Текст книги "Циферщик (СИ)"

Автор книги: Андрей Пихтиенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 25 страниц)

3

Андрей мыл руки в ванной комнате. Он чувствовал, что уже изрядно набрался. После той бутылки, выпитой за приятной, непринуждённой беседой, появилась вторая – точно такая же. Незаметно на столе очутилась третья, но уже поменьше – сувенирная. Удивительно быстро исчезали со стола и наготовленные Ольгой вкусности. В разговорах прошлое преобладало над настоящим. Крепкий алкоголь подошёл к концу, расходиться не хотелось. Наперекор правилу не понижать градус, Виктор сейчас искал припрятанные в холодильнике запасы пива.

Из комнаты доносился заливистый смех Ольги. Она говорила по телефону, видимо, с подружкой, настойчиво приглашая её приехать к ним в гости. Из приоткрытой двери ванной до Андрея долетали невнятные отрывки её разговора:

– Да совсем не поздно… нет… да, с нами Андрей. Я ведь рассказывала, – услышав своё имя, Андрей прислушался.

– … рассказывала, да. Он не прочь познакомиться… конечно, свободен! – новый смешок, Ольга замолчала, выслушивая собеседницу, потом продолжила:

– Хочешь, такси тебе оплатим? На такси-то, чего тебе бояться? Дурочка, что ли? Ну напишешь мне номер машины… Ладно, как знаешь, пока. Куда я денусь, выйду, конечно. Ага-ага. Пока, Настя. Витя!

Андрей проводил взглядом направляющуюся на кухню девушку. Вытер руки тошнотворно-розовым полотенцем. Плотно закрыл дверь, защёлкнул замочек, взглянул на себя в зеркало. Видок оставлял желать лучшего: покрасневшие пьяные глаза выглядели впалыми и уставшими; опухшее, раскрасневшееся лицо с торчащими скулами; неаккуратно отросшие светлые волосы – кошмар парикмахера, которые уже начинали лезть в глаза; маленький прыщ на левой щеке и лёгкое раздражение после бритья на подбородке дополняли картину. Андрей улыбнулся своему отражению, но улыбка не придала ему весёлости.

Он не мог определить, откуда вдруг накатила тоска посреди веселья. Было ли это простым влиянием алкоголя или чем-то другим, более сильным и непонятным, чем-то гложущем его уже долгое время. Этому чему-то, Андрей был уверен, совсем не место здесь и сейчас. Нет, думал он, скорее всё гораздо прозаичнее. Это просто-напросто услышанный разговор Оли, который и заставил его на короткий миг почувствовать эту особую, пьяную грусть. Этим точно не стоило забивать голову.

Ольга вечно старалась познакомить его со своими свободными подружками. Кто знает, быть может, чувствуя себя виноватой в том судьбоносном отказе, случившемся годы назад. То ли, будучи уверенной, что её выбор может принести Андрею больше счастья, чем тот, который он сделает самостоятельно. И да, пару раз эти знакомства оказывались более-менее успешными, но весьма непродолжительными. Вообще, в отличие от Виктора, встречающегося с Ольгой ещё со школьной скамьи (хоть и временами загуливающего, а после, изо всех сил, с полным самоуничижения укором, клявшегося себе, что это никогда больше не повторится), Андрей никогда не мог выстроить длительных отношений. Таких, которые могли бы перерасти во что-то по-настоящему серьёзное. Часто он сам искал поводы для разрыва, никому не раскрывая истинных причин для этого, даже самому себе. Но, казалось, это совсем его не волновало. В своём одиночестве он не находил ничего плохого, порой оно ему даже искренне нравилось. «Не нашёл я пока ту, единственную. А что-то изображать из себя, фальшивить, врать друг другу – мне не хочется. А что-то вроде, перепихона на одну ночь, – с этим проблем нет. Интереса к этому тоже нет.» После подобных ответов, Андрей всем своим видом демонстрировал, что разговор на эту тему окончен.

Вдохновлённая атмосферой этого вечера Оля решила предпринять ещё одну попытку найти другу девушку, пускай и не пребывая в полной уверенности, что он это оценит.

