Текст книги "Константа (СИ)"

Автор книги: Андрей Соболев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)

Евгений посмотрел на табличку около двери, где был указан номер лаборатории, и скривился от недовольства.

– «Всё убери», «Никому не говори», «Никто не должен знать», – ворчал он почти беззвучно. – Вот тебе…

Он достал из кармана ключи и одним из них криво нацарапал на табличке слово «Коринф», а потом, довольный своим вандализмом, отлип от стены и пошёл дальше. Когда он с большим трудом преодолел маленькую дверь в воротах, то его сразу повело в сторону, и он с разбега ударился в будку охраны, где в этот момент сидел ничего не подозревающий Пётр. Охранник тут же вскочил с места и выбежал на улицу.

– Евгений Дмитриевич, что с вами, вам плохо?

– Всё просто п-прекрасно, – медленно проговорил он, не в силах отлипнуть от окна будки.

– Ого, да вы пьяны, – с огорчением заключил Пётр.

Он с тревогой посмотрел по сторонам, придерживая неразумного учёного за плечи, но в это время суток в переулке уже не было ни души.

– Ещё один… – пробурчал в ответ Новиков.

– Ох, что бы на это сказал Алексей? – растерянно пробормотал Пётр.

Вопрос прозвучал скорее риторически, но необдуманная фраза сумела больно ранить и так уязвлённую гордость Евгения.

– Что вы заладили со своим Алексеем, – вспылил он, срываясь на крик. – Только и слышишь: «Алексей то, Алексей сё». Он же ничтожество, п-предатель, мелкий трусливый гадёныш, уничтоживший всё, над чем мы столько работали! Понимаешь, Петя? Он никто, пустое место, проклятый чис… чистюля, боящийся замарать руки. Какая разница, что бы он сказал?

– Простите, я не хотел, я просто… – пытался оправдываться Пётр, испугавшись внезапной агрессии, подогреваемой изрядной долей алкоголя в крови.

– О, я уверен, этот предатель сейчас бы многое сказал, маменькин сыночек, – никак не мог угомониться Новиков, а потом посмотрел на охранника. – Хотя знаешь что? Давай сами у него с-спросим, если тебе так важно. Сейчас-сейчас…

Евгений достал из кармана брюк крохотный мобильный телефон и начал в нём усердно искать нужный номер.

– Нет-нет, не стоит, Евгений Дмитриевич, я не хотел ничего такого, – причитал охранник.

– Нет, ты п-подожди, сейчас мы всё узнаем.

Последние слова Евгений произнёс очень тихо и медленно, его глаза закатились, и он рухнул без сознания в сугроб рядом с будкой, обронив телефон на дорогу. Пётр бросился к Новикову, но не успел подхватить, а только приподнял его из сугроба и потряс за плечи.

– Евгений Дмитриевич?! Очнитесь! – повторил он несколько раз и даже ударил того по щекам.

Новиков никак не реагировал, лишь иногда что-то тихо лепетал, когда на мгновение приходил в себя. Пётр не на шутку испугался и в панике забегал кругами, не зная, что делать дальше. Потом всё-таки взял безвольное тело под руки, оттащил внутрь будки, чтобы Евгений не замёрз, и сходил за его телефоном. Вернувшись назад, охранник начал судорожно листать список контактов, пока его взгляд не зацепился за строчку «Максимов Алексей», и будто в трансе нажал на кнопку вызова. Спустя продолжительные гудки из трубки послышался знакомый голос:

– Да, Евгений, чего тебе? – весьма грубым тоном ответил Максимов.

– З-здравсвуйте, Алексей Сергеевич, – запинающимся и испуганным голосом сказал охранник. – Это Пётр с КПП научного центра. Возможно, вы помните меня?

– Пётр? – удивился Алексей. – Да, помню, конечно, но почему ты звонишь с этого телефона, с Евгением всё в порядке?

– Рад вас слышать, у вас всё хорошо? – продолжал о своём охранник.

– Всё нормально. Так что с Евгением? – в словах Максимова промелькнули нотки беспокойства.

Пётр мельком посмотрел на мирно сопящее тело у ног и покачал головой.

