355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Андрей Кураев » Христианство на пределе истории » Текст книги (страница 16)
Христианство на пределе истории
  • Текст добавлен: 15 сентября 2016, 03:26

Текст книги "Христианство на пределе истории"


Автор книги: Андрей Кураев


Жанр:

   

Религия


сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 47 страниц)

Но есть еще те, кого Христос избрал «от мира». «Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое; а как вы не от мира, но Я избрал вас от мира, потому ненавидит вас мир» (Ин 15, 19). Вот эти, «избранные», то есть отделенные и защищенные Христом люди и будут головной болью для антихриста.

Ему нужна полнота власти. Значит, ему нужна власть не только над теми, кто «от мира», но и над теми, кто просто «в мире».

Ему нужна полнота власти. Значит, ему нужна власть не только над кошельками, деньгами и имуществом «налогоплательщиков», но и власть над душами, над любовью и ненавистью людей. Так «Большому Брату» в романе Оруэлла «1984» недостаточно было лишь послушания, недостаточно было взаимного предательства людей, отречения от всех других привязанностей. Ему нужна была «любовь» к нему пытаемых им.

Антихристу же нужна любовь христиан. То чувство, что христиане испытывают ко Христу, он желает перенаправить на себя. Он себя выдает за Того, с Кем на самом деле он ведет войну.

Итак, цель антихриста – «прельстить избранных», то есть добиться того, чтобы христиане признали в нем Своего вернувшегося Господа.

Богословская проблема тут в другом. А кто именно эти «избранные»? Ведь мир христиан раздроблен. Каждая христианская группа убеждена, что именно она является подлинной, что именно она является носительницей апостольских даров и наследницей пророчеств.

Вот тут и возникает интерес для апологетического исследования. Любая христианская группа сочтет за честь для себя оказаться тем самым «избранным остатком» истинных христиан, который будет стоять на пути антихриста. Как же обосновать, что именно православные христиане являются «избранными»?

Что нам известно? Известно – кто охотится. Известна конечная цель охотника (кого-то он хочет подстрелить). И известны средства охоты. Не вполне ясно лишь – на кого же именно он охотится. Но эту неясность можно устранить, если присмотреться к средствам охоты.

Представьте, что утром на вокзале мы видим нескольких мужчин, которые, судя по их экипировке, собрались в лес. Охотники. Но на кого они идут охотиться? – На этот вопрос мы сможем ответить, приглядевшись к их снастям. Если один из них несет удочку – значит, плохо придется рыбам. Если кто-то вооружился корзинкой – значит его «тихая охота» развернет облаву на грибы. Если же человек с дробовиком – то уж ясно, что он пошел не на медведя… То есть от рассмотрения средств можно догадаться о цели. Между средством и целью должна быть соразмерность.

Оружие антихриста нам как раз известно: он «прельщает» с помощью чудес. Его чудеса, как и вся его деятельность – сплошная фальшивка (в том смысле, что не происходят от истинного Чудотворца – от Творца)[396].

Чудеса антихриста будут фальшивыми. Но дело в том, что фальшивки изготовляют только там, где есть доверие к подлинникам. Например, если мошенник привезет в Киев фальшивые доллары – он сможет их пристроить, ибо доллары имеют широкое хождение на Украине. Но если этот же мошенник привезет в Киев партию великолепно изготовленных им же монгольских тугриков – то он никого не сможет обмануть не потому, что киевляне будто бы прекрасно знают, как выглядят настоящие тугрики, а просто потому, что они здесь никому не нужны, на тугрики здесь нет спроса. Ни к чему подделывать картины художника Пупкина. По той причине, что и его оригиналы никому даром не нужны…

Подделывают только то, что ценится. Антихрист – поддельщик. Но подделывается-то он под истинные ценности! Маскироваться он будет под то, что ценится у «избранных» христиан. И, зная каковы будут его маски, можно понять, что будет в цене у христиан последнего поколения (избранного остатка).

Вот «двустволка» антихриста: его пророк «огонь низводит с неба на землю перед людьми» (Откр.13, 3) и создает чудотворный образ («И дано ему было вложить дух в образ зверя, чтобы образ зверя и говорил и действовал так, чтобы убиваем был всякий, кто не будет поклоняться образу зверя» (Откр.13, 15).

