Текст книги "Фантастический роман о войне в космосе (СИ)"

Автор книги: Андрей Демидов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 29 страниц)

Annotation

В мире романа "Рекруты Натоотвааля – хроника войны", сбылись грозные предсказания фантастов и футурологов. Ядерное оружие пущено в ход, гибнут миллионы человек, а оставшиеся в живых завидуют мёртвым. В смертельной схватке сошлись христианская и мусульманская цивилизации, либерализм и толерантность потерпели крах, опасность физического, интеллектуального и нравственного вырождения человечества – очевидный факт, повседневная реалия. По сути, мир, лишён будущего. Герои романа о будущем думают мало. Их прошлое – война, настоящее – война, и будущее – таинственное, загадочное, непознанное – скорее всего тоже обернётся войной. Они воюют за свою расу, свою землю, свои семьи, однако волей случая им предстоит принять участие в сражениях совсем иного уровня. В детстве, с удовольствием расстреливая космический флот "империи зла" на игровых приставках, герои наивно полагали, что чудовищные планы "звёздных войн" будут реализовываться где-нибудь подальше от Земли, и уж конечно, даже не мечтали оказаться на передовой этих космических войн, но скоро для них начнется другая война. Героям предстоит действовать в новой для них реальности. Научно-технические достижения не отменяют и не обесценивают человеческих чувств и качеств – долга дружбы, верности, личной отваги и чести – чувства эти вечны и не подвластны времени. Любое время будет проверять эти чувства на прочность, и лишь от человека будет зависеть, чем окончатся для него эти испытания, победой духа или позором. Роман ставит и перед героями, и перед читателями сложные проблемы – научные, общественно-политические, философские, моральные. В традиции лучших произведений фантастики 20 века, открывается неведомое, то, что может произойти завтра или – не произойдет никогда. Показывается сложность пути к неизведанному будущему – долгий и тяжелый путь, ошибки и поражения, а победа будет не легкой, таящей перспективы новых путей. Когда мы читаем список погибших рекрутов Натоотвааля, перед глазами будто встает вечный гранитная плита с выбитыми на ней именами героев Второй Мировой, и особенно это ощущение усиливается русским именем одного из героев.

Демидов Андрей Геннадиевич

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 1

Глава 11

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 13

Глава 9

Глава 10

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Демидов Андрей Геннадиевич

Фантастический роман о войне в космосе

АНДРЕЙ ДЕМИДОВ

РЕКРУТЫ НАТООТВААЛЯ – ХРОНИКА ВОЙНЫ

РОМАН

Много их, сильных, злых и весёлых,

Убивавших слонов и людей,

Умиравших от жажды в пустыне,

Замерзавших на кромке вечного льда,

Верных нашей планете,

Сильной, весёлой и злой...

Н.Гумилёв

ПРОЛОГ

Пронзительный женский голос словно пропел сценический монолог:

– Папа Римский Мигель Хуан Фернандо I подверг критике приверженцев закона о фитобраках, и сказал, что католическая церковь будет бороться с попытками легализовать браки людей с растениями, особенно если эти браки будут предусматривать рождение суррогатных детей? имеющих смешенные хромосомы с использованием ДНК растений. В этом c Ватиканом не согласен глава партии протестантской воли, богатейший человек нашей планеты, лорд Сейнсбери, выступающий за разрешение зверолюдских семей, с возможностью рождения гибридов, или зверей с частью человеческих свойств. Общественная дискуссия по этому вопросу больше года разрывает интернет и международные форумы, и под шумиху некоторые клиники начали принимать заказы на проведение подобных родов от суррогатных или базовых матерей и отцов. В канун прошлого 2097 года, лорд Сейнсбери, впервые появившись на публике после пересадки лицевых поверхностей головы, заявил, что фитобраки и использование ДНК растений при клонировании людей, это будущее, а этическая проблема использования частей ДНК растений и животных является надуманной, и толкает человечество в мрачный XX-й век. В то ужасное время, вместо того, чтобы родить миллион солдат без чувства боли и страха, без родственников и детей, приходилось бросать под пулемётный огонь живые существа – личности, делать несчастными впятеро большее количество их родственников, нести издержки на их последующее содержание, на замену потерянного работника и потребителя. Другое дело, когда кости солдата выполнены из материала похожего на древесину, он не мучается, не имеет родственников и обязательств. Подробнее об этом слушайте в еженедельной программе "Развитие", с ведущим Раджем Сингхом. А сейчас переходим к новостям криминальной хроники. У микрофона наш корреспондент в Париже, обаятельная Лика Сим Цын, пожалуйста, Лика...