– С тех пор как вы ушли, Евгений Дмитриевич стал сам не свой. Начал часто выпивать, злиться по пустякам. Каждое утро приходил мрачнее тучи. Я думаю, он всё ещё скучает по вашей дружбе.

– Да, я слышал о его поведении.

– Но сегодня он перешёл черту, напился прямо на рабочем месте и упал без сознания рядом с воротами. Я оттащил его к себе на пост, но не знаю, что делать дальше, – пожаловался Пётр. – Если кто-нибудь об этом узнает, у всех будут большие неприятности.

На другой стороне трубки раздался тяжёлый вздох.

– Почему ты сразу не позвонил Кате? У него должен быть номер.

– Не знаю, я растерялся, – ответил охранник поникшим голосом. – Если хотите, я сейчас позвоню.

Алексей ворчливо заохал.

– Ладно, подожди, ничего не делай, я сейчас приеду.

– Только быстрее, молю, скоро пересменка.

Долго ждать Максимова не пришлось. Он моментально собрался, вызвал такси и приехал на место. Вместе с Петром они смогли затолкать податливого пьяницу на заднее сидение.

– У тебя остался мой номер? – спросил Алексей, стоя у открытой двери машины такси.

– Нет, я же с телефона Евгения Дмитриевича звонил, – озадаченно ответил охранник.

– Ах да, точно, тогда держи. – Максимов достал из бумажника визитку и протянул Петру. – Вообще, ты молодец, что позвонил. Пожалуйста, сообщай мне обо всех его выходках, хорошо? Если он не может отгородить себя от опасности, то мы должны ему в этом помочь.

Пётр охотно согласился, пряча визитку во внутренний карман куртки. Алексей с одобрением похлопал охранника по плечу и залез на переднее сидение рядом с водителем. Машина взревела, забуксовала на плохо убранной от снега дороге и быстро скрылась в тёмном проёме, ведущим на центральную площадь города.

Прибыв к дому Новикова, Алексей с помощью таксиста дотащил бывшего друга до квартиры, где немного замешкался, но потом набрал полную грудь воздуха и настойчиво постучал в дверь. На пороге почти сразу появилась Катя, одетая в домашний халат и тапочки, с растрёпанными волосами и в подавленном состоянии. Увидев в дверях Алексея, она на мгновение расцвела, но огонь в её глазах быстро угас, когда вместе с собой Максимов втащил в прихожую её мужа. Его вид был изрядно обезображен алкоголем, а лицо горело, обласканное морозным ветром и спонтанной встречей с сугробом. Вместе они донесли Евгения до дивана, стащили ботинки и куртку и оставили отсыпаться до следующего утра.

– Ну как ты? Давно не виделись, – со смущением спросил Алексей, пытаясь перевести дух.

Катя осторожно прикрыла дверь в комнату, где мирно сопел Евгений, достала из кармана халата резинку и собрала с её помощью непослушные волосы в небольшую косичку. Затем облегчённо выдохнула.

– А ты как думаешь? – язвительно прошептала она, указывая взглядом на дверь, будто боялась разбудить мужа. – Теперь такая картина постоянно. Возвращается домой поздно, часто в подобном состоянии, мы почти не видимся. Где ты его вообще нашёл? Я думала, вы больше не общаетесь?

– Не общаемся, – подтвердил Алексей и потупил взгляд. – Кать, послушай, Женя в большой опасности и несёт угрозу для всех, но прежде всего самому себе. Он не умеет вовремя остановиться и может навлечь на нас большую беду. Ты ведь так и не поговорила с ним, как я просил?

– А когда мне с ним разговаривать?! – возмутилась Катя, но тут же опомнилась и перешла на шёпот: – Ты же видишь? Вот, пожалуйста, иди, поговори с ним. – Она показала руками на дверь, словно приглашая войти. – К тому же ты прекрасно знаешь его нрав. Он никого и никогда не будет слушать, а после вашей ссоры совсем как с цепи сорвался. Ты был его лучшим другом и единственным человеком, кого он мог послушать. Даже мне он не доверял настолько, а я его жена всё-таки. Так что не перекладывай это на меня!

Но тут она будто опомнилась, прикрыла ладонями лицо и замотала головой.