Андрей умылся несколько раз холодной водой, чтобы немного сбить хмель, собраться с мыслями. До конца стряхнул с себя остатки негатива, решив, что ничем не выдаст и намёка на свою минутную мрачность.

– Эй! Ты чего там застрял? Пойдём обратно, я то тёмное нашёл – твоё любимое! – заплетающимся языком пробурчал по ту сторону двери Витя. – Прямиком из Чехии. Брательник с последней командировки привёз.

Андрей вытер лицо, на этот раз использовав другое, махровое, большое белое полотенце, несильно похлопал себя по щекам, открыл дверь и направился следом за другом.

– Олечка, это вам! – поставив на столик пиво, Виктор сел рядом с девушкой на диван, приобняв её за плечи.

– Что, все три бутылки мне? Напоить меня решил? – шутливо ответила Оля.

– Ага. А потом у меня есть на тебя кое-какие планы, – Витя пьяно рассмеялся, взял бутылку, открутил крышку и сделал большой глоток, после чего притянул к себе девушку, плотно примкнув своими губами к её.

Андрей, потирая лицо, увидел целующуюся парочку своих друзей, опустил глаза, стараясь не смотреть на них, прошёл к столику, открыл свою бутылку пива, сделал глоток и с силой плюхнулся на диван, надеясь своим движением оторвать Витю и Олю друг от друга. Обнаружив под собой пульт от телевизора, Андрей начал бесцельно переключать каналы. Остановился на одном из круглосуточных – новостных. Обратил внимание, что часы показывали уже 01:30.

– Продолжаем серию репортажей с города N, где последние несколько месяцев жители потрясены прокатившейся серией жестоких убийств, – донеслась из телевизора речь девушки-диктора за кадром. На экране чередовались съёмки знакомых с детства мест родного для всей троицы города. Центральная площадь менялась узкими улицами, следом шли дворы потрёпанных «хрущёвок», а за ними тянувшиеся к серым облакам крыши высоток. На общих планах мелькали случайные люди на улицах города, занимающиеся своими делами, неожиданно застигнутые вездесущей камерой. Видеоряд сопровождался тревожной музыкой. После вступления, начались кадры, непосредственно связанные с сюжетом.

– Ой, Андрюха, выруби ты этот долбанный грузняк, – отцепив свои губы от Олиных и вскользь бросив взгляд на экран телевизора, сказал Виктор.

– Давайте послушаем, мне интересно. Вдруг, ещё одно тело нашли? – сказала Оля и буквально впилась всем своим вниманием в экран. Вите ничего не оставалось, кроме как пожать плечами, сделать ещё один большой глоток пива и недовольно буркнуть:

– Ты же смотрела уже сегодня. Думаешь, что-то новое скажут?

В репортаже говорилось, что серийный убийца, окрещённый СМИ «Циферщик», орудует в районе теплотрасс и большого городского пустыря. Нападает и убивает молодых девушек в возрасте от восемнадцати до двадцати пяти лет. Жертвы либо задушены, либо с черепно-мозговыми травмами, несовместимыми с жизнью. Всех их находили раздетыми полностью, с раскинутыми в позе звезды руками и ногами. Их одежда так и не была найдена, никаких улик убийца не оставлял. Отличительной чертой маньяка являлась цифра, нарисованная губной помадой на теле всех девушек. Следствие предполагало, что это порядковый номер жертв. Фигурировала версия, что убийства могла совершать женщина. На всех убитых отсутствовали следы сексуального насилия или какого-либо глумления над трупом.

Дальше показали должностных лиц, обещающих в скорое время положить конец убийствам и найти преступника. Так же эти лица предупреждали девушек избегать появления на улице в одиночестве, особенно в тёмное время суток. Всех граждан просили проявлять максимальную бдительность и при малейших подозрениях незамедлительно обращаться в правоохранительные органы.

– Ох, какой ужас! – Оля покачала головой, одновременно с этим прикрыв рот ладонью. – Уже и на центральных каналах об этом говорят.

– Вот так вот, Ольга. Без меня вечером из дома ни ногой, – пьяно-жизнерадостным, весёлым голосом ответил ей Виктор.

