Текст книги "Годы возмездия. Боевыми дорогами от Керчи до Праги"

Автор книги: Андрей Еременко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 60 страниц) [доступный отрывок для чтения: 22 страниц]

Развивая наступление в условиях горно-лесистой местности, преодолевая упорное сопротивление войск 5-го армейского корпуса противника, многочисленные заграждения, участки минированных и взорванных дорог и мостов, решительным ударом наши части через перевалы Ай-Ванда, Ай-Петри и вдоль шоссе по побережью Черного моря 16 апреля овладели городом и портом Ялта, городом Алупка и курортными местечками Гурзуф, Артек, Ливадия, Кореиз, Симеиз, Кикенеизи. К исходу дня, преодолев перевал Байдарские ворота, вели бои за Байдары. Расскажу об этом несколько подробнее.

К исходу 15 апреля авангарды 16-го стрелкового корпуса подошли к Ялте. Гитлеровцы оказали отчаянное сопротивление, ибо пытались отстоять свой последний мощный укрепленный район на подступах к Севастополю. Город оборонял гарнизон в составе двух усиленных пехотных батальонов и ряда спецподразделений.

В соответствии с планом действий Ялту надлежало освободить ударом с востока силами подвижной группы 16-го стрелкового корпуса.

Однако практически задача была решена несколько иначе. 227-я стрелковая дивизия полковника Г.Н. Преображенского [93] своим авангардом вышла к подножию горы Ай-Петри вечером 14 апреля. Подразделения сразу же начали восхождение на горный перевал, ведущий к Ялте с северо-запада. Идти было нелегко. Уже на сравнительно небольшой высоте путь преграждал снежный покров, местами достигавший метровой толщины. Единственная дорога была сильно испорчена противником. На ряде участков гитлеровцы взорвали скалы, в результате образовались многометровые непроходимые завалы. Полковник Преображенский радировал мне об обстановке. Он сообщил, что воины сделают все возможное, чтобы выйти в тыл врагу, засевшему в Ялте. Я поддержал его в этом намерении и дал несколько советов, как подручными средствами проложить дорогу через Ай-Петри. Всю ночь на 15 апреля стрелки Преображенского трудились над расчисткой скальных завалов и снежных сугробов, проделывая проходы для артиллерии и автомашин. К утру работы были завершены. Однако еще до этого передовые подразделения поднялись на вершину знаменитой горы, на руках затянули сюда легкие пушки и минометы и изготовили их для огня прямой наводкой. Во второй половине дня 15 апреля гитлеровцы, засевшие в Ялте, подверглись удару с той стороны, откуда они меньше всего могли ожидать его. Удар был не только неожиданным, но и мощным. К тому же он сочетался с атакой с востока подвижной группы 16-го стрелкового корпуса, который наступал по заранее намеченному плану по шоссе в направлении населенного пункта Коккозы (к северу от Ай-Петри). При выходе на подступы к Ялте подразделения 16-го корпуса были встречены плотным артиллерийским и ружейно-минометным огнем. Тем не менее они смело атаковали неприятеля.

Поняв безвыходность создавшегося положения, гитлеровцы начали отход частью сил по суше, к Севастополю, а частью – морем, поспешно грузились на суда, стоявшие у причалов Ялтинского порта. Но планомерной эвакуации не получилось, она вскоре превратилась в беспорядочное бегство. На извилистом приморском шоссе сбились в кучу войска и обозы. Неразбериха достигла предела, когда с вершины Ай-Петри внезапно прямой наводкой ударила артиллерия, а из Ялты устремились механизированные подразделения 16-го стрелкового корпуса. Пути отхода оказались под угрозой. Наша артиллерия открыла ураганный огонь по вражеским кораблям, на которые поспешно грузились гитлеровские войска. В ночь на 16 апреля Ялта была полностью очищена от врага.