Если антихрист подделывает чудотворную икону – значит, он это делает ради тех христиан, у которых есть почитание чудес, совершаемых нашим Господом через почитаемые людьми святые иконы. Есть такое верование у протестантов? – Нет. А, значит, эту охотничью снасть антихрист расставит ради православных.

Если антихрист подделывает небесный огонь – значит, он это делает ради тех христиан, у которых есть доверие к подобному огню. Знамение низведения огня с неба убедит ли протестантов или католиков? Для них это будет не более чем фокусом. Ничто в их преданиях не понуждает их с особым вниманием и религиозным доверием относиться к такому феномену. Но для православных небесный огонь есть святыня. Чудо лжепророка будет имитацией величайшего чуда православной истории – чуда ежегодного схождения Благодатного огня в Великую субботу в Иерусалиме. И, значит, именно под это православное верование будет маскироваться антихрист.

Если антихрист подделывает чудотворную икону – значит, он это делает ради тех христиан, у которых есть почитание чудес, совершаемых нашим Господом через почитаемые людьми святые иконы. Есть такое верование у протестантов? – Нет. А, значит, и эту охотничью снасть антихрист расставит ради православных.

Вот в этом – радость этого библейского пророчества. Радость в том, что именно православные, таким образом, оказываются избранным меньшинством, которое даже на грани времен наиболее крепко будет держать апостольскую веру. Значит, именно для предупреждения православных написан Апокалипсис. То есть – для православных. Значит, именно православная Церковь есть Церковь Писания. Библия написана для нас и о нас. Это радостно. Это означает, что я имею честь принадлежать к той Церкви, которая дойдет до грани человеческой истории и победоносно (хотя и не без потерь) перейдет за эту грань. Или, говоря словами Толкиена – «Нам выпала честь вызвать главную ненависть Темного Властелина»[397].

Протестантские полемисты слишком поспешно истолковывают это библейское пророчество. Им это место дорого как антиправославный аргумент: мол, видите, единственное место Нового Завета, где говорится о живописной «иконе», говорит про икону антихриста. И получается, что православное почитание икон есть путь к антихристову поклонению…

Да, православное иконопочитание есть та точка, по которой антихрист направит свой удар. Но удар–то он будет наносить по нам, по православным, а не по «безиконным» протестантам. И, значит, именно православная Церковь будет для него худшим и последним врагом. И, значит, тот, кто желает быть с «удерживающими», кто хочет быть с той Церковью, о которой говорит Писание, должен соединиться с Православием.

Тревожно же другое: если сатана сможет подделать самое радостное чудо – значит, стоит крайне осторожно относиться к любым апелляциям к чудесам, когда речь идет о религиозной проповеди и полемике. Чудо – не аргумент, ибо, как оказывается, из противоположных источников могут исходить внешне похожие феномены[398].

Но пока нет этих ложных и громогласных чудес, совершаемых «президентом земного шара» – нет и антихриста, нет его «обольщения», нет и его «печати».

***

Вывод Синодальной Богословской Комиссии: «Распространенное в среде некоторых православных христиан представление о том, что „антихрист еще не явился, а печати уже ставят“, или, что существует некая „предпечать“, противоречит церковному учению о явлении антихриста в „последние времена“ человеческой истории».

Что такое «печать зверя»?

Нельзя не заметить – как мало в святоотеческой традиции обращений к теме именно «печати зверя». Отцы обращали внимание на то, откуда выйдет антихрист; на то, за кого он будет себя выдавать; на то, какие чудеса он будет творить; на то, во что должны будут верить, а чему не должны будут доверять подлинные христиане в те времена… Но внешнее начертание, которое антихрист будет ставить на поклонившихся ему, Отцов интересовало мало. Главное – поклонение.

Св. Ипполит Римский под начертанием на руке понимал воскурение жертвенного фимиама идолу, а под начертанием на челе – увенчание ритуальным языческим венцом[399].

А как будет выглядеть внешний штамп, которым будет запечатлена лжевера – не так уж важно… И уж совсем ничего Отцы не говорили о «материале», из которого будет сделана «печать».