– Да, вот почему Настя отказалась к нам приехать, даже на такси. Говорит, ей всё равно страшно. А ведь она не из трусливых. Да что уж тут, мне самой иногда страшно становится. Как представишь, что всё это реально, всё это в нашем городе происходит. Когда никому нельзя верить. От этого – самый страх. Смотришь на прохожих и не знаешь, что у каждого из них на уме, от кого ждать опасности. Как смириться с тем, что убийца может оказаться совсем рядом с тобой? С этим сложно жить. Назовите меня дурой, но мне сейчас очень страшно кому-то довериться, кому-то помочь, если попросят. Чёртов маньяк – заставляет весь город жить в страхе. Заставляет всех бояться друг друга, понимаете?

Андрей поставил бутылку обратно на столик, откинулся на спинку дивана. Виктор забрал у него пульт, переключил на другой канал, где показывали старенькую, глупую и наивную комедию.

– Ну а что тут такого, – ответил девушке Виктор, – не доверять людям? Правильно, что ты не ведёшься на любой развод, пусть и прикрывающийся призывами о помощи. Почему мы тебя должны дурой называть?

– Но это ведь неправильно! А если, кто-то будет кричать из подворотни, звать на помощь, а ты просто пройдёшь мимо, боясь за свою шкуру, тем самым, убив человека? Я, лично, не могу пройти мимо человеческой беды.

– Наивная ты, Олька! Какое тебе дело до незнакомых людей?

– Как это, какое? Ты что, правда не понимаешь?

– Да, Оля, может быть, ты в чём-то права. Хотите, своё небольшое приключение расскажу? – Андрей поднялся с дивана, прошёлся по комнате, а после начал свой рассказ:

– Забавный случай, в тему. Как раз сегодня приключился, когда я до вас добирался. Доехал я до нужной остановки, выхожу, иду к вам, никого не трогаю. Впереди меня идёт девушка. Невзрачная такая девчонка, я на неё и внимание никакого не обращал, пока мы в переулок не завернули. Она вдруг оборачивается ко мне и чем-то в лицо тычет. А у меня в наушниках музыка, на душе легко, я даже сразу не сообразил, что к чему. Но догадался, что это у неё газовый баллончик в руках, – Андрей ухмыльнулся, сделал паузу, в которую Витя вставил свой незначительный комментарий, а Оля слушала молча и внимательно.

– А я ведь вообще никакого повода не давал! С чего она решила так себя повести? Как бы там ни было, пришлось один наушник вытащить. У неё глаза перепуганные, что-то непонятное бормочет. Мне смешно отчего-то стало. Ну, я руки поднял, мол, сдаюсь! Стою улыбаюсь, разглядываю её. А она мне выдаёт: «ты чего меня преследуешь?» Вы представьте только, что я её – незнакомую, невзрачную, некрасивую девчонку, у которой на лице написано, что она домой к бабушке идёт, – преследую! Я сразу сказал, что она ошиблась. Что я вообще в её сторону ни единой плохой мысли не отпустил. А она стоит, вцепилась в свой баллончик, как священник в распятие, и ни туда ни сюда. Только потом, кажется, начала понимать, что время ещё не позднее, людей кругом куча, и все на нас пялятся. Ей даже самой неудобно стало, убрала своё оружие в сумочку, о чём-то со мной ещё пыталась говорить. Оригинальный способ познакомиться, ага? Да ведь нет. Она, на самом деле, была чертовски напугана! Ну, вот и вся история. Я ей ухмыльнулся, сказал что-то ободряющее и дальше пошёл.

Закончив, Андрей подошёл к балконной двери в раздумьях, выйти покурить или нет. Надумав, он развернулся, облокотился на подоконник, подвинув горшок с непонятным растением.

– Да, такие дела, – начала Оля. – А представь, если бы дело было поздней ночью, людей бы вокруг не было, а вместо баллончика у неё был пистолет? Страх меняет людей, толкает их на поступки, которые они, казалось, никогда бы не совершили. И сейчас, в нашем городе, из-за одного гада всё провоняло страхом!

– Оле, пожалуй, больше не наливать! – сказал Виктор, на которого эта история не произвела никакого впечатления. Более того, сама тема была ему не по душе. – Слыхали, что по телеку говорят: баба, возможно, убивает? Что за бред? В новостях всё собирают, лишь бы было, что показывать. Пускай народ лучше маньяка обсуждает, чем то дерьмо, которое кругом в стране творится. Поэтому я и стараюсь телевизор не смотреть особо и вам не советую.

