Текст книги "Семенов-Тян-Шанский"

Автор книги: Андрей Алдан-Семенов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

Увлеченный работой, он не заметил, как приоткрылась дверь и в кабинет вошел человек в казачьей фуражке. Проскользнул за его спину, вытянулся по-солдатски.

– Разрешите представиться! Потанин, Григорий сын Николаев…

Петр Петрович вскакивает, обнимает своего друга.

– Когда приехал?

– Сегодня ночью.

Потанин садится напротив Петра Петровича, любуется им. Петр Петрович для него – непререкаемый авторитет как в научной деятельности, так и в жизни. Все хорошее, и яркое, и чистое в судьбе Потанина неразрывно с Семеновым. По его совету и протекции Потанину удалось поступить в Петербургский университет. Полураздетый, добирался он в столицу с обозом. Солдаты и возчики кормили Потанина, делясь своими скудными запасами. Полуголодные люди эти везли в петербургскую казну десятки пудов сибирского золота.

Потанина вскоре исключили из университета за участие в студенческих волнениях. Семенову удалось вырвать его из рук жандармов. Спасая студента от ссылки, Петр Петрович отправил его с астрономом Струве в экспедицию на Черный Иртыш и озеро Зайсан.

Струве произвел астрономические, магнитные, метеорологические наблюдения. Потанин собрал богатые коллекции алтайской флоры и фауны. Он также выяснил, что область Черного Иртыша и Озера Зайсан является этнографической границей между киргизским и калмыцким народами.

Петр Петрович тайно восхищался Потаниным, соединившим в себе качества редкие, но счастливые и необходимые каждому путешественнику. Он знает азиатские языки, умеет ладить с местными жителями. У него обширные познания в естественных науках и географии Азиатского континента. У Потанина есть еще одно чудесное качество – беззаветное служение науке.

А Потанин платил Петру Петровичу сыновней любовью. Он писал Семенову: «Извлеченный вами из духовного небытия и направленный к деятельности на пользу науке, я более чем многие другие могу ценить ваши невидимые и не сознаваемые современниками заслуги перед русским обществом».

Потанин только что вернулся из Омска, еще не остыл от дорожных впечатлений, от него еще пахло дымом таежных костров и смолой алтайских кедров.

– Ну, рассказывай, рассказывай, – Петр Петрович похлопал друга по плечу. – И можешь дымить своим табачищем.

Потанин умел рассказывать ярко, образно, поэтично. Он говорил, и Петр Петрович видел Бухтарминскую долину. По сторонам горной тропинки пламенели дикие тюльпаны, розовели сережки бересклета, нежно зеленели алтайские березы.

– Ночевали мы на берегу Бухтармы, – говорил Потанин. – На рассвете выпал глубокий снег. Трава исчезла, только тюльпаны пылали на снежной белизне. Да еще виднелись медвежьи следы, большие, как лапти.

Петр Петрович слушал Потанина и опять видел сопки, заросшие гигантскими кедрами, медведей с мордами, красными от малины, и маралов, увенчанных целебными пантами. Слышал, как из кустов вырываются тетерева, как жалобно вскрикивает куропатка в когтях соболя. Он воспринимал тайгу в цветах, звуках, запахах. Многоцветные алтайские земли излучали запахи, из запахов рождались звуки. Рассказ Потанина возвращал Петру Петровичу свежесть его собственных странствий и неясную надежду, что, может, еще придется попутешествовать.

– На Зайсане такое буйство камышей – не проломишься. Настоящие камышовые джунгли, где и кабаны и фазаны. Киргизы говорят: там водятся и тигры. Я вел путевые дневники. Материал собран солидный. Думаю написать «Очерки северо-западной Монголии», – закончил Потанин свой рассказ.

Они минутку помолчали. Потом Петр Петрович спросил:

– Что нового в Омске?

– Чокан Валиханов умер от скоротечной чахотки.

– Меня уже известили о его смерти. Это очень большая потеря для науки.

– Я познакомился в Омске с одним ссыльным. Он сослан за участие в Польском восстании. Увлекается географией, мечтает стать исследователем Сибири, хорошо бы его использовать для Географического общества, – продолжал Потанин.

– Кто он?

– Иван Дементьевич Черский.

Петр Петрович записал фамилию ссыльного в свою тетрадь.

