Текст книги "Хакер"

Автор книги: Андрей Буторин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

– Если это не особенно важно, то лучше ничего не говори. Меньше шансов засветиться, если нас подслушивают.

– Здесь-то как раз не подслушивают. Не в одежду же всем сотрудникам жучки повшивали! Бред же.

– Я про другое подслушивание, – сказал Кожухов, почесав затылок.

– А какая разница, скажу я это вслух или нет? Если наши мозги сканируют, то все и так уже известно.

– Твои, может, все-таки нет. А так вдвое больше вероятность, что узнают. Веришь?

– Слушай, брось! – скривилась Лана. – Что ж мы, так и будем все друг от друга скрывать? Мы же вроде вместе решили с этим всем разобраться. Так и так придется всем делиться. Иначе-то как?

– Ну… да, – вынужден был согласиться Андрей. И уже с откровенным нетерпением спросил: – Так о чем ты говорила с ИРой?

– О тебе, – хмыкнула подруга. – Я по-девичьи с ней поделилась тем, что ты в меня влюбился.

Кожухов аж закашлялся от неожиданности. Лана постучала ему по спине.

– Зачем?.. – просипел Андрей.

– Я сказала, что ты жуткий ревнивец, и вполне вероятно, попросишь ее помочь вычислить возможных соперников. Не напрямую, конечно, завуалированно. И попросила ее не выдавать меня, и вообще сделать то, что ты хочешь, не задавая лишних вопросов.

– И что ИРа?

– Сказала, что ты уже начал искать конкурентов. И обещала не сообщать тебе, что знает истинную цель этих поисков.

– Вот вечно вы, женщины, все сводите к этому! – притворно возмутился Кожухов.

– Можно подумать, мужчины – к чему-то другому.

Позже Андрей не раз возвращался к этому диалогу. Вернее, к сказанной Ланой фразе: «Что ж мы, так и будем все друг от друга скрывать?» Он и сам понимал, что скрывать от любимого человека нельзя ничего – это нечестно, непорядочно, неправильно в принципе. Но как тогда быть с его сталкерством, с похождениями в альтернативной реальности? Ведь расскажи он такое – Лана сочтет его сумасшедшим. Или, хуже того, подумает, что он над ней издевается, и прервет едва начавшиеся отношения. Но даже если все-таки рискнуть и рассказать – как тогда быть с данным Зану обещанием не открывать никому истинную природу его подарка? Казалось бы, какая ерунда, Зан даже не человек, но Андрей чувствовал, что не в силах нарушить данное слово. Но тогда есть ли смысл рассказывать Лане о параллельном мире вообще? Шанс на то, что это станет причиной их разрыва, достаточно велик, во всяком случае сейчас, когда они еще не очень хорошо знают друг друга. К тому же этот разрыв навредит не только лично ему, но и другим людям, всему проекту… И потом, он ведь не обманывает в чем-то Лану, просто пока не все говорит. Придет время – расскажет, если почувствует, что любимая не примет его за лжеца. Расскажет все, кроме того, что касается данного Зану обещания. Может быть, как-то на то намекнет или еще что-нибудь придумает. Но это все потом, после того, как они разберутся с нынешней шпионской историей. Так что, решил в итоге Кожухов, об ином мире и сталкерах – пока молчок.

Глава 7

Андрею так не терпелось взяться наконец по-серьезному за распутывание шпионского клубка, что поначалу он хотел выехать в Мончегорск сразу же после работы в пятницу. И выехал бы, будь он один. Но в том-то и дело, что теперь с ним собиралась ехать и Лана. Отговаривать ее он больше не собирался, и вряд ли эта попытка к чему-нибудь привела бы. Да, по правде говоря, Кожухов был даже и рад, что любимая будет с ним рядом. Хотя бы уже потому, что да – он действительно полюбил Лану, и ее присутствие делало его счастливым. Опасался ли он за безопасность подруги? Разумеется! Но еще сильнее он бы переживал и волновался, если бы уговорил Лану остаться. Зная ее характер, он не мог дать гарантий, что та усидит в городке и не помчится ему на помощь. А это было куда опасней и непредсказуемей, чем если она с самого начала будет с ним. Да и предстоящее наблюдение, что ни говори, осуществлять вдвоем было не только сподручнее, но и в самом деле единственно возможным решением в том случае, если следить придется не только за Копчиком, но и за кем-то из хозяев.

