Текст книги "Сталь и Пламя (СИ)"

Автор книги: Андрей Савинков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

Интерлюдия 1

На круглой поляне посреди векового леса в этот день собрались существа, которые определяли жизнь своего вида уже много сотен лет. После поражения в войне с людьми, которые отняли у эльфов большую часть континента, оставив бывшим владыкам лишь крохи на самом Западе, только здесь остались такие леса, являющиеся домом для старшего, как они сами себя называли, народа.

Часть лесов, покрывавших некогда весь континент, было уничтожено еще во время войны. Оказалось, что воевать с ушастыми под сенью зеленых исполинов, дающих им силу, служащих одновременно домом, крепостью, источником магической энергии, в конце концов – едой и одеждой – удовольствие ниже среднего. И тогда в ход пошли огонь, сталь и магия.

Часть лесов люди совершенно варварским образом пустили на постройку своих убогих жилищ, на постройку чуть менее убогих кораблей, а иногда и просто – на дрова.

Часть лесов зачахли без ухаживающих за ними хозяев, сбросили зелень листвы с веток и уже давно сгнили в земле, а часть выродились, когда из пропитанных силой полуразумных существ ушла магия, перестав хоть чем-то отличаться от миллионов других деревьев, растущих по всему миру. Мало кто знает, что по континенту до сих пор разбросаны тут и там рощи, деревья в которых являются прямыми потомками полумифических теперь эльфийских меллорнов. Разе только какой путешествующий по дорогам людских королевств эльф, заприметив такое место, обязательно остановится и потратит немного своего времени, чтобы пройтись меж деревьев, тронуть знакомую шершавость коры, вдохнуть такой родной и одновременно чужой запах.

Зачем? Что бы помнить и никогда не забывать. Не забывать о том, что именно их племя когда-то было полноправными хозяевами большей части Ойкумены.

– Я так понимаю, что в целом наша небольшая акция в вольных баронствах прошла успешно, хотя у меня и остались кое-какие вопросы насчет деталей. И я бы хотел получить на эти вопросы вразумительные ответы, – среди собравшихся, князь был самый молодой и самый нетерпеливый. Ну и что, что разменял уже четыре сотни зим, для тех, у кого перед глазами промелькнуло тысячелетие, а то и не одно, такой возраст почитался едва ли не за детский.

– Терпение, князь Гвиндор, – этот голос принадлежал, наоборот, самому старшему из присутствующих здесь эльфов. Вероятнее всего он был самым старым из всех эльфов в этом мире и возможно просто самым старым разумным. Ходили слухи про драконов… Но кто их вообще видел последние пару тысяч лет. Что же касается самого князя Эррестора, то никто точно не знал, сколько ему лет, скорее всего он и сам точно не помнил, однако достоверно было известно, что князь лично видел и принимал участие еще в первой войне с людьми. – Именно для этого мы сегодня собрались, чтобы подвести итоги и наметить следующие цели.

– Итак, можно с полной уверенностью утверждать, что технология создания полностью подконтрольных нам существ на основе человеческого материала, в целом отработана.

– В целом? – молодой эльф вновь выказывает признаки нетерпения. Остальные присутствующие перекинулись понимающими взглядами – и они когда-то были молодыми, – мне казалось, что на этот проект было затрачено слишком много ресурсов, чтобы удовлетвориться «в целом», не так ли?

– Терпение, молодой князь, – вновь сделал замечание старейшина. – Какие вопросы остались по нашим творениям?

– Остался вопрос продолжительности жизни измененного существа. К сожалению, за неимением подобного опыта у нас в прошлом, предсказать как долго человеческое тело сможет существовать в заданных нами рамках практически невозможно. Это можно определить только опытным путем.

– Но предварительная оценка?

– За прошедшие полгода заметных ухудшений не наблюдалось, поэтому прогноз обнадеживающий. Возможно лет десять, возможно больше. Во многом это будет зависеть от качества исходного материала.

– Принято, такие сроки нас устраивают, – подвел итог князь Эррестор, – теперь хотелось бы прояснить собственно боевые качества наших подопечных. Некоторых волнуют потери, которые как для такой небольшой по масштабу акции оказались весьма значительными.

