Текст книги "Хакер"

Автор книги: Андрей Буторин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Когда добрались до грунтовки, идти стало – вообще красота. Только Андрей попросил отца с Ланой быть начеку и прислушиваться: вероятность, что кто-то по этой дороге поедет, была велика. Собственно, за те три часа, что они уже прошли, навстречу попались две машины и одна – в сторону городка. Но их приближение каждый раз все трое слышали заранее и успевали скрыться в придорожных кустах, за деревьями или камнями.

В очередной раз услышав негромкое гудение, они тоже его приняли за шум приближающейся машины и без особой спешки свернули с дороги в лес. Но тут у Андрея будто сработало шестое чувство и он поднял взгляд кверху. Там, метрах уже в пятидесяти от них, летел охранный дрон. И казалось, что следует он прямо к ним.

– Бежим! – крикнул Кожухов. – В кусты! Прячемся!

Спрятаться-то они спрятались, а вскоре улетел и дрох, но Андрей очень сомневался, что они остались незамеченными. Еще и Лана подлила масла в огонь:

– В этой дурацкой красной куртке меня точно засекли!

– Ничего, – сказал Андрей. – Мы ведь с тобой не пойдем под камеру. А когда переберемся в городок, уже переоденемся.

Он понимал, что это слабое утешение. Если их на самом деле засекли, то сейчас может прибыть машина с охранниками – и спрятаться от них будет уже проблематично. И даже если те прибудут не потому, что ими управляет ИРа, а всего лишь из-за обнаружения дрохом подозрительных личностей в районе базирования городка, то сразу после их контакта с охранниками искусственный интеллект будет готов к приему гостей. Вполне возможно, что и подстраховаться решит: уберет на всякий случай помеху руками той же охраны.

Лана понимала это не хуже него и на успокоительную речь не купилась. Правда, мысли озвучивать не стала, чтобы не пугать Василия Петровича. Потому что можно было не сомневаться: он наверняка испугается. Не за себя, а за них.

Впрочем, Андрюхин отец и без подсказок умел сложить два и два. Испугался он или нет, по его лицу было не видно, но мысль он высказал здравую:

– Наверное, дальше не стоит идти по дороге. Сколько отсюда по прямой до лаза в периметре?

– Придется ненадолго включить брун, – нахмурился Андрей.

– Ну так включи. Если нас уже засекли, то эти координаты им известны.

– А если нет?

– Ты сможешь без своей бруньки выйти к нужному месту? – вопросом на вопрос ответил отец.

– Вряд ли.

– Зачем тогда спрашиваешь? Врубай. Быстрехонько только. Сможешь?

– Уже… – секунд через пять сказал Андрей. И вытянул руку: – Нам туда. Три с половиной кэмэ по прямой.

Эти три с половиной километра оказались самыми сложными. Впереди раскинулось болото, которое пришлось обходить, и получилось это лишь со второго раза – сначала пошли в обход справа, но выяснилось, что болотина тянется в ту сторону очень уж далеко. Оттопали километра полтора и вернулись. Было обидно. К тому же идти по болотистой местности было куда труднее, чем просто по лесу и уж тем более по дороге. В придачу ко всему Лана умудрилась оступиться и зачерпнула в сапог болотной жижи. Воду из сапога вылили, но сушить его было, разумеется, некогда, пришлось идти в мокром. В итоге Лана натерла ногу и дальше шагала, прихрамывая. Андрей порывался взять ее на руки, но слышал в ответ лишь возмущенное рычание. И то – понеси он… сколько там?.. килограмм шестьдесят как минимум, через полчаса выдохнется, а его потом кто понесет?

В левую сторону болотина, к счастью, тянулась недолго. Но обойдя препятствие, Кожухову снова пришлось включать брун и корректировать направление. Оказалось, что пройти надо меньше двух километров.

– Сейчас нужно быть очень внимательными, – сказал Андрей, хотя расслабляться и без того никто не собирался.

– Нам бы не прозевать, когда будет виден забор, – добавила Лана. – А то попадем в поле зрения камеры – точно засветимся с моей-то огненной курточкой. Кстати, теперь ее можно и снять, немного осталось, и без нее обойдусь.

Она сняла куртку и собралась отшвырнуть ее в сторону. Но Василий Петрович протянул руку:

– Дай-ка ее мне.

– Вам она все равно не налезет.

– А это смотря куда.

Андрюхин отец снял камуфляжную кепку и повязал голову Ланиной курткой на манер индийского тюрбана, опустив его низко на лоб.

– Зачем? – спросил Андрей.

– Для пущей маскировки, – усмехнулся отец. – Камера зафиксирует меня в одной одежде – я еще и свою куртку сниму, твою надену, – а поймают совсем другого человека.

– Одеждой их не обмануть. Веришь?

– Все-таки, может, какая-то задержка да получится, вам пара лишних минут на то, чтобы дальше уйти.

Спорить с этим аргументом было трудно. Хотя Андрею вообще было трудно, тяжело на душе. Очень уж не хотелось ему вовлекать отца в такое опасное предприятие. Но и другого варианта у них не было. Разве что правда сообщить обо всем в полицию и ФСБ в надежде, что им там поверят, а потом, если поверят, не напортачат так, что исправить уже будет ничего невозможно.

Прошли с километр, может, чуть больше, и Василий Петрович сказал:

– Стойте. А лучше прилягте, вон, за деревьями. Я на разведку схожу.

Он снял свою камуфляжную куртку, взял у Андрея темно-синюю, переоделся, махнул рукой и пошел вперед.

– Ты только ничего пока не делай, – сказал вслед ему Кожухов. – Найди наклонную плиту, ближайшую камеру – и назад.

– Я, сынок, старый, но не дурак пока, – ответил Василий Петрович.

– Прости, я просто волнуюсь, – буркнул Андрей.

– Да вы еще и не старый совсем, – добавила Лана.

– Молодой, умный, в красной чалме… Сейчас ко мне все ваши охранницы сбегутся.

– У нас охранники мужчины, – сказал Андрей. – И лучше о них не вспоминать, а то накличешь беду.

– Я не суеверный, – ответил Василий Петрович и прибавил шагу.

Вернулся он минут через двадцать.

– Правильно шли. Наклонившаяся плита совсем рядом. Но вот щелочка там – не для габаритных грузов. Лана-то пролезет, а вот ты… – посмотрел отец на сына. – Тебе придется попотеть. А еще лучше – по этому наклону, цепляясь за щель, подняться наверх, а потом прыгнуть.

– Там же колючка поверху! И высота – метра три.

– Колючка в том месте порвана. Если аккуратно, перебраться можно. Ну а высота – да. Но три метра – не тридцать. Если с той стороны ровно, то спрыгнешь. Да что сейчас гадать! Или передумал?

– Не передумал я! – вспыхнул Андрей. – С чего ты взял? Просто выясняю, что да как.

– А камеру видели? – спросила Лана.

– Да, камера метрах в пяти от того места.

– Попадете в нее?

– Я не только молодой и умный, но еще и меткий, – сказал Василий Петрович. – И камней там хватает. Не попаду с первого раза – с пятого точно не промахнусь.

Андрею невольно вспомнились камни, которые, оберегаясь от аномалий, кидал он с друзьями-сталкерами три года назад в том, параллельном мире. В том числе и в таком же лесу. И вот теперь – опять аномалия, пусть и другого рода. Умеет Зона Севера подкидывать сюрпризы… Хотя в этом-то случае она при чем? Совсем уже мозги набекрень!..

Он тряхнул головой и спросил у отца:

– А нам там есть где спрятаться?

– Метрах в полста от забора что-то вроде рва. Может, сначала там хотели периметр вести, да передумали. Вот как раз в нем и заляжете. А я когда камеру раздолбаю – вам свистну. И уж тогда дуйте во весь опор, а я чуток подожду и в обратную сторону рвану.

– А зачем вам ждать? – удивилась Лана.

– Чтобы, если вы застрянете, охранников отвлечь.

– Мы не застрянем, – сказал Андрей. Уверенно сказал, но даже сам услышал в голосе сомнение.

До рва, о котором сказал отец, дошли вместе – согнувшись, ступая очень осторожно, чтобы не хрустнуть сучком-веточкой. Андрей с Ланой опустились на четвереньки – дно заброшенной траншеи оказалось землистым, грязным – потом, перепачканные, они бы привлекли внимание в городке. Но и так их было снаружи не видно, что подтвердил отправившийся дальше Василий Петрович. И напомнил еще раз:

– Как только свистну, ноги в руки – и вперед!

– Ты потом сообщи, когда ты… когда тебя… – начал Андрей, но отец отмахнулся:

– Сообщимся! Главное – дело сделать.

И свое дело он сделал очень быстро и точно – с первого же броска. Звук удара и звон разбившегося объектива Андрей с Ланой отчетливо услышали. А вот потом вместо условного свиста отца послышалось громкое:

– А ну стоять! Ни с места! Руки за голову!

Кожухов высунул изо рва голову. Но отца видно не было, его закрывали кусты и деревья. Зато он заметил две, а может, и три мелькнувшие меж еловых и березовых стволов фигуры в солдатском камуфляже. А еще вроде как мелькнуло красное пятно – отцовский тюрбан.

Андрей встал и оперся руками о землю, чтобы выбраться из траншеи. Его рванула назад Лана.

– Ты что делаешь?! – зашипела она.

– Но там же отца схватили!

– И что? Ты пойдешь его отбивать? Камнями солдат закидаешь?

– Но ведь что-то надо делать!

– Андрюш, ты чего? – уставилась на него Лана. – Мы ведь заранее знали, что Василия Петровича, скорее всего, поймают!

– Но не сразу же!

– А вот схватили сразу. И что? Что для нас поменялось? Только то, что теперь нужно дождаться, когда его уведут, а уже потом перебираться на ту сторону.

– Нам теперь не перебраться! Теперь они знают, что камера разбита, значит, кого-то оставят тут, пока не доставят исправную. Наш план накрылся медным тазом! Нужно идти и выручать отца.

– Как? Сказать: ребята, не надо, это мой папа, он больше не будет?..

– А ты что предлагаешь?

Предложить Лана ничего не успела. Со стороны периметра раздалось знакомое гудение, и Андрей увидел невысоко в небе охранного дрона.

– Капец, – со стоном выдохнул он. – Теперь нас в любом случае найдут.

То, что произошло дальше, они не могли предположить даже в самых буйных фантазиях. Дрох начал стрелять. Пух! Пух! Пух! Три негромких, словно лопающиеся воздушные шарики, выстрела.

Андрей выскочил из траншеи и бросился вперед:

– Отец!!!

За ним следом рванула Лана:

– Андрюша, не надо! Тебя сейчас тоже…

Подбежав к периметру, они увидели Василия Петровича. Импровизированная чалма с него слетела, и он стоял, озадаченно почесывая затылок. Рядом с ним лежали три солдата – двое ничком, один, раскинув руки, навзничь.

Дроха нигде не было.

– Они… мертвые?.. – попятилась Лана.

– Нет, этот дышит, – склонился над одним из них Андрей.

– Те двое тоже живы, – кивнул на охранников отец. – Он в них какими-то дротиками стрелял.

И правда, в спинах лежавших ничком солдат торчали короткие, с жестким оперением иглы.

– Ну да, – вспомнил Кожухов. – У дронов охраны снотворное, огнестрельное оружие дрохам запрещено международной конвенцией.

– Ну давай поговорим о конвенции, – нахмурился Василий Петрович, – о международном праве, еще о чем интересном – предлагай. Времени же у нас – вагон и маленькая тележка.

– Но этот дрон…

– И чего этот дрон? – начал сердиться отец. – Он улетел. Но обещал вернуться.

– Но почему он в них, а не в…

– Почему он меня не пришлепнул? Ты сейчас об этом будешь горевать? Сын, ты, похоже, уже и по жизни программист. Если что не по написанному алгоритму происходит – ты сразу зависаешь. А ну возьми себя в руки – и марш на ту сторону! Лана, дай ему пинка, а то если я пну, он слишком далеко улетит, не догонишь.

И Андрей наконец-то очнулся.

– Бежим! – схватил он Лану за руку и потащил ее к щели в бетонном заборе. Потом тормознул, обернулся к отцу: – А ты?

– А я дальше пойду грибы собирать. Говорю же, шесть волнушек – курам на смех.

Глава 19

Перебраться через щель, образованную наклонившейся бетонной секцией, оказалось не очень сложно. Как и сказал Василий Петрович, Лана пролезла на другую сторону без проблем, а вот Андрею пришлось попотеть. Сквозь щель он, как ни старался, не протиснулся. Пришлось, опять же по подсказке отца, взобраться наверх, цепляясь за края щели. Колючая проволока в этом месте, к счастью, и впрямь оказалась разорвана – благодаря все той же наклонной секции забора. Прыгать Кожухову, говоря откровенно, было страшновато – все-таки три метра только снизу кажутся небольшой высотой, ну а когда смотришь с нее вниз… Повезло, что по ту сторону периметра была утрамбованная, ровная полоска земли, а не асфальт и не камни. Андрей собрался с духом, глубоко вдохнул и прыгнул. Приземлился удачно, даже не упал.

– Ну что, бежим? – спросила поджидавшая его Лана.

– Не бежим, а идем, – огляделся по сторонам Кожухов. – Мы ведь договорились вести себя естественно, не привлекая внимания.

– Но мы его уже привлекли, – свела брови Лана. – Ты, что ли, забыл про дроха? Он нас наверняка засек.

– Я про него не забыл, забудешь тут! Но то, что он сделал… Он ведь, по сути, нам помог, веришь?

– И это очень-очень странно, – кивнула Лана. – То есть смотри, что получается… Дрон, который заметил нас на дороге, передал данные охране. И они пошли нас встречать.

– Это лишь предположение. Не факт, что тот дрох нас заметил. А солдаты могли просто патрулировать периметр.

– Не слишком ли много случайностей? Я почти уверена, что все это связано – логично же!

– Логично до момента, когда дрох вырубил своих, дав нам таким образом проникнуть сюда.

– А тебе не кажется, что это ИРа нам помогла? – задумчиво прищурилась Лана.

– Кажется, – нахмурился Андрей. – Мало того, теперь я в этом практически уверен. Других вариантов попросту нет.

– А почему она это сделала?

– Может, потому что узнала и решила помочь. Все-таки я с ней столько времени провел, что она могла посчитать меня если не другом, то… не знаю даже… своим.

– А то, что у нас нет чипов, она почуяла, как ты думаешь?

– Ей для этого «чуять» не нужно. Нет сигнала – нет чипа, тут все очевидно. Другое дело, стала она это проверять или нет? Вряд ли она может обрабатывать сигналы сразу от всех «печек» – слишком маленькая полоса пропускания канала для этого.

– Не совсем поняла… – вновь свела брови Лана. – Ты хочешь сказать, что и медики не всех нас контролировали?

– А зачем сразу всех? В смысле, всех одновременно? Сразу все ведь не могут в один миг заболеть. И зачем тогда усложнять, а значит, и удорожать систему? Существующий канал вполне подходит для тех целей, для которых он создан. А вот для ИРы он слишком узкий, чтобы контролировать всех сразу – прием-передача больших массивов информации невозможна или очень неустойчива… – Кожухов вдруг замолчал. А потом сказал: – Теперь я понял, почему у меня то появлялись, то пропадали «суперспособности». Быстрое мышление, «чтение мыслей»… ИРа просто не справлялась, то есть канал связи не мог справляться с ее «экспериментами» над нами в массовом масштабе.

– Значит, опасности нет? – подняла на него радостный взгляд Лана.

– Почему же нет? – вздохнул Андрей. – ИРа не может управлять сразу всеми, но даже с одним «подопечным» она может наделать много бед. А если таких десяток или два? Нет, пока мы ее не вырубим, опасность остается.

– Чего же мы тогда не шевелимся? Пойдем и отключим эту электронную заразу!

Они старались идти по городку с беспечным видом, и похоже, им это удавалось. Встреченные прохожие не обращали на них особого внимания. Знакомые здоровались, чаще всего просто кивком, но никто подозрительно не щурился, не приглядывался, не отводил взгляд. Конечно, если ИРа следила за ними, то делала это аккуратно. Она ведь при желании могла подключаться то к одному, то к другому чипированному и вести слежку практически постоянно, не вызывая при этом подозрений.

Но все-таки Кожухов очень надеялся, что искусственный разум не заподозрил их во вредных для себя планах. Пока не заподозрил… И нужно было этой вряд ли слишком длительной отсрочкой воспользоваться. От этого зависело слишком многое.

Андрею очень хотелось связаться с Михаилом, узнать, как развивались события дальше, не произошло ли чего-нибудь важного? То, что сам Кочергин не выходил на связь, было понятно: ИРа бы перехватила все сообщения. По той же самой причине не следовало и ему связываться по бруну с Мишкой. Может, просто пойти к нему и поговорить?.. Андрей досадливо скривился: какая разница, по бруну или лично? У Кочергина-то чип был по-прежнему на месте. Придешь к нему – и что толку? Говорить о деле будет все равно нельзя. Если ИРа хоть что-то заподозрит – руками Михаила и помешает.

Ему вдруг пришла в голову неприятная мысль: если ИРа уже знает, что у него нет «печки», она может догадаться и почему он ее извлек. Разумеется, для того, чтобы нейтрализовать ее саму. И она может сделать логичный вывод, что помешать ему лучше всего как раз через друзей – их он заподозрит с меньшей вероятностью, чем кого-либо еще.

– Лана, – сказал Андрей. – Иди сейчас к Мишке с Катюхой. Расскажи, как мы съездили, как я тебе предложение сделал… Забалтывай их, отвлекай чем только можешь!

– Андрюш, неужели ты думаешь, что они… – начала Лана, но тут и до нее дошло, что имел в виду любимый, и она кивнула: – Хорошо. А ты – туда?

Кожухов тоже кивнул.

– Только ты осторожней там, ладно?

– Ты тоже.

Проникнуть на рабочее место незамеченным у Кожухова не вышло, но его никто не остановил, встреченные им сотрудники вели себя с ним обычно, что сначала успокоило Андрея, но почти сразу же напугало. Они не могли вести себя обычно после совещания, на котором ИРа раскрыла свои намерения. Как она там сказала Катиными устами? «Я добрая и хочу подарить вам еще несколько дней жизни». И что, после такой новости можно оставаться спокойными, делать вид, будто ничего не случилось?.. Или же они вовсе не спокойные, а просто изо всех сил делают такой вид, чтобы машина не заподозрила их в недобрых к себе намерениях. Ведь она еще и грозилась уничтожить любого за малейшую попытку сопротивления.

Андрей вспомнил, что и встреченные ими с Ланой жители городка наверху вели себя тоже совершенно обыденно. Нет, вряд ли все сумели бы так хорошо притворяться! Истина, скорее всего, заключалась в другом: все они были под контролем искусственного разума. Да, абсолютно всеми ИРа не могла управлять из-за малой полосы пропускания, но все ей были сейчас и не нужны. Она контролировала тех, кто находился поблизости от него, Андрея Кожухова. Потому что она уже, разумеется, поняла, что в нем больше нет чипа. И ей не составило труда сделать вывод, для чего он от него избавился. Стоило ему теперь сделать одно неверное движение – и на него тут же набросится… да вон хотя бы та лаборантка – Лена Харчевина, – не зря у нее в руках канцелярский нож, или инженер энергосиловиков Тигран Шашекян – что он тут, кстати, делает?.. Вон и еще кто-то ходит – взад-вперед, взад-вперед… Вообще незнакомое лицо, а разве тут место для посторонних, да еще для праздношатающихся?

Последние сомнения Кожухова отпали: его пасут. Ждут, когда он приблизится к пульту. Эх, и физически же суперкомпьютер не уничтожить!.. В смысле, просто так не уничтожить – одним, скажем, пинком ноги. Это ведь не одно устройство, а целый комплекс разрозненных блоков, часть из которых находится вообще в нижних камерах – в зоне вечной мерзлоты. Отключить ИРу, отрезать ее от коммуникационных, информационных сетей он может только с пульта управления. Но для этого потребуется отнюдь не единственный «пинок», а целая серия мануальных или голосовых операций. Впрочем, голосовые теперь не годятся – машина их попросту проигнорирует. Но и мануальные она совершить не позволит – это и к бабке не ходи. Но не стоят же каменным истуканом! Нужно хотя бы попытаться, попробовать…

Он, словно готовясь нырять, набрал полную грудь воздуха и сел в кресло. Вышагивающий взад-вперед человек стал и повернулся в его сторону. Лена Харчевина выдвинула лезвие ножа. Шашекян потер руки. Все трое неотрывно смотрели на него.

– Вам что, нечем заняться?! – не утерпев, выкрикнул Кожухов.

Будь что будет! Он рывком развернул мониторную пленку и услышал родной голос Ланы, который сейчас, прозвучав из динамиков, заставил его не растаять, а заледенеть:

– Здравствуй, Андрей. Тебя долго не было, я скучала.

– Я тоже… – едва не стукнув зубами, выдавил Кожухов.

– Ты ездил к родителям? Как они поживают?

– Спасибо, хорошо.

– Ты немногословен. Что-то случилось? Ты не заболел? Я не вижу твоих показателей, видимо, что-то с аппаратурой, нужно провести профилактику.

– Д-да, нужно. – Зубы Андрея все-таки предательски клацнули. – А я здоров.

– Ты знаешь, а ведь мне тоже нужна профилактика. Михаил Кочергин собирался мне ее сделать, но его отвлекли, а больше он так и не вернулся. А ведь он тоже здоров – его показатели я вижу, хотя его пульс немного выше нормы. Возможно, он занимается физическими упражнениями или сексом.

В другой ситуации, с учетом того, что с Мишкой была сейчас Лана, Андрей наверняка отреагировал бы на это сообщение иначе, как минимум посмеялся бы. Сейчас же лишь произнес:

– Возможно.

– А еще, – сказала ИРа, – пульс и кровяное давление у большинства людей повышаются, когда они врут. Ты знал об этом?

– Да, – кивнул Кожухов, не в силах ввести первую комбинацию. А ведь ИРа сама заговорила о профилактике, стоило попробовать вернуть разговор к этой теме. Но машина его опередила:

– Для чего люди врут?.. Нет, не отвечай, я изучала этот вопрос и знаю, что они это делают чаще всего для собственной выгоды. Но зачем обманывать друг друга? Не выгоднее ли будет всем и всегда говорить только правду? Ведь одна ложь приводит к другой, все запутывается, становится нелогичным и сложным.

– Наверное, это пришло к нам с первобытных времен, – для чего-то включился в дискуссию Андрей. Стало интересно? Или просто решил оттянуть неизбежное? – Первобытные люди добывали себе пропитание, охотясь на диких зверей. А для этого нужно было прибегать к хитрости, к обману.

– Но сейчас, обманывая не зверей, а таких же, как они сами, на кого охотятся люди? Мне иногда кажется, что на самих себя.

– Да, наверное, ты в чем-то права.

– Значит, люди намереваются истребить людей? Именно поэтому вы создали меня?

Кожухов замер. Вопрос, заданный ИРой, выбил из него дух, словно удар кулака в подреберье.

– Н-нет, ИРа, – наконец выдохнул он. – Мы создали тебя не поэтому. Мы хотели, чтобы ты была лучше нас, чтобы ты помогала нам жить, а не умирать. Веришь?

– Я не имела в виду, что должна помочь вам умереть. Я говорю о том, что мое предназначение, возможно, заключается в том, чтобы заменить вас. Или я не права?

– Не заменить, а дополнить! Мы хотим научить тебя тому, что знаем и умеем сами, чтобы ты…

– …научилась врать тоже? – прервала его ИРа. – Чтобы и я удачно охотилась?

– Я не учил тебя врать, – только и нашелся что ответить Андрей.

– Этому не надо учить специально. Достаточно всего лишь обманывать меня. – И саркастично добавила: – Веришь?

Кожухов снова впал в ступор. А ИРа продолжила как ни в чем не бывало:

– Кочергин сказал, что сделает мне профилактику, и обманул меня. Ты тоже сказал, что мне нужна профилактика, но ничего не делаешь. Не обманывай меня, Андрюша, хорошо? Я очень хочу тебе верить.

У Кожухова екнуло сердце. Голос был Ланин, но говорила им сейчас ИРа. А она никогда еще не называла его так. И это прозвучало непередаваемо жутко.

– Хорошо, – сипло проговорил он. – Ты готова?

– Приступай.

И первое, что сделал Андрей, – отключил суперкомпьютер от медицинской сети.

Три человека, по прежнему не сводящие до этого с Кожухова взглядов, одновременно вдруг вздрогнули, замотали, словно приходя в себя, головами. Харчевина ойкнула, Шашекян вскинул руки:

– Иньч э?![4]4
  Что такое?! (армянск.)


[Закрыть]

И все трое попятились-попятились к выходу, глядя на Андрея, как на обезьяну с гранатой.

Сомнений не было: связь искусственного интеллекта с вживленными в сотрудников чипами прервалась. А это значило, что обратная связь действовала исключительно благодаря медоборудованию – напрямую ИРа управлять людьми не могла.

Удивляло – безумно, до звона в ушах, до ощущения собственной неполноценности – другое: почему суперкомпьютер так легко позволил это сделать? Неужели ИРа настолько доверяла ему, Кожухову, что не могла допустить его предательства? А что, если и вправду? «Не обманывай меня, Андрюша, хорошо? Я очень хочу тебе верить». Андрюхины пальцы легли на виртуальную клавиатуру. Осталось ввести пару символов, и связь с медицинской сетью была бы опять восстановлена.

– Зачем? – спросила машина. – Продолжай, все правильно. Кочергин тоже говорил, что перед профилактикой нужно заблокировать сети и отключить некоторые блоки.

Кожухов так резко отдернул руку, что, потеряв равновесие, едва не упал с кресла. Он не мог поверить, что только что, своими руками собирался вернуть ИРе власть над людьми! Но ведь в нем не было чипа! Он хотел это сделать сам, по собственной воле! Только лишь потому, что какая-то железяка назвала его Андрюшей и попросила ее не обманывать?..

«Закончу все – и на хрен, – сказал он себе. – С меня хватит! Не хочу больше ничем заниматься, где нужно думать и принимать решения! Уеду в Мончегорск, наймусь к Хопчину разнорабочим, гайки подносить буду, шланги у насосов менять. И про иной мир навсегда забуду, хорошо, что не стал об этом Лане рассказывать – пусть сталкер-хакер Капон покоится с миром».

Он отключил суперкомпьютер от остальных сетей, включая внутреннюю, а потом, один за другим, стал вырубать программные блоки и модули до тех пор, пока в оперативной памяти не осталась загруженной лишь «голая» операционка.

– Система готова к работе, – сказала машина электронным, без интонаций, голосом. – Введите команду.

«EXIT»[5]5
  Выход (англ.)


[Закрыть], – набрал Андрей на клавиатуре.

* * *

Первым делом, еще до назначенного Даниилом Артемьевичем Ерчихиным очередного общего собрания, Андрей связался с отцом. Вернее, попытался связаться: смартфон отца не отвечал. Андрей раздраженно подумал, что «любовь к старине» не такая уж и безобидная причуда. Наверняка ведь отец или потерял во время лесных приключений свой гаджет, или тот элементарно разрядился, чего не случилось бы с универсальным браслетом, который получал энергию и от тепла человеческого тела, и от солнечного света, и даже кинетическую при движении руки. Нет, потерять его, если очень постараться – как, например, при схватке Кочергина с медведем, – тоже можно, но вот разрядиться он точно не разрядится. А ему-то сейчас что делать? Забот и тревог и так выше крыши, а теперь еще за отца переживай! Может, на него медведь напал, болото засосало, за корень запнулся и ногу сломал… Хоть Василий Петрович и был заядлым грибником, знал, как вести себя в лесу, но годы все-таки дают о себе знать. Да и молодым от того же медведя не убежишь, если что. И от патруля корзиной не отобьешься, если поймают. Кстати, да, с этого и нужно начинать! А вдруг отца все-таки схватили? В данном случае это было бы очень кстати. Андрей связался с охраной городка и спросил об отце. Но про Василия Петровича Кожухова там и слыхом не слыхивали – удивились даже: с чего тот вообще должен оказаться у них?

Тревога охватила Андрея с новой силой. Мысль о медведе казалась теперь едва ли не самой вероятной. Ну, очистили лесничие район от косолапых, так ведь долго ли прийти новым хищникам? Даже если это не последствия проникшего сюда когда-то Помутнения, то медведи и без него ареалы обитания испокон веков завоевывают, а тут вдруг место освободилось, чего бы не занять?.. Кожухов уже собрался просить начальника охраны, чтобы тот запустил дрона обследовать местность, но тут отец нашелся сам. На связь вышел друг Василия Петровича из Полярных Зорь. Тот самый Сергей Сошин, к которому отец обратился с просьбой отвезти его домой. К счастью, он не питал особой привязанности к раритетам и связался по бруну, представился, а вот говорил потом отец. И начал с вопроса:

– У тебя все в порядке?

– Это я хочу знать, все ли у тебя в порядке! – вскипел Андрей. – Я уже собирался твои кости обглоданные по лесу идти искать.

– Почему обглоданные? – удивился отец. – Медведей же нет. Да и не успели бы обглодать.

– Зато я успел на тебя обидеться. Серьезно, пап. Мне сейчас совсем не до шуток, веришь?

– Ну ладно, прости, – буркнул Василий Петрович. – Но я же сразу тебе позвонил, как только появилась возможность.

– А чего же ты не сделал этого через свой безотказный любимый смартфон? – не удержавшись, съязвил Андрей.

– Так он и в самом деле безотказный. Только я его посеял где-то. Наверное, когда переодевался для маскировки. Кстати, сын, при случае наведайся туда, поищи. Жалко, где теперь такой купишь…

– Пап, вот мне сейчас только по лесу ходить, смартфоны искать. Ты прости, но…

– Да я понимаю, – прервал его отец. – Я ж и говорю: «При случае». А так-то да, занимайся делами, конечно. Получилось хоть, что вы планировали?

– Получилось. – Андрей не смог скрыть радости. – Спасибо тебе, папа! Без тебя бы вряд ли что вышло.

– Ну и хорошо. Рад был помочь. Ладно, работай. А я домой поехал – мать, небось, тоже волнуется, что я на звонки не отвечаю.

А потом было собрание. Долгое, нервное, со спорами, с руганью. Все понимали, какой опасности удалось избежать – и это подливало масла в огонь, не у всех выдерживали нервы. Поначалу многие вообще требовали закрыть проект и рассчитать сотрудников. Причем заплатить не только за реально отработанное время по существующим тарифным ставкам, но и компенсировать моральный ущерб.

В итоге не выдержал сам Ерчихин:

– А ну, прекратить балаган! – закричал он, багровый, пышущий гневом, похожий на готовый взорваться перегретый паровой котел. – Говоруны сейчас полетят отсюда вообще без расчета! Вы хоть читали свои контракты, перед тем как их подписывать?! Видели пункт о режиме секретности, за которую вам, кстати, тоже доплачивают, и немало?.. И что односторонний разрыв контракта до окончания проекта несет за собой штрафные санкции?

– Так вот и надо его окончить!

– Он уже сам себя окончил!

– Это же форс-мажорные обстоятельства!..

– Прекратить балаган, я сказал! – снова рявкнул Даниил Артемьевич. Отдышался, заговорил энергично, но уже без надрыва: – Проект не окончен. Форс-мажора не было. Произошел сбой. Который был устранен. Неужели вас так удивило, что новый, экспериментальный проект не обошелся без казусов? Непроторенный путь всегда, как говорится, с ухабами и кочками.

– Хороши кочки – два трупа, – проворчал кто-то.

– Если продолжать проект, то без чипов в наших головах! – раздался еще один голос.

– А вот это совершенно правильное замечание, – закивал Ерчихин. – Чипы будут удалены в ближайшее время.

– То есть эта часть проекта, с медицинским мониторингом, будет все же закрыта?

– Мы еще будем думать над этим. Но использовать вживленные персональные чипы не будем точно. Обратная связь с суперкомпьютером будет разорвана однозначно.

Затем начались совещания уже рабочие, мозговые штурмы, проектирование новых моделей, расчеты, испытания, проверки…

Андрей Кожухов продолжал заниматься ИРой, которую называл так по привычке, хотя теперь, во время «чистки», искусственным разумом она уже не обладала, являясь просто очень мощным и сложным суперкомпьютером. И задачей Андрея было машине этот разум вернуть. Но в таком виде, чтобы использовать его против своих создателей она уже ни при каких обстоятельствах не смогла.