– Ой, прости, Лёша, не знаю, что со мной. Сама в последнее время на нервах. Я ведь столько времени тебя не видела, даже не знала, куда ты пропал.

Она моментально сменила гнев на милость и, растрогавшись, бросилась обнимать Максимова, отчего тот сразу потерял дар речи и только беззвучно открывал рот, словно рыба, окутанная сетями. Сделав несколько удушающих приёмов, Катя тоже смущённо отстранилась, поправила халат и убрала с лица выпавшие локоны волос.

– Да брось, я тоже очень рад тебя видеть, – сказал Алексей, расплываясь в довольной улыбке.

– Я так и не поняла, что между вами случилось, он мне ничего не рассказывал. Когда ты исчез, в институте все как воды в рот набрали. Я даже не знала, что думать. А тут ты появляешься и тащишь на себе этого остолопа, а я как дура на тебя кричать.

– Ну, криком это назвать сложно, – неловко пошутил Максимов. – Если хочешь, мы можем прогуляться и поговорить обо всём?

– Конечно! – обрадовалась Катя и даже подпрыгнула на месте. – Всяко лучше, чем сидеть тут весь вечер и слушать храп. Тогда тебе придётся подождать, пока я соберусь, это не быстро.

– Ничего страшного, я подожду. Только одевайся теплее, там очень холодно.

* * *

Месяц до начала цикла

Мягкий и тёплый свет струился с потолка, отражался от белоснежной плитки и равномерно обволакивал всю крошечную ванную комнату в квартире Алексея. Сам хозяин квартиры стоял у раковины в одних трусах и футболке, смотрел на себя в отражении зеркала и улыбался, впервые в жизни наслаждаясь перипетиями судьбы. Его личная и главная мечта наконец осуществилась и грела душу вот уже несколько месяцев. Алексей едва мог разглядеть без очков подробности своего лица, но широкую улыбку трудно было не заметить даже сквозь короткостриженую, но пышную бороду. Он включил воду, умылся прохладной водой, а после покинул ванную и отправился в спальню, где ждала любовь всей его жизни. Но, войдя в комнату, Алексей насторожился. Рядом с большой двуспальной кроватью, где ещё не остыли следы их общей грязной тайны, стояла Катя, уже успевшая одеться и даже натянуть на себя лёгкую курточку. Она замерла у окна и с напряжённой задумчивостью смотрела на улицу, освещённую уже закатным солнцем.

– Ты разве не останешься? – испугался Максимов от её внезапной смены настроения. – Что-то не так?

– Мне нужно возвращаться домой, а то Женя что-то заподозрит, – неожиданно холодно отозвалась она и даже не обернулась.

– Жаль, но если так, то конечно, – согласился Алексей резко поникшим голосом.

Мягко ступая по полу, он приблизился к Кате и обнял её сзади, зарывшись носом в её волосы.

– Рад был тебя видеть, – прошептал он.

К его удивлению, Катя даже не отреагировала, она, будто под гипнозом, продолжала смотреть в окно.

– Ты в курсе, что Женя доделал свою машину? – монотонно произнесла она. – Скоро должны начаться испытания.

Алексей выпустил её из объятий, озадаченно отошёл на пару шагов и сел на край кровати, потом потянулся за очками, лежащими на тумбочке рядом, и нацепил их на нос.

– Проклятье, он всё-таки смог, – сказал он встревоженно. – И что мы будем делать?

Катя сделала глубокий вдох.

– Я ничего не буду делать, пусть творит что хочет, – сказала она на выдохе.

– Но… но мы с тобой уже обсуждали это? Его нужно остановить, пока он не совершил непоправимое, – воспротивился Максимов. – Может, ты всё-таки…

– Лёш, я беременна, – выпалила она, перебивая его очередные призывы к семейному бунту.

В комнате повисло напряжённое молчание, пока Алексей пытался переварить услышанное, ударившее его, словно молотом.

– От кого? – ошарашенно спросил он.

Катя повернулась и бросила на него гневный взгляд.

– А ты как думаешь?! – повысила она голос не то от злости, не то от отчаяния.

– От меня?! – Его глаза ещё больше расширились. – Ты уверена?

