Текст книги "Циферщик (СИ)"

Автор книги: Андрей Пихтиенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 25 страниц)

Его внимание привлекла фотография, висевшая над письменным столом сестры. Сняв её, Игорь сперва и не понял, что на ней изображена их семья. Фотография, сделанная в те выходные, когда он едва не умер. Игорь довольно осклабился, смотря на красивого, стройного и весёлого мальчишку, который озорно улыбался ему из прошлого. Из прошлой жизни… Вот Катька, которая на что-то отвлеклась в момент снимка, так что можно было бы сказать, что она не получилась, но именно благодаря её непоседливости, она выглядела на снимке забавной, милой, с истинно-детской чистотой и красотой невинности. Их отец выглядел ещё моложе тех лет, что ему было тогда на самом деле. И их мать… Игорь нежно провёл пальцем по её изображению.

Мать очень любила своего первенца. А его детская травма и последующие за ними перемены наполняли женщину жалостью, переживанием и тоской каждый раз, когда она смотрела на сына. На её «красавчика», как любила она его называть.

После переезда Игорь полностью утратил материнский контроль и обрёл долгожданную свободу. Учёбу он решил не продолжать, работать не хотел, друзей не завёл. А вот собутыльников и случайных знакомых, включая людей откровенно маргинальной внешности, было вокруг него хоть отбавляй. Тётка, у которой они жили первое время, быстро изменила своё отношение к непутёвому племяннику и своей закрывающей глаза на проделки сына сестре. А после того, как пьяный Игорь начал недвусмысленно приставать к ней, притом, что его мать находилась в той же комнате и всё равно оставалась на стороне сына, разгорелся большой скандал. После этого им пришлось переехать в съёмную, маленькую, полную тараканов и клопов комнатку на краю города.

Мать Игоря начала пить ещё больше. Она видела, что её сын становится всё более жестоким, находила у него отрезанные части мёртвых животных, замечала постоянный нездоровый блеск в его глазах. А несколько раз, сын даже поднимал на неё руку, раздражаясь от самых невинных разговоров до безумной ярости.

Однажды он явился на порог их дома полностью голый, весь в грязи, ссадинах, кровоподтёках и следах крови. Не его крови. Игоря всего трясло, рот был открыт, а глаза превратились в стекло и не выражали ровным счётом ничего. Мать бросилась к нему, суетясь повела в ванную, начала отмывать своего сына, на глазах женщины выступили слёзы, она рыдала и тёрла его губкой, а Игорь лишь безучастно сидел, улыбался и смотрел на неё. Схватил её руку, отнял губку и прижал руку матери к себе.

Через две недели после того случая она повесилась. Игорь, придя с очередной пьянки, оторопело глядел на висящий труп матери бесконечно долго. Потом, не выказывая абсолютно никаких эмоций, снял тело, отнёс его в кровать, разделся и как ни в чём не бывало, обняв бездыханную мать, лёг спать рядышком.

Игорь вспомнил те несколько дней, проведённых с матерью и отложил фотографию. В поисках ещё чего-нибудь интересного продолжил обшаривать комнату сестры. Начал открывать ящики её комода. В одном из них с радостным удивлением обнаружил нижнее бельё. С гомерическим хохотом начал в нём рыться, примеряя на себе трусики и лифчики. Чувствуя, как подогреваемое алкоголем растёт в нём сладострастное возбуждение. В этом же ящике, под нижнем бельём, он обнаружил какие-то бумаги и фотографии незнакомых людей, явно сделанные без их на это ведома. «Вот маньячка!» – усмехнулся Игорь.

Раздался звонок в дверь. Катя открыла бы ключом. «Кто там ещё припёрся?»

Не в силах сдержать любопытство, он направился к двери, включил камеру-глазок. На площадке стоял незнакомый парень. «О, это же, наверное, Катькин хахаль! Что это он даже без цветов? А я ведь всё-таки её старший брат! Надо познакомиться, выпить может с ним… Вдруг он мудаком окажется! Не могу же я позволить, чтобы моя сестрёнка встречалась с мудаком?»