– Была потеряна почти половина наших обезьянок. Каждая слишком дорого нам обходится, чтобы разбрасываться ими совершенно не глядя, – на этот раз выпад молодого эльфа не вызвал осуждения, не только князь Гвиндор обратил внимание на арифметическую разницу между строчками «ушло» и «вернулось». Говорят, гномы отличаются скупостью и склонны терять рассудок при виде золота. Это так, или, вернее почти так, но не только бородачи умеют считать деньги. Когда тебе приходится править своим народом в окружении врагов, оперируя минимумом доступных ресурсов, поневоле выработаешь умение считать каждую монету.

– Отнюдь, обезьянки, как вы их называете, показали отличные боевые качества: силу, скорость, живучесть, прекрасную управляемость, а при отсутствии погонщика – лояльность и способность к самостоятельным действиям. При столкновении к неподготовленным противником мы почти не несли потерь, а в бою с профессиональными баронскими дружинами, размен шел в соотношении один к двум, или два к пяти.

– Баронские дружины – это разве показатель? Вот если бы такой размен был при столкновении с коронными полками, эксперимент можно было бы считать успешным. Я напоминаю, что мы не с находящимися в заднице мира баронами собрались воевать, а с хорошо организованными армиями.

– Поверь, Гвиндор, – терпения в голосе Эррестора хватило на тысячу таких Гвиндоров, впрочем, их и была не одна тысяча за его долгую жизнь, – здесь нет никого страдающего проблемами с памятью.

– Прошу прощения, князь Эррестор, – на этот раз молодой эльф предпочел не обострять, те более, уж чем-чем в плохой памяти эльфов не смог бы упрекнуть последний тролль.

– Кроме того, наши подопечные оказались просто незаменимы в поиске и отлове нового человеческого материала для экспериментов. Эффективность гораздо выше, чем предполагалось. Удалось добыть три десятка человек, пригодных к трансформации.

– Что все равно абсолютно не покрывает понесенных потерь, – не удержался Гвиндор, – Но ладно, этот момент понятен, а то, что добыча от данного мероприятия перекрывает затраты на производство – будем считать приятным бонусом. Единственное, что расстраивает, это потеря большого количества камней. Коротышки дерут за них просто немилосердно.

– Да, этот вопрос я тоже хотел прояснить, – князь Эррестор, взявший на себя координацию различных направлений в совете князей, поднял еще одну важную тему, – чем обоснован рост цен у бородачей? Это связано с их внутренними делами или влияние каких-то внешних факторов?

– У гномов весь последний год происходят какие-то внутренние пертурбации. Сначала накрылся наш канал через Орден, – князь Орооффин, отвечающий за контакты с подгорным народом, поморщился, – в чем там загвоздка выяснить так и не удалось, но гномы оказались весьма злы на темных, и одним прекращением торговли те не отделались. Мои информаторы копнули это дело и обнаружили несколько скоординированных атак по всем направлениям, вплоть до физического устранения известных членов ордена.

– Это очень интересно, но что с ценами для всех остальных. Насколько я знаю, мы поводов для вражды бородатым не давали, – Эррестор обвел присутствующих взглядом, – или я чего-то не знаю?

Никакой реакции на вопрос не последовало. У эльфов и гномов всегда было мало точек соприкосновения, а уж после того, как территории их обитания оказались разделены несколькими человеческими государствами, тем более.

– Цены выросли не только для нас, – прояснил Орооффин для главы совета, – коротышки начали постепенно поднимать цены для всех. При чем в первую очередь это касается сырья и дорогих вещей – ювелирных украшений и оружия из дымчатой стали. Что касается обычного оружия и дешевых предметов повседневного обихода, наоборот заметна некоторая тенденция на снижение. С чем это связано установить, к сожалению, не удалось – общество гномов хоть и не такое закрытое как наше, но все же до нас доходят лишь крохи информации с их внутренней кухни. И те с большими задержками по времени.

– Бородачи к чему-то готовятся, – констатировал Эррестор, – узнай, не увеличились ли объемы закупаемого продовольствия, и если увеличились, то участвуют ли в этом все кланы или только часть.

– Вы думаете…

– Допускаю.

– Это не их горизонт планирования.

– Все может быть. Даже мы, живущие тысячелетиями можем меняться, что уж говорить о тех чей срок жизни в лучшем случае достигает ста лет.

– Может и так, но двадцать лет для гномов – это слишком. Я бы предположил какие-то внутренние переделы власти.

– А если они знают, то же что и мы?