– Господи, Лёша, конечно я уверена! Он не притрагивался ко мне уже долгое время. Эта чёртова машина теперь занимает все его мысли.

– Но как это вообще получилось? Мы же…

– Я не знаю! Какая теперь разница?

– И давно ты узнала? – продолжал свой расспрос Алексей, ощущая в голове лишь гудящую пустоту.

– Недавно, – бросила она, а потом схватилась за лицо. – Боже, за что мне всё это. Не стоило сегодня приходить и вообще…

– Вообще? – насупился Максимов. – Ты сожалеешь о нас?

– Не знаю! Я сейчас уже ничего не знаю, – вспылила она, а потом решительно добавила: – Мне стоит уйти.

Катя резко повернулась и зашагала на выход. Максимов попытался её остановить, взять за руку, но девушка быстро её одёрнула.

– Катя, подожди! – позвал он, теряясь в собственных мыслях. – Что ты собираешься делать с ребёнком?

Девушка остановилась на выходе из комнаты, упёрлась в косяк двери и склонила голову.

– То, что необходимо, – с трудом ответила она.

– Нет, ты должна оставить его, прошу, подумай! – Алексей вскочил с кровати и сделал пару шагов навстречу. – Тебе стоит рассказать обо всём Жене.

– Что рассказать? – насмешливо и язвительно спросила она.

– О нас с тобой. О ребёнке. Хватит прятаться и убегать, мы можем быть вместе, завести полноценную семью. Переезжай ко мне, начнём новую жизнь?

Катя повернула голову и посмотрела на него со значением. В её взгляде читалась горечь вперемешку со снисходительным умилением.

– Ты не понимаешь. Мне не следовало тебе говорить.

Она вышла в прихожую и начала в спешке натягивать туфли.

– Но почему? – возмутился Алексей, чувствуя, как его съедает изнутри давящее и паническое чувство отчаяния. – Что я не понимаю, ответь? Ты же сама видишь, каким он стал. Женя опасен для себя и окружающих, ты должна порвать с ним, пока не поздно.

Катя взялась за дверную ручку, замешкалась на секунду, прислушиваясь к бешеному ритму своего сердца, потом посмотрела на Максимова глазами, полными слёз.

– Я не могу, только не сейчас, – сказала она тихо, подавляя внутреннюю боль, после чего быстро выбежала наружу, громко хлопнув за собой дверью.

Алексею хотелось завыть и закричать от безысходности. Он обхватил шею руками и начал метаться по комнате как загнанный зверь, неспособный найти выход из клетки. Он понимал, что должен что-то сделать, остановить её от необдуманного шага. В первые минуты хотел броситься за ней следом, умолять передумать, объяснить всю ситуацию. Ему постоянно казалось, что он не нашёл правильных слов и это он виноват в том, что случилось. Алексей даже схватил телефон, но потом с тяжестью подавил импульсивное желание набрать её номер. «Нужно успокоиться, подумать, найти решение», – повторял он себе, бесконечно теребя в руках трубку мобильного телефона.

Он вернулся к кровати, сел на край, зажмурился и сделал глубокий вдох. Когда его глаза открылись, он уже был полон решимости. Алексей нашёл в телефоне контакт, который ему когда-то дали для связи с Министерством обороны, и нажал на вызов. На том конце моментально подняли трубку.

– Здравствуйте, меня зовут Алексей Максимов, – начал он дрожащим голосом. – Этот номер мне дал министр обороны для экстренной связи. Недавно я работал над одним секретным проектом, он должен меня помнить. Я бы хотел встретиться с министром как можно скорее. Передайте ему, пожалуйста, что у меня есть важные сведения насчёт этого проекта, о которых он непременно захочет услышать.

* * *

3 часа до начала цикла

Тёплый летний денёк был изрядно испорчен пасмурной и мрачной погодой. Густые свинцовые тучи сковали всё небо, мешая проникать солнечному свету, и разрушали радостное настроение от долгожданного тепла. К вечеру, когда солнце окончательно зашло за горизонт, землю окропили первые капли дождя, который с каждой минутой становился всё сильнее и напористее и, судя по прогнозу, стремился перерасти в настоящий тропический ливень.

