Текст книги "Фантастический роман о войне в космосе (СИ)"
Автор книги: Андрей Демидов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 29 страниц)
– Это самоубийство, – прокричал Маклифф, – бросай всё, уходим!
Маклифф бросился назад, но над его головой тут же разыгралась вакханалия разрывов. Он упал, и закрыл голову руками.
– Прикройте его огнём! Конрад! Рони! – закричал Айдем, выпуская в сторону роботов очередь.
– У меня пусто! – крикнул Дыбаль, подыскивал глазами что-нибудь тяжёлое, что можно было бы использовать как оружие, – патроны есть? – он привстал, и, сжав зубы начал достреливать во врага последний магазин одиночными выстрелами. Пули, как горох, отскакивали от чудищ с маленькими щелями оптических приборов.
Фон Конрад поднялся рядом со штурманом. Он расстрелял патроны винтовки, выпустил рожок из автомата Саурно, и бросил гранаты:
– Получите!
Раздался грохот, и зал наполнился воем осколков. Один осколок выбил у Дыбаля винтовку из рук, другой пробил полковнику предплечье, а ещё один попал в шею уже мёртвого Саурно.
– Плохо дело! – заключил Уайтгауз, увидев, что гранаты не причинили врагу никакого вреда.
Роботы включили систему камуфляжа, и сделались невидимыми, как машина у грота, оставив только расплывчатые силуэты. Они были в десяти шагах, когда Уайтгауз, закончил устанавливать запал в импровизированную мину, и кинул её с криком:
– Ложись! Бомба!
Дыбаль, Айдем и полковник едва успели упасть, как раздался взрыв, и зал тряхнуло, как игрушку. Обрушился потолок и свод. Станок перед астронавтами развалился на части. Его куски, отбросило на резервуары. Ёмкости треснули, из них хлынула дымящаяся жидкость.
– Особенно разрушительным, является взрыв в замкнутом помещении, при кратковременном избыточном давлении от пятисот фунтов на квадратный дюйм и выше... – пронёсся в голове Уайтгауза отрывок когда-то слышанного текста.
Из его горла хлынула кровь, исчезли звуки, уступив место сводящему с ума звону. Он повалился на тела Саурно и Айдема.
Фон Конрада без признаков жизни уже лежал тут, придавленный панелью потолка, и только Дыбаль ещё двигался, боролся, полз, глотая пыль и гарь, цеплялся за предметы, что-то крича.
Из последних сил, впадая в забытьё, Уайтгауз схватил металлический прут, и пытался действовать им как оружием. Всё, что ему удалось сделать, когда его подбирали и волокли чьи-то сильные руки, это бессильно завыть и ударить подошвой ботинка что-то невидимое.
Часть II
ВНУТРИ ЧУЖОЙ ВОЙНЫ
Глава 1
ВЕРБОВКА
– Меня зовут ягд Одун Холник Цкуголь. Моё воинское звание – капитан-командор. Я командир особой группы Управления Стратегической разведки 3-й Галактической директории Натоотвааля. Давай попробуем поговорить. Кстати, это в твоих интересах. Ответь для начала на несколько вопросов. Ответы мне в основном известны, но интересно, что ты скажешь. Каков твой генотип и фенотип? – высокий мужчина с копной густых, светлых волос на голове, с удлинённым, бледным лицом и цепким взглядом, остановился перед креслом, в котором сидел Дыбаль.
Ягд Цкуголь был одет в серо-стальной комбинезон без швов, карманов и молний.
– Разведка? Натоотвааля? – Дыбаль сощурил заплывший от кровоподтёка глаз, рассматривая свои руки, со множеством зашитых порезов. Щека штурмана была наискось залеплена пластырем, похожим на сухую кожу. Правая нога выше колена была перехвачена эластичной шиной, как от кровотечения, а у щиколотки была сжата скобами.
– Похоже, мне здорово досталось, – он вздохнул, осознав, что дышать больно, – сломаны рёбра?
– Какой у тебя генотип и фенотип? – переспросил ягд Цкуголь.
– Чукча, – ответил штурман.
Он придал лицу независимое выражение и принялся щупать живот и ноги, пытаясь оценить своё состояние. В голове гудело, как в колоколе, в горле першило, толи от еды, похожей на замазку, то ли от питья, похожего на кисель. Дыбаль совсем недавно пришёл в сознание. Сколько прошло после взрыва бомбы и сражения в недрах горы, он не имел представления.
Комната, где он сидел, была небольшой, хорошо освещённой. Стены и потолок были покрыты золотым ворсом, как и пол. По экрану, вернее по одной из стен, служившей экраном, бежали строки сообщений. Они перемежались киносюжетами, коллажами из фотографий, таблиц, схем и графиков. Буквы и символы языка резали Дыбалю глаз. Хотя эти буквы он видел впервые, а язык слышал в первый раз, он всё понимал, словно это был русский язык. По стене-экрану ползло сообщение;
– Кандидат ╧2 находится в комнате отдыха – бильярд,
– Кандидат ╧ 3 находится в столовой – грибная лапша, сметана, бифштекс (почти сырой), абрикосы, коньяк, сигареты "Кторвик",
– Кандидат ╧ 4 находится в технический отделе – несанкционированный просмотр программ управления аэродинамическим тоннелем базы, попытка демонтажа компа-25 в отсутствие дежурного оператора, кража документов на магнитном носителе из шкафа механика-оператора землеройного комбайна.
– Чукча? Ты не осознаёшь своё положение, – проговорил ягд Цкуголь, – не понимаешь, куда попал. Ты думаешь, что это арабская база? Нет. Ты попал на базу галактической федерации Натоотвааль. Она контролирует почти половину Вселененой. Здесь, на базе под названием Зием-002, ты с товарищами вывел из строя два из трёх аэроэнерготонелей, вырабатывающих электроэнергию за счёт движения воздушного потока из-за разности давления на нагретой и не нагретой стороне гор. Вы уничтожили управление турбинами, роботов-ремонтников, разрушили операционные компьютеры, разгромили пост орбитального слежения, пост наземной и подземной локации, и ещё много чего. Станции нанесён огромный ущерб, и она долго не сможет выполнять своей основной функции – ретранслировать перемещение кораблей с грузами в этой части космоса, и защищать Зием – Землю от атак империи Свертц из космоса или со стороны агентуры на планете. Для сил Свертца, нет разницы, уничтожить нашу базу, или уничтожить её вместе с планетой. Но откуда вам это знать, ведь в ущелье дорожных указателей не было. Так?
Капитан-командор говорил спокойно, словно речь шла о меню на ужин. Он выдержал паузу и продолжил:
– Если бы не некоторые обстоятельства, вы были бы умерщвлены уже давно, расстреляны до того как достигли тоннеля. Но я вам сохранил жизнь, и теперь даю шанс. Не знаю, Александр, дошли ли до твоего сознания мои слова, но поскольку мне нужен быстрый результат, попробуем пойти по другому пути. Мне нужно преодолеть твой скепсис. Взгляни на экран.
Ягд Цкуголь нажал на прозрачный браслет, напоминающий наручные часы, и на стене-экране появилось изображение реконструированного кинотеатра "Ударник" в Москве. За мостом оранжевые поливальные машины мыли поворот к Александровскому саду на фоне залитого осенним солнцем Кремля. Сверкали купола Архангельского и Успенского соборов, сиял коестом Иван-Великий. И тут Дыбаль увидел себя самого, облокотившегося на свои старенькие "Лада-Сокол" с бутылкой шампанского в руке. Рядом стояла его мать, в неизменном серебристом плаще, и улыбающиеся молодые люди. Была слышна песня "Машины времени" про поворот, а гудки машин, карканье ворон, шелест сухой листвы дополнял полифоническое звучание...
– Это ты, москвич Александр Григорьевич Дыбаль, 2065-го года рождения, со своей матерью и однокурсниками после получения диплома инженера электронных систем в МИРЭА. Снимает вашу компанию на телефон двоюродный брат Иван. Другая часть воспоминаний взята из электромагнитных полей коры головного мозга. Датчиками размером с луковицу волоса покрыта сейчас вся твоя кожа на голове, – сказал ягд Цкуголь.
Он сел за стол. Было видно, что ему отчаянно скучно, и его мысли перетекают в совершенно другой мир, далеко от упрямого и опасного пленного землянина, сидящего на привинченном к полу стуле. Изображение Москвы отделилось от экрана, стало объёмным, и повисло, медленно вращаясь.