Итак, г. Ялта, оккупированный врагом еще 8 ноября 1941 г., снова стал советским. Честь освобождения Ялты принадлежит передовому отряду 339-й стрелковой дивизии полковника Гавриила Тарасовича Василенко, передовому отряду 383-й дивизии генерал-майора Вениамина Яковлевича Горбачева из 16-го стрелкового корпуса, части сил 227-й стрелковой дивизии полковника Георгия Николаевича Преображенского из 11-го гвардейского корпуса, который проявил особенно много инициативы и настойчивости. Приказом Верховного Главнокомандующего от 6 июня 1944 г. за освобождение г. Ялты были присвоены почетные наименования «Ялтинских»: 323-му гвардейскому стрелковому полку подполковника Джамеля Бабировича Наджабова, 8-му армейскому инженерному батальону майора Василия Ильича Мальцева, 896-му отдельному саперному батальону майора Вадима Владимировича Сергеева [94] .

Войскам, участвовавшим в освобождении г. Ялта, приказом Верховного Главнокомандующего от 16 апреля 1944 г. была объявлена благодарность и в Москве дан салют 12 артиллерийскими залпами из 124 орудий.

А войска армии двигались уже к Севастополю. Захваченные в плен в районе Ялты немецкие и румынские военнопленные показали, что появление наших войск на Ай-Петри было совершенно неожиданным. Командование противника и впрямь считало, что снежные заносы и завалы надежно прикрывают их с северо-запада.

В Ялте было взято много пленных, а в Массандре и Гурзуфе захвачено 3 млн. литров вина.

Однако на пути армии к Севастополю было еще много препятствий. Тем не менее к исходу 16 апреля наши части вышли к полосе заграждений Севастопольского оборонительного района. А на следующий день, 17 апреля, взаимодействуя с левофланговыми соединениями 51-й армии 4-го Украинского фронта, они овладели рядом опорных пунктов и вышли на рубеж рек Нижний Чоргунь и Черная речка.

Движение по Приморскому шоссе было связано с большими трудностями. Путь преграждали создаваемые гитлеровцами препятствия. Но обходя арьергарды противника, наши воины упорно шли вперед.

На рассвете 18 апреля после короткой артподготовки войска армии нанесли удар по Балаклаве, превращенной в узел сопротивления, и с боем овладели этим городом. В это же время гитлеровцев выбили из населенных пунктов Алсу, Комары, Кадыковка и др. На этом рубеже наступление было временно приостановлено.

Большую помощь войскам армии оказывали 4-я воздушная армия, военно-морские силы, а также партизаны Крыма. Как подчеркивается в шеститомной «Истории Великой Отечественной войны», в период преследования отступавшего противника эффективно действовала советская авиация. Характеризуя боевую деятельность авиации, командование армии и представитель Ставки Маршал Советского Союза К.Е. Ворошилов сообщали командующему Военно-воздушными силами Маршалу авиации А.А. Новикову, что они считают необходимым отметить исключительно успешную работу авиации 4-й воздушной армии при преследовании противника, умело организованную воздушную разведку и вовремя проведенные концентрированные налеты штурмовой авиации по железнодорожным объектам, живой силе и технике противника, в значительной степени способствовавшие успешному и быстрому продвижению наземных войск Отдельной Приморской армии [95] .

С началом операции авиация и корабли Черноморского флота развернули активные действия, нанося удары по кораблям и транспортам противника в портах и на коммуникациях, связывавших Крым с портами западной части Черного моря. 11 апреля бомбардировщики и штурмовики Черноморского флота атаковали вражеские транспорты в Феодосии и Ялте. 13 апреля 80 штурмовиков в сопровождении 42 истребителей обрушили удары по скоплению войск и транспортов противника в Судаке, в результате чего были потоплены 5 самоходных барж с войсками и 2 баржи получили повреждения. Не менее эффективны были удары черноморских летчиков по вражеским кораблям и в открытом море. Внезапно атаковывали врага также торпедные катера, активность действий которых возросла с перебазированием в Феодосию, Ялту, Евпаторию.

