Текст книги "Сокол. Трилогия"

Автор книги: Андрей Посняков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 53 страниц)

Глава 9
Гулянье в саду Тюильри
Весна 1876 г. Париж

Мир фантомов! Людской муравейник Парижа!

Даже днем осаждают вас призраки тут,

И, как в узких каналах пахучая жижа,

Тайны, тайны по всем закоулкам ползут.

Шарль Бодлер. «Семь стариков». Пер. В. Левика

«Генеральная инспекция каменоломен» – гласила обшарпанная вывеска на неприметной, выкрашенной темно-зеленой краской будочке, из которой только что вышел Максим, направляясь… направляясь…

А черт знает куда направляясь!

Париж! Девятнадцатый век! Господи… Еще даже Башня не построена! И холодно как… ноги замерзли, да и вообще – не Египет. Брр!!! Так и заболеть можно.

Завидев впереди людей, молодой человек поспешно свернул с площади на широкую, освещенную газовыми фонарями улицу и, скосив глаза, прочитал на одном из домов вывеску – «Бульвар Распай». Вот оно что. Так, значит, эта неприметная площадь – площадь Данфер Рошро! Которая еще так не называется… или уже называется? А где же знаменитый лев? Не заметил… Или просто не обратил внимания. Черт! Впереди снова показались люди – какая-то шумная компания. Максим уже приготовился куда-нибудь свернуть или хотя бы укрыться за деревьями, как вдруг…

Как вдруг сзади послышался быстро приближающийся стук копыт! Пролетка! Юноша прижался к дереву, надеясь, что не заметят, проскочат… Да и кому, в конце концов, какое дело?

Не проскочили!

– Эй, стой, стой, Антуан! Смотрите, какая колоритная личность! Давайте его подвезем, иначе бедняга замерзнет.

Голос был женский, точнее, девичий. Затем послышался смех, а потом уверенный молодой мужской голос:

– Месье египтянин, можно вас?

– Что такое? – Макс быстро обернулся.

– Вы ведь направляетесь в Тюильри?

– Да.

– Так садитесь! Мы вас подвезем. Да садитесь же!

Ну, раз предлагают… И похоже, вполне искренне… В конце концов, что еще делать-то?

Взобравшись в коляску, Максим уселся на переднее сиденье, спиной к кучеру, рядом с дружелюбно улыбающимся кудрявым юношей в костюме времен короля Франциска или какого-нибудь Генриха.

– Меня зовут Антуан, Антуан Меро, – подмигнув, представился юноша. – А это мои друзья, – он кивнул на заднее сиденье, – Жан-Пьер, Флоранс и Агнесса.

– Меня зовут Максим, можно просто – Макс.

– Очень приятно! – компания во все глаза разглядывала наряд Максима.

Толстый увалень Жан-Пьер был в разноцветном костюме шута с бубенчиками, а две барышни – в длинных сборчатых платьях с блестящими пуговицами: белокурая хохотушка Флоранс – в сиреневом, и кареглазая брюнетка Агнесса – в красном. Естественно, обе дамы были при шляпках, украшенных живыми цветами.

– К сожалению, мы все же не смогли нарядиться как следует, – улыбнувшись, посетовала Флоранс. – Вы знаете, месье Макс, у Агнессы такая строгая матушка, что…

– Это уже не говоря о папеньке! – с интересом посматривая на нового знакомого, засмеялась Агнесса.

Красивая она была, эта девушка Агнесса. Ее подружка Флоранс – просто приятная, а эта именно что красивая. Как Тейя! Нет, Тейя, конечно, красивее.

– О чем вы думаете, Максим? – наклонилась Агнесса.

– Я?

– Вы, вы! У вас только что было такое мечтательно-задумчивое выражение лица.

– Вспомнил родных, – разведя руками, честно признался молодой человек.

– А вы, верно, издалека? Откуда?

– Из Санкт-Петербурга.

– О!!! Россия!!! Тсар Александр! Учитесь? Или просто так приехали, посмотреть?

– Просто так. – Максим улыбнулся.

– И как вам Париж, дружище? – засмеялся кудрявый Антуан. Интересно, за которой из девчонок он приударяет? Скорей за Агнессой. Впрочем – какая разница-то?

– Париж? – Юный фараон пожал плечами. – Я его пока так и не рассмотрел.

И тут все грохнули смехом. Даже возница – и тот засмеялся.

– Так мы вам сейчас его покажем! – Антуан хлопнул юношу по плечу. – Эй, Жан-Пьер, достань-ка свою фляжку. Наш друг уже совсем продрог.