– Обществу надо постоянно искать молодых способных исследователей. Мы должны полностью открыть для себя Россию…

Вся деятельность Географического общества со дня его создания и была посвящена открытию России. Еще много имелось неисследованных областей, «белых пятен» на русских географических картах.

Тринадцать лет пробыл Семенов на посту председателя Отделения физической географии, где подготовлялись и оформлялись научные экспедиции. Наравне с вице-председателем Географического общества Петр Петрович являлся вдохновителем и практическим организатором всех новых исследований.

Петр Петрович составлял инструкции и программы физико-географических исследований. Беседовал с участниками экспедиций, консультировался с учеными, хлопотал о снаряжении, получал всевозможные разрешения. Многочисленные встречи и переписка отнимали у него уйму времени. А когда путешественники возвращались, он помогал им в издании научных трудов.

По инициативе Семенова Географическое общество решило исследовать древнее русло Сыр-Дарьи, разработало план изучения северных морей.

В то же время он работал над переводом четвертого тома Карла Риттера, писал исследование о девонских пластах Средней России, редактировал два тома «Записок по общей географии». Он опубликовал статьи по географии в Энциклопедическом словаре, представлял русскую науку на международных конгрессах.

Однажды в Географическое общество вошел высокий полный, круглолицый, с черными густыми усами человек. Четко, по-военному представился Семенову:

– Офицер Генерального штаба Николай Пржевальский…

Петр Петрович усадил гостя в кресло. Вежливо осведомился о цели визита. Пржевальский подал ему большое, на плотной бумаге письмо.

Глава 22
СЛОВО О СТАТИСТИКЕ

Какие народы населяют Россию? Сколько сейчас живет на земле русских людей? Чем они занимаются, что производят, чем обладают?

Статистические таблицы могут говорить о благосостоянии государства эпическим языком. Они же бывают и трагедией его упадка.

России нужны социальная, и поземельная, и торговая, и транспортная статистика. Нужна, как наука, познающая народнохозяйственную жизнь всей империи. А статистики, как науки, в России не существует. В министерствах и департаментах на нее смотрят словно на досужую выдумку ученых. Царское правительство уже дважды отказывалось от участия в международных статистических конгрессах.

Лишь передовые деятели пореформенной России понимали государственное и научное значение статистики. В Географическом обществе был создан политико-экономический комитет, в котором обсуждались самые актуальные вопросы экономической и общественной жизни.

Крупные русские экономисты и статистики К. И. Арсеньев, А. П. Заблоцкий-Десятовский, П. И. Кеппен, Н. А. Милютин, А. Г. Тройницкий были членами этого комитета. В противовес мертвяще-бюрократическому отношению к статистике со стороны правительственных учреждений члены Географического общества решали самые глубинные вопросы статистических исследований. Статистическое описание России, перепись населения, выкуп крестьянских земель, экономические последствия крестьянской реформы, деятельность только что созданных Дворянского и Крестьянского банков, организационные основы статистики привлекали пристальное внимание Географического общества.

Одним из выдающихся русских статистиков был Заблоцкий-Десятовский. Андрея Парфеновича шутливо называли «поэтом статистики».

Андрей Парфенович заинтересовал и увлек статистикой своего зятя. Все началось с идеи, давно вынашиваемой Заблоцким-Десятовским. Он мечтал создать Русский географическо-статистический словарь. Многотомный, всеобъемлющий труд, который стал бы своеобразным зеркалом, отражающим жизнь России.

Этот словарь должен рассказать обо всех морях, омывающих русские берега. Обо всех заливах, бухтах, лиманах, мысах, островах, имеющих собственные названия. В нем предполагалось описать все горные хребты, кряжи, отдельные вершины, все судоходные каналы, реки, крупные озера, минеральные источники. Все города, села, посады, примечательные историческими событиями, промыслами, торговлей. И все губернии, уезды, волости, округа империи, и монастыри, и урочища. Фабрики и заводы, рудники – свинцовые и золотые, железные и медные. Все нации и племена, живущие на безграничных пространствах России.

Этот словарь будет состоять из пяти томов. Он станет настольным справочником для географов, статистиков, этнографов, учителей, для каждого образованного русского.

Таким в общих чертах явился перед Петром Петровичем замысел Заблоцкого-Десятовского. Сначала этот замысел заинтересовал его, потом овладел им. Он согласился стать главным редактором словаря. К составлению его Петр Петрович привлек лучших ученых, общественных деятелей, писателей, земских работников. Статистик Кеппен передал Семенову и Заблоцкому-Десятовскому свою картотеку, состоящую из двадцати тысяч единиц. Для Географическо-статистического словаря было подготовлено пятьдесят шесть тысяч карточек.

На издание словаря общество отпустило скромные средства. Потребовались весь энтузиазм и бескорыстие главного редактора и его добровольных помощников, чтобы идея стала действительностью. Словарь, потребовавший огромного упорства и многих лет напряженного труда, современники назвали «семеновским».

Статистика на долгие годы захватила Семенова.

Но здесь нужно пояснение. Под статистикой Петр Петрович понимал экономическую географию. Как наука, экономическая география изучает размещение производства, его развитие по странам и отдельным районам. А производство всегда находится в условиях природы, зависит от них. Без подлинного научного изучения географических условий нельзя развивать производительные силы. В то же время невозможно изучать географическую среду без влияния на нее деятельности человеческой.

Физическая и экономическая география тесно и неразрывно связаны между собою.

Семенов был одним из первых русских ученых, понявший значение экономической географии. По его инициативе был создан Центральный статистический комитет. Он стал его бессменным председателем. Его усилиями была пробита дорога русской статистике сквозь дремучий лес чиновно-бюрократических предубеждений и равнодушия.

Статистика стала необходимой для Русского государства. Мертвые цифры ожили, таблицы заговорили, сухие документы наполнялись жизнью. Теперь без статистического комитета не решался ни один важный государственный вопрос.

Преобразование судебной части и пересмотр европейского таможенного тарифа. Развитие местных промыслов на Крайнем Севере и строительство Вятско-Котласской железной дороги. Отмена подушных налогов и проект местного управления. И еще многие, многие вопросы уже не решались без статистического комитета и его председателя.

Если воля – это непрерывная настойчивость, Петр Петрович обладал ею в избытке. Его упругая энергия двигала вперед любое дело. Он любил подбадривать своих друзей:

– Человек очень силен, человек может многое…

Годы, отданные Семеновым Центральному статистическому комитету, составили эпоху в развитии русской статистической науки. Петр Петрович был убежден в том, что статистика без общенародной переписи не может стать основательной и научной. Размещение населения в стране, его национальный состав, его численность – основа основ всех статистических исследований.

Мысль о всеобщей переписи населения России давно зародилась в уме Семенова. Созрело и убеждение, что эту перепись нужно отделить от всяких административных мер, вроде рекрутских списков. Царское правительство отклонило всеобщую перепись населения. Семенов не сдавался.

Центральный статистический комитет под его руководством начал составлять списки населенных мест России. Комитет помогал местным статистикам в проведении частных переписей населения. Семенов всюду доказывал: частные переписи – фундамент для будущей всенародной.

В 1869 году Семенову удалось произвести перепись населения Петербурга. Первая, проведенная в столице пятью годами раньше, была несовершенной. «Самое существенное различие нынешней переписи от прошлой состояло в том, что перепись эта была поквартальная, а не домовая, что она обратилась не к домовым спискам, а к домашним и семейным очагам, т. е. к живым личностям», – писал Семенов. Форма этой переписи, разработанная им, стала основой для всех городских переписей в России.

И все же Семенов недоволен результатами новой переписи населения Петербурга. Слишком несовершенными оказались статистические источники. Чересчур много было помех и препятствий. С горечью писал он в «Известиях» Географического общества о предубеждении народных масс «против всякого рода переписей, в которых они в течение более полутора веков привыкли видеть непосредственную связь с подушными или другими налогами». Он жаловался на царскую администрацию, «которая только с недавних пор начала проникаться сознанием государственно-общественной и научной важности правильных статистических данных».

В 1870 году Семенову удалось созвать первый и единственный в царской России статистический съезд. На съезде Петр Петрович опять поднял вопрос о Всероссийской переписи населения. Правительство снова отодвинуло перепись на неопределенное время. И все же съезд прошел с большим успехом. Он обсудил многие кардинальные вопросы русской статистики. Общественным успехом и значительностью проблем съезд был обязан «председателю своему П. П. Семенову, который умел и успел устранить из заседаний съезда все официальные отношения, через что дал возможность членам съезда открыто и честно отнестись к своему делу», – вспоминал статистик А. М. Сементовский.

Через два года стараниями Петра Петровича в Петербурге состоялась Восьмая сессия Международного статистического конгресса. Сессия проходила под его председательством. Петр Петрович выступил с докладом о принципах организации и проведения народных переписей. Он предложил создать постоянную Международную статистическую комиссию. Такая комиссия должна готовить материалы для будущих сессий Международного конгресса и руководить статистическими работами, имеющими мировое значение. Международная комиссия была создана, ее председателем избрали Семенова.

Многолетние усилия Петра Петровича по организации Всероссийской переписи населения лишь частично увенчались успехом. Ему все-таки удалось произвести поземельную перепись в 428 уездах империи. Были собраны сведения о количестве земли у владельцев, о распределении ее по угодьям и посевам.

Семенов издал материалы этой переписи десятью выпусками. Они вышли под общим названием «Статистика поземельной собственности и населенных мест Европейской России». К четырем выпускам этого монументального труда Петр Петрович написал вводные статьи. Глубина и мастерство статистического анализа, широта научных взглядов и обобщений Семенова привлекли внимание Карла Маркса.

В эти годы Маркс пристально следил за экономическим и политическим развитием России. Он собирал материалы для дополнительной главы «Капитала», посвященной земельной ренте. Вводная статья Семенова «Несколько общих выводов из данных по статистике поземельной собственности населенных мест центральной земледельческой области» была всесторонне проанализирована Марксом.

Из семеновской статьи Маркс сделал многочисленные выписки. В замечаниях на полях статьи Маркс отметил и нищенский характер крестьянских наделов, и бедственное положение крестьян после реформы, и помещичью спекуляцию землей, и хищничество зарождающейся деревенской буржуазии в России.

Семенов стал признанным главой русской статистической школы.

И все же Семенову потребовалось тридцать лет, чтобы воплотить в жизнь свою мечту о Всероссийской переписи населения.

Глава 23
ВИЦЕ-ПРЕДСЕДАТЕЛЬ

Шел 1873 год.

В январский вечер к подъезду дома у Чернышева моста подкатывали санки и возки. Генеральские шинели, штатские пальто, тяжелые шубы вливались в парадные двери. Члены Географического общества раздевались и спешили в конференц-зал. Одна новость волновала всех: адмирал Литке уходит в отставку. Сегодня будет избран новый вице-председатель. Кто заменит старого адмирала?

Федор Петрович Литке открыл собрание.

– Перешагнув за вторую половину восьмого десятка и чувствуя с каждым днем возрастающий упадок сил моих, я поступил бы недобросовестно, представ перед вами вновь кандидатом на должность, которую уже не могу выполнять с прежней энергией. Для этого нужны силы более свежие. – Адмирал вытер ладонью облысевшую голову, расправил седые бакенбарды. – Я предлагаю на пост вице-председателя Петра Петровича Семенова. Всем нам известны многочисленные труды его как на поприще географии, так и в интересах общества. Все это служит залогом того, что под руководством Петра Петровича деятельность Русского географического общества, доставившая ему уже столь видное место между учреждениями того же рода в Европе, не только не уменьшится, но будет все более и более развиваться…

Собрание единодушно избрало Семенова вице-председателем Географического общества.

Петр Петрович произнес благодарственное слово за оказанную честь:

– Принимая сопряженные со многими трудностями обязанности, возлагаемые на меня общественным доверием, я, признаюсь, смотрел бы с некоторой боязнью на будущее, если бы думал, что будущие успехи общества, меня избравшего, зависят почти исключительно от личных качеств его вице-председателя.

Главные залоги успехов общества лежат в нем самом, в непрерывно обновляющихся живых силах, выходящих из русской общественной среды.

Вице-председатель общества есть только регулятор этих живых сил, посредник между главными деятелями общества… Разумный орган, отгадывающий потребности и лучшие стремления общественного организма и изыскивающий средства к осуществлению этих стремлений…

И Семенов становится регулятором живых сил общества. Все, что можно делать для географического познания родной страны и стран с ней сопредельных, делает новый вице-председатель.

Русские промышленники и купцы заинтересовываются деятельностью Географического общества.

Оно может оказать капиталистам ценные услуги в поисках торговых путей на русские окраины, к новым рынкам и природным богатствам.