– Достаточно, – оборвал свалившуюся в неконструктивную переброску фразами дискуссию Эррестор. – Вопрос с гномами нужно прояснить, хотя при любых раскладах они нам не враги, скорее союзники. Давайте перейдем к следующему вопросу, который стоило бы осветить. Тут многие задавали вопрос, насчет нашего иномирца. О том, как он поживает и о том, почему он все еще не переправлен под сень западных лесов, в упакованном, но товарном виде.

– Особенно это интересно в свете его пересечения с нашими обезьянками, весьма неудачного для нас пересечения, – подал голос молодой князь. – Если я правильно понял ситуацию, то все складывалось для нас как нельзя лучше однако закончилось ничем.

– Что касается иномирца, то было принято решение пока не захватывать его и просто наблюдать.

По поляне пронесся шелест голосов. Такое заявление было весьма и весьма неожиданным, особенно учитывая количество ресурсов, вложенных на попытку прокола ткани мира. Нужно сказать, что на этот проект ставились весьма серьезные ставки в будущей большой игре.

– Не могли бы вы пояснить совету свое решение.

– Конечно, – кивнул Эррестор, – но сначала, ответьте мне на вопрос: предположим, у вас получилось захватить иномирца, благо это не так трудно, предположим у вас получилось переправить его через полконтинента сюда на запад. Как вы собираетесь добывать информацию?

– Простите князь, – голос вопрошающего был наполнен плохо скрываемым сарказмом, – у нас, конечно, нет вашего опыта в политических играх, но мне казалось, что наш народ всегда умел развязывать языки. Или вы считаете, что применять старую добрую пытку к, так сказать, гостю нашего мира – признак дурного тона?

– Я считаю, – не принял глава совета шутливого тона, – что, не зная о чем спрашивать, мы будем не способны задавать правильные вопросы и, соответственно, получить правильные ответы. И что еще хуже, ответы эти совершенно невозможно перепроверить. Ну, начнете вы человеку пятки прижигать, соответственно будет он врать вам с три короба. И что?

– Я думаю, что мы все же смогли бы вытащить весьма немало полезной информации из такого источника, – задумчиво проговорил Гвиндор. – Мне представляется, что даже изо лжи можно было бы вычленить очень интересные и полезные в будущем зерна.

– Конечно, – кивнул Эррестор, – вот только в той ситуации, которая сложилась сейчас, мы получаем, может и меньший поток информации, зато можем быть уверенными в ее подлинности.

– У нас есть свой человек возле иномирца?

– Да, конечно, – глава совета самодовольно улыбнулся, он, как всегда, оказался на полшага впереди остальных.

Для него не было тайной то, что «молодое» поколение эльфов – вошедшее в силу уже после последней большой войны – считало его древним, заросшим мхом пнем. Под сенью западных лесов все чаще раздавались голоса, призывающие к более активной внешней политике, к расширению влияния, иногда даже к экспансии… Дураки! Он, самый старый эльф, глава совета князей, помнил, к чему приводили все попытки старшего народа в открытую воевать с людьми. Слишком разный у двух видов жизненный цикл, слишком быстро люди размножаются и воспроизводят солдат, имея возможность безболезненно менять пятерых на одного эльфа. Они же такого размена позволить себе не могут. Слишком низкая рождаемость и старшего народа, слишком медленно происходит взросление – как физическое, так и духовное. Только разменяв первую полусотню лет эльф достигает возраста первого совершеннолетия, а способность производить на свет потомство полностью формируется годам к семидесяти. Конечно, в такой ситуации затевать войну с людьми – глупо. Вот только и не идти на обострение эльфы тоже не могут. Слишком мало территории у них осталось, а за последнюю тысячу лет успело войти в силу несколько поколений, которым теперь стало тесно.

Дошло до того, что эльфы начали уезжать из родных лесов и переселяться в человеческие королевства. Хуже того – брать в жены человеческих женщин и заводить с ними общих детей. От одной мысли об этом Эррестора передергивало, в его системе координат это было почти скотоложством. В его времена о таком невозможно было и помыслить – ни один уважающий себя эльф никогда не взглянул бы на человеческую женщину, а если случалось наоборот – бывало во время войны эльфийки попадали в плен – то женщины старшего народа предпочитали убить себя и ублюдка во чреве, лишь бы не плодить грязнокровных тварей.