Это единогласное молчание Отцов стоит уважить. Если они не посчитали нужным сказать о материале, из которого будет изготовлена печать антихриста и о технологии ее изготовления – то стоит ли нам обращать внимание именно на это? Богословствовать о том, о чем ни слова не сказало Писание и не сказали Отцы – не риск ли это? А настаивать на том, что твои новые догадки есть «учение Церкви» и осуждать несогласных – не есть ли модернизм? Хранить традицию – значит соглашаться с тем, что традиция сказала; допускать разнообразие там, где прежние носители этой традиции разногласили между собой и молчать там, где Отцы единомысленно молчали…

Эта традиционная осторожность оправдана, в частности, потому, что, если убедить человека в том, что печать зверя будет предложена ему именно в таком виде (например, в виде штрих-кода или микрочипа), то в том случае, если облик печати и окажется иным, такой человек не сможет вовремя распознать духовной угрозы, пришедшей к нему в неожиданном обличье.

Но ныне, вопреки церковной традиции, раздаются самоуверенно-модернистские заявления о «печати» и о способе ее поставления: «Если „печать“ будет даваться с понуждением к открытому и явному отречению от Христа, тогда многие не примут ее. Если же открыто и явно не будут принуждаемы отречься от своей веры, тогда весь мир легко примет „печать“»[400]. Такой же «модернизм» содержится и в листовке Одесского Успенского монастыря (осень 1998 г. ), утверждающей, что «печать антихриста» (в понимании составителей листовки – «штрих-код») будет поставлена без согласия самого человека: «Несомненно, для того, чтобы незаметно нанести штрих-код на тело человека, есть множество способов. Осуществляющие „тайну беззакония“ знают, как это сделать незаметно для нас, и нам они этого никогда не скажут». «Те, кто принял этот номер, уже, можно сказать, подпали под влияние антихриста. Старец из Троице-Сергиевой Лавры говорил: „Ничего не принимайте! А то не заметите, как примете печать антихриста!“»[401].

«Русский вестник» пугает тем, что «принятие электронного паспорта под кожу будет чисто „техническим мероприятием“. Вы даже можете не заметить, когда у вас будут сканировать отпечатки пальцев или делать „прививку“»[402]. И, наконец, уже и светские газеты взвинчивают страхи до предела: «Если внешне нам не видно, как в компьютере к нашему ИНН добавляются три шестерки, то где гарантия, что так же незаметно чьей-то (отнюдь не компьютерной) злой волей к нему не прибавят и слова об отречении?»[403]. В Тульской области некоторые бабушки уже боятся получать сдачу в магазине: «ты просунешь руку за сдачей в кассовое окошко – а тебе там лазером незаметно печать антихриста и шлепнут!». Из Удмуртии испуганные прихожанки пишут в Самару: "Теперь еще один вопрос. В нашей больничной поликлинике не допускают на прием к врачам, если нет с собой паспорта и медицинского полиса. Так что же, не ходить и в больницы? Там тоже могут сделать что угодно без нашего ведома, ввести эти «микрочипы» и т. д. "[404].

Главное различие иннэнистского «богословия» от традиционно-церковного – в том, что иннэнисты не ставят вопроса о том, с какими условиями будет связана выдача печати антихриста. По их мнению, дело в самой процедуре выдачи, а не в том, что будет символизировать выдача этой «печати». По церковному учению, «единственным условием ее получения станет добровольное признание всемирного властителя богом»[405]. Модернисты полагают, что никаких мировоззренческих условий не будет: печать просто ставится на любом, кто подвернулся под руку и для ее эффективности не имеет никакого значения, как относится «штампуемый» человек к антихристу.

Вопреки этой волне модернизма в Послании Синода Элладской Церкви от 9 февраля 1998 года было упомянуто вполне традиционное церковное верование – «Вопрос о „печати антихриста“, о котором много говорят и пишут последнее время, который нарушил внутренний покой верующих и вызвал смуту, споры и беспокойство как среди официальных лиц, так и среди простого народа, вообще не является вопросом ни для публичных прений и дискуссий, ни, тем более, для личных и коллективных „авторитетных“ толкований. Святые отцы с трепетом касались тем Апокалипсиса и с величайшей осторожностью высказывали свои мнения, советуя быть предельно бдительными и трезвыми при необходимости сопоставления переживаемых исторических событий с тем, что пророчески описано в Апокалипсисе. „Печать“, будет ли это имя антихриста или число его имени, когда придет момент ее проставления, тогда только повлечет за собой отречение от Христа и сочетание с антихристом, когда будет добровольно принята человеком»[406].