С этими словами Виктор решительно выключил чёрное зеркало, поднялся с дивана, опустил пустую бутылку на столик и с наслаждением потянулся.

– А вообще, не самые интересные темы вы поднимаете, господа! У нас сегодня веселье или не веселье? – Виктору совершенно не нравились все эти разговоры, и он старался сменить тему. Ещё когда о маньяке не было объявлено официально и народ только сплетничал по этому поводу, ему уже успели надоесть подобные дискуссии. А в последнее время к этим убийствам сводилась в итоге каждая вторая беседа. Казалось, небольшой городок только и жил, что этим маньяком и его делами. Всё это портило Виктору настроение, потому что одна из жертв была его знакомой. Не близкой, так, скорее, знакомая знакомых. Но несмотря ни на что Виктору пришла повестка в полицию. Он оставил это в тайне от Ольги, но, конечно, сходил туда и рассказал всё, что знал. А знал он ровным счётом ничего.

Однако кое-что заставляло его сильно нервничать и трястись в кабинете следователя. На день предполагаемого убийства у него не было алиби. Виктор понятия не имел, что он делал в тот день, будто выпавший из жизни, и никак не мог вспомнить. Скорее всего, он просто провалялся дома в свой выходной. Но подтвердить это было некому. Оля, как назло, в ту неделю уезжала из города ухаживать за больной бабушкой.

В итоге, скучающего вида капитан похоже совсем не заинтересовался Виктором. Выйдя из РОВД, Виктор курил сигареты одну за другой и даже дал себе обещание завести ежедневник, который он будет прилежно заполнять. Наслышавшись ужасов о полицейском беспределе, почитав в интернете, сколько безвинно осуждённых было по делу того же Чикатило, он чувствовал, как ему повезло, что его не стали «раскручивать» дальше. Однако неприятный осадок от этого допроса, от неприветливых, подозрительных взглядов, глядевших на него со всех сторон, остался всё равно. Да и осознавать, что одну из жертв он когда-то видел живой, разговаривал с ней, а теперь она мертва, – было тяжело. Это придавало жизненной реалистичности всем страшным кадрам, которые он видел. Вкрадывалось в жизнь, касалось лично его, переставало быть чем-то чужим и далёким, каким оно представлялось из новостных сюжетов.

– А что, среди женщин тоже много маньячек было, – Оля вставила своё замечание, будто, между прочим.

– Ольга, вы хотите нам в чём-то признаться? – пошутил Андрей.

– Дурак, что ли? – в возмущении, Оля широко распахнула глаза, – а может, это ты? Как раз мы месяца три не виделись, а, как говорят, именно тогда и нашли первое тело.

– Кто знает, может и так, а может, и нет. Но я бы на твоём месте почаще оглядывался, – стараясь сделать голос максимально зловещим и таинственным, ответил Андрей. Оля только усмехнулась.

– Вообще-то, поводов для смеха мало. Если вы забыли: девушек убили и их не вернуть. У них остались родители, братья, сёстры, дети даже, может быть! – одёрнул помрачневший Витя, крутивший в это время между пальцев сигарету, неодобрительно переводя взгляд с Андрея на Ольгу. Девушка чуть потупилась, а его друг продолжал скалиться.

– Ну а почему мы должны, как та девчонка, пугаться каждой тени? Как сказала Оля: «жить в страхе», – последние слова он произнёс с нарочито полным пафоса голосом. Подмигнув Оле, Андрей добавил:

– Немного чёрного юморка не повредит в любой ситуации.

Андрей большим глотком осушил бутылку. Оля, не сумев сдержаться, сладко зевнула. По-детски потёрла глаза кулачками. Она засиделась намного дольше, чем планировала. С утра её ждал новый рабочий день, к её «удовольствию», выпавший на субботу.

