Текст книги "Адвокат Мироздания. Начало"

Автор книги: Андрей Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 38 страниц)

– Гений, – улыбнулся я.

– А то, – Эдик любил похвалиться. – Только вот мы с тобой не подумали одеться нормально. Мои кроссовки давно пора выкидывать.

– Потерпи. Последний “Я” остался, – мне что-то послышалось, и я остановился. – Тихо. Слушай…

Мы прислушались. Прошла минута, Эдик начинал заметно нервничать. И в этот момент привычный гул леса нарушил недалекий собачий лай.

– Отлично. Идем на лай, – сказал я.

– А если это какая-то дикая псина?

– Что говорит твоя интуиция?

– Ничего. Молчит.

– Тогда пошли…

– Подожди… – Эдик замялся. – Дай флягу.

– Твое второе Я решило расслабиться, – улыбнулся я и протянул ему фляжку. – Значит – все путем.

– Наверное, ты прав, – сказал он и сделал большой глоток. – Ну, пошли.

Через пятнадцать минут мы вышли на окраину некоего селения.

Это было обыкновенное село, ничем с виду не отличающееся от других сел в мире Севы и Эдика. Деревянные дома, огороды, колодцы и церквушка посередине.

– Здравствуй Питер, – поклонился Эдик. – Как же ты обнищал.

Я рассмеялся.

– Как мы “тебя” искать будем? – cпросил Эдик.

– Пойдем у местных спросим. Может им моё лицо знакомо.

– Ага, – Эдик скептически помотал головой. – Здравствуйте! Вы случайно не знаете, кто я и где живу, а то чего-то перепил вчера?...

– Эдик, ты – гений!

– Ты что? – опешил Эдик. – Серьезно?

– Отличная легенда, – улыбнулся я. – Я в запое. Ты мой собутыльник не из местных. Я пошел к тебе в гости, мы напились, пошли ко мне, по пути еще выпили, пришли, ты не знаешь куда идти дальше, а я – невменяем… Только, надо вести себя соответственно.

Эдик пожал плечами.

– Давай попробуем, – сказал он.

Мы обнялись и “пьяной” походкой направились в селение. Было довольно поздно, моросил противный дождь. На тракте, пересекающем село, не видно было ни души. Да и кто в такую погоду из дома вылезет.

– Может, постучимся к кому? – спросил я.

– Окстись, окаянный, – Эдик входил в роль. – Чтобы нас за бесов приняли и застрелили?

– Это ты окстись, – улыбнулся я. – Максимум – шапками закидають.

– Ну, давай тогда песни горланить.

– Какие?

– Не знаю… “Все по плану”, например.

– Ты чё? – я рассмеялся. – Хочешь, чтобы вместо шапок в нас вилы полетели?

– Эй, пьянь подзаборная! – раздалось сбоку. – Чё тут третесь?

“Играем”, – шепнул я Эдику.

Мы как были в обнимку, так и развернулись.

– О-о! Дедуля! Доброго тебе вечерочку! – воскликнул Эдик. За калиткой стоял дородный дед. С пышной седой бородой.

– Какой я тебе дедуля, прыщ ты бутылочный?! – “любезно” ответил дед. – Эвон, Ваську нашего нализал как. Нельзя ж ему, сердешному…

– М-м-м… – я промычал и дернул головой, подтверждая, что я – нализанный в хлам Васька.

– А чё нельзя-то, дедуль? Он ничего не говорил, пришел ко мне, и молвит, – “Хочу я сегодня нализаться в дым. Помоги мне, мол, друг мой …э-э… Данилко”. А я чё? Я друганам рад…

Я поражался. Эдик – прирожденный актер.

– Вот ты хоть и говоришь, что друг его, а правды-то и не знашь. – Дед грустно взглянул на меня. – При смерти он ходит…

– Как!? – Эдик казался искренним.

– Хворь у него какая-то… Лекарь районный сказал, что не жилец он. Алевтина моя вся уж испереживалась. Такой парень ласковый был. И в хозяйстве поможет и воды принесет. Дюже люб он нам…

– А баба-то есть у него? – зачем-то спросил Эдик.

– А то ты не знаш? Тоже мне, друган. Все девки по нему сохнут. По одному взгляду запрыгнуть готовы. А он нет… Другую судьбу себе выбрал… В услужение Господу нашему…

– Он монах чё ли? Я и не ведал…

– Да ну, – дед махнул рукой. – Какое там. Не верующий он, прости Господи его душу. А, токмо, зарекся он. Вот, мол, церковь дострою, тады и умирать можно. Вот, достроил и слег. Как на ногах стоит, ума не приложу, все в лежку лежал…

– Это допинг, дедушка, – сказал Эдик.

