Текст книги "Новый старый 1978-й. Книга седьмая (СИ)"

Автор книги: Андрей Храмцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Оказалось, что там была установлена джакузи. Мои женщины поняли, что это какая-то большая навороченная ванна, с какими-то многочисленными форсунками.

– Это гидромассажная ванна, – сказал я Солнышку и Маше, которые вопросительно посмотрели на меня, когда я зашёл. – Её на американский манер называют джакузи, хотя правильно было бы по-итальянски говорить якуцци. Это итальянская фамилия изобретателей этой штуки.

– Она просто огромна, – заявили они хором. – Мы хотим там полежать.

– Да без проблем.

Я включил подачу воды, а потом и воздуха. При виде такого грандиозного бульканья счастье из моих жён так и лучилось. Они завороженно смотрели на этот каскад пузырьков.

– Так, – сказал я строго. – Идите и снимите верхнюю одежду в прихожей, а потом приходите сюда.

Через минуту эти абсолютно голые фурии влетели в ванную комнату и застыли в ожидании моей команды. И я скомандовал:

– Ныряйте!

Я своевременно отошёл назад и правильно сделал. Визгу и брызг было море. А удовольствия у девчонок ещё больше. Значит, надо домой такую же штуку заказать. У меня даже мелькнула шальная мысль, что там можно и третью мою подругу легко поместить, но я её быстро отогнал от греха подальше.

– А ты? – выкрикнула Солнышко, вынырнув из пузырей.

– Куда ж я денусь теперь от вас, мои бесхвостые русалки, – сказал я и подумал, что теперь необходимо в нашей песне на русском языке заменить одну букву, чтобы она звучала как «Дельфин и русалки». Их же у меня теперь две.

Ванная комната по площади была метров двадцать. Здесь располагались ещё душевая кабина, унитаз и биде. Огромная голубая раковина и много зеркал на стенах. Зеркала девушки тоже оценили. Это дело им сразу понравилось. Ну какая девушка не любит полюбоваться на себя, особенно когда она хороша собой и у неё отличная фигура. Поэтому они периодически выныривали, вставали и смотрели на себя в отражении. Я понял, что нашу встречу мы отметим прямо в джакузи.

Я вышел, разделся догола и вернулся к своим русалкам, которые сразу облепили меня со всех сторон. Сначала они любезно разрешили мне немного полежать, а потом наиболее соскучившаяся по моим ласкам Маша забралась на меня.

– Солнышко всё мне рассказала, – сказала она. – Ты теперь не предохраняешься и мы любим друг друга без презерватива.

Я покорно кивнул, понимая, что Солнышко сообщит эту новость Маше самой первой. А потом она сразу почувствовала и поняла, что секс без резинки намного приятней и оргазм наступает раза в два быстрее. Я держался, пока Маша достигла пика удовольствия. Придя в себя, она поцеловала меня и сказала:

– Это просто нечто. Больше никаких предохранений.

Она слезла с меня и её место заняла Солнышко. Тут я уже долго не выдержал и мы кончили вместе. Одновременный совместный оргазм – это потрясающее удовольствие для обоих партнеров. Солнышку такой секс тоже больше понравился.

Потом мы вылезли из джакузи, вытерлись полотенцами и побежали в спальню, где нас ждал огромный траходром. А побежали потому, что очень хотелось всем продолжить это приятное, во всех отношениях, дело. Так как презерватива не было, мы все быстро достигали оргазма. Даже никакие игрушки для взрослых в этот раз нам нужны не были. Вот ведь ненасытные подруги мне попались, но я тоже оторвался по полной.

А потом мы снова плескались в ванной и опять лежали на кровати, только уже отдыхая.

– Мне кажется, что я уже беременна, – заявила серьезно Маша.

– Это станет понятно только тогда, – сказал я своей беспокойной второй жене, – когда у тебя не придут в срок месячные и будет большая задержка. Я ваш менструальный цикл знаю теперь хорошо, поэтому об этом станет известно только в десятых числах июня или чуть раньше.

– А мне тоже кажется, что твой сперматозоид уже оплодотворил мою яйцеклетку, – продолжила эту тему более обстоятельная Солнышко.

– Сами хотели – вот и получите. Теперь вы мне все уши прожужжите о своей беременности. Главное, чтобы токсикоза у вас не было.

– А что это такое? – спросили хором две подруги.

– Ну вы даёте! Хотя даёте, надо признать, вы хорошо, но речь сейчас не об этом. Токсикоз – это довольно распространенное состояние беременных женщин, сопровождающееся тошнотой и рвотными позывами. Вот так.

– И что, нас будет сильно тошнить? – спросила Солнышко, так как Маша погрузилась в раздумья.

– Его может вообще не быть, поэтому не переживайте. Об этом вам ваши мамы должны были рассказать.

– Так моя мама вообще не знает, – ответила эмоционально Маша, – что я уже давно стала женщиной.

– Ну а Нина Михайловна куда смотрела?

– А мама просто не успела, всё у нас с тобой так быстро закрутилось, – ответила Солнышко.

– Теперь я у вас за мам, пап, мужа, продюсера и так далее.

– Ты у нас самый лучший, – был ответ этих двух хитрюг. – Поэтому мы тебя и любим.

Это был правильный ответ, особенно если он сопровождается одновременным поцелуем с двух сторон. Эх, хорошо в стране английской жить.

– А вы знаете, что испытывает мужчина, когда он становится отцом? – спросил я у своих двух будущих мам.

– Радость, – хором ответили они.

– Правильно, радость. Только радость у него разная.

– Это как? – спросила Солнышко удивлённо.

– Если рождается мальчик, то отец чувствует радостную гордость. А если девочка – радостную нежность.

Девчонки призадумались. Таких тонкостей они, естественно, не знали. Получается, что первую часть лозунга «Вдарим по девственности, как по безграмотности» я выполнил, а вот ликвидировать сексуальную безграмотность у моих двух жён так быстро не получится.

– Так, Маша, – решил я, как строгий муж, спросить её о серьёзном, а что может быть серьёзнее, чем экзамены за восьмой класс, – как прошли вчера твои экзамены?

– Всё сдала на пятерки и переведена в девятый класс, папочка, – ответила Маша и, подыграв мне, изобразила из себя послушную дочь.

– Какой я тебе папочка?! То, что ты сдала экзамены на отлично, это ты молодец. А вот если папа спит с дочерью, это называется инцест.

– Я не знаю, что такое инцест, но похоже, что это очень плохо.

– Ладно, что-то есть хочется. У меня есть мысль заказать обед в номер.

– А может в ресторан спустимся?

– А ты умеешь есть улитки? – спросила, улыбаясь, Солнышко.

– Нет.

– Вот видишь. Поэтому Андрей и предложил сначала пообедать в номере и показать тебе, какими приборами есть, например, рыбу. Пока потренируешься правильно есть за столом с нами, а потом уже можно будет выходить с тобой в люди.

И я вспомнил сцену из американского фильма «Красотка», когда Джулию Робертс учили в ресторане гостиницы, где и какие вилки лежат на столе, и что ими есть.

Пока нам везли обед, я решил узнать у Маши, какое впечатление на неё произвёл принц.

– Ушастик какой-то, – ответила Маша то, что думала и как она это умеет делать. – Маленький ещё. Я таких в школе просто не замечаю.

– Да нормальный он мальчишка, – прокомментировала Солнышко. – Он мне сначала тоже таким показался, а потом, когда мы с ним на съёмках клипа пообщались, оказался довольно приятным.

– Ну если он для меня тоже снимет клип на мою первую песню, то я тоже его буду считать приятным.

Вот так. Налицо первое несовпадение оценок у моих двух жён. Взрослеют, однако. Но это не критично. Без этого, всё равно, не обойтись. А принцу Маша понравилась, о чём я ей и сказал.

– Губа у него не дура, – безаппеляционно заявила Маша. – Я люблю только тебя, поэтому он мне не нужен.

– Я не предлагаю тебе его любить, – ответил я. – Я предлагаю тебе с ним поиграть. Не в смысле с игрушками для взрослых, а с той позиции, чтобы ты ему глазки немного построила. То есть немного за нос поводила. Он нам и тебе ещё пригодится не раз, так что будь с ним поласковее.

– Хорошо. Поводить за нос я люблю. В смысле, поматросить и бросить?

– Бросать не надо. Маленькую надежду ему обязательно оставь.

Тут принесли обед и началось мучение господне. Солнышко я уже давно научил всем премудростям поведения за столом, а вот с Машей мы эту тему дома не проходили. Чему можно научить за два дня, из которых больше половины мы тратили на работу и постель. Началось всё с салфетки, которую Маша сразу засунула за ворот на груди. Пришлось обьяснить, что салфетка кладётся на ногу, а хлеб не кусается, а отламывается аккуратно рукой и один кусочек кладётся в рот. Ещё этот кусочек можно намазать маслом с помощью ножа.

В общем, начали с ликвидации половой безграмотности, а закончили учебой на тему, как вести себя за столом. Маше захотелось попробовать моих устриц и я ей разрешил поупражняться на одной. Когда она её проглотила, то сразу заявила, что она по цвету, консистенции и вкусу похожа на мою сперму. Тут мы с Солнышком заржали в голос. Мы представили себе, что эта сцена произошла бы за столом у королевы. Вот такая у меня вторая жена. За словом в карман не полезет и говорит то, что думает.

– А что вы смеётесь, – надулась Маша. – Ведь похоже?

– Похоже, – согласилась улыбающаяся Солнышко. – Только говорить об этом за столом не следует, даже с нами. А если бы ты прилюдно такое ляпнула? Все сразу бы поняли, что ты Андрею делаешь минет.

– А они что, своим мужьям и любовникам не делают?

– Делают, конечно. Только в приличном обществе об этом не говорят.

Вот так. О чем ещё говорить во время обеда, как не о минете? Но зато параллельно и машину сексуальную безграмотность постепенно ликвидирую. Но вот учеба, вместе с обедом, закончились и мы пошли разбирать чемоданы. Втроём это делать намного быстрее, чем вдвоём. Хотя любопытной Маше всюду хотелось сунуть свой нос. Хорошо, что я сумку с деньгами успел спрятать в сейф в кабинете, а то бы она и туда залезла. Здесь сейфы были большие, рассчитанные на очень богатых постояльцев, которым было что прятать от посторонних глаз.

А вот в сумке с американскими сувенирами Маша основательно покопалась и выпросила у Солнышка несколько фигурок из американских мультиков и статую Свободы. Теперь мне придётся покупать всё в двух экземплярах, хотя до этого я покупал даже в трёх, но это делалось тайно. А теперь два подарка могли покупаться легально, а вот с третьим надо быть ещё более аккуратным. За этим делом теперь внимательно следят не два глаза, а четыре.

Я достал из потайного кармана своей наплечной сумки пакет с письмом Брежнева и показал его Солнышку и Маше.

– Это письмо от Леонида Ильича королеве Елизавете II, – сказал я с самой серьёзной интонацией в голосе, от которой, важностью порученной мне миссии, сразу прониклись обе мои подруги. – Я попросил принца, когда мы ехали из аэропорта, организовать мне аудиенцию у Её Величества. Поэтому меня могут в любой момент дернуть во дворец.

– Ух ты, – сказала поражённая Маша, ещё не привыкшая до конца к тому, что её муж запросто общается и с Генеральными секретарями, и с королевами.

– Об этом никто не должен знать. Я сказал об этом только вам, чтобы вы не нервничали, если я вдруг надолго исчезну, не успев предупредить вас об этом.

– Понятно, – сказала Солнышко и поцеловала меня, польщенная таким доверием к ним, что не преминула повторить и Маша, так как они обе внимательно следили между собой за количеством поцелуев и другого оказанного мне внимания.

– Мы не проговоримся, – уверенно ответила Маша, но под моим скептическим взглядом она стушевалась, так как поняла, что уже раз проболталась. – Но в тот раз ведь хорошо всё закончилось и мы теперь вместе?

– Ох Маша, Маша, – со вздохом сказала Солнышко и поцеловала свою заместительницу по нашей совместной супружеской жизни. – А может я хотела ничего не знать о вас с Андреем?

Маша задумалась, да и я тоже стал анализировать со всех сторон подобную возможность. Мы с Машей посмотрели друг на друга и пожали плечами, так как ответа на этот вопрос быстро найти не смогли.

Потом мы вышли на террасу и посидели немного в мягких креслах, любуясь открывающимся пейзажем английской столицы. Здесь не двадцать пятый этаж, поэтому нам всем было комфортно. Неожиданно зазвонил телефон. Это был Стив, который звонил их вестибюля нашей гостиницы. Мы договорились встретится через пятнадцать минут и поговорить в небольшом ресторанчике, который располагался на веранде четвёртого этажа.

Я набрал Вольфсону с Серёгой и предупредил их об этом. В шортах и в футболке здесь в рестораны ходить не принято, это не Лос-Анджелес. Поэтому пришлось одеться строго, но без галстука. На веранде ресторана нас уже ждали Стив и Вольфсон. Сладкой парочки ещё не было. Мы заказали по чашке кофе и я сказал Стиву:

– Спасибо, что так удачно организовал нашу встречу в аэропорту.

– Да не за что, – ответил Стив. – Про принца я вообще не знал, они приехали с леди Ди за десять минут до приземления вашего самолёта. Но получилось, действительно, очень хорошо. Завтра все столичные газеты и таблоиды будут писать о вас, принце и Maria. Это просто отлично, особенно для новой солистки. Хочу её, да и вас тоже порадовать. Вот, смотрите.

И Стив достал две пластинки. Одна была наша, под названием «Don’t cry» с изображением нас троих на фоне Биг-Бена. И машин сингл, где на второй стороне была общая совместная песня «Beautiful life». Маша просто сияла от радости. Она даже понюхала свою первую пластинку и, закатив глаза, смаковала этот запах успеха. И самое поразительное, что Стив достал потом. Это был первый в мире компакт-диск. Я давно разговаривал со Стивом на эту тему и в EMI решили рискнуть.

Я прекрасно помнил, что в моей истории первым компакт-диском, попавшим на прилавки музыкальных магазинов, был альбом Билли Джоэла 1978 года 52nd Street. Продажи CD с этой записью начались в Японии только с 1 октября 1982 года. А это значит, что теперь не Джоэл, а мы стали первыми и теперь название нашей группы попало в анналы истории современной музыки. Нашу с Солнышком радость передать словами было невозможно.

– Огромное спасибо, – поблагодарил я Стива. – Порадовал, так порадовал.

– И от меня тоже спасибо, – сказала Маша и чмокнула Стива в щеку в знак большой благодарности.

Вольфсон тоже был рад за нас. Наша слава – это и его слава тоже, как администратора нашей группы и моего заместителя по продюсерскому центру. Он внимательно разглядывал две пластинки, а особенно восхищался нашим CD-диском. Он о таком формате музыкальной записи даже не слышал.

– Мы потом ваш первый диск тоже на СD запишем, – добавил Стив, глядя на наши радостные и счастливые лица. – Мы и вы теперь первые в этой области. Так, что, сэр Эндрю, пиши больше песен и мы их будем печатать сразу в двух форматах.

– За CD будущее, – сказал я уверенно. – Завтра состоится революционный прорыв в области лазерной технологии.

– Да, сегодня во многих газетах мы разместили статьи об этом. Это и реклама, и информация для читателей и пользователей. И это была твоя идея, сэр Эндрю, которую ты высказал ещё месяц назад. Можно сказать, что благодаря тебе EMI вышла вперёд на этом ещё никому неизведанном сегменте рынка. Твоё невероятное чутьё вывело нас в лидеры в этой области.

Все сидели ошалевшие от такого известия. Но тут появились Серега с Женькой и всё внимание переключилось на них.

– Мы что-то пропустили? – спросила Женька, глядя на Стива и на меня.

Солнышко решила взять инициативу в свои руки и ещё раз рассказала о том, какие события произошли только что за этим столом. Даже Серёгу проняли перспективы того, что я придумал. А Женька тоже радовалась, как Маша. Они, когда сидели рядом, были чём-то похожи друг на друга. У той и другой были русские корни, поэтому они и вели себя по-русски.

А дальше Стив нас ещё порадовал.

– Мы только что договорились на завтра на семь часов о вашем концерте в «Одеоне». Всё необходимое музыкальное оборудование у нас есть, поэтому если вы согласны, то мы через час начнём клеить афиши, давать рекламу на радио и телевидении и продавать билеты.

Я посмотрел на троих участников нашей группы и получил утвердительные кивки на мой невысказанный вопрос. Серега и Солнышко кивнули спокойно, а вот Маша не смогла скрыть своего волнения. Конечно, одно дело выступать в Союзе, а другое – в мировой столице музыки. Солнышко её успокоила, взяв за руку, как я когда-то делал с ней перед концертом. Да, Маша сейчас очень похожа на свою старшую сестру. Не внешне, конечно, а по самой ситуации и по отношению между этими сёстрами-жёнами.

– Стив, мы согласны, – ответил я. – Тогда завтра утром мы сможем дать только часовое выступление, чтобы сильно не устать.

– Я согласен, – ответил Стив, довольный нашим настроем на работу. – Maria тоже должна будет выступить со своей новой песней «Baby one more time». Её уже начали крутить по радио и первые поступившие отзывы внушают оптимизм.

Маша заулыбалась, поняв, что её карьера мировой поп-звезды только что началась и благодарно посмотрела на меня. Но тут пришёл официант и торжественным голосом сообщил, что сэра Эндрю, то есть меня, приглашает прибыть через час в Букингемский дворец Её Величество королева Елизавета II. Это ему сообщил портье только что, а ему звонили из королевской канцелярии.

Все сидящие за столом были несколько ошеломлены таким известием, хотя я и предупреждал своих жён о такой возможности. Правда, ни я, ни они не были готовы к тому, что это произойдёт как быстро.

– Стив, – обратился я к своему компаньону, – остальное мы с тобой обсудим завтра утром в Rough Trade East перед началом продаж наших пластинок, если тебе не горит.

– Не горит, – ответил тот. – Завтра всё обсудим. Пластинки и диск можете забрать с собой. И в номере слушайте радиостанции, там будут звучать ваши новые песни.

– Мы с собой ещё свежих привезли, так что готовьте денежки.

Мы простились со Стивом до завтра, а сами втроём поднялись в номер. Там Маша первым делом включила радиоприёмник, стоящий рядом с телевизором и начала крутить ручку настройки. И тут из динамика раздалась её песня. Этот большой ребёнок запрыгала от радости, а потом полезла к нам целоваться.

– Поздравляю, – сказал я, когда эта сумасшедшая девчонка наконец-то отлепила свои губы от моих. – Твоя звезда зажглась на музыкальном небосклоне Англии.

– Спасибо вам двоим, – искренне сказала она, – за всё, что вы для меня сделали. Я чувствую себя, как в сказке. Мама до конца не верила, что я полечу в Лондон.

– Кстати о мамах. Пока меня не будет, позвоните домой. Только больше пяти минут не болтайте, цены здесь на международные телефонные звонки кусаются. И ещё, из гостиницы без меня не выходите. Можете походить по бутикам, которые расположены в холле на первом этаже. Только много не покупайте. Мы ещё займёмся настоящим шоппингом. И включите телевизор, там должны показывать наши интервью в аэропорту.

Жены были очень рады этим трём мои предложениям и я получил заслуженную благодарность в виде двойного поцелуя. А потом я стал собираться. Вот и фрак мой пригодился. В Лос-Анджелесе на церемонию награждения «Грэмми» я его не надевал, так как мы хипповали все втроём, а сейчас придётся его надеть. Это же сама королева меня приглашает, надо соответствовать. Девчонки хлопотали вокруг меня и наряжали, как жениха на свадьбу.

И тут я подумал, что во многих странах разрешены полигамные браки. Например, в Пакистане многожёнство подтверждено законом о браке 1965 года с оговоркой, что жёны дают письменное согласие. Ну, мои его хоть сейчас дадут. Жалко, что в Лас-Вегасе можно зарегистрировать только обычный брак, но зато быстро. Узнать бы, смогут ли нас троих одновременно зарегистрировать. Когда мы осенью полетим опять в Штаты, надо будет обязательно дать концерт в Вегасе.

В Вегасе вообще всё намного проще. Там скоро начнут проводить или уже проводят самые большие оргии. Для участия в подобном мероприятии существуют определённые правила, которые обязательны для выполнения всеми. Участники оргии должны приезжать парами, а заниматься сексом могут как вдвоём, так и с другими партнерами или партнершами при условии обоюдного согласия. Но для одиночек делается исключение. Для них входной билет может стоить в четыре раза дешевле.

Участникам оргии бесплатно выдают презервативы, смазки, полотенца и секс-игрушки, если они им требуются. Несмотря на то, что участники такого многочисленного свального греха или, как сейчас говорят, сексуального марафона занимаются этим абсолютно голыми, на лица они надевают красивые маски. Про такую групповуху я рассказывать не стал, а вот про Пакистан, где мы сможем оформить наш необычный для Союза брак, я сообщил своим будущим жёнам.

– Вот это интересно, – воскликнули мои две красавицы и задумались, посмотрев вопросительно друг на друга. – Мы ещё подумаем над этим.

Ну вот, подкинул им пищу для ума и разговоров, можно спокойно ехать к королеве. Как оказалось, за мной даже прислали королевский Rolls-Royce Phantom VI, который был мне знаком ещё с прошлого раза. Я в нем ездил после нашего концерта в «Одеоне» вместе с Её Величеством. Мне сразу показалось это несколько странным, но я подумал, что я стал уже, можно сказать, другом королевской семьи и мне положены такие почести. Ладно, тут ехать семь минут, скоро всё и так узнаю. Главное, послание от Брежнева не забыть.

Доехали мы до Букингемского дворца даже чуть быстрее и меня сразу, по парадной лестнице, проводили на второй этаж в кабинет королевы. Здесь я никогда не был, но видел многочисленные фотографии. Большой рабочий стол со множеством семейных фото в рамках и сама Елизавета II, мягкие кресла с золотыми спинками вокруг стола и камина.

– Моё почтение, Ваше Величество, – обратился я с поклоном к королеве. – Прибыл по первому вашему зову.

Елизавета II вышла из-за стола и подойдя ко мне, протянула руку для приветствия, которую я аккуратно пожал.

– Добрый вечер, сэр Эндрю, – сказала мне она, глядя на меня пристальным взглядом, пытаясь что-то прочитать на моём лице. – Рада видеть вас снова у нас. Давайте присядем у камина. У меня к вам есть несколько вопросов и ваши ответы могут помочь прояснить одну очень странную ситуацию.

– Готов ответить на любые ваши вопросы, как на исповеди, Ваше Величество.

– Тогда скажите мне честно, что произошло по дороге, когда вы возвращались сегодня из аэропорта?

Приплыли. Врать категорически нельзя, так как судя по лицу, она что-то знает. А теперь «посмотрим», что она знает. Вот это да. Я считал информацию с подсознания королевы и очень удивился. Значит, мои предположения были верны. И я решил говорить полуправду.

– Ваше Величество, – медленно, взвешивая каждое слово, сказал я, – я очень сильный интуит и очень хорошо чувствую любую угрозу, направленную на меня. Когда мы возвращались из Хитроу, я почувствовал, что над всеми нами нависла смертельная опасность. Я не понял, кого собирались убить, но почувствовал, что это снайпер. Поэтому я крикнул водителю повернуть влево, тем самым пуля стрелка прошла мимо. Больше я ничего не могу сказать по этому вопросу.

– Почему вы сразу не обратились в полицию?

– У меня не было никаких доказательств и меня бы сочли немного чокнутым. Честно говоря, я боялся, что в случае, если выяснится, что покушались на меня, вы не разрешите мне общаться с принцем Эдвардом.

– Похвальная откровенность и я её ценю. Три часа назад полицией был задержан подозрительный мужчина и в ходе проверки выяснилось, что он является активным боевиком Ирландской республиканской армии. Не смотря на то, что в 1972 году «официальная» ИРА объявила о прекращении активных боевых действий, «временная» ИРА продолжает террор. Именно они и подослали этого снайпера, чтобы убить моего сына. Благодаря вашему чутью и смекалке вы спасли принца Эдварда от смерти. Я благодарю вас как мать и как королева.

– Я рад, Ваше Величество, что моя очень развитая с рождения интуиция на опасность спасла принца от гибели.

– Я бы хотела вас официально наградить за этот поступок, но тогда придётся всем объяснять, за что вам оказана такая королевская милость.

– Я полностью разделяю ваше решение, Ваше Величество. Для меня слова благодарности, произнесённые вами, и есть высшая награда.

– Достойные слова. Я так и думала, что вы это скажете. Но без подарка я вас отпустить не могу. Для меня жизнь моего сына бесценна, поэтому я вам, в знак благодарности, дарю вот этот перстень с бриллиантом. Он принадлежал моему отцу, королю Георгу VI, и он является для меня тоже бесценным. Носите его, сэр Эндрю, с честью и достоинством.

Я встал на левое колено, как и положено верноподданному сэру рыцарю перед своей королевой, и Елизавета II передала мне открытый футляр с перстнем своего отца. Хороша вещица! В золотом перстне был искусно вставлен бриллиант в шесть или семь карат. Я встал с колен и обратился к королеве:

– Благодарю за оказанную мне честь, Ваше Величество. Обещаю и впредь защищать вас и вашу семью от любых угроз и врагов. А теперь позвольте вручить вам письмо от мистера Брежнева. Он его передал со мной в качестве ответа на ваше прошлое послание.

– Спасибо. Можете идти. Возможно, я скоро напишу ответ.

Я ещё раз поклонился и вышел из кабинета. Сидя в Ролс-Ройсе, я открыл красный бархатный футляр, вынул перстень и надел его на средний палец, так как на безымянном он мне был велик. Да, вот это настоящий королевский подарок. Бриллиант сверкал и переливался всеми цветами радуги. Мне даже на секунду показалось, что это коронационное кольцо английских королей. По традиции, архиепископ Кентерберийский в Вестминстерском аббатстве надевал перстень на безымянный палец правой руки государя, поверх украшавшей её перчатки, со словами: «Получаешь кольцо царственного достоинства и печать католической веры, что ты с этого дня освящен головой и являешься князем этого царства и людей».