А сейчас стали появляться голоса в пользу того, чтобы эльфы встроились в человеческое общество, заняли почитающееся им место в полноправном союзе двух рас. Глупцы! Люди переварят эльфов и не заметят. И пусть кровь отдельного эльфа гораздо сильнее человеческой, с тем, как они плодятся подобно кроликам, очень скоро старший народ растворится в пришлых и падет в забвение.

Вот и приходилось теперь Эррестору вести эльфов вперед, лавируя между князьями, среди которых он был лишь первым из равных, и формальной власти не имел, плести паутину интриг в человеческих королевствах, готовить оружие для будущей войны и вообще бороться за светлое будущее своего народа.

– И какую же ценную информацию мы успели получить за… Как давно у вас появились люди в окружении иномираца? – Вопрос вырвал главу совета из пучины собственных мыслей.

– Чуть меньше полугода.

– За чуть меньше полугода?

– О! Поверьте, там очень много чего интересного, – любезно улыбнулся Эррестор, – краткую выжимку каждый из вас получит после совета. Над подробным осмыслением у меня работает целая группа эльфов. При получении глобальных результатов, каждый из вас будет дополнительно уведомлен об этом.

– То есть глобальных результатов нет… – Гвиндор задумчиво пожевал нижнюю губу.

– Молодой князь, – вся эта клоунада начала потихоньку подбешивать главу совета. Он обратился к самому молодому, но на самом деле его слова относились ко всем присутствующим. – Попробуйте начать мыслить, как эльф, а не как человек. Мы, слава Богам, можем позволить себе планировать дальше, чем на год вперед. Все чем мы тут занимаемся, даст результат однажды, не завтра и не послезавтра, но уподобляясь в своей нетерпеливости пришлым, вы теряете преимущество длинной жизни. Мы можем, а главное – умеем ждать! Я надеюсь, что достаточно ясно выражаюсь.

– Предельно, уважаемый глава совета, – Гвиндор отлично чувствовал, когда можно понаглеть, а когда это буте совершенно лишним. И вот сейчас был именно второй случай. Нельзя сказать, что он особо любил самого старого эльфа, уважал – да, любил – нет. Старик был приверженцем традиций и отчаянно хватался за старину, не понимая, что времена меняются и порой нужно меняться вместе с ними.

"Ну да," – усмехнулся про себя эльф, – "это для меня – традиции, для него это – привычки".

Так или иначе сейчас было совершенно не то время, чтобы затевать свары. Приближались времена перемен, и именно Эррестор был тем лидером, который сможет провести дряхлеющий корабль эльфийского народа через все шторма с минимальными потерями и максимальной прибылью. А потом... Кто знает, что будет потом. В одном старик прав: эльфы умеют ждать. Вот и он подождет.

Глава 4

– Становись в круг, – маг мотнул головой, указывая на центр вычерченной на полу фигуры.

– Я должен что-то делать? – Александр с небольшой опаской занял требуемую позицию, – или что-то почувствовать?

– Делать ничего не нужно, а чувствовать… – Ариен на секунду задумался, – может намного покалывать кожу, в остальном – никаких неприятных ощущений.

Маг остановился, осмотрел еще раз фигуру, удовлетворенно кивнул, после чего прищелкнул пальцами, от чего зажглись свечи, стоящие в углах печати.

– Позер, – буркнул капитан, он все же немного волновался.

– Что бы ты понимал, – услышал его друг. – Я это сырой силой сделал без структурирования с помощью заклинаний или вещественных концентраторов. Пять свечей одновременно, дальняя на расстоянии пяти шагов!

– И что? – Не понял Серов.

– А то, что после нашего приключения, когда я перенапряг каналы и потом валялся в постели десяток дней, я прилично подрос в силе. Каналы восстановились полностью и сверх того – стали более мощными.

– Поздравляю, ты предлагаешь теперь такие приключения регулярно устраивать?

– Нет, ты что! Тогда просто повезло, мог и выгореть с легкостью. Но дело в том, что я не знал о возможности такого результата. Странно, что нам в академии о нем не рассказывали, маловероятно, что я первый с кем случился подобный эффект.

– Ничего странного, – пожал плечами барон, – как думаешь, сколько студентов потеряет способность творить магию, пытаясь стать сильнее таким образом? Сила есть, мозгов мало – сочетание взрывоопасное.

– Твоя правда, скорее всего так и есть.

– Крути свою шарманку уже, шарманщик, – вернулся к самому главному Серов. – Сколько мне тут стоять еще?