– Чавой? Слово како-то заморское…

– Я говорю – горилки принял и встал…

– А-а, так ему потом еще хуже будет… А что на вас за одёжа какая, бесовская.

– Так, уделался он, пока до меня добрался. И меня всего уделал и избу мою… Вот я и нарядил, что под рукой было…

– Чудно как-то…

– Так от ряженых осталось. Не выбрасывать же. Вот и пригодилась одежа…

– Ты, я смотрю, парень-то толковый, – дед улыбнулся. – Радеешь за друга-то…

– А как же, дедушка?…

– Ну, веди его до дому… А я Алевтину пришлю, состряпает чего-нить.

– Не надо, дедушка. Чего зря старого человека гонять. Я сам справлюсь. Ты лучше дорогу покажь. А то я-то у него не был ни разу, все он ко мне ходил.

– Ну, пойдем, покажу. Парень ты, видать, хороший, Данилко. Не бросил друга-то в канаве, до дому дотащил. Вот сам Васька – сердешный, видать, и друзья у него такие же… Хорошие, ведь, люди завсегда друг к другу тянутся…

Дед всю дорогу болтал. Видать, соскучился по общению. Иногда я еле сдерживался, чтобы не рассмеяться. Эдик был виртуоз. Он так уболтал деда, что тот ему еще и бутыль самогона всучил со словами: “Накось. Продрог, поди…”

– Вот изба-то его, – сказал дед. – Должно быть открыто. Васька никогда не закрывается. Ты уложь его, Данилко. Пущай отдыхает. Эвон умотался как. А я пойду пожалуй… А то Алевтина наругает. Она у меня такая – злючая, но сердешная.

– Спасибо дедушка.

Старик ушел. Я выпрямился и вздохнул.

– Все косточки затекли, пока я пьяного изображал.

– Косточки у него затекли, – возмутился Эдик. – У меня руки отваливаются, тащивши тебя.

– Ты – молодец, Эдик.

Эдик улыбнулся и потряс бутылем перед лицом.

– Испробуем старорусского пойла?

– Погоди, сердешный друг мой Данилко. Сперва со здешним “мной” покалякаем.

Эдик рассмеялся и постучал в дверь.

Никто не ответил.

Я подошел и постучал в окно, в котором виднелась зажженная свеча.

Опять тишина.

– Пошли, – сказал я.

Мы вошли в избу.

Было сумрачно – пламя свечи не могло осветить всего помещения. На самодельной тахте я увидел лежащего своего двойника. Он был бледен и прерывисто дышал.

– Чуть не опоздали, – проговорил Эдик. – Я пойду, дверь закрою… и окна тоже.

– Ты… ты… кто?… – не спросил, а скорее – выдохнул лежащий “я”. – Сгинь… Сат-тана…

– Я – ангел, – неожиданно для себя самого сказал я. – Ты готов к новой жизни?

– Ты – ангел?... – на его глазах появились слезы. – Но… я не… верующий…

– Не обязательно быть верующим, чтобы жить праведно, – и откуда у меня красноречие взялось. – Твои деяния на земле запечатлены и на небесах. Господь дает тебе новую жизнь.

– Я… поп…равлюсь?

– Да, – ответил я. – Ты станешь помощником Божьим в делах его мирских.

Наместником Господа на Земле.

– О, Господи… я счастлив…

– Так ты готов? – спросил я.

– Да…

Я прижал ладони к его вискам.

– Закрой глаза и думай о новой жизни, во славу Господа нашего…

Процедура была привычна для меня. Я уже несколько раз спасал своих двойников. Я вбирал в себя их накопленный опыт и знания, как тот пресловутый “вампир-Хранитель”. Только с совершенно противоположными целями. И никаких проблем не возникало. Страшно не было. Ведь, по сути, я спасал смертельно больного человека. В мире же оставалась лишь его материальная оболочка. Я засовывал сознание своего двойника на ту самую зарекомендовавшую себя “антресоль”, чтобы потом, вернувшись в свой центровой мир, осуществить слияние при помощи Гошиной установки. Сам сделать эту процедуру я пока не мог. Я был силен, но не настолько.

Эдик неизменно следовал за мной повсюду. Его помощь была огромна, его интуиция не раз уберегала нас от неприятностей. Его чувство юмора прибавляло оптимизма, а его оптимизм вселял надежду на успешный исход дела. К тому же, он был моим другом. Хотя сам он предпочитал, чтобы я называл его своим оруженосцем. Да мне было без разницы. Эдик – он и в Африке Эдик.

– Ну, вот и всё, – я чувствовал легкое головокружение и слабость. Все-таки процедура отнимает много сил.

– Ты уже профи в этом деле, – улыбнулся Эдик. – Не тошнит?

– Самую малость, – меня действительно немного подташнивало. Обычная реакция. Через пару часов пройдет.

– А то может?... – Эдик кивнул в сторону бутыля с самогоном. – Испробуем старорусской?

– Почему бы и нет, – я улыбнулся. – Для поднятия тонуса можно.

– Щас. Посуду поищу, – Эдик взял свечу и стал оглядывать самодельные шкафы и сундуки. – Махорки не хочешь?

– Нет, – ответил я. – Курить не хочется пока. Вот если бы нюхательного…

– Нашел! – крикнул Эдик. Он вернулся в комнату, неся две огромные деревянные кружки. – Вот.

– Интересно, что они такими дозами пьют?

– Знамо что, – улыбнулся Эдик. – Медовуху или брагу.

– Ну, наливай. Испробуем местного пойла.

Эдик разлил, сперва понемногу – только широкое донышко скрыло.

– На пробу, – сказал он. Взял кружки и протянул одну мне.

Я понюхал. Запах был приятным. Какие-то травы. Не как обычная бормотуха.

– Ну, давай, для поднятия тонуса, – мы чокнулись и выпили.

– Бр-р-р, – Эдик выпятил глаза. – Крепкая, зараза… Но бодрит.

– И на вкус ничего, – согласился я, чувствуя, что тошнота проходит и ноги перестали дрожать.

– Смотри-ка, у тебя румянец появился, – изумленно сказал Эдик.

– Да я вообще чувствую себя превосходно, – улыбнулся я. – И слабость прошла, и тошнить перестало… Дайка сигарету Дону Кихоту…

Эдик рассмеялся и протянул мне пачку. Затем разлил снова.

– Давай закрепим результат.

Мы выпили еще по одной.

– Прямо – живая вода.

– Точно.

Мы рассмеялись. Выпили ещё по одной.

– Надо бы поскорей похоронить его, – сказал я, взглянув на Васькино тело.

– А давай его в подполе и закопаем, – сказал Эдик. – Пускай его родной дом станет ему последним пристанищем.

– Хорошая идея, – я не возражал. – Интересно, они лопаты уже изобрели?

– Давай поищем во дворе.

Во двор выходить не пришлось. Лопата нашлась в сенях. И, кстати, довольно острая.

– Теперь копать будешь сам, – сказал Эдик. – А то мне надоело быть твоим личным могильщиком.

– Не вопрос, – согласился я. – Наливай – для укрепления мышц тела.

Эдик хохотнул и разлил. Мы снова выпили. Я почувствовал, что косею. И не мудрено, без закуски-то.

– Так, – сказал я. – Где тут вход в подземелье?

Крышка в подпол отыскалась не сразу. Она спряталась под соломенной циновкой в углу прихожей. Эдик принес еще свечей, которые обнаружил, когда искал посуду.

Я спустился в подвал и оторопел.

Обстановка здесь была не соответствующая внешнему облику избы. Во-первых, здесь было довольно глубоко (я стоял в полный рост), а во-вторых сыростью, как в обычных подвалах, вовсе и не пахло.

– Эдик, спускайся, – сказал я вверх. – Тебе будет интересно.

Эдик спустился.

– Ни фига се! – воскликнул он. – А подвал-то с секретом…

Он зажег еще свечу, стало намного светлее.

То, что мы увидели, сильно нас изумило. Подвал был просторен, заставлен самодельной мебелью. Пол подвала был устлан обработанными досками. Бревна стен были окрашены в белый цвет, чем-то, похожим на известь, но не пачкались. На них были закреплены небольшие лампадки, по две на каждую стену. Эдик зажёг их, пройдясь по периметру. Стало очень светло.

– Ну, дела-а, – протянул он. – Вот тебе и секрет. Сдается мне, Севыч, здесь тебя мы навряд ли похороним.

– Да, – согласился я. – А ты заметил, мой верный друг, что сей подвал не является частью дома?

– Как это, не является?

– Присмотрись, – улыбнулся я. – Что тебе твоя интуиция скажет?

Эдик огляделся.

– Ну, конечно! – воскликнул он. – Фундамент печи здесь в углу расположен, а в избе – посередине. Значит, этот подвал специально вырыт… Вот, только, для каких целей? Здесь ведь жить можно. Может, это – бомбоубежище?

– Мне тоже это первое в голову пришло, – сказал я.

– Знаешь что? – сказал Эдик. – Моя интуиция говорит мне, что здесь должен быть ещё один подвал, обыкновенный, для посторонних глаз.

– Это не интуиция, а обыкновенная логика, – я расхохотался.

– Дай хоть чуточку-то повыпендриваться, – огрызнулся Эдик.

Проход в настоящий подвал отыскался в стене, закрытый метровой дверцей и занавешенный шторой. Мы перетащили туда Васькин труп и по-быстрому закопали. Еще там отыскался небольшой бочонок с солеными огурцами.

– Закусь берем, – сказал Эдик и прихватил бочонок с собой.

Мы решили перебраться сверху вниз, в этот обустроенный подвал, тем более что тут нашлось все, что нужно для проживания. Даже своеобразная вытяжка имелась, где мы и не преминули закурить.

– Ну? – спросил я. – Что скажешь, супермен?

– Ты знаешь, – ответил Эдик.– Я чувствую что-то не то, а что именно – понять не могу.

– Опасность?

– Нет, другое что-то, – он помолчал. – Подвох, что-ли… Нет… Скорее – тайну. Точно! Тайну…

– Ну-у, удивил, – улыбнулся я. – Это-то я тоже чувствую.

– Ты не понял… Это как-то с нами связано… или с нашей деятельностью…

Или с нашими близкими…

– Близкими?

Эдик кивнул и разлил самогон.

– Давай Ваську помянем.

Мы выпили.

– Ну что? Пора возвращаться, – я встал.

– Погодь Севыч, – Эдик поднял руку и прислушался. – Я чувствую чьё-то присутствие...

Я подобрался и обвел взглядом помещение. Вроде бы все в порядке, но Эдик прав – присутствие действительно ощущалось. Причем явное. Эдик молодец – не потерял бдительности. В отличие от меня…

– Ты чувствуешь? – прошептал он.

– Да. Ты прав. Здесь явно что-то не так, – ответил я.

Вдруг, стоявшая на столе свеча погасла. Мы переглянулись. Эдик неожиданно оттолкнул меня, и в ту же секунду мимо моего лица пролетела и разбилась глиняная кружка, прямо об стену за тем местом, где я только что сидел. Эдик вскочил, лихорадочно озираясь.

– Севыч! Что это? Призрак?... – изумленно воскликнул он.

– Не думаю… – я тоже встал и сосредоточился. Мои глаза засветились.

И я увидел его.

Это был щупленький старикан. Сам лысый, но с густой рыжей длинной бородой. Слегка сгорбленный. Ростом невелик (примерно мне по грудь). Он был защищен неким силовым полем, поэтому обычным зрением его было не увидеть.

Он, крадучись, повернулся к столу и взял вторую кружку. Затем довольно резво развернулся и швырнул её прямо Эдику в лицо. Я без труда поймал её, молниеносно выставив руку, прямо перед лицом ошарашенного друга.

Старик взглянул на меня. Лицо его выражало недоумение. Он попятился, наткнулся на стоявший за ним стул и сел.

– Покажись, – сказал я, глядя ему в глаза.

– Севыч, – прошептал Эдик. – Чё происходит?

– У нас гость, – сказал я.

– Это вы здесь – гости! – зло крикнул старик и вмиг проявился в реальности. Эдик сел с открытым ртом. – Причем незваные!

– Окстись, Старейший, – улыбнулся я. – Разве могли мы знать, что это твоя обитель? Прости нас.

– Ты знаешь – кто я? – удивился старик. Было видно, как он успокаивается. – А вот вы кто такие? Не могу понять… Ты – закрыт наглухо, похож на Ваську, хоть и не он, – он пристально смотрел мне в глаза, затем перевел взгляд на Эдика, – А ты … чушь какую-то думаешь… какие-то старички-лесовички…

Я посмотрел на Эдика. Тот недоуменно пожал плечами. Я рассмеялся.

– Еще раз прости нас, Старейший, – сказал я. – Мы скоро исчезнем и не будем тебе мешать. Мы понимаем – тебе покой нужен. И все же… Я рад, что повидался с тобой.

– Почему рад-то? – старик снова начинал злиться.

– Я – зять твой, – я улыбнулся.

– Зять?! – воскликнул старик.

– Зять?! – воскликнул Эдик.

– Зять, – кивнул я.

Несколько секунд царила тишина. Затем Эдик расхохотался.

– Ёлки-палки! – воскликнул он. – Так ты – Женькин отец?

Старик сел.

– А кто это – Женька-то? – спросил он.

– Один из Хранителей Среднего Мира.

– Этот оболтус опять имя поменял? – проворчал старик. – Ох. Допрыгается он у меня.

– Не он, а она, – улыбнулся Эдик.

– Что – она?

– Женя, – размеренно проговорил Эдик. – Женщина. И по совместительству – жена моего друга, – Эдик кивнул в мою сторону.

Старейший расхохотался.

– Что за чушь ты несешь, Чувствующий? Ты еще скажи, что он – беременный… – старик продолжал смеяться.

Мы с Эдиком молчали.

– Старейший, – сказал я. – Посмотри на меня…

Он повернул голову, продолжая хохотать, взглянул мне в глаза и замер. Несколько мгновений мы стояли, друг напротив друга не шелохнувшись. Я держал его, а он “читал” меня. Я хотел, чтобы он знал все. Ведь он был Первым Хранителем, созданным Вселенной. Он вел древнейшую летопись существования. Все последующие Хранители создавались по его подобию.

Я “отпустил” его, подошел к столу и налил “бормотухи” в кружку, которую так и держал в руках. Протянул ему.

Старик залпом выпил.

– Старею я, – выдохнув, пробормотал он, глядя в пол. – Прости меня, Наместник – не признал сразу… Да и не бывало ранее таких, как ты-то.

– Все нормуль, дедуля, – улыбнулся Эдик. – Ты это… приветь гостей-то… дюже жрать охота.

Старик спохватился.

– Да что ж это я, старый… – он вскочил. – Сейчас я, ребятки, погодите малехо… не уходите… Гостей-то я отроду не встречал… – он начал рыться в шкафу, встроенном в стену. На столе появилась краюха черного хлеба, соленые грибочки, картошка “в мундире” в чугунке, холодная, но выглядящая аппетитно и пучок зеленого лука.

– Огурчики, я смотрю, вы уже нашли, – улыбнулся Хранитель.

– Ух ты! – Эдик облизнулся. – Скромно, но выглядит чрезмерно аппетитно.

Мы с ним принялись жадно поглощать картошку с хлебом. Аппетит был отменный. Старик же молча, наблюдал за нами и только улыбался, изредка подливая нам самогона в маленькие глиняные стаканчики, взятые им из тайника в стене.

Наконец, мы с Эдиком наелись и отвалились на стульях. Сытые и довольные.

– Спасибо, отец, – поблагодарил я.

– Да. Спасибо, дедуль, – сказал Эдик.

– На здоровьице, – улыбнулся тот. – Что далее делать будете?

– Возвращаться будем, – сказал Эдик. – Надо же Васькино сознание вытаскивать. Кстати… Ты извини нас, что мы его, это, в твоем подполье похоронили… Не знали мы.

– Да что ты, сынок, – улыбнулся Старейший. – Здесь его место и есть. Ты хорошо почувствовал, что его тута оставить надобно. Ты силен, Чувствующий. Даже последнюю волю умершего угадал.

– Ну… я… – Эдик засмущался.

– А вот возвращаться вам пока без надобности, – продолжал старик. – Здеся у вас делишки найдутся.

– Растолкуй, – попросил я.

– Знаешь ведь, что этот мир – крайний?

– Ну…

– А с краев-то и вся опасность, – сказал Хранитель. – Я ведь поэтому здесь обитаю. Наблюдаю…

– Что за опасность, дедуля? – спросил Эдик.

– Да перестань ты меня “дедулей” кликать!!! – Старейший, вдруг, сорвался на крик. Сева и Эдик переглянулись. – Это – унизительно…

– Прости, – пробормотал Эдик. – Я без злого умысла…

– Ладно, – успокаивался Хранитель. – Это ты меня прости. Стар я стал. Раздражительный… дед Пахом – так меня местные зовут…

– О-кей, – кивнул Эдик.

– Ась?

– Хорошо, говорю, деду… Пахом, – улыбнулся Эдик. – А меня – Эдиком кликать.

– Кликають ”мышкой” на компьютере, – неожиданно сказал дед Пахом. – А у тебя, стало быть, имя – Эдик.

– Ну, ты, дед Пахом… – восхищенно сказал Эдик. – Ты – продвинутый дед…

– Спасибо на добром слове, мил человек, – улыбнулся Хранитель. – Ты тоже – клевый чувак.

Я не мог больше сдерживаться и неприлично заржал. Достаточно было одного взгляда на лицо Эдика.

– Так, какая опасность? – спросил я, отсмеявшись. – О чем ты, Хранитель?

– Я, признаться, думал, что это ты мне объяснишь…

Он уставился на меня. Я уставился на него. Оба мы молчали.

– Так, – вдруг сказал Эдик. – Вы сколько угодно можете общаться мысленно. Но, по моему глубокому убеждению – нет ничего лучше истины, рожденной в разговоре. Поэтому я буду рассуждать вслух,… а вы меня поправляйте, если что… – Эдик прокашлялся, как заправский докладчик. – Итак. Нам известно, что наша Всеобщая Вселенная перерождается. Так?

Мы кивнули. Эдик продолжал:

– Вселенная, так сказать – “окукливается”, чтобы после завершения трансформации предстать перед Мирозданием во всей своей красе. Так?

Мы снова кивнули.

– Как нам известно из начальных классов средней общеобразовательной школы: куколка – это не только процесс трансформации, но и необходимое средство для защиты от внешних факторов. Будь то непогода, либо же – банальные хищники. – Эдик закурил, я тоже. Дед Пахом недовольно посмотрел на нас, но промолчал. – Отсюда следует, что наша Вселенная по истечении какого-то времени закроется наглухо. – Эдик посмотрел на меня. Я не понял, что он этим хотел сказать. Он вздохнул. – Старик. Перво-наперво, тебе надо вытащить Женю из закрытой Вселенной, иначе вскоре ты потеряешь к ней доступ.

Я открыл рот. “Чёрт, как я сам-то не додумался. Ведь, это – очевидно. Ну, Эдик..”

– Но Женя – это еще полбеды, – Эдик был доволен произведенным эффектом. – Сейчас наша Вселенная похожа на гусеницу, которая укутывает себя паутиной снизу вверх. Или же буханкой хлеба, начавшей плесневеть со стороны одной из горбушек. В общем – обрастает защитой с одного конца к другому. Так?

Мы снова кивнули.

– Как я понимаю – мы сейчас находимся как раз в той крайней горбушке, еще не затронутой плесенью, или – в голове гусеницы, если хотите, – Эдик затушил окурок. – И эта горбушка-голова – самое, на данный момент, уязвимое место, в нашей Вселенной. Отсюда-то наш любезный дедуля…э-э… дед Пахом, чувствует некую опасность извне. Так?

Мы продолжали кивать, а Эдик продолжал рассуждать вслух.

– Нам надобно понять – что эта опасность из себя представляет. Между прочим, я чувствую её тоже, – мы с Хранителем переглянулись. – Но я чувствую не совсем опасность, а скорее, что-то неведомое, пока непонятное, – он мельком взглянул на Хранителя. Тот кивнул, соглашаясь. – И именно то, что мне это непонятно – внушает некие опасения, перерастающие в чувство опасности. Говоря простыми словами – нам надо разузнать, что нас тревожит прежде, чем предпринимать какие-то решительные меры. – Эдик помолчал, затем повернулся ко мне. – Сева. Нам придется здесь задержаться.

– Так давай произведем слияние и вернемся, – сказал я.

– Нет. Это займет много времени, – возразил Эдик. – А мы не знаем – есть ли оно у нас. К тому же, – он посмотрел на Хранителя. – Слияние и дед Пахом произвести может…

– А что ж не произвести-то, – сказал тот. – Все как есть произведу…

– Как? – я не мог поверить.

– Да, собственно говоря, ты сам все сделаешь, сынок, – ответил дед Пахом. – Я токмо малость подсоблю тебе…

Глава 2. Общее собрание.

– Что-то долго их нет, – сказал Дмитрий.

– Значит, на то есть веские причины, – пожал плечами Гоша. – Сева бы не стал долго задерживаться, зная, что мы волнуемся. – Он встал. – Женя тоже переживает.

– Вы держите связь?

Гоша кивнул.

– Если честно – она уже, несколько, надоела мне, – сказал он. – Это ужасно отвлекает.

– Беременная, – улыбнулся Дмитрий и встал. – Ладно. Пойду своих парней проверю.

– Кстати, как они? – спросил Гоша. – Нормально?

– Это, конечно, не Севкина команда, – улыбнулся Дмитрий. – Но парни надежные. Лепеха у них за консультанта.

– Лепеха? – удивился Гоша, – ни за что бы ни подумал…

– Ладно. Я на связи.

– Давай.

Дмитрий ушел. Гоша налил себе чаю.

Прошло уже больше месяца, как Эдик и Сева отправились в свое путешествие. Гоша, как новый Хранитель пытался связываться с Севой, но у него ничего не получалось. Толи было слишком далеко, толи “оболочка кокона” новой Вселенной глушила все попытки связи. Так или иначе – Гоша, оставаясь руководителем проекта, был в неведении. А это было нехорошо. Ещё и Женя доставала – “как они”, “что они” да “где они”, посылая эти вопросы прямо в голову Гоше. Ему нечего было ей ответить, и это раздражало.

Генерал не появлялся. Да и правильно. Нечего ему тут делать.

Изредка захаживал Блондин. Интересовался – не вернулся ли их командир и не нужна ли помощь, а то, дескать, группа разжирела без дела.

Гоша вздохнул. Им всем оставалось только ждать.

Внезапно зазвонил телефон. Он мигом поднял трубку.

– Алло, – сказал он, но в ответ услышал только беспорядочное шипение. Гоша уже собрался вешать трубку, но что-то остановило его. Он только сильнее прижал её к уху и стал ждать.

– Алло-ло, Гошан-шан, слышишь-шишь меня-ня, – раздался голос Эдика, подкрепленный многократным эхо.

– Эдик?! – Гоша подскочил. – Эдик! Я слышу! Слышу!

– Гошан-шан, у нас-ас всё-сё в порядке-ядке. Вечером-ром вернёмся-ёмся…На-на разведку-едку схо…им-им… – в трубке снова раздалось шипение, плавно перешедшее в гудок. Гоша положил её.

– Охренеть! – вслух сказал он, подражая голосу Эдика, и улыбнулся. Слава Пекарю – с друзьями все в порядке.

Он вызвал Дмитрия и сообщил ему эту приятную новость. Дмитрий в свою очередь связался с Блондином. Блондин позвонил Генералу. Короче, к вечеру в конференц-зале научно-исследовательского института “Множественный мир” набралась уйма народу. Все ждали Севу и Эдика.

Друзья появились внезапно.

Нет. Они не проявились в воздухе, как призраки. Просто, внезапно открылась дверь, и они вошли.

– Здрасьте всем, – Эдик удивленно оглядел присутствующих и повернулся к Севе. – Я же говорил тебе… Смотри, делегация какая…

– Друзья, – улыбнулся Сева. – Я прошу извинить меня, но я скоро… Пока, все вопросы – к Эдику, – он повернулся и вышел.

Все стояли, разинув рты.

– Ку-куда это он? – запинаясь, спросил Дмитрий.

– Мне это не нравится нихрена, – зло сказал Каштан. – Не успел появиться и опять исчез… Что это за командир?

– Успокойтесь вы, неблагодарные, – улыбнулся ему Эдик. – Он сейчас вернется вместе со своей любимой женщиной. Нет ничего удивительного, что он предпочел отправиться за ней, не поговорив с вами. Ведь, в отличие от вас, она его понимает и искренне любит. А вы только и думаете о себе.

– Предупредил бы хоть… – Каштан покраснел и пристыжено опустил голову.

Эдик самодовольно улыбался.

– Ну что ж, друзья. Хоть мы с Наместником и очень устали, спасая вас, да и, что тут греха таить – все человечество в целом – тоже, прошу вас рассаживаться поудобнее, потому что разговор будет длинным. А пока самогон еще не полностью выветрился из моего истощенного сознания, я готов поведать вам о приключениях благородного Дона Кихота и его верного слуги – (Эдик прижал руку к груди) Санчо Панса.

– Эдик, – спросил Гоша. – Ты что? Пьян?

– Я абсолютно трезв, мой благородный друг, хоть мы с моим господином и приговорили бутыль самогона на троих.

– На троих? – переспросил Генерал.

– Да-да, вам не послышалось, друзья мои, ибо в столь дальних странствиях нам с Наместником посчастливилось повстречать некоего деда Пахома, являющегося по совместительству Первейшим Хранителем всей нашей Совокупности Вселенных, прозванной нами по простому – “Буханкой”.

– Эдик… – укоризненно посмотрел на него Гоша.

– Тс-с, – Блондин ткнул его локтем в бок. – Не мешай. Лихо льет…

И улыбнулся. Гоша пожал плечами.

– Спасибо, – Эдик благодарно посмотрел на Блондина. Тот подмигнул. – Так вот… – Эдик увидел, как за спинами его аудитории на цыпочках вошли Женя с Севой и скромно присели сзади, чтобы их никто не видел. Женя послала ему воздушный поцелуй. Она была в “положении”, и это было довольно заметно. Эдик улыбнулся, и едва видно кивнул. – На чем я остановился?… Ах да! Дед Пахом. Очень импозантный старик, но душка. Так с виду и не скажешь, что он – Первый Хранитель, созданный нашей Вселенной.

При этих словах Женя закрыла рот рукой и вытаращила глаза. Сева что-то быстро шептал ей в ухо. Она часто кивала.

– Дедуля поведал нам, что нашей родной Вселенной на её стадии окукливания угрожает некое необъяснимое явление, – Эдик сделал паузу. – Мы с моим господином (Сева прыснул в ладошку), не долго раздумывая, решили проверить – что именно. Так сказать, произвести разведку, пока, конечно, без боя,… дабы лицезреть как оно выглядит и с чем его едят. Но! – Эдик поднял палец вверх, призывая всех к вниманию. – Перед этим мы произвели “слияние” последнего двойника Севы с сознанием Наместника кустарным способом – при помощи кружки из-под браги.

– Как? – Гоша вскочил. – Но… Это невозможно!

– Я разделяю твой скептицизм, мой любезный друг, – улыбнулся Эдик. – Ибо, сам был подвержен сомнениям… Но! Не забывайте, друзья мои – с кем мне пришлось иметь дело. Наместник и Отец-Хранитель – это великая сила, – Эдик поднял обе руки вверх, обозначая, насколько сила велика.

Сева “угорал”.

– А причем тут кружка из-под браги? – спросил Брюнет.

– Дедуля просто неожиданно заехал Севе этой кружкой по темечку и Сева отрубился. А когда очнулся, все уже кончилось. Его подсознание сделало всю работу. Сева стал полноценным Наместником… Кстати, – прошептал он, приложив руку ко рту. – Он стал очень силен. Не советую шутить с ним…

По аудитории прошелся испуганный шепоток.

– Да шучу я, друзья, – улыбнулся Эдик. – Сева все тот же наш любимый командир, друг и брат. Правда, теперь с неограниченными возможностями.

Аудитория облегченно вздохнула. Женя встревоженно взглянула на Севу. Сева улыбнулся ей и поцеловал. Тревога исчезла.

– Охренеть, – проговорил Генерал.

– Это моя “фишка”, Четвертый, – улыбнулся Эдик. – У вас, “так сказать”, своя есть…

Все рассмеялись. Эдик был в ударе.

– Но это, как вы понимаете, еще не конец нашей истории, – продолжил он. – Попрощавшись с любезным Хранителем, мой благородный господин в сопровождении своего верного оруженосца, отправились на Край Света, чтобы воочию лицезреть то, что их тревожило все это время. И, представьте себе, друзья мои – им удалось-таки раскопать суть проблемы...

Эдик выдержал театральную паузу. Все замерли в ожидании продолжения.

– Эдик, я тебя убью, – Гоша смотрел на него в упор.

– Ладно, ладно, – улыбнулся тот. – Это – Вторжение, друзья мои…

Эдик опять замолчал, ожидая реакции. Но в помещении царила мертвая тишина.

– Что зна… значит – вторжение? – Гоша, сглотнув, задал интересующий всех вопрос.

Эдик грустно вздохнул.

– Собственно говоря, – сказал он. – Мы с Севой сами до конца не поняли, в чем суть проблемы. Со стороны это похоже на… на… как будто… другая Вселенная… хочет проникнуть в нашу… Это… как бы сказать-то… Короче… Представьте себе “куколку” нашей Вселенной, – Эдик, наконец, нашел нужные слова и перестал запинаться. – Её “голова” пока еще открыта. И поэтому она представляет собой лакомый кусок для хищника. Но в природе существуют не только хищники, но и паразиты, которые не преминут отложить свои яйца в пока еще открытый инкубатор, чтобы их будущее потомство росло в тепле и сытости, питаясь содержимым “куколки”. Вот и наша Вселенная на данном этапе представляет собой эту самую “куколку”, в которую вонзилось жало паразита, уже начавшее откладывать первое потомство. И когда оно его отложит – наша Вселенная “захлопнется” наглухо от Внешнего Пространства, оставив внутри себя развивающегося и всепожирающего паразита. Итог этого вторжения нельзя спрогнозировать заранее, можно только гадать – что получиться. Может наша Вселенная станет таким же хищником и мы, как её неизменная часть, станем воинствующей расой, доминирующей над другими Вселенными, либо, мы будем поглощены на обед, завтрак и ужин существами, которым суждено нас заменить. Так или иначе – оба варианта для нас не приемлемы. Поэтому, мы с моим другом, а по совместительству – Наместником нашей Вселенной очень рады, что вы все собрались здесь, ожидая нас. У нас, таким образом, отпала необходимость разыскивать вас по отдельности и объяснять каждому суть проблемы. Теперь вы здесь и вы в курсе. Я в свою очередь жду от вас участия и, конечно же, неизбежных вопросов. Прошу вас, друзья…