– А вдруг этот маньяк вообще ты сам, Витя? Вон, тебе Ольга и алиби, если что, придумает. Да и конспирация хорошая. Живу вот с девушкой, работаю, денег навалом. Но жить скучно – вот по вечерам девок и мочу. При чём, даже не насилуешь! Наверное, у вас с Олей, на самом деле, всё отлично в этом плане! – начав с серьёзным, обвинительным лицом, к концу снова рассмеялся Андрей.

– Знаете, по-моему, в том, что он их просто убивает, есть что-то зловещее. Ради чего он это делает? Какой мотив? Вот мы тут шутим, а ведь правда, – этим убийцей может оказаться кто угодно, – задумчиво сказала Ольга.

Виктора укололо слово «алиби», да и вообще всё это обвинение. Он запнулся, не в силах придумать, как отшутиться.

– Вот, Витёк-то притих! Я, похоже, угадал. А куда барахло-то их деваешь, Витян? Ольке на подарочки? – Андрей шутил дальше. Озадаченный вид друга, лицо которого явно выражало напряжённый мыслительный процесс, изрядно забавлял его.

– Ой, да пошёл ты! Всё, достаточно с меня ваших маньяков, – махнул рукой Виктор, признавая своё поражение. – Оля, ложись спать, если хочешь. Я вижу, ты устала.

Оля потянулась, зевнула ещё раз и, кивнув, ответила:

– Да, пожалуй. Мне на сегодня более чем достаточно. На работу завтра рано вставать. Только не шумите сильно, хорошо? Андрей, ты, надеюсь, останешься?

– Наверное, а то маньяки же разгуливают, сама знаешь.

– А тебе чего бояться, ты ведь не девочка?

– Это им меня надо бояться! Если бы он мне попался под пьяную руку, – маньячить больше не захотелось бы, – Андрей горделиво приосанился и добавил, – так что, убережём на сегодня исчезающий вид?

– Хорошо, здесь тогда ляжешь. Сейчас тебе постелить?

– Да сами разберёмся, Оль. Мы ещё посидим. Ложись давай, солнце, спокойной ночи! – Виктор чмокнул девушку, изрядно при этом пошатываясь. В голове всё плыло от выпитого, но при этом ему было очень приятно и легко на душе.

– Ладно, постарайтесь вести себя хорошо. Я очень рада была тебя видеть, Андрей, – Оля подошла к нему, обняла, обдав ароматом своих волос.

– Я тоже рад, Оля. Спасибо за обалденный ужин. Спокойной ночи! Спасибо, что нашли время и не забыли ещё обо мне. Я очень скучал. – Незаметно от Виктора прошептал он ей на ушко последние слова. Оля с улыбкой кивнула и одними губами прошептала: «Я знаю».

Оля послала им обоим воздушный поцелуй на прощание и скрылась в полумраке коридора. Раздался звук закрывшейся двери. Молодые люди синхронно проводили взглядом её выход из комнаты. Потом посмотрели друг на друга.

– Такие дела, – пожал плечами Виктор.

– Ага, вижу. Пойдём, покурим?

4

На город опустилась ветреная сентябрьская ночь. Вместе с ней пришла и пробирающая прохлада с призраком предстоящей зимы. Одинокий прохожий торопливо крался к своему подъезду. Где-то вне видимости разносились повышенные недовольные голоса. Громко разбилась стеклянная бутылка и голоса притихли.

Время приближалось к двум часам. Лишь в паре окон на весь двор до сих пор горел свет.

Свора бродячих собак деловито пробежала через двор. Одна из них отстала и, увидев что-то в темноте, зашлась тревожным лаем. Лай перешёл в настороженный вой. Псина оглянулась по сторонам и поняла, что осталась в одиночестве. Жалостливо поскулив в темноту, она бросилась вдогонку за своей стаей.

Откуда-то сверху, с балконов, спикировали вниз два сигаретных бычка. Один из них взорвался искрами, не долетая до земли. Следом обрушилась, отскакивая по асфальту, пустая смятая пачка сигарет.

Андрей с Виктором докурили, вышли с балкона. Хозяин дома пошёл на кухню за очередной дозой алкоголя. Андрей взял нетронутую Олину бутылку пива, открыл её, плюхнулся на диван, достал из кармана телефон и пьяным взором уставился в экран.

– Фух, не была бы эта бутылка лишней! У меня же дела ещё на завтра какие-то были. – Вернулся Виктор с подкреплением к небольшой флотилии пустых стекляшек.