– Сейчас, – маг сделал какое-то движение рукой, в комнате резко потянуло свежестью, дернулись огоньки свечей, пуская по стенам причудливые тени. Капитан почувствовал, как по телу бегут мурашки, поднимаясь откуда-то– то пяток вверх по ногам, пробегая по позвоночнику и собираясь где-то в районе затылка. Серов невольно передернул плечами – щекотно.

Немного странно, но барон оказался, наверное, последним человеком в замке, кто отдался магу в руки для вышеупомянутого тестирования. Почему? Сложно сказать. Хотя Серов мало верил в возможность наличия у него магических способностей – если они могут передаваться по наследству, но землянам, вероятно, тут ловить нечего – но все же оставалось немного наивное желание чуда. В конце концов, кто не мечтает получить какую-нибудь сверхъестественную силу? Так что, можно сказать, что Александр не хотел разочаровываться.

– Ну что? – Не выдержал он, когда все посторонние ощущения ушли.

– Не могу тебя обрадовать, – маг дернул бровью. – Чувствительность минимальная, объем ядра по нижней границе наличия способностей.

– То есть архимагом мне не стать? – Немного разочарованно протянул Серов.

– Скажем так, в большинстве академий тебе просто сказали бы, что у тебя способностей нет. Я скажу немного по-другому: с такими исходными данными достичь хоть какого-то приемлемого результата практически невозможно. Извини.

– Да ладно, как ты там говорил? Один из тысячи? Я в общем-то и не рассчитывал ни на что, – Серов пожал плечами и аккуратно, не наступая на линии вышел из круга. – Ты мне лучше расскажи, что там с твоими подопечными?

Пришла очередь морщиться Ариена.

– Да ну их. – Маг махнул рукой. – Сидят, пытаются медитировать, чтобы почувствовать ядро внутри себя.

– И как?

– Да никак пока. Ты думаешь, это все так быстро? – Ариен был с одной стороны совершенно не в восторге, что на него повесили обучение будущих магов, с другой – воспитать себе помощников – было вполне заманчиво. Так что теперь его раздирали противоречивые чувства, что отрицательно сказывалось на обычно неунывающем и легком в общении огневике. – Даже у нас в академии, куда отбирали по достаточно высокой планке способностей, силу начинали чувствовать только через месяц-два. И это при наличии внутреннего магического источника в академии и соответственно – повышенного магического фона.

– То есть на быстрый результат не рассчитывать, – капитан уже откровенно издевался над магом. Тот тоже это понял и только махнул рукой.

Сейчас у Ариена в «младшей школьной группе» было восемь человек. Причем семеро из них – это те люди, которых Серов отбил у черных тварей. Оказалось, что все они имеют магические способности хоть и не самые великие, и новость об этом вызвала не кислый переполох среди посвященных. Мало того что кто-то ловит одаренных, превращает их боевых монстров так еще и эти монстры потом могут находить людей со способностями.

Ариен вообще настаивал на том, чтобы разослать полученные сведения по магическим гильдиям в человеческих городах, мол, такое нельзя замалчивать. Однако прикинув хер к носу, Серов решил, что оные действия обязательно приведут к наплыву всяких разных интересующихся, от которых капитан старался держаться подальше. Подальше от начальства, поближе к кухне – солдатская смекалка еще ни разу не подводила.

В итоге будущие маги принесли Серову клятвы верности и были переданы Ариену на обучение, а информацию о монстрах положили «под сукно».

Конец весны и начало лета стали для Александра крайне приятным временем. Он наконец ощутил некую гармонию: физическое состояние пришло в норму, ушло чувство постоянной гонки, дела как-то сами встали в накатанную колею, позволив поднять голову, осмотреться, вздохнуть полной грудью.

В конце второго месяца весны Серов развлечения ради сходил за зипунами в гости к соседу. Пострадавшим оказался новый барон Ваффел – второй сын погибшего полтора месяца назад феодала. Можно сказать, что поход получился такой себе учебно-боевой. Необходимо было вывести «в свет» новое пополнение, набранное из местных крестьян, показать им такие прелести военной жизни, как походы, осады, сражения. До сражения, впрочем, так и не дошло, – не очень-то на самом деле и хотелось – в замке Ваффел оказалось едва сорок человек, способных держать оружие, но и капитан привел с собой сотню, состоящую на половину из новиков. В итоге ограничились небольшим выкупом, значительную часть которого барон раздал участникам в виде премиальных. Хорошо быть щедрым, когда есть возможность, а уж за чужой счет – и подавно.

