Текст книги "Приключения и фантастика (сборник)"

Автор книги: Андрей Сдобин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 30 страниц)

ДЕНЬ ВТОРОЙ

Иван Макарович вышел из страшного «каземата» и побежал в нижний ярус. Забыв об осторожности, он мчался огромными прыжками, то перескакивал через груды камней на пологих спусках, то преодолевая крутые ступени. Выбирал дорогу так, чтобы спуститься вглубь, поблизости от колодца, в который упали Ольга и Михаил. «Ведь он не бесконечный, – тревожно билась мысль. – Может быть… может быть, они еще живы…»

Поворот, еще поворот. Куда ведет этот каменный желоб? Иван Макарович почувствовал, как его виски под скафандром покрылись потом. «Не надо горячиться, – говорил ему внутренний голос. – Надо все хорошенько взвесить, обдумать…»

Остановился, оперся плечом о холодную немую стену. Конечно, горячиться не надо, но что же делать? Вдруг взгляд его скользнул по шкале кислородного баллончика. В первое мгновение он как-то и внимания не обратил на показания шкалы. Но когда поглядел вторично, – его бросило в жар. Кислорода оставалось совсем мало. Если стоять здесь и раздумывать, то на обратный путь не хватит.

Глубоко вздохнув, Иван Макарович пошел обратно, наверх. Теперь уже часто поглядывал на шкалу. Шел размеренно, старался погасить тревогу, но все было напрасно. Воображение рисовало ему такие родные, милые лица, и до боли жгучие мысли вспыхивали, как молнии. «Конечно же, они погибли! Не смог уберечь…»

Добравшись до «библиотеки» с последними каплями кислорода. Плугарь зарядил баллон и сразу же отправился на розыски. Загорского не пустил.

Вероятно, легче было титану Атланту поддерживать небосклон, чем Плугарю переживать горе, выпавшее на его долю. Однако он переносил его мужественно. Словно окаменел. Жил, стиснув зубы, но жил! Сколько раз бросался на розыски Ольги и Милько! Селенитский город казался ему каменным мешком. Иван Макарович то спускался глубоко вниз, стараясь отыскать боковой ход в злополучный колодец, то возвращался в «библиотеку», чтобы наполнить свой кислородный баллон. Отчаяние и тоска разрывали ему сердце. Скоро, буквально через несколько часов может прибыть вторая ракета, прилетят его друзья по работе… Не радостной будет встреча!

…Начинался новый день – второй день пребывания людей на Луне. Длинная лунная ночь отступала перед солнечными лучами. Сначала они блеснули на вершинах высоких гор, потом постепенно опускались вниз и, наконец, стали заливать все большие пространства планеты. «Серпик» рос. Вот северный его рожок черкнул по «Комете», огромный блестящий иллюминатор ослепительно вспыхнул. Загорский, который выбрался из «подземелья» на поверхность и хозяйничал у вездехода, этого радостного блеска не видел: ракету заслоняли горы. А вот экипаж второго астроплана, с огромной скоростью приближавшегося к Луне, возможно, и заметил этот яркий блеск!

Настроив радиостанцию вездехода, Загорский сидел, подставив плечи ласковым солнечным лучам. Вдруг его будто толкнуло – вскочил, стал на сиденье машины. В наушниках слышался какой-то шум! Может быть, это просто в голове шумит… Или, может быть… он кинулся к пульту рации. В защитных перчатках неудобно было работать, и Загорскому казалось, что он очень долго возится с рычажками. Наконец, треск и обрывки фразы: «…та…та…ку».

Еще несколько поворотов маленького рычажка, и в наушниках зазвучало очень четко:

«Комета», ««Комета»… Идем на посадку!..»

Вскоре Загорский увидел и ракету. Словно гигантское серебристое веретено медленно спускалось с черного неба. Из нижнего конца его вырывался золотистый сноп. Вот «веретено» скрылось за горными шпилями. «Удачно ли приземлились?» – встрепенулось сердце Николая. Он начал быстро работать на передатчике:

«Поздравляем с прибытием, товарищи! Наше местонахождение…»

Связь установить удалось! «Комета-2» села благополучно неподалеку от первой ракеты. Загорский хотел подъехать к ней вездеходом, но мотор не работал: вероятно, от резкого изменения температуры что-то в нем испортилось. Николай попросил долгожданных товарищей придти к нему как можно скорее.