– Да ладно, были бы дела – не стал бы бухать. Что, Оля всё ещё в ЦУМе барахло продаёт?

– Всё там же. А я всё так же в офисе штаны протираю. И ничего не меняется.

– Свадьбу сыграть не надумали?

Виктор поморщился от этого вопроса. Как же ему надоело слышать его ото всех своих родных, друзей и просто знакомых, а также ото всех родных, друзей и знакомых Ольги. Он до сих пор не мог сам для себя понять: хочет ли он этого или нет. С одной стороны, вроде решение логичное, негласно даже уже принятое, да и ему самому порой этого сильно хотелось. Но с другой стороны, его коробило от всех этих стереотипов общества. Будто он не личность, а запрограммированный робот, от которого ждут получения образования, устройства на хорошую работу, женитьбы и создания новых роботов, которые должны будут выполнять ту же самую программу. Так он думал, но при этом попросту боялся ответственности, боялся этого ограничения его личной свободы, формализма в отношениях с его Олечкой. Брак казался той точкой, что может развеять волшебство их привязанности.

В то же время были на его душе и другие причины, наполнявшие его неуверенностью и бросающие в дрожь, едва они принимали форму определённости в его мыслях. Он боялся их и никому о них не говорил. Даже задумываться об этом было невыносимо, и Виктор всячески избегал этого. Он посмотрел на Андрея, на своего лучшего друга, и пьяный мозг спонтанно решил начать разговор, который, как думал Виктор, никогда и ни с кем не состоится.

– Да, свадьба… Ты далеко не из первой сотни людей, кто задаёт этот вопрос. Вроде и можно, и даже нужно. Я её даже людям представляю иногда как свою невесту. Предки мои обеими руками «за», хоть и не говорят об этом открыто. Странный они народ. Вроде ворчат, ворчат всё время, а самим давно внуков хочется и, как я думаю, никого в роли их матери кроме Оли они не видят. Сестра переехала, брат по командировкам. Только на нас с Ольгой все надежды. Ну а с её стариками не так всё просто. Помнишь же её мамашу?

– Импозантная женщина. Всегда в ней был какой-то прибабах. Ну ничего поди, сама обрадуется, если решитесь. Твои точно не зажмотят на такое дело. А я бы с радостью оттянулся на вашей свадьбе. Если, конечно, позовёшь! – перебил его Андрей и хохотнул.

– Если вообще до этого дойдёт. Чё загадывать? Слушай, Андрюха, я хочу с тобой кое о чём серьёзно поговорить.

Андрей пьяными глазами поглядел на Виктора, изо всех сил стараясь состряпать соответствующее, внимательное лицо. Он ждал какой-то скучной и несвязной истории от своего друга, наполненной нытьём, воспоминаниями о девчонке, которая лет пять назад ему очень приглянулась, но отказала. Андрей ещё по их давнишним гулянкам до полного состояния «не стояния» помнил, что Виктор – нет-нет – да вспоминает ту девочку и ноет о том, что может, вот кто – его настоящая вторая половинка, а совсем не Оля. Андрея эта тема достала ещё давно. Это были неискренние, надуманные, пьяные и несерьёзные разговоры, при чём оба понимали всю пустяковость подобных бесед. Но Андрей всё же решил терпеливо выслушать друга.

– Давай, начинай, – вздохнул Андрей, отпив немного пива.

– Нет, знаешь, – это такая тема, о которой я вообще ни с кем, никогда не разговаривал. Ты – мой лучший друг, Андрюха. Если не с тобой об этом говорить, то я вообще не знаю…

Андрею вспомнился случай, как Витя, классе в седьмом, отбил у него девчонку. Теперь ему отчего-то показалось, что разговор пойдёт о чём-то подобном.

– Да, конечно, давай выкладывай уже, а то я засну раньше, чем ты начнёшь, – Андрей демонстративно зевнул.

– Ладно. Так, с чего бы начать? Короче, в последнее время у нас с Олей проблемы.

– Ну что же, давайте поговорим об этом. Какого рода проблемы вас беспокоят? – голосом изображая из себя уставшего от серости бытия психолога, ответил Андрей.

– Да нет, погоди, не перебивай, – Виктор старался собраться с мыслями, что было непросто из-за объёмов выпитого и деликатности темы. – Я помню, когда мы только начинали встречаться, – то это было что-то! Не могли оторваться друг от друга. А в последнее время, скажу прямо, не стебись только…

Виктор выдержал драматическую паузу, выдохнул и признался:

– Не встаёт.

Андрей сперва хотел рассмеяться и тут же придумал кучу острот и подколок, но поняв, что этот разговор серьёзно напрягал его друга, не стал их озвучивать, а только тупо спросил:

– Что, вообще?

– Да нет, в большинстве случаев получается, всё отлично. А порой, вообще никак. Ей это не нравится, конечно, я же вижу. Но прямо ничего не говорит, подбадривает только, будто это ерунда. Я пару раз списал на то, что выпивший был, ещё пару раз, что действительно устал – глаза слипались. Но эти беды уже полгода у меня. А я ведь не старик какой-то! Дружище, мне только двадцать пять! Ну, думаю, приелась может мне Олька, наскучила. Хоть и не верю в это, честно. Выдался случай попробовать с другой. Там у коллеги с работы день рождения был летом. Отмечали в сауне, выпили, девочки появились, как будто сами собой. Так вот, уединился я с одной…

– И не получилось?

– Вообще ноль реакции. Я хоть и пьяный был, и девка, прямо скажем, – так себе, но это же жесть вообще, согласись.

Андрей сочувственно покивал. Ему несколько польстило, что его друг до сих пор оставался настолько откровенен с ним, что делился даже такими вещами. Андрей пытался найти похожий эпизод из своей жизни, чтобы подбодрить приунывшего Витька, но похожие эпизоды не находились. Вышел только несколько глупый вопрос:

– А что, она?

– Кто?

– Ну девка эта.

– Да ничего. Пригрозил ей, чтобы не базарила лишнего, та покивала и всё. Стоит ей отдать должное: она и так, и этак. А у меня, как туман в голове, – ничегошеньки не чувствую. – Виктор сделал большой глоток пива, вздохнул, открыл новую пачку сигарет, вытащил одну, начал задумчиво крутить её в руках, ожидая от друга ответа.

– Ну, я даже не знаю, что тебе ответить на это всё. К врачу сходи, что ли. Может, заболел?

– Да, я думал об этом. Но я тебе ещё не всё рассказал, что хотел.

Неожиданно вспомнив о чём-то, Андрей резко поднялся и вышел в коридор. Подошёл к своей куртке, покопался в ней, потом вернулся и бросил на стол комочек фольги. Довольный указал на него рукой:

– Вот, смотри, я же с гостинцем пришёл и чуть о нём не забыл.

Витя развернул фольгу и увидел небольшой кусочек тёмно-зелёной субстанции с резким запахом. Он сразу определил, что это был гашиш. Его отношение к наркотикам было скептическим и, скорее, отрицательным. Но именно сегодня он был совсем не против появления такого гостинца в своём доме. Однако, внушённая с самого детства мысль о страшной опасности наркотиков дала о себе знать:

– Ох, Андрюха, не знаю я что-то… Я так себе по этой части.

– Ну а я что, наркоман, по-твоему? Иногда можно. Вещь хорошая, натуральная, качественная. Меня знакомые угостили, а я всё на особый случай приберегал. Ты вон как загнался, давай лучше расслабимся, покурим.

Андрей же к изменяющим сознание веществам относился положительно. Пробовал, наверное, всё, что можно было достать в их городке. Но самым обыденным, постоянным и любимым для него была, конечно, марихуана, со всеми её производными. Он сказал неправду, что приберегал этот кусочек. Это были последние остатки от регулярно покупавшегося им у одного довольно мутного типа гашиша. Андрей замечал за собой, что в последнее время он накуривался едва ли не каждый день. Хоть это ему и не особо мешало в жизни, даже наоборот, добавляло остроты, но такая тенденция не слишком его радовала. В другое время, он чувствовал, что от наркотика всё становилось только хуже. Этот кусочек, который он специально решил подарить другу, должен был стать последним. Со следующей недели Андрей твёрдо собирался завязать со всей этой темой.