Охваченный потребностью в общении и приобретении очередного собутыльника Игорь прошёл в ванную, где лежала его одежда, наскоро нацепил её, опасаясь, что парень уйдёт, не дождавшись. Но упорные звонки всё продолжались. Выходя, краем глаза он заметил разбросанные по комнате трусики сестры. «Наверное, этого ему видеть не стоит. Вот ведь какой упёртый – трезвонит и трезвонит! А! Телек же орёт на весь дом. Теперь понятно, что меня выдало». Небрежно прибравшись в комнате, при этом засунув пару элементов интимного гардероба сестры в карманы джинсов, Игорь вприпрыжку побежал к двери, с криком:

– Секунду! Щас открою!

Возясь с дверным замком, он сообразил, что неожиданный гость – это один их тех людей, которых он видел на фотографиях. Улыбаясь во все свои жёлтые и кривые зубы, Игорь открыл дверь.

* * *

Рюкзак впивался в плечи, затрудняя движения. Андрей вспомнил школьную пору, когда ноша тетрадок и учебников казалась несоразмерно тяжелее, чем та, которую он нёс сейчас. Прилив сил и возбуждение двигали им и позволяли быстро и упорно прорываться через нескончаемую снежную пелену, обволакивающую город. Вечер опускался на улицы и, поддерживаемый серостью облаков, придавал окружающему индустриальному пейзажу мрачности и безысходности.

Вот и тот самый дом, который Андрей в спешке и в невероятной гамме обуревавших его эмоций покидал накануне. Оставив мирно посапывающую новую знакомую в постели, молодой человек оделся и, стоя над их ложем, в котором совсем недавно разыгрывалась искренне-страстное действо, застыл, безучастно глядя на девушку. Он не мог поверить своим догадкам и, подогреваемый крайним смятением, бросился прочь оттуда. Тогда в мыслях уже начал созревать чёткий, рискованный и фаталистичный план, который ему предстояло выполнить.

Сердце тревожно билось в грудной клетке. Отчасти от неописуемого волнения, отчасти от нагрузки, которую он давал своему телу, чтобы с максимальной скоростью идти, не переключаясь на бег, к своей цели.

Ни резвящихся от одного из первых буйств зимней стихии детей, ни хозяев, выгуливающих своих питомцев, ни забулдыг, которым всё было нипочём, лишь бы оставалась возможность влить в себя новые порции алкоголя – Андрей никого не встретил на своём пути. Последние прохожие давно исчезли в белом омуте.

Мрачный символизм вселенной намекал ему, что принимает его решение и не будет даже косвенными факторами предоставлять ему возможности для отступления. Только снежная мгла, холодный ветер и неутомимое желание движения вперёд. От всего этого создавалось впечатление оторванности от реальности и попадания в иллюзорный, несуществующий мир, который с каждым шагом лишь сжимался до этого района, этого дворика, этого дома, этого подъезда.

Раздавшийся откуда-то издалека автомобильный сигнал заставил Андрея вздрогнуть и посмотреть по сторонам. Ничего. Видимо, этот звук, доказывающий, что в мире живут другие существа, носящие название люди, раздался по другую сторону дома. Спешить теперь некуда. Он прошёл под козырёк подъезда, приводя своё учащённое дыхание в порядок. Циклы вдохов и выдохов быстро выровнялись, но сердце так же бешено стучало в его голове, затмевая все мысли. Бум-бум-бум.

Непростой современный домофон с большим экраном, прячущий в себе скрытую видеокамеру, смотрел на Андрея. Тот побольше закрыл лицо капюшоном, хоть в этом и не было никакой потребности. Капюшон его старой зимней куртки был и так сильно натянут на лицо. Мех, обрамляющий капюшон, спадал вниз, практически полностью защищая от случайного взгляда.

