

После третьего предупреждения «уазик» наконец остановился. Оперативники рванули к машине, распахнули дверцу. Увидев физиономии знакомых оперов, Померанцев вымученно улыбнулся:

– О-о-о... Василий Иванович! Игорь Сергеевич!.. Здравия желаю!

Рогов хмуро кивнул в сторону двух гражданских:

– Что за маскарад?..

«Сержант» выбрался из машины, отвел оперов в сторонку и тихо произнес заговорщицким тоном:

– Мужики, сейчас объясню... Мы тут алиби делаем.

– Какое еще алиби?!

Померанцев продолжал контролировать громкость голоса:

– Я тут в контору одну устроился. Мужей прикрываем, пока они у любовниц. Хороший бизнес. Вот его,– он кивнул в сторону задержанного,– якобы в тюрьму везем на два дня. Если надо будет, устрою... Бесплатно.

Плахов смерил коллегу ироничным взглядом:

– Спасибо, товарищ сержант. Форму-то не позорь...

– Так это не моя. И машина в аренде...

Рогов недовольно поморщился:

– Пора заканчивать этот бардак.

Он открыл отсек для задержанных. Мужчина удобно расположился в узком пространстве, водрузив ноги на соседнюю скамейку. Судя по его довольному виду, он отправлялся куда угодно, но только не в тюрьму.

– Все. Вылезай! – Рогов кивнул в сторону выхода.– К жене поедем.

На лице мужчины отразилась полная растерянность.

– Почему к жене? Я не хочу... Мне в тюрьму надо...

Рогов поднял палец вверх, словно изрекал великую истину:

– Тюрьма – не роскошь. Ее еще заслужить надо.

Игорь, усмехаясь, добавил:

– Как говорил дедушка Фрейд... Шел бы ты в семью, мужик!