Другой женский голос с непонятной радостью затараторил:

– Волнения, возникшие в Париже в прошлый четверг после того, как на выборах в мэрию победил кандидат с белым цветом кожи – поляк Анджей Подюшка, не прекратились даже после того, как в городе был введён комендантский час, а войска получили приказ стрелять без предупреждения. Бесчинства молодёжных банд, затрудняют разбор баррикад и завалов в центре города, тушение пожаров и идентификацию не опознанных трупов, свезённых в аэропорт Шарля де Голля. С другой стороны, утешающие новости приходят от командующего жандармерией, корпусного генерала Пьера Терази о том, что генераторы низкой и высокой частоты показывают хорошие результаты, и в местах их установки демонстранты и погромщики не собираются...

– Спасибо, Лика. Не переключайтесь, слушайте после рекламы голос независимой немецкой радиостанции "Новая капелла". В нашем следующем часе вас ждут сюжеты, комментарии и репортажи. Неподражаемый Нгуен Ли Хо представит интервью лидера Блока Исламских Государств, генерала Ясира Моххамеда Вазира, затем вашему вниманию будет предложен сюжет о начале практической реализации Восточной Русской Республикой проекта по тепловой завесе из наночастиц над ледовой шапкой Северного полюса. Завеса должна послужить причиной снижения количества отражённой солнечной энергии, и привести к глобальному потеплению на планете на два градуса в течение десяти лет. Нгуен Ли расскажет о реакции Организация Объединенных Развитых Народов на применение этого климатического оружия апокалипсиса, о международном ультиматуме восточным русским. Ещё вы услышите об испытаниях учёными Объединённой Республики Корея грибов, чьи споры регулируемо произрастают в желудке человека, используя только воду и кишечные бактерии. Они перевариваются в кишечнике, решая раз и навсегда проблему голода, и питания во время сверх продолжительных космических полётов. Новости спорта завершат вечерний обзор. Их представит...

Книга I

Часть I

ПРОПАВШИЕ БЕЗ ВЕСТИ

Глава 1

14 АВГУСТА 2098 ГОДА

В шлеме пилота шаттла «Independence» Североатлантического союза, лейтенанта Рональда Льюиса Уайтгауза продолжали зашипеть радиопомехи и обрывки сюжетов новостных каналов. Он вздохнул. Не обращая внимания на величественную картину Земли под ногами, потёрся шеей о воротник скафандра.

– Когда нужно – не получается, когда не нужно – всё происходит само, – сказал он.

Опять самопроизвольно включилась частота Си-Эн-Си:

– Говорит радиовещательная компания стран Иокогамского пакта. У микрофона Такаси Мидзуки с программой новостей. Сегодня в три часа ночи по Токийскому времени, в Брюсселе началась конференция по вопросам ликвидации гуманитарных и политических последствий боевых столкновений между войсками Блока Исламских Государств и войсками Евроазиатского Союза по линии разграничения, достигнутой в декабре. На конференции присутствуют представители военного командования Североамериканского содружества и Тихоокеанского Союза, чьи войска тоже оказались втянутыми в конфликт. Конференция проходит за закрытыми дверями, но из достоверных источников стало известно, что основными вопросами на конференции, станут вопросы размещения беженцев, обмен военнопленными, и отвод соединений и артиллерии от демаркационной линии Бомбей-Балхаш и Баку-Анкара. Так же между сторонами будет обсуждаться вопрос международных торговых и политических санкций, поиск способов воздействия на не подконтрольные исламистские и новохристианские отряды.