Катя стояла у окна спальни и с меланхолией взирала на то, как капли медленно стекают по стеклу, размывая свет от уличных фонарей и превращая их в бесформенные белые пятна. Наблюдая эту давящую картину, она осторожно поглаживала свой живот сквозь тонкий домашний халат и с грустью вздыхала. Она не была уверена, что сделала правильный выбор, и теперь со страхом смотрела в будущее. Катя понимала, что скоро будет невозможно скрыть беременность, а токсикоз вечно списывать на отравление. Даже в постоянно затуманенном от алкоголя мозгу Евгения рано или поздно начнут закрадываться подозрения, а вопросов станет ещё больше. Нужно было бежать, и чем раньше, тем лучше. Только Катя никак не могла найти нужных доводов или причин, чтобы уйти из дома, и не могла просто без слов бросить мужа, тем более в текущих обстоятельствах.

После того как Евгения отстранили от проекта, он впал в депрессию. Каждый вечер он проводил на кухне в одиночестве и топил свою боль в алкоголе, пытаясь заглушить внутренних демонов, разрывающих его душу на части. Но вместо того, чтобы смириться с неизбежным, он с каждым днём погружался всё глубже на дно, накручивая себя и наполняя своё измученное сердце новыми слоями из злобы и страха.

Катя слышала его слабое бормотание на кухне, звон бутылок и неосознанно дёргалась от каждого шума. В какой-то момент она ощутила странный порыв, резкий прилив решимости что-то изменить, сбросить с себя этот тяжкий груз. Она собрала волю в кулак, пошла на кухню, быстро шурша тапочками по полу, но внезапно остановилась у входа, и весь её порыв моментально иссяк, когда она увидела мужа. Евгений сидел на табуретке, склонившись над столом, и крутил в руках почти опустевшую бутылку пива, а рядом с ним лежал огромный кухонный нож. Новиков услышал шуршание за своей спиной, обернулся на секунду, но потом вновь вернулся в исходное состояние.

– Ты представляешь, этому предателю было мало моих унижений, – сказал он уже заметно исказившимся от алкоголя голосом. – Он решил не только вонзить нож в мою спину, но и провернуть его, чтобы я совсем истёк кровью.

Евгений неожиданно схватил нож со стола и изобразил, как пронзает им воздух. Катя невольно вздрогнула от его резких движений.

– Эта гадина ещё называла себя другом, представляешь? – произнёс он с обидой, а потом допил остатки пива и отставил бутылку в сторону. – Сначала он бросил всех нас, подставил перед министерством, а потом решил ещё и сдать меня, рассказал им о моих планах. Теперь там бесконечные проверки, а меня выкинули на улицу как шкодливого пса. Как… как собаку, понимаешь? Меня ведь теперь могут посадить, Кать, закроют в клетке до конца моих дней. Скажи, я разве заслужил такого?!

Катя всё-таки прошмыгнула мимо него на кухню и попыталась успокоить.

– Да, ты уже рассказывал, это действительно ужасно, – с искренним сожалением сказала она, при этом с ужасом поглядывая на нож в его руках. – Но почему ты решил, что это Лёша тебя сдал?

– А кто ещё? Все, кто знал о проекте, теперь вместе со мной находятся под следствием, один этот чистюля остался не при делах. Эта крыса предала меня снова, я знаю это, – процедил он сквозь зубы, источая целые потоки ненависти. – Он завидовал тому, что я смог доделать Клото без него, всего добился сам. Уколол его прямо в уязвлённую гордость. Мелочное гадливое создание.

Катя медленно подошла к столу, села напротив мужа и заглянула в его потерянные глаза, которые, казалось, в любой момент начнут источать нескончаемые потоки слёз.

– Жень, тебе нужно успокоиться. Я уверена, что всё ещё образуется, комиссия во всём разберётся. Тебя не будут сильно наказывать, ты ведь столько для них сделал. Кто посадит такого великого учёного, а? Ну заставят переделать проект или ещё чего.

Евгений нервно усмехнулся.

– Не-е-ет, Кать, ты не понимаешь, это конец. Для меня всё кончено. Я должен был изменить мир, стать для него всем, а стал никем, мелким обманщиком в глазах государства. Я думал, что впервые в жизни обрёл настоящего друга, единомышленника, а оказалось, что пригрел на груди очередную змею, которая впоследствии уничтожила мою жизнь и мечту.