Уколовшее Андрея понимание, что он не помнит номер квартиры, заставило его нервно улыбнуться. Вот так, когда уже оставалось совсем чуть-чуть, неведомые силы решили воспротивиться его стремлениям. Так ненавязчиво просто, но эффективно. Две цифры, складывающиеся в номер квартиры Кати, которые он с самого утра держал в памяти, вдруг ускользнули из головы, оставив после себя лишь фантом, который, казалось, вот-вот оформится в истину, но этого так и не случилось.

Андрея начало немного потрясывать. Возможно, это был лишь повеявший холодом безжалостный ветер, возможно, его душевное волнение заставляло его волноваться физически, а скорее всего, это было и то, и другое. Уже собираясь позвонить в другую квартиру, понимая всю степень риска этого действия, Андрей решил сначала попробовать самый простой вариант. Он дёрнул ручку подъездной двери.

Дверь поддалась с ободряющей лёгкостью. Либо домофон не работал, либо дверь из-за образовавшийся наледи не смогла закрыться полностью, либо из-за новых знаков бытия, но Андрей спокойно отворил дверь и оказался в тёмном подъезде. Он ощущал витающий в воздухе подвох. Он был почти уверен, что из лифта сейчас выйдет толпа людей, и все как один посмотрят в его закрытое капюшоном лицо. Андрей готовился к тому, что пока он ждёт спускавшийся к нему лифт, из дверей квартир на первом этаже просто обязаны выйти люди. Ничего подобного: лифт спустился на первый этаж и почти беззвучно впустил парня в свою кабину. Ни одна дверь первого этажа не открылась и не выпустила случайного человека, жителя этой лестничной клетки.

Андрей быстро вошёл в кабину, нажал на нужный этаж. С некоторым промедлением дверцы лифта закрылись. Трос плавно и почти беззвучно потянул кабину вверх. Андрей нервно оглядывал стены вокруг себя, оказавшиеся абсолютно чистыми: без налепленных жвачек, неумелых граффити, оплавленных зажигалкой кнопок и прочих привычных атрибутов рядовой лифтовой кабины. Даже стенд с рекламой был нетронут, а небольшое зеркало, висевшее над пультом управления, выглядело как новенькое. Вспоминая потрёпанный и откровенно грязный лифт в своём доме, Андрей не смог сдержать усмешку. Ещё в первое своё посещение этого дома он приметил, что случайных жителей здесь нет. И дом построен для людей, как минимум, не бедных. Подчиняясь навешенному на них ярлыку – жителей «элитных домов», жильцы, кажется, не желали сеять грязь и хаос в сердце своего дома – лифте. А может, всё было гораздо банальней и проще – этот дом убирала действительно порядочная и ответственная уборщица, благодаря которой подъезд и сохранял свой представительный вид.

Выйдя на нужном этаже, Андрей тотчас услышал громкую, но приглушенную и неразборчивую музыку, звучавшую от одной из дверей. Из дверей Катиной квартиры.

«Ну вот и всё. Ещё каких-то пару минут и всё будет решено. Точнее, всё только начнётся». Андрей, привалившись спиной к двери, сполз на пол, ударил затылком железную, мощную дверь своей новой подруги и закрыл лицо руками.

«Правильно ли я поступаю? Может, забыть, отойти? Чёрт, как же всё это опасно и рискованно. Разве я уже готов к этому? У неё играет музыка. Может ли быть такое, что она там не одна? Что же тогда я буду делать? Убегать прочь или идти до конца, невзирая ни на что?» Андрей вспоминал лицо Кати, её облик, её движения и реакции в ту ночь, которую они провели вместе.

«Наконец-то я нашла тебя!» – бормотала она в разгаре их страсти.

Катя была так участлива, так самозабвенна в ту ночь. Казалось, что, и правда, их связь была далеко не случайной. Сперва они выпили по бокалу вина, говорили о чём-то отстранённом и неважном. Андрей сам толком не понял, как оказался с ней в постели. Никогда не было чего-то подобного, что девушка сама, с беспрекословной лёгкостью поддавалась каждому импульсу его желания, каждому микродвижению его тела. Андрею оставалось лишь совершать акт за актом, погружаясь в пучины наслаждения.

Непонятно как и откуда появился вдруг фотоаппарат. Они делали снимки друг друга, по отдельности и вместе. Казалось, что Катя хочет запечатлеть на плёнке каждую мимолётную эмоцию, что играла в их лицах, что выражалась в их телах. Андрей не хотел и не мог противиться. Лишь когда первые лучи рассвета появились в небе, он заметил ту деталь, что тотчас шокировала его, как удар молнии, как удар метеорита, прорвавшегося через атмосферу только для того, чтобы настигнуть его. Увидев и осознав эту деталь, Андрей не видел другого выхода, кроме того, чтобы поспешно исчезнуть из квартиры, сохраняя твёрдое желание, как можно скорее вернуться обратно.

Вернуться, чтобы нести ту силу справедливости, которая всецело завладела им, подтолкнула его к тому, против чего он не мог противиться. Вернуться, чтобы узнать правду, какой бы пугающей она не была. Вернуться, чтобы найти объяснения для себя, которые он так долго искал. Вернуться, чтобы удовлетворить те силы, которые заставили его увидеть, заставили понять, что не бывает в этом мире случайных встреч.

Он не мог собраться с силами и встать с корточек. Наконец, достал телефон, отправил СМС, потом сразу выключил его, поднялся и глянул в глазок. А музыка в это время всё играла и играла. Такая незатейливая, набившая оскомину мелодия, совершенно не соответствующая моменту, который Андрей прокручивал в своей голове, начиная с бессонного утра, когда он едва пересёк порог собственного дома. Он даже узнал знакомый мотив, проговаривал одними губами слова, чтобы хоть как-то справиться с напряжением.

Им владело стойкое ощущение, что он уже прокручивал этот момент гораздо раньше. Он уже был здесь в этом состоянии. Всё неизменно повторялось, весь мир подталкивал его к тому, что он уже делал, казалось, множество раз до этого. Но только сейчас всё обрело наконец конечную форму. Явь, непреложным фактом, обрушивалось на все его органы чувств, заставляя видеть эту подъездную площадку, слышать эту музыку за дверью позади, чувствовать запахи чего-то жареного, сырости и пыли. Всё было реальным, как никогда. Кристально реальным, отчего в памяти всплывали те образы, которые он был бы рад забыть навсегда.

Андрей нажал на кнопку звонка. За дверью не послышалось ничего нового. Это было понятно – музыка играла очень громко. Он позвонил ещё раз. И ещё. И ещё. С каждым разом всё сильнее вдавливая кнопку звонка. С каждым движением пальца набираясь всё большей уверенности в том, что он всё делал правильно.

Послышался голос за дверью, потом шаги. Андрей чувствовал, как мышцы постепенно превращаются в железные пружины. Дверь начала неспешно открываться. Андрей кинулся вперёд, вкладывая в удар всю свою ярость, всю силу, всю обиду, злобу и безумие. Андрей не сразу понял, что человек, на которого обрушилось его неистовство, был далеко не тем, кого он ожидал здесь увидеть.

15

– Кто ты, блять, такой?!

Андрей обрушивал град ударов в незнакомое лицо, стараясь попасть в челюсть или висок. Потерявшийся от неожиданности нападения и от нескончаемых ударов в голову его оппонент неловко и неумело защищался, хоть это и было напрасно. На его глазах выступили слёзы, он ухал после каждого удара, пытался хоть что-то сделать. Лицо покрылось кровоподтёками.

Когда наконец Андрей поднялся с него, незнакомец тоже предпринял попытку встать на ноги, но сокрушительный удар тяжёлым зимним ботинком пришёлся ровно в подбородок, отчего тот сразу отключился.

Андрей тяжело дышал, глядя на поверженного противника.