По мнению обозревателей и аналитиков, достигнуть компромисса будет трудно. Основным требованием генерала Ясира Моххамеда Вазира, является снятие запрета на право референдумов мусульманских общин Франции, Германии, других странах Евроазиатского союза о самоопределении, а также право выхода их территорий, где большинство населения исповедуют ислам, из состава Евроазиатского союза, возможность их вхождения в состав блока Исламских Государств. Другим требованием Ясира Вазира, является запрет на начало производства безтопливных автомобильных двигателей, работающих на принципах электромагнитной индукции от магнитного поля Земли. Широкое применение этих двигателей полностью исключает необходимость в нефтепродуктах для производства топлива. Со стороны временного главы Евроазиатского Союза, принца Маркуса, выдвигается решительное требование введения эмбарго на экспорт нефтепродуктов из стран БИГ. Торговые санкции будут сохраняться, по его словам, до полного отвода космических сил БИГа с орбит, отвода от линии фронта тяжёлой артиллерии и танков, и решительного осуждения исламистских террористических организаций в Европе. Другие вопросы повестки могут быть рассмотрены, по мнению большинства обозревателей, только после решения вопроса о снижения общего градуса противостояния, и решения о статусе территорий, подвергшихся радиоактивному заражению. Послушайте, что говорит по этому поводу наш корреспондент в Брюсселе...

Сунув в заплечный ранец криптоновый резак, Уайтгауз медленно, как сапёр вокруг бомбы, облетел кронштейн. Здесь был закреплён прожектор, а теперь кронштейн был погнут, и запирал стыковочный обод спасательной капсулы.

– Рональд, ты с кем разговариваешь? – сквозь шипение послышался в наушниках голос бортинженера, – зачем ты включил новости?

– Я не включал – сами включились.

– Как дела?

– Никак.

– Мы все умрём, если ты не разблокируешь спускаемый аппарат, – последние слова бортинженера растворилось в треске электрических разрядов.

Земля, прикрытая блестящими чешуйками облаков, украшенная завитками океанических циклонов, казалась порождением прихотливой фантазии художника. Медленно поворачиваясь, огромный, ленивый шар вбирал в себя насыщенную черноту космоса и размазывал её по поверхности всевозможными оттенками синего и фиолетового – от дымчатого, бело-голубого на краю атмосферной плёнки, до тёмного ультрамарина над океаническими разломами. На освещённую солнцем сторону степенно выползали материки, проявляя пятна пустынь, лесов, червоточины мегаполисов, небрежные мазки островов, зигзаги береговых линий.

– Я смогу это сделать, – Уайтгауз примостился на выступе защитного кожуха маневрового двигателя.

Он пристегнулся карабином к страховочной скобе на корпусе, и стал примериваться для удара обломком штанги солнечной батареи. Этот не стандартный инструмент, не имеющий компенсатора отскока, но более тяжёлый, чем полый внутри штатный молоток, был его очередной надеждой. Проведя короткую тренировку, он замахнулся и крикнул:

– Джеронимо!

За кличем последовал удар.

Кронштейн дрогнул, но не поддался.

Сам же астронавт от отдачи отлетел в сторону на всю длину страховочного троса. С большим трудом остановив кувыркание включениями маневровых реактивных двигателей скафандра, он принялся маневрировать, пытаясь вновь приблизиться к ненавистной железяке:

– Маклифф, ничего не выходит. Нужно придумывать что-то другое. Может нам попробовать спуститься с немцами, на их модуле?

Из шипения возник нервный голос:

– У немцев пробит коропус корабля и спасательной капсулы, отказали системы жизнеобеспечения. Они живы за счёт скафандров. Ничего с ними не получится.

По спине Уайтгауза давно бегали колючие мурашки – на нарукавном табло равнодушно светились цифры высотомера – 134 мили. Ещё три минуты назад прибор показывал 135,5 мили в перигее. Это означало, что шаттл продолжал стремительно падать, сужая витки орбитального вращения. Его судьба была незавидна – не имея возможности удерживаться на орбите, увлекаемый гравитацией, он должен был войти в плотные слои атмосферы, и сгореть вместе с экипажем.

Возвращаясь к кронштейну, Уайтгауз разогнался слишком сильно, ударился о кожух радиотелескопа. Сделав нелепое сальто, он оказался по другую сторону шаттла. Он увидел уже знакомую картину, но не смог сдержать волну отчаянья и страха:

– Катастрофа!

В правом борту шаттла – гордости NASA, торчал корпус германского военного космического корабля "Der Rhein". На его чёрной керамической броне контрастно выделялся опознавательный флажок Евроазиатского Сообщества в виде большой белой звезды в окружении белых звёздочек в треугольнике.

Шесть часов назад "Der Rhein" в опасной близости от научно-исследовательского шаттла "Independence" начал производить сложный манёвр по подбору контейнера снабжения. Один из его маневровых двигателей вышел из строя из-за попадания микрометеорита. Немецкий пилот не сумел выровнять станцию и избежать столкновения. Бронированный нос стотонной военной станции вошёл в брюхо научно-исследовательского корабля, как нож в масло. Удар был страшен. На шаттле оторвало солнечную батарею, контейнеры хранения топлива, воды, технических жидкостей. Был разбит щит аэродинамического торможения, кран-манипулятор, челнок снабжения, кассетный спутник связи. Был вничтожен узел причаливания, выведены из строя системы управления полётом, телескоп "Кepler-III" и оборудование озоно-диффузионного синтеза. Была содрана часть теплоизоляция, нарушена герметичность, заблокирован спускаемый аппарат. При разгерметизации погиб научный руководитель полёта Жан Батист Дюнуа, второй пилот Джордж Фуджиёка. Командир шаттла майор Дик Ричард Айдем получил ушибы, переломы, сотрясение мозга, и лежал в бессознательном состоянии.

"Der Rhein" пострадал не меньше. Всё, что было закреплено без помощи сварки, оказалось сметено с мест инерциальным ускорением. Аккумуляторные батареи срезали болты креплений, и превратились в тараны, как и системы двигательных установок, комплексы разведки и прицеливания, пищевые контейнеры. Всё это было дополнено невесть откуда взявшимся хламом, тряпками, маслом разбитых гироскопов. Это месиво плавало внутри станции, ставшей похожей больше на мусоровоз, чем на военный корабль. У немцев все были живы, но двое получили переломы и ушибы, а борт-стрелок Франц Лейзехельд, управлявший в момент столкновения станцией, был в коме. Штурман Отто Эйхбергер при осмотре Лейзехельд развёл руками:

– У него отёк сердца. Спасти его можно только в госпитале Раумваффе в Кёльне.

Потрясённые до основания, потерявшие возможность использовать двигатели, "Independence" и "Der Rhein" сошли с расчётных орбит и начали падать, ежеминутно рискуя столкнуться с другими космическими аппаратами.

Когда астронавты потеряли связь, и поняли, что нет возможности воспользоваться спускаемым аппаратом, они содрогнулись – это была не просто авария, это была катастрофа, и шансы выжить равны почти нулю.

Теперь, сидя на кожухе радиотелескопа, Уайтгауз наблюдал, как немецкие астронавты пытаются вбить в щели брони титанопластовые волокна, оплавляя их криптоном, и проклеивая многослойной фольгой.

Титанопласт пучится, собирается в шары бурого цвета, лопается на шероховатой броневой обшивке, оставляя быстроиспаряющиеся кляксы.

Уайтгаузу было хорошо видно, что нормально работают только немец в бледно-голубом командирском скафандре, а двое других еле двигаются.

У того из них, кто педантично, через равные промежутки времени оплавляет волокна титанопласта, скорее всего сломана рука. Другой шевелиться только тогда, когда из рук выскальзывает инструмент, и его приходится ловить.

– Это сон, – Уайтгауз усилием воли выжал из сознания страх.

Он сделал глубокий вдох, и сказал уже спокойно:

– Джон, найди мне молоток с компенсатором!

Бортинженер Маклифф молчал. Трещали помехи, где-то далеко, звучала скороговорка радиостанций:

– Если мужу тонус нужен, пейте препарат Геропазтодол, и он наполнит страстью ваши дни и ночи, и вес убавит, между прочим... Снег и дождь прекратятся к субботе, а температура и ветер придут в норму... Вживлённые в мозг вашего ребёнка микрочипа, навсегда избавит вас от необходимости учить с ним уроки, и повторять дважды свои требования ... В сегодняшнем матче не будет среди хавбеков нашей самой большой звезды и надежды...

– Маклифф, почему молчишь? Знаешь, что делают немцы? – Уайтгауз постучал ладонью в грязной перчатке по коробочке связи на груди, и окончательно сбил настройку, – проклятая техника, здесь каждый болтик стоит по паре тысяч евродолларов, и ничего не работает!

Ответивший ему голос бортинженера зазвучал глухо, сквозб треск и завывания:

– Слышу тебя не очень. Что у тебя там происходит?

– Немцы свою станцию конопатят титанопластом!

– Получается у них?

– Разве это может получиться? Титанопласт не может выдержать температуру атмосферного трения. Это не кремний и не кварц. А бафинг? Прохождение через атмосферу с разогревом до 2500 по Фаренгейту?

– Ты отогнул кронштейн? Ты где? Я тебя не вижу!

– Я его резал, сверлил, пережигал, бил, но кроме зазубрин ничего не добился. Не знаю, из какого нанометалла он сделан, это что-то не реальное.

Уайтгауз задержал дыхание, чтобы успокоится. В скафандре хлюпала вода, но это была не утечка системы охлаждения, это был пот.

– Давай я к тебе Дыбаля отправлю? – бортинженер нервничал.

– Может быть. Не знаю. Есть связь с Хьюстоном?

– Всё оборудование в масле и воде, и чёрт его знает, как его отчистить, – ответил Маклифф.

Уайтгауз поглядел на высотомер – 121 миля в перигее. Он пополз к кронштейну, стравливая страховочный трос.

– Это что? – над правым глазом Уайтгауза, там, где на золотистом стекле светился дисплей контроля параметров скафандра, замигала зелёная лампочка. Это Маклифф требовал от него переключиться на внутреннюю связь. После скороговорки Си-Эн-Си, речь бортинженера казалась заторможенной:

– Рони, я починил приёмник и передатчик, но он кроме шипения ничего не выдаёт. Такое ощущение, что нас глушат средствами радиоэлектронной борьбы.

– Кто может глушить связь на такой высоте, кому мы нужны? Может быть это из-за немцев? Электросварка?

– Охват идёт по всем частотам, с большой амплитудой и пульсацией. Это РЭБ. Нас глушат.

– Ерунда, – Уайтгауз повернулся, собираясь продолжить перемещение, и увидел ярдах в трехстах от себя крупный, матово поблёскивающий цилиндр, с тонким пером раскрытой солнечной батареи.

Чуть дальше, на фоне зелёной полоски северного арктического сияния, висел ещё один спутник.

– Маклифф, вижу спутники по правому борту! Попробуй идентифицировать их системой "свой-чужой".

– "Свой-чужой" не работает. Есть на спутниках опознавательные знаки?

– Плохая видимость – везде пузырьки воды и топлива из разбитых ёмкостей. Кругом плавает мусор. Когда против света смотришь – сплошной туман.

– Можешь приблизиться к ним?

– Нет. Очень далеко. Может, это спасательная служба? Мы уже шесть часов без связи, и центр управления полётами ищет нас. Шутка ли, гордость NASA пропала. Будем надеяться, что нас видят.

– Может, это мусор? На орбитах после войны столько всего летает...

– Сдвинуть бы кронштейн, и через пару часов пили бы горячий кофе в фургоне службы обеспечения, – Уайтгауз помахал беспилотным аппаратам рукой.

Он повернулся в сторону немцев, и обнаружил, что они покинули место работ. Он теперь один в открытом космосе. Между свешенных в пустоту ног, виднеется жёлто-серая полоса экваториальной пустыни.

Уайтгауз сжал зубы, рывком добрался до кронштейна. Он обхватил его, как в детстве захватывал противника на борцовском ковре любительского клуба, резко дёрнул, упираясь рифлёными подошвами ботинок в обод спасательного аппарата.

– Нужно ещё добавить усилия. Толкнуть двигателем скафандра? – астронавт повернул рукоятку регулировки мощности ранцевого двигателя до упора, и запустил его. От рывка в плечах хрустнуло, тело пронизала вибрация, а грудь прилипла к кронштейну. На панели шлема замигали лампочки перезагрузки систем скафандра. Сквозь гул реактивной струи, прорвался голос бортинженера:

– Рони, чудо! Относительно абриса земной поверхности наше падение замедлилось, мы выравниваемся! Посмотри, может быть, автономно включился один из маневровых двигателей?

– Это не маневровый двигатель, это я нахребетник включил, – скрипя зубами, ответил Уайтгауз. Перед глазами побежали оранжевые круги, голова налилась свинцом. Хрустнула и вмялась нагрудная панель, температура и давление возросли. Он завыл, пытаясь сделать вдох зажатой диафрагмой. Гул двигателя перёшел в рёв, и оборвался. На контрольной панели вспыхнула красная лампочка – расход топлива 100%.

Уайтгауз отвалился от кронштейна, и начал отдаляться от шаттла. Ему казалось, что он плывёт на спине, увлекаемый ласковым прибоем, отдыхая от игры в волейбол, с коктейлем пина-колада в руке, глядя в белоснежные облака. Быстрые чайки грациозно выхватывают из воды серебряных рыбок, на берегу, между зонтиков бегают молодые загорелые женщины и мужчины, играя в мяч. Тропический воздух, дарящий неописуемое наслаждение, дополненный ароматом моря, витает над солнечным прибоем...

Глава 2

РАДИОПЕРЕХВАТ РАДИОРАЗВЕДКОЙ ИМПЕРИЕЙ СВЕРТЦ

ШИФРОГРАММ ФЕДЕРАЦИИ НАТООТВААЛЯ В ШАР-СЕКТОРЕ А13Н45

СИСТЕМЫ ГОЛУБОГО ШЛЕЙФА С 17 МАРРА 4725 ГОДА

Дискрет-шифрограмма ВХВ

Уровень секретности В

Командующему 156 эскадрой IV Флота

полковнику ягду Кахуму Йохоуду

Ягд полковник!

Довожу до Вашего сведения, что ягдвальдер-42, вверенной Вам эскадры, не прибыл для сосредоточения в шар-сектор А13Н45 (район ответственности базы флота Стигмарконт, в системе Голубого Шлейфа) для участия в десантно-штурмовой операции «Эртл» в составе моей тактической группы.

Понимая всю важность операции по освобождении от сил противника важных торговых маршрутов и месторождений важного промышленного сырья в тылу фронтов Натоотвааля, спешу выразить своё наивысшее беспокойство этим происшествием.

Информацией о местонахождении ягдвальдера-42 до настоящего момента не располагаю. Связь ни с одним из этих кораблей установить не удалось.

Прошу немедленно объяснить, почему Вашими подразделениями срывается выполнение важной боевой задачи, определённой командованием 3-й Галактической директории и логикой войны, а также направить немедленно другое боеспособное соединение вместо исчезнувших кораблей.

Натоот!

16-00, 17 марра 4725 года

от начала Натоотвааля

по времени IX зоны

Командующий тактической группой "Эртл",

подполковник ягд Апрэхум Сизерт

***

Дискрет-шифрограмма АХМ 33

Уровень секретности А

Командующему 156 эскадрой

полковнику ягду Кахуму Йохоуду

Ягд полковник!

Довожу до Вашего сведения, что два часа назад дозорный катер 255 патрульно-сторожевого дивизиона обнаружил в шар-секторе А13Н45 части броневой обшивки линкора 1-го класса «Маршал Тоот» со следами смешенного воздействия ядерного удара, характерными для анигиляционного оружия противника.