– Прошу вас, месье. Угощайтесь!

Такого ароматного коньяка Макс никогда не пил! Впрочем, как истинный спортсмен, он вообще не пил. Раньше, до Египта. А уж там-то, конечно, расслабился.

– Месье Максим, вот, накиньте плед!

– А вы… мадемуазель Агнесса?

– А я все же не в таком виде, как вы!

И снова все захохотали.

– Знаете что, а давайте возьмем по пути шампанского? – неожиданно предложила Флоранс. – Здесь, на Сен-Жермен, есть одна лавочка. Моя матушка всегда заказывает шампанское только там!

– Шампанское? – привстав, радостно воскликнул Антуан. – Прекрасная идея! Покупаем! Эй, кучер, сворачивай на Сен-Жермен.

Ясное звездное небо над головой, синее вечернее небо. Освещенные газовыми фонарями бульвары, зеленые тополя, липы, каштаны. Высокие, с мансардами, дома, лаковые экипажи, веселящиеся люди. Париж! Черт побери, Париж! Бульвар Распай, Монпарнас, Сен-Жермен – Максим бывал здесь и раньше. Правда, тогда в Париже была и Башня, а сейчас ее не было… еще не было… Безбашенный Париж, ха!

– Вот, наденьте.

Макс не пошел в лавку вместе со всеми, остался в коляске, и кучер, обернувшись, неожиданно протянул ему… серые парусиновые туфли.

– Надевайте, не то простудитесь. Не думайте, платить не надо, я их все равно собирался выкинуть. Или брезгуете?

– Я?! Да давайте!

Поблагодарив извозчика, юноша натянул на ноги туфли и в самом деле почувствовал себя гораздо лучше, мерзнуть перестал – то ли туфли помогли, то ли коньяк.

– А вот и мы!!! – Вся компания со смехом уселась в коляску. Антуан лихо – с хлопком – откупорил шампанское.

– Ой! – засмеялась Флоранс. – А бокалы забыли!

– А я и так могу, из горла, – уверил Антуан да тут же и выпил почти треть бутылки! Откупорил еще три – на парней и одну – на барышень.

– Никогда еще не пила шампанское прямо из бутылки! Ох, видела бы маменька!

С веселыми прибаутками и смехом вся компания мчалась по ночному Парижу, залитому огнями газовых фонарей и желтым сверканьем витрин. Чем ближе к Сене, чем чаще попадались такие же нарядные экипажи, веселые гуляющие компании, торговцы вином и цветами. Свернув у Бурбонского дворца, пролетка проехала по мосту, и, обогнув обелиск на площади Согласия, остановилась на углу Риволи.

– Все, господа, приехали, – обернулся кучер.

– Я расплачусь!

Антуан вытащил из поясной средневековой сумки бумажник и зашуршал купюрами.

Вся компания вылезла из коляски и направилась в сиявший разноцветной иллюминацией сад, разбитый на месте сгоревшего дворца.

Веселые компании в масках и маскарадных костюмах, радостные голоса, смех, разноцветные огни – Максу казалось, что он попал в какой-то волшебный сон. На эстраде между деревьями играл оркестр, кружились в вальсе пары, в открытых кафе, за поставленными прямо в траву столиками, пили вино, разговаривали, шутили.

Один из таких столиков и заняла приютившая Максима компания. Усевшись, Антуан обернулся, подзывая официанта.

– Сегодня я угощаю! – улыбнулся толстяк Жан-Пьер. – В честь отъезда.

– Ах да, ты же едешь в Карлсбад. – Флоранс неожиданно вздохнула. – Вот всегда так, не вовремя.

– Очень, очень не вовремя, – грустно покивал Антуан. – Увы, мне придется искать нового компаньона на год.

– На год?! Жан-Пьер, неужели так долго?

– Ну, дядюшка настаивает не только на лечении, – смущенно поведал Жан-Пьер. – Я еще должен прослушать курс лекций по медицине в Берлинском университете. Очень настаивает. А вы знаете, я от него завишу.

– Французу – ехать в Берлин?! – Антуан возмущенно фыркнул и тряхнул кудрями. – Вот уж, поистине, кто бы мог подумать? Ладно, не будем о грустном. Гарсон! Шампанского!

Где-то поблизости снова заиграл оркестр, и, выпив вина, молодые люди ушли танцевать, на какое-то время оставив Максима в одиночестве. Впрочем, одиночество длилось недолго – его нарушила Агнесса. Улыбнулась, ухватила юношу за руку:

– Пойдемте танцевать, месье Макс! Ну, идемте же!

– А… где же месье Антуан?

– Встретил своего знакомого, нудного сорокалетнего старикашку! Уединился с ним в дальней аллее… Фу! Как будто нельзя было поговорить о делах и потом. Ну, так мы с вами танцуем?

– Танцуем! – Максиму показалось неловким отказать даме, тем более такой красивой. – Правда, вот танцор я неважный.

– Ничего. Я вас научу! Было бы желание.

Как искрометно играл оркестр! Как вокруг было весело и прекрасно! Прекрасная музыка, прекрасный сад, прекрасная девушка в красном платье. И отражающиеся в пруду с бьющим фонтаном звезды.

– Раз – два, – танцуя, командовала Агнесса. – Теперь шаг влево… теперь – вправо… покружились… пам-па-па… пам-па-па… Вам нравится Штраус?

– Э…

– Мне тоже. Особенно этот вальс – «На прекрасном голубом Дунае». В Петербурге тоже танцуют вальсы?

– Что? Ах, да… да.

В широко распахнутых блестяще-карих глазах девушки отражались звезды. А может, это были не звезды, а какие-то смешные игривые чертики. Слишком игривые, слишком…

– Какой вы сильный, Макс! Я прямо-таки чувствую ваши мускулы… Только не смущайтесь, хорошо? Лучше покрепче держите меня… Ах!

После того так танец закончился, они вновь уселись за столики. Вчетвером – Антуан еще не появился.

– Ну вот, – обиженно сказала Флоранс. – Зазвал нас на праздник, а сам скрылся. В этом – весь господин Меро.

– Пока ждем, закажем еще бутылочку?

– Ой, нет, нет, Жан-Пьер. Мы и так уже опьянели. Да где ж этот Антуан? Где его носит?

– Да, что-то он слишком долго, – согласно кивнула Агнесса. – Боюсь, не случилось ли с ним чего плохого.

– Да брось ты, что здесь может случиться?

– И все-таки… Я пойду посмотрю. Максим, составите компанию?

– Охотно! – Макс галантно поцеловал девушке руку.

Улыбнувшись, Агнесса погрозила пальцем друзьям:

– А вы сидите здесь! Не хватало еще нам тут потеряться. Потом будем искать друг друга. Помните, как в прошлый раз, в Аржантее? Идемте, Макс.

Странно, но юный фараон сейчас абсолютно не чувствовал холода. Может, потому, что был спортсменом, а скорее всего, сделали свое дело и коньяк, и шампанское, и теплая – во всех смыслах теплая – компания.

Максим и Агнесса прошли мимо танцующих пар к дальней аллее, достаточно темной, заросшей многолетними вязами. Интересное место для разговора! Прекрасная музыка, веселые голоса, смех – все это осталось где-то там, под сияющим желтыми звездами небом, здесь же, под густой сенью вязов, все казалось каким-то настороженным, безрадостным, мрачным.

– Похоже, здесь нет никого, – шепотом произнес Макс.

– Тсс! – Девушка прижала палец к губам. – Слышите? Голоса!

Юноша прислушался… В самом деле! Говорили где-то в конце аллеи. Причем – весьма угрожающе.

– Ждите меня здесь!

Максим быстро зашагал на голос. Вот замедлил шаг, затаился, увидев у чугунной решетки черные тени. Трое… Нет, четверо…

– Если у тебя так мало денег, так пусть заплатят твои дружки! – Грубый голос принадлежал явно не Антуану.

– Подите прочь, клошары! – А вот это уже Антуан!

– Ты кого обозвал клошаром, барчук?!

Удар! Похоже, кулаком в живот. И слабый стон.

Пора вмешиваться!

– Эй, господа! Что вам надобно от моего друга?

За оградой горел фонарь, было хорошо видно скрючившуюся фигуру Антуана в средневековом костюме и трех громил в пижонских широкополых шляпах и масках. Один – здоровенный молодец, косая сажень, другие – пониже, поплюгавее.

– Ого! – Разглядев юношу, все трое захохотали. – Это кто еще? Девочка из салона мадам Биби? Ну, иди сюда, детка!

– Иду, мальчик…

Подскочив ближе к здоровяку, Максим без лишних слов зарядил ему хуком в скулу. Хороший вышел удар, смачный! Громила пошатнулся, но устоял… И тут же получил целую серию свингов – в голову и в печень.