Большую помощь советским войскам оказали крымские партизаны. Выполняя поставленные им задачи, партизанские соединения значительно повысили свою активность. Внезапно нападая на врага, партизаны наносили ему урон в живой силе и технике, предотвращали разрушение гитлеровцами промышленных и коммунальных сооружений, мостов и жилых зданий.

При освобождении Симферополя с советскими войсками взаимодействовали 17 и 19-й отряды во главе с командиром 1-й бригады Ф.И. Федоренко. Уничтожая мелкие группы врага, они заняли телефонную станцию, гаражи, склады, мельницы и другие объекты, помешав противнику взорвать их.

Боевые действия на дорогах между Ялтой и Севастополем развернуло Южное соединение, которым командовал М.А. Македонский. 12-й отряд этого соединения вышел в район Массандры и помог предотвратить разрушение знаменитых массандровских винных подвалов. Восточное соединение, командиром которого был В.С. Кузнецов, активно действовало на шоссе Симферополь – Феодосия и Феодосия – Судак. 11 апреля комсомольско-молодежный отряд этого соединения устроил засаду и напал на колонну вражеской артиллерии у дер. Изюмовка. Захватив орудия и взяв в плен их прислугу, партизаны открыли огонь по г. Старому Крыму [96] . Подпольщики Севастополя передавали по радио командованию Черноморского флота сведения о заходе в порт и выходе оттуда вражеских судов, помогая нашей авиации и подводным лодкам уничтожать их [97] .

С отходом противника на укрепления Севастопольского обвода Отдельная Приморская армия директивой Ставки от 16 апреля 1944 г. включалась в состав 4-го Украинского фронта с 18 апреля 1944 г., а я отзывался в Москву. Перед решением этого вопроса я разговаривал со Сталиным по телефону. Верховный Главнокомандующий тогда сказал:

– Здравствуйте, товарищ Еременко, поздравляю вас с большими успехами по проведенной операции и разгрому противника в Крыму.

– Благодарю за высокую оценку наших действий, – ответил я.

– Скажите, товарищ Еременко, ваше желание: будете ли вы продолжать доколачивать противника в Крыму или согласитесь поехать на другой фронт?

Вопрос оказался неожиданным, я замялся с ответом. Сталин понял это и сказал:

– Подумайте, но трубку не кладите.

(Позже, в Москве уже, мне стало известно, что вопрос стоял так: поскольку фронт действия войск в Крыму сузился, было принято решение назначить командующим одного человека – товарища Толбухина или меня.)

Подумал я две-три минуты и доложил:

– Товарищ Сталин, я не возражаю поехать и на другой фронт, но и не возражаю против того, чтобы задержаться в Крыму. Как решит Ставка, с тем я и соглашусь.

– Хорошо, – ответил Сталин, – тогда передайте армию своему заместителю, а сами завтра же прилетайте в Москву.

Командование армией я передал своему заместителю генерал-лейтенанту Кондрату Семеновичу Мельнику [98] . Не могу не сказать здесь, что во всей моей работе на посту командующего Отдельной Приморской армией он оказывал мне повседневную большую помощь. Это опытный, принципиальный, требовательный к себе и другим военачальник. Он непрерывно находился в войсках, на ВПУ, помогал командирам корпусов и дивизий организовать подготовку, а затем и проведение боевых действий. Я всегда с большой симпатией вспоминаю о нем как о прекрасном человеке и надежном боевом соратнике.

Перед вылетом в Москву я послал в Ставку Верховного Главнокомандования итоговое донесение по двум операциям.

«Итоговое боевое донесение за период с 11 по 16.04.44 г.

Штаб Отдельной Приморской армии

17.04.44 г. 4 час. 35 мин. Карта 100 000 и 200 000

Доношу, что Отдельная Приморская армия в период с 11.04. по 16.04. провела две операции по освобождению Крыма, в результате которых во взаимодействии с войсками 4-го Украинского фронта разгромлены 17-я немецкая и 3-я румынская армии.

Таким образом, план и приказ Ставки по разгрому противника в Крыму и его очищению Отдельная Приморская армия выполнила полностью.

Войсками Отдельной Приморской армии разгромлены 98-я и 73-я пехотные дивизии немцев, 3-я горнострелковая дивизия и 6-я кавалерийская дивизия румын, отдельные части 1-й и 2-й горнострелковых дивизий румын, 191-я бригада штурмовых орудий и ряд отдельных полков и батальонов.

За время операции наземными войсками уничтожено до 11 000 солдат и офицеров, 100 орудий, 140 минометов, 450 пулеметов, 40 танков и самоходных орудий, 600 автомашин, 800 повозок, 10 паровозов и 75 вагонов.

Захвачено в плен до 20 000 солдат и офицеров и трофеи: 6000 лошадей, 450 орудий, 260 минометов, 25 танков и самоходных орудий, 23 000 винтовок и автоматов, до 1000 автомашин, 100 тракторов, 20 паровозов, 700 вагонов, 1500 повозок, 72 склада с боеприпасами и другим военным имуществом. (Это только то, что взято на учет.)

Освобождено от противника 12 городов, в том числе крупные портовые города Керчь, Феодосия и Ялта и до 700 населенных пунктов, в том числе районные центры Владивостока, Семь Колодезей, Зуя и другие.

Таким образом, полностью очищен Керченский полуостров и южная часть Крыма – всесоюзная здравница.

Небывалая стремительность и напористость удара наступающих войск армии не дали возможности противнику, этому варвару, производить разрушение в городах, населенных пунктах и на железных дорогах, поэтому до 80 % городов, населенных пунктов и железных дорог полностью сохранено.

Спасены многие тысячи советских людей от немецкого рабства.

Благодаря хорошей подготовке войск к операции войска армии смогли вынести в период наступления небывалое напряжение как по развитию боевых действий, так и по темпам наступления, совершая с боями в сутки от 50 до 80 километров.

За шесть дней наступления армия продвинулась с исходного рубежа атаки на линии г. Керчь до Байдарских ворот на расстояние до 400 километров.

Еременко

БаюковКотов».

В этот же день я отдал приказ войскам Отдельной Приморской армии.

«ПРИКАЗ ВОЙСКАМ ОТДЕЛЬНОЙ ПРИМОРСКОЙ АРМИИ

№ 0104/оп

17 апреля 1944 г.

Действующая армия

Выполняя приказ Верховного Главнокомандующего, Отдельная Приморская армия в период с 11 по 16 апреля 1944 года провела две операции по освобождению Крыма от немецких захватчиков, в результате которой полностью очищен от противника Керченский полуостров и южная часть Крыма до Байдарских ворот.

Операции по разгрому врага прошли блестяще благодаря хорошей подготовке войск, умелому руководству генералов и офицерского состава подчиненными соединениями и частями и исключительной напористости, нажима и выносливости всего личного состава армии.

За шесть дней наступательных действий войска армии полностью разгромили 98 и 73-ю пехотные дивизии немцев, 3-ю горнострелковую дивизию и 6-ю кавалерийскую дивизию румын, отдельные части 1-й и 2-й горнострелковых дивизий румын, 191-ю бригаду штурмовых орудий и ряд отдельных полков и батальонов.

Уничтожено за этот период до 11 000 солдат и офицеров противника, свыше 250 орудий и минометов, 450 пулеметов, 40 танков и самоходных орудий, 600 автомашин.

Захвачено, по предварительным данным, в плен до 20 000 солдат и офицеров и трофеи: 6000 лошадей, свыше 700 орудий и минометов, 25 танков и самоходных орудий, 1000 автомашин, 100 тракторов, 20 паровозов, 700 вагонов, 1500 повозок, 23 000 винтовок и автоматов, 72 склада с боеприпасами и другим военным имуществом.

В течение шести дней напряженных боев войска армии показали небывалые темпы наступления, совершая с боями по 50–80 км в сутки по пересеченной и горно-лесистой местности, продвинувшись за это время с исходного рубежа атаки по линии г. Керчь до Байдарских ворот на расстояние до 400 км.