А еще он подумал вдруг, что снова в какой-то мере становится сталкером. Даже если не брать во внимание факт, что вокруг городка могут до сих пор находиться остаточные воздействия Зоны Севера, то, чем сейчас придется ему заниматься – тоже, по сути, сталкерство со своими аномалиями и монстрами, пусть последние и скрыты под человеческими личинами. Ну а Лана… Что ж, она станет его верной спутницей, ведь женщины-сталкеры ничем не хуже, а порой даже лучше – храбрее и находчивее мужчин, в этом он лично убедился на примере Олюшки из группировки «ОСА»[2]2
  «ОСА» – бандитская группировка Мончетундровска (аналога Мончегорска в альтернативной реальности), состоящая из трех молодых женщин и названная по первым буквам их имен – Олюшка, Светуля и Анюта. См. романы «Зона Севера. Взломщик», «Зона Севера. Двуединый».


[Закрыть], да и Светуля с Анютой оттуда же вряд ли были менее достойными сталкерами, хотя сами себя по известным причинам таким определением не именовали. Так что когда они с Ланой побудут почти что такими же сталкерами вместе, проще будет ей потом рассказывать и о его сталкерстве в параллельном мире – больше шансов, что она в это поверит.

Андрей больше не думал о том, брать или не брать с собой Лану. Однозначно брать. Но тогда выезжать вечером в пятницу было не очень удобным. Самому-то себе Кожухов уже признался, что любит Лану, и ей об этом тоже сказал, но приехать с ней к родителям как со стопроцентно будущей женой он пока не мог. На эту тему они с Ланой попросту еще не говорили – вероятно, оба понимали, что еще рано принимать такие решения, сначала нужно присмотреться и притереться друг к другу, все-таки им не по восемнадцать лет, чтобы сразу бежать в ЗАГС. Впрочем, кто их знает, современных восемнадцатилетних, да и не в этом, собственно, дело… А дело в том, что Кожухов знал, как воспримут этот его шаг родители, особенно мама: если привез с ночевкой – значит, привез как жену. И что он потом станет им объяснять, если окажется, что это не так? Нет уж, в гости к родителям они непременно заедут, и Лану он представит как свою девушку – тут-то притворяться ни к чему. Но заедут днем или вечером, не слишком поздно, чтобы разговор о ночевке не имело смысла и начинать. Правда, Андрей не подумал, что будет делать, если за субботу слежка не принесет результатов. То есть мысль мелькала, но он ее пока отогнал, словно муху, – возникнет проблема, тогда и будем ее решать. А поскольку мышление Кожухова было теперь очень быстрым, то и решение уже промелькнуло, даже целых три: вернуться для ночевки в городок, снять номер в гостинице или все же остаться у родителей с учетом текущих на тот момент обстоятельств.

Короче говоря, Кожухов принял решение выезжать ранним утром в субботу, о чем и сообщил Лане. При этом он невольно ухватил обрывок ее мыслей: «…не ночевать у родителей», и лишний раз порадовался сообразительности и такту любимой.

Из городка Андрей выехал первым. Наверное, уже не было смысла прятаться – слухи разносятся быстро, тем более в коллективе, где работают не только мужчины, – но все же и Горюнова, и Кожухов решили пока свои отношения не афишировать. Хоть они и договорились ранее, что если кто спросит, тогда скажут, что ездили знакомиться с родителями Андрея. Но то – если спросят. А самим нарываться все-таки не стоит. И дело тут было не только в сплетнях, а и в той причине, по которой они на самом деле ехали в Мончегорск. Главной причине, основной. Хотя теперь уже Андрей и сам не мог точно сказать, что для него важнее: представить маме с отцом свою девушку или вычислить шпионов. Но это лично для него было важно и то, и другое. А вот для общего дела, для безопасности проекта, разумеется, единственно важным было второе. Поэтому на всякий случай подстраховаться не мешало.

Договорились, что Кожухов подождет Лану возле озера Пасма, на месте его недавней аварии. Подруга сама попросила об этом – хотела посмотреть, где ее возлюбленный едва не погиб, не успев этим самым возлюбленным стать. Сказано было вроде как в шутку, но глаза Ланы оставались серьезными, и Андрей почувствовал – или все-таки прочел мысли, хоть изо всех сил и пытался такого не делать, – что для подруги это действительно важно. Это было некоторой поворотной точкой, от которой зависело течение ее будущей жизни: с Андреем или без него. Но и для самого Кожухова авария не прошла бесследно, ведь не попади он тогда в клинику – не закрутилась бы вся эта карусель со шпионскими играми. Впрочем, какие тут игры! Да и в любом ведь случае уже все происходило, только Андрей об этом не подозревал. И скорее всего, все равно узнал бы, только позже. А вот сблизились бы они при этом с Ланой – кто знает. Так что, наверное, не зря говорят, что все, что ни делается, – к лучшему.

Утро выдалось ясным, безветренным, а в лесу и вовсе веяло сказочным очарованием и безмятежностью. Неподалеку от места аварии Андрей остановился. Вышел из внедорожника, вдохнул полную грудь холодного, вкусного, уже пахнувшего приближающейся осенью воздуха. Это его взбодрило. Он вскинул запястье с браслетом; Лана собиралась выехать через пятнадцать минут после него, можно было пока погулять.

Кожухова невольно потянуло к тому месту, где кувырнулся и полетел под откос «Север». Мох возле дороги, сразу под откосом, был содран. Туда Андрею спускаться не хотелось. А вот там, где он сейчас стоял, дорога почему-то привлекла его внимание. Точнее даже – приковала. Ноги будто приросли к этому месту. И в память тотчас ворвались те ощущения беспомощности, которые он ощутил, давя на бесполезную педаль тормоза. Потом случилось нечто странное: «запись» с воспоминаниями словно крутанули на быстрой перемотке назад… Он ехал по лесной дороге, но видел это так, словно смотрел со стороны. Картинка резко приблизилась – так, что стало видно одно лишь переднее колесо «Севера». И вот, будто в рапидной съемке, оно наехало на камень… Небольшой – с грецкий орех, но угловатый, неровный, с острыми кромками. Ребро узора протектора подцепило каменный орешек, словно хоккейная клюшка шайбу, и метнуло под днище автомобиля.

Все это длилось лишь пару секунд, не больше, а потом Кожухов снова воспринимал действительность как она есть. Он проморгался и тряхнул головой. Что это было? Воспоминание? Но он не мог этого помнить, потому что не мог тогда смотреть на «Север» со стороны – он находился за рулем. Тогда что – он просто на секунду-другую заснул, вот так, стоя на месте, и увидел сон? С учетом, что спал он в эту ночь мало, в принципе можно было согласиться и на такую версию. Тем более автомеханик, ремонтировавший после аварии машину, как раз про возможность удара по трубке камнем и говорил. И все же поверить в то, что он вот так взял – и уснул, было сложно. Ну а что тогда проще? Предположить, что это действует остаточная аномалия Зоны Севера? Но как именно она тогда сработала – нанесла опасную пробоину или «показала» ему, как это происходило? Вряд ли и то, и другое сразу; какими бы странными порой аномалии ни были, но чтобы уж совсем несуразными – нет, вряд ли. А вот то, что она могла нанести повреждение, – вполне. Хотя по этой дороге столько раз уже проезжали, и почему-то аномалия бездействовала. Возникла недавно? Но тогда придется предположить, что Зона Севера набирает силу, а с чего бы ей вдруг это делать? Даже думать о таком жутко… Но если допустить, что пробоину в трубке все же устроила некая аномалия, как объяснить то, что он только что «увидел»? Разве что в его мозг опять кто-то залез, только теперь не читал его мысли, а записал туда ложные воспоминания?.. В принципе, логика была бы понятна – чтобы отвести подозрение от Хопчина, если дело все-таки в нем. Но как это можно было сделать? Ведь какое-либо оборудование, медицинское в том числе, было сейчас далеко – в нескольких километрах отсюда. Или ему сделали эту «запись» раньше, в один из тех моментов, когда он ощущал чужое проникновение в мозг, а сейчас, получившее толчок от вида места аварии, оно вырвалось из подсознания наружу? Это казалось очень похожим на правду, хоть и попахивало фантастикой. Впрочем, он с учетом сталкерского опыта, а также всего произошедшего в последние дни уже совсем по-другому смотрел на то, что раньше посчитал бы чистой фантастикой. Впору и в самом деле опять считать себя полноценным сталкером и признать, что Зона Севера продолжает действовать, пусть теперь все чаще и в другом ракурсе. Такое вот замутненное Помутнение…

– Ты что, уснул? – раздался вдруг совсем рядом голос Ланы. – Ору ему, ору…

Андрей обернулся. Зеленая «Лада Норд» стояла рядом с его темно-коричневым, почти черным «Севером». А его любимая девушка была и вовсе в двух шагах от него.

– Ты знаешь, – улыбнулся Андрей, – а ведь, похоже, и правда уснул. И даже сон видел. Веришь?

Теперь он и в самом деле стал думать именно так. Иначе не мог не услышать подъехавшего автомобиля и Ланиных окриков. Что ж, по крайней мере в этом случае реальность победила фантастику. А главным подозреваемым в поломке тормозов по-прежнему оставался Сашка Хопчин.

Это Кожухов и поведал Лане. Но та, похоже, его уверенности не разделяла. Она долго хмурилась, разглядывая срытый кувырнувшимся «Севером» мох, а потом задумчиво произнесла:

– Не уверена, что ты заснул. Ты вообще когда-нибудь засыпал стоя?

– Нет, но все когда-то случается впервые, – попытался отшутиться Андрей.

– Я бы еще поверила, если бы ты трое суток до этого не спал и пахал до одурения. Но ведь ты спал этой ночью?

– Спал, – вынужден был согласиться Кожухов. – Меньше обычного, правда.

– Не настолько же, чтобы стоя заснуть! Или смотри, если и правда тебя так вырубает, то лучше вернуться. Уснешь за рулем – и вторая авария может оказаться последней.

– Нет-нет! – замахал руками Андрей. – Я ведь сейчас-то сонливости не чувствую. А то, что до этого было… Скорее всего, просто сильно задумался. Вспомнил, как навернулся, вот все заново и пережил. А что камешек под колесом увидел – дофантазировал. Мне ведь такую версию автомеханик озвучивал. Но и он говорил, что это маловероятно, и сам я тоже так думаю. Потому что все подстроил Хопчин. И скоро мы это с тобой докажем. Так ведь?

– Попытаемся, – сказала подруга. – Значит, едем?

– Разумеется, – кивнул Кожухов. – По коням!

* * *

То, что они с Ланой выехали из городка по отдельности, было, в общем-то, довольно глупой затеей, ведь первый КПП все равно пересекли вместе. И разумеется, караульные на посту, как и требовала служба, доложили в городок, что такой-то и такая-то проехали КПП. Правда, военные вряд ли будут делиться этой информацией с гражданскими, на что Кожухов и надеялся, но все равно «тайна» переставала быть таковой. Недаром ведь придумал народ поговорку: «Что знают двое – знает и свинья». Впрочем, свиней в городке не водилось, да и скрывать свои отношения Лана с Андреем в любом случае не планировали вечно. Ну и ладно. Проехали – во всех смыслах – и забыли.

А под колесами кожуховского внедорожника и Ланиной «Лады» уже бежала темно-серая лента трассы Санкт-Петербург – Мурманск. Вскоре проехали поворот к Полярным Зорям, затем отворотку на Кольскую АЭС и помчались дальше: миновали Княжую губу Экостровской Имандры, речки Пиренгу, Чуну, ответвление трассы к городам Апатиты и Кировск, снова речки – Курку и Вите, а там уже, поднявшись на перевал Хипик, увидели и дымящие трубы комбината, а дальше за ним – и сам Мончегорск.

– Красивый у тебя все-таки город, – услышал Кожухов из бруна голос любимой – связь они держали включенной всю дорогу.

– Ну так «монча» в переводе с саамского и означает «красивый», – ответил Андрей. – Сначала была Монче-тундра, затем построили Монче-город… Но ведь и твой Великий Устюг, наверное, красивый.

– Конечно, красивый, – живо ответила Лана. – Еще бы ему таким не быть! А ты знал, что он ровесник Москвы?

– Откуда мне знать? А что, правда?

– Зачем мне врать? И вообще… – Тут девушка споткнулась, но продолжила: – Если у нас все будет хорошо, я тебя туда обязательно свожу. А еще в село, где моя бабушка жила – Ильинское. Вот там уж красота – так красота! Леса, поля, луга, река Луза…

– Устюг тоже на этой реке?

– Нет, Устюг на Сухоне. Но Луза к ней и течет. – Лана помолчала и сказала: – Все, хватит! А то я разностальгировалась что-то. А нам нужно собранными быть, сюси-пуси потом разводить станем, но лучше не надо, не люблю. Между прочим, вон уже и заправка. Ты на ней своего Копчика встретил?

– На ней, – сказал Кожухов. – Но тогда это вышло случайно, так что пока расслабься.

– А вот и нет! Расслабляться теперь нам нельзя. А заправляться сейчас будем или позже?

– В принципе, у меня еще почти полбака.

– У меня примерно тоже. Но ведь по городу больше жечь будем, чем по трассе. С учетом того, что придется следить, возможно, преследовать. Давай-ка заправимся, чтобы в самый важный момент не лопухнуться.

Андрей, хотя Лана вряд ли это увидела, кивнул, включил левый поворотник и свернул к АЗС. Вслед за коричневым «Севером» повернула и зеленая «Лада Норд».

Наполнив баки, Кожухов и Лана перекусили там же, в маленьком кафе при заправке, но о деле, понятно, не говорили – они тут были не одни. На всякий случай не разговаривали вообще, будто и не были знакомы. Андрей допускал, что это излишняя перестраховка, но лучше уж перебдеть, чем потом кусать локти. Если будет чем и что кусать в принципе. Кто знает, на что может пойти противник? Судя по всему, ставки в этом деле были не просто высокими – высочайшими! Что может стоить при подобном раскладе парочка жизней? Столько же, сколько и те две пули, которыми их уберут. А если обойдутся без огнестрела, то и вообще даром. И Кожухов, и Горюнова прекрасно это понимали, а потому решили без надобности не рисковать.

Поговорили уже после перекуса, отъехав на парковочную площадку возле АЗС и поставив автомобили рядышком. Разговаривали, открыв окна, убедившись, что рядом никого нет.

– С чего начнем? – задала Лана резонный вопрос.

– У нас пока единственный адрес, – сказал Кожухов, – мастерская Хопчина. Где он живет, я не знаю.

– Значит, едем к мастерской.

– Запомнила, где она?

– Ты очень подробно нарисовал, а память у меня хорошая.

– Отлично, тогда я сейчас выезжаю на проспект, а ты следуй за мной в полусотне метров. После памятника Защитникам Заполярья я метров через триста остановлюсь и выйду к озеру, будто любуюсь видом на Хибины. А ты проедешь до гаражей и пройдешь пешком к мастерской, не стоит лишний раз машину светить. Зайдешь, поговоришь насчет ремонта, скажешь, что посоветовали именно Хопчина… Если спросят, кто посоветовал, скажи: Юля Гусева.

– Кто это?

– Понятия не имею. Но вряд ли он помнит всех, кто обращался, а эти имя с фамилией довольно популярные, так что и сомнений не возникнет. А дальше…

– Да знаю я, что дальше, Андрюш! Обсуждали ведь не раз.

– Повторить не помешает, – насупился Кожухов.

– Ты просто волнуешься. Перестань! Все будет хорошо, – подмигнула ему через окошки подруга. – Ну ладно, давай я расскажу, что делать дальше. Если Хопчин спросит, что с машиной, я скажу, что не разбираюсь в этом, но что в ней стало что-то дребезжать, и едет она плохо. Короче, прикинусь дурочкой.

– Умные тоже могут не разбираться в машинах, – буркнул Андрей.

– Да я вообще ею прикинусь, в принципе, – усмехнулась Лана. – Их меньше опасаются.

– А зачем тебя опасаться? – насторожился Кожухов. – Ты смотри, без самодеятельности! Выяснила, что он там, договорилась пригнать тачку завтра или когда назначит – и назад. Сядешь в машину, свяжешься со мной и…

– Ты чего замолчал?

– Проехал «Север», – проговорил Андрей. – Вон, темно-синий, видишь?

К проспекту Металлургов на въезде в город дорога шла в горку. По ней поднимался такой же, что и у Кожухова, только другой окраски внедорожник.

– И что? На севере «Север» не редкость, – скаламбурила Лана.

– Номер «пять-один-три», – сказал Кожухов. – Как у меня, только наоборот. Это Лебедев.

– Да ну?.. А что ему тут делать?

– Вот и я не знаю.

– Может, у него тут тоже кто-то, – пробормотала Лана. – Или просто по магазинам решил.

– По магазинам ближе Полярные Зори, – мотнул головой Андрей. – И нет у него никого в Мончегорске, он вообще из Казахстана.

– Ну мало ли – познакомился. Может, у него девушка тут!

– У Лебедева?.. – хмыкнул Кожухов. – Впрочем, все может быть. Но план придется поменять. Я сейчас рву за ним, пока он далеко не уехал, а ты действуй по прежнему плану.

И Андрей, дав по газам, рванул с места.

Он ехал, внимательно всматриваясь вперед. Но там было несколько микроавтобусов и минивэнов, будто специально решивших своими габаритами закрыть Кожухову обзор. Больше всего он опасался, что Лебедев свернул. Он мог это сделать как налево – на улицу Царевского, так и направо – на Кольскую или на Сопчинскую – и где его потом искать? Вообще непонятно, что его сюда принесло! Или на самом деле завел себе мончегорочку? Но где и когда успел? Разве что через сайт знакомств, хотя это очень не похоже на Льва Львовича – совсем непохоже! Проще подумать, что он решил проследить за ними с Ланой. Кожухов хмыкнул, но поперхнулся вдруг и закашлялся… О чем он вообще думает?! Какие знакомства, какая слежка?! Лебедев мог приехать в Мончегорск для встречи с сообщниками! Ведь он тоже вполне мог быть связан с промышленным шпионажем, почему нет? Но тогда его нужно обязательно найти – и немедленно! А вдруг он едет на встречу к Сашке Хопчину? И туда сейчас придет Лана…

– Связь с Горюновой! – крикнул он, подняв руку с браслетом. И сразу, услышав ответное «да»: – Лана, притормози! Не надо пока к Хопчину. Припаркуйся где-нибудь в тихом местечке и посиди, я потом свяжусь.

– А что случилось? Лебедев?..

– Я его пока не могу найти. Потому и прошу подождать.

– Ты думаешь, он… – начала Лана и сама же себе ответила: – Ну конечно, он мог приехать сюда, если связан с этими.

– Мог. Но не наверняка. Погоди пока… Вон, я его, кажется, вижу!

После Центральной библиотеки, перед городским парком, проспект Металлургов опять поднимался в горочку. И Андрей увидел темно-синий «Север». Ему пока было не разглядеть номер, но он был почти уверен: это Лебедев. А потому, рискуя нарушить скоростной режим, прибавил газу и обошел, виляя с правой полосы на левую, несколько машин. Однако вплотную к внедорожнику Льва он, разумеется, пристраиваться не стал и, подъезжая к площади Революции, притормозил, спрятавшись за микроавтобусом.

Проехав площадь, Лебедев проследовал дальше по проспекту – в сторону мастерской Копчика. У Кожухова почти не осталось сомнений, что Лев прибыл на тайную встречу с его бывшим одноклассником, как вдруг темно-синий внедорожник замигал правым поворотником и свернул между домами 43 и 45. Но в сорок третьем доме жили его, Андрея Кожухова, родители! Что же это, Лев Львович приехал в Мончегорск, чтобы сходить к ним в гости?.. Но зачем?! Он ведь с ними даже незнаком!

От неожиданности Кожухов проехал поворот, за что, впрочем, тут же себя и похвалил: не хватало столкнуться с Лебедевым нос к носу! И вообще, в окрестных домах жило много людей, не только его мама с отцом. Лев мог с большой вероятностью приехать… да хоть к той же интернет-знакомой. Или же где-то тут была шпионская квартира для встреч с агентурой.

Поэтому Андрей проехал чуть дальше, повернул на Комсомольскую набережную и остановился за панельной девятиэтажкой.

Первым делом он связался с Ланой:

– Все, продолжай действовать по плану, Лебедев не там.

– А где?

– Потом расскажу, могу опять упустить.

И ведь как сглазил! Сначала он осмотрелся из автомобиля. Но обзор заслоняли дома, деревья сквера, и лебедевского «Севера» Кожухов не увидел. Тогда он рискнул выйти наружу. Несмотря на солнечный день, Андрей набросил куртку с капюшоном, которую, зная капризы северной погоды, всегда возил с собой, нацепил темные очки и выбрался из внедорожника. Ссутулился и пошел слегка косолапя, надеясь, что не переигрывает. Но уж очень не хотелось, чтобы Лев увидел его и узнал. К тому же, пока с этим самым Львом ничего не было ясно: зачем он здесь, почему, как?.. Вот выяснить бы это сначала, а там уже и думать, что лучше: прятаться от коллеги, шпионить за ним или плюнуть и растереть.

Кожухов пошел от одного дома к другому, озираясь по сторонам. Но темно-синий «Север» будто сквозь землю провалился! И возле родительского дома его не было, хотя Андрей и так уже понимал, что было глупостью подумать, будто Лев Львович приехал к его старикам в гости. Но ведь к кому-то он все же приехал! А где машина? Не так и много тут мест, чтобы спрятать внедорожник. В небе кружили два полицейских дроха. Андрей невольно подумал, что ему бы такой сейчас – ох, как пригодился. Но какой смысл мечтать о несбыточном? Оставалось надеяться лишь на себя. Но хоть занадейся, если машины Льва нигде нет!

Что-то тут явно было не то. Или же Лебедев проехал сквозь дворы и успел вырулить на Комсомольскую набережную раньше него – хотя непонятно, зачем бы ему это понадобилось, – или… Или он заметил за собой слежку и свернул в первый попавшийся двор. А потом снова вырулил на проспект и помчался по своим шпионским делам. И ведь очень похож на правду этот вариант!.. Стоп! Но тогда получается, что Лебедев все-таки знает про его здесь присутствие, если прячется от него. И наверняка знает, что и Лана здесь. А Лана…

– Горюнову! – крикнул он в брун, уже не думая о возможной слежке. И продолжил так же громко, когда Лана ответила: – Ты где?! Нельзя к Хопчину, нельзя!

– Я уже подошла, – тихо ответила подруга. – И меня уже видят. Поздняк метаться.