Ему казалось, что схватка заняла непозволительно много времени, что вот-вот из соседних дверей появятся удивлённые лица соседей, а если и не появятся, то с совершенной точностью кто-то из них, встревоженный шумом, уже вызывает полицию. Однако, стараясь не терять хладнокровия, Андрей закрыл входную дверь на замок, подобрал сброшенный в порыве драки рюкзак, прошёл в большую комнату-гостиную. Там никого не оказалось. Он быстро обежал всю немаленькую квартиру в поисках других жителей. Квартира пуста. Порывом Андрей хотел было выключить телевизор, но вовремя понял, что звук сменяющих друг друга музыкальных клипов служил хорошим прикрытием.

Принеся с кухни стул и поставив его посередине гостиной, Андрей открыл свой рюкзак. Покопавшись в небрежно скиданной туда одежде, он достал пару одноразовых резиновых перчаток, моток скотча и шёлковый чистый платок. Наскоро натянув перчатки, Андрей бросился в коридор, где по-прежнему без сознания, лицом вниз, лежал поверженный противник. Из разбитого носа, губы и рассечённой брови лениво струилась кровь, обагряя его лицо и стекая на пол.

Андрей решил действовать незамедлительно, не рискуя дождаться, когда его пленник очнётся. Подняв его за подмышки, волоком оттащил в гостиную, усадил на стул и начал старательно связывать скотчем. Сначала прижал его безжизненно висевшие длинные руки друг к другу за спиной, плотно обмотал их. Удовлетворившись в прочности повязки, Андрей зубами разгрыз скотч. Для верности он перевязал руки шнурками, снятыми с обуви в прихожей. Покончив с руками, Андрей привязал скотчем ноги сражённого о ножки стула. Последним штрихом заклеил рот. Из-за кровоточащей губы скотч держался неплотно и грозил отклеиться. Пришлось наложить ещё один слой.

Андрей присел на диван, стараясь перевести дух и немного отдохнуть. Излишне расслабляться тоже нельзя. Собирая остатки хладнокровия, Андрей достал из рюкзака ещё платки и рулон мусорных пакетов. Направляясь в ванную, он краем глаза приметил, что его пленник уже начинал подавать признаки жизни. Уверенный в надёжности его привязи Андрей даже не стал оглядываться.

В ванной комнате он обнаружил пустой тазик, наполнил его на половину горячей водой и направился в коридор. Тщательно стёр всю кровь, грязь от своих ботинок и заодно избавился от возможных отпечатков пальцев.

Андрей получал настоящее, бодрящее удовлетворение от этой работы. Всё волнение улетучилось, сердцебиение выровнялось. Если до сих пор в дверь не ломилась полиция, значит его план пока удавался.

Удостоверившись, что в коридоре всё чисто, никаких улик и зацепок быть не могло, Андрей прошёл в ванную, умылся, снял перчатки, вымыл вспотевшие руки. Оказалась, он разбил казанок на правой руке. Только увидев своё небольшое кровоточащее ранение, он почувствовал ноющую, пульсирующую боль. Пристально поглядел какое-то время на ранку, перевёл взгляд на своё отражение, потом бегло взглянул на часы. Удовлетворённо кивнул: с момента, когда он оказался в квартире, прошло чуть больше пятнадцати минут. Всё, действительно, шло как по маслу. Он вновь нацепил на руки перчатки.

Зайдя в комнату, Андрей увидел, что его пленник полностью пришёл в себя и глядит на него полным безграничной злобы взглядом. В этом взгляде была одна ненависть, упрямство и безумная сосредоточенность. Ни намёка на страх, недоумение или растерянность. Андрея такой взгляд несколько озадачил. Несмотря на бурные протесты человека, выражавшиеся в сумасшедшей тряске головой, Андрей всё же смог протереть его лицо от крови. Оставалась только слабая струйка, медленно стекающая из разбитого носа.

Андрею не понравилось лицо этого человека. Он точно не был случайной жертвой обстоятельств. Казалось, он понимал, что происходящие сейчас происходит неспроста. И он – полноправный участник близящихся событий.