Нервно ходил он вокруг вездехода. Казалось – очень долго нет дорогих земляков. А когда они прибежали – трое сильных, быстрых, как ветер, от волнения не мог вымолвить и слова… Молча пожали друг другу руки, обнялись.

– А где же ваш экипаж?

– Идемте… Идемте, нельзя терять ни минуты! – воскликнул Загорский и первый бросился ко входу в туннель. На этот раз он просто спрыгнул в глубокое русло, за ним спустились остальные. В туннеле, спускаясь гигантскими ступенями к храму, Загорский рассказал о несчастье. Шли, не останавливаясь ни на секунду. Даже истлевшие селениты не привлекали к себе внимания. Они пролежали здесь тысячелетия – подождут еще, а Ольга и Михаил…

Спускались из яруса в ярус.

Наконец – «библиотека». А вот и злосчастный каменный люк.

Теперь, когда далекая Земля прислала помощь, когда рядом были товарищи, в сердце Ивана Макаровича затеплилась надежда. Ему хотелось верить, что Михаила и Ольгу все-таки удастся спасти.

– Если они не разбились, то хватит ли у них кислорода?

– Должно хватить, – неуверенно ответил Плугарь. – У них были западные баллоны.

Быстро составили план розысков. Самое главное – взять с собой как можно больше кислорода. Спустившись вглубь, обследовать не один туннель. Плугарь останется у кислородной аппаратуры. Загорский, в случае надобности, будет возвращаться и приносить новые баллоны.

– Эх, будь у нас канат, – сказал кто-то. – Можно было бы прямо в колодец…

Они пошли по туннелю и быстро скрылись за поворотом.

СЕЛЕНИТСКОЕ МОРЕ

Сплошная тьма ослепила Ольгу. В ушах словно ветер зашумел. Вся съежилась, ожидая удара. А в голове – целый рой мыслей. Как по-глупому вышло! Заметил Михаил? Хоть бы с отцом ничего не случилось. И всегда она проваливается. Это уже второй раз на Луне, второй и… Вдруг Ольга ударилась о что-то мягкое, в глазах поплыли желтые круги, и она потеряла сознание. Сколько прошло времени, не знала. Понемногу начала приходить в себя. Все ее существо как бы выплывало откуда-то из темной глубины на свет. Но что это? Неужели она лежит на воде?

Да… Ольга тихо покачивалась на волнах, видимо, поднятых ее падением. Ее поддерживал наполненный воздухом скафандр. Но какая странная вода – синяя-синяя, почти черная! Будто вместе с водой в эту громадную пещеру, куда еле пробивался свет, стекла и синева лунного неба. Ольга лежала на спине, но как только сделала попытку перевернуться, острая боль обожгла левую ногу. Вывих? Трещина? Или разрыв сухожилий? Ой, что же она теперь будет делать?

Все-таки заставила себя повернуться.

Посмотрела через забрызганные очки шлема – вокруг темнеет вода! Да это же море! В недрах Луны – море!.. И как хорошо, что открыла его – она! Вот расскажет отцу… Как он назовет его?

И тут Ольга подумала о возвращении в «библиотеку». Но как же выбраться из этого моря? С одной стороны сплошная каменная стена, по-видимому, отшлифованная водой, с другой – вода.

Должно быть, миллионы лет тому назад селениты вывели в этот естественный резервуар воду из своих умирающих рек и морей. Неужели отсюда нет…

Неожиданно ее качнуло, на скафандр густо посыпались брызги. Оглянулась. Неподалеку кругами расходились волны, словно упал камень. Прошло несколько секунд, и на поверхность вынырнул. Михаил! Ольга сразу, узнала его и – по правде говоря – в первое мгновение обрадовалась.

– Михаил! – крикнула она в микрофон.

Молчание.

– Михаил!

Опять в наушниках ни звука.

Тогда она легко подплыла к юноше и коснулась его плеча. Но поговорить не удалось. Сквозь очки они видели, что губы их шевелятся, но звуков не слышали. Иногда в наушниках раздавался какой-то неясный шум, но он тут же стихал. Стали объясняться жестами. Рации – это не беда, главное, скафандры выдержали!

Михаил показал рукой в сторону, Ольга заметила на воде какой-то предмет. Что бы это могло быть? Осторожно подплыла и чуть не вскрикнула – на волнах покачивался ее кислородный баллон. А если бы они не заметили? Поспешно, словно боясь, что баллон исчезнет, она схватила его. Так и есть, оборвались лямки. «А у тебя?» – кивнула Михаилу. «Все в порядке», – таким же кивком ответил он. При падении Михаил тоже ударился – нестерпимая боль колола в самое сердце…

Гребя руками, они поплыли рядом. Скафандры, наполненные воздухом, помогали держаться на воде, а кроме того, плавалось здесь так же легко, как в море на Земле. Если бы можно было еще работать ногами, – было бы совсем хорошо. «Подземелье», налитое синей водой, освещалось совсем слабо. «Свет попадает сюда из туннелей, – думал Михаил. – Надо найти выход, не теряя ни минуты…» Тревожными взглядами ощупывали они каменный «берег», который, поднимаясь на высоту нескольких десятков метров, переходил в такой же тяжелый серый свод. Вверху они увидели еще одно отверстие колодца, но что толку от этого?

Страх медленно заползал в душу Ольги, страх и безнадежность. Девушке казалось, что и время уже остановилось, что они плавают здесь бесконечно и кислород вот-вот кончится. В своем воображении она видела то встревоженного отца, бегущего сюда по туннелям, то себя с Михаилом мертвых на воде. А ведь скоро должна придти помощь с Земли… Когда же их найдут?..

Михаил тоже видел, что шансов на спасение почти нет. Ярость душила его. Хотелось кинуться на проклятую стену, разрушать, крошить ее руками…

Отверстие!

– Смотри, Оля, отверстие! – закричал он в микрофон, забыв, что радио не работает. Шум и треск наполнили уши. Показал рукой, и они поплыли быстрее. Только бы выбраться, только бы выбраться из этого селенитского моря!

Но отверстие, видимо, промытое водой, зияло чересчур высоко. Словно дельфин, рванулся Михаил вверх. Еще и еще раз. Хватался руками за стену, скользкую, покрытую мхом, но это были жесты отчаяния. Иногда ему удавалось выскочить из воды по колени, но до пролома было все еще высоко. Не за что ухватиться! И каждый раз Михаил падал, глубоко, с головой опускаясь в синюю воду.

Ольга тоже подплыла к стене, пощупала ее ладонями – а вдруг найдется хоть маленькая зазубрина.

«Попробую высадить Ольгу, – подумал Михаил, – может, хоть она спасется.» Но ничего из этого не вышло. Если ему и удавалось приподнять девушку, сам он опускался в воду. Бросок поднимал ее ненамного выше, тем выбрасывался сам Михаил.

Усталые, обессиленные, они вытянулись на спине. «Неужели нет других отверстий? – думал Михаил. – Наверное, нет – иначе вода испарилась бы. А так – она почти герметически закупорена. Эта промоина, видно, не так давно появилась – и то уже сколько воды выпила! А может быть, все-таки еще где-нибудь есть?»

Поплыли снова. Вдруг Ольга толкнула его и показала рукой назад. То, что они увидели, было таким неожиданным, таким невероятным. Вдали катилась высокая волна! Что бы это могло значить?

Михаил что-то кричал, показывая то на волну, то на пролом. Наконец, он схватил девушку за пояс и начал отгребаться от стены. Ольга догадалась: волна может ударить их о камень… Энергичнее заработала руками. Но вот Михаил остановился, они повернулись к пролому. Снова жестами юноша указывал то на пролом, то на волну. А волна приближалась, отсвечивая крутым боком. «Чего хочет Михаил?» – подумала Ольга. И вдруг молнией сверкнула догадка: волна может выбросить их в пролом!

Приготовились. Затаив дыхание, считали секунды. Вот она, вот! Все произошло так быстро, что Ольга и глазом не успела моргнуть. Опомнилась уже на плитах туннеля, – о ужас! Они лежали над самым краем… Отступая, волна едва не унесла их назад. Что это было, такое сильное, могучее и… хорошее? Они не знали, да и где им было размышлять над такими вопросами? Ольга попыталась подняться, но боль обожгла все тело, свалила наземь. Стиснув зубы от боли, которая пронизывала его самого, Михаил поднял девушку на руки и, хромая, пошел в глубь туннеля.

ПОСЛЕДНИЕ ШАГИ МИХАИЛА МИЛЬКО

Туннель и туннель. Длинный, бесконечный и, как стало казаться Михаилу, однообразный. Потрясенный всем случившимся, удрученный состоянием Ольги, он совершенно не обращал внимания на то, мимо чего раньше не прошел бы равнодушно. В одной из громадных пещер, через которую вел туннель, лежало нечто, похожее на скелет гигантского, должно быть, морского животного. Михаил не стал рассматривать эти останки какого-то лунного бронтозавра. Осторожно переступая через них, пересек пещеру и спустя некоторое время попал в новый туннель. Часто преграждали путь обвалы. Порой попадались неосвещенные кварталы; приходилось пробиваться сквозь тьму наощупь. Старался идти все время влево. Он считал, что колодец, в который они упали, находится где-то слева. Поблизости от него он подымется наверх – там «библиотека»! Не отводил глаз от пыли, покрывавшей пол туннеля. Хотелось, ох, как хотелось ему увидеть следы Ивана Макаровича! Ведь профессор, разыскивая их, мог спуститься и сюда… Но никаких следов не было. Тысячи, сотни тысяч лет здесь не ступала живая нога – неподвижным, мертвым слоем лежит вековая пыль… Ступня Михаила тонет в ней, и юноше кажется, что он идет по упругому. слою дней, столетий, эпох. Они тут осыпались и ложились, как жертвы в борьбе живого с неживым. На долгое время неживое победило. Но вот на опустевшую арену боя прибыли они, советские астронавты, и планета начинает оживать! «Не печалься, Оля! – кричит Михаил в микрофон. – Жизнь бессмертна, непобедима!»

Девушка не слышит его слов, но сквозь очки видит: он говорит что-то ободряющее, хорошее. Улыбка освещает ее лицо. Молодчина, Михаил, с таким не пропадешь!

А туннель тянется бесконечно, сворачивает то вправо, то влево, пересекает другие туннели. На одном из перекрестков Михаил на минутку остановился. Куда идти? Присел, держа Ольгу на руках, возле какого-то причудливого каменного изваяния. Наверное, это было изображение морского животного: ни рук, ни лап – какое-то подобие плавников. «А в верхних ярусах – статуи женщин, – подумал Михаил. – Это, наверное, уже недалеко». Подключив запасные кислородные баллоны, жестом спросил Ольгу, куда, по ее мнению, идти? Она обвела взглядом три выхода на перекрестке и указала на тот, который имел в виду и Михаил. Там виднелись ступеньки, ведущие наверх, а это главное! И он зашагал, прижимая к груди Ольгу. Если бы они знали, что надо взять влево! Минут через пять, не больше, столкнулись бы с поисковой группой из экипажа второй ракеты… Но Михаила привлекали ступеньки, и он, как можно быстрей, бросился по ним вверх. А там снова натолкнулся на перекресток и свернул в туннель, который опять привел их вниз. Возвратились. Блуждали на расстоянии какого-нибудь квартала от группы искавших. В одном месте Михаил прошел прямо над ними – их разделяла каменная толща метров в двадцать пять. Нужно было только спуститься… Но спуск, он считал отступлением. Только наверх!

Почувствовал, что устал, участилась дыхание. «Скоро кончится кислород, кончится кислород…» – застучало в голове. Михаил понял, – что они заблудились в этой сети пробитых в каменной толще ходов, бьются, как в гигантской паутине.

Видя, что Михаил теряет силы, Ольга начала вырываться. Она пойдет сама!

Михаил остановился, осторожно помог ей подняться. Держась за его плечо, ступила на левую ногу, и если бы юноша не подхватил ее, Ольга упала бы. Идти она не могла.

– Иди, иди один, – кричала она. – Может быть, хоть ты спасешься!

Михаил понял ее жесты, отрицательно покачал головой и еще крепче прижал к себе Ольгу. Если бы кто-нибудь со стороны видел, как шел Михаил, вероятно, подумал бы, что он пьян. Он шатался. Отстегнул пустой запасной баллон, и, когда он упал, сердито отшвырнул его ногой. Баллон, прочерчивая след в пыли, покатился по склону. В догонку за ним покатился и второй, Ольгин.

Ноги у Михаила были словно налиты свинцом, идти стало трудно. Голова туманилась. Что-то давило, хотело остановить, повергнуть в эту вековечную пыль. «Разве ты не такая же пылинка? – шептали ему камни, – Сядь, остановись, и найдешь вечный покой, вечный покой!..» «Не хочу покоя! – бунтовал в душе неугасимый огонь. – Я жив, и если могу пройти еще хоть несколько шагов – я их пройду!»

Камни умолкали, Михаил шел вперед, и Ольге в полузабытье казалось, что она слышит, как бьется его непокорное сердце,

СЛЕЗЫ ИВАНА МАКАРОВИЧА

Казалось, отправив поисковую партию, Плугарь должен бы немного успокоиться. Но где там! Тревога росла в нем с каждой минутой. Не скоро они найдут дно этого колодца! «Упав, Ольга и Михаил могли остаться живы, ведь притяжение тут в шесть раз меньше, чем на Земле, – думал профессор, – но без кислорода… они задохнутся. Кроме того, ранения, ушибы…»

Иван Макарович схватил заряженный кислородный баллон и побежал к проклятому люку.

«Спущу им! Это их спасет!» Став на колени у плиты, повернул ее и заглянул в черное отверстие колодца. Руки его дрожали, когда он поднимал баллон. «Оля, Михаил! Я бросаю вам баллон… Берегитесь!» Крикнув «берегитесь», Иван Макарович крепко сжал в руках баллон… чтобы не уронить его. «Что я делаю, – подумал он. – Если они не расшиблись, этот баллон может их добить…»

Вернулся в «библиотеку», проверил работу кислородной аппаратуры, нервно зашагал между стеллажами с каменными плитками.

Прошел час, другой – никто не возвращался. Плугарь еще сильнее встревожился: а вдруг и с этими людьми что-то приключилось? Но не может быть…

Шагая по «библиотеке», Иван Макарович заметил на стене против двери выступ метра в три высотой. Это заинтересовало его может быть, потому, что и мозг и руки искали работы?.. Профессор подошел, внимательно осмотрел выступ. Нет, это не деформация стены и не элемент архитектуры. Стер пыль – увидел плитки с мозаичными письменами! Взял стальной топорик, осторожно поднял одну, другую… Под ними оказались камни в виде шестигранных брусков. Когда Иван Макарович вынул и их, перед ним открылась ниша, в ней виднелась в прозрачной каменной пленке фигура селенита. «Мумия основателя библиотеки или творца селенитского письма! – обрадовался профессор. О, да тут и некоторые предметы сохранились!»

Перебирал разноцветные каменные орудия, снова складывал их на место, фотографировал, но мысль неотступно возвращалась к Ольге и Михаилу. Что с ними? Почему нет вестей от тех, кто ищет их? Оставив мумию, он нетерпеливо подбегал к туннелю, надеясь увидеть возвращающихся людей.

И это мгновение настало! Идут! Плугарь кинулся им навстречу, но, увидев, что их только четверо, остановился как вкопанный, склонив голову. Потом медленно повернулся и пошел в «библиотеку».

– Иван Макарович!

«Они еще и говорят… – с болью подумал профессор. – Разве мне не ясно»…

– Иван Макарович! Все в порядке!

«Что? Утешают? Неужели они думают, что я могу заплакать, как ребенок?» Резко обернулся. Что это? Подходят четверо, но двое из них несут на руках так, как носят детей, Ольгу и Михаила. Живы! Они живы!

И профессор Плугарь заплакал. Под шлемом никто не видел его слез, но он плакал, как ребенок.

…Поисковая партия углублялась в недра Луны так, чтобы колодец, в который упали Ольга и Милько, был осью спуска. Ориентироваться, конечно, было нелегко.

На каждом повороте или перекрестке останавливались, выбирая направление, В одном месте хотели даже дол. бить топориками стенку, но раздумали. Можно и не попасть к стволу колодца, а время будет потеряно. Да и вообще, когда они прошли километр или два в глубину, надежда на успех стала покидать их. Колодец, словно гильза, вогнан в толщу пород. Попробуй, доберись до него!

И вдруг неожиданно к их ногам скатился баллон, за ним другой! Не говоря ни слова, все бросились по следу…

«ГОВОРИТ ЛУНА!..»

После сильного нервного напряжения Иван Макарович чувствовал себя совершенно разбитым. У него не было сил даже разговаривать.

– Иван Макарович! – обращались к нему прибывшие с Земли. – Скажите, как вы нашли эти катакомбы? Вы же здешние старожилы…

– Потом, потом, товарищи, – утомленно бросал профессор. Так он отвечал на все вопросы.

Ольга делала Михаилу перевязку. Он сидел на матраце и молча следил за ее движениями. Прикосновения девичьих рук были такими нежными… Михаилу хотелось прижаться щекой к узкой Ольгиной ладони и так сидеть и сидеть. А какие симпатичные веснушки у нее на лице! Что-то в ней есть такое… «Неужели влюбляюсь? – подумал с. опаской Михаил – Нет, надо взять себя в руки. Поговорю с ней на Земле…»

Ольга угадывала, что происходит с Михаилом – таким сдержанным, таким нелюдимым! Сердце ее пело.

«Новички» с восхищением рассматривали «библиотеку». Загорский тем временем починил поврежденные рации в скафандрах Ольги и Михаила.

– О, чуть не забыла, – воскликнула Ольга. – Что это за волна, которая выбросила нас в туннель? Слышите, папа!

– Что?..

– Я спрашиваю вас о волне.

– А… Это Земля вам помогла. Это волна морского прилива. – Иван Макарович поднялся. – Пора, товарищи, выступать. У нас еще много неотложной работы. А прежде всего – поднять ракету. Да, пригласите «соседа». – И он коротко рассказал о Дике.

Собрались очень быстро. Захватили с собой и мумию.

– Этот селенит, Иван Макарович, будет действующим лицом нашей первой передачи!

– То есть как?

– Мы ведь привезли телевизионную аппаратуру. Телевизионная передача с Луны!..

– Это зря, – с досадой сказал профессор. – Здесь надо заниматься исследованиями, а не спектаклями… Ну, ладно уж… Пойдемте!

Милько шел, опираясь на плечо Загорского, а Ольгу нес на руках Иван Макарович. Вновь прибывшие взяли аппаратуру, инструменты, постели. Позади плелся Дик.

Когда выбрались из каменного лабиринта к вездеходу, у каждого стало легче на душе. Как-то лучше чувствует себя человек под Солнцем. А тут еще и небо необычное: на темном бархате сияет Солнце, огромный голубоватый диск Земли и звезды, звезды… Люди смотрели сквозь очки шлемов на родную Землю и отсюда она казалась… еще родней!

Нагрузив вездеход, уселись в кузов.

– Да, – вспомнил Загорский. – Машина-то неисправна! Не заводится.

– Очевидно, полупроводник не выдержал холода, – соображал Михаил. – Открой-ка вон ту крышку, слева…

Действительно, оказалось, что лунный мороз словно зубами перекусил полупроводник. Как только его заменили – мотор сразу заработал. На место водителя сел Иван Макарович. Обернулся, пересчитал всех и включил скорость. Машина двинулась, прокладывая след в пыли…

Настроение у профессора стало прекрасным. Теперь он сам начал разговор:

– Представляете, друзья, какое будет великое историческое свершение, если человечество оживит эту планету!

– Да, Иван Макарович! Это будет гигантская лаборатория Земли…

– И не только лаборатория! – восклицает профессор в микрофон. – Величайшая сокровищница. Тут же столько минералов! Да и металлы, наверное, есть, хотя селениты их и не знали. Вот внесем в Организацию Объединенных Наций проект плана оживления Луны – увидите, какое здесь строительство закипит! – Он бросил взгляд на Дика, но тот сидел, как деревянный, не произнося ни слова.

Машина мчалась беззвучно, то вырываясь на холмы, то объезжая горы, лежавшие подобно окаменелым гигантским бронтозаврам, а пассажиры вели разговор о перспективах освоения Луны, о полезных ископаемых и астрономических обсерваториях, археологических раскопках и каменных книгах.

Проскочили черную густую тень в межгорье, и перед глазами раскинулся уже не такой дикий ландшафт: глаз радовала космическая ракета, серебряной иглой вонзившаяся в черное небо. Несколько левее поблескивала и вторая, опрокинутая взрывом.

– Хорошая все-таки штука этот вездеход! – не вытерпел один из прибывших, соскакивая из кузова возле ракеты.

– А вы с собой взяли? – спросил Загорский.

– Нет. Достаточно и этого. Вместо вездехода мы взяли еще двух человек.

– Значит, вас прибыло…

– Шестеро!..

– Вот это хорошо, – одобрил Иван Макарович. Один за другим поднялись они по металлическим скобам в кабину. Сняли скафандры.

– Ну, а теперь здравствуйте, товарищи! – Иван Макарович обнимал и целовал каждого. – Поздравляю вас с успешным перелетом!

Пятерых Плугарь хорошо знал: это были работники института, а шестой…

– Где я вас видел? – Плугарь остановился возле него. Мне кажется, мы где-то встречались…

В веселых глазах плотного мужчины мелькнула лукавая улыбка.

– Да, мы встречались с вами, Иван Макарович! Накануне вашего вылета… Помните? Я – селенограф… Приносил топографический альбом – детальные карты поверхности Луны…

– А-а, припоминаю! Значит, вам все-таки удалось?..

– Как видите – «прорвался»!

– Рад приветствовать вас здесь, на Луне. – Иван Макарович пожал селенографу руку.

Радисты настроили телевизионный передатчик, остальные члены экипажа начали раскрывать мумию.

– А вы ставьте ее перед экраном, – посоветовал Плугарь. Включайте, Николай!

– Готово! Внимание, внимание! Говорит Луна! Начинаем телевизионную передачу… Вот профессор Плугарь…

Иван Макарович подошел к микрофону и, сдерживая волнение, заговорил:

– Здравствуйте, дорогие друзья во всем мире! Вместе с вами мы сейчас переживаем исторический момент: на Луне началась эра человеческой цивилизации…

И он рассказал о работе экспедиции, о глубинном городе, о Дике, о планах дальнейших изысканий. Сообщил, что половина экспедиции снова останется на долгую ночь на Луне, а одна ракета вернется на Землю, чтобы доставить сюда продовольствие и новую аппаратуру для добывания кислорода.

Тем временем товарищи придвинули мумию к экрану. Широкое лицо селенита смотрело серьезно, только цвет его был невыразителен, очевидно, это объяснялось действием бальзамических веществ.

– Видите вы это существо, друзья? Кто же отныне будет сомневаться, что здесь может снова расцвести жизнь? И она расцветет, если народы возьмутся за это дело, если они решительно приберут к рукам бизнесменов войны!

Через бездну, отделявшую Луну от Земли, посылал передатчик радиоволны, и они, как на крыльях, несли волнующие слова Плугаря, бросали на миллионы экранов образ селенита – трепещущий и от этого кажущийся живым.