Текст книги "Константа (СИ)"

Автор книги: Андрей Соболев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 25 страниц)

– Тихо! – прошипел в негодовании ректор.

Из тех, кого Алексей смог разглядеть и узнать, были министры науки и образования, энергетики, а также представители служб внешней разведки и государственной безопасности. Последним из лимузина показался министр обороны – высокий и статный мужчина в уже почтенном возрасте. Он держался весьма уверенно и гордо, да и в целом выглядел очень крепким и подвижным, а его ястребиный взгляд из-под густых нахмуренных бровей будто прогрызал людей насквозь.

Министры в сопровождении нескольких человек приблизились к главным воротам и с надменным видом осмотрели тройку встречающих.

– Ну, что тут у вас? – грубо спросил министр энергетики, демонстративно поглядывая на дорогие наручные часы.

– Добрый день, господа, – расплываясь в любезностях, пропел ректор. – Приветствуем вас на территории нашего НИИ. Как ректор института с гордостью хочу представить наших героев, которые продемонстрируют вам результаты своих многолетних исследований, – торжественно протрубил он и указал сначала на Алексея. – Знакомьтесь, Алексей Максимов – руководитель отдела исследований, заведующий всей лабораторией, которую вы можете наблюдать за моей спиной, вон там, в конце дороги. – Он на секунду обернулся. – А второй герой – Евгений Новиков. И если Алексей – это ум всего проекта, то Евгений, безусловно, – его сердце. Он руководит опытно-конструкторскими работами, под чьим чутким надзором наши инженеры создают невероятные машины. Вы просто обязаны их увидеть. Прямо сейчас мы проследуем с вами в подземное царство Евгения, где он творит свою магию. – Улыбка на лице ректора воссияла ярче солнца, и он приложил руку к груди. – Ну и, конечно, я – ваш покорный слуга – тоже внёс немалую лепту…

Министр энергетики сморщился так, будто съел целый лимон.

– Да-да, это всё прекрасно, но достаточно слов. Мы уже наслышаны, так что давайте без этого. У нас мало времени. Показывайте что хотели.

– Да, друзья, давайте ближе к делу, у нас ещё несколько встреч запланировано на сегодня, – согласился министр науки, хотя и чувствовал себя неловко за своего коллегу.

А вот министр обороны с интересом разглядывал территорию комплекса через открытые ворота и что-то таинственно мычал себе под нос.

– Хорошо, как скажете, – стушевался ректор, и улыбка вмиг растворилась на его лице. – Прошу следовать за мной.

Он резко развернулся на месте и торопливо повёл всех к зданию лаборатории № 2, которое дало название всему научному центру. По дороге Алексей незаметно приблизился к Евгению и с ехидной ухмылкой спросил:

– Ты всё ещё уверен в их намерениях?

– Я уверен в нас, – ответил он и подмигнул.

Делегация проследовала внутрь здания, а затем в лифт, расположившийся слева от входа. Его кабина оказалась настолько просторной, что в ней с лёгкостью поместились все члены важной процессии, не стесняя даже их чрезмерно раздутое эго. Евгений зашёл последним, достал из кармана брюк маленький ключик и вставил его в специальную замочную скважину на самой нижней кнопке контрольной панели. Только после поворота ключа кнопка подалась, и лифт начал своё равномерное движение к подземному этажу. Вскоре министры оказались в ярко освещённом и длинном коридоре, где перед ними приветственно расстелили красную ковровую дорожку с золотистыми узорами по краям. В конце виднелись широкие двухстворчатые двери, а над ними огромная кричащая вывеска с надписью на неизвестном языке. Чуть ниже можно было различить небольшой лозунг на латыни: «Fortis fortuna adiuvat!» Евгений тут же выбежал вперёд, широко раскинул руки и громко торжественно воскликнул:

– Добро пожаловать в Коринф!

Из правительственной делегации вышел высокий и стройный мужчина в строгом чёрном костюме и с холодным, безжизненным взглядом. Как оказалось после, он был представителем службы государственной безопасности. Мужчина бегло осмотрел надписи над дверью, а потом презрительно взглянул на Евгения.

– Что это? – сухо спросил он, указывая глазами на вывеску.

– К-коринф на древнегреческом языке, – несколько растерялся Новиков и посмотрел на Алексея, пытаясь найти поддержку.

Суровый мужчина разочарованно выдохнул и повторил всё в том же тоне:

– Что это?

– Название нашего проекта. – Голос Евгения становился тише с каждым словом.

– Понятно. Вы с ума сошли? – сказал мужчина так же безэмоционально. – Это же секретный объект. Вы ещё всему миру сообщите, чем здесь занимаетесь.

– Но её никто не увидит, кроме участников проекта, да и не поймёт, – пытался возразить Евгений, но был подавлен ответным, выжигающим всю душу взглядом.

– Кому надо – поймут.

Мужчина двинулся дальше, а за ним и остальные. Когда ректор поравнялся с Евгением, то скорчил жуткую гримасу и с яростью зашипел:

– Убери немедленно!

Министры прошли за двери и очутились в небольшом зале, где в одной из сторон виднелись огромные металлические створки с предупреждением о радиоактивной опасности. Перед ними, как на параде, выстроились в одну шеренгу десяток учёных в белых халатах. Евгений вновь вышел вперёд, стараясь не смотреть в лицо недавнему обидчику, натянул на себя фальшивую улыбку и продолжил вести рассказ о проекте, надеясь больше не услышать глупых претензий от чванливых бюрократов.

– Здесь находится установка Клото, – сказал он, указывая на двери за спинами учёных. – Но сюда мы ещё вернёмся, а для начала давайте совершим небольшую экскурсию по комплексу. – Тут Евгений заметил, как напряглись лица некоторых министров. – Не волнуйтесь, это не займёт много времени. Пожалуйста, следуйте за мной.

Евгений направился в один из проходов, отходивших из зала, и по извилистой сети хорошо освещённых коридоров отвёл делегацию в другую часть комплекса. Там он остановился около одной из дверей, где виднелась ещё одна яркая табличка с надписью: «Лахесис». Новиков мимолётом глянул на вывеску и помрачнел.

– Не волнуйтесь, скоро уберём, – пробубнил он вполголоса, а потом открыл дверь и пригласил всех войти.

Вскоре перед глазами делегации предстал обширный зал, заполненный множеством рядов серверных шкафов, соединённых в сеть и образующих крупный кластер сверхпроизводительного компьютера. Всё помещение утопало в тягучей полутьме, откуда со всех сторон машины подмигивали гостям множеством разноцветных лампочек под тихий шелест системы охлаждения. Для неискушённых глаз это создавало поистине волшебную картину, будто ясное ночное небо опустилось к ним и наполнило воздух шёпотом далёких звёзд.

Евгений в привычной экспрессивной манере раскинул руки в стороны, обошёл несколько шкафов и, переполняясь гордостью, воскликнул:

– Итак, уважаемые господа, разрешите представить сердце нашего проекта – величайший тандем из двух электронных умов. Самые мощные, продвинутые и невероятно сложные нейросети из когда-либо созданных человеком. Они работают на множестве мощнейших серверов, полученных с помощью ректора нашего института. Без его безграничной поддержки мы бы никогда не заслужили вашего внимания и бюджетного финансирования. Он поверил в наш проект. Надеюсь, после демонстрации возможностей поверите и вы.

Евгений улыбнулся так широко, как только мог, а ректор разом поймал на себе холодные взгляды министров, хищно взирающих из темноты. Сгорая от неуверенности в себе, он тут же поспешил раствориться позади всей делегации. Зато вперёд вышел министр энергетики и огляделся.

– Да, я вижу, что государственные деньги не ушли в пустоту, но зачем нужна эта нейросеть?

Алексей неожиданно показался из-за спины другого министра и решил вклиниться в разговор:

– Мы недавно готовили для вас подробный отчёт по проекту, где как раз…

– Да читали мы ваш отчёт, – грубо прервал его министр энергетики. – Возможно, не так внимательно, как вам хотелось бы, но у нас не так много времени, чтобы изучать каждый толстенный документ, что нам присылают. Поэтому давайте как-нибудь кратко, понятнее. Как вообще связан ваш проект, основанный на ядерной энергетике, со всем этим? – Он ткнул пальцем в ближайший сервер.

Максимов крепко сжал губы от обиды, ведь он потратил не один месяц на подготовку специального отчёта, где до малейшей подробности расписал принципы работы проекта, а эти высокомерные крючкотворцы даже не удосужились с ним нормально ознакомиться. Он из всех сил сдерживал себя и пытался подобрать обтекаемые формулировки, чтобы объяснить невозможность раскрытия сути многолетнего труда в паре простых слов, но тут на помощь снова пришёл Евгений.

– Вы когда-нибудь слышали древнегреческие легенды о Мойрах? – внезапно спросил он.

– Что, какие ещё легенды? – недовольно откликнулся министр энергетики.

– О Мойрах, – спокойно и с улыбкой повторил Евгений. – Лахесис, Клото, Атропос – богини судьбы, три сестры, что плетут ткань реальности и определяют судьбы людей.

– При чём тут какие-то мойвы? – растерялся министр энергетики и обернулся к своим коллегам, но те продолжали молчаливо ждать.

– Лахесис – богиня прошлого. – Новиков погладил рукой один из серверных шкафов. – Она следит за всем, что происходит в мире, что было и прошло, каждая человеческая жизнь или важное событие проходят через её руки. То, что вы видите здесь, – её живое воплощение, всевидящее око богини, изучающее наш мир. Перед вами огромный банк данных, соединённый с постоянно обучаемой нейронной сетью. Лахесис незримо присутствует в каждой точки мировой сети, собирает, изучает, систематизирует миллиарды и триллионы разрозненных сведений: от метеорологических сводок до результатов футбольного матча. Она получает информацию от множества разнородных датчиков, следит за движением небесных тел и одновременно за движением молекул или малейшим колебанием атомов. Она учится, ищет взаимосвязи, строит картину мира такой глубины и проработанности, какой вы даже не можете представить. Это и есть весь мир, сжатый и заключённый в череду цифровых значений и формул, – матрица нашей реальности.

Евгений сделал небольшую паузу, чтобы насладиться растерянностью на лице важных министров, услышать свист воздуха, вылетающего из пустых голов.

– Но её усилий было бы недостаточно, а тандем не был бы полным без её любимой сестры, – продолжил он загадочным тоном. – Следуйте за мной.

Новиков чувствовал, как воодушевление наполняет его тело, он наслаждался каждым словом, которые вбивал как гвозди в непонимающие головы министров. Наконец он был в центре внимания, на пике собственной славы, ощущал, как творит историю, как сам стал частью своей машины. Евгений проплыл мимо всех, вышел в коридор и открыл им дверь напротив, где оказался точно такой же серверный зал. Министры зашли внутрь и переглянулись между собой.

– А теперь наша главная гордость, знакомьтесь – Атропос! – громко провозгласил Евгений. – Сестра неотвратимого будущего, электронный пророк, заключённый в теле из проводов и микросхем. Совершенная, уникальная разработка нашего центра, суперкомпьютер, рассчитывающий новую реальность на основе данных своей сестры. Вот они, две богини судьбы, две части единого целого. Именно Атропос определяет будущее, строит схему, по которой будет соткано новое полотно реальности. Ведь, как известно, настоящее – это будущее, спланированное в прошлом, – озорно сказал он и подмигнул. – Алгоритмы их работы разрабатывались нашим центром долгие годы и хранятся в строжайшем секрете, но мы безмерно гордимся тем, чего достигли наши учёные.

Министр обороны, не издавший до этого ни единого звука, а только хмуро взирающий со стороны, заложил руки за спину и прошёлся мимо серверов, а потом прищурился и с подозрением посмотрел на Евгения.

– Значит, говорите, что собираете всю информацию? – прохрипел он заинтересованным тоном. – В том числе из сети стран Альянса?

– Всё, до чего смогут дотянуться длинные руки Лахесис, – с радостью подтвердил Евгений. – А они у неё очень длинные, уж поверьте. Нет преград для голодной богини, желающей восполнить пробелы в своих знаниях.

– Интере-е-есно… – Министр обороны довольно ухмыльнулся и побрёл обратно к остальным.

После его слов также заметно оживился представитель службы государственной безопасности и хотел о чём-то спросить, но его опередили другие министры, начавшие верещать наперебой.

– Вы так и не ответили на мой вопрос. Как это вообще связано с ядерными технологиями? – возмутился министр энергетики.

– Простите, я не совсем понимаю, – послышался также голос министра науки. – Что значит «новая реальность»? В каком смысле?

– А вот теперь нам пора вернуться к третьей сестре – Клото, – с довольным видом сказал Евгений. – После демонстрации её работы вы сможете задать все интересующие вас вопросы. Прошу за мной!

Евгений задорно зашагал вперёд и даже подмигнул Алексею, когда проходил мимо, отчего тот встревоженно помотал головой, но не проронил ни слова. Делегация дружно вернулась в зал с массивными створками и зашла в один из боковых проходов рядом с ними. Затем они поднялись по лестнице и оказалась в небольшой комнате управления с широким панорамным окном. Здесь рядом с пультом управления и кучей мониторов суетливо бегали двое учёных в белых халатах. Они что-то настраивали, щёлкали переключателями и в целом выглядели очень взволнованными, особенно при виде толпы важных людей с напыщенными лицами, которые бесцеремонно ворвались в их скромную обитель. Заметив среди них начальство, учёные сразу остановились и вытянулись в струнку.

– Евгений… – сказал один из них и тут же запнулся, потом покосился на незнакомых людей и добавил: – Дмитриевич. Всё готово к испытаниям, магнитное поле стабильно.

– Молодцы, – кивнул им Новиков.

Учёные тут же заняли места у пульта управления. Евгений подошёл к широкому окну и продемонстрировал огромный зал, раскинувшийся за ним. Его высокие бетонные стены поднимались до самой поверхности и смыкались наверху полукруглой металлической крышей. Комната наблюдения и управления находилась на небольшой высоте и позволяла окинуть взглядом всё пространство, оценить всё величие изобретения Евгения. В центре зала разместилась не слишком большая, примерно с человеческий рост, прямоугольная конструкция, испещрённая кучей проводов и электронных наростов неизвестного предназначения. От установки в разные стороны отходили сотни кабелей разной толщины, она будто жертва исполинского паука была заключена в центре разноцветной паутины, что питала её немыслимым количеством энергии.

Евгений снова преисполнился гордостью и указал рукой на таинственное устройство.

– Знакомьтесь, установка Клото – третья богиня судьбы. Главный шедевр всей моей жизни и личная гордость. Богиня Клото была известна тем, что пряла нити человеческой судьбы, так и моя машина на основе расчётов Атропос прядёт структуру новой реальности.

– Простите, я всё ещё не понимаю, при чём тут новая реальность? – отозвался министр науки. – Я что-то окончательно запутался. Разве ваш проект не связан с ядерной трансмутацией?

Но тут к Евгению подошёл Алексей и встал рядом, чтобы поддержать друга.

– Мой коллега хочет сказать, что, в отличие от обычной трансмутации, мы не воздействуем напрямую на сам атом. Для этого нам не хватило бы ни энергии, ни возможностей. Вся гениальность нашей идеи заключается в том, чтобы с помощью направленных пучков энергии воздействовать на отдельные участки квантовой матрицы, заставить измениться саму среду существования частиц, создать там очаги напряжённости с дальнейшим высвобождением волны внутренней энергии, которая перестроит часть этой матрицы. И всё благодаря расчётам и предсказаниям наших суперкомпьютеров. Наша цель – заставить атом измениться изнутри, не нарушая его целостности снаружи, что могло бы привести к катастрофическим последствиям.

– Именно, – согласился Евгений и положил руку на его плечо. – Спасибо, Алексей, это я и хотел сказать. Мы не просто меняем один атом на другой, мы изменяем его суть без прямого воздействия, преображаем саму реальность.

Министр энергетики нахмурился, подошёл к окну и посмотрел вниз на установку, а потом постучал кулаком по стеклу.

– Не понял насчёт «катастрофических последствий», – прогремел он недовольно. – Безопасно ли управлять процессом отсюда, когда от установки нас защищает лишь тонкое стекло?

– Оно не тонкое, а специально укреплённое, – сдерживая себя, процедил Евгений. – Тем более, вам абсолютно нечего бояться. Моя установка не представляет угрозы. Это не молот, а скальпель.

– Радиоактивный скальпель, если судить по предупреждениям на двери внизу, – не унимался министр энергетики.

– Не волнуйтесь, это базовая мера безопасности. Излучение существует только рядом с установкой во время работы и то в предельных границах, – включился в защиту проекта Алексей.

В их спор вклинился представитель государственной службы безопасности, чьи отточенные рефлексы взвыли от тревоги.

– Насколько вообще безопасно проводить подобные эксперименты в самом центре города? – с неиссякаемым холодом в голосе спросил он.

Министр обороны громко закряхтел от такого вопроса и сложил руки на груди.

– Если вы забыли, коллега, – сказал он хриплым и трубным голосом, – то именно здесь полвека назад ковался наш ядерный щит. Первая бомба была собрана именно в этих лабораториях. Не думаю, что исследования ребят страшнее этого, не так ли? К тому же, отвечая на другую вашу озабоченность, в центре города они надёжно спрятаны от космических глаз наших врагов.

Новиков в растерянности наблюдал за небольшой перепалкой грозных представителей силовых и военных ведомств. Он переглянулся с Алексеем, но тот пожал плечами, а потом обратился к остальным:

– Друзья, вы говорили, что у вас мало времени. Давайте всё же закончим демонстрацию, а затем, как и обещал, мы ответим на ваши вопросы.

Все разом умолкли, но воздух продолжал накаляться от нетерпения и раздражения некоторых министров. Учёные за пультом боялись даже пошевелиться, вслушиваясь в тяжёлое дыхание позади себя. Пока один из них не кашлянул, будто специально разрывая густую и гнетущую атмосферу.

– Отлично, – выдохнул Евгений, а потом подошёл к этому злостному нарушителю тишины. – Тогда разрешите представить старшего научного сотрудника и мою правую руку в проекте – Романа. Сегодня он поможет нам в испытаниях. Роман, начинайте подготовку.

Полноватый учёный средних лет с плохо скрываемой под жидкой копной волос проплешиной едва заметно вздрогнул, когда Евгений дотронулся до его плеча, а потом кивнул в ответ на просьбу. Роман придвинул микрофон, стоявший на пульте рядом с ним, нажал на кнопку, и командный голос громогласным рокотом разнёсся под сводами зала:

– Внимание, минутная готовность, всем немедленно покинуть комнату испытаний.

Новиков встал за спиной Романа и указал рукой на окно.

– Там, во чреве богини Клото, внутри электромагнитной ловушки удерживается атом водорода, – объяснил он, заполняя время подготовки. – И прямо сейчас её сёстры ищут зависимости, изучают флуктуации квантового поля в месте воздействия энергетического скальпеля, предсказывают точку в пространстве, где сделать надрез, чтобы вырвавшаяся на свободу энергия перестроила часть реальности, изменила саму суть этого атома.

– Евгений Дмитриевич, всё готово к проведению испытаний, – раздался голос Романа.

– Отлично, запускайте! – воскликнул он, а потом с загадочным блеском в глазах обратился к делегации: – А теперь смотрите, как творится магия.

– Куда смотреть? – послышался чей-то голос из толпы.

Но его вопрос заглушил Роман, вновь взявший в руки микрофон:

– Нить номер один – расчёт выполнен, начинаем процесс перестройки. – Он набрал что-то на клавиатуре. – Запускаю установку Клото.

Из глубины зала послышался тихий, но отчётливый шум или равномерный гул, который нарастал с каждой секундой и неприятно отдавался в голове. Скоро он стал ощущаться очень явственно, вызывая едва различимую вибрацию по бетонным стенам и полу комнаты управления. Свет чуть заметно замерцал и стал менее ярким, отчего министр энергетики нервно завертел головой и уставился на потолочные лампы.

– Что происходит?! – завопил он, пытаясь перекричать гул в своей голове.

– Всё нормально, не беспокойтесь, – крикнул в ответ Евгений, сохраняя позитивный настрой. – Для работы Клото требуется очень много энергии.

В тот же момент из установки послышался громкий хлопок, сопровождаемый яркой вспышкой, и всё затихло. Евгений повернулся ко второму учёному, и тот беззвучно закивал.

– А теперь, господа, узрите будущее! – торжественно заявил Новиков и указал на экраны перед собой.

Министры подошли ближе, заглянули в малопонятные данные и цифры, отображаемые на мониторах, и переглянулись между собой.

– И что мы должны увидеть? – с подозрением спросил министр энергетики.

– Только что на ваших глазах атом водорода путём смещения реальности был превращён в атом гелия, – горделиво продолжал Новиков.

Министр энергетики резко нахмурился и угрюмо просверлил Евгения взглядом, а потом одарил таким же пренебрежением Алексея и ректора института, спрятавшегося за спинами остальных.

– Вы издеваетесь?! – заревел он, моментально краснея от негодования. – Вот на эти фокусы вы потратили миллиарды бюджетных денег?

– Почему фокусы? – обиделся Евгений. – Мы совершили прорыв в науке, о котором только могли мечтать учёные последние двести лет. Вы разве не видите, какие безграничные возможности открываются перед нами? Мы сможем проникнуть в саму суть реальности.

– К чёрту вашу реальность! Про какие возможности вы вообще говорите?

– В отчёте, что я вам посылал… – попытался вмешаться Алексей, но гневный взгляд министра быстро отбил у него желание.

– Тем более к чёрту отчёты! – продолжал ругаться министр энергетики. – Вы тратите наше драгоценное время, огромные бюджетные вливания и не способны даже объяснить простыми словами, в чём практическая польза от ваших фокусов? В чём это лучше ядерной энергетики, например?

Тут с задумчивым видом вмешался министр обороны:

– Скажите, а вот этот выброс энергии в конце, что стало его источником? Вы можете воспроизвести такую реакцию в более крупном масштабе?

– Да какая разница! – возмущался без остановки министр энергетики. – Из того, что я увидел, система явно потребляет больше, чем производит. Мы не можем использовать их глупые затеи даже для извлечения энергии.

– А я вот частично согласен с коллегой, – тихо поддакнул министр науки. – Для начала вам необходимо чётко обозначить практическую пользу от ваших исследований, чтобы мы захотели углубиться в саму суть. Вот, к примеру, на что способна ваша машина? Она сумеет преобразовывать атомы на несколько порядков. Превратить текущий атом гелия, скажем, в… золото?

– Вот это я понимаю научный подход! – сразу оживился министр энергетики. – Так что скажете?

– На данном этапе вряд ли… – с сомнением начал Алексей.

– Без проблем! – перебил его Евгений.

– Так сможет или нет? – уточнил министр науки.

Позади него глава государственной службы безопасности недовольно фыркнул.

– Во время вашей преступной выходки на телевидении вы были более однозначны в этом вопросе, – томно произнёс он, и в его словах впервые проступили нотки агрессии.

Алексей с раздражением посмотрел на своего друга и нервно поправил очки.

– В теории это возможно, но трансмутация более высокого порядка потребует больше расчётов и энергии для сдерживания квантовой волны.

– Это неважно, – совершенно легкомысленно ответил Евгений и махнул рукой. – Клото проектировалась с расчётом на куда более весомые нагрузки и проекты высокого уровня. В этом я тоже согласен с уважаемыми министрами. Установка готова к любым испытаниям.

– Я бы не сказал, что это неважно.

Алексей посылал другу зрительные сигналы, всячески пытался его отговорить, но тот упорно игнорировал любые возражения.

– А что вы там говорили про квантовую волну? – поинтересовался министр науки.

– Вы слышали когда-нибудь про парадокс константы? – спросил в ответ Алексей.

Выражение лица министра давало однозначный ответ.

– По правде говоря, истоки этого парадокса берут начало не из науки, а из фантастики, – продолжил Максимов.

– Говорите уже, не томите, – недовольно проворчал министр энергетики и будто специально посмотрел на наручные часы.

– Его смысл заключается в том, что часть не может изменить целое, не изменившись сама. Вообще, подобный принцип высказывался в философии многих течений, но именно как практический парадокс был сформулирован в различных фантастических историях о машине времени или устройствах, воздействующих на саму ткань материи. – Алексей кивнул в сторону окна. – Машина является частью той реальности или временного потока, который пытается изменить, поэтому не может остаться той же самой машиной и непременно преобразуется вместе с миром. Это и приводит к так называемому парадоксу константы. Источник изменений должен оставаться неизменным, чтобы они могли произойти, иначе в процессе работы машина может прийти к необходимости уничтожить себя, и тогда вообще никаких изменений не случится. В этом и заключается парадокс.

– И?! – нетерпеливо подгонял его министр.

– Когда мы только начали исследования, то столкнулись с теоретической проблемой данного парадокса. Ведь квантовая волна, вызванная перестройкой матрицы Рудовского, проще говоря, ткани реальности, будет вызывать цепную реакцию у всей структуры вещества и расширяться до тех пор, пока не придёт в равновесие сама с собой. Мы очень быстро поняли, что если не контролировать расширение этой волны, то она может повредить или уничтожить установку. И чем серьёзнее изменения, тем объёмнее часть матрицы, которую нужно перестроить, а следовательно, больше энергии нужно удержать в электромагнитном поле и рассеять внутри машины. Именно это вы могли наблюдать во время вспышки в конце работы установки.

– Перестаньте морочить мне голову! – Министр энергетики окончательно вышел из себя. – Вы можете создать золото или нет? Если нет, тогда наша встреча окончена.

– Конечно, и не только его, наше изобретение способно на многое, – уверенно заголосил Евгений, а потом обратился к Роману: – Введи, пожалуйста, новые требования для Атропос, теперь нам нужно преобразовать гелий в золото.

Учёный замешкался и посмотрел на Алексея. Из-за чего Максимов набрал воздуха в грудь, подбирая слова для новых возражений, но Евгений остановил его жестом.

– Всё будет хорошо, – тихо сказал ему Новиков, а потом положил руку на плечо Роману, чуть сдавил его и произнёс более холодным тоном: – Выполняй.

Роман нажал кнопку на микрофоне.

– Уважаемые коллеги, не расслабляемся, испытания продолжаются. Следующий этап – превращение атома гелия в атом золота. Всем приготовиться. – Он со вздохом отставил микрофон, кивнул другому учёному за панелью управления и стал что-то набирать на клавиатуре. – Начинаю расчёт новой нити.

– Я всё же немного не понимаю, – раздался подавленный голос министра науки. – На самом деле, я мимолётом изучал ваш отчёт, но так и не смог понять основную концепцию. Что именно сейчас рассчитывает ваш компьютер? Каким вообще образом он собирается достать из небытия золото или воздействовать на гелий так, не затрагивая сам атом? Вы меня извините за возможную предвзятость, но всё это, – он обвёл руками комнату, – больше похоже на шарлатанство.

Министр энергетики быстро закивал в знак согласия.

– Вы так и не поняли… – с отчётливым высокомерием пропел Евгений.

– Позвольте, я попробую ещё раз объяснить, – прервал его Алексей, а потом медленно выдохнул. – Давайте отбросим всё лишнее и скажем иначе. Если смотреть в суть процесса, то мы занимаемся не изменением самого атома, а меняем среду его существования. Если так угодно моему коллеге, то перестраиваем часть реальности. Атропос высчитывает такое состояние мира и квантовой сетки, такие условия, при которых в этом самом месте пространства вместо одного атома должен оказаться другой. Проще говоря, мы вырываем кусок той реальности, в которой существовал атом гелия, и находим другое состояние мира, где присутствует… к примеру, золото.

На лице министра науки отразилась лёгкая паника.

– Так вот, что вы имели в виду под изменением реальности, – сказал он и отошёл на пару шагов назад.

– Именно! – радостно ответил Евгений.

Министр обороны будто специально кашлянул в кулак для привлечения внимания, а потом задумчиво потёр подбородок.

– Скажите, а насколько большие и глубокие изменения в мире способна произвести ваша машина? – спросил он.

– Сейчас не очень большие, – ответил Евгений. – Но в теории, если увеличить в несколько раз мощность всех компонентов…

– Это неважно, – замахал руками министр науки. – Я понял, спасибо, думаю, на этом испытания можно закончить. Мне нужно это обдумать.

Роман повернулся и вопросительно посмотрел сначала на министров, а потом на Евгения.

– Что значит «закончить»?! – возмутился министр энергетики. – Вы верите в эти фантастические бредни? Продолжайте, я хочу увидеть всё своими глазами.

Новиков кивнул Роману, и тот с напряжённым лицом вновь вернулся к компьютеру и нажал пару кнопок.

– Нить номер два – расчёт выполнен, запускаю процесс перестройки, – повторил учёный знакомые слова в микрофон.

Машина громко загудела, выпуская новые волны вибрации по стенам. При этом министр науки с каждой такой волной отходил всё дальше от центра комнаты. Могло показаться, что ещё пара минут – и он побежит наружу. Тем временем установка Клото достигла пика своей работы, и в её недрах раздался привычный хлопок, озаривший ярким светом весь зал. Но почему-то в этот раз она не прекратила работу, а продолжала вызывать всё более интенсивную вибрацию и испускала раздражающий, пробирающий до самых костей, утробный гул.

– Что случилось? – громко спросил Евгений, стараясь сохранять хладнокровие, при этом улыбка медленно сползла с его лица.

– Обнаружен сбой в расчётной матрице, – прокомментировал другой учёный, сидевший неподалёку от Романа. – Запущена повторная процедура.

– Какой сбой?! Откуда? – возмутился Новиков, ища поддержки у Алексея.

Максимов тут же подскочил к компьютерам и начал изучать сведения, бегущие по экрану.

– Что происходит? – проголосил министр энергетики уже не таким самоуверенным тоном и с опаской озирался по сторонам.

– Успокойтесь, небольшой сбой, сейчас всё исправим, – раздражённо ответил ему Евгений.

– Нить номер три построена, – совершенно механически проговорил Роман.

Клото издала кашляющий звук и вновь принялась за работу. Спустя минуту раздался новый хлопок, мощнее предыдущего, отчего содрогнулись стены и осыпались каменной пылью, а окно, ведущее в комнату управления, заметно задрожало. Всеобщему напряжению поддался даже свет в комнате. Он моргнул, на секунду погрузив всех в темноту, а потом продолжил светить, но уже в два раза тусклее. Установка в зале и не думала прекращать работу, наоборот, интенсивность вибраций и исходящий от неё шум только росли, будто механическое сердце, скрытое в её недрах, билось всё сильнее и быстрее.