Его лицо создавало видимость невинного подростка. Благодаря, наверное, светлым, коротко стриженным волосам и обилием моложаво выглядящих веснушек. Но в то же время, в его взгляде было что-то неприятное, безумное. Выражение разбитого лица говорило о том, что этот человек опасен и ненормален. При этом, он не издавал почти ни звука, лишь обиженно сопел, буравя взглядом Андрея, и тихонько хлюпал носом, безуспешно стараясь помешать струйке крови из носа опускаться ниже. Пленник вёл себя нетипично.

Андрей изучающе вглядывался в это странное лицо. Он обдумывал, кто этот человек, оказавшийся именно сегодня в Катиной квартире. Любопытство заставило его протянуть руку к заклеенным скотчем губам, но нахлынувшее отвращение оказалось сильнее, и Андрей отдёрнул руку.

Резко начала наваливаться привычная, растекающаяся по всему телу усталость. Но опять же, отдыхать рано. Андрей заметил пятнышки накапавшей крови на полу комнаты, под стулом привязанного незнакомца. Их тоже нужно было непременно убрать. Опять вернувшись в ванную, Андрей первым делом нашёл небольшую аптечку, достал оттуда перекись и бинт, снял перчатку на правой руке и обработал свою рану, изо всех сил стараясь не морщиться от боли, после перевязал повреждённое место бинтом, поверх него нацепил перчатку. Набрал новый таз воды и пошёл убираться. На этот раз в гостиной.

Работа заняла меньше времени чем в прошлый раз. Повторно педантично убедившись, стоя на коленях, что ни в коридоре, ни в гостиной не осталось ни лишнего пятнышка, ни волосинки, Андрей удовлетворенно кивнул. Пленник монотонно что-то мычал сквозь залепленные скотчем губы. Не обращая на него ни малейшего внимания, Андрей побросал использованные грязные тряпки и платки в один из мусорных мешков. После начал неспешно стелить мешки вокруг привязанного к стулу незнакомца. Тот усилил мычание, наблюдая за действиями своего пленителя.

Закончив работу, Андрей вышел на балкон, открыл окно, впустив поток снега и холодного ветра, без стеснений высунулся и закурил. «Новая ошибка. Можно было хоть сегодня не курить».

Но его волнения были напрасны. Благодаря удачному расположению балкона и последнему этажу высотки, вероятность, что кто-то из случайных прохожих или соседей мог заметить Андрея, была крайне мала. Плюс ко всему его спасала от чужих глаз плотная белая завеса из снега. Который всё усиливался и грозил побить месячную норму осадков для января уже в октябре. Докурив сигарету, Андрей опустился на пол, достал из кармана джинсов маленькую трубочку, потом небольшой шарик из фольги, содержимое которого он выложил в трубку. Подставив огонь и подпалив маленький шарик травяной субстанции, Андрей в несколько сильных затяжек оставил от него лишь пепел.

Под фон ситуации наркотик подействовал мгновенно и очень сильно. Андрей поднялся с пола на нетвёрдых ногах, в глазах закружились мушки, ограничив на несколько мгновений радиус его зрения до минимума. Голову окутал приятный, подбадривающий туман. Андрей не мог точно сказать, сколько времени у него осталось, но это уже было не столь важно. Выйдя с балкона, он достал из рюкзака чёрный складной чехол, разложил его на диване за спиной у пленника. Тот ёрзал на месте, пытаясь из своего мычания составить более-менее осознанный призыв.

Андрей оглядел свою маленькую коллекцию ножей, выбрал длинный и узкий, с зазубренным лезвием. Подошёл к связанному незнакомцу, наклонил к нему лицо, приложив кончик ножа к скуле пленника. К своему удовлетворению, Андрей впервые увидел в его глазах внезапно родившийся дикий животный страх.

«Вот и снова только ты и я. Почему меня до сих пор не отпускает ощущение, что всё это уже было раньше. Всё повторяется. Ну что, кто же ты, дружок?»

Андрей скалился, глядя ему прямо в лицо, сделал неглубокий, но болезненный надрез на его скуле, прямо по выступающему синяку, отчего пленник сильно задёргался и приглушенно взвыл. Спрятав нож за спину, Андрей сказал:

– Ну что, давай знакомиться?