Вообще оказалось, что в средневековом феодальном обществе щедрость имеет свойство окупаться. Так щедрому сюзерену гораздо охотнее присягают на верность вассалы, а к щедрому командиру охотнее идут под знамена профессиональные кондотьеры. В случае Серова, бойцы набранные из окрестных деревень, выбравшие военную стезю зимой, уже весной, получив премиальные за прибыльный поход, стали завидными женихами и объектами зависти большей части мужского населения. В основном молодой части, отличающейся легкостью на подъем, неокрепшими жизненными принципами и отсутствием критического мышления. Идеальные солдаты.

Проблема нехватки опытного командного состава решилась на удивление просто. Элей сказал, что напишет несколько писем своим старым знакомым и предложит им найм, чем весьма удивил барона. Собственно удивил не тем, что у опытного пока еще сотника есть знакомые бойцы, открытые к найму – в этом как раз не было ничего удивительного – а самим фактом исправно функционирующей почтовой системы в мире, где не было многих гораздо более простых и привычных вещей.

– А что такого, – удивился Элей, – маги почти в любом хоть сколько-нибудь приличном населенном пункте есть. Они и перебрасывают письма; посылки, конечно, приходится везти телегами, но и так не плохо. Возможность связаться в кем угодно, если знаешь где он находится – дорогого стоит. В прямом смысле: дерут твари магические… Извини Ариен, тебя это не касается.

– А я согласен, – кивнул маг, он тоже восстановился после «производственной травмы» и только появившаяся седина на висках напоминала о произошедшем. – Дерут твари просто безбожно. Сидят в городах, ничем не рискуют, умений особых не прилагают, зато важности…

– Чего тогда каждый не может письма отправлять? Если все так радужно? – Заинтересовался барон.

– Так нужно астральные маяки сначала по городам раскидать, – скривился маг, – плюс энергии это дело жрет прорву, причем не только в момент переправки писем, но и в спящем, так сказать, режиме. В общем – дорого это, плюс чтобы работала почтовая сеть, нужно сразу много отделений открыть: кому нужна почта, которая доставляет письма только в определенные места…

– Ну да, все как обычно: если бы у бабушки был член, она была бы дедушкой.

Друзья, услышавшие данную сентенцию в первый раз, искренне рассмеялись.

– Нужно будет в Берсонзон съездить, – после небольшой паузы озвучил новую мысль Серов. – Забрать новую партию заготовок под арбалеты, закупить кое-что по мелочи, продать самогон. Можно заодно насчет бойцов узнать и письма твоим знакомым отправить. А еще хочу попробовать лекаря нанять.

– Лекаря? Целителя в смысле? – переспросил Ариен.

– А какая разница?

– Ну… маги, специализирующиеся на целительстве, называются целителями, – выдал гениальную по своей логичности фразу огневик. – А лекари это…Те, кто пытается лечить без магии. Травки там, настойки, прочая дичь: толку от них никакого.

– Да… – только и смог произнести Серов. Опять он сел в лужу со знанием окружающего мира. Впрочем, отсутствие нормальных врачей-не-магов совершенно не удивительно. Оно и на Земле услуги специалистов данной профессии были не дешевы, тем более в средние века. Логично, что имея средства и выбор, верхушка предпочитает целителей, ну а мнение подлого люда, в общем-то, никогда эту самую верхушку не интересовало. В общем, классическая невидимая рука рынка порешала: убила профессию не магического врача.

– Целитель в отряде – великое дело, – Элей неожиданно ударился в воспоминания. – Помнится однажды стояли мы под замком одного графа. Долго стояли – с полгода. Даже дольше, наверное. Да, точно – дольше. Был у этого графа маг в замке, уж не знаю, на контракте или на клятве, но волшбу творил премерзкую. Да… Мы во время первой попытки штурма, когда нас отцы-командиры на стены бросили без разведки, полсотни бойцов потеряли из-за нее. Выглядело как облако зеленое, или скорее – туман. У того, кто этого тумана вдыхал, начинало буквально мясо с костей слазить заживо. Зрелище я вам скажу – отвратительное. А уж запах…

– Так? И что целитель? Помог? – Заинтересовался возможностями местной медицины Александр.

– Да, нет, – пожал плечами сотник, – как там уже поможешь? Добить разве что.

– А зачем целитель тогда? – Ариен тоже не понял связи.

– Говорю же, – как неразумным детям принялся объяснять Элей, для него логика была очевидна. – Стояли под стенами замка долго. Осень, зима – мерзкая погода, серость, развлечений культурных на два дневных перехода – шищ. Чем заниматься куче мужиков, собранных в одном месте? Бухать, играть в кости – вот и вся культурная программа. Бухать много не давали – просто не пускали в лагерь повозки с пойлом сверх какой-то меры – все-таки война, нужно поддерживать боеготовность. Кости вообще запретили после того, как два молодых да горячих друг другу кишки выпустили, пытаясь разобраться кто из них больший жулик. Ну а потом как-то сам по себе гулящие девки прибились, веселый дом организовали. Хотя какой там в поле дом – шатер он и есть шатер.

– Ну и? – Серов попытался подтолкнуть сюжет чуть вперед.

– Что ну и? Ну и позаражали эти девки пол лагеря срамной болезнью, а некоторых аж по два раза. Вот целитель и озолотился на лечении причиндалов. Небось не одну сотню пересмотрел за месяц, пока наш легат не прекратил это дело волевым решением.

– И как же он прекратил? Вылечил девок?

– Да хрен там. Сжег он этот веселый дом, вместе с бабами – типа они пытались снизить боеспособность войска. А когда солдаты от воздержания начали выть, отправил всех на стены, и не считаясь с потерями, взял замок, а графа того вместе с магом на кол посадил.

– Жесть, – только и смог произнести капитан. Его жизнь к такому не готовила.

На самом деле у барона появилась необходимость в найме врача по несколько другому поводу, хотя и пользу от наличия такого специалиста во время войны он тоже осознавал, причем лучше, чем кто-либо другой. Проблема была в том, что, как это не странно звучит, услуги целителя оказывались дороже, чем найм нового мяса взамен выбывшего. Просто целителей мало, крестьяне вокруг как-то сами плодятся. Такая вот людоедская математика.

– Александер, – Мариетта поймала мужа, когда тот спускался во двор замка, погруженный мыслями в хозяйственные дела. – Можно тебя?

– Да, дорогая, – вынырнул из размышлений барон и безропотно последовал за супругой.

Со времени того памятного разговора, отношения между супругами значительно потеплели. Сначала они просто делали вид, что являют собой крепкую семейную пару, а потом как-то втянулись, привыкли друг к другу и можно сказать – стали друзьями. На сколько вообще в средневековом обществе, где роль женщины, даже у женщины-аристократки весьма ограничена. Зачастую это классические немецкие три «К»: киндер, кирхе, кюхен. Ну или в переводе – дети, церковь, кухня.

Мариетта, на сколько понял Александр, среди таких же небогатых городских аристократок была достаточно бойкой особой с широкими взглядами на жизнь. Баронесса много читала, интересовалась происходящим в мире, вполне сносно справлялась с замковым хозяйством. У них с Реймосом получился неплохой тандем, где Мариетта занималась внутризамковым хозяйством, а бывший наемник – всем, что находилось за стенами, включая торговлю и зачатки производства.

– Да, дорогая? – вопросительно повторил Серов, когда они зашли в покои баронессы.

– Я хотела тебе сообщить что у меня крови последний раз были больше месяца назад. Подумала, что это важная новость, которую ты должен знать. Конечно, это еще не точно, но все же.

– Что не точно? – Не сразу понял Александр, – ааа… Понятно.

В голове со скрипом закрутились шестеренки:

«Больше месяца, это дней пятьдесят, предположим», – барон ушел в себя на некоторое время, – «то есть задержка уже дней двадцать или даже больше. Это если цикл стандартный. Вот уж никогда не приходило в голову узнавать, какой цикл у женщин в этом мире».

– Ты рад? – Осторожно спросила Мариетта. Учитывая обстоятельства женитьбы, реакция на новость могла быть совершенно разной. Для нее же рождение ребенка – в идеале мальчика и соответственно – наследника – стало бы прекрасным способом упрочить свое положение.

– Да, дорогая, конечно, рад, – механически ответил капитан. – Просто как-то не был готов к таким новостям.

– Как же так? Мой дорогой муж не знал, что случается, когда муж с женой спят в одной постели? – Баронесса даже в такой момент не смогла удержаться от того, чтобы слегка поддеть Александра.

– Знал, конечно, знал, – Серов развел руками и улыбнулся, – просто как-то не думал.