Это и есть высокий показатель доблести и храбрости войск Отдельной Приморской армии, самоотверженно выполнивших приказ Верховного Главнокомандующего и освободивших в столь короткий срок: Керченский полуостров и южную часть Крыма – всесоюзную здравницу нашей страны, площадью свыше 10 тысяч квадратных километров, 12 городов, в том числе крупные портовые города Керчь, Феодосию и Ялту, и до 700 населенных пунктов, одновременно освободив многие тысячи советских людей от позорного немецкого рабства.

От лица службы ОБЪЯВЛЯЮ БЛАГОДАРНОСТЬ:

Командиру 11-го гвардейского стрелкового корпуса генерал-майору РОЖДЕСТВЕНСКОМУ С.Е.;

командиру 3-го гвардейского стрелкового корпуса генерал-майору ЛУЧИНСКОМУ А.А.;

командиру 16-го стрелкового корпуса генерал-майору ПРОВАЛОВУ К.И.; командующему артиллерией армии генерал-майору артиллерии СОКОЛЬСКОМУ А.К.; командующему БТ и МВ полковнику ДЕРГУНОВУ М.М.; командующему ГМЧ генерал-майору артиллерии ДЕГТЯРЕВУ; начальнику инженерных войск армии генерал-майору ПИЛИПЕЦ Н.М. и всему личному составу подчиненных им войск;

начальнику тыла армии генерал-майору ПЛАМЕНЕВСКОМУ А.М. – за умелое и своевременное обеспечение войск армии боеприпасами и материальным снабжением в период операции.

Командирам корпусов и командующим родами войск представить и наградить достойных офицеров, сержантов и рядовой состав правительственными наградами.

Приказ довести до всего личного состава армии.

КОМАНДУЮЩИЙ ВОЙСКАМИ ОПРИМ А. ЕРЕМЕНКО

ЧЛЕН ВОЕННОГО СОВЕТА ОПРИМ ГЕНЕРАЛ-МАЙОР БАЮКОВНАЧАЛЬНИК ШТАБА ОПРИМ ГЕНЕРАЛ-МАЙОР КОТОВ».

Подведем, однако, некоторые итоги операции.

Успешные наступательные действия войск 4-го Украинского фронта, начавшего наступление на два дня раньше, стремительность и напористость удара войск армии не дали возможности противнику производить разрушения в городах и на железных дорогах. До 80 % зданий в городах и населенных пунктах, железных дорог были полностью сохранены, спасены многие тысячи советских людей от фашистского рабства.

Благодаря хорошей подготовке войск к операции они смогли вынести в период наступления небывалое напряжение как по развитию боевых действий, так и по темпам наступления.

Из показаний многочисленных пленных установлено, что части, действовавшие на Керченском полуострове и южной части Крыма, почти полностью потеряли свое тяжелое вооружение и понесли тяжелые потери в живой силе.

В приказе по 5-му армейскому корпусу свой отход противник оценивал следующим образом: «Наши части были вынуждены в короткий срок оставить свои позиции как на Керченском полуострове, так и на Перекопе в результате сильного и массированного наступления русских, которые большими танковыми соединениями прорвали наш фронт на Перекопе и в Керчи. Отходящие части должны были совершить тяжелые марши для того, чтобы достичь крепости Севастополь, потеряв при этом большое количество людей и техники».

Военнопленный командир 3-й группы 3-й горнострелковой дивизии румын подполковник Думитру Ион рассказал: «Утром 13 апреля в районе западнее Карасубазар огромная колонна немецких и румынских войск была настигнута русскими танками и мотопехотой и полностью пленена. В лагерях военнопленных в Карасубазаре я встретил большинство солдат и офицеров 12, 21 и 11-го батальонов и 1-го дивизиона 3-й горнострелковой дивизии румын».