Впрочем, настала пора объяснить причину моего личного неприятия идеи о том, что «печать антихриста» будет ставиться незаметно для самих штампуемых. На мой взгляд, такая мысль находится в противоречии с тем, что сообщает нам о Боге, человеке и сатане ветхозаветная книга Иова. Эт самая загадочная книга Иова, своего рода библейский «коан»: из этой книги можно пригоршнями черпать вопросы, но очень трудно цитировать ответы[407].

Вопрос ставится в самом начале книги: «Был человек в земле Уц, имя его Иов; и был человек этот непорочен, справедлив и богобоязнен и удалялся от зла. И родились у него семь сыновей и три дочери. Имения у него было: семь тысяч мелкого скота, три тысячи верблюдов, пятьсот пар волов и пятьсот ослиц и весьма много прислуги; и был человек этот знаменитее всех сынов Востока. И был день, когда пришли сыны Божии предстать пред Господа; между ними пришел и сатана. И сказал Господь сатане: откуда ты пришел? И отвечал сатана Господу и сказал: я ходил по земле и обошел ее. И сказал Господь сатане: обратил ли ты внимание твое на раба Моего Иова? ибо нет такого, как он, на земле: человек непорочный, справедливый, богобоязненный и удаляющийся от зла. И отвечал сатана Господу и сказал: разве даром богобоязнен Иов? Не Ты ли кругом оградил его и дом его и все, что у него? Дело рук его Ты благословил, и стада его распространяются по земле; но простри руку Твою и коснись всего, что у него, – благословит ли он Тебя? И сказал Господь сатане: вот, все, что у него, в руке твоей; только на него не простирай руки твоей… И отвечал сатана Господу и сказал: кожу за кожу, а за жизнь свою отдаст человек все, что есть у него; но простри руку Твою и коснись кости его и плоти его, – благословит ли он Тебя? И сказал Господь сатане: вот, он в руке твоей, только душу его сбереги» (Иов 1, 1-2, 6).

Вот главный вопрос книги Иова: «разве даром богобоязнен Иов?». Это вопрос, поражающий в самое сердце религию как таковую. Это вопрос о том, может ли человек любить Бога ради Бога, а не ради сопутствующих «взяток» в виде здоровья, долголетия, богатства, в конце концов – вечной жизни. Под вопрос была поставлена вообще сама возможность религии как связи с Богом, а не просто «благом».

По слову апостола Павла, «любовь не ищет своего». Но сатана не умеет любить. Поэтому ему кажется, что Творец подкупает преданность своих верных. Именно любовь в отношениях Бога и людей более всего загадочна для сатаны: ему непонятно и то, как любовь могла соделать Бога человеком и возвести Его на голгофский крест; и то, что человек может «оставить все» земное и идти к тому же кресту.

В книге Иова сатане кажется, что достаточно отобрать у человека те дары, которыми Бог наделил человека – и тот обнаружит, что на самом деле любил не Бога, а вот эти земные подарки. Поскольку вопрос поставлен о самом сокровенном: любви Бога и человека, Господь разрешает сатане реализовать задуманный им «эксперимент». Речь идет не просто о человеке по имени Иов. Речь идет о человеке.

Обратим внимание на то, что без соизволения Господа сатана не может прикоснуться даже к имуществу верующего человека, а тем паче к его телу. Обратим внимание на то, что Бог дозволил больше, чем требовал диавол[408]. Тот говорит: «посли руку Твою и коснися» (Иов 2, 5), Бог же отвечает: «предаю его тебе» (Иов 2, 6; церковно-славянский перевод). Обратим внимание и на то, как при этом Господь защищает свободу души своего раба: к душе его Он запрещает прикасаться.

Иов выстоял. Он смог это сделать потому, что было сокрушено его тело, но осталась нетронута душа. И здесь важно сопоставить книгу Иова с «Фаустом» Гете. Ведь Гете просто продолжает книгу Иова. В прологе «Фауста» совершается третье искушение Иова. Бог здесь говорит Мефистофелю: «Тебе позволено, иди и завладей его душою, и если сможешь, поведи путем разврата за собою». Но потому и оказывается возможным спасение Фауста в конце: «Кто ослеплен богами – чист душой»; поэтому и возможно спасение свыше[409].

Для сатаны все, что есть в религии – это корысть. Позиция Иова другая. Елиуй резюмирует слова Иова: «нет пользы» (Иов 24, 9). У Иова таких слов нет, но резюме точное. К Богу по Иову надо идти не ради пользы.

Иову предстоит ответить на вопрос: «Неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злого не будем принимать?» (Иов 2, 10).

И тут оказывается, что в подобных вопросах все зависит от того, что считать итогом – вопрос или ответ… Привычка объяснять может мешать расслышать.

Ведь Бог не дает ответа на вопрос о причинах страданий Иова. Он отвергает слишком поверхностные теодицеи друзей Иова. Но Свой ответ Он не вмещает в слова. Он лишь показывает Иову, что «длинней земли мера Его» (Иов 11, 9). А главное – дает увидеть Себя. Вот –тот ответ, который нельзя цитировать, нельзя втиснуть в слова: Бог показывает Иову иррациональность таинственных, стихийных, Божественных энергий в ответ на его требование законной справедливости и рациональной понятности Провидения. И после этого Иов склоняется перед этой тайной. В конце концов есть ответ на каждый жизненный и важный вопрос. И ответ этот в глубине своей: Бог есть Бог. Дальнейшее вопрошание невозможно.

Истинный ответ дается сердцу Иова: «Я слышал о Тебе слухом уха; теперь же мои глаза видят Тебя» (Иов 42, 5). Концовка книги Иова – параллельное место к вопросу Пилата что есть истина. Перед лицом Истины нельзя спрашивать о ней. Иов это понял: «я вижу Тебя и умолкаю». Нельзя бесконечно спрашивать лишь о Боге. Хотя бы иногда надо спросить самого Бога. Надо обратится к Тому, Кто по сути выразим и познаваем лишь в звательном падеже: «Боже мой!».

Похоже, что что-то подобное понял и Экзюпери. Памятуя, что бытие полнее человеческих слов, он написал в своей последней книге: "Ах, Господи! Перейдут времена, Ты станешь складывать в житницу сотворенное, Ты отворишь дверь болтливому человеческому роду, чтобы навек поместить его у Себя в хлеву и, как от болезни, разрешишь нас от всех вопросов. Ибо я понял: продвинуться вперед – значит узнать, что вопрос, который тебя мучил, потерял смысл. Я спросил своих ученых, а они – о Господи! – рассмеялись, потому что истина явилась перед ними как ненужность этих вопросов. Я ведь знаю, Господи, что мудрость не умение отвечать, а избавление нашей речи от превратностей. Вот влюбленные сидят на низкой ограде, они сидят рядышком и болтают ногами, они не нашли ответов на вопросы, которые задавали вчера. но я знаю любовь, – им не о чем больше спрашивать. Только безумец можеть уповать на ответ от Господа. Если Он примет тебя, Он избавит тебя от лихорадки вопросов, отведя их Своей рукой как головную боль. Вот так[410]. Отголосок мудрости Иова слышится и у К. С. Льюиса, одна из героинь которого говорит: «Теперь я знаю, Господи, почему Ты не отвечаешь. Потому что Ты Сам – ответ. Перед ликом Твоим умирают вопросы»[411].

Но сатана, даже видя Господа, остается при своих «вопросах» и «интересах»… Высший же из его интересов – это стремление стать «Господом», господином, владыкой. Это желание переадресовать на себя те чувства, которые люди испытывают ко Творцу. Поскольку же эти чувства людей, по представлениям падшего ангела, вполне объяснимы и корыстны, то их можно просто перекупить. Чего вы желаете от Творца? Вот все это я и дам вам, причем в этой жизни. Не будучи в состоянии дать людям духовные дары, сатана постарается завалить их дарами земными, осязаемыми с последующим призывом: «Забудь о Боге, мне молись – мои верней награды!» (так демон Асмодей искушает в «Деве» Жуковского).

Антихрист как вместо-Христос пожелает, чтобы люди относились к нему так, как христиане к своему Господу[412]. Христианство предполагает ли сознательность веры? – Да. Вот сатане и желается, чтобы его сознательно чтили. Он слишком горд, чтобы принимать служение от тех, кто даже и не замечает, что служит ему. Если ему удастся кого-то обмануть и заставить совершить нечто угодное сатане так, что согрешающий даже и не будет знать, кому же он оказал услугу – то это еще не будет означать того, что сатана выиграл у Бога «пари» о человеке и его предназначении. А вот если бы ему удалось заставить всю человеческую популяцию вполне сознательно продекларировать: «Тебе, подателю земных благ мы служим, а не занебесному Богу!» – вот тогда его тщеславие было бы утешено (его разочаруют только святые пророки-обличители – и их придется «устранить»)…

В общем – не стоит отождествлять политику и религию. В политике цель – власть, все остальное лишь средство. Для антихриста глобальная власть – не цель, а только средство к тому, чтобы получить доступ к воле людей. Обманутая воля, скованная воля – это еще лишь полпобеды. Тот спор между Богом диаволом, который мы видим на страницах книги Иова, ведется именно из-за человека. Спор не закончен, ибо ничего не изменилось: «Так и ныне и Иов тот же, и Бог тот же, и диавол тот же»[413]. И только свободное склонение воли человека может разрешить это спор. Поступки, совершенные бессознательно, «не засчитываются»: для сути спора они не имеют никакого значения.

В общем, «печать антихриста» надо еще заслужить в очах того, кто будет ею награждать своих верных.

Итак, «печать антихриста» не столько порождает некоторое внутреннее отречение от Христа, сколько выражает его. Та душа, которая утратила желание жить во Христе, уже несет в себе дух антихриста, который и выразится в принятии «печати». Печать – знак собственности и принадлежности. Как на монетах древнего мира изображался император ради обозначения того, что эта монета является его собственностью, так и печать миропомазания ставится на нас, чтобы объявить о том, что мы уже не рабы миру, что мы избрали иной путь: пожелали служить Христу. Так и «печать антихристова» будет знаменовать тех людей, которые уже задолго перед ее внешним принятием потеряли желание искать Христа.

Поэтому у отцов встречается весьма расширительное понимание «печати антихриста».

«Некоторые святые отцы, не опровергая традиционного понимания начертания зверя на правую руку и чело, давали нравственное толкование: правая рука – деятельная жизнь по заповедям Божиим, чело – познание истины Божией. Принявший на правую руку и чело начертание зверя не может совершать куплю, т. е. выкуп Царствия Небесного за земную жизнь. Данное толкование основывается на словах из притчи Господа: „Куплю дейте, дондеже прииду“ (Лк.19, 13)»[414].

Или: «Злопомнение есть печать антихриста, и сердце злопамятного запечатлено печатию его. И когда антихрист (то есть дух антихристов, действующий в миру) кладет эту печать, то от этой печати злопамятства всегда обмирает сердце человеческое… так обмирает человек, когда сердце его бывает запечатлено ненавистию. Это проклятое злопамятство делает человека столь бесчувственным, что люди сами умерщвляют себя разными смертями»[415]. Издатели поучений преподобного Нила поясняют: святой считает, что все смуты, революции и нестроения «от злопамятства, то есть горделивого осуждения недостатков ближних, непочтительности родителям, подчиненных к начальникам и т. п… Особенно тонко этот яд осуждения излит в творениях <Л. >Толстого… Читающая их с увлечением молодежь отравляется от юности ядом злопомнения и осуждения, печатлеется печатию антихристовою, теряет доверие к Церкви»[416].

Преподобный Макарий Оптинский, говоря о том, что многие стесняются креститься на людях, предполагает: «Как же это враг налагает печать на челе и на правой руке? Не иначе как вводит в обычаи света постепенно свои ухищрения; да еще лукаво скрывает себя со своими действиями, – внушает людям, что нет диавола»[417].

Богословы предреволюционной поры предпочитали обращать внимание на внутреннее состояние людей, а не на внешние знаки: «Это число зверя или имени зверя не есть знак чисто буквальный, но символический, таинственный, вероятно, выражает характер исповедания веры или превратный образ мыслей и жизни того общества людей, которое здесь называется зверем. Иметь имя зверя или число имени его в таинственном смысле значит исповедать то учение, которое проповедует зверь, и тем отличаться от прочих»[418].

Свт. Иоанн Златоуст употребляет то самое слово – «начертание» – которое так завораживает нынешних полемистов. От людей, чрезмерно озабоченных своим отношением к ИНН, можно услышать, что, поскольку в Откровении говорится о «начертании», то этим обозначается именно внешний вид печати. Штрих-код же состоит из «черт», а, значит, это и есть «начертание»… Сравним эти самодеятельные богословские потуги со словом св. Иоанна Златоуста: «Пропев два или три псалма, и кое-как совершив обычные молитвы, вы расходитесь, думая, что этого достаточно для вашего спасения. Слышали ли вы, что говорит Бог через пророка: людие сии устнами чтут Мя, сердце же их далече отстоит от Мене (Ис.29, 13). Пусть же не будет сказано то же и про нас. Поэтому изгладь буквы, или лучше: те начертания, которые диавол напечатлел в душе твоей, и принеси мне сердце, свободное от всех житейских смятений, чтобы я мог написать беспрепятственно на нем то, что хочу. Теперь ничего нельзя видеть в нем, кроме диавольских письмен: хищения, любостяжания, зависти и злобы. Потому-то я, когда беру ваши листы, не могу даже и читать их; я не нахожу тех букв, которые мы написываем вам во дни воскресные, и с которыми отпускаем вас, но нахожу вместо их другие – негодные и искривленные. Мы стираем эти буквы, и пишем буквы духовные, а вы, выйдя отсюда, предаете сердца ваши действиям диавола, и опять доставляете ему случай написать в вас свое, вместо нашего. Впрочем, я не перестану исполнять свою обязанность, и писать в вас правильные буквы. Если же вы будете разрушать наш труд, то нам предстоит несомненная награда, а вам немалая опасность»[419].

Вот еще два возможных понимания «печати»: число из «трех шестерок» есть символ антихристовой «маеты», оно означает тоску души, лишенной Христа. «Шестеричное число есть число будничного труда и работы, постоянного беспокойства и усталости (666 – три раза повторенное число рабочих дней в неделе); истинную же субботу (успокоение) дарует только Христос, а с ним и новый день вечного мира»[420].

Кроме того, шестерка – это цифра, предшествующая семи. Семь – знак добротности и полноты, церковной благодатности. Шесть – то, что предельно близко, то, что уже как будто прикоснулось к этой полноте.666 – это предельная устремленность к полноте, но – все же в каждой своей детали, в каждой своей подробности так и не доходящая до нее. Это – пародия на церковь, так и не становящаяся церковью[421]. Самая страшная ложь – ложь правдоподобная… В итальянском городе Орвието есть фреска «Страшный Суд», исполненная в начале XVI века художником Л. Синьорелли. На ней есть и изображение антихриста. Он облачен в те же одежды, что и Христос (в традиционной христианской иконографии). У них похожие черты лица, волосы, бороды… И только глаза у антихриста – злые-злые[422]. Антихрист и в самом деле будет притворяться Христом. Шестерка, притирающаяся к Семи, и есть максимум притворства, то есть вершина обмана[423].

Синод Элладской Церкви, выступая в июне 1997 г. против кощунственного использования «трех шестерок» в государственных документах Греции (в Греции, напомню, в отличие от Украины и от России, православие является государственной религией, и потому церковная оценка деятельности государства там более уместна), пояснял: «Наша Церковь признает, что печать Христова не есть некий внешний символ, но есть благодать Святого Духа, освящающая человека в Таинстве Крещения. Так и „печать антихриста“ не есть нечто внешнее, навязанное извне, но есть вольное отсечение себя от благодати Святого Духа через добровольное отречение от веры в то, что Иисус Христос есть Сын Божий и Спаситель мира»[424].

Но вот какое толкование не встречалось в церковной традиции – это представление, будто человек может невзначай наткнуться на «печать антихриста», а та помимо воли человека совершит духовный переворот в его душе и из раба Христова сделает его прислужником антихриста (листовка Одесского Успенского монастыря уверяет, будто «идентификационный номер соединяет нас с диаволом»[425] ). Это представление, нередко озвучиваемое сегодня даже монахами (а монахи в Православии призваны быть носителями и защитниками традиции), есть нечто вполне модернистское.

Модернистским оно является потому, что прямо противоречит голосу Отцов, по суждению которых «Поклониться антихристу и принять его печать означает признать его Богом, то есть делом, словом и помышлением исповедать его. Поставление печати на лоб и руку знаменует изменение мыслей и дел» (Св. Арефа Кесарийский)[426].

В кассетах «ИНН и печать антихриста», распространяемых некиим «Православным обществом „Дискос“», компьютерное понимание «печати» прямо противопоставляется «вере старушек» в то, что «печать» будет содержать в себе слова «твой есмь аз». Так эти модернисты производят совершенно сознательный разрыв со святоотеческой традицией (как всегда в таких случаях –именуемой «старушечьей верой»).

О том, что именно позиция радикальных борцов с ИНН есть позиция модернистов, можно узнать хотя бы из сопоставления их голоса с голосом старообрядчества.

В Белокриницком согласии на заседании Совета Митрополии в мае 2000 г. свящ. Геннадий Чунин из Санкт-Петербурга сделал доклад «Налоговый номер и печать антихриста».

Вполне резонно докладчик пояснил: «Разделительные ли–нии штрих-кода не имеют пол–ного сходства с графическим изображением цифры 6. Конечно, никто не может вам запретить все равно считать по-своему и верить, что раздели–тельные линии штрих-кода – это шестерки. Но это уже вопрос не знания, а веры. И тогда вам следует опасаться дачных забо–ров, так как каждые две доски любого штакетника по вашей логике тоже обозначают шес–терку, и в одном заборе их мо–жет быть великое множество… Но пусть мы все-таки предпо–ложим, что эти линии на самом деле завуалированные шестерки. Число антихриста, как известно, 666, а в штрих-коде это будет, на–пример, 6, 012345, 6, 789012, 6. Если бы это было число антихриста, то в Апокалипсисе должно было бы быть написано примерно так: чис–лом зверя является любое много–значное число, имеющее в своем составе не менее трех цифр шесть в произвольной последовательно–сти. Но там сказано совсем другое. „Здесь мудрость. Кто имеет ум, тот сочти число зверя. Число его шестьсот шестьдесят шесть“ (Откр., гл.13 ст.18). И беда наша в том, что считать число зверя берутся все подряд, а не те, к кому обращается Иоанн Богослов»[427]. «Не мы ли с вами тоскуем по порядку и по твердой руке? Или мы думаем, что к порядку будут призваны все ос–тальные, кроме нас самих? Так не бывает. Порядок действительно нужен. И он должен быть всеобщим, или это будет и не порядок вовсе. Значит, каждый из нас должен потерять какую-то часть своей нынешней личной свободы и независимости… Слава Богу, что государство требует у нас не душу, не жизнь и даже не имущество, а всего лишь отчет о наших доходах и расходах»[428]. «Нравится это кому-то или нет, но рано или поздно анти–христ придет. И конец света насту–пит, как бы мы ни старались его от–тягивать. Можно добиться все–мирного запрещения использова–ния штрих-кодов, можно прекра–тить производство новых компью–теров и уничтожить все уже соз–данные, но ведь это не отменит и не отсрочит пришествие в мир анти–христа. Можно сколько угодно возмущаться, например, зависимо–стью человека от воздуха. Можно написать огромный плакат: „Даешь жизнь в безвоздушном пространст–ве“, можно собрать миллиард под–писей за отмену кислородной зави–симости, но от этого ничего не из–менится. Так стоит ли воевать с компьютерами, штрих-кодами, ИНН т. п. Как можно изменить или от–срочить то, что наметил сам Бог? Лучше поберечь силы для серь–езной борьбы и свое спасение. Время, когда эти силы нам пона–добятся, может быть, уже близко, а, может, и нет»[429].


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю