Текст книги "Адвокат Мироздания. Начало"

Автор книги: Андрей Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 38 страниц)

– Я, собственно, э-э… что хочу сказать-то, сынок, – продолжил дед Пахом. – Ты чего это… э-э… чего пригорюнил-то?..

Сева резко повернулся к нему, глаза его снова блеснули, но блеснули не первозданным огнем Мироздания, а обыкновенным человеческим гневом.

– Тихо, тихо, сынок, – отшатнулся дед Пахом. – Не гневись… Дослушай сперва…

– Прости… – Сева опустил голову.

– Ты это… Как думаешь-то? Куда отправляются души умерших после их смерти?...

Сева недоуменно смотрел на Отца-хранителя.

– Ну, ты сам-то как Заместителем стал? Сколько собственных душ подобрал?..

Сева в упор смотрел на него, но уже без отчаяния, а с искрой надежды.

– Я собирал сознания своих умирающих двойников, чтобы… чтобы они не растворились во Вселенной…

– Вот, – кивнул дед Пахом. – Не растворились во Вселенной. Но!.. Тебе ведь суждено было умереть во всех семи Вселенных нашей Совокупности?

– Ну, да…

– Как думаешь? – дед Пахом улыбнулся. – Что происходит с сознанием человека, умерщвленного насильственно в одной из Вселенных?..

– Поток сознания, видимо, равномерно распределяется по оставшимся живым двойникам… – проговорил Сева и вскинул голову. – А если наша Вселенная начала перерождение...

– Ну…

– Черт! – Сева вскочил. – Ёлы-палы, Отец! Ну, ты, действительно, Отец…

Сева вскочил, как будто и не был таким уставшим секунду назад. Подошел и сгреб Женю в охапку. Долго и статно поцеловал.

– Я не поняла, – сказала Женя, улыбаясь. После поцелуя Севы у неё кружилась голова. – Чего папа сказал такого?

– Собственно, э-э,… так сказать, – Четвертый тоже очухался и заметно волновался. – Общая Вселенная начала, так сказать, завершающий этап своего перерождения… И уже в ближайшее время она станет несколько другой, так сказать… Единой, да… А это значит,… значит, что все семь составляющих её отдельных частей-Вселенных, так сказать, проще говоря, э-э… срастутся в одну общую Единую Вселенную. А стало быть и всё, что является отдельной частью той или иной э-э…

– Генерал, – заныл Сева. – Умоляю вас, не тяните…

– Да, – Четвертый смущенно улыбнулся и набрал полные легкие воздуха. – Простите, друзья… В общем… Один и тот же человек из семи Вселенных станет единым человеком в Единой Вселенной. Сознание наших друзей и бойцов из Севиной группы уже распределилось по оставшимся шести двойникам, а их материальные оболочки вот-вот слипнутся в одну. Метаморфоз Вселенной, как оказалось, происходит довольно быстро. И мы с секунды на секунду должны ожидать, когда они очнутся… Уф…

Генерал глубоко вздохнул и улыбнулся. Дед Пахом захлопал в ладоши.

– Браво, браво, коллега! Такая тирада и ни одного лишнего слова! Позвольте-ка угостить вас коньячком?

– С удовольствием, друг мой, – улыбнулся Четвертый и взглянул на Севу. – Я думаю, что грамм сто хорошего коньяка восстановит силы и нашему На… Адвокату...

– Адвокату? – переспросила Женя.

– Потом все вопросы, милая, – дед Пахом погладил её по голове. – Давайте-ка, лучше, выпьем…

***

К тому моменту, когда тела в Конференц-зале начали шевелиться, Сева, Четвертый и дед Пахом были уже навеселе. Увидев в монитор камеры видеонаблюдения, как встал Эдик и зашевелилось большинство остальных ребят, Сева взял микрофон громкой связи и сказал:

– Всем, вновь прибывшим на Тот Свет, явиться в комнату приема пищи для регистрации. Повторяю. Всем, вновь прибывшим на Тот Свет, немедленно явиться в комнату приема пищи для регистрации… Эдик! Тебя это в первую очередь касается!

Эдик на экране монитора, до этого момента понуро озирающийся, резко вскинул голову, посмотрел прямо в объектив видеокамеры и, улыбнувшись, погрозил кулаком. В конференц-зале раздался смех. Ребята приходили в себя и помогали подниматься своим товарищам. Эдик подошел к Гоше с Кирой и что-то, взволнованно начал им объяснять, отчаянно жестикулируя и то и дело показывая пальцем на камеру видеонаблюдения, попутно помогая им и рядом лежащим бойцам подниматься с пола и даже, как Севе показалось, проводя поверхностный медосмотр.

Сева улыбался во всё лицо.

Блондин с Каштаном и ещё несколько ребят, тела которых были недавно разорваны на мелкие части, остервенело ощупывали себя и с опаской косились по сторонам.

Как ни странно, но первым окончательно пришел в себя Гоша. Оно и понятно – он-то, в отличие от остальных не получал никаких физических увечий. Он по-прежнему был одет в Севину форму и, поэтому, быстро сориентировался.

– Всем внимание! – услышал Сева его громкий голос. – Я, как вы помните, все ещё нахожусь на правах вашего командира! – Сева с улыбкой наблюдал, как его ребята разом замерли и повернули головы к Гоше. – Я приказываю вам всем собраться с силами и даю двадцать минут на приведение в порядок своего внешнего вида, перекур и туалет. Через двадцать минут Сева явится сюда, и не дай Пекарь кому-нибудь из вас его расстроить. Он теперь не просто Намес… Он на короткой ноге с самим Мирозданием. Так что приводите себя в порядок и рассаживайтесь. Блондин, командуй.

Блондин что-то рявкнул (Сева не расслышал что) и бойцы быстро засуетились.

Гоша подошел к Дмитрию, по-прежнему лежащему на полу, и попытался поднять его. На помощь подскочил Эдик. Они вдвоем подняли его и отнесли в медотдел.

Сева смотрел на экран монитора и радовался. Радовался не только тому, что все сложилось так удачно, но ещё и тому, что теперь у него нет необходимости оберегать и подначивать своих друзей. Они все после этих событий стали несколько самостоятельней, умней, мудрей…

Жизнь продолжалась. Нет. Вернее будет сказать – жизнь начиналась заново…

***

– Сева, – спросил Блондин. – Отсутствие у меня шрама от аппендицита – это твоих рук дело?..

– И мой гастрит? – поддакнул ему Каштан.

– Да! Где мой “любимый” простатит? – улыбаясь, воскликнул Рыжий.

Все дружно рассмеялись.

– Могу всё вернуть, если хотите, – улыбнулся Сева.

– С ума сошел?! – наигранно испугался Рыжий. – Мы же шутим…

– Друзья, – Сева встал. – Приказываю сегодняшний день считать официальным выходным днем. Прошу вас, угощайтесь и напивайтесь сколько влезет, – Сева повел рукой над столом, ломившимся от всевозможных яств. – Наша Вселенная щедра на подарки своим детям, а соседняя Вселенная так вообще, сделает что угодно для своих освободителей. Но прежде чем заказывать у неё для себя подарки, подумайте над её предложением, – Сева выдохнул, залпом осушил свой стакан и глубоко вздохнул. – Она приглашает вас всех к себе на ПМЖ в качестве своей личной охраны. У вас будут все права и возможности так называемой Группы Особых Привилегий. Это – аналог наших Хранителей. Но с несколько иными задачами. Что скажете?..

Сева обвел взглядом всех присутствующих бойцов: как своих, так и вновь набранных, но уже зарекомендовавших себя. Все молчали, осмысливая только что сказанное.

– Ты, конечно, извини меня Сева, – проговорил Блондин и встал. – Но я думаю, что выражу сейчас общее мнение… Каждый из нас обязан тебе своей жизнью. Каждый боец нашей группы давал тебе клятву верности. Никакие соблазны новой жизни не вынудят нас расстаться с тобой. А вот недавно набранных нами ребят, я думаю, вполне может заинтересовать это предложение.

Блондин обвел взглядом сидящих вместе со всеми новичков.

– А? Что скажете парни?

Новички с минуту переглядывались.

– А что? – сказал, наконец, Зяблик. – Лично мне по душе это предложение. Тем более – никаких клятв я не давал. Кто со мной, бойцы?

За столом раздался дружный галдеж, что означало, что парни согласны с ним.

– Я, в общем-то, так и думал, – улыбнулся Сева и снова поднял уже наполненный стакан. – Так тому и быть. Старшим назначаю Зяблика. Подчиняться будете мне. Вопросы есть?

– Я хочу остаться с вами, – поднял руку Лепеха.

Сева с улыбкой взглянул на него.

– А ты и так наш, – сказал он. – До мозга костей. Я тебя и не отдам никому. Меня вон, – Сева кивнул на Женю, – иначе – жена убьет.

За столом снова раздался дружный хохот. Женя спряталась, уткнув смущенное улыбающееся лицо в плечо Севы.

– Андреич,.. тьфу ты ж,.. Сева, – после слияния Вселенной имя “Андреич” изредка стало выскакивать из Гошиных уст, а у Эдика появилась привычка иногда называть Севу “Дюхой”. – А нам-то что теперь делать?

– Ну, ты спросил, – ответил за Севу Эдик. – У Адвокатской конторы знаешь сколько работы?.. Край не початый.

– Эдик прав, – улыбнулся Сева. – Мы побывали только в двух Совокупностях Вселенных. Надо проверять остальные. Составлять каталог. Делать опись и перечень закрепленного за нашей конторой имущества…

– Ты серьёзно? – опешил Гоша.

– Конечно нет, Гошан! – Сева рассмеялся. – Но прогуляться по мирам с ревизией, так сказать, стоит, – Сева покосился на Генерала.

– Ты прав, – кивнул Четвертый. – Проверить надо. А то неизвестно, где Шестой еще мог побывать и что еще мог натворить…

Помолчали, закусывая.

– Ну что, гопники? – сказал дед Пахом и посмотрел на Зяблика. – Стало быть, теперь вам вверенную мне Вселенную опекать?

– Ты чё, дед? – возмутился Зяблик. – Какие мы тебе гопники? Серьезные парни все…

– Так Вселенная вас окрестила – Группа Особых Привилегий. Сокращенно ГОП. Стало быть, гопники вы и есть… – дед Пахом усмехнулся. – Мне лично нравится… Звучит весьма устрашающе.

Сева и компания чуть ли не падали со стульев от смеха. Зяблик чесал затылок.

– А с моей ЭПКой что? – спросил Гоша. – В музей?

– Нет, – Сева помотал головой. – Пригодиться еще. Дмитрия надо лечить. А с этой заразой можно справиться только при помощи ЭПК.

Гоша довольно заулыбался.

– За мир во Вселенной! – воскликнул, вдруг, Эдик и поднял свой стакан.

Дружный звон чокающихся стаканов вперемешку с криками “Ура” поддержали его тост.

***

– Ты теперь можешь всё? – прошептала Женя ему в ухо.

Они загорали на солнечном пляже Закрытого Мира, который по прихоти Севы на какое-то время стал Открытым.

Это был их первый официальный отпуск. Сева согнал сюда всех своих товарищей. И сейчас они разбрелись кто куда.

Эдик с Настей увлеченно занимались дайвингом и ещё кое-чем, чем врачи не рекомендуют заниматься в воде.

Гоша с Кирой рисовали на песке какие-то схемы. А что? Для них помозговать – это лучший отдых, приятный и полезный.

Группа Севы под руководством Блондина с одной стороны и Зяблика – с другой, затеяли играть в футбол на соседней лужайке. Оттуда доносились крики пасующих и принимающих игроков и изредка – нецензурная брань.

Генерал и дед Пахом качались на волнах, лежа на надувных матрасах. Постоянно о чем-то спорили, пререкались и обзывали друг друга “старыми пнями” и “трухлявыми колодами”.

В общем – полный ништяк, как говорит Эдик.

– Ау-у, – улыбнулась Женя. – Ты слышишь меня, Юрист?

– Чего тебе, Рыжая?

Женя рассмеялась.

– Я спросила, а ты молчишь.

– Чего спросила?

– Всё ли ты теперь можешь?

– В смысле?

– Ну,… я вот мороженого хочу.

– Сходи купи…

– Куда? – Женя снова рассмеялась. – К рыбам?

– Блин,… забылся я чего-то, – улыбнулся Сева, протянул руку и в зажатом кулаке у него появился стаканчик с мороженым, таким, каким он помнил с детства – стаканчик был бумажный и с краю воткнута деревянная плоская палочка. – Держи.

– Что это?! – изумилась Женя. – Это съедобно?

– Попробуй. Потом еще попросишь.

Женя опасливо ковырнула палочкой белую застывшую массу и положила в рот маленький кусочек. Расплылась в улыбке.

– Классно! Это твой рецепт?

– Нет. Это мороженое из моего детства. Сейчас такое не делают.

– Жаль, – Женя быстро ела, боясь, что мороженое растает и уже не будет таким вкусным. – А ещё что вкусного было в твоем детстве? – она доела и выкинула пустой бумажный стаканчик.

– Да много чего… Лимонад “Тархун” например…

– Давай.

– Сосиски были вкусней…

– Тоже давай.

– Ты будешь есть сосиски с лимонадом?

– Ты прав, – Женя задумалась. – Давай сосиски, хлеба, кетчуп, два шашлыка, пару пива… Какое там из детства?..

– “Колос”…

– …Пару пива “Колос”, – Женя загибала пальцы. – И… и салфетки.

– Так бы и сказала, что есть хочешь, – улыбнулся Сева.

На такой заказ ему надо было сосредоточиться посерьезнее и он закрыл глаза. А когда открыл, увидел, что Женя уже вовсю уплетает сосиски.

Сева улыбнулся.

Сосисок он наколдовал Жене на одну порцию, а вот шашлыка, хлеба и пива – на всех. Это нехитрое яство появилось на песке пляжа на белой скатерти. Всё, как и положено: пиво – холодное, шашлыки – горячие.

– Парни! – позвал Сева игроков. – Перерыв.

– Подкармливаешь свою команду? Подкупаешь чревоугодничеством?

– Они заслужили, – улыбнулся Сева. – Подожди. Сейчас ещё подарки раздавать буду.

– Какие подарки?

– Вселенские…

Часть шестая. Адвокат.

Пролог.

– Почему мы остались? – спросил Четвертый.

– Вы еще пригодитесь, – улыбнулся Адвокат.

– Без вас скучно, – заметил Оруженосец.

– Клоунов нашел… – проворчал Шестой.

– Я никого не держу, – Адвокат поднял брови.

– Я это,… не то имел в виду, – опустил голову Шестой.

– Выбирай слова, – сказал Адвокат Оруженосцу.

– А вот мне интересно, что стало с остальными…, – заметил Посвященный.

– Изначальный и иже с ним ушли навсегда, – сказал Адвокат.

– И всё же. Почему Пекарь нас оставил здесь? – повторил Четвертый.

– Это не он. Я так захотел, – сказал Адвокат.

– Охренеть, – проговорил Оруженосец.

– Ну, тогда мы к вашим услугам, – улыбнулся Четвертый.

– Что ты задумал? – спросил Шестой Адвоката.

– Полный осмотр вверенной мне территории, – ответил тот.

– Цель? – спросил Оруженосец.

– Абсолютный контроль пространства.

– Каким образом? – удивился Четвертый.

– Мы найдем достойных и дадим полномочия, – ответил Адвокат.

– Типа – расширение адвокатской конторы? – улыбнулся Оруженосец.

– Типа того… Но сперва закончим с нашим Доменом, – сказал Адвокат.

– С нашим? – удивился Оруженосец. – Я думал, что всё в ажуре у нас…

– Пришло время познакомиться с соседями? – улыбнулся Посвященный.

– Ага, – кивнул Адвокат. – Это и полезно и интересно…

– Охренеть, – пробормотал Оруженосец.

Глава 1. Обыденная.

– Опять ты за старое? – ворчала Женя. – Вроде бы всё успокоилось, “устаканилось”, а ты все равно приключений ищешь. Об Андрюшке подумай. Он тебя скоро узнавать перестанет. Не папа, а дядя какой-то приезжий. Заглянет на пару дней и снова исчезает…

Сева только улыбался.

Женя стала совсем домашней. От той боевитой Хранительницы и следа не осталось. Только красота. Красота той самой – любимой и единственной, о которой Сева мечтал ещё в юношестве – с появлением первых подростковых прыщей.

– Милая. Но я же должен…

– Ты должен в первую очередь позаботиться о нас, а с остальным и Блондин справится.

– А Дмитрий?

– Что Дмитрий? Пускай себе, спит спокойно. Год проспал и ещё полежит. Ничего с ним не случится.

– Надо помочь…

– Ты и так много чего для него сделал… Да и для всех остальных тоже. Вот пускай теперь они на тебя поработают.

Иногда Сева ловил себя на мысли, что Женя, в общем-то, права.

Гоша после перерождения Вселенной стал намного сильней и умней, к тому же он приобрел от своих составляющих уверенность. Уверенность в правильности своего выбора, которой ему не хватало, когда он был просто Гошей. Он стал тверже, расчетливей и, что немаловажно, намного ироничней. Сева подозревал, что доминирующее положение в его сознании заняла составляющая Саши из бывшего мира двойника Севы – Андрея. Кира теперь ещё больше “прикипела” к нему, если можно так выразиться. По крайней мере, она перестала вести себя несколько надменно, признав в нем своего лидера. Плюс ко всему – она была влюблена в него и поэтому все их научные споры и перебранки неизбежно заканчивались в закрытой комнате отдыха института. Сева и Эдик часто подшучивали над ними по этому поводу, типа: “Опять ругаются,” – говорил Сева. “Ага, скоро стонать начнут”, – улыбался Эдик.

Эдик и Настя нисколько не изменились. Сева был этому несказанно рад. Он не представлял себе Эдика серьёзным и рассудительным. Вообще, по всем законам жанра Эдик и должен быть таковым – не унывающим, остроумным, веселым и жизнерадостным. А вот Настя стала ещё краше и частенько, когда о чем-нибудь задумывалась, крутила в пальцах рук ту злополучную пулю, пойманную Севой на лету в бывшем мире её составляющей – Светы.

Сева вздохнул и улыбнулся.

– Не могу я сидеть, сложа руки, – сказал он. – Натура у меня такая.

– Займись домашними делами, – Женя сердито посмотрела на него. – Вынеси, для начала, мусор хотя бы…

– Уже, – вздохнул Сева.

– Что уже?

– Вынес.

Женя подошла и взглянула на мусорное ведро. Ведро стояло пустым и чистым, а вместо мусора в нем торчала белая орхидея на длинном стебельке. Женя вытащила цветок и поставила его в высокую вазу.

– Опять эти твои штучки, – сказала ворчливо. – Совсем обленился…

Она села ему на колени и обняла за шею.

– Скоро Отец придет Андрюшку навестить.

Сева подобрался.

– Здорово! Я в магазин…

Женя недоуменно уставилась ему прямо в лицо.

– Не пойму я тебя, Адвокат, – сказала она. – Мусор выносишь, не сходя с места, а за бутылкой в магазин бегаешь?

– Ну, иногда надо размяться. А то с такой жизнью я скоро стану толстым, вконец обленюсь, и ты меня разлюбишь.

– А-а, – улыбнулась Женя и встала. – Тогда беги, конечно…

Сева удивленно поднял брови.

– То есть, ты допускаешь такую мысль?

– Конечно… – ответила Женя все с той же улыбкой, повернулась и, что-то насвистывая, вышла из комнаты.

Сева вздохнул и улыбнулся сам. Конечно, Женя иронизировала, потому что прекрасно знала, что Сева не растолстеет никогда. А если бы даже такое и случилось – навряд ли она куда-нибудь делась от него. Сева чувствовал насколько сильна её любовь и, поэтому, не особо волновался.

Андрюшке исполнился уже год. Как ни странно, но от Севы он унаследовал только глаза – не по-детски большие и голубые. Правда, когда он злился, по любому своему младенческому поводу, эти глаза становились бездонными, темными и глубокими. Это сильно пугало Женю. Да и Сева признавался себе, что от сына можно ждать чего угодно. Однажды ночью он даже взлетел к потолку. Сева случайно это заметил – встал, чтобы пройти в туалет, а прямо перед глазами висит Андрюшка, улыбается во сне и светится сквозь пеленки. Сева тогда здорово “струхнул”, но Жене ничего не стал рассказывать. Просто поймал его на лету, уложил в кроватку и прижал одеялом. Андрюшка так и не проснулся до утра. А в остальном – это был обыкновенный рыжеволосый ребенок, со всеми отсюда “вытекающими”…

Сева встал и пошел в прихожую одеваться. Хотя слово “одеваться” нынешним летом не котировалось. Жара стояла такая, что люди боялись появляться на улице днем. Сева однажды даже хотел поговорить с Вселенной по этому поводу, чтобы она несколько снизила интенсивность солнечного излучения, но был, мягко говоря, жестоко проигнорирован посылом мысленных образов, которые означали, что Солнце нифига не будет ничего менять, а если он хочет прохлады, то пускай наколдует себе большой холодильник и живет в нём.

Так что Сева просто снял домашние тапочки, надел сандалии, крикнул Жене, что он “быстро” и вышел на улицу в домашней одежде, то есть – в шортах.

– Здравствуй Андрюша, – на скамейке у подъезда сидела соседка Лиза. – Тьфу, то есть,… извини… Сева, – поправилась она и улыбнулась. – Вот знаю ведь, что тебя Севой зовут, а почему-то хочется назвать тебя Андреем…

Сева рассмеялся.

– Привет Лиза. Как мать?

– Ничего, потихоньку. Ты это… Передавай огромный привет Насте от меня, если увидишь. Вишь, какую она из меня барышню состряпала!?

Лиза встала и крутанулась вокруг себя. Сева улыбнулся. Выглядела она действительно неплохо. Год занятий фитнесом и Настин салон красоты сделали своё дело. Лиза заметно постройнела и летний сарафан в цветочек очень подходил к её фигуре. Она стала похожа на этакую “деревенскую деваху” и каждый раз красовалась перед Севой, когда видела его, что очень раздражало Женю.

– Вот как будто я во сне видела тебя, и там ты был Андреем, – Лиза улыбнулась. – Жаль, что ты занят – я бы за тобой приударила.

– Но-но, мадемуазель, – наигранно строго сказал Сева. – Не приспичило приличной девушке так говорить с женатыми мужчинами. Разве у тебя поклонников нет?

– Е-есть, – улыбаясь, протянула Лиза. – Вот сижу, жду одного из них. Славный молодой человек.

– Вот и ладненько. Матери привет передавай, – Сева помахал ей рукой и двинулся в сторону магазина, по пути рассуждая, что перерождение Вселенной не для всех людей прошло незамеченным. Такие отдельные личности, как Лиза и её мать всё-таки иногда ощущали некий дискомфорт от навязчивого чувства двойственности… или тройственности?…

“А и фиг с ними… Пускай думают, что это – “де жа вю”…

Сева зашел в универсам, взял бутылку водки и сигареты. Дед Пахом не пил ничего из спиртного кроме водки и самогона. А так как в универсаме самогон не продавали отродясь, Сева и не преминул “затариться” литровой бутылкой “белой”. Опять же – он мог никуда и не ходить, а просто мысленно воспроизвести любой напиток, но ему хотелось хоть ненадолго почувствовать себя обыкновенным человеком. Он очень редко пользовался своими способностями, считая, что в обиходе лучше обходиться без них, на что Эдик постоянно крутил пальцем у виска и говорил, что если бы он так мог, как Сева,… и начинал перечислять, загибая пальцы, всё, о чем он мечтает. В основном – это были, конечно, весьма скабрезные мысли, но довольно весёлые и Сева не ругал его поэтому, зная, что Эдик только балаболит впустую.

Сева встал в очередь в кассу. Перед ним было два человека – один расплатился и уже уходил, а вот с впереди стоящим пожилым человеком перед Севой возникла некая заминка. Сева прислушался.

– Дочка, – говорил пожилой. – Я ж ведь тебе сто давал, а не пятьдесят. Мало сдачи-то…

– Какие сто, старый? – грубила ему дородная кассирша. – Ты полтинник мне всунул.

– Э-эх, – старик тяжко вздохнул. – Такая, с виду, умница, а обманываешь… Нехорошо.

– Да у тебя склероз, дед, – оскалилась кассирша.

Сева моментально оценил ситуацию. Он хоть и думал о своем, но его глаза наблюдали за действиями впереди стоящих в очереди и поэтому Сева прекрасно видел, как пожилой человек отдавал ей сотню.

– Послушайте, девушка, – сказал он, обращаясь к кассирше. – Я тоже видел, как мужчина давал вам деньги. Верните ему сдачу.

Кассирша надменно взглянула на него.

– А ты чего лезешь? Адвокат его что ли?

Сева опешил от такого заявления. Знала бы она, насколько близка к истине…

– Да, я – адвокат и поэтому в суде буду выступать на стороне этого почтенного человека.

– В каком суде? – кассирша вылупила на него глаза.

– В обыкновенном, – спокойно сказал Сева и повернулся к старику. – Я помогу вам заполнить заявление совершенно бесплатно, и мы легко вернем вашу сдачу, плюс – потребуем возместить моральный ущерб за оскорбление и оплатить судебные издержки.

Старик благодарно улыбнулся ему.

– Спасибо, сынок. Есть ведь на свете ещё добрые люди…

– Какие издержки? – заволновалась кассирша, попутно доставая из кассы деньги. – Вот. Возьмите свою сдачу. Жара, знаете ли… Голова кругом идет… Я ошиблась, простите…

Старик взял деньги, и ещё раз благодарно кивнув Севе, пошел к выходу.

Сева “пробил” водку и сигареты, быстро рассчитался с уже пристыженной кассиршей и вышел на улицу.

Старик его ждал. Это удивило Севу.

– Что случилось, отец?

– Да, понимаешь, мил человек… – старик потряс купюрой, зажатой между пальцами, и виновато посмотрел на Севу. – Она мне лишку дала… Не знаю, что делать… Возвращаться к ней мне не с руки… Может ты вернешь?

Сева рассмеялся.

– У меня она не возьмет. Оставь себе, отец…

– Так, как же это? – старик погрустнел. – Нельзя ведь так…

– Послушай, дедушка, – сказал Сева. – Ты – человек достойный, а её по-всякому наказать надо. Пусть эти деньги послужат лучше тебе, чем упадут в карман этой “обирале”… К тому же, ещё неизвестно скольких человек она таким образом обдурила… Не стоит она этих денег, а тебе они по всякому пригодятся. Купи себе чего-нибудь – порадуй себя вкусненьким.

Старик задумался ненадолго.

– А и в правду, – сказал он. – Куплю конфет внучке…

– Во! Милое дело, отец! Ну, бывай, удачи тебе, – Сева поспешил домой. Надо было еще охладить купленную водку и нарезать кое-какой закуски к приходу тестя.

***

– А оно тебе надо? – спросил дед Пахом. – Живи да радуйся.

– Вселенная просит разобраться, – сказал Сева. – И не только наша…

– Что за дела? Я ничего не знаю…

– И не мудрено. Ты-то тут причем?

– Как это причем?! Я ж – первооткрыватель! Можно сказать – Колумб Вселенной!

– Вот именно что Колумб. Плыл в Индию, а приплыл в Америку…

– Ну и что! – дед Пахом разливал очередную стопку. – Не зря же? А с пользой для дела.

– Ага. Для тела, ты хотел сказать… – Сева улыбался.

– Хе, – дед Пахом покраснел, как юный мальчишка. – Ну… Всё-таки…

– Да не расстраивайся ты. Не у дел не останешься… Ты мне нужен.

– Зачем? – с хитрецой спросил дед Пахом.

– Как опытный наставник…

– Я тебе дам, наставник! – вдруг, ни с того ни с сего закричал тот. – Ишь чё удумал! Пока доча с ребятёнком занимается, он гульнуть вздумал!…

– Да ты чего, старый? – расхохотался Сева. – Крышу снесло с водки что ли? Ты мне нужен, как бывший опытный путешественник, а не как старый блядун, прости Пекарь…

Старик стал совсем бардовым.

– Ты это,… прости меня Сева… Наверное, водка “паленая”…

– Борода твоя рыжая – “паленая”, а не водка, – смеялся Сева.

– Ну тебя…

– Что за крик? – на кухню вошла Женя и испытующе уставилась на Севу.

Сева с улыбкой поднял руки и взглядом указал на тестя.

– Я это… дочка… не со зла… шутим мы так с Севкой-то… Ишь как смеётся!

– Ну-ну, – Женя присела Севе сбоку на колени и взяла конфету со стола. – Андрюшка уснул, я с вами посижу, а то скучно…

– Водки? – спросил её Сева.

Женя мотнула головой.

– Значит, какао, – Сева поцеловал её в шею, легко поднял и пересадил на соседний стул, принялся греметь посудой. Женя улыбалась.

– Совсем ты её избаловал, Сева, – дед Пахом покачал головой, мельком взглянув на Женю. – Негоже это…

– В смысле? – Сева поставил перед Женей кружку с “дымящимся” напитком, сел рядом и принялся разливать водку.

– Баба должна знать свое место. Тем более,… она сама выбрала такой путь. У неё что? Рук нет самой себе чаю налить?

– А мне не в западло сделать приятно для любимого человека.

– Чего ж ты передо мной так не стелешься? – хитро спросил дед Пахом. – Аль не любишь меня?

– А ты сможешь ночью удовлетворять меня так, чтобы я летал? – Сева прищурился. Женя прыснула какао и покраснела.

Старик рассмеялся.

– Ну, раз такое дело, – сказал он, – можно малёхо и поухаживать. Хороша, небось, дочка-то? А? – дед Пахом подмигнул.

– Я не собираюсь с тобой это обсуждать. Будь ты хоть трижды её отец.

– Согласен, – сказал дед Пахом и поднял стопку. – За дочу?

– За жену, – Сева улыбнулся и чокнулся с ним.

– За меня, – улыбнулась Женя и хлебнула какао.

***

– Ты мне вот что скажи, отец, – спросил Сева. – Когда ты в последний раз по мирам путешествовал?

– Да уж давно, поди. Люди тогда только колесо изобрели. Я идейку им подкинул…

– Ты?!

– Ну да, – дед Пахом пожал плечами. – Правда, они уже тогда знали, что легче перекатывать, чем перетаскивать.

– Ладно, – Сева был удивлен, но не сильно. Это ж – дед Пахом, как-никак. – А как они развивались? Во всех мирах – все одинаково?

– Не совсем. Кто-то сразу ушел далеко вперед, а кто-то долго оставался в каменном веке.

– А от чего это зависело?

– От условий проживания в основном. Окружающая среда там… Флора, фауна… Ну и, конечно, наследие предшественников сыграло огромную роль.

– Предшественников? – Сева был изумлен. – Каких это?

– Да разных всяких…

– Милый, – улыбнулась Женя. – Не далее как год назад ты сам иронично называл меня рыжим тараканом…

– Действительно, – проговорил Сева. – Но я как-то особо не задумывался об этом… Расскажите мне.

– А тебе не проще у Вселенной спросить?

– Проще, – улыбнулся Сева. – Но она как всегда ответит мне набором мысленных образов. Пройдет немало времени, пока я в них мало-мальски разберусь.

Дед Пахом улыбнулся.

– Ну, раз такое дело… Знамо… В нашей Вселенной, как не трудно догадаться, существует несколько форм жизни. Пока я не говорю о разумности…

– Нет, – перебил его Сева. – Меня как раз таки и интересуют разумные…

– Не перебивай, – строго сказал дед Пахом. – Задал вопрос? Будь любезен выслушать ответ…

– Прости, – Сева застыдился.

– Звезды, Квазары, Галактики, Туманности, Вселенные – тоже разумны. Даже твоя родная планета имеет разум. Да что я говорю-то! Ты же и сам это знаешь… Общаешься ведь?…

Сева кивнул.

– Но они имеют разум другой категории, нежели отдельно взятый человек там, либо тот же таракан, например.

– Нынешние тараканы разумны? – удивился Сева.

– Смотря, что ты имеешь в виду под понятием разумности…

– Ну… э-э… интеллект… способность мыслить… Правильно оценивать ситуацию…

– Ха, – дед Пахом сложил руки на груди. – У нас есть компьютеры, которые подпадают под твоё определение. Разве они разумны?

Сева молчал.

– А обыкновенный комар? – продолжал старик. – Он садится тебе на плечо, начинает “бурение”, сосет твою лимфу, видит приближающуюся к нему твою ладонь, оценивает ситуацию, быстро “собирает свои манатки и линяет прочь”. Разве он, в таком случае, не разумен? А дерево? Сбрасывая свою листву осенью?.. Оно разве поступает не разумно?..

– Это – инстинкт самосохранения…

– Инстинкт… – дед Пахом скептически улыбнулся. – А взять обезьяне дубину в лапы для защиты от хищника тоже инстинкт помогает? Нет. Она ПОНИМАЕТ, что если побежит, то будет неизбежно схвачена и что голыми руками противника не отогнать, ищет взглядом помощи, видит увесистую палку, берет её в лапы и шарахает по морде. Хищник охреневает от такого расклада и больше к ней не суётся, потому что тоже разумен, и тоже ПОНИМАЕТ, что снова огребёт…

– Ну,… так можно всех подвести к одной планке… Типа – комар и человек это просто отдельные стадии развития более разумного вида… – хохотнул Сева.

– Зря иронизируешь, – сказал дед Пахом, разливая водку. – Ведь то, что это не так, ты с уверенностью утверждать не можешь…

Сева опешил.

– Но ведь это же совершенно другие виды…

– У тебя жена когда-то была рыжим тараканом… У неё спроси.

Сева уставился на Женю. Та улыбнулась в ответ.

– Милый, всё очень просто. Я была не только тараканом, но и, кстати, комаром тоже, а также муравьем, мухой, пауком,… рыбой, ящерицей, динозавром,… птицей, мышью, жирафом, обезьяной… В общем, каждым из представителей класса животного мира, обитающего на нашей планете.

– И… чё?.. – только и смог выдохнуть Сева.

– Говоря твоими словами – разумны все. Просто кто-то уже перерос свою стадию интеллекта и теперь ему не нужны материальные оболочки, а кто-то только начинает. И человек – это один из очереди разумных. Вот, например, ты… Ты ведь запросто можешь обходиться без собственного тела… – она помолчала и улыбнулась. – В отличие от меня. Я без твоего тела не смогу…