– У-у-у-у… – Завыв, молодец опустился наземь.

Его же соратники тут же отскочили в стороны. В руке одного из них блеснул нож.

Ах ты так, гнида?

Приняв привычную стойку, Максим напружинил ноги, попрыгал… Ну, давай, давай, подходи!

– Я возьму второго! – пришел в себя Антуан. – А ну иди сюда, парень! Сейчас мы с тобой посчитаемся.

– Это мы еще посмотрим – кто с кем!

Блеск ножа… И блеск глаз – в них отразился фонарь. Ввухх!!! Лезвие со свистом рассекло воздух. Максим уклонился, перенес тяжесть тела на левую ногу, и левой же рукой ударил вражину в нос!

Громила хрюкнул… Застыл. Блеснув, упал в траву нож…

А вот тебе еще свинг!!! Получи, морда!

– Уходим! – вдруг закричал тот, что дрался сейчас с Антуаном. Вернее, даже пока еще не дрался. – Уходим! Полиция!

И в самом деле, в начале аллеи вдруг послышалась заливистая трель полицейского свистка. А затем возникли и сами полицейские… и Агнесса в красном приталенном платье с широкой кринолиновой юбкой и блестящими пуговицами.

– Ну, вот они, господа! – Тяжело дыша, девушка подбежала к друзьям. – Как вы?! Ой, Антуан! Кажется, у тебя под левым глазом синяк. А у тебя кровь на плече! Нет, точно кровь. Надо доктора!

– Пустяки, не надо доктора, – с улыбкой отмахнулся Максим. Отморозок с ножом все ж таки его достал, зацепил малость. А сразу-то ничего и не чувствовалось.

– Господа, с вами все в порядке? – Подойдя ближе, один из полицейских важно отдал честь.

– Да, да, в полнейшем. Вы вовремя появились, месье.

– Мы всегда вовремя появляемся! Ну, раз с вами все нормально, тогда мы продолжим преследование бандитов.

– О, да-да, пожалуйста.

Антуан и Макс остались ждать у ворот – на этом категорически настояла Агнесса, быстро сбегавшая за остальными.

– Антуан! Максим! – подходя, наперебой закричали Флоранс и Жан-Пьер. – Слава Богу, вы живы! Агнесса рассказала нам…

– Да уж, заварушка вышла знатная! Но Макс – какой молодец! Да вы настоящий спортсмен, Максим.

Антуан восхищенно ударил юношу по плечу, и тот скривился от боли.

– Боже, вы ранены! Так… Едем ко мне. Вернее – к нам с Жан-Пьером.

– Сначала надо спросить, хочет ли вообще месье Макс куда-нибудь ехать, – тут же перебила Агнесса. – Может, ему лучше домой. Вы где остановились, Максим?

– Э… В номерах…

– В дешевых номерах?!

– Ну, взял пока… какие были.

– Там же жуткая грязь и полно разного сброда! Жан-Пьер, Антуан, у вас найдется место?

– Конечно! В гостиной есть прекрасный мягкий диван. Вы с нами, девушки?

– Да уж, проводим.

В небе все так же ярко пылали звезды. В саду все так же играла музыка, и танцующие пары кружили в волшебном вальсе, словно летящие осенние листья. Впрочем, до осени было еще далеко.

Глава 10
Обнаженная в солнечном свете
Весна 1876 г. Париж

Вчера на улице Ле Пелетье арестовали какого-то беднягу, который после посещения выставки начал кусать прохожих.

«Фигаро», выпуск от 30.03.1876 г.

Проснувшись от чьих-то шагов, Максим открыл глаза и увидел только что вошедшего юношу – раскрасневшегося, с блестящими глазами, только все же немного грустного. Как видно, провожание девушек (точнее сказать, девушки – Агнессы) прошло не совсем так, как ожидалось.

– О, Макс… Извини, разбудил. Кстати, уже утро. – Бросив сюртук на стул, молодой человек с улыбкой подошел к окну и распахнул ставни. – Ты посмотри только, какой чудесный рассвет!

Только что вставшее солнце, уже не рассветно-красное, но еще и не полуденно-золотое, ворвалось в комнату веселым взрывом лучей, заиграло на старом зеркале, на стоявшем в углу бюро, на лаковой поверхности стола, ярким зайчиком упало на висевшую над столом копию картины Милле «Анжелюс». Картина отражала вкусы хозяина дома – очень приличного доходного дома на улице Роше, что неподалеку от вокзала Сен-Лазар и так называемых “Grandes bulvardes”, недавно обустроенных префектом Сены бароном Османом. Здесь, на третьем этаже, снимали пансион на двоих Антуан и Жан-Пьер. Жан-Пьера, кстати, завтра уже должны были провожать в Карлсбад – с Восточного вокзала, он тоже располагался недалеко.

– Ах, какая красота! – Сняв ярко-голубой щегольской галстук – скорее даже, шейный платок, – Антуан потянулся и, обернувшись, подмигнул гостю: – Я вижу, ты уже выспался! Вот здорово. Будет с кем выпить вина… Знаешь, сказать тебе по секрету, Жан-Пьера поутру никогда не добудишься, а я вот, наоборот, люблю вставать рано, может быть потому, что вырос в провинции. Я ведь из Нормандии, есть там на побережье такой удивительно красивый – нет, честно слово красивый! – городок Онфлер. Кстати, ты видел картины Эжена Будена? Это наш, нормандский художник, правда, его полотна не всем нравятся, но мне кажется…

Максим улыбался. Похоже, его новый приятель относился к тем – очень даже неплохим – людям, страдавшим одной ма-аленькой страстью, что называется, был “tres bavard”, а говоря попросту, любил поболтать по делу и без дела. Впрочем, не самое плохое качество.

– Антуан, я хотел бы попросить тебя об одной услуге.

– Все что угодно, друг мой! – Юноша откупорил оставшуюся бутылку шампанского и картинно прижал руку к сердцу. – Все, что угодно, кроме вот этой картины. Она не моя, а хозяйская. Он неплохой человек – мы с Жан-Пьером платим за этот пансион всего двести франков, не так и дорого на двоих. Сам посмотри – здесь две комнаты и просторная гостиная, в которой ты как раз сейчас спишь… то есть, вернее, уже не спишь. Тебе нравится Милле? А Курбе? А мне очень нравится старина Энгр. На! Выпьем за наше знакомство!

– Шампанское по утрам пьют… – Хмыкнув, Максим, не вставая с постели, опрокинул бокал и сладко зевнул.

– Ага! Все-таки ты соня. А что ты сейчас только что сказал?

– Одна русская пословица… Да! Я же хотел попросить тебя… Не мог бы ты мне одолжить свою одежду? На время, мне только сходить в гостиницу, переодеться и…

– Конечно же! О чем разговор? Если хочешь, я даже провожу тебя!

– О, нет, нет! Не буду слишком злоупотреблять твоим благородством.

– Кстати, мы с тобой, кажется, одного роста… Ну-ка, встань! Да, одного… Только ты поплотнее. Занимаешься спортом?

– Да, боксирую.

– Ха! Я видел! Здорово ты вчера уделал тех клошаров! Честное слово, здорово! Научишь меня?

– Конечно.

– Там в шкафу одежда. Выбирай, что хочешь, а я пока поймаю извозчика.

Не слушая никаких возражений, Антуан выбежал из квартиры, громко хлопнув дверью.

Подойдя к шкафу, Максим быстро натянул светлые панталоны – как раз пришлись впору, выбрал сорочку и нечто вроде длинного просторного пиджака – сюртук, что ли? Остались лишь башмаки или как их там? Штиблеты? Они-то как раз жали… Но не босиком же идти?! Подумав, молодой человек обулся в те самые, подаренные извозчиком парусиновые туфли… Чем вызвал бурный смех возвратившегося приятеля!

– Ой, не могу! Ой, умру сейчас! Макс, клянусь, в египетской одежде ты выглядел куда более элегантным! А галстук? Почему ты не выбрал галстук? У вас в России что, не носят ни галстуков, ни воротничков?

– Да так как-то свободнее, – смутился гость.

– Ого! Да ты, я смотрю, нигилист! И вообще – человек передовых взглядов. Нет, все-таки пристегни воротничок и повяжи галстук… Дай помогу… Вот так… Что же касается обуви, извини – размер какой есть. О! Подожди-ка! Сейчас посмотрим у Жан-Пьера…

– Может, я все же в тапочках пойду? Тем более – на извозчике.

– О! Извозчик! Он ждет уже. Побежали скорей!

– Да, идем. У тебя не найдется какой-нибудь сумки или саквояжа?

– Саквояж? Там, за бюро.

Макс сунул в саквояж – добротный, свиной кожи – ожерелье, браслеты и кинжал, но потом передумал и кинжал выложил обратно, а затем быстро выскочил на улицу и уселся в коляску.

– Надеюсь, ты управишься быстро, – с улыбкой напутствовал Антуан. – Мы сегодня обедаем в «Лидо»! Да-да! Могу я угостить своего спасителя? Заодно проводим Жан-Пьера. Кстати, Флоранс и Агнесса тоже там будут.

– Куда везти, месье? – обернулся извозчик.

– Вперед. – Молодой человек махнул рукой, и возница погнал экипаж к видневшейся впереди площади неподалеку от какой-то церкви, а там снова обернулся и, заговорщически подмигнув, спросил: – Ну, так куда едем, месье? Я вижу, вы не очень-то хотели, чтобы ваши друзья знали…

– Ммм… – Максим ненадолго задумался. – Есть здесь поблизости какой-нибудь ломбард или скупка? Впрочем, нет… Высади-ка меня здесь!

– Осмелюсь напомнить, ваш друг за вас уже заплатил, и весьма щедро.

– Тогда покатай меня по Елисейским полям и вокруг Арки. В общем, где-нибудь. Часика полтора-два.

– Слушаюсь, господин! – Сдвинув набекрень шляпу, извозчик свернул на широкий бульвар, и рессорная легковая коляска не торопясь покатила к видневшейся впереди арке.

Арка была такая же, точнее – та самая, Триумфальная. И бульвары такие же, и площадь Звезды – она, конечно же, еще не называлась «Шарль-де-Голль». А потом свернули на Елисейские поля, поехали мимо бутиков и дорогих магазинов к Конкорд, и дальше, на «рив гош» – левый берег. Ярко светило солнце, но народу на бульварах, по причине раннего времени, виднелось не так уж и много – в основном спешащие на работу приказчики, зеленщики, молочники, обслуга.

Авеню Елисейские поля, казалось, ничуточки не изменилась, разве что зелени стало побольше… хм… странно здесь употреблять это слово – «стало». Скорее уж – «было». Были магазины, клумбы с цветами, не было, правда, павильонов, построенных к выставке 1900 года, не маячили вдали голубые небоскребы Дефанса, и – самое главное – не было Башни! Париж – и без Башни? Вот это действительно странно.

Ну, а площадь Согласия все та же – с фонтаном и обелиском.

– Куда теперь? – переехав мост, снова обернулся извозчик.

– Давай к Люксембургскому саду и обратно. Да не торопись, времени много.

Время было и в самом деле девать некуда. Уж точно хватит, чтобы подумать. Итак, 1876 год. Если вспомнить фотографию из храма – с колесным пароходом, изготовленную в ателье Нодара, то, выходит… выходит, что кто-то из жрецов здесь, в Париже, уже побывал. И побывал – именно в это время. Хм… кто-то? А не сам ли господин Якбаал? Месье Якба, как он всегда себя называл. Да-да, он же хвастал – тогда еще, в новом, Максовом, времени говорил, что живет в Париже чуть ли не полтораста лет. И собирал импрессионистскую живопись… живопись… А это, кстати, пригодится!

Его, Якбаала, нужно здесь отыскать… Не его, так жрецов, иначе не выбраться. Да, в крайнем случае, наверное, могут хоть как-то помочь и масоны. Может быть… Нет, в первую очередь нужно попытаться найти Якбаала… Если он здесь. Ну и параллельно собирать сведения обо всех эзотерических обществах, связанных с Древним Египтом. Может, повезет и там.

Действовать! Не паниковать, не сидеть сложа руки – действовать! Только осторожно, не привлекая внимания. Впрочем, а может, его как раз стоит привлечь? Нет! Не сейчас. Только в самом крайнем случае.

Максим поначалу планировал сразу же, с помощью извозчика, отыскать какой-нибудь ломбард и обменять ожерелье и браслеты на франки. Однако, подумав, решил не торопить события – документов-то у него не было. А вдруг в ломбарде спросят? А вдруг – полиция? Кто такой, откуда? Не германский ли шпион? Ах, русский… Хорошо, мы наведем справки, а вы пока посидите. Где, вы говорите, проживали в Санкт-Петербурге? Ах, на Васильевском, на 9-й линии? Мы пошлем запрос…

Вот это все сильно задержало бы поиски Якбаала… или просто – спасения. И даже, наверное, сделало бы невозможным, а потому следовало поступать осторожнее.

– Гони обратно! – приняв решение, громко распорядился Максим.

Кивнув, извозчик развернул коляску прямо посреди бульвара Монпарнас и погнал лошадей к Сене.

– О, друг мой! – Едва войдя, Максим без сил повалился в кресло.

– Что? Что случилось? – Антуан испуганно вскочил с дивана. – Почему ты такой взволнованный?

– Взволнованный?! – вскинул брови гость. – Я не взволнован, я расстроен! Меня обокрали, дружище! Обокрали, понимаешь?

Антуан так и сел:

– Вот это новость! Мы же тебя предупреждали, что в дешевых номерах жди неприятностей. Ты уже заявил в полицию?

– А, пустое.

– А хозяин? Что говорит хозяин гостинцы? Знаешь, бывают такие хозяева, что в доле с ворами.

– Все, все украли – одежду, документы, деньги… Главное – документы. Как теперь снять номер в гостинице? Как теперь жить? Можно, конечно, и без них, но…

– Так ты…

– Я уже объяснил ситуацию российскому посланнику. Тот рекомендовал поскорее вернуться домой… – Состроив обиженное лицо, молодой человек сокрушенно развел руками. – Домой! Понимаешь, я ведь только приехал! И недели не прошло. Эх, в следующий раз батюшка ни за что не отпустит!

– Батюшка?

– Отец. Мон пэр. А я так мечтал пробыть в этом прекраснейшем городе хотя бы до осени. А лучше – и до зимы. Денег хватит – я продам ожерелье, браслеты… Все это настоящее золото!

– До зимы! – с неожиданным восторгом вдруг повторил Антуан. – До зимы! А что, если до следующего лета?

– Что-то я тебя не пойму, друг мой?

– А что тут понимать? – весело расхохотался юноша. – Деньги у тебя есть… ну, будут… Живи здесь вместо Жан-Пьера! Двести франков на двоих – не так уж и дорого. И мне не надо будет искать другое жилье. Нет, честное слово – замечательное предложение!

– Но…

– Никаких «но»! Оставайся! Вот славно как все обернулось!

– Ну… если я тебя не очень стесню…

– Господи!

– Могу я попросить тебя съездить со мной в ломбард?

– Ну конечно. Едем сейчас же!

Вот так все и сладилось. С этого солнечного апрельского дня Максим поселился в очень приличном доходном доме на рю де Роше, что неподалеку от Сен-Лазара, в компании кудрявого Антуана Меро, очень даже милого парня, студента юридического факультета Сорбонны.

Ух, как все этому были рады – и сам Антуан, и Жан-Пьер, и девчонки. А уж как был рад Максим!

И как они бурно отпраздновали все в знаменитом ресторане «Лидо»! Сразу все – и отъезд Жан-Пьера на воды, и спасение Антуана от клошаров, и вселение Максима в доходный дом.

К слову сказать, после продажи ожерелья и браслетов Макс оказался настоящим богачом – и сразу заплатил хозяину за полгода вперед, чем вызвал с его стороны самое искреннее уважение. Кроме того, сразу же купил башмаки и одежду – сюртук, панталоны, дюжину сорочек и галстуков – в большом магазине готового платья на «рив гош». Да, и еще шляпу и цилиндр. В общем, оделся как истинный денди – по крайней мере, именно так и казалось юноше… да вот вскоре выяснилось, что зря.

– Месье Макс, позвольте вам кое-что сказать, только не обижайтесь, – вылезая из коляски, негромко произнесла Агнесса.

Она была сейчас в лиловом, повседневном платье для прогулок, но выглядела ничуть не хуже, чем в ярко-красном бальном наряде. Синие замшевые башмачки, лорнет на золотой цепочке, сиреневая шляпка с длинным павлиньим пером, сверкающие карие глаза, темно-каштановые локоны… Она была настоящей красавицей, эта юная мадемуазель, дочка владельца модного магазина на Елисейских полях. Неудивительно, что бедняга Меро в ее присутствии терял свое обычное красноречие и, мучительно краснея, чем-то напоминал вызванного к доске школьника младших классов, не выучившего урок. Еще бы…

– Антуан, возьмите мой зонтик и сумочку. Несите в дом. Ну? Не стойте же как истукан! Идите!

Проводив поспешившего в дом – уютный, утопающий в зелени и цветах особнячок на бульваре Рошешуар – ухажера быстрым взглядом, Агнесса повернулась к Максу:

– Вот что, месье. Скажу прямо, у вас неподобающий вид!

– Неподобающий? – Молодой человек захлопал глазами.

– Да-да! И это непростительно – вы ведь вовсе не так бедны, чтобы одеваться в магазинах готового платья! Я знаю одного портного на рю Габриэль. У него одевается вся богема! Завтра же туда с вами поедем. Это недалеко, здесь, на Монмартре. Нет, не думайте, пусть это и не фешенебельный квартал, но дядюшка Мерьсе, портной, знает толк в своем деле. Завтра сами увидите! Возьмете извозчика. Ровно в одиннадцать я буду ждать вас у своего дома. Да, не говорите ничего Антуану… сделаем ему сюрприз.

Последние слова Агнессы почему-то не очень понравились Максу – в конце концов, он считал Антуана своим другом. Впрочем, сюрприз так сюрприз – что в этом такого?

Холм Монмартр, казалось, весь состоял из каких-то узких горбатеньких улочек, небольших кафе, лестниц, над которыми величественной псевдовизантийской глыбой вздымался купол базилики Сакре-Кер – «Святое сердце», недавно выстроенной во искупление грехов Коммуны – мятежного парижского правительства, причинившего городу немало зла.

– Помолимся! – Велев извозчику остановиться в виду базилики, Агнесса привстала в коляске и долго крестилась, повторяя слова молитвы. А потом искоса взглянула на Макса.

– Коммунары сделали много нехорошего, – покосившись на извозчика, тихо произнесла девушка. – Это так. Сожгли Тюильри, Ратушу да много чего… Хватали в заложники людей, расстреливали… Господи, как сейчас помню того милого мальчика… соседа. Но… Но, с другой стороны – а разве до Коммуны было хорошо? Я ведь помню войну, голод… Мне было тогда двенадцать лет… совсем еще девчонка. Один Бог знает, как мы тогда выжили. Это сейчас у отца магазин, а тогда… тогда он был разорен. Он покупал на рынке крыс… Представляете, Макс? Крыс! По два франка за штуку! Что так смотрите? Не нравится мой рассказ? Впрочем, он мне и самой не нравится… Извините… Извозчик, давайте на рю Габриэль.

Выйдя из коляски, Максим галантно подал своей спутнице руку. Потом полез в карман за бумажником.

– Не надо денег, – ухмыльнувшись в бороду, покачал головой возница. – Уберите! Сказал: не возьму.

– Но…

– Счастья вам, мадемуазель. – Он неожиданно улыбнулся Агнессе. – Прощайте! И знайте: не вы одни питались крысами в те страшные дни!

Хлестнув лошадь, извозчик умчался прочь, быстро свернув за угол.

Девушка немного помолчала, а потом как-то виновато вскинула глаза и растянула губы в некотором намеке на улыбку:

– Идемте, Максим. И не берите в голову то, что я вам тут наговорила. Просто расчувствовалась.

– Бывает.

Агнесса взяла юношу под руку, и молодые люди вошли в узенькие ворота небольшого особнячка с украшенным старинной резьбой фризом.

А обратно они пошли пешком – на этом настояла девушка. Посидели в открытом кафе – гингете – и, выпив там вина, пошли по тенистым улочкам, местами переходящим в лестницы. Сквозь молодую листву ласково светило солнце, и окрашенные живым зеленоватым светом лучи его падали на лица прохожих, делая людей похожими на веселых клоунов из цирка Фернандо.

– Расскажите мне про Санкт-Петербург, – неожиданно попросила Агнесса. – Любопытно. Я никогда не бывала в России! Представляю лишь – снег, царь, медведи.

– Да-да, медведи, – улыбнулся Максим. – Так и рыщут по улицам целыми стаями! Иногда, представляете, невозможно из дому выйти!

– Ой-ой-ой, какой ужас! Господи… Да вы ж меня обманываете! Шутите! Нет, ну правда, расскажите!

Уж что делать, пришлось рассказывать, правда четко за собой следить, чтоб особенно не увлечься. Макс рассказал про родной Васильевский остров, Стрелку, Биржу, Университет, упомянул и про секцию бокса, про школу…

– Ничего себе, какая у вас передовая школа! Так, говорите, там совсем нет священников?

– Нет… Ой! Шучу, конечно. Каждый день молитвы зубрим с утра до ночи.

– Ну вот… А я думала – вы студент.

– Студент. – Молодой человек утвердительно кивнул. – А в школе этой я… раньше учился. Теперь – в Техноложке.

– Так вы – будущий инженер?! Вот здорово! Вам, должно быть, нравится месье Жюль Верн?! Он живет на Сене, на барже. Хотите, как-нибудь туда сходим? Вот хоть завтра.