Новиков напрягся, прикусил губу и посмотрел на своё отражение в лезвии ножа.

– И что ты собираешься делать? – со страхом спросила Катя, поглядывая на кровожадный блеск металла, отражающийся в глазах мужа.

– Ничего, – неожиданно ответил он, потом достал из-под стола новую бутылку пива, откупорил крышку при помощи этого ножа и отложил его в сторону. – Буду сидеть тут и пить дальше.

Он сделал очередной глоток, а Катя с облегчением выдохнула.

– Не знаю, я уверена, что Лёша не мог так с тобой поступить, – добавила она.

– Не мог? Да откуда тебе знать, он уже давно не тот невинный мальчуган из твоей группы. И вообще, с каких пор ты на его стороне?

– Я на стороне правды! – отрезала она. – Я проработала с ним в институте не меньше твоего и знаю, что Лёша не такой человек. Тем более, он всегда заботился о тебе, переживал за твоё состояние, говорил, что эта машина опасна и может причинить тебе вред.

Катя резко замолчала и плотно сомкнула губы, испугавшись, что сболтнула лишнего, но было уже поздно. Её слова слились в ещё один клинок, вонзившейся в спину Евгения.

– Подожди, что?! – с возмущением проревел он. – Ты общалась с ним после ухода?

Он нахмурился и пристально всмотрелся в убегающий взгляд жены.

– Да, я помогла ему после вашей драки. Что такого? А ещё он однажды притащил тебя домой в полной отключке, и мы немного поговорили.

– И ты скрыла это от меня?! – продолжал обвинять он на повышенных тонах.

Новиков зарычал от негодования и ударил кулаком по столешнице, из-за чего с неё тут же слетела стойка со столовыми приборами, со звоном рассыпая ложки и вилки по всему полу.

– Женечка, пожалуйста, успокойся. Ты пугаешь меня. Здесь у тебя нет врагов, мы всегда были на твоей стороне.

– «Мы»? – Новиков заводился всё сильнее, ощущая, как алкоголь только подливает масла в огонь его праведного гнева. – У вас уже есть какие-то «мы»? И как часто вы обсуждали меня за спиной?

– Это неважно! – сорвалась Катя и на её глазах заблестели слёзы. – Перестань цепляться к словам. Никто и никогда не желал тебе зла, ты сам его навлекаешь своим мерзким характером.

В тот же миг глаза Евгения округлились, и в них вспыхнула ясная догадка. Он будто вырвался из векового заблуждения.

– Я, кажется, понял, – сдавленным голосом выдавил он, потом вцепился в голову и завыл сквозь полусомкнутые зубы: – Чёрт возьми, какой же я был дурак. Это ты! Это всё ты!

Энергичным взмахом руки он указал на жену, отчего она заметно вздрогнула и от страха привстала из-за стола.

– Вы спелись с ним, – без остановки кричал Евгений, краснея и наливаясь гневом. – Это ты сказала ему, что машина готова, это из-за тебя меня вышвырнули из проекта!

– Что ты несёшь?! – возмутилась Катя, пускаясь в слёзы.

– Даже не отрицай! Как ещё он мог узнать?

– Откуда я знаю, с кем он ещё общается? – безбожно врала она, всё дальше загоняя себя в угол.

Её взгляд в страхе метался по кухне, выдавая панические мысли.

– Каким же я был слепцом, – продолжать укорять себя Евгений. – Так вот, где ты пропадала вечерами. Почему я сразу не догадался? Ты… ты предала меня. Вы все меня предали!

– Всё, хватит, я больше не намерена выслушивать этот бред! – огрызнулась она в ответ. – Это уже переходит все границы, я ухожу!

Катя резко сорвалась с места и хотела покинуть кухню, но выход перегородил Евгений и схватил её за запястье, пожирая при этом озверевшим взглядом.

– И куда ты собралась? – Он одёрнул её к себе.

– А ты как думаешь? – злобно фыркнула она ему в лицо.

– О-о-о нет, – ядовито протянул Евгений. – Он отнял у меня всё, и я не позволю ему отнять ещё и жену!