О действиях наших войск в период преследования противника на Керченском полуострове и в Крым можно судить из ряда нижеприводимых показаний военнопленных офицеров.

Командир 85-го полевого запасного батальона, майор Краузе Эльмар, захваченный в плен 11 апреля в районе Мама Татарская, показал:

«Преследование наших отходящих сил русскими войсками началось еще до того момента, как арьергарды успели покинуть свои позиции. Своевременное наступление русских полностью нарушило все планы отхода и отрыва арьергардов и частично главных сил. В частности, правее меня на участке 1/282-го пехотного полка в стыке между 85-м пехотным запасным батальоном и 1/290-м пехотным полком русские в результате проведенной атаки прорвали фронт и расчленили арьергардные группы дивизии. Кроме того, передовые части русских при первом же наступательном порыве напали на автоколонну части 282-го пехотного полка, не дав последним возможности погрузиться.Таким образом, в первый же момент наступления были частично уничтожены и главным образом пленены 85-й пехотный запасной батальон, 1/282-й пехотный полк и 50 % 1/290-го пехотного полка.

Русские, безусловно, умело воспользовались началом нашего отхода и вовремя нанесли удар.

Из общей обстановки мне стало известно, что приказание на отход было дано столь неожиданно, что высшее командование не успело разработать план отхода и совершило его в беспорядке и частично в панике.

В результате передовые части оставили в траншеях все зимнее обмундирование, большое количество боеприпасов, личные вещи солдат и другое снаряжение».

Показания румынского командира 9-го кавалерийского полка 6-й кавалерийской дивизии румын подполковника Пауляна Теодора, захваченного 11 апреля в районе Аджи-Менде:

«После того как днем 11 апреля я отошел с промежуточного рубежа в районе Марфовка и вытянул свой полк под прикрытием артиллерии в колонну для следования на запад, в 14.00 русские танки появились с севера и с направления Бкечь врезались в походный порядок полка и огнем рассеяли его. Вслед за русскими танками появилась пехота на автомашинах и, ведя беспорядочный огонь из пулеметов и автоматов, стала соскакивать с машин и окружать разбежавшийся полк. Я в это время находился юго-восточнее Аджи-Менде и, видя эту катастрофу, пытался на машине уехать, но был настигнут автоматчиками и захвачен в плен».

Командир 4-го артиллерийского корпуса 1-й горнострелковой дивизии подполковник Оинеску Ион, захваченный в плен 18 апреля в районе Ялты, показал: «В 21.00 15 апреля в районе Никита нашу колонну встретили русские войска, прибывшие на 15 автомашинах. Стрельбы не было. Подошедшие машины были встречены моими солдатами радостными возгласами «Ура!». Я приказал всем покинуть шоссе и бежать в лес. Находясь недалеко от шоссе, я слышал оживленный говор русских солдат и движение автомашин, которые совершили несколько рейсов, вероятно, увозя моих солдат. Таким образом, вся моя колонна, численностью более 1000 человек, была взята в плен. Позднее я также был захвачен русскими артиллеристами.

Я поражен темпом и маневренностью русских войск, которые с момента их наступления на Керченском полуострове ни на шаг не отрывались от поспешно отходящих немецких и румынских войск. Прекрасно работала штурмовая авиация русских. Такого количества самолетов мне не приходилось видеть с начала моего пребывания на Восточном фронте».

Операция показала возросшее умение наших войск стремительно наступать, громить и уничтожать противостоящего противника.

Командование и штабы, детально изучив тактику и приемы противника, смогли своевременно наметить эффективный план действий. В период подготовки операции части и соединения армии правильно использовали время на подготовку войск.

Тщательное изучение противника, его системы обороны, заграждений, местности, знание боевой задачи всем офицерским, сержантским и рядовым составом, высокий моральный дух и единодушный порыв войск быстрее разгромить врага явились залогом успеха проведенной операции.

Подвижные группы, состоявшие из пехоты, посаженной на автомашины и танки, усиленные артиллерией и саперами, сыграли благодаря своей маневренности решающую роль в разгроме керченской группировки противника. Сильные по своему составу и огневому насыщению они на протяжении проведенной операции подтвердили свои возможности самостоятельно действовать и решать большие ответственные задачи. Опыт показал, что для проведения подобных операций в каждой дивизии необходимо иметь подвижную моторизованную часть, которая могла бы поднять не менее полка.

Использование транспорта автомобильных рот дивизии и автомобильных батальонов армии для подвижных групп отрицательно сказывалось на своевременном и бесперебойном снабжении войск боеприпасами, продовольствием и горючим.

Высокие темпы преследования противника потребовали исключительной гибкости управления войсками. Использование проводной связи с подвижными группами дивизий и корпусов нередко было исключено. Основным средством связи были мощные рации и офицеры связи на автомашинах, но таких раций и автомашин было по одной на штаб дивизии.

Благодаря стремительности действий подвижных групп противнику при отступлении от Керченского рубежа до Ак-Монайских позиций не удалось хотя бы сколько-нибудь задержаться на промежуточных рубежах.

Сбитый с Ак-Монайских позиций враг под ударами подвижных групп в беспорядке отошел с огромными потерями в живой силе и технике.

Начав отвод главных сил с первого основного оборонительного рубежа, противник планировал прикрыть отход сильными арьергардами до 5 часов 11 апреля, т. е. до достижения главными силами Ак-Монайских позиций, где предполагал прочно закрепиться на 8-10 дней, обеспечив тем самым организованный отход большинства своих войск в Севастопольский укрепленный район. Однако стремительные действия наших частей сорвали планы немецкого командования. Задержаться на промежуточных рубежах противнику не дали возможности. Он был деморализован и разгромлен.

Высокий темп продвижения наших частей – до 70 км в сутки, непрерывное преследование, хорошее взаимодействие пехоты, артиллерии, танков и авиации внесли полную дезорганизацию в управление войсками противника и привели к уничтожению и пленению значительного количества его сил.

Вследствие непрерывных бомбежек и штурмовых ударов нашей авиации по коммуникациям, отходящим частям, их обозам и плавсредствам, находящимся в портах и на подходе к ним, были нанесены огромные потери в людях и технике.

Гитлеровские войска в Крыму подверглись сокрушительному разгрому. В первые же дни боев число пленных, сдавшихся 4-му Украинскому фронту и нашей армии, достигло 37 тыс. солдат и офицеров.

В марте 1944 г. численность вражеской группировки достигала 195 тыс. человек, сумели же оторваться от нашего преследования и укрыться за Севастопольскими обводами не более 100 тыс.

В итоге совместного одновременного удара 4-го Украинского фронта и нашей армии вся территория полуострова, за исключением небольшого, но важного куска Крымской земли у Севастополя, была освобождена.

Глава седьмая. ВРАГ РАЗГРОМЛЕН

Хотя на заключительном этапе освобождения Крыма мне не довелось руководить войсками в связи с переводом в Прибалтику, все же стоит хотя бы в общих чертах рассказать о событиях в Крыму той поры, чтобы у читателя осталось более целостное впечатление от всей операции.

Кстати сказать, в апреле 1964 г. мне довелось участвовать в работе военно-научной конференции в Симферополе, которая была посвящена двадцатилетию освобождения Крыма. Тогда я узнал о многих деталях завершающего сражения у стен Севастополя от командиров корпусов – генералов А.А. Лучинского, К.И. Провалова, С.Е. Рождественского, командира дивизии генерала Н.К. Закуренкова и других. О заключительном этапе боев за Крым приходится говорить еще и потому, что при описании событий тех дней некоторые авторы допускают неточности и искажения.

Опираясь на заранее подготовленные мощные укрепления севастопольских рубежей и имея некоторые резервы в районе Севастополя, противник к 18 апреля 1944 г. сумел задержать дальнейшее наступление наших войск. Гитлеровцы перешли к жесткой обороне, имея задачей любой ценой удержать севастопольский плацдарм, сковать в Крыму наши войска и не допустить их переброску на другие участки советско-германского фронта, а в боях с нашими наступающими частями нанести им возможно большие потери.

В приказе командующего 17-й немецкой армией генерал-полковника Э. Енеке было сказано:

«Фюрер приказал оборонять крепость Севастополь. Противник снял крупные силы и огромное количество танков с решающих участков фронта и бросил их на Крым. Все то, что противник бросил на Крым, не может участвовать в наступлении Советов против Запада и против сердца Румынии. Наш девиз: здесь не может быть отступления, перед нами победа, позади нас смерть. Мы будем находиться здесь, на этом решающем участке гигантской мировой борьбы столько времени, сколько нам прикажет фюрер».

Вновь назначенный командующим 17-й армией генерал-полковник К. Альмендингер в приказе от 3 мая 1944 г. говорит о том же:

«Нам предоставляется возможность обескровить на Севастопольском плацдарме превосходящие силы русских. Я требую, чтобы все солдаты оборонялись до последнего. Плацдарм на всю глубину сильно оборудован в инженерном отношении, и противник, где бы он ни появлялся, запутается в сети наших оборонительных сооружений. Никому из нас не должна даже в голову прийти мысль об отходе с этих позиций. 17-ю армию в Севастополе поддерживают мощные воздушные и морские силы. Фюрер нам дает достаточно боеприпасов, самолетов, вооружения и подкрепления. Честь армии зависит от защиты каждого метра порученной нам территории».

К 7 мая 1944 г. (день перехода советских войск в наступление) на севастопольском плацдарме непосредственно перед фронтом армии группировка противника была следующей: на участке южнее Маяк, западнее Инкерманский (иск. Дергачи) на переднем крае оборонялась 93-я пехотная дивизия, имея во втором эшелоне отдельные подразделения 3-й горнострелковой дивизии румын; Дергачи и южные скаты Сапун-горы обороняла 111-я пехотная дивизия; южнее Сапун-горы вплоть до берега моря обороняла 73-я пехотная дивизия.

С началом активных боевых действий противник непрерывно перебрасывал для усиления частей в первой линии различного рода «аларм» подразделения, специальные части, а также маршевые батальоны. В последующем части противника в беспорядке отходили на Херсонский мыс, где потом и была завершена ликвидация всей группировки.

В целом Севастопольский укрепрайон в то время представлял собой ряд обводов и отсеченных позиций, прикрывающих Севастополь с севера, востока и юго-востока.

Используя рубежи обороны наших войск прошлых лет, значительно обновив их и построив новые сооружения, противник создал мощный укрепленный район с эшелонированными линиями обороны на протяжении всего севастопольского плацдарма в виде ряда обводов и отсеченных позиций. Расширив и дополнив траншейную сеть новыми участками траншей и ходов сообщений, противник через каждые 25–30 метров оборудовал площадки для станковых и ручных пулеметов, а через каждые 150–200 метров построил доты и дзоты, создав их плотность 6–8 на 1 км фронта.

Почти на всем протяжении оборонительного рубежа на участке Сапун-горы, берег моря сеть новых траншей достигала в глубину 150–300 метров. По фронту сеть траншей имела три, а на отдельных участках четыре последовательные линии.

Первая линия траншей предназначалась для боевого охранения и была вынесена вперед непосредственно к проволочному заграждению.

Основной оборонительный рубеж, являясь ключевой позицией всего севастопольского плацдарма, проходил по линии Любимовка, Бельбек, восточнее Мекензиевы Горы, долина Инкерманская, Сапун-гора, 1 км восточнее колхоза «Большевик», 1,5 км восточнее Карань (безымянная высота). На всем протяжении передний край был прикрыт минными и проволочными заграждениями.

С точки зрения местности этот рубеж являлся мощной естественной преградой на подступах к городу и бухтам. Уклоны скатов Сапун-горы и безымянных высот у берега моря западнее Балаклавы достигали 40–50 градусов.