Друзья всё-таки решили «расслабиться». Сделали нехитрое приспособление из маленькой пластиковой бутылки от кока-колы, вышли на балкон, по ходу дела разговаривая о травке. Андрей расхваливал свой гостинец, а Витя рассказывал забавный случай, который произошёл с ним, когда он в последний раз курил травку.

Сделав своё дело, они вернулись на диван, который решили заправить. С хихиканьем убрали стол к стене, разложили диван. Витя с плавно меняющимся, накуренным лицом отправился искать постельное бельё. Андрей прилёг на диван, включил телевизор, начал переключать каналы. Густой дым, опустившийся поверх немалого количества выпитого, тотчас пригвоздил его к дивану. В голове взрывался поток мыслей, заставляющих во всем искать свои закономерности. Он одновременно продолжал переключать каналы, надеясь найти что-то интересное и отвлекающее, и обменивался какими-то репликами с Витей, который, похоже, потерялся в собственной небольшой квартире. Всё сильнее ощущалось нарастание эффектов.

«Возможно, по пьяни не стоило выкуривать так много. Да хотя, какая разница! Не каждый день выдаётся случай покурить с Витей! Хех, блин, как же накурило… А Витька-то, наверное, вообще в мясо. Надо позвать его. А вообще, хорошо сидим!»

– Витя, Вить, Витёк! Да брось ты, потом найдём. Иди сюда, попить только чего захвати. О, пиво! Витя, отбой! Попить не надо.

С непроизвольно растянувшейся на лице улыбкой и с подушкой, которую он победоносно держал над головой, на пороге комнаты появился Виктор. Он выключил свет, оставив из освещения только синеву экран телевизора. Подложив под голову подушку, он с удобством устроился на другом конце дивана.

– Как ты, дружище? – повернул к нему голову Андрей, заметив, что глаза Вити превратились в узкие, красноватые щёлочки.

– Я нормально. Вполне неплохо. Вполне. Да, хорошая вещь. – Он сделал какие-то непонятные движения телом, видимо, потянувшись за пивом, – Блин, не достаю!

Они зашлись хохотом. В то же время шутливо шикали друг на друга и прикладывали указательные пальцы к губам, намекая тем самым вести себя тише, чтобы не разбудить Олю. Андрей дал Виктору отхлебнуть из своей бутылки. Виктор жадно приложился.

На некоторое время они замолчали, сконцентрировавшись на просмотре Симпсонов, которых показывали по телевизору.

Каждый из них погружался в себя, в свой ворох мыслей, образов и воспоминаний. Андрей чувствовал приятную лёгкость и отрешённость. То, чего он и хотел. Что-то пыталось скрестись у него на сердце, принося с собой тревогу и мрачные веяния, но он без труда от них избавлялся, концентрируясь только на приятном.

Виктор же откровенно развеселился и с глупыми смешками старался смотреть Симпсонов. При этом, его мысли витали где-то далеко. Дурман всё крепчал: свет от экрана, отражающийся от люстры, в один момент показался зловещим; Виктор верил, что он ни за что не сможет подняться с дивана; вкус пива стал другим, более мерзким; за окном бушевал сильный ветер, который, казалось, приводил в движение приоткрытый балкон. Или, на самом деле, балкон был закрыт?

Виктору резко стало не по себе. Всё вокруг показалось странным и непривычным. Виктор пытался вспомнить, о чём они говорили до похода на балкон, чтобы отвлечься беседой. Он повернул голову к Андрею, который как ни в чём не бывало, сложив на животе руки, смотрел мультик. Андрей заметил его взгляд, и, будто читая мысли, спросил:

– Ты говорил, что не всё рассказал, помнишь? Поговорим об этом? Если не хочешь, настаивать не буду. Дальше потупим, телек посмотрим.

Виктор вспомнил, что он хотел рассказать. То, о чём он действительно хотел поговорить. Сразу возникло желание перевести разговор на другую тему. Но эти душевные терзания просили выхода, и его теперешнее состояние только подогревало намерение выложить всё начистоту. Наконец, он решил начать, хоть и не совсем с того, что на самом деле хотел выложить. Виктор сперва решил услышать реакцию друга на этот случай: