Текст книги "Остров Дохлого дракона. Часть вторая (СИ)"

Автор книги: Андрей Шопперт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

–Теперь всё позади, не дрейфь, – и, обращаясь уже к эльфу, – на сколько времени они теперь исчезли.

– Думаю, не меньше чем на пару часов. Энергии было маловато, но на два-то часа хватит.

–Тогда нужно отсюда выбираться поскорее, – предложил Толстун.

– Пойдём тем же путём, – заволновалась учительница. – А как же пропасть? Дети ведь с нами.

–Да, назад идти тяжеловато будет, – остановился уже двинувшийся к плоту Толстун.

– Я видел ход отсюда наверх, может это тоже выход, – указал Ивашка на проход, обнаруженный им, пока хозяева пещеры были в безвременье.

–А если нет. Пока мы будем его разведывать, пучеглазые вернутся. А вдруг выхода там нет. Что тогда, – эльф сомневающе покачал головой.

–Ну, немного-то времени у нас в запасе есть. Меня просто тащит к этому проходу. А я уже научился доверять своим предчувствиям, – настоял Ивашка.

–Хорошо, пошли, что время зря терять, – и Толстун первый зашагал к чернеющей нише.

Ход довольно круто поднимался, и идти приходилось, держась за стены двумя руками, чтобы сохранять равновесие и не скатиться вниз. Ивашка, стараясь не отстать от Толстуна, карабкался следом. Казалось, подъёму не будет конца.

–Так можно и на небо подняться, – пробурчал боцман и почти тут же остановился. – Пришли, кажется.

Ивашка сделал ещё два шага и тоже увидел куда они «пришли».

Это была небольшая комнатка с голыми стенами и с полным отсутствием мебели. Если не считать вырубленного из камня трона. Трон стоял точно в центре комнаты и занимал большую его часть. Стоял он спинкой ко входу и поэтому разглядеть, сидит ли кто на нём, было невозможно. Позади вскарабкались, наконец, по подъёму остальные спелеологи. Почему-то все молчали. Что-то было в этой комнатке, что заставляло держать мысли при себе. Даже дыхание затаить хотелось.

Как всегда первым пришёл в себя Толстун. Он вытащил из ножен меч и осторожно, боком, стал обходить трон. Ивашка, нащупав на поясе кинжал, двинулся за ним. Но трон был пуст, или вернее почти пуст. На сиденье стоял маленький сундучок, оббитый позеленевшей медью.

–Сокровищница ихняя, что ли? – прошептал боцман, – не богато живут пучеглазики.

Ивашка двинулся, было к сундучку, но эльф вдруг остановил его, сильно дёрнув за рукав комбинезона.

–Подожди, Вандермаст. Я ощущаю здесь присутствие очень сильной магии. Хулкур посмотри на этот сундучок своим внутренним зрением и скажи нам, что ты увидел.

Баньши вышел вперёд и, сев на пол пещеры, закрыл глаза. Раскачав и остановив маятник, он сосредоточился на видении жёлтых и голубых линий и перевёл взгляд мысленно на трон и сундучок. Две вспышки, голубая и жёлтая, резанули по глазам. И хотя веки его были закрыты, Хулкуру показалось, что он одновременно взглянул на солнце и на молнию.

–Что там? – спросил, прикрывающего руками глаза баньши, Ивашка.

–Даже и не знаю, – протирая руками глаза, словно на самом деле глядел на что-то яркое, произнёс баньши.

–Но что-то ведь ты видел? – вмешался эльф.

–Две вспышки, одна голубая, другая жёлтая. Очень большое количество энергии смерти и не меньше энергии жизни.

–Время идёт, – напомнил чародеям Толстун.

–Да, время идёт, – почесал в затылке шкипер. – Что делать-то будем?

–Выхода на поверхность из этой комнаты нет, – эльф указал на голые стены.

– Нужно забрать сундучок и возвращаться прежним путём, – решительно отмёл все сомнения Ивашка и двинулся к трону.

–Дай я попробую, – снова остановил его эльф.

Рука его тонкая и казалось, зелёная в неясном свете гнилушек, потянулась к сундучку и остановилась в нескольких сантиметрах от ручки сундучка. Маг провёл рукой над крышкой, как бы ощупывая сквозь дерево, что там внутри. А затем его тонкие длинные пальцы подняли ручку. Ничего не произошло. Мышцы напряглись, и сундучок оторвался от трона. И вот тогда голубоё сияние пробилось стенки сундучка и стало медленно расширяться, пока не отодвинулось от своего источника где-то на полметра. Эльф замер, голубые искры пробежали по нему. Черты лица его исказились, и он прохрипел:

–Не прикасайтесь ко мне. Уходите. – Сказано это было по-эльфийски, и никто кроме Ивашки не понял его. Толстун даже бросился к нему на помощь, но Ивашка преградил ему дорогу.

–Стойте. Он говорит, чтобы мы к нему не прикасались.

–Что же теперь делать? И понадобился вам этот проклятый сундук, – заохала Натали.

– Хулкур посмотри на него своим зрением, что ты увидишь, – обратился шкипер к жёлтому баньши.

–Тут и без зрения видно, – пожал плечами баньши, – Синяя энергия – это жизненная сила. Может, её слишком много.

–И что же делать?

Всё это время голубое сияние продолжало расширяться, пока полностью не окутало эльфа. Глаза его закрылись. Он как будто окаменел.

–Нужно выбираться, скоро появятся хозяева, – напомнил Толстун.

–А маг?

–Значит нужно выбираться вместе с ним, – Толстун осторожно протянул руку к эльфу.

–Погоди, есть идея, – снова остановил друга Ивашка.

–Только быстрее, нет времени.

–Давайте заарканим его и будем тащить на верёвке.

–Мы его задушим или он весь об камни обдерётся.

– А если его на носилки положить, – вмешался вдруг Дюшка, до этого жавшийся к учительнице.

–Где же их взять, – фыркнул Ивашка.

–Гномик правильно говорит, нужно взять мой плащ, сделать из него что-то типа носилок и быстрее убираться отсюда, – и баньши стянув свой роскошный плащ, расстелил его у ног эльфа.

Нашлась и верёвка. Из неё сделали петлю, накинули эльфу на плечи и уронили его на плащ, стараясь сделать это как можно более аккуратно. Затем Ивашка, Толстун, Хулкур и Натали взялись за четыре конца плаща и попытались поднять мага. Сияние продолжало окружать его, рука колдуна крепко сжимала ручку сундука. Нести его было довольно тяжело. Натали даже пытались помочь Дюшка с Леночкой. Медленно процессия со сверкающей голубой ношей двинулась вниз по проходу. Коридор был не очень широк, еле-еле вдвоем умещались, потому шли медленно, делая частые остановки на отдых. Прошла уйма времени, прежде чем они добрались, наконец, до плота. Пучеглазые гномы, к счастью, ещё не вернулись из безвременья.

Оказалось, что радоваться рано. Только наши путешественники оттолкнулись от берега, как раздался глухой хлопок, и сразу же появились хозяева подземелья. Несколько секунд они соображали, куда же делись противники. Толстун с Ивашкой со всех сил налегали на шесты. Бульканье воды и выдало местонахождение беглецов. Раздался дикий крик, и все пучеглазые бросились на берег подземного озера. Ивашка с Толстуном работали как заведённые, и когда воины добежали до воды, плот уже пересёк середину озера и уверенно подплывал к противоположному берегу. Вслед ему полетели копья, но расстояние уже было велико, а низкий потолок пещеры не позволял далеко метнуть копьё, да и силёнок у подземных гномов было не густо. Под крики, дикий грохот барабанов и свист падающих в воду копий путешественники вынесли на берег плащ с окутанным голубым сиянием магом. Сгибаясь под ношей, они пошли дальше по проходу и через несколько минут достигли пропасти. Казалось, задача перед ними стоит неразрешимая, как переправить на ту строну детей, да ещё окаменевшего мага, к которому нельзя прикасаться. Но глаза боятся, а руки делают.

Глава 3

Глава третья

Канат всё так же был, натянут над пропастью. Первым на ту сторону переправился Толстун. Эльфа обмотали плащом и привязали у него к поясу две верёвки. Толстуну бросили один конец, второй взяли Ивашка и баньши, они начали потихоньку опускать эльфа, а Толстун так же понемногу стал натягивать канат, когда эльф оказался почти у противоположной стены, Ивашка ослабил верёвку и Толстун с трудом, кряхтя и ругая «прожорливого» эльфа (хотя эльф и ел-то немного), вытащил спеленатого мага на свою сторону ущелья. С детьми поступили этим же манером. Тем более что по сравнению с эльфом они и не весили-то ничего. Потом перебрались Натали и Ивашка. Последним стал переправляться баньши.

За всеми этими сложностями и проблемами наши друзья как-то забыли о преследователях. Тем более что озеро вроде бы представляло непреодолимую преграду. Но не тут-то было. Только баньши взялся за верёвку, как в тоннеле показались «пучеглазые». Они орали, свистели и размахивали копьями. И они приближались очень быстро.

Ивашка прикинул, что Хулкур не успевал перебраться через пропасть.

–Бегите, – крикнул он Толстуну и Натали, – берите мага и уходите, детей уводите.

–А ты? – попытался, было, Толстун.

–Бегите! Я сказал! – Ивашка доставал из карманов огни Агавы.

Он не видел, ушли ли дети и унесли ли колдуна. Он сосредоточился на впитывание энергии из красных камешков. Враги приближались. Вот первые уже достигли пропасти. Они закричали, указывая на болтающегося, на верёвке баньши. Вот один замахнулся копьём. И тут Ивашка швырнул в него молнию. От страха за жизнь баньши и от злости на укравших его детей пучеглазых, молния вышла хоть куда. Десяток гномов разлетелось в стороны, остальные замерли, поражённые и напуганные. А Ивашка уже собирал энергию для следующей молнии. Эта правда получилась слабоватой, но гному, которому она попала в грудь, мало не показалось. Он упал на спину, и лохмотья на его теле вспыхнули как факел. Гасить огонь уже было некому. Враги в панике бросились назад в тоннель, оставив на поле боя с десяток свои родичей. Разгорячённый боем Ивашка и не заметил, как Хулкур вылез из пропасти и уже очутился рядом с ним.

–Пошли, – поторопил его баньши.

–Надеюсь, они угомонились, – пробурчал шкипер и двинулся вслед за колдуном.

Через несколько минут они догнали остальных. Толстун спереди, а Натали с детьми сзади с трудом волокли почти по земле большое тело эльфа. Рука мага по-прежнему намертво сжимала ручку сундучка. Баньши и Ивашка взялись за углы плаща, и маленькая процессия двинулась дальше.

Однако не прошли они и пяти минут как снова услышали топот погони. Настырными существами оказались эти подземные гномы. На этот раз серьёзного боя было не избежать. Ни озера, ни пропасти между ними не было.

–Давайте сделаем так, – остановился Ивашка, – Натали и дети, берите за один конец плаща и волоком тащите мага к выходу. А мы постараемся задержать их.

–Пусть баньши идёт с ними, троим тут всё равно не развернуться, – поправил друга Толстун.

–Точно. Уходите, выход должен быть не далеко, – и моряк махнул рукой, как бы отгоняя близких от себя.

Натали замахала, было, головой, но Ивашка подошёл, погладил её по голове и шепнул в ухо:

–Спасай детей! – и отвернулся, уже готовясь встретить преследователей.

Спиной он слышал, как шуршит по полу пещеры плащ, на котором лежал маг, как всхлипывает жена. Ярость глухой волной поднималась со дна его сознания. Ну, почему в этом мире столько зла? Почему приходится воевать чуть ли не каждый день? Где корень всего зла на земле?

Из-за поворота выскочила толпа пучеглазых.

–Ну, подходите ребятки, – Ивашка вытащил меч из-за пояса.

Над головой его просвистело копьё, и тут же острая боль пронзила плечо. Меч выпал из раненой руки. В голове звенело от нахлынувшей боли. Ещё одно копьё оцарапало щеку. Шкипер почувствовал, как струйка крови стекает по шее за воротник комбинезона. Вот тогда-то на смену боли пришла ярость. Ивашка поднял меч левой рукой и бросился навстречу противнику. Те встретили его целым градом копий, но Ивашка был уже слишком близко, и копья пронеслись над головой, а он уже крушил мечом врагов направо и налево. Его ранили куда-то в правую руку, но рука уже онемела от потери крови и моряк не почувствовал даже боли. Один за одним валились поверженные его мечом пучеглазые. И не выдержали этой вспышки ярости подземные гномы и с криками бросились назад в тоннель. Только Ивашка этого уже не видел. Злость высосала остатки сил и улеглась в глубине сознания, а силы оставили гнома. Он прислонился спиной к стене, чтобы не упасть, но ноги не держали больше своего хозяина, и шкипер стал потихоньку сползать на пол. Меркнувшим сознанием он видел, как пронесся, мимо, преследуя пучеглазых, Толстун, вращая над головой мечом. А потом цветные пятна заплясали у моряка перед глазами, и чернота стала засасывать его в себя. Он старался не рухнуть в эту черноту, пятна перед глазами становились всё мельче, а темноты всё больше. Сознание окончательно покинуло Ивашку.

Всё качалось и плыло вокруг. Какие-то кровавые пятна стояли перед глазами. Ивашка цеплялся за эту спасительную темноту вокруг, но не получалось. Неведомая сила выносила его на поверхность к свету, к кружащимся пятнам. Ласковая волна приняла его и, баюкая как младенца, понесла на себе. Солнце било в глаза, кружились цветные пятна. А потом снова он стал погружаться, и пятен становилось меньше и меньше. И воздуха вдруг не стало.

«Дак, что же это, я тону», – вдруг запаниковал шкипер. И очнулся.

Ходуном ходили стены и кровать под ним. Тревожно бил судовой колокол. Ивашка приподнял тяжёлую голову с подушки, попытался оглядеться, но движение это причинило такую боль в плече, что ему пришлось откинуться назад и даже глаза зажмурить.

–Проснулся, он проснулся, – услышал сквозь волны боли шкипер Дюшкин голосок и вспомнил сразу и про пещеру с пучеглазыми гномами и про эльфа с волшебным сундучком.

–Как ты? – наклонилась над ним Натали.

–У меня в кармане комбинезона на рукаве лежат два красных камешка, дай их мне, – на большее у Ивашки сил не хватило.

Всё опять стало качаться и плыть перед глазами, но шкипер старался удержаться, не падать в эту пропасть. И только когда в его ладонь опустились тёплые волшебные искорки, он сжал пальцы и позволил себе расслабиться, позволил водовороту закрутить себя и увлечь в глубину, во мрак.

Следующий раз он проснулся через сутки. Был вечер, но солнце ещё держалось над морем, заглядывая прямо в иллюминатор, отражаясь от лакированного шкафа, стоящего у стены в каюте, и играло бликами на лице у шкипера. В каюте никого не было. Ивашка помня, какую боль испытал в прошлое пробуждение при попытке подняться, на этот раз не спешил. Всё делал медленно, осторожно. Боли в плече не было. «Камешки помогли», – с теплотой подумал моряк об доставшихся ему «огнях Агавы».

Открылась дверь каюты, и в неё влетел пацанёнок. Увидев сидящего на шконке Ивашку, Дюшка на одной ноге развернулся и опять выскочил на палубу.

–Проснулся, проснулся, – разнёсся его звонкий голосок по всему кораблю.

И сейчас же каюта стала маленькой, столько в неё посетителей набилось. Чтобы показать, что с ним всё нормально Ивашка даже встал. Его чуть шатнуло, но он удержался, и даже нашёл в себе силы улыбнуться.

–Да, нормально всё у меня. Эльф-то как? – сразу поинтересовался он о друге.

–Всё так же, – мрачно прогудел Толстун.

–Мы куда-то плывём? – кивнул Ивашка в сторону иллюминатора, где красное солнце погружалось в океан.

–Третий день, – подтвердил Толстун.

–Куда?

–Ну, куда сказал, туда и плывём.

–А куда я сказал? – удивился Ивашка.

–На остров «Дохлого дракона». Дак, ты что, не помнишь что ли ничего? – недоверчиво посмотрел на него боцман.

– Честно говоря, последнее, что я помню – это как ты за «пучеглазыми» побежал, – натянуто улыбнулся Ивашка.

–Ну, после этого, вообщем-то, ничего и не было, – успокоил его Толстун. – Я их до пропасти преследовал. Туда они все и попадали. А когда вернулся, смотрю, ты в луже крови лежишь. Я начал тебя тормошить, а ты открыл глаза, смотришь на меня дико и одно и то же повторяешь: «Курс на остров «Дохлого дракона»». Я тебя взвалил на плечо и побежал к выходу. Там и остальных догнал. Хулкур сходил на корабль, привёл матросов. Мы вас с магом положили на носилки и до корабля дотащили. Ты всё без сознания был. А когда мы тебя сюда принесли, глаза вдруг открыл и опять за своё: «Курс на остров «Дохлого дракона»». Вот мы и плывём уже третий день.

–А эльф-то хоть жив ещё? – снова забеспокоился о друге Ивашка.

–Вроде дышит. Я ему к губам зеркальце прикладывал, оно запотело, – пожал плечами Хулкур.

–А внутренним зрением ты на него смотрел? – не унимался шкипер.

– Смотрел, – кивнул баньши, – Сундучок этот проклятый теперь намного синее стал. Жёлтой энергии почти не видно. А у мага еле-еле синяя энергия видна, это сундучок её, наверное, высасывает.

–Надо его как-то отобрать у мага, – предложил Толстун.

–Он ведь сказал, чтобы его никто не трогал, – напомнил Ивашка.

–Ну, и что? Будем ждать, пока этот ящик из него всю энергию выкачает? – повысил голос боцман.

–А если ему в руку «огни Агавы» положить, – задумчиво посмотрел на баньши Ивашка.

–Кто его знает? – тоже задумался Хулкур.

–А как положить, если нельзя к нему прикасаться? – вмешался Толстун.

– Может не обязательно в руку? – вдруг предложила Натали. – Быть может, можно просто на грудь?

–Правильно, – обрадовался Ивашка. – Пошли.

Процессия двинулась к каюте мага. Шкипер только взглянул на него и сразу понял, что жизнь уходит из его длинного нескладного тела. Кожа пожелтела. Нос заострился. Глаза впали, и в полутьме каюты казались двумя провалами на черепе.

–Вот в ямку у шеи и положи, – показал пальцем на ложбинку между ключицами Толстун.

Ивашка аккуратно взял камешки кончиками пальцев и стал медленно подносить к груди колдуна. Когда оставалось всего несколько сантиметров, гном почувствовал, как стали нагреваться красные искорки у него в руке, как поток энергии хлынул с них к эльфу. Испугавшись, шкипер отдёрнул руку.

–А если этот сундук проклятый просто выкачает из камней всю силу. И не будет у нас ни камешков, ни мага, – неуверенно огляделся Ивашка.

Друзья молчали. Ивашка снова посмотрел на эльфа. И спросил себя, что для него дороже – эти два камешка или жизнь эльфа. И уже уверенно протянул руку и положил оба камешка точно в ямку у шеи. И сразу отдёрнул руку.

Но ничего такого в первую секунду не произошло. Время шло, а камешки лежали на груди у мага и ни как ему не помогали. Уже готов был раздаться разочарованный вздох, только тут стоявший ближе всех к колдуну Ивашка предостерегающе поднял руку и сделал шаг назад. И тогда все заметили. Две красные искорки стали разгораться. Что там происходило на магическом уровне? Сначала они были как язычки пламени, потом становились всё ярче и ярче, вот они уже сверкали как солнце в морозный ясный день.

–Он сгорит, – прошептал за его спиной кто-то.

Ивашка даже не оглянулся, до боли в глазах, до слёз, всматривался он в горящие искорки. И уловил тот момент, когда свечение стало меркнуть. Все тусклее и тусклее. И вот это уже снова два маленьких горящих уголька. Ивашке показалось, но уверенности не было, что свет этот стал немного другим, не тёплым розовым, а зловещим малиновым.

Все в каюте хранили молчание, ждали чего-то. И ничего не происходило. Медленно, минута за минутой, тянулось напряжённое ожидание. И кто его знает, сколько бы это продолжалось, если бы не ударил колокол. Били склянки. И тут же лопнула тишина. Все заговорили одновременно. И всех волновало одно и тоже.

–Что теперь делать?

–Хулкур, – позвал шкипер.

–Надо посмотреть на него внутренним зрением, – догадался баньши.

–Попробуй, – Ивашка отступил назад, пропуская вперёд колдуна.

Гномы стояли и ждали, пока баньши обследовал мага.

–Ничего не изменилось, – проговорил, наконец, Хулкур.

–Как так, – удивился Толстун, – а весь этот фейерверк тогда зачем.

–Не знаю, – и только баньши это проговорил, как эльф открыл глаза.

Тихонько ахнули Натали и Леночка, и снова установилась тишина.

Маг лежал неподвижно, и даже веки с ресницами не шевелились. Ивашка сделал шаг вперёд и попытался заглянуть магу в лицо. И тот отреагировал на это движение, его зрачки переместились с потолка на гнома. И слабая улыбка тронула безжизненные губы.

–Живой значит! – радостно сообщил Ивашка остальным.

Эльф попытался, было встать, но на груди его по-прежнему стоял злополучный сундучок.

–Сними его, – обратился маг к Ивашке.

–Ну да, неуверенно отпрянул тот.

–Уже можно, – эльф сделал ещё одну попытку привстать.

И Ивашка решился. Он протянул руку и заставил непослушные пальцы сомкнуться на ручке. Она была приятно тёплая, наверное, рука эльфа нагрела. Сундучок оказался неожиданно тяжёлым и рука гнома, не ожидавшая такой тяжести, разжалась, и оббитый металлом угол врезался в доски пола. От удара, от неожиданности все кто находился в каюте, вздрогнули и отпрянули к двери. И только Ивашка остался стоять как вкопанный. Он смотрел на сундук. От удара крышка его открылась и откинулась в сторону – голубое свечение заполнило каюту. Внутри сундук был оббит, синим бархатом и в нём был только один предмет – большой прозрачный голубой шар. От него и шло это холодное мёртвое сияние. И оно жило своей потусторонней жизнью. Волны света то заполняли каюту, то отступали, оставляя синеву раннего зимнего утра.

Ивашка оглянулся на друзей – все они стояли заворожённые магическим светом. Гном перевёл взгляд на эльфа. В синем свете лицо того напоминало маску. Жизнь, казалось, навеки покинуло мага. Но нет. Вот он снова открыл глаза. И теперь уже спокойно сел на кровати. Потом неспешно свесил ноги на пол, встал, его качнуло, и Ивашка хотел, было броситься на помощь, но эльф выровнялся сам, сделал шаг к сундучку, наклонился и легко закрыл крышку. Лязгнуло железо обивки, и свет пропал. Сразу стало почти темно. Эльф открыл ладонь, на ней ярко горели «огни Агавы» и этим крошкам удалось рассеять полумрак и осветить каюту цветом заката.

Ивашка первым пришёл в себя.

–Что это в сундуке?

–Потом. Всё потом, – эльф устало опустился на кровать.

–Он, наверное, голоден, четыре дня ничего не ел, – вмешалась Натали.

–Точно. Я бы с удовольствием перекусил, – широко улыбнулся ей эльф.

И всё волшебство разом исчезло. Обычная каюта. Свист ветра в открытом иллюминаторе, запах моря.

–И я голоден как тролль, – схватился за заурчавший живот Ивашка.

Ели молча. Все ждали, когда заговорит, и что-нибудь, объяснит эльф. Но маг упорно хранил молчание, только успевал набивать рот фруктами. Только как ни медленно тянулся запоздалый обед, а всему бывает конец. Вот и последняя долька апельсина исчезла во рту у колдуна.

–Наелся? – не выдержал Толстун.

–Да, спасибо, – кивнул эльф.

–Может, тогда расскажешь, что-нибудь? – скорчила хитрую рожицу Натали.

–А что вас интересует? – притворился непонимающим эльф, но Ивашка-то видел, что всё это маскарад и эльфу самому не терпится рассказать им о синем шаре.

– А нас интересует история с сундучком! – не выдержав, грохнул кулаком по столу Толстун.

–Да. Не тяни, – поддержал боцмана Ивашка.

–Хорошо, – эльф, будто только и ждал вспышки Толстуна.

–Я надеюсь, этот сундук стоит того, что мы из-за него пережили, – помог Ивашка начать эльфу рассказ.

–Стоит? – маг вскочил со стула, – За этот сундук, точнее за его содержимое, любой, кто занимается магией, с радостью отдаст жизнь.

–Что же это? – опять брякнул кулаком по столу боцман.

– Это – «Пламенеющее око» – один из четырёх великих талисманов, утерянных в незапамятные времена. Это талисман управляющей стихией огня.

–Подожди, подожди, – остановил его Ивашка, – Что-то ты рассказывал. Дай вспомнить. Четыре талисмана управляющие стихиями: Жезл земли – его осколок есть у Хулкура, управляет стихией «земля», Флейта ветра – управляет «воздухом», Кубок моря – управляет «водой» и Пламенеющее око – «огнём».

–Всё верно, брат Вандермаст, у тебя великолепная память, – похвалил маг гнома.

–И теперь у тебя есть это Пламенеющее око, – закончил Ивашка.

–Да, этот талисман считался утерянным много тысяч лет назад. И вот теперь он у нас. С ним мы просто непобедимы. А если у баньши и, правда, осколок «жезла Земли», то нам по силам тягаться с богами.

–Ну, вот этого не надо, – остановил разошедшегося колдуна Ивашка.

–Почему же, – не остановился маг: – «Пламенеющее око», «Жезл Земли», «огни Агавы», странички дневника Херне, волшебные предметы прямо стекаются к нам в руки. Это неспроста. Очевидно, грядут великие события. И нам в этих событиях уготовлена не последняя роль.

–Скажем, пластинок ещё многих не хватает. И «Жезл Земли», вернее, его осколок, если это вообще он, далеко отсюда, –остудил всё-таки Ивашка мага.

–Да, – эльф сел снова на стул. – Ты прав, Вандермаст. Нам следует поспешить к Западному материку, – эльф повернулся к баньши, вопросительно глядя на него.

– Кому же не хочется домой, – натянуто улыбнулся Хулкур, – но ведь мы плывём на остров Дохлого дракона за кладом.

–А может оставить пока этот клад? – обернулся к Ивашке колдун.

–Нет! – вдруг за Ивашку ответила Натали. – Мы с детьми почти год только об этом кладе и думали. Так нельзя.

–А знамения богов? – продолжал гнуть своё эльф.

Черту под спором подвёл Толстун.

–О чём разговор – то? Через несколько часов будем на острове, ещё и солнце не взойдёт. А ближайший путь до Западного материка всё равно лежит в ту же сторону.

Эльф вынужден был признать правоту боцмана.

–Наверное, так угодно богам, – задумчиво опустив голову, согласился он, наконец.

–Ладно, оставим богов в покое. Может, ты объяснишь, что с тобой было и почему тебе «огни Агавы» помогли? – попытался вернуться к началу Ивашка.

–Ну, это очень просто, – заверил его эльф.

–Ха, просто! – обиделся за друга Толстун. – Да, мы чуть не погибли в той пещере, пытаясь тебя вытащить, Ивашку вон еле живого донесли до корабля.

–Я очень благодарен вам друзья, – склонился в поклоне эльф, – С моей стороны было конечно опрометчиво хвататься за талисман. В нём заключена огромная энергия. И он защищён очень мощным заклятьем. Только маг высшего уровня, посвящённый во все тайны нашей науки, способен совладать с «Пламенеющим оком».

–И что? Почему ты – то не смог? – не удержался баньши.

–К сожалению, я далёк от вершин магии, – грустно потупился эльф.

–Подожди, подожди, то есть ты сейчас не сможешь воспользоваться им? – Ивашка ткнул пальцем в синее сияние, лившееся из приоткрытого сундучка.

–Теперь уже могу, – успокоил гнома маг.

–Объясни.

– Всё это время, что я был без сознания, я боролся с энергией талисмана, пытаясь ей овладеть. И мне не хватало самой малой малости. А когда на помощь мне пришли «Огни Агавы» я смог обуздать эту чудовищную энергию и подчинить её себе, – маг гордо расправил плечи и поднял голову.

–И что ты теперь можешь? – спустил колдуна на землю Ивашка.

–Вся стихия огня подчиняется мне! – опять понесло эльфа.

–Да говори ты толком! – рассердился Толстун.

– Ну, я с помощью талисмана могу повелевать молниями и вулканами, могу вызвать пожар.

–Вот так, – протянул баньши, а что-нибудь полезное ты с его помощью можешь сделать? Вырастить дерево, вылечить больного, напоить дождём в засуху лес?

–У каждого талисмана своё предназначение, Пламенеющее око создано для войны. Твой Жезл Земли для создания жизни. Согласитесь, иногда нужна и молния.

–Страшную штуку вытащили мы из подземелья, – Ивашка положил руку на плечо эльфа. – Готовы ли мы, чтобы владеть им, этим талисманом? Не принесёт ли это «Око» ещё больше кровопролития в наш и без того не спокойный мир?

– Но ведь так можно сказать про любое оружие. Меч может убивать беззащитных, но может и помочь защитить свой дом от врага, – эльф отмахнулся от мрачных мыслей.

– Наверное, маг прав, – вдруг поддержала его Натали. – Самое главное, в чьих руках это оружие. И если оно поможет прекратить нам грабежи гоблинов, налёты троллей и станет преградой для ненасытных драконов, то честь и хвала этому талисману.

– А если оно попадёт в руки гоблинов или троллей? – недоверчиво оглядел сундук Ивашка.

–Это не так-то просто, – попытался успокоить его эльф.

– Подождите! – снова включилась в разговор Натали. – А кто эти подземные гномы и почему они похитили детей. И как у них оказалось это «Пламенеющее око»?

–Да, неплохой вопрос, – поддержал жену Ивашка.

Эльф почесал затылок.

–Как-то не думал я над этим. На последний вопрос я вообще не знаю ответа. Возможно, они хранят этот талисман бесчисленное количество лет, и даже сами не знают, как он к ним попал. Мы, по крайней мере, этого точно не узнаем.

–Конечно, не хотелось бы с ними снова встречаться, – проворчал, потирая ноющее плечо, Ивашка.

–Зато на первый вопрос я, наверное, смогу ответить, – эльф, видя, что Ивашка всё ещё морщится, протянул ему огни Агавы, – возьми, мне они уже не нужны.

Ивашка сжал камешки в ладони, и в неё словно хлынуло от них тепло, дошло по руке до раненого плеча и растопило боль. И вместе с теплом тело наполнила сила, исчезли неуверенность и страх перед новым талисманом.

–То есть ты знаешь, кто эти гномы и зачем им понадобилось красть детей? – набросился на эльфа Толстун.

–Скажем так, я догадываюсь, – кивнул головой колдун.

–Ну, говори же, не томи, – поторопил его боцман.

– Это самые настоящие гномы, – маг оглядел спутников, наслаждаясь произведённым эффектом.

–А мы тогда кто? – сразу почувствовал подвох Ивашка.

–Да, ты гномов не тронь. Я самый настоящий гном, – обиделся и Толстун.

И даже Дюшка, уже почти успевший задремать в уголке, очнулся и пискнул что-то про настоящих гномов.

–Я не хотел вас обижать, – замахал руками эльф. – Просто у наших летописцев есть легенда о том, что раньше все гномы жили в пещерах, в горах, и занимались добычей золота и других металлов, драгоценных камней, резьбой по камню, металлургией, но уж никак не мореплаванием и продажей коней. Вы ведь даже сейчас, например, называете свои дома «пещерками». Разве не так?

–Ну, это мы и так знаем, – махнул рукой Ивашка.

– Это есть в любом учебнике, – добавила учительница. – «Роберт завоеватель» вывел гномов на солнечный свет из темноты пещер, тогда некому было покупать изделия гномов, и голод накинулся на шахтёров и металлургов. И пришлось кузнецам и ювелирам взять в руки плуг, а камнерезам учиться строить корабли, – пересказала она по памяти учебник.

–Вот, видите, – обрадовался поддержке маг.

–Чего, вот? – не желал уступать Ивашка.

–А написано ли в вашем учебнике, что не все гномы вышли на солнечный свет, что народ разделился, и часть его осталась под землёй? Они прервали всякие сношения с «отступниками» и продолжали жить, как жили ваши предки. Дальнейшего я не знаю, но могу предположить. Скорее всего, лучшие мастера ушли с «Робертом завоевателем» и оставшиеся гномы потихоньку стали деградировать и со временем из ремесленников превратились в воров и грабителей. Они отрезали себя полностью от света и у них, скорее всего глаза стали приспосабливаться к недостатку света.