Членами-соревнователями общества становятся сибирские промышленники-миллионеры М. К. Сидоров и А. М. Сибиряков. Слава географических открытий их не волнует. Сибирский лес, золото, графит интересуют их. Рынки для сбыта своих товаров. И прибыли.

Сидорову очень нужен морской путь к Енисею. У него на енисейском притоке Курейке богатейшие прииски графита, а в Европе колоссальный спрос на графит. Кратчайший же путь из Енисея в Европу через Карское и Баренцево моря. Сидоров обещает большую премию тому кораблю, который первым войдет в Енисей и достигнет его графитовых приисков. Премию получает знаменитый полярный исследователь Норденшельд – он первым проходит в Енисей, но не поднимается до Курейки.

Сидоров обращается в Географическое общество. Новый вице-председатель охотно принимает денежную помощь сибирского капиталиста. На средства Сидорова снаряжается экспедиция капитана Шваненберга и штурмана Нумелина. На клипере «Северное сияние» они пытаются с грузом графита пройти из Енисея и достичь Петербурга.

«Северное сияние» гибнет в Енисейском заливе. Экспедиция продолжается уже на шхуне «Утренняя заря». Эта шхуна достигает намеченной цели.

Сибиряков ведет крупную торговлю с жителями Сибири. Быстрая и дешевая доставка товаров на Обь, Енисей, Лену для Сибирякова – самое важное дело.

На средства, пожертвованные Сибиряковым, снаряжена экспедиция Норденшельда. От Географического общества в экспедиции участвует подпоручик Оскар Нордквист.

Норденшельд на «Веге» пересек Карское море, побывал в устье Лены и, немного не достигнув Берингова пролива, застрял во льдах. «Веге» приходится зимовать у мыса Северного.

Вынужденная зимовка «Беги» оказала неожиданную услугу Нордквисту. Подпоручик, исследуя чукотское побережье, наткнулся на старое становище онкилонов. Суровый многочисленный народ этот жил на Чукотке больше двух столетий назад.

«Они были смелыми воинами, удачливыми охотниками, храбрыми рыбаками. Они охотились на китов, били белух и моржей. Свои жилища онкилоны возводили из китового уса, оружие вытачивали из мамонтовых бивней. Их ноги отоптали тундру от Анадыря до Яны, костры их становищ освещали ночное небо. Они притесняли чукчей, побеждали алеутов. И вот они исчезли. И никто не знает, куда ушли воинственные онкилоны», – говорило чукотское предание.

Нордквисту так и не удалось установить, куда и когда исчезли таинственные онкилоны. Кто победил их? Кто изгнал их из чукотской тундры? Или они сами покинули родную землю? Как мог бесследно исчезнуть большой и сильный народ? Все это осталось загадкой и для Нордквиста и для Географического общества.

В то время как Норденшельд зимовал у мыса Северного, среди ученых и географов Европы росла тревога за его судьбу.

Забеспокоился и промышленник Сибиряков, на чьи деньги Норденшельд отправился прокладывать Северный морской путь. Сибиряков снарядил на поиски «Беги» пароход, который назвал «Норденшельдом».

Пароходу предстояло пройти через Суэцкий канал в Индийский океан и через просторы Тихого океана достигнуть Берингова пролива. На борту «Норденшельда» находился ученый секретарь Географического общества Александр Васильевич Григорьев.

Григорьев уже плавал в Белом и Баренцевом морях. Он изучал жизнь морских животных и растений, вел гидрологические наблюдения в северных водах. Пока «Норденшельд» шел от берегов Балтики до Японии, Григорьев занимался научной работой. Измерял температуру воды на разных глубинах Индийского и Тихого океанов, вел метеорологические наблюдения.

Однако «Норденшельду» не пришлось спасать Норденшельда. В туманах Японского моря пароход наскочил на берег острова Исесо, и рейс на север оборвался.

В Японии Григорьев собирал сведения об айнах – маленьком народце, который жил также и на Сахалине. Григорьеву удалось приобрести редкие японские рукописи о жизни айнов. Он составил превосходную коллекцию вещей из обихода айнов. Многие вещи были уникальными – подобных не имели даже японские музеи.

Старинные рукописи, альбомы с пейзажами и типами жителей Японии, Гонконга, Сингапура собрал Григорьев в дар Географическому обществу.

Для Географического общества наступило самое напряженное и самое плодотворное время.

Его вице-председатель – достойный ученик Александра Гумбольдта – настойчиво прививает в среде русских географов и путешественников идеи своего учителя.

Александр Гумбольдт говорил: всестороннего познания земли можно достигнуть лишь совместной работой ученых разных специальностей и направлений. Он наметил пути для исследования нашей планеты. Его идеи о комплексных экспедициях открывали необыкновенные горизонты для науки.

Семенов первый из русских географов оценил идеи Гумбольдта. На посту вице-председателя он начал настойчиво проводить в жизнь эти идеи. Он все время напоминал, что география должна изучать не «отдельные явления, а группировку или ассоциации их. В сложном взаимодействии природы и человека непрерывно слагается географический лик страны».

Семенов, напутствуя в дорогу участников новых экспедиций, предупреждал их, что страны и отдельные районы надо познавать «совокупными усилиями множества лиц, между которыми для создания стройного целого устанавливается естественно своего рода разделение труда».

Комплексное изучение природно-географических условий, или географической среды человеческого общества, – вот цель каждой экспедиции.

Исследуя физические и органические законы, климат, растительность страны, надо изучать жизнь и деятельность народов ее населяющих.

В 70—80-е годы деятели Географического общества совершили великие путешествия, сделали крупнейшие открытия.

В это время прославили русскую науку Пржевальский и Миклухо-Маклай, Потанин и Мушкетов, Воейков и Певцов, Черский и Северцев, Грум-Гржимайло и Роборовский.

В это время на окраинах Сибири и Дальнего Востока, в горах Урала и Тянь-Шаня, в среднеазиатских и монгольских пустынях работают многочисленные экспедиции.

Географическому обществу уже не надо искать исполнителей. В его двери ежедневно стучатся молодые люди, жаждущие действия. Они приносят проекты новых путешествий, собираются в самые недоступные места земли. Многие из них мечтают о путешествиях в дальние страны: на острова Тихого океана, в тропические дебри Амазонки, Конго, Цейлона.

Петр Петрович оказался в родной для него стихии проектов, планов намечаемых экспедиций, отчетов экспедиций, вернувшихся из путешествий. Исследователи отправляются в путь только после совета с вице-председателем. Он ставит перед ними конкретные цели, помогает в разработке научных программ, указывает на особенности тех мест, где им придется работать. Он подбирает талантливых руководителей, хлопочет перед правительством о денежной помощи.

Тяжесть организаторской работы почти полностью лежит на вице-председателе. Добыть средства на издание научных произведений, географических карт, атласов, на помощь нуждающимся исследователям – задача не из простых. Бюрократическое равнодушие царских чиновников беспредельно. У вице-председателя часто происходят столкновения в министерствах и департаментах.

– Северцев вернулся из Туркестана. Совершил исключительно много для русской науки, а теперь бедствует. Да, Северцева в Европе на руках бы носили! Ему же не хотят дать и временное занятие по специальности, – возмущался он и шагал в министерство внутренних дел хлопотать за исследователя Туркестана.

– В Восточной Сибири работают на собственный риск талантливейшие люди – ссыльные поляки. Географическое общество уже отметило их – наградило золотыми медалями. А по-моему, самая высшая награда для них – свобода, – доказывал Петр Петрович в Азиатском департаменте.

Ему удалось прочитать секретное дело о политическом преступнике Бенедикте Дыбовском:

«Дыбовский Бенедикт. Волосы темно-русые, глаза голубые, из дворян, бывший профессор Варшавской главной школы. Лишен всех прав состояния и сослан на каторжную работу на двенадцать лет. Прибыл в Иркутск в 1864 году».

Но Петр Петрович знал о профессоре-каторжнике и другое. С помощью Сибирского географического отдела Дыбовский и друг его Виктор Годлевский уже несколько лет изучают Байкал. Материалы, собранные ими, изобилуют совершенно новыми сведениями о Байкале. Ссыльные зоологи нашли в великом сибирском озере тридцать неизвестных видов моллюсков, семьдесят видов гаммарид-бокоплавов. Ими добыта живородящая рыбка голомянка. Рыбка эта водится только в Байкале. Они открыли новый вид четырехпалого тритона. И они же установили: в байкальских глубинах температура почти постоянная. Ими же было найдено самое глубокое место озёра – 1320 метров.

Географическое общество наградило Дыбовского и Годлевского малыми золотыми медалями. По прошению Петра Петровича ссыльных ученых амнистировали. Профессор Дыбовский, приехав в Петербург, поспешил к Семенову. Петр Петрович встал при появлении человека, чье мужество и воля давно покорили его. Во время задушевной беседы он предложил профессору любую работу в обществе. Он был уверен – после долголетней каторги, ссылки, лишений Дыбовский охотно согласится.

– Мне всего лишь сорок лет. Я еще успею отдохнуть в тиши, – ответил Дыбовский. – Вот если бы вы предложили поехать на Камчатку, я не колебался бы. Очень хочется продолжить работы в Восточной Сибири…

– Мы удовлетворим ваше желание, – отозвался Петр Петрович.

Внезапно просиявшее лицо Дыбовского потемнело, жесткая складка легла между бровями.

– Я так обрадовался, что позабыл о друзьях. В иркутской ссылке томится Александр Лаврентьевич Чекановский.

Это имя известно Петру Петровичу. Географическое общество наградило Чекановского золотой медалью за превосходные труды по геологии Иркутской губернии. Общество снарядило экспедицию для исследования Нижней Тунгуски и Оленека – ее возглавил Чекановский. От Чекановского давно нет известий, а Дыбовский привез и приятные и огорчительные новости. Петр Петрович слушает, опершись локтями о стол, хмуро потирая щеки.

Экспедиция, кроме Нижней Тунгуски и Оленека, побывала на Верхоянском хребте.

Александр Чекановский установил, что магнитный полюс расположен между Вилюем и Оленеком на семь градусов южнее, чем думали прежде. Чекановским собраны богатые геологические и палеонтологические коллекции, составлены новые географические карты северо-востока Сибири. К сожалению, Александр Чекановский страдает душевным недугом. Черная меланхолия все чаще посещает его.

Петр Петрович опустил ладони на стол, поднял голову. Голосом, прерывистым от волнения, сказал:

– Его же надо вызвать в Петербург и лечить…

По настоянию Петра Петровича Чекановский приехал в Петербург для лечения. Но было уже поздно. Он умер в расцвете сил и таланта…

В это время Певцов исследует Джунгарию, Монголию, застенный Китай. Своим путешествием Певцов достиг того, к чему так стремилось Географическое общество – изучил юго-восточную оконечность Алтая, бассейн озера Кызыл-Баш, проник в пустыню Гоби.

В это же время геолог Черский путешествует по Восточной Сибири. Он составляет геологическую карту Байкала, обследует Китойские и Тункинские хребты, реку Селенгу с ее притоками.

Черский с женой Маврой Павловной проникает в самые глухие места Прибайкалья, интересуясь не только геологией, но и флорой, и фауной, и доисторическим прошлым Сибири.

П. А. Кропоткин.

Н. А. Северцев.

М. П. и И. Д. Черские.

В то же самое время Большее наносит на карту берега Татарского пролива, а Нейман наблюдает за морскими течениями в Беринговом море. Поляков ищет на Сахалине следы доисторических жителей. Он находит предметы и вещи первобытных людей, доказывающих связь их с обитателями островов Тихого океана. Тогда же Лопатин производит съемку сибирской реки Чулыма, а Сендесер исследует Кеть. Одновременно с ним барон Аминов производит топографическую съемку и нивелировку Енисейско-Обского водораздела. И тогда же Воейков путешествует по Америке, Японии, Индии, изучая мировой климат.

И в это же время среди постоянных забот и тревог за дела Географического общества трудится его вице-председатель. Современники удивляются – когда Петр Петрович находит время для собственных научных занятий? В ответ он только улыбается и пожимает плечами.

– Я не думаю о времени, я просто работаю, – отвечает он на вопросы друзей.

Под его редакцией выходят в свет два тома «Записок по общей Географии». Он составляет обозрение деятельности Географического общества за двадцать пять лет его существования. Пишет статьи и очерки о своих путешествиях в Небесные горы. Издает очередные тома Географическо-статистического словаря. Принимает самое близкое участие в организации этнографических экспедиций в Туркестан и Западный край. Его избирают председателем комиссии по составлению программ этих экспедиций. Этнографы уезжают в путешествие с инструкциями, разработанными вице-председателем.