Дыбаль глазам не верил, настолько подробно были отображены детали, предметы, слова, вещи. Это был сон или галлюцинация. О многих деталях мог знать только он. Например, вмятина на крыле "Лады-Сокол", возникшая когда он, сдавая задним ходом на узкой улочке, не рассчитал радиуса поворота и притёрся к стене строительной бытовки. Эта вмятина просуществовала до ремонта всего один день. Здесь она ещё была. Встреча у "Ударника" с друзьями тоже была, но машина тогда была без вмятины.
– Лучше бы вмятины не было, она такая некрасивая, – подумалось Дыбалю, и в тот же момент его изображение прекратило разговаривать с друзьями, вмятина на "Ладе" исчезла, и он достал из багажника коробку с салютом на 94 залпа. Дыбаль на экране поставил салют на проезжей части, не обращая внимания на проезжающие автомобили, и поджог фитиль. Когда салют начинал выстреливать огненные сгустки, небо стало ночным, и салют выбил слово "Лена".
Этого в реальности не было. Мало того, что подконтрольная ягду Цкуголю технология транслировала информацию, взятую из мозга, так эта информация была интерактивна, отражала события, которые штурман хотел бы иметь в памяти, вместо произошедших.
– СВМП – стандартная система визуализации мыслительных процессов. Можно даже посмотреть, как мозг связывается через нейроны кишечника с кишечной микрофлорой. Посмотрим дальше что-нибудь из жизни Александра? – равнодушным тоном сказал капитан-командор.
Штурман с ужасом осознал, что они общаются на языке, ранее не знакомом. Это отчётливо проявляется на фоне родного русского языка воспоминаний. Изображение начало меняться, словно слайд-шоу. Вот детский сад и школьные годы, вот служба в Западной российской армии и война с восточно-русской хунтой. Вот трое убитых им во время ночного боя, туристические маршруты, глаза Лены Якунчиковой, её нагое тело. Вот ещё девушка. Компьютер приноровился оформлять изображения в виде старых фото, чётких, цветных, голографических и даже двигающихся. Потом изображения побежали в обратном порядке. Дыбаль становился моложе, серьёзней, головастей, пока на с середины комнаты не посмотрел вокруг карапуз в кружевном воротничке, сжимающий в ручке громадную пластину телефона середины ХХI-го века.
– Неплохо получается у вас по мозгам шарить. Я добавил бы тут несколько постельных сцен и пару кровавых убийств с использованием бензопилы, как в Голливуде, – откинувшись на спинку стула, Дыбаль ухмыльнулся, – подробное досье вперемешку с фантазиями. Может быть, у вас есть и музей моего имени? Скажите, зачем всё это грязное бельё?
– Ты нам нужен, Александр, – ответил ягд Цкуголь, – в качестве добровольца на войну.
– В качестве добровольца? Пушечного мяса? У вас же всё есть! Смотрите, какие технологии – с моего мозга в текущем времени снимаете сигнал и преобразуете в объёмный интерактивный мультфильм. В Андах тоннель для получения электричества из воздуха сделали, роботы летают, невидимость для предметов. Столько высокотехнологичного дерьма у вас. Зачем обычные земные астронавты с погибшего шаттла? Таких неудачников на Земле полно. Пачки и вязанки, и моложе, и красивее. Если это вашим дамам интересно, ладно, считай, заинтриговали, валяйте, задавайте вопросы легавые. Если могущественная галактическая держава без нас не может справиться с врагом, то она просто смешна. Вот так, адмирал Нахимов, – штурман потрогал залепленное пластырем лицо.
– Адмирал? Какой адмирал? – капитан-командор вскинул бровь, – ах да, это есть проявление земного сарказма, ирония.
В этот момент в комнату, вошла стройная, длинноволосая девушка, с прямыми, правильными чертами лица и огромными кукольными глазами, почти мулатка, как могло показаться из-за ровного загара на теле. Девушка с любопытством уставилась на Дыбаля. У него дыхание перехватило от её необъяснимо-сильной женской привлекательности.
– Что случилось, Шиела? – спросил у девушки ягд Цкуголь, – чего ты ходишь по базе? Есть коммуникатор.
Шиела сделала несколько грациозных шагов сквозь голографическое изображение малыша Дыбаля, и положила на висящую в воздухе поверхность стола пачку подсвеченной изнутри бумаги, оказавшейся при внимательном рассмотрении тонкими дисплеями.
– Ягд командор, – сказала она мелодичным, чуть искусственным голосом, – внутренняя связь не отремонтирована после нападения этих варваров, а ягд Тигау хочет знать Ваше мнение по ряду вопросов. Они тут подобраны в порядке актуальности. Это что, один из тех, кто напал на нас? – она указала длинными пальцами на Дыбаля, – какой симпатичный!
– Да, Шиела, один из тех. Ещё одна команда таких симпатичных, и мы почтовых голубей начнём использовать, или дымом от костров информацию передавать своим агентам снаружи. Передай ягду Тигау, что по его вопросам я буду готов провести совещание к трём часам. Натоот!
– Натоот! – ответила девушка и вышла.
В коридоре она остановилась, прижав руки к высокой груди, выдохнула:
– Какой красавчик!
Ягд Цкуголь просмотрел на пластины и сел на стул.
– Это богиня Ника! Если бы я был на Вашем месте, капитан, я бы не стал сидеть в бункере, – находясь под впечатлением от увиденной красавицы, сказал Дыбаль, – я напечатал бы евробаксов, и скрылся с ней на островах в Новой Зеландии. Завёл бы яхту с командой из евнухов, дворец, пару джетов для полётов по магазинам и казино. А вы тут дурака валяете.
Цкуголь холодно сказал:
– Это ты дурака валяешь, а я пытаюс тебя спасти. Кстати, пользуясь возможностями генной инженерии и автоматизированными центрами косметической хирургии, любая женщина Натоотвааля может иметь любой облик. Шиела просто любит изучать земные глянцевые журналы, вот и результат – она в твоём вкусе, землянин. Генотип и фенотип?
– Русский, – Дыбаль понял, что этот вопрос был ключом к пониманию его настроенности на разговор, – хороша Маша, да не наша, – добавил он, глядя на контур входа, где исчезла Шиела.
– Чем хотел бы заниматься после окончания контракта с NASA?
– Я хотел бы завербоваться на новый срок, если пройду тесты. Космос люблю. Люблю всю черноту, холод, сияние атмосферы, бесконечные загадки. Только в космосе ощущаю себя человеком, а не биоскелетом для колонии желудочных и кожных бактерий, рабом теленовостей и правителей экономики и политики. Кроме того, в космосе можно бездельничать и дурака валять, выполняя не хитрые эксперименты, типа пробовать скотч для латания микрометеоритных дыр в корпусе. Это не то, что надрываться в офисе, повышая продажи не своей продукции, или воровать корпоративные деньги у мафии, рискуя очутиться на дне с цементным тазиком на ногах. Я, например, когда кручу на орбите педали велотренажёра, люблю стихи сочинять. Это хороший тон для образованного человека – стихи. Вот мои;
Я стою на воде, и плывут берега,
Звёзды в небе вращаются тихо.
Всё в движении, только застыла река
Летним льдом в огоньках лунных бликов.
Огоньки, словно буквы, слагают слова
В позабытый словарь Атлантиды,
Всё о том – не один я, и ты не одна,
Наши судьбы как косами свиты.
– Смотрю, Шиела провела вербовку быстрее меня, – капитан-командор оживился, – теперь можно говорить без соблюдения инструкций по обращению с военнопленными. Что ты любишь кроме космоса?
– Люблю мать, отца, хоть он и бросил нас, когда мне был год. Люблю огнестрельное оружие. Электромагнитные ружья не впечатляют. Слишком слабые. Люблю тюнингованные машины и красивых, умных женщины. Люблю иллюстрированные исторические альманахи, добрую пьянку с друзьями.
– Пьянки типа попоек у Агилара, когда пьёте алкоголь вперемешку с кокаином, а потом лежите как трупы? – улыбнулся ягд Цкуголь.
Дыбаль озадаченно на него уставился:
– Вы что, следили за мной с момента рождения? Неужели это так важно?
– Всё считано машиной с коры твоего мозга, но нас интересуют только эпизоды, связанные с поведением при столкновении "Independence" и эвакуации. Экстремальная ситуация – бой на орбите при отсутствии информации, самоубийственный побег в мусорных контейнерах, переход по пустыне. Мы всё знаем. Зонд начал наблюдать за тобой и твоими друзьями после аварии на орбите. Потом мы вас потеряли, и обнаружили в пустыне, потом опять потеряли в джунглях, и нашли у себя в аэротоннеле.
– Значит, роботы нас не убили потому, что знали кто мы? А лётчики из ВВС Южно-Американского союза, которые врезались в землю? Там с ними в воздухе был какой-то странный объект, похожий на беспилотник, это был ваш аппарат?
– Эти лётчики нашли контейнер, и собирались вас уничтожить. Они думали, что вы диверсионная группа. Нам пришлось сбить два их истребителя, что бы вы выжили, и продемонстрировали свои качества – выносливость, упорство, опыт и находчивость.
– А если бы мы стали умирать в пустыне, вы помогли бы? – спросил штурман.
– Мы не спасательная служба.
– Спасибо за откровенность.
– Не будем муссировать эту тему, – ягд Цкуголь поморщился, – разговор идёт о пятилетнем космическом полёте с пребыванием на планетах типа Земли. Связь с родными будет после первого года службы. Искусственная гравитация будет не всегда, но будет. Условия оплаты любые.
– Когда я стажировался в центре NASA в Эймсе, меня сбросили на три месяца в тайгу на Аляске. Ночью. Без подготовки и снаряжения. Тест на выживание. Холод ладно. Медведь гризли там мне повстречался, шатун-людоед. Мы с ним три дня упражнялись в интеллекте. Он бегает быстро, как конь, особенно если в горку. Только по острым камням не очень, и если крутой спуск не ахти. Если бы меня вертолёт не вывез, он бы меня задрал. Сказали потом, что русским так и надо – идти на корм медведям. Я могу выносить сколь угодно долгий дискомфорт, если за это платят. Лучше, конечно, если это будут евродоллары или юани, – Дыбаль откинулся на спинку стула и положил повреждённую ногу поверх другой ноги.
Лицо его расслабилось, глаза прикрылись, из рта вылетел вздох. Ужасный по своей сути вопрос капитан-командора, донёс до него главную весть, и эта весть была отличная – его не собирались убивать просто так.
– Сколько денег тебе нужно? Как ты оцениваешь свои способности, если работа будет опасная, как твои последние похождения, но всё это будет среди звёзд? – было видно, что капитан-командор доволен ходом беседы.
– Не понял, – при любом окончании разговора, Дыбаль тоже был заранее доволен результатом.
– Что хочешь за работу вдали от дома?
– А что вы можете предложить? Извините, что как в Одессе, отвечаю вопросом на вопрос.
– Что угодно можешь просить, хоть дрессированных тигров, – ягд Цкуголь повернулся к бегущей строке. Она мигала разными цветами, на ней толко что появился текст: кандидат ╧4 – происшествие третьего уровня опасности – умышленная порча оборудования в техническом отделе главного энергетика.
Ягд Цкуголь нажал на кнопку браслета, и на экране появилось изображение, состоящее из двух частей. Справа двое высоких, явно людей, а не роботов, в чёрных комбинезонах со значками молний в петлицах, ломали гидравлическими ножницами дверь с табличкой "Сектор В – технический отдел энергосистем тоннелей". Слева, озираясь на гнущуюся дверь, прикидывая, сколько времени она выдержит, орудовал стальной столовой вилкой и обломком ножки стула Уайтгауз. Этими варварскими инструментами он вскрывал золотистые кожухи компьютеров, рвал проводку, ломал плата и прочие внутренности устройств, вызывая снопы искр.
– Эй, в коридоре! – кричал он, – что нужно? Проваливайте, пока не заработали по голове!
Уайтгауз был так воодушевлён своей разрушительной работой, что, казалось, помолодел на десять лет – глаза горели, улыбка не сползала с губ, щёки пылали. Когда он склонился над внутренностями очередной системы, дверь с рухнула, и его схватили под руки. Уайтгауз даже не пытался сопротивляться. Наоборот, он шёл по корилору счастливо улыбаясь, успев сунуть за щёку выдранный микрочип, чтобы потом снять с него информацию и уничтожить, нанеся максимальный вред врагу. Выглядело это глупо, особенно кража микрочипа.
– Хулиганит твой друг, – сказал капитан-командор, поднес ко рту браслет, – сержант, приведите ко мне кандидата ╧4.
– Хорошо тут всё организовано, – заметил Дыбаль, – связь, камеры, сигнализация на разных физических принципах работы, мордовороты в охране, похожие на уголовников. Мне не понятно, почему вы допустили разгром базы? Вы следили за нашей группой ещё на подходе к ущелью.
– Высокотехнологичные устройства подвержены сбоям из-за разных мелочей, начиная от изменения геомагнитной среды планеты, до насекомых и микроорганизмов. В вашем случае, сработал элемент случайности. Когда на вашу группу напали боевики, вернее не на вас, а на наш дозорный аппарат, вы попали под огонь, и стали стрелять в ответ. В результате наш наблюдатель был сбит, и мы потеряли вас. Охранная система определила, что угрозы базе нет. В ущелье есть штрек, по которому порода, выработанная при строительстве, выбрасывается на поверхность. Штрек не защищается, так как вход в него заперт телом бульдозера, как поршнем. Бульдозер прочнее любой скалы, и его защищать нет смысла. Как вы проскочили мимо, и оказаться в парке строительных машин, не понятно. Видимо бульдозер ушёл глубже, чем этого требовала программа, а система управления этого сбоя не увидела. Бульдозер должен был вас размазать по стенкам, и всё. Тут какая-то мистика, – ягд Цкуголь провёл над головой указательным пальцем, рисуя воображаемый нимб святого, или показывая полёт мыслей. Он развёл в стороны ладони совсем как землянин:
– Это увеличивает заинтересованность работниках, имеющих не только опыт, знания, но и фарт. У некоторых людей встречается иррациональная способность выходить живыми из могилы.
– Дуракам везёт, – произнёс Дыбаль по-русски.
– Выходить сухими из воды, – тоже по-русски и без акцента, сказал командор, – итак, мы остановились на вознаграждении.
– У меня ощущение, что Вы сами с Земли. Поговорки, фразы. Инопланетяне так не говорят.
– А как говорят инопланетяне? – ягд Цкуголь угрюмо уставился на Дыбаля, – ты согласен работать на Натоотвааль? Да или нет?
– Э-э-э, дарагой, зачэм так быстро? Сначала давай ещё раз пагаварым про тавар, а потом про цэну. Ты на рынке давно таргуешь, разве так дэла дэлаются? Что за цэна без тавара? – сказал Дыбаль, имитируя кавказский акцент, и добавил уже серьёзно, – извиняюсь, но если работа связана с изменой Родине, то нет. Будь я последний дурак-патриот на Земле, но нет. Кто вы такие, мать вашу, что за масонское логово?
– Мы не масоны, мы из другой галактики. И не груби, ёханный бабай, – без эмоций сказал ягд Цкуголь опять по-русски, – ты чурка? Не понимаешь ничего?
Дыбаль с уважением посмотрел на капитан-командора:
– Вы всё-таки русский.
– Не русский. Так только тебе кажется, что я говорю по-московски. Я говорю на языке Натоотвааля. Он называется ковакт. Пока ты был без сознания, в твой мозг была помещена информация, позволяющая воспринимать мои мысли из речевого участка моего мозга сразу в твой участок мозга, отвечающий за восприятие речи. Язык и слова дублируют телепатическое общение. Китаец с Земли услышит мои слова по-китайски, англичанин по-английски. Кроме языка ковакт, есть два специальных языка – кумит и кроззех. Кумит – военный язык. На нём говорят военные, это язык военной техники, военного производства и снабжения. Кроззех – официальный государственный язык. На нём разговаривает правительство, чиновники, пишутся законы, ведётся судопроизводство, экономическая деятельность, вещание на другие миры. Ты сейчас владеешь всеми языками Натоотвааля, и говоришь со мной на ковакте и кроззехе, в зависимости от того, какой язык употребляю я в связи с темой. Но твоё подсознание переводит всё на наиболее удобный для тебя язык – русский. Когда тебе кажется, что ты говоришь по-русски, твой мозг транслирует речь на языках Натоотвааля, а язык это повторяет.
– Если мне предлагается быть наёмником для подавления вашего или нашего населения, я отказываюсь. Что от меня требуется?
– Не ожидал я такого чистоплюйства от астронавта NASA, – ягд Цкуголь встал, и, расхаживая, начал нехотя рассказывать про войну Натоотвааля против галактической империи Свертц. Война шла более четырёх тысячи лет по земному летоисчислению, и велась за господство в этой части Вселенной, где на периферии галактики Золн, располагалась планета Зием – Земля. В течении войны, то одна, то другая сторона начинала побеждать, но добиться победы не могла из-за парадокса нелинейности времени. Парадокс состоял в том, что Вселенная была множественной, и в ней не было возможности отступить, спрятаться, победить в прошлом, будущем и настоящем одновременно. Противник, оставшийся не побеждённым в прошлом, мог найти альтернативное продолжение событий, и создать в будущем нужные для себя обстоятельства. Таким образом, полная победа была возможна только сразу в трёх временных измерениях и множестве пространств-времён. Если не предпринимать специальные усилия, связанные с направлением в будущее и прошлое разведчиков, и не производить корректирующие воздействия там, победа будет ускользать.
– Не очень понятно, – кивнул зачарованно Дыбаль, – на Земле проще – мертвецы могут вернуться только в кино. А у вас к каждому мертвецу надо часового прниставить.
Капитан-командор, превратился в речевую машину, и не реагировал на замечания. Он продолжил; империя Свертц огромна и беспощадна. В предыдущих войнах, она победила галактическую республику Гламандага и цивилизацию Монк. После этих войн Натоотвааль в одиночестве находится под атакой.
У империи больше пространства, больше ресурсов, совершенные технологии, почти полный контроль над прошлым и будущим. Свертц хочет исключить конкуренцию за ресурсы, истребив все прочие формы жизни. Натоотвааля последний рубеж к их цели. В текущем галактическом времени, Свертц превосходит Натоотвааль по военным и промышленным компонентам; лётным соединениям Военно-галлактического Флота, силам планетарной обороны, десантным частям, военно-транспортному флоту, планетарным бронечастям, тяжёлой пехоте. Заводы Свертц могут производить бесконечные и абсолютные имитации живых существ с искусственным интеллектом. Но только в реальном времени. Реальное время сейчас решает всё.
Единственно в чём Натоотвааль сильнее, это подразделения коммандос – отборные, элитарные части, состоящие из наёмников с Земли. За бесстрашие, находчивость и безжалостность, сверы называют их "холодной звёздной плазмой", "самоубийцами с окраин", "псами убийств". Сверы ненавидят их и боятся, хотя группы землян не могут противостоять на равных неисчерпаемым возможностям сверских технологий и клонов.
Глава 2
ШИЕЛА И ДРУГИЕ ДОВОДЫ
Дыбаль слушал капитан-командора и кивал, хотя в мозгах всё путалось; слишком ошеломляющим был рассказ о двигателях использующих гравитацию как рельсы и источник энергии для перемещения, о мгновенном перемещении предметов в виде неэнергетических субстанций, антиматерии в качестве оружия, золоте в виде антикоррозионного напыления. Это походило на комиксы Marvel и фантастические блокбастеры. Если бы Дыбаль не видел летающих роботов, бульдозеры-невидимки и свои мысли на экране, он в это не поверил бы.
Ягд Цкуголь, закончил расхаживать вдоль стола и сел на стул напротив пленного.
Не мигая, уставился на него стальными глазами:
– Достаточно информации для принятия решения?
– А если я откажусь?
– Пассионарии твоего типа от таких предложений не отказываются. Тут предлагается участие в галактической войне против глобального зла, на стороне хороших парней. Защищая Натоотвааль, ты защищать Землю, дом, детей, общественный строй, всё, что дорого и свято. В случае поражения Натоотвааля, Земля погибнет, ведь она входит в систему Укреплённого района звезды Золн, Солнце, по-вашему. Тут пункты слежения, склады, золотые и урановые рудники, базы сторожевиков. Здесь источник "холодной звёздной плазмы" – пополнения армии и флота Натоотвааля. Сверы сотрут Землю в порошок, если победят. Ты хочешь, чтобы Земля уцелела? Ты ненавидишь неравенство, несправедливость, воровство, кумовство? Воюй за нас! Светц – это высшая стадия империализма во вселенском масштабе.
– Против такой вербовки не попрёшь! А вы сами кто биологически? – Дыбаль был растерян, подавлен напором визави.
– В привычном понимании не люди. Другая белковая структура, иной состав тканей, в кремний вместо кальция. Кости, связки и ткани сделаны нашей природой по-другому. Мозг работает по-другому, не имеет мозжечка. Два сердца – одно для мозга, другое для всего остального тела. Три системы кровотока. Слух без барабанной перепонки. Можно сказать, что мы микробиомы – организмы построенные вокруг колонии бактерий. Эти первородные бактерии создали вокруг себя умный самовоспроизводящийся скафандр-экзоскелет – наши организмы. Потом возник мозг, самоосознающий себя, и теперь мы живём в симбиозе – они и эзоскелет. Природа наших планетах не такая как на Земле. Это обеспечило различия в эволюционном процессе. У нас есть несколько планет с назшими расами, ни на что не годными, вроде ваших шимпанзе. Например, ваальцы, человекоподобные существа с планеты системы Трёх борзых, всегда выше, крупнее и сильнее натоотов.
Прервав их разговор, в помещение опять вошла Шиела, раскачивая за спиной хвост тёмно-коричневых волос. Она устремила огромные глаза на Дыбаля, одновременно протягивая ягду Цкуголю очередную прозрачную пластину.
– Почему ты не пользуешься почтой? – капитан-командор поймал её взгляд, – никому проходу не даёшь.
– Я в поиске счастья, – сказала Шиела, улыбаясь, и сверкая неестественно белыми зубами.
– Шиела, тут у кандидата сложности эмоционального плана. Продемонстрируй отличия в нашей с ним минеральной структуре, – сказал командор, углубляясь в изучение текста.
Шиела улыбнулась и присела так, что стали видны чёрные трусики. Ребром ладони она ударила по полу, и от удара лопнуло синтетическое покрытие, и в стороны разлетелись куски бетона. Шиела кокетливо подула на ладонь, поднялась и упёрла руки в бока. Из ниши в стене выехал автоматический уборщик мусора и принялся сметать и увозить куски разбитого пола. Невольно фокусируя внимание на её стройных и загорелых ногах, Дыбаль прикинул в уме, какую толщину стены из бетона может пробить эта нога, если удар ладони разбил пол.
– А женщины Натоотвааля похожи на земных женщин в смысле секса? – Дыбаль неопределённо поводил перед собой руками.
– Нет ли у Шиелы трёх сисек или двух анусов? Порадую, или огорчу – количество всего этого соответствует человеческому. Есть только небольшие нюансы. Вопросы зачатия и деторождения интересуют? – продолжая читать сообщения, сказал капитан-командор, – можете даже жениться, хотя родить ребёнка можно только по лицензии, при помощи искусственного оплодотворения яйцеклетки. Шиела, объясни ему, как обстоит дело с женщинами у нас.
Шиела с видом диктора телевидения, принялась раскрывать тему:
– Жизнь и живые организмы, возникающие в разных частях Вселенной похожи, как похожи атомы водорода, за исключением нюансов. Как водород и водород с одним нейтроном в ядре – дейтерий. Близкое сходство высших форм живых существ во Вселенной связано с одинаковыми свойствами материи. Жизнь зарождается только в сходных условиях, при определённых значениях гравитации, скорости вращения планеты, температуры, количества воды. Конечный результат всегда сходный. Эволюция неживой материи в живую везде одинакова; неоднородность магнитного поля порождает вещество, вещество порождает органические молекулы, молекулы развиваются в разные формы жизни. Неорганические молекулы объединяются в органические молекулы в строго определённых условиях. Если есть такие условия – жизнь зарождается, если нет, не зарождается. Развитие всегда заканчивается человекоподобным существом. Первоначальные виды могут сильно различаться от конечных. Если поставить живые существа Земли, жившие три миллиона лет назад рядом с человеком, то можно будет сказать, что они инопланетяне друг для друга. Все высшие существа похожи как братья, хотя развивались изолировано. ДНК не отличаются. Женщины Натоотвааля и мужчины земли могут иметь детей. Главное различие у нас здесь! – Шиела поднесла длинный палец ко лбу.