– Отпусти меня! – крикнула она, пытаясь вырваться из захвата.

– Никуда ты не пойдёшь.

Его разум растворился в потоке гнева, слился с ним, а глаза окутала пелена безрассудной ярости. Новиков всё сильнее сдавливал её запястье, пока она пыталась вырваться и убежать с кухни.

– Что ты делаешь?! Прекрати! Мне же больно!

Катя что есть силы дёрнулась в направлении выхода, пока муж тянул её обратно. В какой-то момент ей всё-таки удалось освободить руку, но нога в махровых тапочках предательски заскользила по гладкому полу кухни, поехала вперёд, а Катя опрокинулась назад. Она падала. И в краткий миг своего последнего вздоха ей показалось, что она увидела всю свою непрожитую жизнь: ребёнка, что с теплотой и нежностью качает на руках, счастливый блеск в глазах Алексея и его безмерно добрую улыбку, их общий дом и долгую жизнь, наполненную любовью и заботой. Это был безумно краткий, но такой насыщенный миг эйфории, прежде чем суровая реальность явила всю свою предательскую сущность из неудачных обстоятельств. Казалось, пройди ещё шаг, проскользни немного дальше – и мечты могли обернуться явью, но на их пути встал кухонный стол с ужасно острыми углами. Падая на пол, Катя с грохотом ударилась виском об один из них и сразу же потеряла сознание.

Сердце Евгения на мгновение замерло, а дыхание спёрло. Сквозь шум в голове от захлестнувшего его гнева он не сразу смог понять, что произошло. Он стоял и смотрел, как подёргивается в конвульсиях тело его жены, как из рассечённого виска безостановочно струится кровь, растекаясь в багровое пятно рядом с её головой.

– Катя? – позвал он растерянно, и в этот момент осознание острым копьём пронзило его насквозь, пробивая даже пелену из алкогольного дурмана. – Катя!

Евгений завопил что было сил, бросился к жене, приподнял её голову, но было уже поздно. Катя не подавала признаков жизни. Плохо осознавая свои действия, он пытался зажать рану рукой, но кровь тут же просочилась сквозь пальцы, обагряя его руки и колени. Он со страхом взирал на следы своих деяний, медленно стекающих по ладоням, звал жену всё громче, надрывно кричал, просил Вселенную прекратить этот кошмар. Но она осталась глуха к его мольбам, непреклонно демонстрируя весь ужас его несдержанных поступков.

Когда осознание реальности с болезненным ударом ворвалось в разум Евгения, он бросился в комнату, нашёл свой мобильный телефон и, пока возвращался на кухню, пытался набрать номер экстренной службы, но кровь с пальцев размазывалась по сенсорному экрану, и тот отказывался адекватно работать. Острый приступ отчаяния охватил Евгения. Он ругался, проклинал весь мир, а из глаз брызнули первые слёзы. Новиков подошёл к телу своей жены, вытер экран о штаны и вновь набрал номер скорой помощи. Пока в трубке звучали первые гудки, он прикоснулся к шее Кати, страстно желая почувствовать биение пульса под своими пальцами, но ответом была мёртвая тишина. Он опять и опять ощупывал её шею в истеричной надежде найти спасительный ритм.

– Скорая помощь, здравствуйте, слушаю вас, – раздался томный женский голос из трубки.

Евгений вновь впал в ступор, слушая только жужжание тысячи панических мыслей в своей голове.

– Алло, что у вас случилось? – повторил голос.

Новиков сбросил звонок и с яростью отшвырнул телефон в коридор, потом уселся на пол рядом с Катей, приподнял её бездыханное тело и крепко прижал к себе. С каждой секундой он рыдал всё сильнее, ощущая, как его сердце разрывается на части, как стремительно ускользает смысл всей его дальнейшей жизни. Он прислонился щекой к голове Кати и стал слабо раскачиваться на месте, будто убаюкивая свою жену.

– Я не хотел… Я не хотел… Так не должно было случиться, – повторял он тихо, как мантру, всё крепче вплетаясь пальцами в её волосы.

Так он просидел некоторое время, постепенно сходя с ума от горя, пока в его голове не вспыхнула внезапная искра надежды, безумная идея, затмившая своим светом остальные мысли.

– Я всё исправлю, милая, – прошептал он сквозь слёзы и поцеловал её макушку. – Я всё исправлю.

Евгений медленно и бережно опустил её тело на пол, поднялся на ноги и вытер слёзы, размазывая кровь по всему лицу. Он посмотрел на жену в последний раз, быстро надел ботинки, схватил ключи от машины и выбежал из квартиры. Он нёсся прочь из дома, не разбирая дороги, и даже отпихнул одного из жильцов на выходе из подъезда, изрядно его напугав своим внешним видом безумца, покрытого кровью с головы до ног.

В это время на улице буйствовала настоящая стихия, будто оплакивая невинную жертву и одновременно тираня её мучителя. Сильный ливень обдал его холодными и хлёсткими струями, как только он показался из дома. Но Евгению было всё равно, теперь перед ним стояла лишь одна цель, которую он должен добиться любой ценой. Он добежал до своего внедорожника, который не использовал уже очень давно, отдав на откуп своей жене, быстро сел за руль и, совершая резкие и опасные развороты, помчался в центр города.

Время неуклонно приближалось к полуночи. Если пешеходов на улицах ещё с вечера разогнал разразившийся дождь, то дороги опустели совсем недавно. Евгений мчался вперёд, не соблюдая никаких правил и игнорируя любые светофоры. На него волнами набегали бесконечные приступы паники, отчаяния вперемешку с невероятной злобой на самого себя. В такие моменты он ещё сильнее вдавливал педаль газа, машина истошно рычала в ответ, разгоняясь всё быстрее и быстрее. Совсем скоро Новиков оказался на главной площади и повернул на дорогу, ведущую к исследовательскому центру. Фары машины осветили красные ворота и будку охраны, где как раз в эту ночь нёс вахту Пётр.

Евгений остановил автомобиль и несколько раз раздражённо посигналил. Пётр неохотно вышел из своей будки, съёжился под ударами ливня, но потом достал фонарик и осветил машину нарушителя. Безусловно, он узнал её. Иногда Новиков приезжал на работу на этом автомобиле, ещё до того, как его поглотило неконтролируемое стремление к алкоголю. На лице охранника отразились одновременно удивление и беспокойство, за которыми прятался плохо скрываемый страх. Евгений посигналил ещё раз, а затем открыл боковое окно и выкрикнул:

– Давай, открывай уже!

– Евгений Дмитриевич? – отозвался Пётр, хотя уже понял, кто побеспокоил его в такое позднее время. – Что вы здесь делаете?

– Открывай ворота, быстрее! – истошно орал Новиков, срывая голос.

Пётр прищурился и подставил ладонь к бровям, образуя козырёк. Он изо всех сил пытался рассмотреть водителя, но его слепил яркий свет от фар, а потоки дождя заливали глаза.

– Вы же знаете, что я не могу это сделать, вам запрещено входить на территорию комплекса, – виновато ответил охранник, перекрикивая шуршащие по земле капли.

Он приблизился к машине со стороны водителя.

– Евгений Дмитриевич, что случилось, зачем вам внутрь? Вы что, опять выпили лишнего? Не совершайте глупостей, особенно пока идёт расследование. – Он подошёл достаточно близко и осветил лицо Евгения фонарём, после чего резко отскочил назад. – О господи, что с вами? Вы в порядке? Почему вы в крови, вам помочь? – тараторил он испуганно.

Евгений со злости несколько раз ударил руками об руль.

– Хватит задавать тупые вопросы, просто открой эти чёртовы ворота! – ругался он, изводя свою ненависть на автомобиль.

После чего внезапно открыл дверь, вылез наружу и угрожающе посмотрел на охранника. Пётр испуганно попятился, машинально положив руку на кобуру с пистолетом.

– Или мне придётся это сделать самому, – добавил Новиков, агрессивно наступая.

Охранник моментально расстегнул кобуру и направил ствол пистолета в сторону нарушителя.

– Пожалуйста, не надо, не заставляйте меня применять оружие, – взмолился Пётр. – Евгений Дмитриевич, езжайте домой. Я обещаю, что никому не скажу, что вы здесь были.