С помощью рейдера "Хальдесмемур", 17-ой отдельной истребительной бригады дальнего поиска, было обнаружено и подобрано большое количество обломков боевых и военно-транспортных судов с ринкелями ягдвальдера-42.

Натоот!

19-45, 18 марра 4725 года

от начала Натоотвааля

по времени IX зоны

Командир дозорного катера «Ропин-6»

255-го патрульно-сторожевого дивизиона,

лейтенант Каннэт Прехур

***

Дискрет-шифрограмма ВХН 13

Уровень секретности В

Командующему 156 эскадрой

полковнику ягду Кахуму Йохоуду

Ягд полковник!

Довожу до вашего сведения, что в шар-секторе А16Н45 удалось обнаружить 69 флаг-ринкелей кораблей ягдвальдера-42, большое количество обломков (части обшивки, шпангоута, вооружения, двигательно-силовых установок, личные вещи) и тела погибших.

Найденный блок хранения телеметрической информации линкора 2-го класса "Кеквут", оказался не пригоден для использования. Другие информационные устройства с кораблей не найдены.

Натоот!

23-45, 26 марра 4725 года

от начала Натоотвааля

по времени IX зоны

Командир 255-го патрульно-сторожевого дивизиона

лейтенант ягд Тетвут Гера

***

Дискрет-шифрограмма МНМ567

Уровень секретности С

Координатору Управления контрразведки

Службы Безопасности 3-й

Галактической директории

капитан-командору

ягду Донну Аукорру

С П Р А В К А

относительно личности командира ягдвальдера-42, капитана-командора ягда Графора Тертисота, погибшего в шар-секторе А13Н45 17 марра 4725 года от начала Натоотвааля по времени IX зоны.

Командир ягдвальдера-42, капитан-командор ягд Тертисот, родился 14 яна 4694 года от начала Натоовааля по абсолютному времени в Клевнвуле планеты Гаммун системы Трёх Борзых.

Мать: Даза Эбалаха, профессия – оператор дальней связи. Проживает – Клевнвул, Магистраль капитана Дэма, строение 588.

Отец: ягд Штрарп Тертисот, профессия – производитель и распределитель гражданских товаров широкого профиля. Проживает там же.

В 4707 году ягд Графор Тертисот окончил общую школу по курсу гражданская и военная служба, и поступил в высшее биологическое училище метрополии на Таратонне по специальности управление биологическими организмами. За время учёбы активно участвовал в спортивной жизни училища и дополнительно обучался музыке и живописи.

После окончания училища с отличием второго уровня в 4712 году, ягд Графор Тертисот был призван в соответствии с его желанием на военную службу, и направлен в 44-ю военно-транспортую флотилию V Флота 2-й Галактической директории. Послужная карточка ягда Тертисота прилагается.

После окончания в 4715 году курсов командиров Военно-галлактического флота Натоотвааля, он быт направлен в действующий состав боевого флота в качестве командира тральщика «Огайра» с бортовым номером 0-91.

Послужная карточка лейтенанта ягда Тертисота прилагается.

За хорошую службу и храбрость, проявленную во время операции по захвату планеты Иунн в 4720 году, он был повышен в звании, переведён на главное направление войны Натоотвааль в систему Голубого Шлейфа, и назначен командиром тяжёлого крейсера "Езера" из состава ягдвальдера-42 156 эскадры 3-й Галактической директории. В качестве командира крейсера принимал участие в операции по деблокаде базы флота Стигмарконт, и в штурме фортов Ихтенельд-21 и Ихтенельд-21-Р.

За доблесть, проявленную в бою 11 ферна 4722 года в шар-секторе А45Н08 системы Голубого Шлейфа, награждён Верховным Советом платиновой звездой, и повышен в звании до капитан-командора.

В командование ягдвальдера-42 вступил 1 унара 4723 года.

За время командования соединением проявил себя как требовательный командир, осторожный и предусмотрительный флотоводец, хороший организатор, и чёткий исполнитель боевых заданий командования.

Жена: ягда Инбра Цкуголь /сестра капитан-командора ягда Одуна Холник Цкуголя/

Родилась на базе Натоотвааля Зием-002 на планете Зием в семье потомственного ягда. Закончила заочно общую школу. Проживала вместе с мужем с 4710, и погибла вместе с ним на линкоре 1-го класса "Маршал Тоот".

Дети: ягда Исли Тертисот, 4720-го года рождения, ягда Слемм Тертисот, 4721-го года рождения. Погибли вместе с родителями.

Увлечения ягда капитан-командора – сочинение военных песен /код увлечения 67859/, объёмное рисование /код увлечения 58698/.

Служебная характеристика от командующего 156-й эскадрой IV Флота Натоотвааля полковника ягда Кахума Йохоуда прилагается к дискрет-шифрограмме МНМ567.

По линии Управления Контрразведки нашей директории проверку проходил неоднократно, как все командиры крупных соединений флота, однако ни в чём подозрительном не был замечен, и по нашему мнению не может являться организатором саботажа, приведшего к гибели ягдвальдера-42.

Натоот!

28 марра 4725 года

от начала Натоотвааля

по времени IX зоны

начальник отдела общих данных

Управления контрразведки

3-й Галактической директории

капрал Марра Атадлим

Глава 3

КАТАСТРОФА «DER RHEIN» И «INDEPENDENCE»

– Рональд, мы снова снижаемся. Ты заметил, какой двигатель работал? – затрещал в гудящих перепонках Уайтгауза голос бортинженера.

Страховочный фал, закреплённый с помощью карабина на поясе астронавта, размотался до конца. Натянувшись как пружина, он рывком остановил его, возвратив его из мира видений и грёз на околоземную орбиту в тридцати ярдах от ослепительно белой обшивки "Independence".

Уайтгауз пошевелился:

– Джон! У меня накрылся нахребетник, кондиционер и разъехался кадмитканевый слой на груди.

– Рони, тебя не вижу! – вклинился в эфир голос штурмана Дыбаля.

– Я болтаюсь с другой стороны от вас, – ответил Уайтгауз, и заорал, будто у него ногти вырывали, – тащите меня к люку, я здесь задохнусь, или изжарюсь!

– Ты подтянись на тросе; берёшь кольцо карабина, надеваешь на узел троса, подтягиваешься, берешь второй карабин, отстёгиваешь и защёлкиваешь на следующий узел, и подтягиваешься. Ты первый раз в космосе? – удивился штурман.

– Перчатки раздуло от воды, пальцы не слушаются. Какие узлы? Тяните!

– Хорошо, включаем электролебёдку. Если аккумуляторов хватит, затянем. Последних ампер на тебя не жалко. Внимание!

Трос дёрнул Уайтгауза, и томительно долго тянул его к шлюзу – электродвигатель едва работал. Наконец астронавт провалился в шлюзовой люк ногами вперёд, а не головой, как это было предусмотрено правилами, и долго крутился внутри, пытаясь закрыть наружный люк. Единственный, наверное, не повреждённый прибор его скафандра – высотомер, бесстрастно констатировал – орбита вращения станции – 108 мили.

Внутри шаттла Уайтгауз при помощи Дыбаля избавился от скафандра, и понял, что вокруг непривычно тихо. Обычно жужжащие локальные компьютеры, вентиляция и шелестящие кондиционеры не работали. Некоторые системы были неисправны, другие отключены Маклиффом для экономии энергии. Мёртвой грудой разбитых панелей громоздился реактор озоно-диффузионного синтеза. Молчали дисплеи телевизоров. На том месте, где обычно двигались фигуры земных дикторов, певиц, героев мультфильмов и сериалов, теперь плавали раздавленные тюбики, пакетики с едой, пластиковой посудой, пузырьки жидкостей и разный сор. Сам Маклифф висел рядом с покорёженными канистрами технических жидкостей в окружении обломков и ковырял паяльником внутренности аварийного передатчика. Он иногда залезал пальцами в дебри разбитых компьютеров, и вынимал оттуда различные детали. Над ним задумчиво парил Дыбаль: